ГЛАВА 4. «Ты тот человек»

16 марта 1905 года президент Генеральной Конференции Даниэльс писал Вильяму Уайт, находившемуся тогда в Калифорнии, об одной беспокоившей его проблеме.

Недавно посланный в Англию в качестве евангелиста и руководителя миссии служитель, начал развивать какие-то странные мысли об учении в отношении святилища - идеи, подобные тем, которые 14 лет назад привели Д.М. Конрайта к оставлению церкви. По видимому, этот евангелист следовал тем же самым курсом. Церкви в Ирландии, Уэльсе и Северной Англии - в каждом месте, где бы он ни побывал, оказывались в замешательстве. В Бирмингеме и в других местах служители «испытывали серьезные трудности с некоторыми руководящими братьями по вопросу святилища».1

Пастор Евгений В. Фарнзворс отчаянно пытался избежать беды, которая была уже почти рядом с ним, и он писал Даниэльсу, прося помощи. По словам Фарнзворса, цитируемым из его письма к Вильяму Уайт, произошло следующее: «Брат Балленгер пришел к такому умозаключению, что кажется, он совершенно не способен проповедовать Адвентисткую весть. Довольно продолжительное время он изучал вопросы, касающиеся святилища и пришел к заключению, что когда Он (Христос) вознесся, то вошел сразу во Святое Святых, и с тех пор Его служение протекает там. В подтверждение этих мыслей он приводит тексты Евр.6:19 и сравнивает их с 25 или 30 стихами того же характера, находящиеся в Ветхом Завете, где, как он заявляет, в каждом случае выражение «за завесой» означает Святое Святых... Он определенно видит, что его точка зрения не может согласоваться со свидетельствами, по крайней мере так он утверждает, что совершенно не в состоянии сделать это даже в своем разуме... Есть несовместимое различие».2

Таким образом эта проблема была сообщена президенту Генеральной Конференции пастором Фарнзворсом, человеком, крещеным в середине зимы в проруби, прорубленной в более полутораметровом льду озера в Вашингтоне в Новом Хетпшире, который не чувствовал никогда неуверенности в таких вопросах, как святилище.

И Даниэльс, обдумывая этот вопрос, размышляя в еще более широких масштабах, писал брату Уайт, прося совета, как церковь должна решить эту проблему: «Я был бы очень рад заставить покинуть его Великобританию» - размышлял он - «но что мы будем делать с ним здесь - этого в настоящее время сказать не могу... Очень странно, чтобы человек, находившийся всю жизнь в этой вести, оказался несведущим по такому вопросу. Святилище является центральным столбом вести, и если его удаляют, то рушится все строение. Знаете ли вы этого брата, и можете ли дать какой-либо совет?».3

Брат В. Уайт знал Альбиона Балленгера, и именно по этому же вопросу его знала Елена Уайт. Это был приятный, располагающий к себе человек, с большими, пышными усами, с обаянием, что могло привлекать к нему многих. И это было не первое несчастье проявления тайного давления на основные пункты истины. За несколько лет до этого, будучи в то время помощником редактора Адвентисткого журнала по религиозной свободе, он принял идею, что церковь должна сделать себя более привлекательной в результате уменьшения внимания учению о Субботе. Результатом было видение, которое Елена Уайт получила находясь в Саламанке штат Нью-Йорк, которое она затем рассказала при самых впечатлительных обстоятельствах. (Несколько раз она пыталась передать видение, но каждый раз оно ускользало из ее памяти, и только позднее она сумела вспомнить его в тот самый день после замечания Балленгера на заседании комитета). Балленгер тогда последовал указанию божественной вести, в слезах признаваясь, что был не прав. Но теперь возникла новая проблема, и он был вызван домой из Англии в то время, когда братья думали, что с ним делать.

Но Елена Уайт не сомневалась. В середине мая 1905 года она присутствовала на Сессии Генеральной Конференции в Такома Парк. Входя в зал общежития колледжа, который временно служил местом жительства делегатов, она увидела Балленгера и должна была передать указанную для него весть: «Вы тот человек, которого Господь показал мне в видениив Саламанке» - сказала она, продолжая затем говорить некоторые вещи, которые можно узнать только из ее дневника. «И сейчас опять наш брат Балленгер представляет теории, которые не подтверждаются словом Божиим: Я заявляю от имени Господа, что самые опасные ереси стремятся найти выход в нашу среду, как народа, и брат Балленгер уничтожает свою собственную душу. Ваши теории, имеющие массу прекрасных нитей, и нуждающиеся во множестве объяснений, не являются истиной и не должны быть внесены в среду стада Божьего... Бог запрещает этот курс действий - когда вы используете Благословенное Писание, группируя тексты по своему вкусу, чтобы они помогали в построении ложных теорий... Будем крепко держаться установившейся истины о святилище».4

Ответ Балленгера был выслушан комитетом из 25 руководителей церкви, перед которыми был развернут документ под названием «9 тезисов». Адвентисткие убеждения в отношении святилища были не правильны «почти во всех координальных пунктах» - заявил он, особенно оспаривая служение Христа после вознесения в первом отделении Небесного святилища.5

Если следовать по предложенному Балленгером пути мысли, то пророчества 2300 вечеров и утр оказывается не состоятельным, весть 1844 года также лишается смысла, следственный суд внезапно становится теологическим недоразумением, которому необходимо незамедлительное объяснение. Как заметил А.Г. Даниэльс «все пришло в негодность». Никто не видел этой ереси более ясно, чем Елена Уайт: «Ясным, простым языком я должна сказать присутствующим на сессии, что брат Балленгер допустил себе поверить благовидной ошибке»,- сказала она несколькими днями спустя. «Если принять эту весть, то подорвутся основы нашей веры». И затем она прямо применила к этому случаю седьмую главу Евангелия от Матфея: «Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные».6

«Пытающиеся внести теории, подрывающие столбы нашей веры в отношении святилища, личности Бога или Христа, действуют как слепые люди»,- продолжала она. «Они пытаются внести неуверенность и заставляют народ Божий плыть по течению без якоря... Наш Наставник объявил брату Балленгеру: Ты производишь смущение и замешательство своим толкованием Священного Писания. Ты думаешь, что даешь новый свет, но твой свет становится тьмой для тех, кто принимает его... Остановись там, где ты сейчас находишься, ибо Господь не давал тебе той вести, которую ты несешь народу».7

Это была намного большая опасность, чем просто смущение человека в Адвентизме. Альбион Балленгер обладал чрезвычайным даром убеждения, располагающей, приятной внешностью, он изредка писал стихи и говорил с такой обезоруживающей теплотой, что не поверить ему казалось почти самообманом. Для многих людей это дело сводилось к одному единственному вопросу: «Как пастор Балленгер может ошибаться?».

Правда, по общему признанию, был несомненно был риск терять время, занимаясь аргументами человека, которому Божественный вестник сказал, что он верит «благовидной ошибке». Но, возможно, на один краткий момент этот риск был оправдан: ради обретения идеи о силе убеждения, с которой Адвентисты должны были столкнуться лицом к лицу в 1905 году. В письме к Елене Уайт Балленгер высказался, что вынужден сделать выбор: верить ей или верить Библии, и закончил письмо следующими словами: «Когда мы встанем рядом перед великим белым престолом и если Господь спросит меня, почему я учил, что «за завесой» было первое отделение святилища, то что я Ему отвечу? Должен ли я сказать Ему: потому что Елена Уайт, которая заявляла, что ей поручено истолковывать для меня Писание, сказала, что это было истинное объяснение, и если я не приму этого учения, и не буду преподавать его, то попаду под Твое осуждение? О, сестра Уайт, если бы я знал, что этот ответ мог бы быть угоден Господу, тогда бы я подчинился твоему свидетельству. Тогда бы ты вновь произносила слова ободрения для меня. Тогда бы мои братья, с которыми у меня были дружеские отношения, не отвергли бы меня, как прокаженного. Тогда бы я вновь явился в большом собрании, и мы бы вновь плакали и благодарили Господа, как и прежде».8

Балленгер мастерски владел словами и чувствами, и ясно понимал, что люди интуитивно будут поддерживать «жертву несправедливости», даже в ущерб истине. Само по себе это было поразительным, потому что эту же самую тактику использовал Джон Харви Кэллог, который после отделения Балт Крикского колледжа от церкви мог убедительно говорить о том, что «падает ниц и плачет» из-за той несправедливости, предполагаемо сделанной ему Даниэльсом и Вильямом Уайт. Конрайт также представлял из себя чуть ли не мученика, оставляя адвентисткую веру, и Балленгер использовал те же приемы, что вскоре стало очевидным из заглавия написанной им книги «Отвергнутый ради креста Христова».

Интересно отметить, что те, кто покинули церковь по данному вопросу, в основном повторяли те же самые действия: Они клятвенно обещали не причинять вреда церкви, но начинали предпринимать неотступные нападки на Адвентизм в тот же час, как только покидали его. Балленгер не отступал от этой схемы действий, и его, с первого взгляда приятное письмо, направленное Елене Уайт отражало совершенно противоположное, когда его помещали рядом с брошюрой «Призыв к сбору», написанной резким языком, в которой он и его брат провозглашали анти-адвентисткий материал, из их штаб-квартиры, расположенной около вновь открытой адвентисткой медицинской школы.

Увидеть последствия можно было только в будущем. Но в 1905 году отдельные Адвентисты не знали, как далеко зайдет Альбион Балленгер, и он вероятно не знал этого и сам. Поэтому создавалось реальная опасность. Его способность убеждать и его ораторский талант могли увлечь значительное число разумных людей. Во-первых, он действовал все более и более употребляясь фанатику, будучи убежден, что имеет «новый свет», в то время как был больше озабочен распространением своих взглядов, чем благословением организованной церкви. Во-вторых, он накопил значительный арсенал стихов Писания, оперируя которыми он отстаивал свою точку зрения, и если человек не исследовал данный вопрос лично, то масса аргументов могла быть устрашающей.

«Пастор Балленгер уже вводит в заблуждение умы своим огромным набором стихов, - отметила в своем дневнике Елена Уайт в конце 1905 года. -Это подлинные тексты Библии, но он их не там, где они должны находиться».9

«Нам придется встретить многих людей, которые придут с такими же объяснениями, - добавила она, - стремящиеся ввести ложные теории и обескуражить умы многих способностью говорить и своим большим набором текстов, которые они искажают, чтобы эти тексты согласовались с их собственными идеями. Слишком поздно в истории этой земли вводить что-нибудь новое».10

если бы только это было единственной опасностью, то и тогда церковь вынуждена была много думать об этом. Но было нечто еще. Существовала и другая опасность, настолько невообразимо огромная, что разглядеть ее можно было только тому, чьи глаза созерцали невидимые миры. И теперь Елена Уайт отодвинула занавес, чтобы дать церкви поражающее видение невидимого: В 1905 году ересь была представлена более, чем только человеком. Она была представлена разумными ангелами.

Чтобы понять, что собиралась сказать Елена Уайт, необходимо понять глубокий подлинный реализм мира, который она часто испытывала созерцая то, что смертные узреть не могут. Для нее небесные существа были не простой абстракцией, они были реальностью, часто созерцаемые, как напряженно борющиеся за судьбу человека. Они жили и пели, иногда плакали и следили с глубочайшим интересом, желая увидеть, сумеет ли церковь действительно жить согласно Адвентисткой вести. Они постоянно нисходили и восходили с небес на землю, представляя золотую карточку пропуска у небесных врат, входя в жилище света. Но были и другие ангелы, движимые влечением ко злу, настолько чудовищному, что простой смертный человек не может осознать их пагубной силы. Демонические ангелы, предназначенные для уничтожения, стремятся утянуть за собой каждое живое существо, если на это представится возможность. Вновь и вновь Елена Уайт указывала народу Божию на реальность этой Великой Борьбы и на необходимость не делать ничего такого, что дало бы злым силам победу над человеком.

«Если бы вы могли видеть чистых ангелов с их поразительными проницательными глазами, направленными на вас, наблюдающими, как христиане проставляют Творца; или если бы вы могли увидеть бурный, шумливый восторг злых ангелов, когда они извращают пути правды и сравнивают жизнь с этим Писанием, заявляя, что вы следуете ему, но на самом деле уклонились от него - вы будете удивлены и встревожены»11 - писала она в 1868 году.

В 1899 году она описывала «Великий конфликт, происходивший между невидимыми силами, борьбу между верными и неверными ангелами. Злые ангелы постоянно находятся за работой, планируя свою линию нападения... Молитесь, мои братья, молитесь,.. как вы никогда не молились до этого. Мы не готовы к пришествию Господа».12

Наступал 1905 год. Джон Харви Кэллог находился в процессе оставления церкви, увлекая за собой ее самое большое учреждение и ее самые лучшие умы. Альбион Балленгер провозглашал «новый свет» в вопросе святилища, покидая взбудораженные разделением церкви , и Адвентисты в то время не понимали ясно основ своей веры. По всем направлениям злые силы, казалось, маршировали с триумфом, поглощая территорию подобно действующей армии. Возможно один намек о причинах этого можно найти в дневнике Елены Уайт, записанные в последний день октября.

«Сатана использует все свои знания, играя с человеческими душами в игру жизни. Его ангелы увлекут учеников за собой, будут говорить с людьми и установят крайне ложные принцип насколько только это возможно., ведя души по тропам обмана. Этих ангелов, ложно представляющих прекрасные вещи, можно найти по всему миру. Они вскоре появятся в более отчетливом свете. Бог призывает Свой народ постигнуть тайну благочестия».13

Итак, вот что было. В дополнение к врагам человека сатана призывает падших существ из мрака тьмы. Невольно, во имя новой истины человек соединяется с силами тьмы, и Елена Уайт описывает этот процесс в таких выражениях, которые привлекали народ к Библии и ставили его на колени:

«Ложные теории будут смешаны с каждой ступенью опыта и будут отстаиваться с сатанинской ревностью, чтобы завладеть умами каждого человека, который не будет укреплен и укоренен в полном познании Священных истин Слова».14

Вероятно, будет применен всесильный психологический механизм, рассчитанный привлеч людей к почитанию человеческих личностей, и таким образом сделать новое учение как можно более привлекательным.

«В нашей среде возникают ложные учителя, предаваясь искушающим духам, учения, которые носят сатанинское происхождение. Эти учителя увлекут учеников за собой; вкрадываясь неожиданно они будут использовать льстивые слова с обольстительным тактом, искусно вводить в заблуждение».15

«Люди будут увлечены в такие сильные заблуждения, что когда они однажды примут приманку, то кажется будет невозможно сломить влияние, которое воздвиг над ними сатана».16

Те, кто таким образом были пойманы в западню, не будут иметь понятия о своем истинном состоянии; они будут «протестовать против той мысли, что они введены в заблуждение, и все же это так».17

Это потрясающие слова. Это почти невозможно объяснить. Те, кто обладали величайшим в истории религиозным светом, теперь находились под угрозой заблуждения. Они попали в капкан, и даже не подозревали об этом. Около двух тысяч лет христиане свято произносили Библейские предупреждения об ошибках настолько утонченных, что они, если возможно, введут в заблуждение даже избранных. Подобно апостолу Павлу поколение за поколением верующие сообщали Господу с благоговением, что это может произойти с другими, но никогда не произойдет с ними. Но вот это произошло, и Елена Уайт создавала словесные картина величайшего отступления: «Многие, подобно звездам, которыми мы восхищаемся за их яркость, померкнут во мраке. Мякина, подобно облаку будет унесена ветром, даже из тех мест, где мы видели гумна с отборной пшеницей».18

«Я спрашиваю - что может быть концом, - воскликнула она 30 декабря 1905 года. - Вновь и вновь я спрашиваю об этом и получаю одно и тоже наставление: Никогда не оставляй не предупрежденным ни одного человека».19

«Никогда не оставляй человека без предупреждения». В среде ее серьезных вызовов церковь должны защищаться, никогда не упуская возможности освободить истину, предупредить самого последнего человека, который еще будет в состоянии слышать. Ибо война - в смертельном разгаре. Божьей работе брошен вызов тем, что Елена Уайт называла «Альфой смертельный ересей».20 И затем она добавила еще одну мысль. Это будет не последняя такая атака. Будет еще более вероломное нападение на работу Божию.

Альфа отступления началась. Омега, несомненно, придет, и Елена Уайт «трепетала за наш народ».21

ГЛАВА 5. Омега

«Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем».1

Говорят, что те, кто не учатся урокам истории, виновен в повторении ошибок. Для Адвентистов Седьмого дня это утверждение - не пустая фраза, а несомненный факт.

«Не обманывайтесь, многие отступят от истины, предавшись обольстительным духам и дьявольским учениям. Перед нами Альфа этой опасности. Омега будет отмечена еще более потрясающими событиями».2

Это заявление было сделано в июле 1904 года, когда в лицо церкви смотрела масса трудностей, которых почти невозможно было себе представить. Потеря самого большого учреждения и ослабление важной медицинской работы. Широкомасштабное отступление произошло среди самых влиятельных людей. Лжеучение было настолько утонченным, что его внедрение прошло незамеченным даже теми, кто вводил его. Незаконные финансовые операции приносили богатство в некоторых местах, в то время как всемирное поле боролось за свое существование. Приближающееся нападение Балленгера поражало самые основные принципы Адвентизма. Это было время, когда энергия каждого преданного члена церкви была необходима, чтобы поддерживать корабль на плаву. И все же во время этого кризиса Елена Уайт нашла время предупреждать церковь о грозящей ей опасности в будущем.

«В книге «Живой Храм» представлена Альфа смертельного заблуждения, - сказала она. - Омега последует, и будет принята теми, кто не принимает Богом данные предупреждения».3

Омега еще произойдет - нечто подобное настоящему кризис. Чтобы подтвердить связь этих двух событий взяты буквы одного алфавита. За исключением этого Божья слуга сказала очень мало.

Это было загадочное предупреждение, произнесенное с ветром разрастающегося кризиса, находящееся как бы в стороне, явленный дар будущему в тот момент, когда она почти не имела времени ни для чего-либо, кроме настоящего. И все же Елена Уайт оставила ключ для расшифровки того, что могла включать в себя Омега отступления и, обращая внимание на неотложность ее предостережения, явствует, что мы должны стараться сложить вместе эти две буквы алфавита и два олицетворяемых ими события.

Исследуя Дух Пророчества мы можем знать по крайней мере три факта, относящихся к Омеге. Это не является частью отступления, названного Альфой; оно «последует позднее». Оно будет еще более трагичнее, чем Альфа, настолько ужасное, что Елена Уайт «трепетала» за наш народ. И это заблуждение будет принято теми, кто не желает прислушиваться к «Богом данным предупреждениям».

Иными словами, те, кто избирают следовать наставлениям Божиим, только когда это согласуется сих личными интересами, вероятно будут легкой мишенью для отступления, называемого Омегой.

Но, если мы исследуем вывод, сделанным Еленой Уайт в отношении символов, то кажется, что мы можем больше расшифровать неизвестное. В 1904 году она видела, что нечто странное случилось с церковью. Двери, однажды открытые для Евангелия, медленно затворялись. Даже самые основные истины находились под сомнением на каждом шагу. Это страшное переживание, которого она открыто боялась, могло стоить ей жизни, и, взирая в будущее, она видела, что тоже самое произойдет вновь при конце времени. Каким-то образом народ Божий должен быть предупрежден, и Елена Уайт обращается к образам, чтобы описать два события, разделенные временем, но похожие по природе. Описывая великое отступление в будущем, она не применяет вторую букву греческого алфавита, идущую за Альфой, Бэта. Она не предупреждает о ней, не говорит о Гамме отступления или даже Дельте. Вместо этого она направляется далеко вперед к концу алфавита, и избирает символ, который применял Христос в связи с концом времени. Альфа и Омега. Ясно, что здесь подразумевается. Происходит два события, разделенных, но одинаковых. Но, если вы поймете первое, то несомненно и второе так же будет ясно.

В одном мы можем быть совершенно уверены: Омега - это нападение на основные пункты учения Церкви Адвентистов Седьмого дня. Почти каждое имевшее место отступление повсеместно состояло из нападок на три пункта: святилище, следственный суд и Дух Пророчества, и всегда под вывеской: «ради великого блага церкви», облекаемое в такие выражения, как реформация.

«Враг душ стремится привести к предположению, что среди Адвентистов Седьмого дня должна произойти великая реформация, и эта реформация должна состоять в отвержении учений, которое являются столбами нашей веры, и участия в процессе реорганизации».4

Такое отступление, предупреждала она, может произвести потрясающий эффект. Адвентизм является системой высоко взаимосвязанных истин, и при нападении на один пункт истины, мазки начнут сливаться.

«Принципы истины», на которые давно полагалась церковь остатка, «будут отвергнуты». «Новая организация» будет сформирована, выйдут в свет книги «нового образца». Мудрая философия заменит основополагающие истины церкви. К субботе будут относиться легкомысленно. И новое движение будет возглавляться энергичными людьми, которые «ничему не позволят встать на их пути».5

Эта картина вызывает дрожь. Под знаменем «нового света»могущественные силы будут стремиться заставить церковь Божию принять неопределенную новую реформу. Они будут действовать во имя реформации, забывая, что реформа, к которой призывает Библия, заключается в изменении жизни, а не установившегося учения, пренебрегая предупреждениями Елены Уайт, что церковь не так нуждается в новом свете, как сильно нуждается в том, чтобы жить согласно уже полученному свету. И в процессе такой реформы они почти несомненно внесут потрясающее замешательство по поводу самого важного вопроса в церкви: Как должны жить Адвентисты?

В Адвентизме нет ничего тайного. Он не нашептывает миру, но кричит. Адвентизм начался в Библии под образом ангелов, несущих весть с неба. Она заканчивается величайшим землетрясением в истории мира. Обращая на себя внимание мира, он возвышает Божественный Закон и провозглашает, что суд уже начался. В такой религии мало место для двойных мыслей, чтобы проповедывать одно, а поступать совершенно по другому. Божий народ провозглашает, что живет в великий день прообразного Искупления, живет во время окончательного рассмотрения перед Богом и одним из величайших воображаемых несчастий было бы дать такую весть, а затем жить так, будто эта весть была неправильной.

И все же результат нападений на истину о святилище или следственный суд остается неизменным. Адвентизм создает неизбежную проблему для каждого человека, который пытался когда-либо переработать Адвентисткую истину. Святилище и освящение невидимо связаны между собой. Нападая на одно, неизменно подвергается уничтожению и другое. Удаляя истину о святилище с ее величайшей истиной реформы, вы вскоре оказываетесь в блуждающей массе теологических терминов, пытаясь объяснить, почему же все-таки необходимы дела. Подвергая нападкам освящение, вы никогда не сможете успокоиться полностью до тех пор, пока не удалится преследующий свет святилища.

Есть ли предположение, что это повторится точно также, как часть Омеги? Возможно. И одно из лучших объяснений может быть найден в символизме, используемом Божьей вестницей. Помните, что Альфа и Омега - две буквы в разных концах алфавита. Они связаны чем-то общим. Но смотрят в противоположных направлениях. В этом есть значение, которое становится очевидным при внимательном рассмотрении.

Чтобы охватить это, необходимо вернуться назад к теологии Альфы. Всю свою жизнь Кэллог стойко провозглашал свою веру в христианство. Если смотреть поверхностно, то даже утверждения в его последней беседе с руководителями Балт Крикской церкви звучали как слова посвященного христианина. И все же теология Кэллога, доводимая до ее логического конца, уничтожала нужду в Спасителе. Бог, как он заявлял, был во всем - в воздухе, солнечных лучах, даже в лужайке, простиравшейся перед его домом. Если Бог был во всем, то Он должен быть и в человеке, и таким образом каждый поступок человека становится поступком Бога. Божество становится настолько внутренним в человеке, что сама мысль о личности Спасителя становится лишенной смысла. Нет Спасителя - ничего вне человека, все только в нем, если следовать дальше. Это было ультимативной вестью Альфы, и возможно ни Кэллог, ни Балленгер не могли полностью ее осознать.

Теперь будем следовать логическому символизму этих двух букв, разделяющих предмет общего алфавита, но расположенных на противоположных его концах. Если Альфа является ошибкой в отношении роли Христа в спасении и указывает в одном направлении греческого алфавита, то не возможно ли, что Омега представляет неправильно работу Христа, хотя и указывает в противоположном направлении? Другими словами, есть ли возможность того, что «Омега смертельной ереси» пытается удалить Христа целиком и полностью из человека, внося таким образом смущение в вопрос освящения, потому что это делает спасение лишь внешним?

Вот это тот вопрос, который заслуживал самого тщательного рассмотрения. Роль Христа и Его работа - это основная истина христианства. Допуская сомнение в отношении работы Христа в небесном святилище или в жизни «Все оказывается перепутанным», как своевременно заметил Даниэльс. В 1904 году Адвентистов просили верить новому учению, в котором спасение делалось полностью внутренним. Это была чрезвычайно явная ошибка, приспособленное в совершенстве для того, чтобы привлекать народ в век оптимизма, в котором каждый, начиная с финансистов и кончая служителями говорил о достижениях человека.

Но что говорить о последнем веке, в котором разочарованный мир, оглядываясь назад на обломки своего столетия, видел только бесконечную войну и великую депрессию. Это можно сказать и об Адвентистах, утомленных и разочарованных, готовых для чего-то, что кажется предлагает легкий выход из бесконечных проблем. Для этой группы людей дьявол никогда не надеялся продать безграничный оптимизм Альфы. Но он мог сделать еще нечто. В мире, поставленном с ног на голову, он мог извратить Альфу целиком и полностью. Он мог взять тот же предмет и приблизиться к нему с другой стороны. Он мог достигнуть конца Альфы и обнаружить Омегу. И эти слова, падающие на измученную церковь, могли звучать подобно музыке: «Расслабляйтесь, работа совершена на столетия. Вашей единственной задачей является верить этому».

Одним росчерком пера архиобманщик отбросил Адвентизм назад к тому времени, когда его не существовало, представляя тем самым Божье движение, как некий период времени, взятый из научно-фантастического романа.

Уникальным даром миру, для Адвентистов, является их чувство неотложности, неизменности великих событий, которые требуют великого приготовления. Во время своего рождения Адвентизм показал самую великолепное проявление веры и дел со времен Пятидесятницы. Верующие поднимали слово «вера» выше головокружительных вершин, которых Лютер только мечтал достигнуть. Они не только верили во Христа, они ожидали увидеть Его, и совершение этого события становилось для них более реальным, чем жизнь на земле. Они верили, что вскоре увидят Его лицо и будут жить с ангелами, будут свидетельствовать непавшим мирам. Человек не мог приблизиться к таким ожиданиям с бесконечным безразличием к своему образу жизни.

«Мы приготавливаемся встретить Того, Кто в сопровождении бесчисленного множества ангелов появится на облаках небесных, чтобы дать верным и праведным окончательное прикосновение бессмертия»,6 написала Елена Уайт, и ее слова в совершенстве передали неотложность вести 1844 года. Это было священное время, пример того, что в действительности представляет вера в Пришествие Иисуса. Старые ошибки были исправлены. «Многие взыскали Господа с раскаянием и смирением. Любовь, так долго прикованная к земным вещам, теперь была направлена к небесам... Преграды гордости сдержанности были сметены. Совершались чистосердечные признания, и члены семейств трудились для спасения тех, кто был им дорог и близок. Часто слышались звуки молитвы заступничества».7

И какой результат? Сила свидетельств того времени часто в последствии имитировалась, но редко достигала тех размеров: «Огромные толпы с затаенным дыханием слушали в тишине благословенные слова. Небо и земля, казалось, приблизились друг к другу... Никто из тех, кто присутствовали на этих собраниях, не могли когда-либо забыть те сцены глубокого интереса».8

Будет ли церковь Божия продолжать идти этим путем? Не было ничего, что невозможно было бы сделать, и дьявол должен был найти пути затормозить эту весть. И для него мало значило, будет ли народ Божий ошибаться, думая, что спасение целиком и полностью внутренняя работа, или они наконец сдадутся под собирающимися штормовыми обломками в конце времени, полагаясь на нечто такое, что замаскировано под веру и что окончится поражением. Для него была только одна необходимость: увести народ Божий от пути следования Божественному плану.

Это была ситуация, подобная той, что произошла с Израилем у Иордана. Когда они были послушны Богу, то были непобедимы. Царь Валак не мог их остановить даже наняв пророка, чтобы проклясть народ, который вынужденно призывал на них благословение. И все же путь был найден. Божий народ может быть побежден, если они перестанут действовать подобно Его народу. Валаам был бессилен проклясть Израиль но он все же мог привести их на край гибели такой трудноуловимой уловкой, что это ставило их вне защиты законы Божия. Благословения давались бесплатно, но они могли быть отвергнуты.

Точно также было и Адвентистами. Божья церковь стояла теперь на берегу Иордана - весеннего Иордана, переполненного и вышедшего из берегов, направляющегося к Мертвому морю, которое было символом разлившегося мира, через который Его народ должен был пройти на своем пути домой. Не было человеческого пути через эту разбушевавшуюся грозную реку, и все же они могли совершить переход безопасно с ковчегом Божьим, в котором находился Его закон. Это была уникальная весть Адвентизма. На мир надвигались величайшие изменения, стремящиеся к последним событиям, и не было ничего более важного, чем быть готовыми к этим событиям. Никакая религиозная группа в современной истории не делала таких заявлений, каких делали Адвентисты. Заявления о великом видении из самой глубины небес, где Иисус судит мир по стандартам Законом Божиим. Весь смысл Адвентистов заключается в этой вести.

Перед миром верующие возвысили ковчег и направлялись к Иордану. И самое безумное из всех несчастий было бы то, что они могли неким образом здесь споткнуться на берегу и утопить ковчег.

В этом было сосредоточено все и здесь сатана решил нанести удар церкви точно так, как об этом сказала Елена Уайт. Нападение на Адвентистов всегда начиналось в первую очередь с нападок на их уникальную доктрину, поражая Божьи высшие стандарты, установленные для Его народа, говоря, что требования были лишними или что они недосягаемы... Здесь Конрайт потерпел крах, открыто бросив вызов Закону, субботе, поставив под вопрос вдохновленность Духа Пророчества. Джон Кэллог приближался к тому же самому рифу, только в другом направлении. Но также потерпел кораблекрушение в своей вере с недоказанными идеями, которые исключали следственный суд и помещали Божье святилище внутри человеческого тела. Балленгер, Ваггонер, Джоунс, Маккой, Конради - все следовали одним путем, думая, что увидят ясный свет истины. И поступая так они невольно демонстрировали роль добрых дел в Адвентизме.

Поведение тех, кто отстаивали Альфу давало некоторые удивительные данные в отношении ложных учений и некоторые крайне полезные советы для их распознания, когда они появляются. Сам Христос сказал, что ересь может быть иногда чрезвычайно трудно определима, особенно когда она приспосабливается к настроению ее века. При конце времени появятся ошибки, способные ввести в заблуждение даже «избранных». Пророчество исполнилось с аккуратной точностью в Альфе, которая захватила многих Адвентистов умственной элиты. Итак, Бог мудро открыл вторую причину, по которой могут быть определены плоды истины и заблуждения - поведение человека, средства и способы, которыми люди возвещали те важные для них вести. И эти способы, применяемые «реформаторами» в 1905 году читались подобно списку предупредительных сигналов в последнем обмане, названном Омега. В начале списка была та же самая тактика, которую использовал Люцифер, чтобы познакомить человечество с кошмаром греха, - она называется беспечностью.

Борьба будет становиться все более ожесточенной. Елена Уайт в 1898 году предупреждала: «Ум будет обращаться против ума, планы небесного происхождения против принципов сатаны». И затем она предсказала, какую тактику они будут применять: «Существуют люди, учащие истине, которые не совершенствуют своих путей перед Богом, которые пытаются скрывать свои недостатки и воодушевляют отделение от Бога».9

«Среди нас возникнут ложные учителя, предающиеся обольщающим духам, несущим учение сатанинского происхождения. Эти учителя увлекут за собой. Приближаясь к неподозревающим, они будет использовать льстивые слова и произведут искусный подлог, применяя обольстительный такт».10 Почти не переводя дыхание она сказала, что «ложные теории будут смешаны с каждым опытом и защищаемы с сатанинской ревностью, чтобы захватить умы каждой души, кто не укоренен и не утвержден в полном познании священных принципов Слова».11

Эти предсказания трагически свершились в случае, касающемся доктора Кэллога и узкого круга последователей, помогавших маневрировать в Балт Крике. Глубоко заложенные заговоры были приведены в действие, что на время проходило в тайне для всех, за исключением заговорщиков - и слуги Божьей, которая видела их собрания в ночном видении.

В 1905 году их планы почти достигли осуществления. Балт Крикскому санаторию оставалось краткое время еще быть учреждением Адвентистов Седьмого дня, и Елена Уайт забила в церкви тревогу. «Я желаю заявить ноту предупреждения для нашего народа вблизи и в дали. Приложены усилия теми, кто находится во главе медицинской работы в Балт Крике, чтобы подчинить контролю собственность, на которую во взоре небесных дворов они не имеют право... Существует обманчивая работа, происходящая, чтобы завладеть собственностью нечестным путем. Это порицается Законом Божиим. Я не упоминаю имен. Но есть врачи и служители, которые поддались влиянию гипноза, проявляемого отцом лжи. Не смотря на даваемые предостережения, уловки сатаны принимаются точно так же как их принимали в небесных дворах».12

Раннее она написала трогательное письмо своему сыну, который встретился с яростью Мичиганского отступления: «Доктор, по его словам, прилагает усилия, чтобы крепко связать медицинское учреждение, подобно тому, как сатана работал в небесных дворах, чтобы связать ангелов, которых он вдохновил объединиться с его партией для того, чтобы разработать планы восстания на небе». И затем она добавила: «Мне жалко тебя, Вилли, но стой твердо за истину».13