Глава 3. скифы, сарматы, иирки
В середине I тысячелетия до н.э., сведения о племенах населяющих Восточно-Европейскую равнину попадают в письменные анналы. Это случилось когда древние греки известные своей экспансией вовсе пределы тогдашней Ойкумены (обитаемого мира), столкнулись со скифами- древними ираноязычными племенами заселявшими причерноморские степи и Крым.
Как уже говорилось выше, названия крупнейших рек южной части восточно-европейской равнины имеют свои корни в древнем индоевропейском североиранском наречии- Днепр, Дунай, Дон, Днестр, Сейм, Ра, Хопер, и др., сохранили в своих названиях память о древнем народе населявшем их берега. Собственно эти названия рек и некоторые личные имена древних кочевников и позволили лингвистам установить что племена скифов и родственных им сарматов говорили на древних североиранских наречиях, так как никаких других сведений о языке скифов до нас не дошло. Скифы были воинственными кочевниками-скотоводами которым в течении почти 1000 лет принадлежали причерноморские степи. В IV веке до н.э., они создали первое известное истории на территории нашей страны государство находившееся в Крыму-Скифское царство. Главным автором давшим систематическое описание жизни и быта скифов, и ряда других народов Восточной Европы, был греческий историк и географ Геродот, живший в V веке до н.э.
В своих трудах Геродот рассказал о климате и ландшафте Причерноморья, о землях к востоку и северу от него, о народах населявших эти земли. Его рассказы основаны не только на свидетельствах очевидцев, но и на легендах и байках ходивших в тогдашней среде купцов и путешественников. Правда и сам Геродот порой делает оговорки сомневаясь в некоторых деталях своих рассказов, но в целом его описание жителей Южной и Центральной части Восточной Европы считается объективным.
К востоку от реки Днестр Геродот указывает на живущих здесь здесь скифов земледельцев- наиболее культурных и цивилизованных скифов. Дальше на восток от этих земледельцев живут скифы кочевники, которые: «…не сеют не пашут…населяют землю к востоку от реки Герра (Южн.Буг авт.)». Восточными соседями этих скифов кочевников были главные скифские племена называемые Геродотом «скифы царские». «Самые храбрые и самые многочисленные…считающие других скифов своими рабами». Эти скифы населяли Причерноморье до реки Дон, а за Доном уже была земля савроматов(сарматов): «которые населяют страну на 15 дней пути по направлению к северному ветру, страну лишенную диких и культурных деревьев (степь авт.)». Родственные скифам по языку, сарматы населявшие Приазовье, Прикавказье и Нижнюю Волгу, находились на более низкой по отношению к ним ступени развития.
Скифы и сарматы (особенно скифы) из всех восточноевропейских народов были наиболее изученными греками. Их быт, нравы, обычаи подробно описываются Геродотом, но и племена жившие к северу от скифов, в лесной зоне Восточной Европы Геродот также пытается описать как можно детальнее, хотя чем дальше на север, тем менее внятными становятся его рассказы. «Выше их (сарматов авт.) живут будины занимающие другую область всю поросшую лесом». Нет сомнения что речь идет о лесных массивах верховьев Десны и Оки, где археологи отмечают в этот период времени наличие очень развитой «Юхновской» культуры железного века,[11] выходцев из которой некоторые исследователи считают непосредственными предками восточных балтов и восточных финнов (прамордвы), и тем интереснее сообщения Геродота о древней культуре и быте этих племен, названных им общим именем «будины».
«Будины племя большое и многочисленное, все они светлокожие и светловолосые (северные европеиды авт.). В их области построен деревянный город Гелон окруженный стенами. Длина стены с каждой стороны 30 стадиев; она высокая и целиком из дерева. Дома у них деревянные и храмы. Там есть храмы эллинских богов украшенные по эллински деревянными статуями и алтарями. И каждые три года они устраивают празднества в честь Диониса и впадают в вакхическое иссупление. Ведь гелоны (очевидно жители города Гелона авт.) в древности были эллины, которые покинули гавани (причерноморские авт.) и поселились у будинов, но говорят они на языке отчасти скифском, отчасти эллинском. Будины же говорят не на том языке что гелоны, и образ жизни у них не один и тот же. Ведь будины будучи исконными жителями, кочевники, они единственные из тех кто здесь живет питаются дарами леса. Гелоны же земледельцы, питаются хлебом и имеют сады, они не сколько не похожи на будинов, ни цветом кожи, ни внешним видом. Эллины однако и будинов называют гелонами, называют неправильно. Вся их страна поросла разнообразными лесами…они ловят выдр, бобров и других животных…их шкурами оторачивают по краям меховые одежды».
Заметим что описываемые Геродотом события происходят за полтысячи лет до нашей эры и перед нами свидетельство современника о существовании на территории современной России больших деревянных городов с культовыми сооружениями, с земледельческим населением испытавшим воздействие передовой в то время эллинистической культуры. Во всяком случае навыки деревянного зодчества позволявшие им строить города, храмы, изготавливать деревянные статуи, не оставляют сомнений в развитой и самобытной культуре сложившейся в среде древнего населения центра Европейской России.
Рядом с будинами Геродот описывает племена меланхленов («черных плащей»). Меланхлены, по свидетельству Геродота, это племена полностью перенявшие обычаи скифов («ставшие как скифы»). Можно не сомневаться что меланхлены были не одни такие в лесостепной зоне Восточно-Европейской равнины поскольку сильнейшее влияние скифов и сарматов на местные племена прослеживается здесь вплоть до эпохи раннего средневековья. Дальше от будинов (восточнее) жили андрофаги. Название племени говорит само за себя- «андрофаг» по гречески «людоед», то есть жили в Восточной Европе и охотники употреблявшие в пищу себе подобных. В этом нет ничего необычного, по мнению многих исследователей-археологов, каннибализм, это прошлое самых разных человеческих сообществ, и в виде ритуального он долго сохранялся в обычаях самых разных племен.
«Выше будинов к северу идет сначала пустыня (необитаемая земля авт.), а за пустыней, если отклониться в сторону восточного ветра живут фиссагеты, племя многочисленное и особое, живут они охотой». «Фиссагеты» -имя данное несомненно скифами, потому что соседями скифского народа саков в Средней Азии было племя названное ими «массагеты», и это название греки переводили на свой язык как «рыбу поедающие». Соответственно и «фиссагеты» можно истолковать как «что-то поедающие», но вот что? Некоторые лингвисты видят в слове «фисса» индоевропейское «убитая жертва», другие говорят что просто «жертва», а третьи утверждают что это значит «убитый человек»…Версии разные, впрочем наличие рядом андрофагов (людоедов) наводит на определенные ассоциации. Может быть из-за этих диких и жестоких обычаев каннибализма северные иранцы, скифы и сарматы и называли эти лесные народы общим именем «мардвай» (людоед древнеиранск.) которое позже было перенесено на восточных финнов?
Впрочем это ничем не подкрепленная догадка, тем более что Геродот ничего подобного о фиссагетах не сообщает. Указанное историком местоположение фиссагетов позволяет отождествить их с племенами городецкой культуры, которые по данным археологов действительно находились под сильным скифо-сарматским влиянием. От североиранцев они получили свои племенные названия, от них научились скотоводству, освоили металлы, переняли многие навыки хозяйственной деятельности. Свидетельством присутствия скифов и сарматов среди племен лесной полосы Восточной Европы служат не только археологические находки но и рассказ Геродота о некоторой группе «царских» скифов отколовшейся от своего племени и ушедшей на жительство в северные леса, «выше иирков если отклонится к востоку».[12]
Иирки это следующий за фиссагетами народ упоминаемый Геродотом. «Рядом с фиссагетами, в тех же местах обитает племя имя которому иирки. Они также живут охотой, занимаясь ей следующим образом: охотник сидит в засаде взобравшись на дерево, а деревьев там растет в изобилии, растут по всей стране. У каждого охотника наготове конь обученный ложиться на брюхо, с тем чтобы стать ниже, и собака. Как только охотник увидит с дерева зверя, он выстрелив из лука и сев на коня устремится в погоню, а собака следует за ним…».
На иирках следует остановиться особо. По мнению лингвистов иирки, это не что иное как переиначенный в древнегреческом языке этноним угры-название древнего населения севера Восточной Европы, Приуралья и Урала. Во всяком случае археологами установлено что 4000-6000 лет назад, в эпоху неолита, на указанных территориях расселялись племена культуры ямочно-гребенчатой керамики, начавшие во II половине I тысяч до н.э. свое движение на запад и юго-запад. Самый древний пласт названий водных объектов северной половины Восточно-Европейской равнины принадлежит языку древнейших ее обитателей-носителей уральского языка. Урал был родиной этих племен, центром откуда они расселились не только на запад, дойдя до Скандинавии и Прибалтики, но и на восток, в сибирскую тайгу, вплоть до Саян и Алтая, отсюда такое сходство топоформантов в названиях многих сибирских рек и рек севера Восточной Европы.
Уральская родина праугров, это всего лишь одна из научных гипотез. Этнограф А. Кастрен (1813-1852) полагал что праугры сформировались в районе Саян и Алтая, откуда распространились на север и на запад Евразии, а советские ученые поначалу относили их родину на северо-восток Европы. Венгерский ученый П. Хайду (1923-2002) в результате многолетних исследований пришел к выводу, что: «Общие предки угрофинов и самоедов (праугры) проживали, судя по названиям в их языке некоторых деревьев, в лесной зоне к северу от российской степной полосы…обнимая территории Верхней Волги и по рекам Вятке, Ламе, Чусовой и Белой (т.е. там где локализуются Геродотовы иирки авт.), а распад общего языка начался 5000 лет назад».
В наши дни большинство ученых считает родиной прауральского языка Западную Сибирь-территорию между зоной тундры и Алтае-Саянским горным узлом. Отсюда праугры заселили Урал и Саяны, и отсюда ушли на северо-запад, дошли до Скандинавии и далекой Паннонии. Вряд ли когда нибудь теоретические споры о родине праугров будут закончены, важно другое- прауральский язык распространившись в древности на Урале и в Западной Сибири, и на северо-востоке Европы, стал одной из основ многих древних и современных языков Евразии.
Угры-иирки проникая в «Железном веке» вглубь Восточно-Европейской равнины и смешиваясь с местными племенами изменили и лингвистическое и антропологическое «лицо» северной части этой равнины, пройдя за тысячу лет путь до Балтийского моря. Они заселили все пространство между Волгой и Уралом, а на Южном Урале столкнувшись с сарматами и западными пратюрками дали начало народам авар, булгар, мадьяр, хазар, печенегов, башкир и других племен степи. За Уралом праугры, освоив просторы сибирской тайги образовали народы ханты и манси, приняли участие в этногенезе других сибирских народов.
Иирки были одним из последних племен севера Восточной Европы сведения о которых дошли до Геродота в более менее неискаженном виде. Дальше он сообщает о племенах одноглазых людей и племенах людей с собачьими головами, о крае земли, о странах «вечной ночи», что говорит о скудной информированности древних греков о территориях Урала, Сибири и севера Восточной Европы.
Мы же вернемся к скифам что бы обозначить их место и значение в этногенезе народов Восточной Европы, России и Поволжья. Скифы были удивительным народом. Эти отважные воинственные кочевники поклонялись воткнутому в землю мечу и орошали его человеческой кровью. Воины скифов пили кровь первого убитого врага, снимали с убитых врагов скальпы и делали чаши из черепов побежденных. Своих предводителей скифы хоронили со страшными, кровавыми обрядами. В IV веке до н.э., скифы разгромили огромную армию персидского царя Дария Гистаспа, заманив ее вглубь своей территории и уничтожив. Значение древних скифов и их преемников сарматов в этногенезе народов населявших впоследствии Восточную Европу очень велико.
Создавшие богатейшую культуру, имевшие свою письменность, и испытавшие воздействие эллинистической культуры, скифы и сарматы особенно повлияли на пришедших им на смену степняков кочевников. Оружие, обращение с конем, сбруя, стремена, сложносоставной лук, приемы ведения боя, войны, охоты, многое другое оставили им скифы, да и сами влились в ряды этих кочевников. Неслучайно вплоть до XVIII века, народы населявшие просторы Восточной Европы и в Западной Европе назывались в том числе и «скифами», а страна «Скифией». Лингвисты находят огромное количество скифских иранизмов и в тюркских и в угро-финских языках, немало их и в языках славянских. Скифо-сарматская степная культура на протяжении столетий соседствовала рядом с культурой угро- тюрков, и переплелась с ней чрезвычайно сильно, они глубоко дополняют друг друга.
В конце I тысяч. до н.э., сарматы (савроматы) жившие согласно Геродоту, в степях между Волгой и Доном, начали свое движение на запад. Сарматы принадлежали к той же ираноязычной группе индоевропейских народов которую называют «скифской ветвью». Родственные скифам и сарматам народы жили и дальше в степях на восток. В центральной Азии это были племена саков и массагетов, которые в свою очередь были родственны древним парфянам, мидийцам и персам. Язык скифов и сарматов, саков и массагетов близок древнему языку «Авесты», и его считают диалектом древнеиранского. Все эти народы подразделялись на много племен и родов в той или иной степени отличавшихся друг от друга и возможно говоривших каждый на собственном диалекте. Считается что язык современных осетин (асов-алан) есть один из диалектов скифо-сарматского языка, и он является единственным дошедшим до нас «живым» памятником древнего языка северных иранцев.
Несмотря на общность диалектов расовый состав сарматских племен был неоднородным. Археологи и антропологи полагают что главную роль в племенных союзах сарматов играли племена Андроновской культуры -уже упоминавшиеся европеиды -долихоцефалы кавказоидного типа. Их останки находят везде где расселялись сарматские племена, от Нижней Волги до Причерноморья и Среднего Поволжья. Однако в слоях последних веков до нашей эры на Южном Урале, в степях Нижней Волги и Сев. Казахстана обнаруживают также черепа монголоидные, и других типов, что говорит о начале «метисации» (смешении) сарматских племен.
Сарматы долго оставались кочевниками, в чем очень походили на скифов. Геродот говорил что у сарматов нет домов и они живут в повозках, и такую же картину рисует через 500 лет греческий географ Страбон (63 г до н.э.-23г.). Он указывает что страна где обитали сарматы была бедной и холодной: «выдержать такие суровые условия может лишь местное население, привыкшее на кочевой манер жить на мясе и молоке, но для людей из других племен это невыносимо». Любопытно что через 1000 лет после Геродота римский историк Аммиан Марцеллин (330г.-400г.), описывая сарматское племя алан полностью совпадает в своих оценках уклада жизни сарматов с Геродотом и Страбоном. Интересны заметки Марцеллина о разведении аланами лошадей которые по словам историка: «так же малы как и скифские, но необычайно быстры и своенравны, поэтому приходится их холостить». То же самое сообщают средневековые авторы о приемах разведения, размерах и свойствах лошадей в армиях Чингисхана, и других степных владетелей. Также единодушны древние авторы рассказывая о женщинах кочевников. По описанию Геродота женщины сарматов: «придерживались образа жизни древних амазонок», охотились верхом и сражались на войне рядом с мужчинами- «одетые также как они». То же самое говорил о сарматских женах Страбон, но характерно что и например женщины «монголо-татарских» завоевателей вели себя точно также.
Нельзя обойти вниманием некоторые обычаи существовавшие у сарматов. Один из них заключался в деформации черепов новорожденных, когда ребенку с рождения стягивали голову тугой повязкой, и по мере роста ребенка голова приобретала вытянутую форму. Наиболее широкое распространение этот обычай получил у сарматов «позднего сарматского периода» (со II по IV века), обитавших в Волжских степях и предгорьях Кавказа. До 70 % мужских черепов найденных здесь подвергались деформации. Такой же обычай широко практиковался в начале нашей эры в Центральной Азии, а потом и у «ранних» гуннов. Любопытно что точно такой же обычай деформации черепов был в ходу и у индейцев «доколумбовой» Мезоамерики. Что это значило, и для чего это делалось остается только гадать- у кочевников средневековья этого обычая уже не было.
Геродот описал еще один «обычай» существовавший у сарматов южного Урала и среднеазиатских саков и подтвержденный археологами. Это так называемый «ритуальный» каннибализм, заключавшийся в том что: «когда человек достигает преклонного возраста, его родственники собираются вместе и приносят его в жертву, вместе с животными, потом они варят мясо и поедают его». Сарматы не были в этом отношении каким то исключением -ритуальный каннибализм существовал в обычаях многих народов мира, и в обрядах многих религий. Например в таинствах бога Митры в жертву приносился мальчик тело которого съедалось потом присутствовавшими. Ритуальный каннибализм был широко распространен и среди индейцев той же Мезоамерики.
После покорения сарматами Причерноморья, в истории скифов начинается период названый «сарматским». Сарматы принимая активное участие в жизни скифов постепенно смешивались с ними занимая ведущее положение в руководящей иерархии скифских племен. Археологи отмечают что к началу I тысячелетия, в захоронениях скифской знати обнаруживается антропологический материал принадлежащий выходцам из степей Сев. Казахстана и районов Центральной Азии. С I века, сарматские племена аланов, роксоланов, асов, аорсов и др., становятся важной политической силой в жизни Сев. Причерноморья все более подчиняя себе остатки скифских племен. Только в Крыму до III века сохранялось скифское господство. Именно с первых веков нашей эры в античных а затем и западноевропейских источниках причерноморские степи наряду со «Скифией» стали именоваться и «Сарматией».
С началом Великого переселения народов (IV-VII века), скифо-сарматские племена органичной частью стали вливаться в орды гуннов и других степняков. Увлекаемые завоевательным потоком, аланы, асы, анты, другие племена распространились по всей Европе, следы сарматских названий обнаруживаются в европейской топонимике повсюду, от Пиренеев до Немана, но особенно много их находят в Южной и Восточной Европе. Сарматы не просто расселялись по Европе. Они и здесь вставали во главе племен и родов как входивших, так и не входивших в гуннский и другие степные племенные союзы. Сарматское племя антов заняло земли будущей Польши, основав там королевство включавшее в себя современную Силезию и Малую Польшу, о присутствии здесь сармат говорит и археология и древние хроники. Королевство сарматов-антов просуществовало до V века и было разгромлено уграми, но тем не менее сарматские традиции сохранялись в Польше в течении долгого времени, а знатные поляки (шляхта) были убеждены в своем сарматском происхождении, и Польша еще и до XVIII века называлась в Европе также и «Сарматией».
В отечественной историографии принято считать антов одними из предков славян, что вполне возможно если изучить значение сарматского слова «анты». Дело в том что современные кавказские осетины-аланы используют в качестве одного из самоназваний слово «анди», а известный российский ученый Г.В.Вернадский (1887-1973) сводил этноним ант к сармато-осетинскому «anda», что означает «извне» (отсюда же «andag»-внешний) и допускал что сарматы называли так свои отделившиеся от основного ядра племена и племена своих союзников, у которых главенствующие позиции занимали сарматские роды. Некоторые племена не были ни иранцами, ни праславянами, но также носили название анты (анды), т.к. находились под сарматским влиянием. Впервые название анты встречается в I веке у историка Плиния Старшего (27-79 г.г.) как название сарматского племени вместе с еще одним названием -сербы. Плиний Старший называл так сарматские аланские племена жившие у берегов Меотийского озера (Азовского моря). Видимо сарматы- аланы- анты -сербы вместе с гуннами пришли в Южную и Центральную Европу и смешавшись там в IV-V веках с праславянами иллирийцами и другими, встали во главе племенных союзов и дали им свои имена.
Аланы-сербы были очень широко распространены по Центральной Европе. Римский географ Вибий Секвестр, в V веке указывал на территории нынешней Саксонии и Тюрингии страну «Белая Сербия», памятью о которой остался крошечный западнославянский народ «сорбы» в современной Германии. Та же история и с этнонимом «хорваты». Древнегреческая табличка с перечислением сарматских племен, найденная при раскопках древнего причерноморского города-колонии Танаиса (в устье Дона), содержит в числе прочих название племени «Horuatos». Очевидно что это сарматское племя или род также переселившись на Юг Европы возглавило там племенной союз с праславянами, дав ему свое имя. Ведь даже и в середине X века арабские путешественники отмечали у «белых» хорват и других балканских славян сарматские традиции: царя поили кобыльим молоком, среди знати был распространен обычай деформации черепа и неславянские имена, а правителей областей называли по скифски «жупан» (отсюда и западнославянское «пан»), и др.
Сарматы-аланы игравшие первоначально в славянских племенных союзах роль правящего класса, постепенно славянизировались, забывая свое степное прошлое. Также они «растворялись» и среди других народов участвовавших в Великом переселении- готов, гуннов и др., и постепенно сошли с этнической карты Европы. Отдельные группы алан сохранялись еще XIII веке, на территориях между Крымом и Уралом, но и они постепенно смешались с другими степняками и вошли в состав их племен и родов.
Такой длинный рассказ о скифах-сарматах не случайно включен в книгу. Современные антропологические и лингвистические исследования говорят о генетической связи славянства со скифо-сарматами. Глубокий след оставили североиранцы и в этногенезе народов Поволжья, и в том числе Окско-Сурского междуречья. Современные татарские ученые Г. Ф. Саттаров и Ф. Г. Гарипова убеждены что топонимический корень (аппелятив) -сар (-сор, -сер, -сур) восходит к названию сармато-аланского племени жившего в первых веках нашей эры в Среднем Поволжье, и от этого корня производят в частности такие названия как СУР-а, САР-ова, Чебок-САР-ы и др. Сарматский этнонимичный корень –ас (яз) имеется во многих топонимах Поволжья, и в том числе присутствует в названии древнего народа «бурт-АС-ы».
Глава 4. Великое Переселение Народов.
Одним из ключевых моментов всемирной истории, во многом предопределившем этническую и политическую карту Европы стало Великое переселение народов. Считается что оно продолжалось с IV по VIII вв. новой эры, но начало этого явления можно без сомнений отнести к началу I тысячелетия, когда жители Центральной Азии и Забайкалья небольшими группами стали переселяться на запад, и весь широкий «пояс» Евразийских степей от Дуная до Тувы, что называется, «заволновался», пришел в движение. Быть может, причиной тому были климатические изменения, может быть, рост населения и нехватка пастбищ, гадать бессмысленно, но упомянутое в прошлой главе вторжение сарматов в Причерноморье было одним из актов этого «волнения». Следом за сарматами пришли гунны, затем авары, за ними другие кочевники, и по большому счету процесс «переселения» можно считать закончившимся только к середине II тысячелетия, когда бывшие кочевники турки-османы были остановлены на Балканах.
Однако не только народы Азии приняли участие в Великом переселении народов. Одним из этапов этого движения стало т.н. вторжение готов в начале III века. Тогда объединенные именем готы (геты, готоны) древнегерманские племена из-за изменения климатических условий[13], снялись с мест своего обитания в Прибалтике и Центральной Европе и, увлекая за собой другие древние племена, двинулись вглубь континента. К началу IV в. восточные готы атаковали Византию, расселились на Балканах и в Северном Причерноморье. Прорвавшись в Крым, они разгромили находившееся там скифское царство, основав на его обломках свое королевство. Заключив союз с Византией и восприняв оттуда христианство, остготы сыграли значительную роль в распространении христианства в Северном Причерноморье и Приазовье.
Другие, западные готы напали на находившуюся в стадии упадка Римскую империю, в короткое время разорили Италию, и в 476 г. взяли и разграбили «вечный город» Рим. Распространившись по всей Западной Европе, входившие в готский племенной союз племена вандалов, бургундов, франков, свевов, лангобардов и др., создавали королевства на территории современных Испании, Франции, Италии, Германии и даже северной Африки. Эти королевства во многом стали предшественниками нынешних европейских государств.
Что представлял из себя племенной союз готов? Одним из первых, этих жителей Центральной Европы описал римский историк Корнелий Тацит (58-117), который кстати всех их называл «германцами»[14], включая в это понятие не только готов, вандалов, свевов, лангобардов, англов и др. племена которые традиционно считаются германскими, но и венедов, эстиев, феннов и др. Хотя если допустить что в начале I тысячелетия четких языковых границ между племенами не было, а центр Европы представлял из себя большой «плавильный котел» народов, в котором происходил процесс названный в науке этногенезом, тогда «неразборчивость» римского историка становится объяснимой. Еще не существовало «чистых» германцев, славян, балтов. Из огромной массы людей, объединенных общим антропологическим типом (европеиды) и общим праязыком (индоевропейским), в «Железном веке» стали выделятся роды и племена, объединявшиеся в союзы, которые закрепляли за собой территории, строя свою внутреннюю иерархию. Цивилизованные римляне не желали особо разбираться в этой толпе варваров, называя их общим именем «германцы» а их страну Германией. Там, в древней «Германии», простиравшейся от Балтики до Карпат и Придунавья, зародились, сложились и выделились племена германцев, славян и балтов.
Посмотрите как описывает жизнь и быт «германцев» Тацит: «Когда они не ведут войн, то много охотятся, а еще больше проводят время в полнейшей праздности, предаваясь сну и чревоугодию, и самые храбрые и воинственные из них, не неся никаких обязанностей, препоручают заботы о жилище, домашнем хозяйстве и пашне женщинам, старикам и наиболее слабосильным из домочадцев, тогда как сами погрязают в бездействии, на своем примере показывая поразительную противоречивость своей природы, ибо те же люди так любят безделье, и так ненавидят покой... Свои деревни они размещают не так как мы (римляне), и не скучивают теснящиеся и лепящиеся друг к другу дома, но каждый оставляет вокруг своего дома, обширный участок, чтобы обезопасить себя от пожара, если загорится сосед… строят они все из дерева, почти не отделывая его, и не заботясь о внешнем виде строения… Не существует другого народа который с такой же охотой затевал бы пирушки, и был бы столь гостеприимен. Беспробудно пить день и ночь, ни для кого не стыдно. Частые ссоры неизбежно возникающие среди пьяных редко ограничиваются словесной перебранкой и чаще всего завершаются смертоубийством и нанесением ран. Эти люди от природы не хитрые и не коварные... ростовщичество и извлечение из него прибыли им неизвестно. Земли для обработки они поочередно занимают всей общиной по числу земледельцев. И они не прилагают усилий чтобы трудом умножить плодородие почвы, и возместить таким образом недостаток в земле (которой у них очень мало), не сажают деревьев плодовых, не огораживают лугов, не поливают огородов».
Согласитесь, это описание может подойти и к славянам, и к балтам, и к любому другому народу, из населявших Центральную Европу. Все эти племена жили в одних климатических условиях, в тесном соседстве друг с другом. Впрочем, Тацит и не настаивает на том, что все описываемые им народы германцы: «Отнести ли певкинов венедов и феннов к германцам или сарматам, право, не знаю, хотя певкины, которых некоторые зовут бастарнами, речью, образом жизни, жилищами напоминают германцев. Неопрятность у них у всех, праздность и косность среди знати. Из-за смешанных браков их облик становится все безобразнее, и они приобретают черты сарматов». Для Тацита все варвары делятся на «германцев» и «сарматов», по принадлежности к «лесному» или «степному» миру.
Движение готов стронуло со своих мест все племена европеидов центра Европы, заставив их двигаться не только на юг, но и на запад, и на восток. В частности племена балтов, распространившиеся на территории современной Беларуси, дошли до Оки и верховьев Западной Двины и Дона. Балты были одним из ведущих участников движения готов. Живший в VI в. готский историк Иордан в своем труде «О происхождении и деяниях гетов» сообщает, что одним из главных готских родов был род «Балтов». Для истории Поволжья Иордан имеет особое значение, так как именно он, описывая события IV в. и рассказывая о великом вожде Германарихе, создавшем огромную но недолговечную (разгромленную гуннами) державу, которую современники сравнивали с державой Александра Македонского, перечислил племена Восточной Европы: «Покорил же он племена гольтенскифов, тиудов, инаунсков, васинброгов, меренс, морденс, имнискаров, рогов, тадзанс, атаул, навего, бубенегов, колдов...».
Современные ученые, в полной уверенности отожествляют тиудов со средневековой чудью, васинброгов с весью, меренс с мерей, морденс с мордвой, а имнискаров, с оговорками, со средневековыми черемисами. Не все историки согласны с тем что поволжские народы меря, мордва и весь сложились как этносы уже в IV в., когда ни о каких славянах не было и речи, но из «песни слова не выкинешь» -эти строки Иордана принято считать первым упоминанием перечисленных выше народов.
В том же IV в. началась и «кульминация» Великого переселения народов- вторжение в Европу гуннских племен. Несмотря на весь накопленный исследователями материал, происхождение гуннов так и не ясно. Кем были гунны, откуда они пришли, и на каком языке разговаривали, до сих пор вызывает споры ученых. По традиции гуннов принято считать потомками народа сюнну (хунну). Якобы эти древние тюрки, обитавшие на севере Китая в III веке до н.э., перекочевали из Забайкалья в Западную Сибирь и на Южный Урал, став первым в Европе тюркским народом. Однако это мнение, основанное главным образом на созвучии названий и на традиции выводить всех диких завоевателей-кочевников откуда-то из Забайкалья, не подкреплено никакими более-менее серьезными документами. Антропологи, например, до сих пор не могут выделить какой-то отдельный материал, который можно считать именно «гуннским», а лингвистам известно лишь несколько слов и личных имен из гуннского лексикона (письменных памятников гунны не оставили). На основании этих слов и имен скорее можно сделать вывод об индоевропейском происхождении гуннов, нежели о тюркском[15].
Многие римские и византийские авторы VVII вв., современники Гуннского нашествия, помещают родину гуннов на север в Приуралье и дальше. Действительно, в степях Южного Урала и Северного Казахстана в конце I тысячелетия до н.э.- начале I тысячелетия н.э. образовалась «контактная зона», где сходились племена западных и восточных протоугров и прототюрок и группы кочевников-монголоидов из Восточной Сибири. Эти дикие в общем-то племена объединялись в союзы на платформе более передовых кочевников принадлежащих к «скифо-сарматскому миру» ираноязычных европеидов, создателей «андроновской» культуры.
Это был такой же «плавильный котел народов», как и описанный выше европейский. Он постепенно «втягивал» в себя все новые и новые группы кочевников с юга и востока Евразии, пока наконец из-за потепления климата, случившегося в Евразии в начале I тысячелетия, и вызванной им засухи в степи, не вытолкнул из своей среды мощной племенной союз получивший название «гунны» (в прауральских языках «ун», «гун», «огунр» означало «человек», «мужчина»).
Около середины IV в. гунны заполнили степи в низовьях Волги и Дона, где столкнулись с приазовскими сарматами. Считается, что между гуннами и сарматами началась кровопролитная война, но, скорее, большинство сарматов-аланов присоединилось к степной армии.
Эта огромная воинственная орда не знала никакой расовой или религиозной нетерпимости, принимая в свои ряды всех желающих двигаться на закат солнца. Раньше бытовало мнение, что гунны стали страшным бедствием для народов европейской цивилизации, дикой ордой разрушителей, но археологические исследования конца ХХ начала XXI вв. внесли серьезную корректировку в это утверждение. Скорее, речь должна идти не о тотальном уничтожении гуннами той или иной культуры, а о присоединении побежденных народов и их соседей и включении их в «гуннский племенной союз».
Уже знакомый нам Аммиан Марцеллин, находившийся некоторое время среди гуннов, оставил нам описания кочевников: «Племя гуннов о котором мало знают древние памятники, живет за Меотийским болотом (Азовским морем авт.)... и превосходит всякую меру дикости». Описывая образ жизни и жестокие нравы гуннов, историк указывает на отсутствие у них наследственной царской власти: «гунны... довольствуются случайными предводителями из сильнейших и сокрушают все на своем пути...», и описывает их как всадников, «приросших к своим коням, выносливым, но безобразным на вид». На конях гунны вступают в бой: «...клинообразным строем со свирепыми криками, врукопашную рубятся очертя голову мечами и... набрасывают на врагов крепко свитые арканы».
Продвинувшись из Приазовья в Центральную Европу, гунны разгромили готскую державу Германариха, и здесь уже гуннов описывает ненавидящий их Иордан: «Малорослое, отвратительное и сухопарое, свирепейшее племя, понятное как некий род людей, лишь в том смысле, что обнаруживало подобие человеческой речи... Их свирепая наружность выдает жестокость их духа: они зверствуют даже над потомством своим с первого дня рождения. Детям мужского пола они рассекают щеки железом, чтобы раньше, чем воспринять питание молоком, попробовали они испытания раной. Ростом они не велики, но быстры... и чрезвычайно склонны к верховой езде; они широки в плечах, ловки в стрельбе из лука, и всегда горделиво выпрямлены благодаря крепости шеи. При человеческом обличье живут они в звериной дикости». Иордану и другим европейцам пришедшие в Европу уральцы и вправду казались полулюдьми-полузверьми.
Ворвавшись в Центральную Европу и на Балканы, гунны в короткое время подчинили себе готов, сарматов, протославян и соединившись с ними, начали громить Византию.
К середине V в. на пространстве от Рейна до Черного моря образовалась империя гуннов во главе с предводителем хаканом Аттилой, о котором даже ненавидящий гуннов Иордан сказал: «Единственный в мире… правитель племен всей Скифии достойный удивления по баснословной славе своей среди варваров». Держава гуннов терроризировала всю Европу. Они нападали на Византию и на Западную Римскую Империю, тревожили германские королевства. В конце концов объединенная европейская армия римлян, вестготов, франков и др., нанесла поражение главным силам Аттилы в 451 г. на Каталаунских полях в Галлии (на территории современной Франции). Через два года, в 453г., Аттила умер, а огромная, возглавляемая им империя сразу распалась. Гунны, теснимые европейцами вернулись в степи Причерноморья и Приазовья, а с их уходом, в конце V начале VI вв. на историческую сцену вышли славянские племена, сформировавшиеся и окрепшие в составе гуннской империи.
С возвращением западных гуннов в степи связываются изменения в этнической карте Поволжья и Окско-Сурского междуречья. Между вернувшимися группировками западных гуннов и владеющи