Городок «Металлист» в Ижевске
В 1920-е годы московские архитекторы их творческой группы "Стандарт" планировали построить на месте современного городка Металлургов настоящий город-сад – с множеством зеленых зон и 1-2-этажными деревянными домами, рассчитанными на 3-4 семьи. Улица Песочная должна была стать центральной в новом районе, а от нее в обе стороны расходились бы симметричные полукруглые магистрали. Архитекторы предусмотрели все необходимое для комфортной жизни: детские сады, начальные школы, магазины, площади. В целом городок производил бы впечатление полусанаторной зоны. Проект застройки на 2500 жителей был разработан за подписью Александра Платоновича Иваницкого. Так как здесь должны были жить рабочие сталелитейного завода, район получил название городок «Металлист». Со временем его переделали в городок Металлургов. В конце 1920-х здесь даже успели выстроить несколько домов и наметить некоторые магистрали (улицами Песочная, 30 лет Победы и Студенческая). Но уже в следующее десятилетие строительная политика сменилась, власти бросили силы на возведение жилого района нового типа - Соцгорода, и будущий городок Металлургов частично отдали под частную деревянную застройку, а частично - под парк имени Кирова.
Городок «Победа» в Ижевске
1925-1927 гг. Арх. З.Н.Миронова. Назван в честь 10-й годовщины Великого Октября. С 1926 года начали осваивать пустырь западнее Троицкого кладбища. Предполагалось возведение 600 домов четырех типов. Ядром планировочной структуры должен был стать просторный бульвар Гоголя шириной в 40 м, с магазинами, ателье и детскими садами. Второстепенные улицы Удмуртская, Коммунаров, Красногеройская, Советская и др. планировались в 25 м шириной. Под строительство каждого дома с хозяйственными постройками отводился участок в 900 м2. За основу композиции каждого дома были взяты архитектурные принципы прифабричной дореволюционной застройки, прямоугольный объем которых был крыт вальмовой кровлей. К началу 1930-х годов полностью сформировался жилой район со своей инфраструктурой, в которую органично вписался новый кирпичный корпус Педагогического института.
Соцгород (Ижевск)
1931-1933 гг. По генеральному плану в июне 1931 года был заложен новый рабочий поселок, который должен был отражать все идеологические, проектные, коммунальные идеи нового советского города. Под Соцгород отводилось 2100 га земли. В соцгороде было все, что нужно для жизни: дороги, школы, магазины, ателье, бани, дворец культуры и т. д. Более того - там предлагалось строить 2-этажные или 3-этажные жилые дома, укомплектованные столовыми, библиотеками и другими коммунальными службами.
Жилая архитектура
В Программе, принятой VIII съездом РКП(б) (18-23 марта 1919 г.), было указано на необходимость улучшения жилищных условий трудящихся. Разворачивается государственное жилищное строительство. За период с 1918 по 1932 г. в городах и рабочих поселках было построено 81,6 мл. м2 жилой площади.
В начале восстановительного периода строили главным образом одно-двухэтажные дома из простейших строительных материалов; затем стало возможным возведение трех-четырехэтажных зданий.
К концу 1920-х гг. сформировался новый тип жилища - многоквартирный секционный жилой дом, преимущественно 4-5-этажный. В целях ускорения и удешевления жилищного строительства, а также для обеспечения должного уровня благоустройства жилищ разрабатывались и внедрялись в практику строительства типовые жилые секции. Появились зачатки будущего индустриального строительства: возник метод строительства домов из крупных стеновых блоков, монтируемых с помощью подъемных кранов.
В 1926 г. Моссовет объявил конкурс на проект дома-коммуны для 750-800 чел. Целью конкурса было создание нового типа жилья для определенного контингента городского населения-одиноких и семей, не ведущих обособленного хозяйства.
В 1920–1930-е гг. строятся коммунальные дома (дома-коммуны), где изолированные квартиры сочетаются с общественными помещениями. Это были целые комплексы, состоящие из нескольких корпусов жилого и общественного назначения, соединенных теплым переходом, где размещались спортзал и общественная столовая, отдельно стоящий детский сад и самостоятельный служебный двор, где находилась механическая прачечная, сушилки, гаражи и т. д.
Дом-коммуна — яркое архитектурное и социальное явление 1920-х — начала 1930-х годов, ставшее воплощением пролетарской идеи «обобществления быта», одно из проявлений эпохи конструктивизма. Идея социалистов-утопистов о создании «нового человека» привела их к созданию концепции новой формы жилья, где люди смогли бы приучиться к коллективизму, освободились бы от тягот домашнего труда, семейных уз и всего мелкого и частного.
Ленинский черновой набросок проекта «О реквизировании квартир богатых для облегчения нужд бедных» содержит мысль о принципиальной невозможности и ненужности отдельного жилья для каждого человека, даже в виде отдельной комнаты.
Одними из первых разработку проектов домов-коммун (домов Совета, Совдепов) начали в 1919 году архитекторы-члены Живскульптарха. В Москве под первое такое общежитие-коммуну переоборудовали гостиницу «Националь», в Петрограде – гостиницы «Астория» «Европейская». Это были по сути общежития с отдельными комнатами, общей столовой и общими кухнями для проживания совслужащих. Проживание и питание в таких домах Совета были бесплатными. В период разрухи и голода 1918—1922 гг. определённую заботу власть проявляла и о деятелях культуры, размещая их в подобных коммунах: Доме литераторов, Доме искусств (ДИСК). По словам К. И. Ротикова (историка и краеведа), ДИСК «был первым опытом перевоспитания интеллигенции путём подкормки». Дома Совета и подобные учреждения прекратили своё существование после специального декрета ВЦИК от 12 сентября 1923 года. Гостиницы вернулись к выполнению привычных функций, а советская номенклатура перебралась в отдельные квартиры.
В 1920-е гг. идею коммун подхватил комсомол. Партийные деятели всецело поддерживали молодёжный коммунарский задор. Общежития-коммуны создавались как при различных предприятиях и учебных заведениях, так и стихийно — самими молодыми людьми, вдохновлёнными идеями обобществления быта и разрушения патриархальной семьи. Чаще всего они размещались в квартирах старых доходных домов, а то и в вовсе не приспособленных помещениях — старых казармах, заводских помещениях, кельях. Вера Панова (писательница) вспоминала о своих друзьях, которые объявили себя коммунарами и «поселились в ванной комнате какой-то коммунальной квартиры, один спал на подоконнике, двое на полу, лучшим ложем, занимаемым по очереди, была ванна».
Во многих случаях, в особенности в коммунах рабочей молодёжи, создававшихся на ленинградских фабриках и заводах, быт обобществлялся полностью, и прежде всего в плане финансов: от 40 до 100 % заработка обобществлялось, и коммунары получали из «общака» деньги на обеды, трамвайные билеты, табак. Из общих денег выписывались газеты, отчислялась оплата за баню и кино, платились алименты. Без разрешения коллектива нельзя было покупать вещи. Официально такие коммуны просуществовали до XVII съезда ВКП(б) (1934), признавшего, что это были «уравниловско-мальчишеские упражнения левых головотяпов».
Борьба за улучшение быта молодёжи привела к строительству специальных общежитий и целых городков (городок Политехнического института в С.-Петербурге).
В конце 1920-х годов возродилась дискуссия о новых типах рабочих жилищ, главным из которых понимался дом-коммуна. Участники дискуссии были убеждены в том, что новый быт в старых архитектурных пространствах строить невозможно. В 1926 году был организован конкурс архитектурных проектов, которые после начали строиться в годы первой пятилетки. Возведение домов-коммун регулировалось «Типовым положением о доме-коммуне» Центржилсоюза (1928), который предписывал коммунарам при вселении отказаться от накопленных предыдущими поколениями мебели и предметов быта и предполагал коллективное воспитание детей, стирку, уборку, приготовление еды и удовлетворение культурных потребностей.
Часть архитекторов реализовывала эту концепцию в едином архитектурном объёме, объединявшем индивидуальные квартиры и коммунальные учреждения — по такому принципу были возведены дом-коммуна архитектора Николаева и Дом Наркомфина в Москве, Дом-коммуна инженеров и писателей, Дом политкаторжан, Бабуринский, Батенинский и Кондратьевский жилмассивы в Ленинграде. В квартирах на одну-две семьи предусматривались умывальники, кухни (или шкафы-кухни для разогрева пищи, доставлявшейся в термосах из фабрик-кухонь) и ватерклозеты, а банно-прачечные процедуры осуществлялись либо в ванно-душевых комплексах на несколько квартир, либо в банях и прачечных, входивших в состав комплекса.
Некоторые архитекторы доводили идею коммуны до абсурда. Н. С. Кузьмин планировал в домах-коммунах общие спальни на шесть человек и «двуспальни» («кабины для ночлега»), где смогли бы по особому расписанию на законных основаниях уединяться супружеские пары. Этот проект пытались реализовать на строительстве Сталинградского тракторного завода.
В мае 1930 г. ЦК ВКП(б) принял постановление «О работе по перестройке быта», где были подвергнуты острой критике стремления немедленного обобществления быта, в том числе посредством строительства по формалистическим проектам домов-коммун. Реальная практика эксплуатации большинства домов-коммун подтвердила справедливость партийной критики — по мере повышения уровня материального благосостояния трудящихся они неизменно перестраивались под обычные квартирные жилища.
В последующие годы развитие пошло по линии улучшения планировки квартир, типов жилых домов и, главное, совершенствования приемов планировки и застройки большого квартала, предусматривающих постепенное развитие сети культурно-бытового обслуживания.
Типовая жилая секция Моссовета
1925 г. Моссовет объявил конкурс на экономичную типовую секцию. Программа конкурса предусматривала стандартизацию конструктивных элементов. Кроме того, учитывая, что в условиях острой нехватки жилья приходилось осуществлять покомнатное заселение, требовалась планировка квартир с изолированными комнатами. Первая типовая жилая секция состояла из четырех квартир, выходящих на одну лестничную площадку. В каждой квартире были две-три изолированные комнаты, имевшие выход в узкий коридор-переднюю. В связи с необходимостью экономии средств приходилось применять ограниченное санитарно-техническое оборудование — не было ванной комнаты, умывальник располагался на кухне, в наружной стене кухни устраивался холодильный шкаф для хранения продуктов. Подсобные помещения делались минимальными по площади. В целях уменьшения теплопотерь сокращали периметр охлаждаемых стен, отказались от сквозного проветривания квартир. Ширина секции составляла 13,54 м, высота от пола до потолка равнялась 2,7 м. Общая площадь квартиры была 40-45 м2. Дома проектировались с подвалами для хозяйственных нужд, на чердаках размещались самодеятельные прачечные. В тяжелых жилищных условиях того времени получение комнаты в таких скромных по комфорту домах было настоящим благом. Секции 1925-1926 гг. подвергались резкой критике санитарного надзора за отсутствие сквозного проветривания квартир. В результате в 1928 г. был введен в практику новый тип секций из двух квартир, каждая из которых состояла из трех непроходных комнат и включала развитый санитарный узел.
Жилой дом Госстраха
1926-1927 гг. Арх. М.Гинзбург. Верхний этаж 5-этажного здания был отведён под общежитие из 12 комнат с одной общей кухней, 2 ванными комнатами и 2 санузлами. Остальные этажи занимали по четыре 2-комнатные, 3-комнатные и 4-комнатные квартиры. Часть первого этажа занимал универмаг, в подвале располагались прачечная и небольшие кладовые для каждой квартиры. На чердаке располагалась галерея для сушки белья. Крыша имела пробковую и гольцементную изоляцию, была оснащена проходящими внутри здания чугунными водостоками и предназначалась для отдыха. Там располагались солярий и навес на случай дождя, скамьи, цветник и розарий. Снаружи дом был оштукатурен, частично облицован особой смесью, имитирующей гранит. Угловые квартиры получили угловые окна и эркеры с угловым остеклением, остальные — балконы. В планировке проекта Гинзбург позаимствовал множество элементов, свойственных архитектуре дореволюционных доходных домов. Все квартиры имели разную конфигурацию, были оборудованы отдельными ванными комнатами, кухнями и уборными. Внимание заслуживало удобство квартир. Входные и межкомнатные двери были двустворчатыми, окна были оснащены фрамугами. Полы покрывались паркетом, на кухнях и в ванных комнатах пол и стенные панели были выполнены из метлахской плитки. В квартирах были предусмотрены многочисленные стенные шкафы, включая холодные шкафы для провизии во внешних стенах здания. Во встроенном шкафу на кухне размещалась откидная кровать. В стенах были проведены трубы для самоваров и общие на несколько квартир желоба мусоропроводов. Кухни были газифицированы, ванные комнаты — оснащены водонагревателями, кроме электропроводки на потолке в комнатах были штепсели в стенах.
Дом Наркомфина в Москве
1928-1930 гг. Арх. М.Гинзбург. В основе замысла Дома Наркомфина была идея создания комфортной жилой среды. Авторы ставили задачу наиболее экономичного расселения одиноких и семей различного состава и одновременно создания развитого комплекса культурно-бытового обслуживания и общения. Гинзбургу удалось скомпоновать жилые ячейки в единый корпус настолько необычно, что это заинтересовало даже самого Ле Корбюзьеа.
Дом планировался как многофункциональный комплекс, состоящий из четырёх корпусов, выполняющих разные функции: жилой комплекс, коммунальный центр (включающий в себя столовую, физкультурный и читальный залы), детский корпус (детский сад и ясли) — он не был построен и впоследствии частично занял корпус столовой и библиотеки, и самостоятельного служебного двора с размещенными на его территории механической прачечной, сушилкой, гаражом и др. Дом должна была окружать обширная парковая территория.
Шестиэтажное каркасное сооружение, где первый этаж, который заменили круглые столбы высотой в 2,5 м, не застроен. Таким образомсохранялась связь с озелененным участком. На втором этаже была сделана открытая терраса для отдыха с солярием и цветниками. Наружные стены (толщиной 36 см), представляющие собой термоизоляционное ограждение, отнесенына консолях от столбов каркаса. Такая конструкция позволила создать непрерывные ленты горизонтальных окон, что увеличивало освещенность внутреннего пространства. Гинзбург придавал большое значение цвету в интерьережилого пространства, причем не только стен, но и потолка. Использование цвета облегчало ориентирование внутри дома.
Жилой корпус соединялся переходом по второму этажу с двухэтажным общественным блоком. В доме предусматривались индивидуальные комнаты для одиноких, квартиры типа «Ф» (малометражные) и типа «К» (для больших семей). Квартира типа «Ф» в двух уровнях состоит из двух комнат — общей комнаты большей высоты с примыкающей кухней-нишей и спальни с санузлом меньшей высоты. Квартира типа «К» состоит из трех комнат, также размещенных в двух уровнях. Общественный корпус решен в виде замкнутого объема, сплошь остекленного с одной стороны. Он двухэтажный и включает спортзал, столовую, читальню и др.
Интересен как пример дома «переходного типа» от традиционного квартирного жилья к дому-коммуне, поскольку в нём не полностью уничтожалась семейная структура, как это предполагалось в домах-коммунах. Подобных домов было построено шесть — четыре в Москве, по одному Екатеринбурге и Саратове.