Глава 3. Первые знакомства 8 страница
- Ого, правда? - изогнув бровь, спросил Джейми. - Так что… никаких проблем?
- Джейми, - предупредила его Изабелла, поднося ложку ко рту.
- Я просто пытаюсь завязать разговор, Беллс, остынь, - парировал Джейми, невинно вытаращив глаза.
Это непрекращающееся дерьмо меня убьет когда-нибудь…
Изабелла шумно вздохнула.
- Да, все прошло преотлично. И нет, никаких проблем не возникло. По большей части он вел себя хорошо.
- По большей части? - переспросил Джейми, выковыривая еще немного мороженого из коробки, стоявшей между ними.
- Да, - кивнула Изабелла. - Он бывает настоящим уродом. - Она посмотрела на Джейми, телевизор и ложку в своей руке, а затем уверенно продолжила, не в силах сдерживаться: - Он ненавидит превосходство - и мое в особенности - и устраивал истерику при каждой нашей встрече.
Джейми заметил, как еле заметно вспыхнули ее щеки, как задрожали руки, а говорила она так, будто не могла быстро произносить слова. Изабелла встала с дивана и повернулась к нему, но снова рухнув вниз, продолжила:
- Что выводит меня из себя больше всего, так это то, что он настолько охуенно умен. Это абсурд!
Джейми понимающе наклонил голову, сдержав саркастичный комментарий, готовый вырваться из его рта.
- Сам подумай, - попыталась убедить его Изабелла, взяв в руки работу Каллена и практически швырнув ее ему на колени. - Его ответы, его осмысленность и… знания? Господи Боже мой… он все это знает!
Джейми посмотрел на лежащую перед ним работу, не прикасаясь ней, и быстро оглянулся на Изабеллу, которая внезапно замолчала.
- Что? - мягко спросил он, положив работу обратно на стол.
Лицо Изабеллы вдруг потеряло взволнованный румянец и внезапно побледнело, отчего блеск, виденный в ее глазах за десять секунд до этого, исчез. Джейми обожал эту искорку в ней, он слишком долго скучал по этой ее особенности. Как же приятно снова видеть ее настолько преисполненной жизни.
- Просто… - Изабелла сделала глубокий вдох, ткнув ложкой в мороженое, но не смогла закончить предложение, потому что знала: Джейми не поймет. Черт, да только она одна может себя понять!
Она понимала, что помимо того гнева, что бушевал в ней, когда преступный ублюдок Каллен только появился на уроке, она почувствовала что-то еще. Она испытала боль. Изабелла правда считала, что их отношения станут теплее, но ему удалось опровергнуть эту мысль одним сраным замечанием, и это ощутимо задело ее чувства.
Она понимала, что будет нелегко, но, черт возьми, считала, что он хотя бы пойдет ей навстречу.
- Что, Беллс? - с нежностью спросил Джейми, прикасаясь ладонью к ее плечу.
- Ничего, - тихо ответила она, пожав плечами. Изабелла посмотрела на него, замечая, что он не поверил ей. - Ничего, Джей. Все в порядке, честно.
А затем улыбнулась ему натянутой улыбкой, в которой не было ни намека на истинную радость, отчего Джейми разволновался еще сильнее и теперь был полон решимости узнать, что представляет собой этот мудак Каллен.
=PoF=
На следующий день Гарретт Вольтури, нетерпеливо постукивая ручкой по столу, наблюдал за тем, как из ноздрей Эдварда вырывается сигаретный дым и спускается вниз к груди, чтобы потом, изящно подпрыгнув, раствориться в воздухе.
Эдвард вошел в эту стерильную комнату сорок минут назад и с тех пор произнес всего слов пять, так что терпение Гарретта медленно сходило на нет.
- На следующей неделе в четверг придет Шарлотта, чтобы обсудить с тобой встречу с комиссией по УДО, - на одном дыхании выпалил Гарретт.
Каллен поднял взгляд на своего наставника, сразу же отметив досаду на его лице.
- Великолепно, - ответил он.
Гарретт закатил глаза.
- Да. Но, Эдвард, знаешь, что было бы еще великолепнее? - Каллен пожал плечами. - Было бы великолепно, если б ты прямо сейчас перестал вести себя как ребенок и поговорил со мной о случившемся на прошлой неделе!
Каллен вперился взглядом в Гарретта и стряхнул пепел с кончика сигареты.
- Не говори со мной в таком тоне, - предупредил он, чувствуя, как от раздражения задергался правый глаз.
Он знал, что Гарретт хочет ответы и по возможности правдивые, и Каллен хотел бы поделиться с ним этим, но просто не знал как. Он до сих пор пытался свыкнуться с мыслью, что Персик из той девочки, которую он спас ночью пятнадцатилетней давности, превратилась в настоящую красавицу, оказавшуюся к тому же его учительницей.
Ебать, думал он, это дерьмо даже описать невозможно…
Гарретт бросил ручку на стол и шлепнулся на стул.
- Хватит, Эдвард. Я имею право знать, почему ты так отреагировал! Почему у тебя случился приступ паники и почему доктору пришлось дать тебе успокоительное, чтобы вырубить твою задницу на целых восемнадцать часов!
Каллен выдохнул дым через нос. Обычно тон и поведение Гарретта приводили его в полное и чрезвычайно сучье бешенство, но, честно говоря, сейчас Каллен чертовски устал.
Он не спал.
Проснувшись после вызванного успокоительными мрака и осознав, кем является мисс Свон, он не мог успокоиться. Он ерзал и ворочался, лежа на дьявольски неудобной кровати, а в голове у него, словно проклятущие отрывки из кинофильма, вертелись воспоминания о той ночи, когда он спас ее. Раньше эти отрывки убаюкивали его и погружали в сладкий сон, а теперь… теперь они не давали ему возможности уснуть. Из-за нее он ни хрена не мог уснуть.
- Просто я… - начал Каллен, и Гарретт неловко поелозил на стуле. - Я вспомнил кое-что из своего прошлого.
Гарретт медленно положил руки на стол и взглядом попросил Эдварда продолжать. После пяти минут молчания Гарретт выдохнул, чувствуя себя морально совершенно обессиленным. Он вытащит из него информацию, просто нужно подождать. Он и так уже за эти выходные свел свою жену Кейт с ума, не прекращая рассказывать о заключенном, впавшем в состояние паники. (Основные детали он скрыл, хотя его убивал тот факт, что он не может ей все рассказать.)
- Ладно, понял, - сказал Гарретт, подняв руки. - Тогда расскажи, как прошел урок с мисс Свон.
Вот оно.
Напряжение на лице Эдварда.
Гарретт не мог решить, был ли приступ вызван чем-то или он произошел из-за красивой учительницы, но продолжал упрекать себя за то, что был таким слабоумным. Серьезно, до приступа они занимались целую неделю, и единственная проблема Эдварда заключалась в том, что он не мог держать свой остроумный паршивый рот закрытым. Гарретт даже не представлял, что изменилось.
- Все прошло нормально, думаю, - ответил Эдвард, безразлично пожав плечами, и быстро глянул на часы, чтобы узнать, сколько еще осталось до следующей встречи с ней.
Еще час.
Он перевел взгляд на Гарретта, пристально наблюдающего за ним, и сразу же разозлился.
- Я ничего не устраивал, если это тебя, блядь, волнует! - крикнул он, погасив сигарету сильным ударом о пепельницу.
Вот же дерьмо, теперь ему стало казаться, будто он находится в гребаном зоопарке, где за ним наблюдают сопливые дети.
И это ему совсем не понравилось.
- Слушай, я выполняю всю ту хуйню, что ты мне велел, - продолжил он, ударив ладонью по бедру и проводя дрожащей рукой по волосам. - Черт, я даже улыбнулся этой претенциозной стерве, - огрызнулся он, почувствовав вину, когда последнее слово вырвалось из его рта. - Так что позволь мне и дальше выполнять это дерьмо, чтобы получить досрочное освобождение, и все будет охуенно замечательно1, ладно? - гаркнул он, нервно схватив следующую сигарету.
Гарретт мягко улыбнулся, глядя на него. - Замечательно1, - пробормотал он, взяв ручку.
- Бля, что ты сказал? - прошипел Каллен и сощурился, глядя на наставника.
Ему охуеть как не понравилось, с каким тоном произнес это Гарретт. Ублюдок ни хрена не знал ни о нем, ни о его Персике1.
- Ничего, - ответил Гарретт, не отрывая взгляда от бумаг, раскладывая их в своем портфеле.
- Вот в том же ебаном духе и продолжай, - прорычал Эдвард, чувствуя, как сжимаются его кулаки, как ускоряется пульс, и как сумасшедше начинает дергаться нога.
Гарретт сразу заметил это и понял, что нужно отступить или сменить тему.
- Тогда на сегодня, наверное, закончим? - предложил он, захлопнув кейс.
- Да, наверное, - саркастично ответил Каллен, приподняв бровь.
- Я бы не хотел, чтобы ты опоздал на урок мисс Свон, - добавил Гарретт, сняв пиджак со спинки стула.
Каллен закатил глаза и сунул в рот сигарету. Гарретт протянул ему еще три, а после положил пачку себе в карман. Похоже, Каллену они были необходимы, а если это поможет ему не выйти из себя при встрече с бедной девушкой, то Гарретт сделает все возможное, чтобы этого не случилось.
- Увидимся в пятницу, - сказал Гарретт, поворачиваясь к двери.
- Ага, - тихо ответил Каллен, снова смотря на часы и чувствуя, как напрягается все его тело.
Сорок пять минут.
=PoF=
Через пятьдесят пять минут Изабелла быстро шагала по коридору к учебной комнате. По пути она встретила Гарретта, с которым обсудила предстоящий визит чиновника, рассматривающего вопрос по УДО Каллена. Гарретт казался оптимистично настроенным, но в глубине души еще сомневался, что личные занятия с Калленом будут иметь большое значение.
Но ведь и вреда они не нанесут, верно?
Изабелла же в свою очередь очень нервничала по поводу всей этой ситуации и мысленно молилась, чтобы Каллен ради своего будущего вел себя хорошо и не дал ни единого повода лишить себя возможности досрочного освобождения. Каким бы высокомерным говнюком Каллен ни был, Изабелла понимала, что он хотел выйти из тюрьмы. Иначе зачем ему соглашаться на занятия с ней?
Она улыбнулась охраннику, стоявшему у двери, и вошла в комнату. Смахнув с лица волосы, она увидела Каллена, сидящего в самом дальнем конце класса с руками, стиснутыми в кулаки, и зажатой в губах уже почти докуренной сигаретой. Его лицо было напряжено, а когда он посмотрел на нее, то - к ужасу Изабеллы - стало еще напряженнее.
Он резко вытащил сигарету изо рта, стряхнул пепел на пол, и впился в нее взглядом.
- Ого, - усмехнулся он. - А я уже было подумал, что вы чертовски заняты, чтобы прийти на урок.
Во что, блядь, она играет, заставляя меня ждать?! Чем еще она занята, когда должна быть со мной на уроке?
Изабелла выдохнула и положила на стол сумку. Прокручивая в памяти слова Анжелы о строгом тюремном распорядке и о том, как жизненно важен он для заключенных, она прикусила язык.
- Извини, - твердо сказала она, увидев, как он шагает по комнате, словно лев, запертый в клетке.
Потрясающий.
- Я пришла бы вовремя, но по пути встретила Гарретта и…
- Что? - заорал Каллен, от чего Изабелла подскочила, а охранник возле двери взялся за дубинку, висевшую на его поясе.
Изабелла с любопытством поглядела на Каллена.
- Что? - спокойно отозвалась она, даже не подозревая, отчего он так рассердился.
- И что за хуйню он вам растрепал, а? - вскричал Каллен, чувствуя, как бешено бьется в его груди сердце, и делая огромный шаг по направлению к ней.
А вдруг он рассказал ей о моем приступе паники? А если он упомянул о Персике? Каллен чуть не скончался, когда за день до этого прошептал это слово на их последнем уроке. Насколько трудно было бы удержаться от этого Гарретту? Нет, он бы не сделал этого… правда ведь? Он и сам не знает, кто или что Персик…
Изабелла скрестила руки на груди и, посмотрев на него, увидела гневное и одновременно с этим нервное выражение его лица. Его глаза были широко раскрыты и в них плескался… испуг?
- Мы лишь поговорили о том, что на следующей неделе придет чиновник по УДО - и все, - спокойно ответила Изабелла, пожав плечами. - Он хотел, чтобы я переговорила с ней по поводу наших уроков. Он думает, что мое участие может помочь рассмотрению твоего ходатайства.
Она заметила, как огонь в его глаза немного потух, а его мощная накаченная грудь начала замедляться от выдохов. Он сглотнул, и Изабелла не смогла отвести взгляда от движения его адамова яблока.
Интересно, а на вкус он тоже как яблоко?..
Она прочистила горло и чуть покачала головой от этой неуместной мысли, пришедшей ей в голову.
- И снова, Каллен, я приношу извинения. Теперь я на месте, так что давай начнем. - Она опустила руки, стараясь не принимать оборонительной позы, и медленно указала на стул возле стола.
Каллен посмотрел на нее, взглядом проводя по лицу. Ему казалось, что он не видел ее целую вечность, и это чрезвычайно сильно его беспокоило, потому что на самом деле прошли только сутки. Он провел рукой по волосам и наконец подошел к стулу, садясь на него медленно, но решительно. Придется уж взять себя в руки. Она и так уже имела власть над ним, и он просто не может позволить ей завладеть им еще больше.
Он понимал, что не в силах остановить это, потому что, черт побери, это ведь Персик, она по определению всегда будет влиять на него, но вот только это должно происходить на его условиях.
- И какое захватывающую хуйню вы притащили сегодня, мисс Свон? - спросил он, откинувшись на спинку стула. Будь мудаком, будь преступным ублюдком, которого она так хорошо знает… - Потому что, должен вам сказать, я уже вне себя от волнения, - с невозмутимым видом произнес он.
Однако Изабелла, ощущая ползущие по спине мурашки, проигнорировала его ругательство, так же как и его тон, и вытащила все необходимое из сумки.
- Пока нам надо закончить с Тичборном. Я хотела бы пробежаться по тому заданию, что ты выполнял вчера.
- Круто, - сухо ответил Каллен, вытаскивая из кармана последнюю сигарету.
Он щелкнул пальцами охраннику, веля поднести ему спичку, и крепко зажал сигарету между зубами.
Наглый маленький сучонок…
Каллен затянулся дымом, но резко остановился, заметив, что мисс Свон переставила свой стул поближе к нему… Какого хера?
Когда она села, скрестила ноги и стала раскладывать перед собой бумаги, он шокированно уставился на нее. И Изабелла замерла, больше не в силах терпеть его взгляд на себе.
- Что? - непонимающе спросила она.
Со свисающей изо рта сигаретой и страхом в глазах он быстро стрельнул взглядом на разделяющее их пространство, а затем на свободное слева от нее место.
- Ой, да ладно, - поняв, в чем дело, усмехнулась она. - Ты что, боишься заразиться учительскими микробами? - Она закатила глаза и посмотрела на стол.
Изабелла ведь просто хотела подробно обсудить с Калленом его ответы, и сидение рядом с ним облегчило бы ей задачу. Но увидев его скептический взгляд, она внезапно поняла, что это была не лучшая идея, поэтому неловко поерзала на стуле, глядя на не обращающего на них внимания охранника.
Услышав ее ответ, Каллен ухмыльнулся и выдохнул дым. - Нет, по поводу этого дерьма я не волнуюсь, - ответил он, тряхнув головой. - Просто удивился.
- Удивился? - переспросила Изабелла, нахмурив лоб. - Почему же ты удивился?
Он пожал плечами и большим пальцем правой руки почесал левое предплечье.
- Удивился тому, насколько хорошо вы скрываете свой страх.
Изабелла сощурилась, и Каллен заметил, как прижала она к нижней губе свой маленький розовый язычок. Он замер, чувствуя, как еще сильнее напрягся его член. Пиздец как клево.
Он поморщился.
- Я тебя не боюсь, - уверенно заявила Изабелла, не отводя от него взгляда.
Он ухмыльнулся, и ее тело забавно отреагировало на это.
- О, мисс Свон, лучше бы вы этого не говорили, - парировал низком голосом Каллен, и внутри Изабеллы все затрепетало.
Она быстро глянула на него, отмечая его потемневший взгляд и кривую ухмылку, и откинулась на спинку стула, скрестив руки и неосознанно выпятив грудь вперед, отчего Каллену она, б…ь, показалась еще лучше. Он потер указательным пальцем бровь и оторвал взгляд от ее груди.
- И почему же я должна тебя бояться? - насмешливо спросила Изабелла.
Когда Каллен вместе со стулом придвинулся к ней и выдохнул дым через нос, тот спустился к его верхней губе и обольстительно раздвоился, деловитое выражение с ее лица тут же улетучилось. Дыхание Изабеллы ускорилось, и, увидев, что их лица теперь разделяет всего один фут, она часто заморгала.
Какой же он красивый.
- Тебе следует бояться, Персик, - прошептал он настолько тихо, что его губы почти не шевельнулись. - Я опасный преступник. Я плохой человек. Я творил такое, отчего ваша миленькая головка закружилась бы, а вы подсаживаетесь так близко, - он кивнул на нее. - И знаете, - посмотрел он на нее, - от этого я стремлюсь быть плохим снова и снова…
Пресвятой Господь…
Изабелла резко выдохнула и так же резко сглотнула. Она была совершенно сбита с толку, хотя тот факт, что он назвал ее Персиком, остался ею незамеченным. Каллен довольно улыбнулся и развалился на стуле. Он посмотрел на охранника, сделавшего шаг по направлению к ним, и сузил глаза, предупреждая эту одетую в униформу задницу отъебаться от них.
Да, он назвал ее Персиком - и что? Черт возьми, он даже не знала, что это значит. Может, он назвал ее так, потому что только благодаря этому он сможет удержать свою задницу на вершине того ёбнутого хаоса, коим была данная ситуация.
Может, но все же я надеюсь…
- Как я понимаю, моя работа вам понравилась, да? - тщеславным тоном спросил он, стараясь не замечать выражение шока, все еще сохранявшееся на ее лице.
Вместо этого он посмотрел на ее комментарии, написанные к его работе.
- Это… я… хм, да… а что? - прохрипела Изабелла, возвращая себе способность мыслить и возвращаясь к разговору.
- Я сказал, что вам это дерьмо понравилось, - ответил Каллен, не глядя на нее, но из-за ее реакции втайне почувствовав сильный толчок в груди.
Да, вот такое я говно… Возбужденные члены в споре с алогичностью дадут ей сто очков вперед, мисс Свон…
Каллен вынужден был признать, что, оставаясь безмолвной, она была офигенно сексуальной, хоть он по-прежнему предпочитал ее дикий нрав.
- Так что, будем мы сегодня заниматься, бля, или нет? - огрызнулся он, одним чертовым ударом возвращая ее на Землю.
- Да, дай мне минуту, - коротко ответила Изабелла, делая вид, будто ищет ручку, а сама судорожно собирала остатки остроумия.
Откашлявшись и подтащив к себе бумаги, она наклонилась вперед и положила ладонь буквально в полудюйме от руки Каллена.
Они оба испытали это: гул, треск, шипение, гудение. Неважно, что это было, но оно кружило над ними этаким смущающим ореолом, словно пчелы вокруг меда, и жалило кожу, и Изабелле нравилось это ощущение.
Ей удалось удерживать руку в этом положении примерно минуту, а затем она отодвинулась от него.
- Ты пишешь, что он использует метафору, - сказала Изабелла как можно спокойнее. - Как ты думаешь, почему он так часто ею пользуется? Ты этого не объясняешь.
- Он пользуется ею, потому что жалеет свою задницу, - быстро ответил Каллен. - Он недоволен и полон сожаления, но все это чушь собачья.
Изабелла не смогла сдержать улыбки от его слов. Он был умен и гладко излагал свои мысли, но, черт возьми, почему ни одно предложение он не может сформулировать, не присовокупив ругательство?
- Почему же чушь? Он сожалеет о своих решениях…
- Ну потому что чушь, - перебил ее Каллен. - Смысл ему жалеть о том, что он хотел сделать? Единственная хрень, из-за которой сокрушается этот идиот, так это то, что его поймали за задницу.
Он похлопал по карманам и досадливо фыркнул, вспоминая, что сигареты кончились.
- Посмотрите, как часто он использует «меня» или «мой», - продолжил он, с силой прижимая палец к написанному на бумаге стихотворению. - Он самовлюбленный урод, ноющий о том, что ни хера не добился в жизни.
Изабелла вытаращила глаза, услышав слово «ноющий».
- Да, но разве не в этом состоит вся трагедия? Что он умрет в двадцать восемь лет и не сможет добиться всего, чего хочет?
Каллен ухмыльнулся и скрестил на груди руки. - Он должен был подумать об этом прежде, чем попытался прикончить сраную королеву.
Его тон был напряженным, и Изабелла вздрогнула. Он злился, и что-то подсказывало ей, что причина не в поэме, которую они обсуждали. Она даже не была уверена, о ней ли они сейчас говорят.
Вздохнув, она предприняла еще одну попытку.
- Ладно, а что тебе нравится в поэме? Вчера ты упомянул, что завидуешь его ясности. Как ты это понял?
Каллен раздраженно прикусил губу изнутри. Он не был уверен, почему чувствует именно так. Возможно, все дело в поэме и ощущении, будто именно его жизнь описана в трех гребаных строфах, а может, в том, что мисс Свон реально заинтересовалась его точкой зрения. Она слушала его очень внимательно, и по непонятным ему причинам это охрененно разволновало его.
- Да, - спустя минуту молчания ответил он. - Его жизненная ясность - единственное, что у него осталось. Он понимает, что просрал все, чего достиг за свои двадцать восемь лет. - Каллен вздохнул. - Довольно нелепо, что он написал этот херов шедевр в ночь перед смертью, я прав?
Он посмотрел на Изабеллу и приподнял бровь, дожидаясь ее ответа, но прежде чем она вообще успела подумать об этом, из ее сумки раздался звонок мобильного.
- Черт! - воскликнула она, схватив сумку со стола.
Охранник сердито на нее посмотрел.
- Мисс Свон, здесь вам нельзя отвечать на телефонные звонки, - проворчал он.
- Знаю, - резко ответила она, и Каллен ухмыльнулся. - Но это мое личное время, поэтому я вытащила телефон из шкафчика и положила его в сумку. Я не специально.
Нахмурившись, она посмотрела на высветившееся на экране имя и с две секунды раздумывала, но все же встала и отошла в другой конец комнаты.
- Джейми, - тихонько прошипела она, хотя не настолько тихо, чтобы не услышал Каллен. - Я на работе. Что ты хотел?
- Черт, Беллс, я забыл. Извини, я думал, ты уже закончила… блин… просто хотел убедиться, что вечером мы встретимся.
- Да, - ответила она, быстро глянув на Каллена, который глядел на нее таким испепеляющим взглядом, что у нее сперло в груди дыхание.
- Беллс?
- Да-да, увидимся в семь, - быстро ответила она, отключив телефон.
Мгновение она стояла, держа в руках телефон, а затем вернулась на свое место. Она не могла описать то чувство, что уверенно обосновалось внутри нее и давило. Вина? Гнев?
- Извини за это, - пробормотала она, бросив телефон в сумку.
Не успела она даже посмотреть на Каллена, как он уже вскочил на ноги и направился к двери, протянув охраннику руки, чтобы тот застегнул наручники.
- Да, с меня хватит, - рыкнул он.
Изабелла с тревогой посмотрела на него. - Но у нас осталось сорок минут…
- Срать. Я сказал, с меня хватит, - ответил Каллен голосом настолько угрожающе спокойным, что все тело Изабеллы покрылось мурашками.
Охранник, посмотрев на Изабеллу, пожал плечами и, нацепив наручники на запястья Каллена, передал по рации охраннику снаружи, чтобы тот вошел. Изабелла встала, чувствуя себя совершенно обессиленной и пытаясь придумать, что сказать прежде, чем Каллен уйдет.
- Я… Я приду снова, - дрожащим голосом молвила она, но Каллен отвернулся от нее, и она позвала: - Каллен.
Серьезность ее тона удивила даже ее саму. Он медленно повернул голову, демонстрируя ей свой римский профиль. Он не поднимал от пола взгляда, но все же кивнул, и Изабелла понадеялась, что это был кивок согласия.
Охранники вывели его, и когда за этим трио дверь закрылась, Изабелла, окутанная тишиной, опустилась на стул, ни черта не понимая, что только что произошло.
Примечания к тексту:
1 - Каллен вышел из себя, потому что слово peachy, которым он сам воспользовался, и которое вслед произносит Гарретт, переводится еще и как "персиковый".
Глава 8: Конфликт.
Те, кто отрицают свободу для других, не заслуживают ее сами. ~ Авраам Линкольн
Каллен чувствовал, как кровь стучит в ушах.
Стук отдавался эхом, отражаясь от черепной коробки, усиливая все окружающие звуки, заставляя его морщиться и вздрагивать. Громоподобный стук ботинок охранника, ступающих по начищенному полу тюремной камеры, моментально заставил его закрыть глаза. Хруст и шуршание ткани его блядской униформы, раздававшийся с каждым движением его дряблых рук и коротких ног под непрерывный лязг и грохот металла, опоясывавшего запястья и поясницу Каллена, действовали ему на нервы.
Это слишком.
Пока пидорская морда, охранник Номер Один, отстегивал наручники, он стоял молча и безучастно, и вновь оказался в своей камере. Охранник с подозрением оглядел его, плотно поджав губы, и, поведя плечами, закрыл дверь камеры, пребывая в явном замешательстве от ауры смиренного спокойствия, окружившей Каллена.
Но Каллен в своем нынешнем состоянии был так далек от смирения, что умей он читать мысли и услышь размышления охранника, он бы расхохотался, надрывая свой преступный зад, а потом вмазал бы этого ублюдка мордой прямо в разделявшие их прутья решетки.
Потому что именно так он на самом деле себя чувствовал. Он хотел крушить, рвать, метать, пинать, бить, калечить и рвать на куски. Черт, да он бы плевался, кусался и царапался как трусливая сучка, если бы это помогло избавиться от огромного кома лютой ненависти и злости, свинцовым грузом засевшей в самом центре его груди.
Он стоял, уставившись в коридор семнадцатого блока, пытаясь адекватно, по-человечески взглянуть на ситуацию. Он закрыл глаза и сделал вдох. Сжал руки в кулаки и уперся лбом в холодные металлические перекладины.
Она была с кем-то. «Персик» больше ему не принадлежала.
Сглотнув, он стиснул зубы, сжимая челюсти так, что в ушах захрустело, пока холод металла упорно пытался пройти сквозь разгоряченную плоть лица Каллена.
Каллен подумал, что было совершенно нелепо даже думать, что она будет одна. Черт возьми, женщина была чертовски красива, все это видели. Она была умной, страстной, забавной, черт, она смело противостояла ему без тени страха в глазах, что он считал в крайней степени возбуждающим. Наверняка она повсюду привлекала внимание мужчин, не говоря уже о том, что всего неделю назад вообще не имела понятия о существовании Каллена и даже о том, что пятнадцать лет назад после одной памятной ночи между ними возникла сильнейшая связь.
Нет, думал Каллен, разворачиваясь, пока не уперся затылком в прутья решетки, он не имел никаких прав на нее, никаких оправданий первобытному чувству собственности, которое он испытывал к ней, пусть она и была его Персиком. И она всегда останется им для него. Шумно выдохнув, он опустил подбородок на грудь, находясь в таком подавленном и потерянном состоянии, какое вообще не считал возможным.
Ему придется отпустить ее.
Каллен был едва способен на простейшие действия, зная, кем она была, пока сам он застрял в том самом месте, от которого, как он думал, она его сбережет. Не говоря уже о том, что он знал, что она, вероятно, ходила домой к… Джейми каждый раз, когда уходила от него. Его смущало и в равной степени приводило в ярость то, что она видела в нем отвязного преступника (коим он и был), а не мужчину, спасшего ее от неминуемой смерти. Она хоть помнит это? А если помнит, говорила ли кому-нибудь о мальчике, который на протяжении двух часов держал ее в объятьях на пороге какого-то дома, пока она плакала?
Это, черт подери, имело значение?
Он был в тюрьме, а она там, на воле, и даже когда он выберется отсюда, она ни за что на свете не захочет с ним связываться. Она была слишком хороша для него. К тому же, она учила его из жалости, а не потому, что ей нравилось находиться с ним рядом, потому что с чего бы ей вдруг захотелось быть рядом с паршивым бандитом?
Нет, кипятился он, шагая к столу, на котором лежал роман Тичборна, взятый им позавчера в тюремной библиотеке, он просто положит конец власти, которую она имеет над ним.
Поиграли и хватит.
Но даже когда роман с громким стуком ударился о побеленную стену камеры в жалкие четыре на восемь метров, даже когда Каллен плашмя рухнул на кровать, все, о чем он мог думать, все, что видел под закрытыми веками – это взгляд ее глаз, когда двадцать минут назад он сказал ей, что уходит.
=PoF=
Изабелла бросила сумки на пол, не успев даже захлопнуть дверь в квартиру, что в итоге сделала каблуком туфли. Следом полетели ключи от машины, которые она кинула с резким вздохом, проведя рукой по волосам от волнения и растерянности.
Какого черта только что произошло?
Она не понимала, что такое случилось, что спровоцировало такой уход Каллена. Занятие проходило хорошо. Они разговаривали как два цивилизованных человека. Черт, да она даже села рядом с ним (чем до сих пор была потрясена). Что такое, черт возьми, произошло в промежутке между обсуждением метафоры в "Элегии" Тичборна и моментом, когда Каллен решил бросить занятия?
Сбросив туфли, она ринулась в ванную, на пути снимая блузку и юбку и пытаясь понять, что за проблема была у Каллена. Она должна была признаться, что у нее голова шла кругом от перемен в его настроении, которые вот-вот окончательно выведут ее из себя.
Ему, наверное, требовалось немало времени и сил, чтобы постоянно вести себя как конченный мудак! Он, должно быть, совершенно изнурен этим.
Раздевшись, она встала под душ, громко постанывая, когда струи воды хлестали по основанию шеи, массируя огромный комок напряжения, скопившийся в ней с тех пор, как она начала работать в тюрьме Артура Килла. Она позволила мыслям унестись к рабочим часам в учреждении и, в особенности ко времени, проводимому с Эдвардом Калленом.