Глава 11. Астрономическая башня

– Северус? Ты здесь? – позвала МакГонагалл от двери.

– Если горгулья вас пропустила, значит я здесь, – ответил ей тихий бесплотный голос. Трудно разглядеть темноволосого мужчину в черной мантии в комнате без освещения.

– Почему ты сидишь в темноте? – спросила профессор, делая несколько осторожных шагов.

– Потому что она дает возможность как следует подумать, – пробормотал Снейп, а про себя добавил, что привычка прятаться в темноте от проблем мира у него осталась с детства, когда он во время очередной ссоры родителей залезал куда-нибудь в шкаф или на чердак.

– Ты разговаривал с Гарри? – спросила Минерва, на ощупь приблизившись к его столу, за которым он, должно быть, сидел. В следующее мгновение ей пришлось зажмуриться, потому что лампа на столе директора резко вспыхнула, повинуясь его воле. Северус смотрел на нее с вопросом и подозрением. – Я разговаривала с ним, когда ты лежал в Больничном крыле. Он мне все рассказал.

Снейп откинулся на спинку кресла и покачал головой. В этой проклятой школе ничего нельзя сохранить в тайне. Потом на его лице отразилось внезапно сошедшее озарение.

– Так это вы дали ему письмо, – протянул он.

– Да, – МакГонагалл села в кресло напротив Снейпа.

– Откуда оно у вас?

– Лили дала мне его много лет назад, – Минерва обвела взглядом кабинет, вспоминая те дни. – После того как призналась Альбусу, кто настоящий отец Гарри. Она попросила меня передать письмо Сириусу в том случае, если с ней и с Джеймсом что-нибудь случится. Но ты помнишь, как все вышло: мы думали, что Сириус предал Поттеров. Он отправился в Азкабан, и я оставила письмо при себе.

– А потом? – поинтересовался Снейп глухо. – Когда стало известно, что Блэк был невиновен в смерти Поттеров. Почему вы и тогда не передали ему письмо?

МакГонагалл колебалась не дольше секунды.

– Альбус попросил меня этого не делать. Он боялся, что это может внести ненужное смятение в жизнь Гарри.

Снейп понимающе хмыкнул.

– Но вы сохранили письмо, – констатировал он. – Даже после того как Блэк погиб.

– Рука не поднималась его уничтожить или выбросить, – призналась МакГонагалл. – Я полагала, что рано или поздно настанет момент и мне надо будет показать его Гарри. Когда он рассказал мне про другое письмо Лили и про то, к каким выводам ты пришел, прочтя его, мне показалось, что этот момент настал. Я надеялась, что оно сможет вам помочь. Но судя по тому, что ты сидишь здесь один с погашенным светом... Я ошиблась?

Снейп пожал плечами.

– Возможно, оно помогло Гарри, – пробормотал он, сосредоточенно глядя на перо, которое крутил в руках. – Полагаю, он был рад узнать, что я... – Снейп запнулся. – Что я ему никто.

– Честно говоря, – призналась Минерва, – я не заметила в нем особенной радости, когда он прочитал письмо Лили. Учитывая, что он мне сказал до этого, я ожидала увидеть на его лице хотя бы облегчение, но он скорее выглядел разочарованным. И немного шокированным, – добавила она, подумав.

– Неужели? – недоверчиво протянул Снейп. – Видели бы вы мое лицо...

– Ты не знал? – осторожно спросила МакГонагалл. – Про Лили и Сириуса?

Снейп покачал головой. Он не смотрел на нее, продолжая задумчиво крутить в руках перо. Профессор МакГонагалл даже не была уверена, что Северус полностью осознает с кем и о чем разговаривает. Что-то подсказывало ей, что при других обстоятельствах он бы давно закрыл тему.

– Я всегда думал, что она любила Джеймса.

– Любила, конечно, – согласилась МакГонагалл. – Иначе бы не вышла за него. Просто Сириуса она любила больше.

– Я не понимаю, – признался Северус. Голос его действительно звучал потерянно.

– Конечно, не понимаешь, – она грустно улыбнулась, глядя на Снейпа с симпатией и жалостью. Хорошо, что тот этого не видел. – Ты всю жизнь любил только одну женщину. Несмотря на то, что она никогда по-настоящему не была твоей. Несмотря на то, что она умерла много лет назад. Ты просто по-другому устроен.

Эти слова заставили Северуса оторваться от созерцания пера и посмотреть на свою собеседницу. Хотя та и попыталась спрятать эмоции, отразившиеся на лице ранее, он успел их заметить. Однако вместо приступа гнева это вызвало у него только кривую презрительную усмешку. Презирал он в данный момент самого себя.

– Я жалок, да? Конечно, жалок. Не смог в свое время завоевать девушку, которую любил, свел ее в могилу, после чего всю жизнь пытался заслужить прощение, и даже толком не знал эту девушку.

– Ты злишься на нее, – скорее констатировала, чем спросила Минерва, нахмурившись. – За что? Ты ведь и раньше знал, что она тебя не любила. Какая тебе разница, кого она любила вместо тебя?

Этот вопрос поставил Снейпа в тупик. Действительно, какая ему разница? Он одинаково сильно ненавидел обоих: и Сириуса, и Джеймса. Только, пожалуй, Сириуса он ненавидел больше за инцидент в Визжащей Хижине, а Джеймса – за любовь Лили. Теперь Блэка он ненавидел еще сильнее.

– Наверное, меня выбил из колеи тот факт, что она была замужем за одним, а сына родила от другого, – признался Северус.

– И, насколько я понимаю, тот факт, что у тебя тоже были основания считать Гарри своим сыном? – деликатно предположила МакГонагалл.

– И это тоже, – сдержанно ответил Снейп, не глядя на нее.

– Это все не делает ее плохим человеком, Северус, – мягко напомнила Минерва. – Да, она совершила несколько ошибок. Да, она полюбила не того. Да, она немного запуталась в своих чувствах. Но кто из нас без греха? Не мне ее осуждать. И уж точно не тебе. Она умела любить. И больше всех она любила Гарри. Настолько сильно, что умерла, защищая его. Подумай об этом. Если ты любил ее...

– Вот только не надо! – с тихим бешенством перебил Снейп, внезапно подаваясь вперед. – Не надо снова петь мне песню «Если ты любил Лили, должен любить и ее сына». Я сыт ею по горло, наслушался от Дамблдора за эти годы. Я ничего ему не должен! Если бы он был и моим сыном, тогда другое дело. Но нянчиться с отпрыском Блэка!.. – Северус покачал головой и снова откинулся на спинку своего кресла. Он тяжело сглотнул, как будто пытался протолкнуть вставший в горле ком. – Увольте, – прошептал он.

Профессор МакГонагалл прожила на этом свете уже достаточно долго, чтобы научиться отличать гнев от разочарования, отрицание от отчаяния. Поэтому она только снова печально улыбнулась и посмотрела на Северуса c тем же сочувствием, что и раньше.

– Ты хочешь убедить меня, что за эти месяцы не привязался к Гарри? Что ты не был счастлив, пока вы общались? Что второе прочитанное тобой письмо что-то изменило? – чуть насмешливо поинтересовалась она, давая понять, что ни на секунду не поверит в это.

Северус тоже прожил немало, чтобы научиться понимать, когда становится бессмысленно продолжать врать себе и своему собеседнику. Он покачал головой, наклонился вперед, уперся локтями в столешницу и спрятал лицо в ладонях.

– Я не хочу убедить в этом вас, Минерва, – признался он. – Я хочу убедить в этом себя.

***

Гарри недоуменно смотрел на записку, которую передал ему домовик, и никак не мог поверить в то, что было там написано. В первый момент он хотел переспросить его, действительно ли директор просил передать это ему, но эльф уже исчез.

– Что там? – поинтересовалась Джинни.

Гермиона и Рон тоже пересели поближе, пытаясь заглянуть в записку через плечо Гарри. В ней было только место, время и размашистая подпись Снейпа.

– Директор хочет меня видеть, – удивленно протянул Поттер, показывая ей клочок пергамента. – На смотровой площадке Астрономической башни. Через, – он бросил взгляд на настенные часы, – двадцать минут.

– Может быть, он хочет помириться с тобой? – оптимистично предположил Рон.

Гарри пожал плечами.

– Странное он место выбрал для разговора, – заметила Гермиона. – Почему он просто не пригласил тебя в свой кабинет? Или в свои комнаты?

Гарри снова пожал плечами. Ему это тоже казалось странным. Если только Снейп не собирается говорить о чем-то, так или иначе связанном с ночью, когда был убит директор Дамблдор. Это было единственное объяснение, которое приходило ему в голову.

– Я обязательно уточню у него, почему он позвал меня именно туда, – пообещал Гарри, собирая свои пергаменты, книги и письменные принадлежности. У него еще оставалось время, чтобы подняться в спальню и убрать все это в сундук.

Когда он вернулся в гостиную, Гермиона окликнула его:

– Я собиралась в библиотеку. Хочешь, я немного провожу тебя?

– Вообще-то, мне тоже нужно в библиотеку, – подхватила Джинни.

Она бросила на брата выразительный взгляд.

– Давайте пойдем все вместе, – тут же отреагировал Рон. – Все веселее, чем по одиночке шастать.

Гарри благодарно улыбнулся друзьям. Если бы не их ненавязчивая поддержка последние дни, ему бы пришлось нелегко. После того как он узнал, что Снейп все-таки не был его отцом, Гарри окончательно запутался. Новость не принесла ему облегчения, а поведение Снейпа, прочитавшего письмо Лили, и вовсе выбило из колеи, заставив очередной раз разочароваться в человеке, к которому он позволил себе привязаться. Все снова оказалось не таким, каким представлялось до этого: опять был нужен не он, а что-то маленькое и незначительно внутри него. В прошлый раз это был осколок души Темного Лорда. В этот раз – хромосомы. Если бы он мог, он бы разозлился. Но почему-то даже это не удавалось. Тем ценнее было поведение его друзей, которые не пытались его разговорить, не пытались его утешить. Они просто были рядом и всячески давали понять: если ему нужно будет поговорить, они всегда готовы.

– Пойдемте.

Они проводили его до самого входа в Астрономическую башню, хотя дорога из Гриффиндорской башни в библиотеку мимо не проходила. Гарри не стал возражать. Будь его воля, он бы потащил их за собой на встречу со Снейпом в качестве моральной поддержки, но что-то подсказывало ему, что директору это не понравится.

Смотровая площадка пустовала, когда он до нее добрался. Возможно, он пришел слишком рано, а, может быть, профессор где-то задержался. Гарри сделал несколько шагов, глубоко вдыхая уже по-весеннему теплый воздух.

Обезоруживающего заклинания он не услышал. Как не услышал заклинания, заставившего его мышцы окаменеть. Однако сознания его не лишили, поэтому мгновение спустя он увидел перед собой человека, трусливо атаковавшего его со спины.

– Настало время перейти к активным действиям, Поттер, – угрожающе заявил Драко, крутя в пальцах волшебную палочку.

***
– Что-то не так, – заметил Рон.

Проводив Гарри до входа в Астрономическую башню, его друзья действительно отправились в библиотеку заниматься. Впрочем, уроками занималась в основном Гермиона. Джинни все больше занималась тем, что переживала за Гарри, а Рон – разглядыванием книг на полках и пересчетом воображаемых ворон. Именно поэтому он первым и заметил директора Снейпа, вошедшего в библиотеку и остановившегося поговорить с мадам Пинс.

– В чем дело? – спросила Джинни, оглядываясь и пытаясь понять, на что смотрит ее брат. Снейпа она заметила сразу и нахмурилась. Потом перевела взгляд на часы: те показывали две минуты шестого.

– Он не выглядит как человек, опаздывающий на встречу, верно? – заметила Гермиона, оторвавшись от учебника и молниеносно оценив ситуацию.

– Он вообще никуда не спешит, – согласилась с ней Джинни, глядя на то, как Снейп углубляется вместе с библиотекаршей в изучение каких-то журналов.

– Может быть, пойти к нему и спросить насчет встречи с Гарри? – неуверенно предложила Гермиона. – Хотя я сомневаюсь, что он мог о ней забыть...

– Что-то мне как-то не хочется... – пробормотал Рон. – Эй, куда ты? – окликнул он сестру, но было уже поздно.

Джинни в мгновение ока оказалась рядом с учителем. Рон и Гермиона, переглянувшись, последовали за ней, хотя недовольный взгляд Снейпа не внушал им оптимизма.

– Простите, что отвлекаю, сэр, но разве вы сейчас не должны быть в другом месте? – скороговоркой выпалила Джинни, глядя на Снейпа с надеждой.

– Мисс Уизли? Не уверен, что понимаю вас, – сдержанно ответил профессор.

– Разве вы не пригласили Гарри на разговор? В пять часов?

Удивление на лице Снейпа тут же сменилось на понимание, а потом на некое подобие испуга.

– Где? – только и спросил он.

– Астрономическая башня. Смотровая площадка.

Все четверо сорвались с места бегом.

***

Дальше события развивались слишком стремительно, слишком неожиданно и слишком драматично, чтобы полностью запечатлеться в памяти Северуса. Сегодня, два дня спустя, он отчаянно пытался понять, что стало причиной многочисленных роковых ошибок, которые он совершил всего за полчаса. Случилось ли это потому, что после смерти Волдеморта он слишком расслабился и растерял все свои навыки шпиона? Или виной тому стал тот самый холодный комок страха в груди, который он первый раз ощутил на квиддичном матче, когда Гарри пострадал от кем-то наведенного бладжера. Этот отвратительный, парализующий мысли страх вполне мог заставить его забыть об осторожности, игнорировать детали, не прислушиваться к окружающим. Даже теперь, когда Снейп знал, что Гарри не его сын, что он никогда не хотел бы им быть, ему не удалось в экстренный момент подавить этот страх, как будто однажды разбуженный инстинкт не желал больше засыпать.

Он никак не ожидал увидеть на смотровой площадке Астрономической башни Драко Малфоя. Даже с учетом того, что именно Драко подсыпал Гарри яд в напиток. До сих пор Снейп надеялся, что это была какая-то ошибка. Может быть, Империо, о котором юный Малфой заявил аврорам. Но теперь, увидев обездвиженного Гарри и полностью вменяемого, обозленного Драко, Снейп рассвирипел. Любого другого он убил бы на месте, но Драко был его учеником, сыном человека, чьим другом и союзником Северус долгие годы притворялся. Только это и спасло юного слизеринца от смертельного удара. Снейп лишь оглушил его и забрал палочку.

– Теперь ваш отец не сможет вытащить вас, мистер Малфой, – холодно бросил он, глядя на с трудом приходящего в себя ученика. – Вы будете ждать здесь, пока я вызову авроров.

Драко презрительно скривился и, даже будучи поверженным, пытался выглядеть высокомерным и независимым.

– Ничего другого я от вас и не ожидал, сэр, – выплюнул он. – А вы уверены, что я стану ждать авроров, если вы меня здесь оставите?

– Бежать вам не удастся, не льстите себе, – все тем же ледяным тоном ответил Снейп. – А для того, чтобы убить себя, вы слишком трусливы и слишком любите жизнь. Ждите здесь, – повторил он и стремительно направился к выходу, даже не взглянув в сторону Гарри.

Не посмотрел он в его сторону и несколько минут спустя, когда Гарри догнал его и начал что-то тараторить, пытаясь остановить. Снейпу было так тошно от пережитого страха, от разочарования в Драко, от собственной слабости, что он только отмахивался.

– Мистер Поттер, займитесь своими делами! – прикрикнул Северус, когда мельтешение Гарри стало совсем невыносимым. – Вам теперь ничто не угрожает. Полетайте на метле, погуляйте по Запретному Лесу, поешьте, в конце концов. Дайте мне разобраться с мистером Малфоем!

– Да послушайте же меня! – закричал Гарри. – Хватит спасать меня, а потом игнорировать!

Снейп так удивился, что даже остановился. Оглянувшись, он заметил, что верные друзья Поттера тоже болтаются поблизости, но также ничего не понимают.

– Я весь внимание, – едко сказал он, уставившись на Гарри.

Он хотел смутить Поттера своим взглядом, но в кои-то веки у него это не вышло.

– Это не Драко, – убежденно заявил Гарри. – Не Драко пытался убить меня.

– Мистер Поттер, не знаю, почему вы вдруг воспылали нежными чувствами по отношению к мистеру Малфою, но я вас уверяю: я видел людей, действующих под Империо. В их вгляде не бывает такой лютой ненависти. Мистер Малфой пришел туда по доброй воле.

– Да что вы! – чуть раздраженно воскликнул Поттер. – А вы ничего не забыли, сэр? Я разве сказал вам, что он под Империо? Я вам говорю: это не мистер Малфой! Тоже мне зельевар, называется. Вас провели как второклассника!

Снейп опешил сначала от такой наглости, а потом от осознания того, что пытался объяснить ему Гарри.

– Оборотное зелье? Ты уверен?

– Я вас уверяю, сэр, – передразнил Гарри, – я хорошо знаю Драко. Это был кто угодно, но только не он.

– Но какой?..

Слово «смысл» так и не было произнесено. Картина внезапно сложилась в голове Снейпа, и он понял, каким идиотом был все это время, что не замечал очевидного. Против Гарри применялись серьезные заклинания, непростой яд, но каждый раз ему удавалось избежать смерти. Человек, покушавшийся на его жизнь, явно был искуссным магом, но отчего-то не мог довести задуманное до конца. Все покушения происходили в тот момент, когда рядом оказывался кто-нибудь, кто мог помочь. Почему? Ответ был прост и лежал на поверхности, но Снейп, одержимый страхом за жизнь, как он считал поначалу, сына, не замечал его. Гарри не пытались убить. Все это время целью был не он, не его смерть. Истинной цели злоумышленник почти достиг тогда, когда Драко арестовали по подозрению в покушении на жизнь Гарри. Но поскольку Люциусу удалось вытащить сына, кто-то решил подставить Драко более очевидно.

– Дело не в тебе, – удивленно выдохнул Снейп. – С самого начала дело было не в тебе!

– Нужно найти Драко, сэр, – потребовал Гарри. – Настоящего Драко. Потому что кто бы там ни был на башне, он понял, что я не поверил в его игру. Он собирался убить меня, чтобы я не смог вам рассказать, но вы ему помешали. Если настоящая цель – Драко, то теперь он в большой опасности.

***

Снейп мог бы утешать себя тем, что успел. Успел найти Драко до того, как Ксавье Траут, уже снова превратившийся в себя, закончил свое проклятие. Успел оказать младшему Малфою помощь, благодаря которой тот теперь находился в больнице, а не в могиле. Он мог бы, если бы не стоял сейчас у кровати Драко вместе с Люциусом, пытаясь объяснить ему, что произошло.

– Не понимаю, – Люциус выглядел растерянно и опустошенно. – Зачем ему было это нужно? Я даже не знаю этого имени – Ксавье Траут.

– Авроры считают, что оно ненастоящее, – Снейп вздохнул. – Но, положа руку на сердце, скажи: разве ты знаешь имена всех людей, которым есть за что тебя ненавидеть?

– Ты прав, – Малфой сокрушенно покачал головой. – Но мой сын? Зачем ему был нужен мой сын? Если я что-то сделал этому человеку, ему следовало прийти за мной.

– Мы сможем узнать точно, только когда его поймают, – Снейп виновато развел руками. – Он сбежал, пока я пытался помочь Драко. Поттер с друзьями пытались его остановить, но у них не вышло. Кем бы он ни был, он очень силен. Я не знаю, почему он нацелился именно на Драко. Может быть, это месть по принципу «око за око», а может быть, он просто решил, что для тебя потеря сына будет достаточным наказанием. Уж не знаю, с чего он мог это взять.

– Я люблю своего сына! – Люциус посмотрел на Снейпа с негодованием. – Я никогда не хотел, чтобы с ним случилось что-то плохое, поверь мне.

– Прости, – сухо извинился Северус. – Я виноват перед вами обоими. За то, что позволил этому случиться. Но он жив, Люциус. А пока он жив, не все потеряно. Я клянусь тебе, я найду способ помочь ему. Я переверну все книги по темной магии и найду заклинание, которое использовал Траут, а потом найду способ его обратить. Обещаю тебе, я не успокоюсь, пока этого не сделаю.

– Я не желал ему зла, – повторил Люциус, как будто не слышал Снейпа. – Родители так устроены, понимаешь? Даже такие, как я. Мы не можем желать зла своим детям. Наверное, в этом и есть смысл отцовства.

– Нет, – неожиданно для самого себя возразил Снейп, – не в этом. Смысл отцовства не в том, чтобы не желать зла своему ребенку.

– А в чем же?

– Смысл в том, чтобы желать ему добра. И делать все возможное и невозможное для этого.

– Ты-то откуда можешь это знать? – насмешливо скривился Малфой, окинув Снейпа презрительным взглядом.

– Могу, – Северус снова удивил своего собеседника, улыбнувшись. – И знаю.

– Наверное, ты прав, – Малфой снова поник. – Я слишком часто подвергал жизнь Драко опасности. Нарцисса до сих пор не может простить мне этого. Что с ней теперь будет?..

– Если будет нужна моя помощь...

– Нет уж, со своей женой я сам разберусь, – отрезал Люциус. – А ты лучше помоги мне с Драко. Я хочу иметь шанс исправить все то, что сделал ему. Хочу, чтобы он узнал хотя бы то, что я не желал ему зла.

– Я помогу тебе с шансом, но со всем остальным тебе придется справиться самому.

Люциус согласно кивнул, а потом выразительно посмотрел на Снейпа. Тот понял, что настало время откланяться.

***

В школе у гаргульи, охранявшей вход в кабинет, Снейпа поджидал Гарри. В кои-то веки он не взял с собой верных вассалов в лице Уизли и Грейнджер. Северус остановился, увидев его, и вопросительно приподнял бровь.

– Вы были в Мунго, сэр? – спросил Гарри, немного нервничая.

Снейп молча кивнул.

– Как он? Он пришел в себя?

– Мистер Малфой не придет в себя до тех пор, пока мы не отыщим способ снять заклятие, наложенное на него Траутом, – Снейп старался сказать это спокойно, но голос выдал его. Или просто Поттер успел узнать его слишком хорошо.

– Вы не виноваты, сэр, – мягко сказал Гарри.

Это была откровенная ложь. По глазам Гарри Снейп понял, что тот тоже это знает. И тем не менее он проболтался здесь в полном одиночестве Мерлин знает сколько времени, чтобы сказать ему эту успокаивающую ложь. Как будто Снейп нуждался в чем-то подобном!

– Виноват, – возразил он. – Я должен был защищать вас обоих, но беспокойство за тебя ослепляло меня, я не замечал очевидных вещей.

– Это делает вас не очень хорошим директором, – заметил Гарри. – И отличным потенциальным отцом.

Снейп снова удивил и себя, и своего собеседника внезапной улыбкой.

– Ты так думаешь? – неожиданно легко спросил он.

– Уверен в этом, – Гарри тоже осторожно улыбнулся. Он не мог понять, то ли Снейп разыгрывает его, то ли он просто в хорошем настроении.

– Тогда, наверное, мне стоит продолжить практиковаться, – Снейп заставил горгулью отпрыгнуть в сторону и предложил, указывая на открывшийся проход: – Чашку чая? Мне кажется, нам надо поговорить о твоих дополнительных занятиях. Очень много времени потеряно, экзамены не за горами, а твои успехи по-прежнему оставляют желать лучшего.

– «Практиковаться»? – только и переспросил Гарри, с готовностью принимая приглашение на чай. – В каком смысле?

– Ты ведь знаешь, мне всего сорок лет, – Снейп пожал плечами. – Кто знает, как жизнь сложится? А как я успел убедиться сегодня, без должной подготовки можно с первого раза и не справиться с ролью отца. Так что имеет смысл потренироваться на ком-нибудь... кого не очень жалко.

Гарри удивленно уставился на Снейпа, не зная, обрадоваться ему или оскорбиться.

– Хватит обстоятельствам определять нашу жизнь, Гарри, – Северус подмигнул ему, окончательно сбив с толку. – Мы тоже можем принимать решения. Я свой выбор сделал. А ты?

Гарри Поттер широко улыбнулся.

Эпилог

Гарри вышел из аудитории, где проходил экзамен по Зельям, чуть пошатываясь. В глазах у него все плыло от усталости, в голове была полная каша. С одной стороны, радовало, что все наконец закончилось, с другой – он немного побаивался, что результат может оказаться недостаточно высоким. Он не был уверен, что на все вопросы ответил правильно.

– Ну как? – послышался тихий взволнованный голос.

Гарри обернулся и слабо улыбнулся директору, который неслышно подкрался к нему со спины и теперь сверлил внимательным взглядом почти черных глаз, строго скрестив на груди руки, закутавшись в просторную темную мантию. Как обычно. Поттер внезапно понял, что ему будет очень не хватать этого образа, когда он покинет школу.

– Кажется, все нормально, но я не уверен на сто процентов, – признался он. – Вопросы были сложные.

– Какие? – поинтересовался Снейп.

– Первый вопрос был по применению пустырника в зельях. Как готовится и для чего используется, – начал перечислять Гарри, медленно зашагав по коридору. Снейп шел рядом, демонстративно игнорируя любопытные взгляды, которыми их провожали другие ученики.

– Это легко, – возразил он.

– Ничего себе легко! – возмутился Гарри. – Там двадцать разных применений!

– Вообще-то двадцать два…

– Упс…

– Ничего страшного, – Снейп улыбнулся, испугав какого-то пятикурсника, который замер как вкопанный, увидев подобное зрелище. Еще не все студенты успели привыкнуть к тому факту, что профессор Снейп тоже умеет улыбаться. – В школьную программу входят только пятнадцать.

– О, тогда действительно нормально.

– Что еще? – сосредоточенно спросил профессор.

– Оборотное зелье. В теории, конечно, – торопливо уточнил Гарри.

– С этим у тебя вообще не должно быть проблем, – насмешливо заметил зельевар. – Уж об Оборотном зелье ты должен знать все.

– Но я никогда его не варил! Только смотрел, – напомнил ему Гарри. – Причем не очень внимательно.

– А зря.

– Но я все написал, как мне кажется.

– Хорошо, а какое было практическое задание? – спросил Снейп, останавливаясь. Они уже дошли до холла и дальше их пути расходились.

– Зелье забвения, – сказал Гарри, поморщившись. «Зелья для головы», как он их называл, всегда удавались ему хуже всего, и он очень расстроился, увидев это задание в билете. – Оно получилось светло-синим, но ведь ему еще неделю настаиваться, надеюсь, потемнеет до нужного оттенка…

– Должно потемнеть, – Снейп согласно кивнул и посмотрел на Гарри, как тому показалось, с гордостью. – Отрадно, что наши занятия не прошли зря. Думаю, ты получишь достаточно высокую оценку для поступления в Школу Авроров.

– Вообще-то я много думал над тем, что вы мне тогда сказали, профессор, – Гарри посмотрел на него с улыбкой.

Снейп удивленно приподнял бровь, как бы спрашивая, когда именно и что такого он сказал, что об этом можно было много думать. Поттер оглянулся по сторонам, а потом жестом предложил директору идти дальше, собираясь немного проводить его. Изложить его просьбу было проще на ходу, чем стоя лицом к лицу.

– Вы тогда сказали мне, что я мог бы найти себе более достойное применение, – сказал он негромко. – И я хотел спросить вас: как вы считаете, мог бы я стать зельеваром?

– Определенно нет, – уверенно ответил Снейп, преувеличенно испугавшись самого предположения. – У тебя нет таланта к зельеварению. Так, небольшие способности и все.

– Но я ведь могу попробовать, – не отступился Гарри. – Мое будущее на ближайшие годы обеспечено наследством…

– Угу, лет на сто, не больше, – проворчал профессор.

– Значит, я могу потратить несколько лет на попытку стать зельеваром.

Снейп остановился и, тяжело вздохнув, посмотрел на него.

– Зачем тебе это?

– Хочу пойти к вам в ученики, – честно ответил Гарри. – Я мог бы помогать вам с занятиями, вы же не сможете бесконечно тянуть на себе обе должности. Ведь еще есть Драко, на него у вас уходит уйма времени. Может быть, я никогда не смогу стать адекватной заменой вам, но я постараюсь быть хотя бы достойной… Что вы на меня так смотрите? – он подозрительно сощурился.

– Я просто в ужасе, – ровным тоном, без улыбки сообщил ему Снейп. – Даже в панике. Это ведь еще сколько: два или три года ты при мне? И мне с тобой возиться все это время и пытаться тебя научить чему-то?

– Это так ужасно? – Гарри неуверенно улыбнулся.

– Да, – печально подтвердил Снейп. – Я так устал от тебя за эти годы, что просто видеть не могу, – строго добавил он. Плечи Поттера немного поникли, но он попытался скрыть разочарование. Удовлетворившись результатом, профессор продолжил: – Поэтому я потребую кое-что взамен. Компенсацию, так сказать. Должен же я получить что-то с этого?

– И чего же вы хотите? – осторожно уточнил Гарри.

– Гарантии, что после того, как ты пройдешь у меня обучение, ты останешься работать в Хогвартсе минимум на пять лет. Моим ассистентом или учителем – это мы решим позже. Будет зависеть от твоих успехов, – невозмутимо объяснил Снейп.

– Вы хотите, чтобы после этих двух-трех лет я остался при вас еще на пять? – с подозрением уточнил Поттер, недоверчиво глядя на учителя.

– Да, – подтвердил директор, старательно пряча улыбку.

– То есть я настолько вам надоел, что вы не хотите меня отпускать? – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал Гарри.

– Скажем так, – с легким вздохом ответил Снейп, – я надеюсь, что мое общество так же невыносимо для тебя, как и твое – для меня.

– Вы правы, – подтвердил Гарри, подхватывая эту игру и копируя интонации директора. – Я бы даже сказал, что оно еще более невыносимо, чем вы думаете.

– Вот и славно, – профессор улыбнулся уголками губ. – Подумай о моем требовании, согласен ли ты на это. Только подумай как следует, – предупредил он уже серьезно, видя, что Гарри готов согласиться, – я не шучу, я действительно возьму тебя в ученики только на этом условии.

– Хорошо, сэр, я подумаю.

– Мне надо идти, – заметил Снейп. – Нужно решить еще несколько важных вопросов, касающихся вашего выпускного, – чуть наклонив голову набок, он предложил: – Зайди ко мне вечером, чтобы сообщить свое решение, хорошо?

Гарри кивнул.

– А пару вопросов по Трансфигурации задать можно будет? В понедельник экзамен, а я не во всем еще разобрался.

– Думаю, у меня будет время позаниматься с тобой, – кивнул Снейп, собираясь скрыться за дверью одного из кабинетов.

– Шоколадные лягушки с собой приносить? – не удержался Гарри.

– Я предпочитаю лимонные дольки, – бросил Снейп и захлопнул за собой дверь.

Поттер рассмеялся и покачал головой. Глядя на закрывшуюся дверь, он впервые пожалел, что зельевар все же не его отец.

Снейп в отличие от него больше ни о чем не жалел.