VI. Эпистемологический генезис структуры

VI.1.

Проблемам структурализма, предвосхищая множество воз­никших впоследствии вопросов, посвятил одну из самих блестящих статей в "Signes" Морис Мерло-Понти: конечно, при достаточно глу­боком изучении социальных феноменов мы все более убеждаемся в том, что они сводимы к структурам, а эти структуры в свою очередь — к еще более всеобъемлющим, но можно ли утверждать, что в конце концов мы приходим к неким универсальным инвариантам?"C'est à voir. Rien ne limite dans ce sens la recherche structurale — mais rien aussi ne l'oblige en commençant à postuler qu'il y en ait" ("Это как посмотреть. В этом смысле ничто структурные исследования не ограничивает, но ничто и не обязывает нас предполагать, что эти инварианты действи­тельно существуют"). И стало быть, какая-то смутная неосознанная мысль подстегивает изнутри социальные и лингвистические систем­ные исследования, "une anticipation de l'esprit humain, comme si notre

²¹² См. главу 3 в Syntactic Structures, в которой Хомский вырабатывает понятие "финальных состояний языка", основываясь на исследованиях Шеннона и Уивера, которое он считает слишком грубым для описания грамматики словесного языка, но вполне подходящим для других знаковых систем См также G A Miller, "Project Grammarama", in The Psychology of Communication, cit

science était dejà faite dans les choses, et comme si l'ordre humain de la culture était un second ordre naturel, dominé par d'autres invariants" ("духовное предвосхищение того, что наша наука уже осуществилась в вещах, и человеческий порядок культуры — это некий второй естественный по­рядок со своими собственными инвариантными нормами"), но даже если бы этот порядок и существовал, универсум который он бы очерчивал, мог заменить собой конкретную реальность не более, чем геометричес­кие схемы — истинность конкретных отношений внутри евклидова про­странства. Чистые модели, диаграммы, разработанные на основе чисто объективного метода, суть инструменты познания. Этнолог принужден выстраивать систему общих точек отсчета, в которой находили бы себе место и его собственное мышление, и мышление туземца: такой способ мышления навязывается нам, когда объектом исследования является "иное" и оно требует от нас, чтобы мы сами изменились, чтобы ему внять. В этом-то все дело.

В этом плане позиция Мерло-Понти не очень отличается от уже упомянутой позиции Ельмслева, а также от подхода исследователей, связанных с трансакциональной психологией: опыты в помещении не­правильной формы показывают, что структурная гипотеза зарождается в конкретной ситуации, и что действие, которое я могу совершить, (tâtonnement — ощупывание палкой), поставляет мне данные для того, чтобы скорректировать гипотезу, благодаря чему я (при монокулярном зрении, требуемом экспериментом) лучше управляюсь с палкой, хотя и не знаю, каково помещение "в действительности", соответствует ли его структура моим позициям. Как напоминает генетическая психология, в самом восприятии уже осуществляется непрерывная коррекция выстра­иваемых моделей и исходных данных ²¹³.

VI.2.

Трансакциональное отношение как формирующее всякое восприятие и всякое интеллектуальное понимание исключает улавли­вание каких бы то ни было совокупностей элементов, уже обретших собственную объективную упорядоченность, которая могла бы рас­познаваться благодаря основополагающему (но как он основан?) изо­морфизму структур объекта и психофизиологических структур субъ­екта. Опыт складывается.

Будучи человеческими существами, мы схватываем только те це­лостности, которые имеют смысл для нас как человеческих существ. О великом множестве иных целостностей нам знать ничего не дано. Очевидно, что мы не в состоянии объять все элементы, характеризую­щие какую-либо ситуацию со всеми их предполагаемыми отношения-

²¹³ Jean Piaget, Les mécanismes perceptifs, Paris, 1961.

ми... Поэтому мы вынуждены раз за разом опираться на накапливаю­щийся опыт как фактор, формирующий восприятие... Иначе говоря, то, что открывается нашему взору, опосредовано и промерено пред­шествующим опытом. Похоже на то, что путем сложного интегриро­вания пробабилистского типа мы соотносим определенный pattern стимулов с имеющимся опытом... Откуда следует, что восприятие как результат такого рода операций — это вовсе не открытие того, что "вне нас", но некоторая вероятность, некое предсказание, базирую­щееся на имеющемся опыте ²¹⁴.

Интеграция пробабилистского типа — это то, о чем говорит Пиаже, когда рассматривает структурирование сенсорного воспри­ятия как продукт непрекращающегося сбалансирования врожденных и внешних факторов ²¹⁵.

В любом случае речь идет о некоем опыте структурирования, имеющем процессуальный и открытый характер и описывающемся у Пиаже наиболее полно при анализе интеллекта. Исходя из имеюще­гося опыта, мыслящий субъект предполагает и допускает, в итоге формируя структуры: но это не статичные и предуготованные формы гештальтпсихологии, а обратимые и подвижные структуры, откры­тые различным оперативным возможностям ²¹⁶.

Впрочем, также и на уровне восприятия можно говорить если не об обратимости интеллектуальных операций, то о разнообразной регулировке, которая "предвосхищает механизмы интеграции, всту­пающие в действие, как только достигается полная обратимость". Иными словами, если на уровне интеллекта конституируются подвиж­ные и изменчивые структуры, то и на уровне восприятия мы имеем случайные и вероятностные события, которые превращают также и восприятия в процесс со множеством вероятных исходов ²¹⁷.

VI.3.

Эти результаты, полученные психологом и эпистемологом, помогают определить характер итогового ответа, который методоло­гу (Ельмслеву) дает эпистемолог, как открытый и процессуальный. Но еще до того как сделать выбор в пользу реализма или номинализма, эпистемолог обращает внимание на непрестанную структурацию, на то, что структуры обретают форму, непрестанно воспроизводясь в различных обличьях и взаимоуравновешиваясь.

²¹⁴ J. P. Kilpatrick, The Nature of Perception, in Explorations in Transactional Psychology, New York, 1961.

215 Piaget, Rapport al Symposium La Perception, Paris, 1955, pag. 21.

216 cm. Psicologia dell' intelligenza.

217 Piaget, in La perception, cit., pag. 28.

"Отличительное свойство восприятия заключается в том, что оно является результатом процесса флюктуации, предполагающего непре­рывный обмен между предрасположениями субъекта и возможной конфигурацией объекта, а также то, что эти конфигурации объекта относительно стабильны или нестабильны внутри относительно изо­лированной пространственно-временной системы, характеризующей данное конкретное поведение... Восприятие может быть описано в терминах теории вероятностей по образу термодинамики или теории информации" ²¹⁸.

Действительно, воспринятое предстает в виде сразу устанавлива­ющейся конфигурации, за которой располагаются блоки полезной информации, более или менее избыточной, извлеченной воспринима­ющим под воздействием стимулирующего поля во время собственно процесса восприятия. И это потому, что именно стимулирующее поле дает возможность получить некоторое количество моделей с разной степенью избыточности; если, действительно, то, что в гештальтпсихологии называется "хорошей формой", это та среди моделей, для которой потребен "минимум информации и которая характеризуется максимумом избыточности". Таким образом, хорошая форма отвеча­ет "состоянию максимальной вероятности флюктуирующей перцеп­тивной целостности".

Но тут-то и становится ясно, что выраженное в терминах статис­тической вероятности гештальтистское понятие хорошей формы ут­рачивает какие бы то ни было онтологические коннотации и более не коррелирует ни с какой устойчивой структурой нервной системы субъекта.

Действительно, стимулирующее поле, о котором говорит Омбредан, открывает благодаря своей неопределенности широкие возмож­ности для перераспределения и не противостоит хорошей форме, как недоступная восприятию бесформенность противостоит тому, что фактически воспринимаемо и воспринято. Пребывая в стимулирую­щем поле, субъект, побуждаемый какими-то частными мотивами, вы­являет наиболее избыточную форму, но это не значит, что он отказы­вается о других попыток координации, до поры до времени остаю­щихся невостребованными. Омбредан полагает, что с оперативными целями, "а также типологически" могут быть выделены различные способы освоения стимулирующего поля:

"Можно было бы указать на тех, кто ограничивает свое исследо­вание одной выделенной структуры, пренебрегая информацией, кото­рую он мог бы собрать; на тех, кто продолжает разведку, отказываясь

²¹⁸ A. Ombredane, Perception et information, in La perception, cit., pagg.85-100

брать на вооружение открытые структуры, тех, кто ведет себя двойственно: и перебирает всевозможные решения, и пытается интегриро­вать их в целостном постепенно выстраиваемом образе. Сюда можно добавить тех, кто легко переходит от одной структуры к другой, не отдавая себе отчета в их возможной несовместимости, как, например, в случае онейризма. Если восприятие требует усилия, то существуют разные способы, как реализации этого усилия, так и отказа от него при поисках полезной информации".

В этой связи на память приходят критические замечания Мерло-Понти по поводу гештальтистского изоморфизма, когда, напротив, он считал форму (структуру) не элементом мира, но пределом, к которому стремится познание природы и который оно само определяет ²¹⁹.

И нам хотелось бы подчеркнуть здесь, что если уже на уровне чувственного восприятия и интеллекта структурирующая деятель­ность представляется свободной и испытательной (чтобы не сказать изобретательной), то с тем большим основанием ее следует считать таковой на уровне разработки эпистемологических моделей, призван­ных упорядочивать универсум культуры.