Из жития преподобной Синклитикии

Блаженная Синклитикия говорила, что весьма опасно, когда человек, не взошедший благодаря деланию к духовным высотам, берется учить других. Как хозяин трухлявого дома, который сдает комнаты чужеземцам, если потолок обвалится, погибнет сам и погубит всех своих гостей. Так же и тот, кто еще себя надежно не утвердил, но стал при этом учить других, подвергает страшной опасности себя и тех, кто к нему ходит.

Словами он призывает людей к спасению, а на деле обрекает их на погибель. Кто просто много говорит, тот уподобляется человеку, который расписывает стену красками, которые смываются первым же дождем.

Такая роспись продержится до первых порывов ветра, когда на нее попадут капли дождя. А учение, которое подтверждено делами, не сможет разрушить даже долгий век. Душевная крепость, выкованная делами и закаленная словом, вечно живет для верных.

Из Отечника

Авва Пимен говорил, что учить ближнего может только духовно здоровый и бесстрастный человек. Что толку строить дом другому человеку, а собственный дом разрушать?

2. Он же сказал: «Человек, который учит, но не делает того, чему учит, подобен источнику, который всех хочет напоить и омыть, а себя не может очистить, но вся нечистота и грязь остаются в нем».

3. Как-то авва Серин вместе со своим учеником Исааком пришел к авве Пимену и спросил:

- Как мне наставлять Исаака, который с удовольствием слушает мои слова?

- Если хочешь принести ему пользу, - ответил авва, - показывай ему добродетель на деле. Ибо тот, кто внимает только слову, остается бездейственным. А если ты ему покажешь что-нибудь на деле, то в нем это останется.

4. Сказал авва Иперехий: «Истинно премудр не тот, кто учит словом, но кто наставляет делом».

5. Старец говорил: «Если в душе есть слово, но нет дела, она подобна дереву, на котором есть листья, но нет плодов. Если на дереве много румяных плодов, то на нем есть и листья. Так и слово подходит только душе, в которой есть благое дело».

6. Старец сказал: «Если ты видишь, что человек упал в воду и можешь ему помочь, протяни ему посох и спаси его, а ели не в силах вытащить его, оставь ему свой посох. Потому что если протянешь ему руку и не сможешь вытащить, то он затянет тебя с собой, и вы оба погибнете».

Старец говорил это для тех, кто ввергает себя в искушения, помогая другим сверх своей меры.

7. Сказал старец: «Нет более убогого зрелища, чем разум, который лишен Бога, но при этом любомудрствует о Боге. Человек, который учит в церкви или в келье, сам должен сперва совершить то, о чем говорит и чему учит. <i>Трудящемуся земледельцу первому должно вкусить от плодов</i> (2 Тим 2, 6).

8. Один старец говорил о другом, который был преисполнен любви и давал советы монахам и мирянам: «Светоч многим светит, а собственные уста его опаляются».

9. Сказал авва Орсисий: «Если сырой кирпич положить в основание здания, стоящего около реки, такое здание не простоит и дня. А если кирпич обожжен, то здание будет прочным, как камень. Так и человек, чей плотский помысел и душа его не закалена, как у Иосифа, страхом Божиим, если достигнет власти, сразу потерпит крах.

Много искушений у тех, кто живет среди людей. Лучше, чтобы человек, зная свою меру, избегал бремени власти. А те, кто утверждены верой, те непоколебимы всегда. Если кто пожелает сказать слово о святейшем Иосифе, то скажет, что тот не был обычным человеком, живущим на земле, ибо претерпел множество искушений в стране, где не было даже следа богопочитания. Но Бог отцов его был с ним и спасал его из всякой беды. И теперь он вместе со своими отцами в Царстве Небесном. А мы, зная свою меру, будем совершать подвиг. Только так мы сможем избежать суда Божия».

10. Сказал авва Пимен: «Человека, который знает свое место, ничем нельзя смутить».

11. Он же сказал: «Кто знает свое место, но не придерживается его, как может учить ближнего?»

12. Брат спросил его:

- В моей обители живут братья. Повелишь ли, чтобы я отдавал им распоряжения?

- Нет, - ответил старец. - Сначала делай свой труд, и если они стремятся к духовной жизни, то будут внимательно смотреть на тебя.

- Но они требуют, чтобы я ими повелевал.

- Стань для них образцом, - посоветовал старец, - а не законодателем.

13. Брат спросил старца:

- Если брат станет рассказывать о том, что происходит вовне, велишь ли, авва, предупредить его, чтобы он избавил меня от таких вестей?

- Нет, - ответил авва.

- Почему?

- Если мы сами не можем это соблюсти, то как мы можем требовать не делать этого от других, если знаем, что сами будем это делать.

- Как же тогда быть?

- Если мы будем молчать, - посоветовал старец, - то для ближнего будет достаточно примера нашего поведения.

14. Авва Петр спросил авву Исайю, что означает выражение «раб Божий». Он объяснил, что пока человек пленен какой-либо страстью, то еще не может считаться рабом Божиим, ибо он раб того, что его поработило (Ср.: 2 Пет 2,19). И пока он одержим страстью, он не может учить тех, кто подвержен тем же страстям. Ибо позор до освобождения от этой страсти учить людей или молить Бога об их исправлении. Ибо как может просить Бога за другого тот, кто сам страдает от той же болезни?

15. Сказал авва Исайя: «Откуда я знаю, что Бог меня принял, если говорю другому, сделай то или это, а сам еще не покаялся в своих грехах? Пока павший человек находится в покаянии, то ничего не может делать с уверенностью, потому что еще не знает, даровано ли ему прощение. Если человек не чувствует этого в своем сердце, то может услышать это от кого-нибудь другого. Вместо поучений, он будет только бояться и трепетать в ожидании страшного суда Божия.

Если кто-нибудь попросит объяснить что-то и если ты готов обречь свою душу на погибель, то скажи ему прямо и открыто и возьми на себя все, что ты сказал ему. А если ты не преуспел в духовной жизни, то беги скорее от всякого ответа, иначе погубишь свою душу. Великое дело для человека - оставить свои притязания, жить по воле Божией и, храня слово Божие, учить других своим примером.

16. Человек Божий авва Нисферой, хотя и удостоился Божьей славы, но никогда ничего не приказывал сыновьям своей сестры, которые жили с ним. Он каждому разрешал поступать по своей воле и не заботился о том, правильно они делают или нет.

17. Он же сказал о Каине и Авеле, что когда еще не было ни Закона, ни Писания, кто учил их поступать так или иначе? Поэтому если Бог не научит человека, то все труды напрасны.

18. Он же говорил: «Учить ближнего - это падение души. А пытаться возвести его к лучшим проявлениям природы - великое сокрушение души. Когда собираешься научить ближнего чему-нибудь, сначала подумай о себе: не получится ли так, что ты разрушишь свой дом, созидая чужой. Кто забывает о своих грехах, но думает исправить другого, совершенно лишен сердечной молитвы и не умеет обращаться с просьбами к Богу».

19. Он же сказал: «Когда учишь, бойся отпасть от того, чему учишь, а если отпадешь, то зачем учить тому же еще кого-то».

20. Он же сказал: «Горе нам, мы грешим не переставая, а вразумляем и наставляем тех, кто гораздо лучше нас. С бревном в глазу мы обвиняем, как ни в чем не бывало, наших братьев, сердимся и налагаем на них бремена тяжелые и неудобоносимые (Мф 23,4), а сами, как немощные телом, даже подняться до них не хотим. Горе нам, что оставили наше единственное дело и поспешили учить других деятельной добродетели. Горе нам, что другим поручаем труды, а сами снимаем с себя даже собственные обязанности. Горе нам, что мы решаем, что справедливо, что нет, судим и поучаем, но при этом далеки от всякого благого дела».

Из аввы Марка

Кто без дел считает себя мудрым и произносит поучения, тот обогащается неправедностью, и его труды, по слову Писания, <i>пойдут для чужого дома</i> (Притч 5,10).

Из аввы Исаака

Не объясняй другому того, чего сам не понял, а то самому будет стыдно. Сравнят твои поучения с твоим образом жизни, и откроется твоя ложь. А если возникнет необходимость произнести хорошую речь, скажи ее так, словно ты ученик, а не наставник, потеряв всякий стыд. Прежде, чем говорить, подумай о себе и увидишь, что от тебя меньше толку, чем от тех, к кому ты собираешься обратиться с речью.

Доброе дело - учить людей благу и по велению Промысла вести их от неведения к познанию истины. Так поступали Христос и апостолы, и это высокое служение.

Но если кто почувствует, что от такого образа жизни, от постоянного общения с людьми, его совестливый ум ослабел и уже не созерцает сущие вещи так же ясно, как раньше и что смущен покой сердца, помрачилось знание, то это значит, что ему следует хранить свой разум и отречься от чувственного. А иначе человек, желая исцелить других, погубит свое здоровье и, вместо свободного употребления воли, его постигнет смятение ума. Пусть такой человек вспомнит слова апостола, который сказал: <i>Твердая же пища свойственна совершенным</i> (Евр 5 14). Совершенные - те, чьи чувства здравы и открыты, и потому они могут воспринимать любую пишу, то есть любые вторгающиеся через чувства обстоятельства и не повреждаться сердцем ни от каких встреч с людьми, ибо обучены совершенству, и не обращаться во время этих встреч к уже пройденному, чтобы не услышать, например: <i>Врач! исцели Самого Себя</i> (Лк 4,23).

Поэтому пусть каждый поразмыслит о себе и сохранит свое достояние. Лучше произносить не чувственные речи, но благим жительством служить людям и учить их примером своих поступков. Когда ты далек от людей, то можешь гораздо лучше облагодетельствовать их, пробуждая у них рвение к благим делам. А что до речей, ты не умеешь произносить их так же, как и они. Господь и обращается к тебе в Евангелии: <i>Если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму</i> (Мф 15,14).

Из святого Варсонофия

В монастыре, где святой Варсонофий совершал подвиг безмолвия, жил один брат. Когда другой монах сказал ему, что он терпит брань, то в меру своих сил дал советы, хотя сам еще не достиг духовной меры, и брань тотчас перешла на него.

Пострадавший понял, за что постигла его такая тяжелая кара: он не признался монаху, что сам страдает той же слабостью и не направил его к старцам. Ведь только они одни в силах разрешить вопросы духовной жизни. Он пошел к старцу и рассказал ему, как было дело.

- Брат, - посоветовал ему святой Варсонофий, - нет другого пути тебе избавиться от брани, кроме как порицать себя за все сказанное - тогда Бог смилостивится над тобой.

Брат поступил так, как велел старец, осудил себя за произнесенные слова, искренне покаялся, брань тотчас прекратилась, и он воздал благодарность Богу.

Из Патерика

Амма Феодора сказала: «Учитель должен чуждаться любоначалия и отвращаться тщеславия и превозношения, не доверять лести, не слепнуть при виде даров, не поддаваться гневу; но быть долготерпеливым, кротким, крайне смиренномудрым, отменным в делах, снисходительным, заботливым и благожелательным».

2. Сказал старец: «Не учи до времени, а иначе покажешь, сколь слабое у тебя разумение».

3. Он же сказал: «Кто учит других спасению души, должен сперва пожать плод своего собственного учения. Ибо всякий, кто сам не достиг целомудрия, как сможет научить этому другого? И всякий, кого душит сребролюбие, кого жжет демон сребролюбия, как может научить других милосердию? И кто постоянно думает только о сборе и раздаче, купле и продаже, во все дни погружен в земные заботы и на суету убивает целые годы, как может научить других стяжанию будущих благ?

В любом случае ученики тоже больше обращают внимания на дела, чем на слова. Если учитель оставил небесное и растратил себя на временное и преходящее, само собой разумеется, что его ученики научатся презирать вечное и весь свой помысел отдадут только настоящему. Про таких людей Бог сказал: <i>Что ты проповедуешь уставы Мои и берешь завет Мой в уста твои, а сам ненавидишь наставление Мое и слова Мои бросаешь за себя?</i> (Пс 49,16-17). И еще: <i>Всякий день имя Мое бесславится</i> (Ис 52, 5). Хорошо учить, когда ты сам поступаешь, как учишь, и за твоим словом следует дело, и добродетель видна без слов. И блажен не тот, кто учит, но кто делает и учит».

4. Сказал старец: «Если ты говоришь кому-нибудь о духовной жизни, говори с умилением и слезами, прочувствовав каждое слово. А если не можешь, то лучше не говори ничего, иначе, намереваясь спасти других, чужими словами погубишь себя».

Из святого Ефрема

Лучше усердно учиться, чем учить других во вред себе, делая недолжное. Кто себя наставляет, тот и другого наставит. Кто следит за собой и сам постоянно учится, то научит и ближнего.

2. Не гони брата из-за своего любоначалия. Если не от Бога твой замысел, то он не продержится долго. А если от Бога, то прячь его среди вещей, как Саул, которого Господь потом взял и поставил вождем Своего народа.

Глава 39: О том, что кто выносит суждения по внушению Святого Духа, даже если он не священник, на его стороне Божья воля, и не признавать этого нельзя; и о том, что Бог разрешает учить не только священникам, но и тем, кто чист духовно; и о том, что такое «мысленное священство» и как в пустыне в отсутствие священника следует причащаться Святых Тайн

Из Григория Двоеслова

Святой Венедикт, не будучи священником, во время Литургии дал просфору в жертву за двух умерших отлученных от причастия дев, которые покидали храм всякий раз, когда диакон говорил, чтобы не причащающиеся вышли из церкви. А после жертвы больше уже никто не видел, чтобы во время Литургии эти девы покидали храм.

Поэтому, Петр, мы без всяких сомнений верим, что как только была принесена за них просфора, они сразу же удостоились прощения и освободились от наказания заступничеством блаженного Венедикта.

Петр: Дивное дело, что этот честной муж, будучи еще во плоти, мог избавлять души (умерших) от наказания.

Григорий: А разве, Петр, не во плоти был тот, кому было сказано это обетование: Что свяжешь на земле, то будет связано на небесах; и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах. Относительно связывания и разрешения его наследуют (от Господа) те, кто по вере и нравственности получают священническую власть. Но чтобы перстный человек мог совершать такие дела, для этого Творец неба и земли сходил с неба на землю, чтобы плоть могла судить даже духов. Такой благодати удостоил ее Бог, став плотью ради людей, потому что немощь наша стала выше себя, когда облеклось в нее Могущество Божие.

Благороднейший муж по имени Филикс, узнав, что незабвенный Экитий не в сане священника, а между тем ходит всюду и ревностно проповедует назидательное слово, однажды обратился к нему с вопросом:

- Как ты, отче, дерзаешь проповедовать, когда не имеешь ни священного сана, ни разрешения проповедовать от римского папы, в ведении которого состоишь?

- Я и сам думал, о чем ты спрашиваешь, - ответил святой. - Я открою тебе, как я получил разрешение на проповедь. Однажды ночью во сне мне явился прекрасный юноша, скальпелем коснулся моего языка и сказал: «Я влагаю мое слово в твои уста - иди и проповедуй». С тех пор как я ни стараюсь умолкнуть, но не могу, потому что Бог меня понуждает проповедовать».

Петр: Мне хотелось бы, отче, узнать, какие подвиги проходил святой муж, удостоившийся такой благодати.

Григорий: Подвиг, возлюбленный Петр, зависит от дара благодати, а не благодать от подвига, иначе и благодать не будет благодатью. Ибо всякому подвигу предшествует благодатный дар, хотя после этого дары возрастают по мере того, как увеличиваются подвиги. И зачем тебе искать в нем еще большего подвига, когда знаешь, что в этом угоднике Божием непорочная жизнь соединялась с проповедническим усердием? Он горел такой ревностью, присоединяя души к Господу, что управлял несколькими монастырями и в то же время ходил повсюду: по церквам, городам, деревням, даже по домам христиан, возжигая в сердцах своих слушателей любовь к небесному отечеству.

Когда молва о его проповеди дошла до Рима, некоторые люди, движимые завистью, стали доносить на него Папе:

«Какой-то неотесанный мужик дерзнул сам себя назначить великим проповедником и наше пресвятое служение, Влады- ко, переписать на себя, присвоив нашу неотчуждаемую собственность. Нужно послать за ним и привести его сюда, дабы объяснить невежде, что в церкви можно делать, а что нельзя».

Они не прекращали жаловаться на авву Акития до тех пор, пока не убедили Папу послать начальника стражи Иулиана и потребовать от святого не выходить за пределы монастыря.

Из святого Максима

Сан дьякона получает тот, кто готовит свой ум к святым подвигам и изгоняет из него страстные помыслы. Сан священника - тот, кто просвещается ведением сущих вещей. А сан епископа - усовершенствовавшийся в ведении, поклоняющийся Святой Троице, как принявший миро ведения.