В. Системы супружеских союзов
В наших современных обществах группы имеют тенденцию «растворяться» среди индивидуумов. Что же касается традиционных обществ, то в них действует обратная тенденция: супружество рассматривается прежде всего как союз между группами[34].
Преимущество, предоставляемое группам, является одной из причин, объясняющих запрет на кровосмешение. Этот запрет является всеобщим, но, поскольку существует множество систем об-
Рулан Н. Юридическая антропология. – М.: Издательство НОРМА, 2000. С. 100
мена, необходимо рассмотреть, как этот запрет реализуется в каждой из этих систем.
а) Запрет на кровосмешение. Во всех обществах существует запрет на кровосмесительные отношения, и многие теории пытались истолковать это явление.
Кровосмесительный инстинкт.Множество древних запретов были отменены в наших современных обществах за последние несколько десятилетий. Однако это никоим образом не коснулось запрета на кровосмешение, который основывается на «природных» и биологических законах: связи между близкими родственниками рассматриваются как противоречащие природе, и дети, рождающиеся в результате таких союзов, очень часто страдают генетическими пороками. Однако некоторые свидетельства показывают, что, напротив, кровосмесительный союз соответствует природному желанию. Поговорка племени азанде утверждает, что «влечение к женщине начинается с сестры». Известен также знаменитый текст, в котором М. Мид цитирует свидетельство одного представителя племени арапеш (Океания): «Ты хотел бы взять в жены свою сестру? Но что это тебе даст? Разве ты не хочешь иметь свояков? Разве ты не понимаешь, что если ты возьмешь в жены сестру другого человека, а другой человек женится на твоей сестре, то у тебя будет по меньшей мере два шурина? Если же ты возьмешь в жены свою сестру, то у тебя не будет ни одного шурина. С кем же пойдешь ты на охоту? С кем будешь ты обрабатывать поле? К кому ты сможешь пойти в гости?» Урок ясен: нужно отказаться от женитьбы на своей сестре по причинам социального и экономического порядка. Плутарх уже предчувствовал это, когда писал о браках у римлян, хотя и выражал определенные сомнения и не исключал других гипотез: «Почему не вступают в брак с женщинами, являющимися близкими родственницами? Да потому что посредством брачного союза стремятся расширить свои родственные связи и иметь много родственников. Этого достигают, отдавая женщин своего рода другим мужчинам и беря у других мужчин женщин их рода»[35].
Психоанализ в теории Эдипова комплекса, кажется, подтверждает, что природе более соответствует кровосмесительный инстинкт, а не его запрещение. Тот факт, что запрет на кровосмешение не является «природным», ничуть не свидетельствует о его вредности. Чтобы открыться миру и обществу, ребенок должен освободиться от семейного окружения, как об этом говорится в Священном Писании: «Ты покинешь отца своего и мать свою». Можно ли автоматически перенести это объяснение на уровень социальных групп? Именно это предлагает сделать теория, разработанная К. Леви-Стросом.
Рулан Н. Юридическая антропология. – М.: Издательство НОРМА, 2000. С. 101
Толкования запрета на кровосмешение.Основные теории по этому вопросу колеблются между двумя полюсами: либо они объясняют этот запрет материальными причинами, либо они видят в нем (как это делает, в частности, теория К. Леви-Строса) осуществление общественных императивов, основанных на необходимости обмена. Сравнительно недавно М. Годелье выдвинул идею, что запрет на кровосмешение может иметь как первое, так и второе из этих объяснений одновременно.
По мнению Р. Фокса[36], запрет на кровосмешение является продуктом эволюции и естественного отбора[37]. Браки между родственниками биологически пагубны. Чтобы избежать этого, животные, близкие к человеку, живут стаями или прибегают к соревнованию между поколениями, в результате чего молодые особи изгоняются из группы. Однако, когда первые человеческие общества научились образовывать более или менее устойчивые родственные группы, эти методы оказались непригодными, поскольку группы должны быть монолитны. Поэтому пришлось изобрести запрет на кровосмешение, который препятствовал заключению браков между кровными родственниками и регулировал соревнование между индивидуумами. Человеческие общества, которые не приняли такое решение, исчезли с лица земли в результате естественного отбора.
Общепринятая в настоящее время теория К. Леви-Строса делает упор на факторы другого порядка. По мнению этого ученого, ничто не свидетельствует о том, что браки между кровными родственниками являются биологически вредными, по меньшей мере в долгосрочном плане. Прежде всего К. Леви-Строс отмечает, что, начиная с конца палеолита, во многих случаях окультивирования растений и одомашнивания животных человек использовал эндогамные способы размножения, которые доказали свою эффективность. Почему же он делает совершенно противоположные в чисто биологическом плане заключения, когда речь заходит о его собственном размножении? С другой стороны, К. Леви-Строс отмечает, что узаконение биологией запрета на кровосмешение происходит практически повсеместно только в XVI в., что опровергает утверждение о том, что уже первые человеческие общества ввели этот запрет. Кроме того, если в краткосрочном плане браки между кровными родственниками действительно увеличивают опасность появления рецессивных пороков, то со временем эта опасность проходит: через несколько поколений эти явления полностью исчезают. Более того, в небольших по численности обществах запрещение браков между близкими родственниками имеет лишь очень ограниченный эффект на уровне передачи генетиче-
Рулан Н. Юридическая антропология. – М.: Издательство НОРМА, 2000. С. 102
ских пороков: в общине, насчитывающей 80 человек, запрещение браков между близкими родственниками, например между двоюродными братом и сестрой, уменьшает всего на 10–15% количество носителей наследственных пороков.
К. Леви-Строс критикует также объяснения запрета на кровосмешение, основанные на сексуальных мотивах. Согласно этим объяснениям, совместное проживание якобы снижает порог эротической возбуждаемости. Это замечание может быть и верно, но здесь имеет место смешение между привыканием, отмечаемым в отношениях между постоянными половыми партнерами (мужем и женой), и половым влечением между родственниками. Между родственниками как раз и не может быть сексуального привыкания, поскольку половые отношения между ними в принципе запрещены. С другой стороны, некоторые народности (например чукчи, живущие в Сибири) практикуют формы брака, при которых будущие супруги живут вместе с самого раннего детства, вместе воспитываются, что не препятствует тому, что по достижении совершеннолетия они могут вступать в половые отношения и рожать детей. Наконец, К. Леви-Строс отмечает, что если бы «ужас перед кровосмешением» основывался на физиологических или психологических мотивах, глубоко укоренившихся в человеческой натуре, было бы трудно понять причины, по которым все известные человеческие общества, находясь на том или ином этапе своего развития, сочли необходимым ввести запрет на кровосмешение: ведь бояться можно лишь явления, о котором тебе точно известно.
Именно поэтому К. Леви-Строс объясняет запрет на кровосмешение главным образом социальными причинами. Мужчины отказываются жениться на своих близких родственницах и соглашаются отдать их в жены представителям других семейных групп, в которых они сами могут выбрать себе жен[38]. Этот брачный обмен имеет индивидуальную цену: каждый должен согласиться «потерять» потенциальную супругу в лице своих близких родственниц. Однако этот обмен имеет также и коллективное преимущество: без такого обмена социальные группы жили бы в полной изоляции, что является отрицанием жизни в обществе. Общество формируется благодаря брачным обменам. Кроме того, жизнь в полной изоляции усугубила бы вражду между группами: когда в одной из них стало бы не хватать женщин, эта группа была бы вынуждена идти войной на другую группу, чтобы захватить силой ее женщин. И, наоборот, очень часто брачные обмены служат для того, чтобы покончить с конфликтом или ознаменовать его прекращение. Меланезийцы говорят: «Жену следует брать у тех, с
Рулан Н. Юридическая антропология. – М.: Издательство НОРМА, 2000. С. 103
кем ты воевал». И наши европейские монархи неоднократно следовали этому совету.
Таким образом, по мнению К. Леви-Строса, запрет на кровосмешение является одним из самых очевидных проявлений трансформации природы через культуру: «Запрет на кровосмешение Не может быть объяснен ни чисто культурными причинами, ни чисто природными причинами; его также нельзя представить как результат смешения различных элементов, заимствованных частично у природы и частично у культуры. Он представляет собой фундаментальный шаг, благодаря которому, через который осуществлялся переход от природы к культуре. С одной стороны, этот запрет принадлежит природе, так как он является общим условием культуры и, следовательно, не нужно удивляться тому, что он позаимствовал у природы свой формальный характер, т.е. свою универсальность. Но, с другой стороны, он принадлежит культуре, поскольку действует и устанавливает свои правила внутри явлений, которые на первый взгляд совершенно не зависят от нее»[39].
Что касается теории, разработанной М. Годелье, то она стоит где-то посредине между двумя вышеизложенными теориями: она не отвергает толкование К. Леви-Строса, но привносит в него биологические факторы. Автор напоминает, что семья и общество отнюдь не являются понятиями, свойственными исключительно человеку: некоторые виды животных также практикуют эти формы существования (шимпанзе живут стаями, состоящими из семей). С другой стороны, именно человеку принадлежит честь изобретения отношений родства, которые отличаются большой сложностью, так как человеческое родство является как социальным явлением (можно быть родственником человека, с которым вы не имеете никаких биологических связей), так и биологическим явлением и может простираться достаточно далеко как в пространстве, так и во времени. Возможно, что эти отношения возникли одновременно с появлением понятия отцовства, гораздо менее очевидного, чем понятие материнства (некоторые человеческие общества не проводят никакой связи между половыми отношениями и зачатием и считают, что женщин оплодотворяют духи). Во всяком случае, запрет на кровосмешение в значительной мере способствовал этому, но, по мнению М. Годелье, он основан прежде всего на биологических императивах.
С одной стороны, человеческая самка является сексуально привлекательной практически постоянно в отличие от самок животных. С другой стороны, хотя человек достигает половой зрелости довольно поздно, он живет в семье бок о бок с представителями различных поколений, способных вступать в половые отношения. Сочетание этих двух факторов являлось потенциально губи-
Рулан Н. Юридическая антропология. – М.: Издательство НОРМА, 2000. С. 104
тельным для общества, поскольку усугубляло соперничество между его членами: запрет на кровосмешение был, следовательно, изобретен для спасения общества. С этого времени появились и начали усложняться родственные и брачные отношения, поскольку запрещение вступать в брак с близким родственником повлекло за собой необходимость четко определить принципы, которыми следовало руководствоваться, запрещая или разрешая брак в каждом конкретном случае. В этом смысле запрет на кровосмешение является ответом на биологическую модификацию, ответом, который вводит обмен как способ социально-семейного регулирования.
Наконец, М. Годелье совершенно справедливо уточняет, что, несмотря на тот факт, что в большинстве человеческих обществ мужчина ставится выше женщины, это превосходство не является свойственным человеческому родству, основной задачей которого является организация структуры обмена. Источник превосходства мужчин следует искать в другом месте, в причинах экономических, политических и умственных, которые находят свое непосредственное выражение в родственных отношениях.
Теперь настала очередь изучения различных систем брачных обменов, не подпадающих под действие запрета на кровосмешение.
б) Системы брачных обменов. Можно выделить три типа таких систем. Это элементарные системы, определяющие родственников, с которыми вступать в брак запрещено, и родственников, с которыми браки являются предпочтительными. Затем идут полусложные системы, в которых запрещение на вступление в брак распространяется на целые категории родственников, а не на генеалогически четко определенных индивидуумов. И, наконец, сложные системы, в которых запрещаются браки внутри определенного круга близких родственников, но не содержится никаких предписаний относительно предпочтительного выбора супруга или супруги.
Сложные системы характерны для наших современных обществ, в которых законодательство о браке и семье запрещает браки, которые определяются как кровосмесительные, но не содержит никаких указаний относительно предпочтительных браков, т.е. внешне предоставляет индивидуумам полную свободу выбора. Следует, однако, воздержаться от любой эволюционистской интерпретации: наши общества переносят в социально-экономическую плоскость запреты и предписания, характерные для элементарных систем, и, на первый взгляд, освобождают таким образом индивидуума от любого принуждения, хотя в действительности они лишь заменяют генеалогические требования социологическими императивами[40]. В традиционных обществах также
Рулан Н. Юридическая антропология. – М.: Издательство НОРМА, 2000. С. 105
могут существовать сложные системы: для этого достаточно, чтобы одно из этих обществ ставило бы непременным условием брак вне клана, не предписывая при этом обязательный выбор супруга или супруги. Тем не менее элементарные системы наиболее часто встречаются в традиционных обществах, и поэтому мы должны сосредоточить наше внимание именно на них. В этих системах практикуются два типа обмена: ограниченный и неограниченный. Элементарные системы с ограниченным обменом.Ограниченный обмен имеет место в случае, когда две группы практикуют взаимный обмен, который в действительности является обменом сестрами: одна группа мужчин уступает своих сестер другой группе мужчин, которая, в свою очередь, отдает ей взамен своих сестер другой группе мужчин, которая, в свою очередь отдает ей взамен своих сестер.
Ограниченный обмен
Этот тип обмена, именуемый также «кариера» (по названию одной австралийской народности, у которой он был впервые отмечен и четко описан), практикуется в так называемых дуалистических обществах, которые разделяют своих членов на две однолинейные экзогамные половины. В поколении, появляющемся в результате такого обмена, эта система поощряет браки между перекрестными двоюродными братьями и сестрами, поскольку они являются детьми мужчин, обменявшихся своими сестрами, и запрещает браки между параллельными двоюродными братьями и сестрами, появившимися на свет в результате браков, в которых супруги не отказались от родственника противоположного пола.
Элементарные системы с неограниченным обменом.В отличие от прямого ограниченного обмена, неограниченный обмен не предписывает прямой взаимности в цепи обмена супругами и теоретически позволяет объединить неограниченное число партнеров, как это показывают нижеприведенные схемы[41].
В этой системе группа лиц, отдающих своих женщин, никогда не является той же, что и группа лиц, берущих в жены этих женщин, поскольку каждый индивидуум одновременно и отдает, и берет женщин. Дающая группа никогда не получает женщин непосредственно от берущей их группы, а получает их от группы, находящейся на другом конце цепочки обменов.
Рулан Н. Юридическая антропология. – М.: Издательство НОРМА, 2000. С. 106
Неограниченный обмен
Будучи менее скованной определенными рамками, чем система с ограниченным обменом, эта система является более открытой и делает возможной дифференциацию по социальному, политическому и экономическому признакам, как это показано на примере народности качин (Бирма)[42].
Рулан Н. Юридическая антропология. – М.: Издательство НОРМА, 2000. С. 107
В таком обществе каждый из родов трех основных общественных групп имеет тенденцию заключать браки исключительно внутри своего рода. Тем не менее в каждой группе несколько родов связываются брачными узами с другими родами, входящими в группу, стоящую ниже по своему социальному положению. Взаимный интерес очевиден: в обмен на женщин, которых они уступают родам, стоящим ниже по социальному положению и желающим иметь жен более высокого происхождения, высокопоставленные роды получают брачную компенсацию, размер которой тем больше, чем более высоко социальное положение отдаваемых ими женщин. Таким образом, часть женщин перемещается вниз по иерархической лестнице, тогда как наверх поступают богатства, которые скапливаются в руках господствующих групп, распределяющих эти богатства среди своего окружения в форме даров или пищи.
Следовательно, неограниченный обмен способен организовать и усилить дифференциацию, уже существующую в обществах, стремящихся к социально-экономическому и политическому разделению. В сложных системах более часто встречаются законодательства, которые (подобно французскому позитивному праву) запрещают браки между определенными категориями супругов, но не содержат никаких обязательных предписаний относительно выбора супруга или супруги.
Этот краткий анализ брачных систем подтверждает, что традиционные системы достигли достаточно высоких результатов в этой области: действительно, если мы сравним с ними нашу собственную организацию родственных отношений, то мы будем буквально поражены ее концептуальным обеднением[43].
Из приведенных описаний не вытекает, однако, что практика автоматически совпадает с нормой: например, у австралийцев идеальная родственная организация которых отличается очень большой сложностью, нередки случаи, когда браки заключаются вопреки установленным правилам; у народности пурум (Индия) лишь 62% браков полностью соответствуют принятым нормам; у арабов предпочтительные браки между параллельными двоюродными братьями и сестрами по отцовской линии составляют лишь около 30% всех заключаемых браков. Наличие таких относительно больших отклонений доказывает, что, как и материальные факторы, фактор родства не является единственным фактором,
Рулан Н. Юридическая антропология. – М.: Издательство НОРМА, 2000. С. 108
определяющим состояние общества. Этот фактор должен вступать в конфронтацию с другими силами (экономическими, политическими, религиозными и т.д.), которые ему не всегда удается склонить на свою сторону. Равным образом можно утверждать, что любая, даже самая могучая семейная группа всегда оставляет за супружеской семьей возможность играть определенную роль внутри группы.
§ 3. Супружеская семья
Супружеская семья
Супружеская семья в той или иной форме существует во всех без исключения обществах. В этой связи мы полностью посвятим ей следующий раздел, а также подчеркнем значение, которое имеет в ней рождение детей, и изучим их социальное положение.
Всеобщий характер супружеской семьи.Супружеская семья имеет всеобщий характер, но роль ее в различных обществах различна. У народности найяр (Индия) мужчины являются прежде всего воинами, супружество не создает постоянных уз, а власть и права на землю принадлежат единоутробным дядьям. В нацистской Германии половое гиперразделение труда (война и политика – для мужчин, домашние заботы – для женщин) с течением времени могло бы привести к формированию общества, аналогичного обществу, существующему у народности найяр. Более близкий к нам пример: в Китае при режиме Мао были предприняты безуспешные попытки упразднить супружескую семью.
Кроме того, следует отметить, что полигамия не исключает образование супружеской семьи. Полигинические семьи (союз одного мужчины с несколькими женщинами) обычно состоят из живущих в одном месте моногамных семей: очень часто в Африке мужчина имеет несколько жен, но каждая из них живет со своими детьми в отдельном жилище. Как правило, полигиния имеет определенные пределы. С одной стороны, потому, что демографическое расстояние между двумя полами является довольно небольшим (примерно 10%), хотя возможно его увеличить за счет довольно часто встречающейся практики убийства новорожденных одного пола. Полиандрия (союз одной женщины с несколькими мужчинами) встречается реже (племя тода в Индии, некоторые народности, живущие в Тибете и Непале).
Более того, супружеская семья может состоять из супругов одного пола. Например, в племени нуэр (Судан) женщина, неспособная к деторождению, может уплатить брачную компенсацию родителям другой женщины, жениться на ней с тем, чтобы она родила детей от мужчин. В этом случае она рассматривается как мужчина, может наследовать скот и получать брачные компенса-
Рулан Н. Юридическая антропология. – М.: Издательство НОРМА, 2000. С. 109
ции в случае замужества девушек ее рода. Даже в наших собственных обществах есть примеры браков между индивидуумами одного пола, заключенных иногда с соблюдением юридических и религиозных формальностей.
Можно также упомянуть случаи браков между умершими и живыми, которые смешиваются с вышеупомянутыми случаями. Опять же в племени нуэр вдова может вступить в «призрачный брак», выйдя замуж за мужчину, который будет носить имя покойного мужа, но не будет иметь права на наследство. Племя ку-куйю идет еще дальше: вдова, возраст которой не позволяет ей родить от любовника ребенка, который унаследовал бы имущество ее покойного мужа, может купить женщину с тем, чтобы она родила такого наследника; эта женщина рассматривается как супруга умершего, а ее дети являются прямыми наследниками умершего, поскольку сама эта женщина была куплена за счет имущества умершего. Такая практика лишь на первый взгляд кажется нам «экзотической». Наши собственные общества начинают ее применять, используя, правда, для этого другие методы, такие как замораживание спермы или «предоставление матки».
Какова бы ни была его форма, супружеский союз высоко ценится во всех обществах. С одной стороны, потому, что все общества проводят различие между супружеским союзом и внебрачным сожительством. В наших собственных обществах юридические последствия брака намного превосходят юридические последствия внебрачной связи. Даже если в результате внебрачной связи рождаются дети, эта связь рассматривается как своего рода «прелюдия к браку» или же как следствие брака, распавшегося в результате смерти одного из супругов или развода. В любом случае целью брачного союза является продолжение рода. Во многих традиционных обществах брак считается действительным лишь после рождения первого ребенка. Ниже мы увидим, что и в наших обществах семья мужа и семья жены считают себя действительно породненными также после рождения у их потомков первого ребенка. И, наоборот, холостяки невысоко ценятся в обществе. В связи с ярко выраженным половым разделением труда холостяки встречаются очень редко в традиционных обществах, где брак является условием выживания; там, где они все-таки существуют, их общественное положение очень невысоко (очень часто слово «холостяк» является синонимом слова «калека»). В наших собственных обществах начиная с определенного возраста холостячество воспринимается как «ненормальное» положение, поскольку общественное мнение поощряет создание семьи.
Разнообразие форм, которые может принимать супружеская семья, является в конечном счете одним из самых очевидных доказательств значения, придаваемого ее существованию всеми обществами. В связи с этим нам следует более детально изучить про-
Рулан Н. Юридическая антропология. – М.: Издательство НОРМА, 2000. С. 110
цесс образования семьи и содержание обязательств, возникающих у каждого из супругов.
Образование семьи иотношения между супругами. Вступление в брак часто сопровождается уплатой брачной компенсации. Эта компенсация именуется выкупом, но этот термин имеет другое значение, чем в нашем юридическом языке, поскольку он обозначает определенную сумму, уплачиваемую женихом или его семьей родителям будущей супруги. Выкуп нельзя рассматривать как «покупную цену» невесты: он предназначен для компенсации потери, которую несет семья невесты. Кроме того, его значение не является только экономическим: поскольку выкуп выплачивается зачастую долями в течение нескольких лет, он является залогом хороших отношений между семьями мужа и жены. Во многих обществах выплата выкупа устанавливает презумпцию отцовства: муж является отцом всех детей своей жены, даже если они рождены и не от него; до тех пор пока выкуп не возвращен, жена, даже если она не живет более со своим мужем, не может вновь выйти замуж, а дети, которых она рожает в этот период, считаются детьми ее мужа.
Значение, придаваемое выкупу, свидетельствует о том, что брак объединяет как группы, так и индивидуумов, которые имеют тем не менее некоторую свободу выбора, но выгоду из этого извлекают в основном мужчины. Редко случается так, что родители могут принудить мужчину вступить в брак, которого он не желает. Однако зачастую брак подготавливается заранее: будущие супруги воспитываются вместе и настолько привыкают друг к другу, что их будущий брак представляется им совершенно «естественным». Более того, даже в случае, когда предписан предпочтительный брак, потенциальный жених имеет определенную свободу выбора между несколькими невестами, занимающими аналогичное положение с генеалогической точки зрения. В крайнем случаев жених может навязать своим родителям невесту, которой они не желают, прибегнув к похищению невесты, после чего семейным группам не остается ничего другого, как урегулировать ситуацию посредством брака. Напротив, женщины поставлены в гораздо более жесткие рамки: с их мнением считаются намного меньше.
Само вступление в брак всегда обставляется различными обрядами. Как правило, эти обряды символизируют расставание: женщина удаляется из своей семьи посредством обряда инициации, за которым следует обряд соединения супругов. В наших собственных обществах принят обратный порядок. После свадьбы молодожены отправляются в свадебное путешествие, которое как бы подчеркивает их теперешнюю независимость по отношению к их прежним семьям, достигнутую благодаря браку. Напротив, в традиционном обществе брак преследует прежде всего цель объединить две семейные группы: доказательством тому является
Рулан Н. Юридическая антропология. – М.: Издательство НОРМА, 2000. С. 111
тот факт, что в некоторых обществах молодожены не начинают жить под одной крышей сразу же после свадьбы (в племени ашанти, живущем в Гане, супруги живут отдельно друг от друга на протяжении нескольких лет; в племени ньяро (Судан) супруги живут вместе только во время беременности жены; в племени цвана супруги начинают жить под одной крышей только после рождения первого ребенка, а у догонов – после рождения нескольких детей).
Обязанности супругов существенно отличаются в различных обществах и при различных режимах наследования. Супружеская измена может рассматриваться и как «невинная шалость» (у тонга в Замбии), и как очень тяжкий грех (у племен свази и ньякьюза). Очень часто женская измена карается намного суровее, чем мужская. Кроме того, муж зачастую может предоставить свою жену третьему лицу в различных ситуациях (закон гостеприимства, установление родственных связей, порождающих отношения, при которых это третье лицо является защитником мужа), тогда как обратное не предусмотрено ни в одном обществе. Эти наблюдения наталкивают нас на вопрос о социальном положении женщины по сравнению с социальным положением мужчины.
В нескольких обществах социальное положение мужчины и женщины одинаково (пигмеи, андаманцы, гаро и хази в Ассаме, туареги). Однако, как правило, женщина стоит ниже мужчины в социальной иерархии. Существует тем не менее несколько степеней подчиненности женщины, которые, по нашему мнению, обусловлены факторами экономического порядка. Наиболее незавидно положение женщины в племенах, занимающихся скотоводством, поскольку там она не имеет права заниматься «благородной» работой (например, ухаживать за скотом). У племен, живущих охотой, социальное положение женщины несколько выше. У племен, занимающихся сельским хозяйством, социальное положение женщины является средним между ее социальным положением у скотоводов и у охотников, поскольку ее плодовитость ассоциируется с плодовитостью земли и поскольку она играет довольно значительную роль в сельскохозяйственных циклах. В обществах, занимающихся выращиванием непищевых растений, женщина также занимает довольно скромное социальное положение. Мы упомянули, однако, достаточно обобщенные тенденции, которые могут иметь многочисленные исключения.
Расторжение брака.Брак не может быть заключен на определенный срок, но продолжительность его может зачастую зависеть от определенных условий: бесплодность женщины является причиной скорее для аннуляции брака, нежели для развода. Смерть одного из супругов не обязательно автоматически влечет за собой распад семьи, как мы это уже видели на примере «призрачных браков». Брак может оставаться действительным, несмотря на
Рулан Н. Юридическая антропология. – М.: Издательство НОРМА, 2000. С. 112
смерть одного из супругов, и продолжаться в форме левирата: вдова по-прежнему считается женой своего умершего мужа, но живет с его младшим братом, а дети, рождающиеся в результате этого сожительства, считаются детьми ее умершего мужа (так поступают племена гузи, нуэр, свази, цвана, зулусы и т.д.)[44]. Вдова может также выбрать себе нового партнера, который будет считаться ее мужем, среди братьев или сыновей своего мужа (в обществах с родством по отцовской линии) или среди сыновей его сестер (в обществах с родством по материнской линии). Наконец, существует и сорорат – форма, противоположная левирату: в случае смерти супруги, ее родители отдают вдовцу одну из ее сестер. Все вышеизложенное свидетельствует о том, что семейные группы стремятся сохранить союз, прерванный смертью одного из супругов.
Брак может также распасться в результате развода. Разводы более часты в начале семейной жизни и в обществах с родством по материнской линии, где женщина сохраняет более тесные связи со своей прежней семьей. Как и смерть одного из супругов, развод не прерывает автоматически связь между семейными группами. С одной стороны, один из супругов может вступить в новый брак с родственником или родственницей бывшего мужа или бывшей жены. С другой стороны, возвращение выкупа может иметь различное значение: если уплата выкупа была непременным условием брака и выкуп полностью возвращен после развода, брак считается расторгнутым; в противном случаев брак остается действительным.
Можно задаться вопросом о причинах, которые побуждают во множестве случаев семейные группы пытаться сохранить семейный союз. Без сомнения, одной из основных причин является стремление этих групп обеспечить свое продолжение в лице потомков.
Социальное положение ребенка.«От смерти есть только одно лекарство – ребенок», гласит пословица племени бамбара. Говоря о смерти человека, имеющего детей, те же бамбара скажут, что он «ушел», а говоря о смерти холостяка, они скажут, что он «кончился». В племени пель, живущем в Западной Африке, женщины, которые не могут забеременеть, делают себе «детей» из початков кукурузы, а их мужья иногда публично дают этим «детям» имена (зерна кукурузы символизируют изобилие и плодовитость). Это стремление к продолжению рода свойственно не только отдаленным от нас обществам. В германской Европе существовал обычай: при рождении ребенка в его честь сажали дерево, связывая таким образом их рост тотемическим родством. В на-
Рулан Н. Юридическая антропология. – М.: Издательство НОРМА, 2000. С. 113
стоящее время дебаты по поводу новых методов деторождения свидетельствуют о тревоге, охватившей в этой связи наше общество. Нет никакого сомнения в том, что эта тревога объясняется очень характерной для нашего общества неспособностью придавать какое-либо значение смерти. Пословица племени бамбара хорошо показывает, что все общества сталкиваются с этой проблемой. Однако традиционные общества лучше вооружены для того, чтобы решить эту проблему, поскольку они верят в существование невидимого мира, тесно связанного с нашим миром живых.
Будучи хуже вооруженными, нежели мы, в медицинском плане, они компенсируют это отставание за счет небиологических форм родства, когда возникает проблема бесплодия (или даже смерти одного из двух супругов), и широко практикуют усыновление и удочерение. Это также не свидетельствует о какой-то примитивности: разве оплодотворение женщины путем введения в ее матку спермы донора, которого она, может быть, даже никогда не видела, или извлечение из ее матки зародышевой клетки, которая будет оплодотворена в пробирке, являются менее «дикими» методами, чем «призрачный» брак, практикуемый в племени нуэр? Ничто не дает нам оснований это утверждать.
Как бы то ни было, в традиционных обществах ребенок окружен не меньшей заботой и вниманием, чем в наших. Его социальное положение очень различно в различных обществах, равно как и отношения, которые существуют между ним и его родителями и которые обусловлены системой родства, принятой в его семейной группе. В общем и целом отцовство является как социальной, так и биологической связью, а законнорожденность ребенка менее зависит от точной идентификации его отца, чем от его действительной принадлежности или непринадлежности к данной семейной группе.
В плане соотношения социальных и биологических факторов следует отметить, что в зависимости от типа брачного союза отцом должно быть лицо, являющееся одновременно и мужем матери и родителем ребенка или же только родителем ребенка, или же, наконец, только мужем матери.
Что касается ребенка, рожденного вне брака от неизвестного отца, то его социальное положение сильно меняется в зависимости от общества. Во многих африканских и полинезийских обществах в таком случае либо мать делает аборт, либо ребенка убивают сразу же после рождения. В племени бауле отцом считается мужчина, на которого указывает мать ребенка: он обязан жениться на ней и жить с ней до тех пор пока ребенок не научится ходить; избежать этого он может, лишь убежав из племени. В других обществах ребенок усыновляется семейной группой матери, а отцом его считается ее брат: это касается не только обществ с родством по материнской линии (ашанти), но также и обществ с родством по отцов-
Рулан Н. Юридическая антропология. – М.: Издательство НОРМА, 2000. С. 114
ской линии (у племени ловиили отец может по своей воле отдать свою дочь какому-либо мужчине для ее оплодотворения с тем, чтобы обеспечить таким образом рождение потомка).