Марксистская культура как посредственность

Р. - Видите ли теперь, что у меня были основания для квалификации вашей марксистской культуры как посредственной? Ваши доводы и реакция таковы же, как и у какого-нибудь низового активиста.

Г. - И они неправильны?

Р. - Да, они правильны для маленького управителя, для бюрократа и для массы. Они подходят тому, кто является рядовым борцом... Таковые должны в них верить и повторять все, как написано. Выслушайте меня в порядке конфиденциальности. С марксизмом получается точно так же, как с древними эзотерическими религиями. Их приверженцы должны были знать только все самое элементарное и грубое, поскольку у них этим нужно было вызвать веру, т. е. то, что абсолютно необходимо, как в деле религии, так и в деле революции.

Г. - Не желаете ли вы теперь разоблачить передо мной мистический марксизм, нечто вроде еще одного масонства?

Марксизм, являясь конспирацией для революции - это единственная абсолютная реальность

Р. - Нет, никаких изотермизмов. Наоборот, я его изображу с наибольшей ясностью. Марксизм, прежде чем быть философской, экономической и политической системой, является конспирацией для революции. И так как для нас революция - это единственная абсолютная реальность, то философия, экономика и политика истинны только постольку, поскольку они ведут к революции.

Основная истина (назовем ее субъективной) не существует ни в экономике, ни в политике, ни даже в морали; в научной абстракции это или истина, или заблуждение, но для нас, подчиненных революционной диалектике, - только истина, И поскольку для нас, подчиненных революционной диалектике, она - только истина, а следовательно, и единственная истина, то она должна быть таковой для всего революционного, каковой она и была для Маркса.

В соответствии с этим должны действовать и мы. Припомните фразу Ленина в ответ на то, когда ему кто-то указал в качестве аргумента, будто его намерение противоречит реальности: «Я его ощущаю реальным» - был его ответ.

Не думаете ли вы, что Ленин сказал глупость? Нет, для него всякая реальность, всякая правда была относительна перед лицом одной-единственной и абсолютной истины: революции.

Маркс был гениален. Если бы его труды свелись только к одной глубокой критике капитализма, то и это был бы уже непревзойдённый научный труд; но в тех местах, где его произведение достигает степени мастерства, получается как бы произведение ироническое.

«Коммунизм должен победить, так как эту победу даст ему его враг капитал»

«Коммунизм, - говорит он, - должен победить, так как эту победу даст ему его враг капитал».

Таков магистральный тезис Маркса... Может ли быть еще большая ирония? И вот, для того, чтобы ему поверили, достаточно было ему обезличить капитализм и коммунизм, превративши существо человеческое в существо рассудочное, что он сделал с необычайным искусством фокусника.

Таково было его хитроумное средство, чтобы указать капиталистам, что они являются реальностью капитализма и что коммунизм может восторжествовать в силу врожденного идиотизма: ибо без наличия неумираемого идиотизма в homo economico не могут проявляться в нем непрерывные противоречия, прокламируемые Марксом.

Магическая сила - превратить людей в животных!

Суметь достигнуть того, чтобы превратить homo sapiens в homo stultum [Ред: полных идиотов], это значит обладать магической силой, способной низвести человека на первую ступеньку зоологической лестницы, т. е. до степени животного.

Противоречия + время = коммунизм

Только при наличии homo stultum [Ред: человеко-идиотов] в эту эпоху апогея капитализма Маркс мог сформулировать свое аксиоматическое уравнение: противоречия + время = коммунизм.

[Ред: Маркс был изощренным Талмудистом и, при всей его "гениальности", все, что у него есть - это то, что пропагандируется Талмудом. Его экономическая теория это полный блеф, который не работает и работать не может.]

Поверьте мне, когда мы, посвященные в это, созерцаем изображение Маркса, хотя бы то, которое возвышается над главным входом на Лубянке, то мы не можем сдержаться от внутреннего взрыва смеха, которым заразил нас Маркс; мы видим, как он смеется в свою бороду над всем человечеством.

Г. - И вы еще способны насмехаться над самым уважаемым ученым эпохи?