XII. Опять о рождении Орфея

Но по иному.

Ой ты, Боже, милый Боже!

Что ты творишь чудо и знамения,

Да удивляешь людей на земле,

И Юду Самувилу, что в горах;

Сегодня ещё утром весть пришла,

Король Синца письмо прислал,

В письме он приглашает семьдесят королей,

Чтобы пришли на его землю погостить,

Письмо им принёс младой слуга,

В письме король радостно напевал,³¹

Да речь такую говорил:

«Гой еси, вы, семьдесят королей!

Лишь возьмёте вы белую бумагу,

Белую бумагу чёрного письма,

Да оседлайте ваших борзых коней,

И приезжайте на мою землю краснозёмную,

Я вас хочу яствами угостить,

Так как у меня родилось дитя знаменитое;

В руках держит лиру со струнами,

Да играет как Юда голосистая;

Лира его слышится на всей земле!

А она у него знаменитая, волшебная.

Она имеет птицевидные крылья,

Да летает по небу как птица,

Как птица, что наибыстрокрылая!

Ещё от матери не отделился,

Да заиграл на Юдиной лире,

Глас её слышится на всей земле!

Какие были птицы на земле,

Все пришли в мой дворец,

От лиры завороженные, не летают,

Лишь стоят, да слушают лиру.

С ними пришла и птица соловьиная,

И соловей начал голосисто петь;

Но вместе с моим знаменитым дитя,

Птицу соловьиную он превзошёл.

Тогда упал соловей и умер во дворе,

Как будто его Юда застрелила!

Приходите ко мне семьдесят королей

на мою землю краснозёмную,

Сами увидите, что дитя очень знаменитое.

Однако, знаменитого короля в гости не зовите,

Потому что он великий упрямец,

Не хочет иметь другую знаменитость на земле,

Будет завидовать моему знаменитому дитя,

Да станет с ним в борьбе биться,

И упадёт убитым прямо на трапезе;

Кровь истечёт, как мутная река!

Да трапеза будет очень испорчена.»

Младой слуга ещё рано, прерано,

Да как раз перед Зарницей

пришёл в королевский дворец,

где нашёл семьдесят королей.

Они собрались со всех земель,

Да глядят, что за чудеса на небе?

Все звёзды на небе остановились,

Не всходят они и не заходят!

Лишь разглядывают чудо на земле,

Как малое дитя играет на струнах лиры,

Да собрал всех пташек во дворе,

Семьдесят королей чуду удивляются,

Разве есть совершенное чудо на земле!

Но прибежал младой слуга,

Из пазухи достаёт белую бумагу.

Да отдаёт их семидесяти королям,

И им велит, да говорит:

«Гой еси, вы, семьдесят королей!

Что удивляетесь чуду со звёздами,

Как они остановились на небе?

Звёзды слушают нашего дитя знаменитого,

Как он играет на струнах лиры,

Да собрал всех пташек во дворе,

Чтобы слушали его чудесную лиру.»

Тут суёт семидесяти королям белую бумагу,

Белую бумагу, чёрное письмо,

Всем велит идти на землю краснозёмную,

Чтобы увидеть, что есть дитя знаменитое.

Тут направились семьдесят королей,

Чтобы идти на землю краснозёмную.

Знаменитого короля в гости не пригласили,

И он, чтобы не увидел знаменитого дитя ,

Тут отправились на землю краснозёмную.

Остановились на отдых в широком поле,

Где было заготовлено всем место.

Там их ожидал король Синца.

Чтобы проводить их в гости, где им жить.

Тут сели семьдесят королей за трапезу,

Да ели и пили там целых три недели,

Ещё знаменитого дитя не видели,

Хотели уже возвращаться на свои земли.

Король Синца их удерживал:

«Сидели вы, семьдесят королей, три недели,

Посидите ещё одну неделю,

Пока не подойдёт моё знаменитое дитя;

Поиграйте вы немного в жмурки;

Пока он долетит по небу на неделе,

Ещё немного он не добрался.»

Ещё король Синца свою речь не отговорил,

Вот порхает по небу дитя знаменитое;

Порхал ни много, ни мало, аж два часа,

Да спустился уже на широкое поле,

Сел со всеми за королевскую трапезу,

А там яствами угощаются,

Еду малому дают, что съест,

Но малый ещё не стал кушать;

Хотел он грудь пососать.

Батюшке своему он говорит:

«Хочу, тятя, грудь пососать,

Я очень устал от длинного пути.»

Ещё речь малыш не отговорил,

К нему подошла Юда Самувила:

От лика её солнце сияет!

На ногах у ней звезды мерцают!

На подоле светит ясный месяц!

Тут обнажила она белые груди,

Да накормила знаменитого дитя.

Потому что была для него матерью,

Дитю она велит, говорит:

«Гой еси, дитя, милый сын,

Довольно уже мою грудь колотить,

Возьми твою лиру со струнами,

Да запой песню радостную,

И произведи впечатление на семьдесят королей,

Что пришли, чтобы на тебя посмотреть,

И убедились, что ты дитя очень знаменитое.»

Свою речь Юда Самувила не отговорила,

Да вспорхнула и улетела на Юдинскую гору.

А что относится к знаменитому дитя,

Чтобы матери уважение не потерять,

Достал из-за пазухи лиру со струнами,

Да заиграл песню очень радостную.

Все птицы, что были на поле,

Собрались на широком поле,

Да слушают ту лиру со струнами;

Они стоят в поле как завороженные!

Сама птица соловьиная лопалась от злости,

Так завидовала дитю знаменитому,

Что очень хорошо играл на свирели.

Да в пении его намного, намного превосходил!

Тут вспорхнул соловей завороженный,

Вспорхнул он на небо и сразу упал!

Только потом уже очнулся,

Да отправился к знаменитому королю.

Тот спал в садике под деревом,

Птица соловьиная села на дерево.

Да ему напевает, попискивает:

«Вставай, вставай, знаменитый король!

Что ты спишь глубоким сном,

Король Синца всех королей пригласил в гости,

Что у него родился сын знаменитый,

Только тебя он не пригласил,

Чтобы ты к нему пришёл в гости.

Там едят и пьют семьдесят королей,

Но дитя знаменитое произвёл впечатление;

Со своей игрой на лире со струнами.

Песню он напевает с угрозою,

Что и тебя может побороть.»

Как услышал знаменитый король соловья,

Разгневался он, разбушевался.

Что его король Синца не пригласил в гости.

Да оседлал своего змеиного коня.

Что имеет семь голов с языками;

Поскольку они также змеиные.

Ещё у него все змеи вооружены,

Всех королей, чтоб змеи застрелили!

Лишь вскочил он на лютого коня,

И носился, искал среди поля,

Где нашёл семьдесят королей,

Которые ещё в гостях ели и пили;

Знаменитое дитя им играл на лире;

Около него стоят все птицы завороженные.

Как его увидел знаменитый король,

Захотел его как-нибудь убить,

Нельзя, чтобы другой как он был на земле.

Все короли ему место предлагают,

Хозяин его тоже приглашает сесть за трапезу;

Не надо уважение ему оказывать,

Раз его не пригласили в гости;

Они его приглашают, но он не садиться,

Лишь глядит на дитя знаменитого,

Как же ему малого погубить?

Своему коню он велит и говорит:

«Ой ты конь, змейный конь!

Если ты сейчас видишь этого юнака:

Этому дитя подробишь его ноги,

Нельзя, чтобы был он прекрасней всех на земле.

И его, чтобы хвалили и славили.»

Слова высказал и конь устремился,

А для дитя он говорит:

Выходи, дитя, на площадь, в борьбе поборемся!

Или ты меня можешь погубить,

Или я тебя малого могу погубить,

Лишь кто из нас останется в живых,

По всей земле один будет прославлен.»

Как услышал знаменитый ребёнок,

Что знаменитый король хочет его погубить,

Он оставил свою лиру со струнами,

Да сразу вскочил на ноги,

Тут же ему говорит,отвечает:

«Гой еси, знаменитый король!

И ты есть могущественный на земле,

Но я, малое дитя, ещё больше могущественнее.»

Тут он схватил знаменитого короля за волосы,

Да поднял его аж до высокого неба,

Потом бросил его как малый камень на землю,

Он увяз на четыреста саженей под землю!

Завопил, запищал король, да заплакал.

Однако, его никто не слушает!

Своего коня он с мольбой просит,

Чтобы тот спустился к нему под землю,

Не надо дитя знаменитого, что на земле,

Чтобы его хвалили, да славили.

Конь его просьбу не слушает,

Лишь раскрыл змеиные уста,

Да ему говорит, отвечает:

«Гой еси, король, мой господин!

Ты был не готов, когда на меня садился,

Готово было малое дитя знаменитое;

Тот на мне ездил по всему полю,

Очень хорошо с ним, что пришёлся впору;

И малое дитя могучий и я могучий!»

Из жалости знаменитого короля ночью достал,

Один одинёшенек и живот вспорот!

Из крови его истекла мутная река,

Да залила всю королевскую трапезу.

Тогда спустился знаменитый ребёнок с неба.

Да отправил змеиного коня в ту дыру:

«Пей, мой конь, чтобы испил эту реку,

Что залила всю нашу трапезу;

Семьдесят королей не могут больше есть,

Чтобы им есть, чтобы им пить:

Или испей эту всю реку,

Что истекла из крови знаменитого короля.

Или ты, также как и он, можешь погибнуть!»

«Буду я пить, малое дитя знаменитое;

Поскольку я имею целых семь голов,

Целое море могу выпить,

Да чтобы я реку не выпил.»

Как разинул змеиный король свои семь голов,

Да испил всю реку до капли!

«Ещё одну, говоришь, имеешь.

А то я сам очень жажду выпить.»

Тут уселось знаменитое дитя на змеиного коня.

Да отправилось опять на небо,

Всевышнему Богу на лире поиграть,

На лире поиграть, да песни ему спеть.

На поле остались семьдесят королей.

Да глядят, как он порхает по небу;

И удивляются, что задумало дитя знаменитое?

Его отцу они велят, говорят:

«Гой еси, король Синца, наш побратим!

Что мы правду спрашиваем, а ты не говоришь.

Каким образом родилось твоё дитя,

Сколько месяцев уже миновало?

И как зачинался в материном чреве?

Что стал такой знаменитый,

Да вскочил на могучего змеиного коня,

И летает на нём по всему небу.»

Король Синца им говорит, отвечает:

«Гой еси, семьдесят королей, мои побратимы!

Я правду вам всю расскажу.

Если вы мне ещё не верите.

Моему дитя сегодня месяц исполнился, с той поры как он родился,

Лишь выродился из материного живота,

Заиграл на лире и на ноги вскочил!

Как есть, у нас дитя знаменитое,

И мать его с целью зачинала.

Я уже постарел, детей больше не ожидал,

У моей королевы был повреждён живот.

Из-за дитя она много тужила и горевала,

Богу с просьбой молились,

Чтобы на старое время детей дал,

Лишь увидеть детей, да можно умереть.

Тут Бог нашу молитву услышал,

Да послал нам сильную помощницу,

Весть чтоб принесла, да рассказала.

Что на старое время дитя можем получить,

Да будет оно очень знаменито.

В руках будет держать лиру со струнами,

И ещё будет иметь птицевидные крылья,

Чтобы можно было порхать по небу,

Весть принесла нам сильная Богова помощница,

И потом вспорхнула и улетела на небо.

Не прошло и малое время не более месяца,

Вдруг появилась Юда Самувила с леса.

От королевы дозволение получила,

Чтобы лечь со мной в постель,

Да соитись со мной три раза,

За королеву, чтобы родить мальчика.

Она матерью на старости лет, чтоб побыла.

Моя королева, как узнала, очень обрадовалась,

Что за неё Юда Самувила будет рожать дитя – мальчика ,

Да ей велит, говорит:

«Соитишься, Юда, с моим королём,

А если не соитишься,

То, чтобы я стала матерью на старости лет.»

Ту легла Юда Самувила со мной на постель,

Да три раза со мной соитилась,

До тех пор, пока уже забеременела.

Сохранял я Юду Самувилу в моём дворце

Там она была восемь месяцев и три недели,

Пока не пришло уже время ей рожать.

На девятом месяце замучилась с родами,

Мучилась там целых две недели,

Да так дитя не родила.

Пока не позвала с гор Юду рожаницу.

Та ей принесла лекарственные травки.

Чтобы ими напоить Юду мою любовницу.

Как только она травку испила,

И родила сразу мальчика-дитя,

Родила его, а сама в лес ушла;

Ни постояла, ни подождала,

Хотя бы посмотрела, что за дитя родила.

Сегодня приходила покормить его грудью,

То была Юда, которую вы видели.

Вот вам рассказ про роды удивительные,

Как зачиналось моё знаменитое дитя.»

Как услышали семьдесят королей,

Очень они дитя все хвалили,

Что будет такой богатырь на земле,

Которого нет даже на небе!

И по небу летает, и на лире играет,

А ещё там был король Самандар,

Да малышу велит, говорит:

«Гой еси, малыш, мой побратим!

Через два года ты ко мне приедешь,

Я скажу тебе , где есть девушка, достойная тебя,

Эта девушка так похожа на тебя.

Растёт дитя знаменитое, больше подрастает,

Пришло уже время, что можно жениться.

Все земли он проехал от края и до края,

Однако, нигде не нашёл девушки достойной его,

Раздумывает он, что делать, да что предпринять,

Что делать, где найти девушку?

Тут он вспомнил и на ум пришло,

Чтобы поехать к королю Самандару.

Да спросить его, где есть дева достойная себя?

Тут вскочил он на змеиного коня,

И отправился на Самандарскую землю,

Там зашёл в Самандарский дворец,

Король Самандар с обильной едой его ожидал.

Принял его в гости, накормил и напоил.

Потом его с мольбой попросил,

Чтобы поиграл на лире со струнами,

Да запел песню хороводную;

Чтобы потанцевали его придворные.

Хотя и был малым знаменитый юнак Орфей,

Не хочет поиграть на лире,

Не запел песню хороводную.

Самандару он говорит, отвечает:

«Гой еси, король Самандар, мой побратим!

Я пришёл не на лире поиграть,

Не песню хороводную, чтобы петь,

Лишь я пришёл, чтобы тебя спросить,

Где имеется девушка, достойная меня?

Вспомни сам, что ты мне говорил,

Когда отправлялся с нашей земли?

Мне обещал такую девушку найти,

Сейчас я приехал, чтобы тебя спросить,

Где имеется эта девушка?

Так как пришло время, чтобы жениться.

Всю землю я сам объехал

от одного края и до другого края,

Пока не могу девушку нигде найти,

Девушку, что похожа на меня.»

Король Самандар ему говорит, отвечает:

«Гой еси, знаменитое дитя, юнак Орфей!

Девушка есть для тебя в лесной земле, в пещере,

Мать её полюбила златое солнце,

Да и она светится как солнце!

Пещера, где она сидит, есть тёмная темница,

Девушка ту пещеру освещает,

Пещеру она и греет как девять солнц!

Однако, из пещеры она не выходит,

Потому что, клятву от матери имеет,

Чтобы из пещеры не выходить,

Ни один человек, чтобы не увидел,

Иначе Солнце будет злиться,

Да сожжёт её своей златой Зарёй.

Много королей в пещеру приходили,

Чтобы девушку от чар избавить,

Да вытащить из тёмной пещеры,

Чтобы выдать замуж за своего сына;

Однако, девушку от чар не избавили,

Из пещеры никак не выходит,

Ты сможешь, юнак Орфей

девушку от чар избавить.

Когда придёшь в лесную землю, в пещеру,

Заиграй на своей лире со струнами,

И запой свою песню хороводную:

Как только девушка услышит твою свирель,

И что ты поёшь красиво песню хороводную,

Выйдет она из тёмной пещеры потанцевать.

Когда девушка будет танцевать хороводную,

Чтобы у ней взял с головы златой цветок,

Что ей дал отец ясное Солнце;

Да вскочишь на змеиного коня,

И направишься в вашу землю краснозёмную,

К своему отцу королю Синце.

Когда возьмёшь златой цветок с головы,

Направиться она за тобой уходить,

Златой цветок, чтобы забрать;

Златой цветок ты ей не отдавай:

Белые руки будет она заламывать,

Мелкие слёзы будет она ронять,

Сначала девушку ты не жалей,

Тогда она сделает всё за своё избавление.

Когда будешь уже возле дома,

Только тогда цветок ей отдашь;

Но она не знает дороги назад, чтобы вернуться,

Да будет с тобой венчаться.

Тут вскочил юнак Орфей на змийного коня,

Да направился в лесную землю;

Ударил копытом змийный конь и фыркнул,

Потом поскакал оттуда в лесную землю.

Скитался по лесной земле ни много, ни мало,

Ни много, ни мало, а три недели,

Чтобы найти потайную пещеру;

Три недели везде её искал,

Пока не может нигде найти.

Больше не может, очень устал,

Лёг он под буковым деревом и заснул,

Где ему зашипела лютая змея,

Да юнаку Орфею сведения сообщила,

Где находится потайная пещера,

Там ему змея молвила, сказала:

«Гой еси, знаменитое дитя, юнак Орфей !

Вставай, не спи под буковым деревом,

Здесь находится моё гнездо,

Ты можешь раздавить моих малых змеек!»

Отвечает ей юнак Орфей:

«Не встану, лютая змея, с твоего гнезда!

Скажи мне, где находиться потайная пещера,

Только тогда встану с твоего гнезда.»

Тут ему сказала лютая змея,

где находится потайная пещера.

«Проходи, велит, через лес,

Где найдёшь ты дерево засохшее,

Под ним находится потайная пещера;

В пещере сидит девушка всемирная красавица.»

Тут поднялся юнак Орфей,

Да пошёл через лес.

Где увидел сухое дерево,

Ветви ему заслонили потайную пещеру,

С трудом он пещеру разглядел.

Тогда слез юнак Орфей

со своего змийного коня.

Нет девушки, не видно её в пещере,

Она скрылась, как змея в гнездо.

Лишь заиграл он на лире со струнами

И запел прекрасную песню хороводную,

Вышла девушка из пещеры и танцует хоро.³²

Как увидел её юнак Орфей,

Удивился её необычайной красоте,

Что сияет она, как ясное солнце!

Златой цветок носит на голове,

Когда танцует хоро, цветок держит руками,

Чтобы у ней его никто не выхватил.

Раздумывает юнак Орфей, что же делать,

Как у ней цветок сорвать с головы?

Да заиграл песню, что завораживает,

Танцевала девушка, всё танцевала,

Да уж очень умаялась,

Тут и сорвал юнак Орфей

с её головы златой цветок,

Да вскочил на змийного коня, чтобы уехать.

Только тогда девушка очнулась,

Златого цветка нет у ней на голове;

Упала, чтобы он отдал златой цветок,

Златой цветок ей не отдаёт.

Пищит, вопит девушка, да плачет,

Белые руки себе заламывает,

Частые слёзы она роняет,

Замучилась просить юнака Орфея,

Обещает цветок ей отдать,

Да снова вернуть ей назад;

Однако, цветок ей не отдаёт.

Девушка всё возле коня ходит,

Уже пошла с Орфеем на его землю,

К его отцу королю Синце.

Тогда он ей уже отдаст златой цветок:

«Возьми этот златой цветок, девушка!

Да иди тогда куда хочешь.»

С трудом девушка ему говорит:

«Куда сейчас пойдёшь гой храбрец!

Вопрошаю и не знаю, придёшь на нашу землю!

На вашей земле будешь жениться.

Тебе, юнак, жену надо взять,

Да справишь богатую свадьбу,

На свадьбу пригласишь семьдесят королей, Чтобы стала свадьба удивительной.»

Поднялся Орфей на высокий балкон,

Где нашёл короля Синца, который спал;

Да раздумывал, как его разбудить,

Чтобы он не рассердился.

Тут связал он букет из васильков,

И намочил в студёной воде;

Букетом прыснул отцу в лицо,

Охладил его, да разбудил его.

Вот встал он, глядит на юнака Орфея,

Обнимает его и целует его,

Да спрашивает, нашёл ли деву достойную его?

«Нашёл, папа, девушку, достойную меня,

Она гуляет сейчас по садику;

А поднимись, папа, на лоджию,

Да высунься из узорчатых перил,

Чтобы увидеть девушку, которую я привёл,

Да скажи, ты мой выбор одобряешь?

Высунулся король Синца из-за перил,

Да поглядел вниз в садик.

Как гуляет милая девушка,

От лица её сияет ясное солнце!

Очень она понравилась королю Синце,

Что явилась девушка всемирная красавица,

Тут подготовил богатую свадьбу.

Да посылает он своего сына,

Чтобы пригласил всех королей на земле,

И турецкого короля из града Стамбула,

Что будет свадьба чудесная .

К ним полетел юнак Орфей

С помощью крыльев по небу,

За один день посетил все земли,

Да пригласил всех королей на земле,

И турецкого короля из града Стамбула.

Тут подъехали семьдесят королей

на его землю краснозёмную,

После всех появился и турецкий

король из своего града Стамбула.

Что был занят на поле битвы.

Ещё саблю свою держал в руках,

Руки его были до локтей окровавлены!

Его пытают семьдесят королей и спрашивают:

«Гой еси, турецкий король!

Что ты саблю держишь в руках?

И почему у тебя руки окровавлены?»

Саблю ношу из-за моих врагов,

Руки мои окроававлены,

Потому что я был на поле битвы,

Один-одинёшенек всех врагов уничтожил.»

Как услышали это семьдесят королей,

Все припали и ему поклонились.

Лишь один был юнак Орфей,

Который не припал и ему не поклонился,

Не смотря, что был моложе турецкого короля.

Тут справил король Синца богатую свадьбу,

Пировали в гостях семьдесят королей,

Службу им несла младая невеста,

От лица её сияет ясное солнце

Да освещает сразу всю трапезу!

Все короли восхищаются младой невестой,

Что она такая всемирная красавица;

Все ей дарили по связке алтынов;

А кто был турецкий король,

То он подарил две связки,

Потому что стал королём над всеми королями.

Свадьба длилась три недели.

Семьдесят королей возвратились

кто на свою землю, кто в лес,

Только тогда закончилась богатая свадьба.

Слова нам сложил юнак Орфей

И установили, чтобы песня пелась.