Вторичные половые признаки

•- Биологический возраст широко определяют по степе-

' Ни развития вторичных половых признаков, поскольку это

наиболее доступная оценка при массовых обследованиях.

Наиболее часто учитываются следующие признаки: раз­витие волос на лобке (Р) и в подмышечных впадинах (Ах) у обоих полов; развитие молочных желез (Ма) и наступление менархе (Me) у девочек; пубертатное набухание сосков (Q и перелом голоса у мальчиков. Различают несколько стадий развития каждого признака. Так, на стадии обозначенноиМги железы не выступают над поверхностью грудной клетки^ Ма, — выступают в виде конуса, околососочковый кружок вместе с соском, Мг^ — значительное конусообразное ъъщ тупание желез, Maj — сосок поднимается над околососко­вым кружком, Ма₄ — железа достигает размера и формы, характерной для взрослой женщины; Р_о — волосы на лобке отсутствуют, Р, — единичные волосы, Р₂ — выраженный волосяной покров, Р₃ — длинные, густые вьющиеся волосы по всему лобку. У юношей вьщеляют стадию Р₄, когда воло­сы поднимаются по белой ли­нии живота. В подмышечных I впадинах: AXq — отсутствие во­лос, Ах, — единичные волосы, AXj — выраженный волосяной покров, АХз — полный волося­ной покров. У мальчиков: С_о — маленький сосок, С, — набуха­ние околососкового кружка, С₂ — околососковый кружок темный, пигментированный, с редкими волосами по краю, со­сок сформирован (Штефко, Ос­тровский, 1929; Никитюк, 1983). Работами многих исследо­вателей показано, что индиви­дуальная изменчивость в на-Рнс. 22. Внешняя форма ^стУ^плении периода полового молочных желез, характерная созревания исключительно ве-для 16—17-летних девушек лика. Так, при обследовании

грудных желез (Ма) у русских

12-летних девочек было выявлено, что у 3,3 % имеет место нулевая стадия (Ма,,), характерная в основном для 8—10 лет, а у 11,7 % — четвертая стадия (Ма^, характерная для 16—17 лет (рис. 22).

Определение биологического возраста подростков по степени вторичных половых признаков может служить надежным критерием правильной оценки их развития, но эти показатели могут.быть использованы только в пе­риод полового созревания при унифицированной системе оценки.

Скелетный возраст

Наиболее универсаль- , ₃~-_________ _ч

ным из всех критериев био- ^{2.....................}

логического возраста явля-

елся скелетный возраст, по- ⁵ ...................................... 8

скольку он может опреде- 7JF1#1KM:^A-

лятьея фактически на про­тяжении всего онтогенеза,

начиная с утробного пери- шл Щ2 ШР ¥~i "\.Ъ--ю

ода и кончая периодом ста- f

рения. В принципе скелет- ■ ' ный возраст можно опре­делить по любой части ске- и-

лета—одной или несколь- Ц Ш ш IL ii
ким, однако на практике
обычно избирается кисть,
ввиду наличия здесь боль- ^u
шого количества развиваю­
щихся костей, минималь- Рис. 23. Кости кисти:
НОЙ поверхности Облучения j _ _гороХовидная; 2 - трехгранная;
И-удобства рентгенографи- 3 — полулунная; 4 — ладьевидная;
|*ЙМНИЯ (рис. 23). Инфор- ⁵ — крючковидная; 6 — головчатая;
WnfflHOCTb ЭТОГО критерия, ⁷~ трапецевидная; 5-многоуголь-
_, ^г \ ная;9 — кости пястья^О — прокси-

разумеется, относительна, _{мальные фаланги}. _и _ _средн^_{е фа}. так как корреляция време- ланги; 12 — дистальные фаланги

% 61

7 Т S »

•**■

<5 . Таблица 5 Индивидуальная вариабельность в сроках окостенения кисти (Белогорский, 1973)

О\

Очаг окостенения и синостозы	Возраст
мужчины	женщины
средний	пределы	средний	пределы
Головчатая, крючковидная кости	2 мес	20 дн-4 мес	1 мес "	16 дн-3 мес
Дистальный эпифиз луча	7-11 мес	6 мес-1,5 г	6-10 мес	5 мес-1 г
Эпифизы основных фаланг пястных костей	8 мес	8 мес-2,5 г	1г	7 мес-2 г
Эпифизы средних и дистальных фаланг	2г	9 мес-3,5 г	1,5 г	8 мес-3 г
Трехгранная кость	Зг	11 мес-4,5 г	2г	10 мес-4 г
Полулунная кость	4г	1 г-6 лет	Зг	1 г-5 лет
Трапецевидная и ладьевидная кость	5,5 лет	3 г-7 лет	4г	2 г-6 лет
Дистальный эпифиз локтевой кости	7 лет	5-10 лет	5 лет	3,5-8 лет
Шиловидный отросток локтевой кости	9 лет	6-12 лет	7 лёт	5-10 лет
Гороховидная кость	11 лет	9-14 лет	9 лет	6-11 лет
Синостозы в дистальных фалангах	15,5 лет	14-17,5 лет	13,5 лет	11-16 лет
Синостозы в основных фалангах	16 лет	14—18 лет .	14 лет	12-16,5 лет
Синостозы в средних фалангах	16,5 лет	15-18,5 лет	14,5 лет	12-17 лет
Синостозы во II—V пястных костях	17 лет	15-19 лет	15 лет	13-17 лет
Синостоз дистального эпифиза локтевой кости	17,5 лет	16-19,5 лет	16 лет	14-17,5 лет
Синостоз дистального эпифиза луча	18 лет	16-20 лет	16,5 лет	14-18 лет

ным изменениям, если не учитывать механического сти­рания жевательных поверхностей.

Молочные зубы прорезываются у детей с 6 мес. до 2 лет, постоянные зубы — в среднем от 6 до 13 лет (за исключением третьих моляров). Следовательно, зубная зрелость может использоваться в качестве показателя био­логического возраста только до 13—14 лет. Безусловно, сроки прорезывания зубов зависят от общего уровня раз­вития организма. Обнаружена связь между сроками про­резывания зубов и физически развитием, половым созре­ванием и оссификацией скелета.

3.2.4. Физиологические и биохимические критерии

В основе онтогенетических изменений лежат возраст­ные преобразования метаболизма и основной системы его регуляции — нейроэндокринной. Возрастное снижение основного обмена прослеживается с года до 18—20 лет (с некоторым повышением в пубертате) и связывается прежде всего с уменьшением относительной массы ак­тивно метаболизирующих тканей (сердце, печень, мозг) и увеличением аппарата скелета и мышц с их более низким метаболизмом в условиях основного обмена.

К числу наиболее распространенных физиологичес­ких критериев биологического возраста относятся показа­тели основного, углеводного и липидного обмена, неко­торые ферменты (связь фосфатазной активности с уров­нем ростовых процессов) и зависящие в основном от воз­раста нейрофизиологические и нейродинамические харак­теристики — уменьшение интенсивности биоэлектричес­кой активности мозга, повышение подвижности нервных процессов, силы двигательных реакций, ускорение выра­ботки условного торможения. Важную информацию о био­логическом возрасте несут многие гормоны, особенно их соотношения — гормональные индексы. Информативность гормональных показателей повышается и за счет тесных связей с другими критериями, в том числе морфологи-

ческой зрелости. Так, например, кривые возрастной дина­мики надпочечниковых андрогенов (17-КС) очень сходны с общеростовыми: опережение женщинами мужчин в 11— 13 лет и мужчинами женщин — в 13—14 лет.

При оценке биологического возраста также исполь­зуются возрастные особенности сердечно-сосудистой и ды­хательной систем по показателям ЭКГ, систолического артериального давления, частоты сердечных сокращений, минимального и ударного объема крови, артериальной ос­циллографии, относительной жизненной емкости легких, частоты дыхания, индекса кровоснабжения и перифери­ческого сопротивления. Кроме того, используются пока­затели крови и мочи: число эритроцитов, гемоглобин, со­держание альбуминов и глобулинов, креатинин, оксипро-лин; показатели опорно-двигательного аппарата: электро­миография, эргография, мышечная сила.

С теоретической и практической точек зрения суще­ственно то, что, по данным ряда исследований, оптималь­ный физиологический статус в периоде развития нередко сочетается со средними его темпами. Это положение со­гласуется с концепцией стабилизирующего отбора, кото­рый создает внутренние регуляторные механизмы, обес­печивающие развитие устойчивой нормы — онтогенети­ческий гомеорезис (Шмальгаузен, 1969).

3.2.5. Психическое развитие

Проблема соотношения темпов психического (эмоци­онального, умственного) и физического развития представ­ляет особый интерес для возрастной биологии человека, антропологии и педагогики в связи с акселерацией разви­тия и изучением особенностей становления психической и социальной зрелости у современного человека.

Поиск критериев созревания субстрата психических процессов основан на изучении возрастной динамики важ­нейших ее структурных и биохимических параметров. Раз­витие мозга и нервной системы в целом имеет системную направленность, начиная уже с очень ранних этапов онто-

Зак. 486

генеза. Для мозга человека характерны: опережающий рост по сравнению с тотальными размерами тела, гетерохро­ния, четкие возрастные градиенты созревания как всего мозга, так и коры, приуроченность наиболее интенсивно­го развития цитоархитектоники корковых формаций (в том числе гипоталамуса, лимбической коры) ко времени после рождения.

У новорожденных мальчиков и девочек масса мозга составляет в среднем 353 и 347 г соответственно, она при­мерно удваивается к 6 месяцам (600 и 534 г) и утраивается к 3 годам (1076 и 1012 г). «Взрослые» значения массы мозга достигаются уже в 7—8 лет. Признания в качестве крите­риев определенных стадий зрелости и, следовательно, био­логического возраста получили многие показатели: вели­чина и плотность расположения нейронов, длина аксонов, степень миелинизации, синаптогенез, активность ацетил-холинэстеразы, содержание ДНК; при старении — Липо­фусцин в перикарионах нейронов, сенильные бляшки в нейропиле, атрофия дендритного древа, исчезновение ден­дритных шипиков, уменьшение размеров и потеря ней­ронов.

Проблема взаимоотношений биологического возрас­та с эмоциональным и умственным развитием достаточ­но сложна и решается пока неоднозначно. Существуют лишь немногие данные о связи созревания ЦНС и эндо­кринного аппарата с возрастными изменениями свойств нервной системы, лежащих в основе темперамента (энер­гетический уровень, скорость, устойчивость, темп, под­вижность реакций и др.). Обычно при характеристике тем­перамента в первую очередь подразумеваются индивиду­альные особенности эмоционально-волевой сферы, обна­руживающие определенную устойчивость к воздействиям внешней среды. В настоящее время считается установ_т_ ленным, что темперамент испытывает возрастные изме­нения, определяющиеся анатомическим и физиологичес­ким созреванием нейроэндокринной системы. О перспек­тивности подобных хронологических исследований сви-

детельствуют ассоциации между степенью миелинизации и психоэмоциональным статусом детей. Выделение зави­сящих от времени параметров темперамента является ос­новной задачей в разработке психологических критериев биологического возраста.

Что касается умственногоразвития, то многими ис­следователями определены небольшие, но постоянные раз­личия в связи с биологическим возрастом, по данным ин­теллектуальных тестов. Но полученные результаты не вполне однозначны: например, в ряде наблюдений не вы­явилось (в норме) сколько-нибудь выраженной связи меж­ду биологическим возрастом и так называемой «школь­ной зрелостью», под которой понимается стадия созрева­ния ребенка, необходимая для успешного начала обуче­ния в школе. Возможно, это объясняется отсутствием впол­не корректных и адекватных тестов для определения уров­ня интеллектуального развития. Наиболее распростране­ны стандартные психологические тесты типа «коэффици­ента интеллекта», зависящие от понятий интеллекта, пре­обладающих в той культуре, для которой они разработа­ны. Между тем каждая культура или субкультура (нацио­нальная, социальная, профессиональная и т.д.) создает условия для развития специфических для нее особеннос­тей и личностных черт. Поэтому такие тесты обычно не­пригодны для межгрушювых сопоставлений. В пределах же однородной группы развивающихся индивидов тесты могут помочь установить темп и индивидуальные особен­ности процесса развития определенных психических функ­ций или качеств. Но и в этом случае уровень психическо­го, в первую очередь умственного, развития может быть использован как дополнительный критерий биологичес­кого возраста только при учете конкретных условий жизни и воспитания ребенка, и, разумеется, интеллектуальные тесты никак не могут оценить весь интеллектуальный потенциал человека. В большей мере они отражают все же не природные различия, а наличный уровень знаний и умений (Хрисанфова, 1991).

з*

3.2.6. Старение организма _:

Старение — совокупность биологических процессов, происходящих в органах и системах тела в связи с возрас­том, сокращающих возможности организма и повышаю­щих вероятность смерти. Старение — функция времени.

Начало старения не имеет четких границ. Обычно его приурочивают по времени завершения процессов роста и дифференцировки организма. В этой связи отправным пе­риодом следует считать третье десятилетие жизни.

В литературе обсуждается вопрос о физиологической
или патологической природе старения. Еще Сенека счи­
тал старость неизлечимой болезнью. Однако, по мнению
Галена, старость не болезнь, а особое состояние, погра­
ничное между здоровьем и болезнью. Основоположник
русской геронтологии И.И. Мечников считал старение па­
тологическим процессом. По преобладающему мнению
современных ученых, старение — не болезнь, но в ряде
случаев оно развивается на фоне болезни и поэтому быва­
ет преждевременным. В отличие от этих представлений,
И.В. Давьщовский утверждает, что преждевременного ста­
рения не существует. Каждый организм имеет свой жиз­
ненный цикл. Наряду с долгожительством и отсроченным
старением существует короткожительство и раннее старе­
ние. Для данного индивида раннее старение оказывается
своевременным, ибо оно отвечает особенностям генотипа
организма. .

Проявления старения многообразны и затрагивают все уровни организации: от молекулярного до систем саморе­гуляции целостного организма. К числу его внешних ма­нифестаций относятся: уменьшение роста (в среднем на 0,5—1 см за 5-летие после 60), изменение формы и соста­ва тела, сглаживание контуров, усиление кифоза, эндо-морфизация, перераспределение жирового компонента,, снижение амплитуды движений грудной клетки, умень­шение размеров лица в связи с потерей зубов и редукцией альвеолярных отростков, увеличение объема мозговой части черепа, ширины носа и рта, увеличение губ, разно-

образные изменения эктодермальных органов (уменьше­ние количества сальных желез, толщины эпидермиса и сосочкового слоя кожи, поседение) и др.

Особое значение имеют нарушения функционирова-* Яия важнейших систем регуляции на уровне целостного организма, на клеточном и молекулярном уровнях.

Возрастные изменения ЦНС прослеживаются как в структурных (уменьшение массы мозга, величины и плот­ности нейронов, отложение липофусцина), так и в ее функ­циональных параметрах (падение работоспособности нер­вной клетки, изменения в ЭЭГ, снижение биоэлектри-:'■ ческой активности); характерно, далее, уменьшение ост-. роты зрения и силы аккомодационной способности глаза, ' снижение функции слухового анализатора, возможно так-' же вкусовой и некоторых видов кожной чувствительнос­ти. Уменьшается масса, изменяются другие морфометри-ческие характеристики и снижается гормонообразование в "■ 'ряде эндокринных желез, например, в щитовидной и по­ловых. В целом обнаруживается, правда, с большими ин­дивидуальными колебаниями, и тенденция к снижению основного обмена: к 100 годам его уровень составляет все­го 50 % от уровня в 30 лет. Происходит замедление и умень­шение биосинтеза белка, повышение содержания жира в различных тканях и крови, изменяется соотношение ли-■ Шдных фракций, нарастает частота снижения толерант­ности к углеводам и инсулицовой обеспеченности орга­низма. Значительные сдвиги наблюдаются в структурных и функциональных характеристиках и других важнейших системах организма, таких как пищеварительная, выде­лительная, сердечно-сосудистая, система крови, иммуно­логическая система.

Обнаруживаются изменения на клеточном и молеку­лярном уровнях, а также в системе самого генетического аппарата (угасание функциональной активности клеток и генов, изменения проницаемости мембран, уменьшение уровня метилирования ДНК, повышение частоты хромо­сомных нарушений и др.).

Однако процесс старения внутренне противоречив, так как в ходе его возникает не только дезинтеграция, дегра­дация, но и мобилизуются важные приспособительные ме­ханизмы, т.е. развертываются компенсаторно-старческие процессы — витаукт, по Фролькису (от лат. vita — жизнь, auctum — увеличивать). Так, снижение уровня секреции некоторых гормонов компенсируется повышением чув­ствительности клеток к их действию; в условиях гибели одних клеточных элементов другие начинают выполнять повышенную функцию. Особенно проявляют себя такие компенсаторные процессы в характеристиках интеллекта, социальной и психологической сферах.

Как и процессы роста и развития, старение протекает гетерохронно. Геронтологами отмечено, что атрофия клю­чевого органа иммунологической защиты организма — ти­муса — начинается в 13—15 лет, а гонад у женщин — в 48—52 года. В костной системе отдельные сдвиги могут проявляться очень рано, но развиваться медленно, тогда как в некоторых структурах ЦНС они долго не улавлива­ются, но впоследствии развиваются очень быстро. Таким образом, единичные проявления старческой инволюции наблюдаются уже на 3-м и даже 2-м десятилетии жизни. Нужно, следовательно, разграничивать старение как дли­тельный гетерохронный процесс и старость как его за­ключительную фазу, характер и время наступления кото­рой определяется темпами и интенсивностью физиологи­ческого старения, зависящими в свою очередь от многих причин.

Определение биологического возраста при старении необходимо для решения социально-гигиенических, кли­нических, экспериментально-геронтологических задач, при оценке эффективности мероприятий по продлению актив­ного долголетия. Однако, в отличие от периода развития, для которого существует четкий эталон дефинитивного ста­туса — состояния по завершении полового созревания, в периоде старения нельзя выделить однозначный эталон старости. Предлагается принять за точку отсчета состоя-

"■V.

яие организма в период 20—25 лет как оптимальную нор­му; при этом отрицается существование четкой грани меж­ду проявлениями старения и возрастной патологией.

Согласно другой точке зрения (В.В. Фролькис), не су­ществует «идеальной нормы» для всех возрастов; каждый этап развития, в том числе и нисходящий, должен харак­теризоваться собственной возрастной нормой.

Старение и длительность жизни зависят от воздей­ствия многих экзо- и эндогенных факторов. У человека, как и любого другого вида, продолжительность жизни имеет свои характерные пределы. При межвидовых сопо­ставлениях оказались положительно связанными с про­должительностью жизни: масса тела и мозга, коэффици­ент церебрализации, поверхность коры мозга, масса над­почечников, возраст полового созревания, длительность зрелого периода, а отрицательно — метаболизм, частота хромосомных аберраций, содержание свободных радика­лов в тканях,, скорость перекисного окисления липидов и др. Таким образом, существует прямая связь видовой про­должительности жизни с мощностью систем жизнеобес­печения и обратная с массивом повреждающих факторов (Гаврилов, 1986).