Павел Кондратьев. Органическая целостность пространственной формы
Вполне закономерно, что отечественная художественная среда долгое время испытывала и испытывает до сих пор концептуальное влияние идей авангарда, формирующих своеобразное поле, распространенное во времени. Действительно, различные новации начала ХХ века стали одним их главных идейно-эстетических контекстов современной культуры. Так, художественные размышления о природе пространства-времени, аналитике объемов, действии формы, цвета и фундаментальной органике, наряду с принятием разного уровня абстракции, продолжились в творчестве представителей московской и питерской школ неофициального искусства, нонконформизма, причем пластические отголоски находок 1920-х звучат и сегодня. Концептуальная тенденция закрепила эту линию, превратив их в материал для мистификации.
Супрематическая традиция, буквально воспроизведённая или обросшая новыми смыслами, пожалуй, является самой стойкой и узнаваемой среди прочих. Прямыми ее наследниками явился ряд «питерских школ», среди которых выделим две близких по духу: П. Кондратьева (В. Волков, Г. Молчанова, В. Жуков, В. Поварова, Л. Куценко) и В. Стерлигова (Т. Глебова, А. Батурин, А. Гостинцев, Е. Гриценко, А. Кожин, Г. Зубков, Г. Лакин, В. Соловьева). При этом для обеих характерно интегральное архитектоническое начало, выстроенное на глубоких мировоззренческих основаниях. Оба мастера, П. Кондратьеви В. Стерлигов, в период становления являлись учениками К. Малевича, испытали прямое влияние П. Филонова, М. Матюшина, что заложило определенную пластическую традицию, но вместе с этим определило позиции их полемики с учителями. Феномен творческого объединения единомышленников вокруг обоих художников позволил полю их идей распространиться еще шире в индивидуальных проявлениях.
«Супрематизм – это только на вид просто. В супрематизме лежит законная основа конструкции плоскостей» [133, с. 21], – утверждал П. Кондратьев, следуя вместе со своими учениками по своеобразным ступеням пластической эволюции: серповидная кривая кубизма – перпендикуляр Малевича – S-образная кривая. Последняя явилась методологическим прорывом, обозначив концепцию пространственной чаши, вобравшей обширный опыт предшественников, среди ближайших по времени – Фаворский с «теорией положительной и отрицательной формы в разнонаправленных пространствах» [133, с. 15], Петров-Водкин с его сферической перспективой. Обобщающими пластически стали принципы архитектонической организации произведения [133, с. 19], не исключающие «абстрактный гуманизм» [133, с. 50] и религиозные подтексты авторского языка. Тем самым еще более показательной выглядит вполне земная деятельность художников по маскировке аэродромов по заветам Малевича и Филонова.
Изображаемую кривизну пространства сам художник устойчиво связывает с идеей «расширенного смотрения» М. Матюшина, которая охватывает сферой и землю, и небо, помещая в центр человека. S-образная кривая трактуется как новый прибавочный элемент в пластической культуре, к которому П. Кондратьев и В. Стерлигов пришли параллельными курсами. П. Кондратьев также пишет о том, что наблюдал подобные принципы организации художественного пространства в морских пейзажах Тернера, построенных по принципу «чаши», в росписях А. Рублева. Подтверждение своему открытию автор находил и в точных дисциплинах – в топологии – в формах ленты или листа Мёбиуса. Живописец также указывал на то, что принцип криволинейности задействован в пространстве Эйнштейна и в органических формах природы [133, с. 39]. Единомышленница мастера В. Поварова пишет: «Состояние цвето-формо-тонового космоса множественно: от первично-емких знаков до перехода к конкретизации, и вариации переходов неисчислимы. Все это чрезвычайно важно и интересно. Вопрос проникновения в природу – это и есть вопрос пластического видения, т.е. способность и умение чувствовать и наблюдать взаимосвязи в природе» [133, с. 22].
НеслучайноЛ.В. Мочалов определил принадлежность творчества П. Кондратьева к течению «Сакрализованного пластицизма». Действительно, для взглядов мастера характерно сакральное отношение к эстетическим категориям пластики, пространства, гармонии, развернутое вокруг понятия «ЛОГОС», которое выражает «огонь и смысл вещей», «принцип миропорядка», «организующее начало» [133, с. 30]. В своем творчестве П. Кондратьев стремился к единой пластической системе на основе взаимосвязи видимого и чувственного с системой философских категорий и идей. Возвышенная цель определила концепцию бытийного пространства, в котором «микрокосм обыденного отражает макрокосм» [133, с. 53].