Религиозные корни идиша 1 страница
I
Если бы термины, связанные с религией и традициями, использовались только в своей области, то идиш был бы столь же фантастичен, как и страховой полис, столь же полон сюрпризов, как и букварь. Конечно, можно воспринимать все в прямом смысле (попросив хануке гелт , вы таки получите монетку, если дело происходит на Хануку), но тогда вы не увидите того, что Рихард Вагнер назвал бы «иудаизацией» светских предметов и занятий{30}. Идиш, верный сын Талмуда, применяет религиозные понятия буквально ко всему. Например, незнакомые с ортодоксальным иудаизмом люди часто удивляются, узнав, что религиозные евреи читают молитву «ашер йоцер» (дословно — «который создал») после посещения туалета. Но любому идишеязычному еврею хорошо знакомо словосочетание ашер йоцер папир — «бумага Того, Кто создал». Так на идише называется туалетная бумага. Вы можете отрицать существование Бога хоть до самого прихода Мешиеха (Мессии), но ваша неверующая задница будет ворчать и требовать бумаги, которая самим своим названием подтверждает, что человек — Божья разработка:
Благословен Ты, Господь, Бог наш, Царь вселенной, Который мудро создал человека, сотворив его тело с необходимыми отверстиями и внутренними полостями. Явно и известно перед престолом Славы Твоей, что если закроется одна из полостей или откроется одно из отверстий, то ни единого часа не сможет существовать человек.
Благословен Ты, Господь, исцеляющий всякую плоть и творящий чудеса.
Хотя у ашер йоцер папир есть синонимы туалет-папир и клозет-папир , но в живой речи они звучат редко, ведь для евреев каждый удачный поход в туалет — символ победы над смертью, а победу надо праздновать должным образом. Для этого не обязательно произносить благословение или даже верить в Бога — уже одно название бумаги напоминает о том, что нам снова удалось перехитрить старуху с косой. Сталин не ошибся в своих подозрениях: коммунист, говорящий на идише, ближе к раввину, чем к красному комиссару, даже если никто из перечисленных персонажей не согласится с этим. Сталин — или его советчики из Евсекции{31} верно уловили суть дела: носители идиша по определению являются и носителями еврейства; знание и понимание культуры жизненно необходимо, поскольку идиш привязан не к географической области, а к самоопределившейся культурной группе. Человек не станет говорить на идише, не сможет его правильно понять, если он незнаком с идишкайт — традиционной еврейской культурой в самом широком смысле слова. Поэтому Сталин пытался искоренить не только религиозные, но и светские проявления идишкайт : даже еврейская туалетная бумага противоречит основам диалектического материализма.
Пищеварительный процесс рассматривается с точки зрения космогонии, поэтому термин «туалетная бумага» — который описывает всего лишь способ применения рулона, а не вселенские бури — выглядит весьма примитивно. Товарищ Сталин понимал, что те евреи, которые не пользуются термином «ашер йоцер папир » (или не осознают его гастроэнтерологической и теологической подоплеки), и идиш скоро забудут. А все потому, что в какой-то момент они, не уловив некоего существенного различия, незаметно для себя поставили крест (подчеркиваю, крест) на еврейском образе мышления и перешли на гойский.
II
Именно из таких существенных различий и вырос идиш. Главное еврейское занятие — решать, где «наше», а где «чужое», определять, по какую сторону религиозной (а значит, и нравственной) границы лежит то или иное явление. В субботнюю ночь религиозные евреи произносят благословение, завершающее Шабат: «Благословен Ты, Господь Бог наш, царь вселенной, отделяющий святое от будничного, свет от тьмы, Израиль от всех народов, день седьмой от шести рабочих дней».
Иудаизм одержим идеей разделения, границ. Мишна предписывает нам возвести ограду вокруг Торы, и многие поколения мудрецов-талмудистов строили стены вокруг этой ограды, чтобы никто ее не тронул: раз Тора запрещает нам варить козленка в молоке его матери (см. Исх. 23:19), то мы будем разделять мясную и молочную пищу, чтобы отгородить любого убитого козленка от любого вида молока. Отдельные наборы посуды для мясного и молочного — еще один барьер; мясо козленка не может даже соприкоснуться с молоком, поскольку их нельзя готовить в одной посуде. Каждая следующая ограда становится самостоятельным законом, порождая собственную систему заборов и заборчиков, и в конце концов исходная точка — козленок в молоке матери — теряется среди вороха правил для какого-нибудь частного случая: например, отбивную случайно разрезали молочным ножом. Какая была отбивная: горячая или холодная? Что теперь делать с ножом, мясом, тарелкой? Разрешается ли съесть отбивную? Можно ли пользоваться этим ножом впредь? Те, кто соблюдает кашрут, сталкиваются с такими вопросами каждый день.
Но мясное и молочное — только один из примеров. Посмотрите, как сильно подобные перегородки прижились в еврейском сознании: идишское порец («барин») — сокращение от порец гейдер , «взламывающий ограду». Это выражение впервые было упомянуто в Книге Екклезиаста: «Копающий яму — в нее упадет, а взламывающего ограду ужалит змея» (Еккл. 10:8).
«Взламывать ограду» означает «преступать закон», ничем не ограничивать свое поведение — а у евреев, проживших две тысячи лет под влиянием Мишны, уже почти что в крови привычка строить барьеры и налагать запреты. Во времена моей юности обычная еврейская гостиная представляла собой неосознанное воплощение в жизнь мишнаитского склада ума: любовно расставленные стулья и диваны в пластиковых чехлах были собраны в одной комнате, куда могли заходить только хозяйка дома и уборщица. «Возведите ограду вокруг дорогой обивки», и очень скоро вся гостиная превращается в запретную зону. Теперь туда разрешается входить только с пылесосом.
Чехлы на мебели, ограниченный доступ в комнату — лишь светские подобия мишнаитского забора вокруг Торы. В психологическом отношении они сродни мехице , отделяющей мужчин от женщин в ортодоксальной синагоге (зачастую она действительно имеет вид ограды{32}). Ночная субботняя служба, которая знаменует окончание Шабата и начало воскресенья, называется ѓавдоле , дословно «разделение» — как будто святость и величие Шабата нужно беречь от греховной светскости воскресенья или вторника. Если Шабат — гостиная, то воскресенье — мальчишка в грязных ботинках, а ѓавдоле — чехол, защитное покрытие для еврейской души.
Есть и менее формальные, не связанные с обрядами словесные ограды; они — неотъемлемая часть идиша. Слово леѓавдл , от того же ивритского корня, что и ѓавдоле , означает «разделять», «различать». Оно используется, чтобы подчеркнуть контраст между двумя людьми или предметами, которые стоят рядом в предложении, но ни в коем случае не должны ассоциироваться друг с другом: «Ганди и, леѓавдл , Гитлер — политические деятели XX века»; «корова и, леѓавдл , свинья…» Если в переводе на другой язык заменить «леѓавдл» на «извините за выражение», то фраза прозвучит неестественно, кокетливо. А для идишской речи это слово просто необходимо, его отсутствие чувствуется сразу же. Ганди настолько далек от Гитлера, что одного леѓавдл может быть недостаточно: возможно, вам захочется сказать «леѓавдл бе-элеф ѓавдолес» («разделить тысячей перегородок») или даже «…бе-элеф алфей ѓавдолес» («миллионом перегородок»).
Важно не количество оград, а сам акт разделения. Обходя стороной гоев, используя разную посуду для мясного и молочного, вы тем самым включаетесь в рожденную мицвами систему запретов. Вам предстоит вечно решать, что считать своим, а что — чужим, кто есть кто: каждое слово проходит отбор. Тот, кто произносит леѓавдл между «Битлз» и «Фрэнк Синатра», и тот, кто обходится без него, — это, как говорится, две большие разницы. В английском предложении можно вставить слово-перегородку между Ганди и Гитлером, а можно и не вставлять, это личное дело говорящего. Но если разговор идет на идише, то не сказать леѓавдл может только гой — человек, знающий идишские слова, но не понимающий принципов, которые их связывают. Пропустив леѓавдл , говорящий становится по ту — чужую — сторону самой большой ограды: «Благословен ты, Господь Бог наш, Царь Вселенной, за то, что ты не создал меня неевреем».
Это благословение произносят каждое утро; оно считается выражением благодарности за возложенные на нас обязательства — мицвы. Поскольку соблюдение мицв есть тахлес («истинная цель») всей человеческой жизни, то йид — взрослый мужчина-еврей — самый привилегированный из людей. У еврейских женщин заповедей меньше, чем у мужчин, а у неевреев их вообще нет. Если личностный потенциал человека тем ниже, чем слабее его связь с Торой и мицвами (иначе между евреем и гоем не было бы никакой разницы), то можно с полным основанием использовать слово йид как синоним слова менч — «человек» (читай: «представитель того же вида, что и я»),
Йид = мужчина + мицвы. Незнакомца, зашедшего в синагогу (где вряд ли кто-то усомнится в его вероисповедании), спросят: «Фун ванет кумт а йид?» («Откуда пришел еврей?»). Если хотите спросить, как он поживает, скажите: «Вос махт а йид?» («Как дела у еврея?»). Йид может с равным успехом означать и «еврей», и «вы»; это единственный способ вежливо обратиться к незнакомому еврею (если, конечно, перед вами мужчина). Реб Йид — очень уважительное обращение, что-то вроде «господин». Когда вам нужно спросить у незнакомца дорогу, особенно если он вашего возраста или старше, следует сказать так: «Зайт мойхл („простите“), Реб Йид , вы не подскажете, как пройти в библиотеку?» Вежливее может быть только обращение в третьем лице, через оборот дер йид [16]: «Ци кен дер йид мир зогн…» («Не мог бы еврей мне сказать…»). В переводе на другой язык почтительный тон не просто теряется, а становится прямо противоположным: вне идиша слово «еврей» само по себе означает просто «один еврей», «какой-то еврей»: «Жил один еврей, так он сказал, что все проходит».
Многозначность слова йид связана с обрезанием, которое Бог заповедал Аврааму. Глагол йидишн (буквально — «превращать в еврея») означает «делать [кому-то] обрезание». Каждый йид — обрезанный по определению. Все женские формы слова йид (то есть термины, обозначающие еврея-которому-нечего-обрезать) давно ушли из языка. Йидене теперь уже означает не просто «еврейка», а «мелочная, сентиментальная, болтливая еврейка»{33} («petty, sentimental, talkative Jewess» — Uriel Weinreich, Modern English-Yiddish Yiddish-English Dictionary) либо «пожилая или старомодная еврейка»{34} («elderly or old-fashioned Jewish woman» — Alexander Harkavy, Yiddish-English-Hebrew dictionary, 4th edition, 1928). Говоря с еврейской женщиной, не называйте ее йидене : в этом слове так слышны дополнительные значения — «узколобая», «глупая», «вздорная», — что вы рискуете получить оплеуху.
Если бы на свете был идишский хип-хоп, то йидене стояло бы в текстах песен вместо «сучка». Если бы существовали идишеязычные футбольные тренеры, они обзывали бы проигравшую команду «сборищем йиденес ». В США общепринятая форма обращения к незнакомой еврейке — «миссис», например: «Зайт мойхл , миссис». В Израиле скажут «геверет» , в Южной Америке — «сеньора»{35}.
Йидене упоминается в паре поговорок: брокн лигнс ви а йидене локшн («стряпать небылицы, как хозяйка — лапшу»; подробнее об этой фразе говорится в главе 9) и цевейнен зих ви а йидене («разрыдаться, как глупая баба»), но в основном его используют еврейские ворчливые мужья, говоря о своих женах: «Сегодня йидене не пустит меня на боулинг». Это идишский аналог выражений «моя старуха», «моя супружница». Ди плойнесте в обиходе означает то же самое, но в буквальном переводе — «как-бишь-ее». Плойнесте — форма женского рода от плойне , «имярек». Шуточный термин говорит сам за себя: евреи признают, что в их языке туго с обозначением женщины, однако исправлять ничего не намерены.
Но, слава Богу, есть такая часть речи, как определение. Поскольку слово йид не годится для еврейки, а йидене звучит оскорбительно, о женщине можно сказать а йидиш кинд («еврейское дитя») или а йидише тохтер («еврейская дочь»), причем независимо от ее возраста. Так обычно говорят о взрослых замужних женщинах, видя в них если не символ безоговорочной верности всем еврейским обычаям, то хотя бы носительниц самых основных традиционных ценностей и правил поведения. Если прочесть выражение йидише тохтер как «дочь еврейского народа», то общая идея станет ясна.
В идише еврея называют, а еврейку описывают. Но ее, по крайней мере, описывают как еврейку. Если же еврея не включили в какой-то список вместе с остальными евреями, он воспринимает это как обвинение в вероотступничестве. Тот, кого обделили почестями, или не продвинули по службе, или почему-то не пригласили на общественное мероприятие, задает риторический вопрос: «Их ѓоб зих гешмат? Что, я перешел в христианство? Теперь, когда ищут людей для миньяна, я не в счет, как христианин?»
Если еврей и впрямь отрекся от своей веры, он никогда не задаст такой вопрос — точно так же, как ругательством гойишер коп («болван», «простофиля»; дословно — «гойская голова») никогда не обзовут настоящего гоя. Есть старый анекдот о еврее, который перешел в христианство. Наутро после крещения он просыпается, надевает талес и тфилин, начинает молиться. «Мойше, — говорит ему жена, — ѓост зих нехтн опгешмат » («ты же вчера покрестился»). Мойше обрывает молитву на полуслове и хлопает себя по лбу с криком «Гойишер коп!» .
Не уверен, что это смешно, но здесь хорошо виден смысл выражения. Гойишер коп тесно связано с близким по значению, но менее известным пойершер коп («крестьянская голова») — от немецкого Bauernschädel , «крестьянский (то есть твердый, непробиваемый) череп». Если не считать первой буквы, пойершер и гойишер в разговорном идише звучат очень похоже; кроме того, немецкое Bauer («фермер» или «крестьянин») уже содержит в себе все главные смысловые оттенки слова гой , в том числе его (гоя) христианское вероисповедание. Пойер — тот самый немецкий Bauer , крестьянин с непробиваемой башкой — именно та разновидность гоя, с которым евреям чаще всего доводилось общаться. Распространенный среди евреев стереотип «глупого гоя», очевидно, возник не только из еврейского, но также из немецких представлений о немцах — и, возможно, гойишер коп появилось под влиянием пойершер коп .
Не всякий гой был пойером , но каждый пойер был гоем . А для евреев и тот и другой были неотесанными деревенщинами. В еврейской картине мироздания неевреи находятся где-то между снежным человеком и говорящим попугаем. И гой почти всегда означает «необразованный», «невоспитанный», «необрезанный» — не обязательно плохой или хороший, просто он никогда не станет таким, как мы. Еврею, чье поведение на каждом шагу ограничивали мицвы, гой казался существом, состоящим из одних инстинктов, сплошным ходячим аппетитом, цель которого — наслаждение. Между гоями и их желаниями не стоит Тора, нет системы заборов, которая бы мешала удовлетворению или отсрочивала его. Как поется в народной песне:
Шикер из эр,
Тринкен миз эр,
Вайл эр из а гой.
Он пьян,
Он должен пить,
Потому что он — гой.
Мужчины, женщины, дети. Они пьют, дерутся и трахаются. Время от времени бьют евреев. И пока на земле есть выпивка и разврат, гои останутся гоями. Если между йид и йидене существуют стилистические различия, то между гой и гойе почти ничего такого нет. Единственная разница в том, что распутство губительнее сказывается на женщинах, поэтому в слове гойе есть легкий намек на то, что женщина эта не первой свежести. О Кларке Гейбле можно сказать шейнер гой , то есть «красивый мужчина-нееврей», но назвать Ингрид Бергман, да и кого бы то ни было, шейне гойе — все равно что назвать ее «симпатичной старушенцией». Бергман, Монро, любая пышущая жизнью нееврейка в любом возрасте — не гойе , а шиксе .
III
Гойе — женщина, утратившая не столько молодость, сколько привлекательность. В шестьдесят лет Джейн Фонда все еще оставалась шиксой, а Элизабет Тейлор, хоть она и перешла в иудаизм, уже была гойкой. Фонда, Ингрид Бергман, Сид Чарисс или героини сериала «Секс в большом городе» — исключение из правила, в основном же шиксе означает именно юную нееврейку; это форма женского рода от шейгец («молодой нееврей»).
Изначально шейгец не имел отношения ни к гоям, ни к молодости. Слово произошло от ивритского шекец — «пресмыкающееся» или «земноводное», то есть страшное или просто противное существо, холоднокровное, да еще и трефное. Почти вся одиннадцатая глава Книги Левит состоит из списка шкоцим (мн.ч. от шекец ), которых нельзя есть евреям. Оскверняет даже одно прикосновение к дохлой амфибии. В Талмуде «неприкасаемость» шкоцим распространилась из сферы питания в сферу семейной жизни — они упоминаются в известном талмудическом изречении о том, из каких семей нельзя брать себе жену:
Но ни в коем случае не должен он жениться на дочери неученого{36}, ибо они мерзки [в оригинале — шекец ], жены их подобны насекомым, а о дочерях сказано: «Проклят, кто лежит со скотиной» [Втор. 27: 21] <…> Рабби Меир говорил: «кто выдает свою дочь замуж за человека неученого, как бы бросает ее связанную к ногам льва, ибо как лев без стыда и без жалости набрасывается и разрывает свою жертву, так и невежественный человек без стыда набрасывается на свою жену и овладевает ею» (Псохим 49б).
Раз необразованного еврея, который не слишком усердно соблюдает мицвы, можно назвать шекец , то нееврея (чье невежество и полное несоблюдение мицв даже не обсуждаются) — и подавно. Но дочери гоев, несмотря на данную им Талмудом «скотскую» характеристику, отнюдь не лишены чувственной — животной — привлекательности. В Первом послании к Фессалоникийцам апостол Павел, будучи о шиксах того же мнения, что и Талмуд, советует группе еврейских христиан брать жену «в святости и чести, а не в страсти похотения, как и язычники, не знающие Бога» (1 Фес. 4:4–5). «Найдите себе хорошую еврейскую девушку, — говорит апостол гоям, — не тратьте время на шикс».
Слова шейгец и шиксе должны были стать барьером между еврейским юношеством и открытой сексуальностью «язычников, не знающих Бога»; эти выражения были задуманы как пропаганда, необходимая в бесконечной войне евреев против любовных связей с гоями — мол, раз к таким существам мерзко даже прикасаться, то спать с ними — тем паче.
Понятие шейгец почти утратило, так сказать, сексуальную окраску, и уже давно; сейчас так называют мужика, переполненного тестостероном, — что называется, «могуч, дремуч, вонюч». Но ничего особо сексуального в этом образе нет. Еврейских мальчиков часто называют шкоцим , если они плохо себя ведут, дерзят, носятся туда-сюда или играют в спортивные игры. «Хватит мяч гонять, шейгец . Лучше сядь и сделай домашнее задание по химии, как приличный менч »; такое могут сказать Мендлу, но Кристиану — никогда. Когда «шейгец» звучит в адрес еврейского мальчика, его часто произносят как «шкоц» (форма единственного числа, образованная от множественного), чтобы все понимали: в данном случае речь именно о еврее, его так обозвали не потому, что он вдруг оказался гоем, а потому, что плохо себя вел. Зайн а шкоц («быть шкоцем») значит любить попойки и сортирный юмор; типичный образчик шкоца — товарищ прапорщик из анекдотов.
Есть еще лакомство «шейгец» — продолговатое печенье с маковой начинкой, покрытое медовой глазурью. Свое название оно получило из-за сходства с необрезанным половым органом нееврейского мальчика. В кондитерском смысле «шейгец» — обычное, ничуть не обидное слово; еще не так давно можно было увидеть, как йидене , сияя улыбкой, приходит из кухни с полным подносом сладостей для мужа и детей: «Налетай! Кому христианских мальчиков с маком?»
Обратите внимание: печенье называется шейгец , а не гой , то есть именно «юный нееврей». Когда евреи начинают-таки шутить на тему похоти, сексуальности, внешнего вида полового органа, они делают это с учетом особого исторического контекста: на протяжении семнадцати веков евреям приписывали ритуальные убийства, обвиняя в том, что они убивают христианских детей и добавляют их кровь в тесто. Слегка вульгарная шутка о выпечке и крайней плоти таит в себе истинно идишскую иронию: «Шкоцим ? Конечно, мы все время их едим. Только нам не кровь их нужна, а кое-что другое». Слово «перчик» (здесь метафора двигается в обратном направлении) вызывает только пошловатую мысль и ухмылку, а идиш касается таких тем, к которым крутые перцы и подойти боятся. Кстати, шкоцим нельзя есть на Пейсах.
Есть и печенье «шиксе» (выглядит как «шейгец» , только развернутый, распластанный), но оно гораздо менее известно и любимо, поскольку туда не кладут мак; к тому же шиксе — не такой яркий образ, как шейгец . Самые лестные значения этого слова — «домработница» и «тайная любовница». «Говори громче, я не слышу, шикса пылесосит»; «Как только его дело наладилось, он завел себе шиксу». Неслучайно в других языках «шикса» стало означать «шлюха»; его первоначальный смысл настолько выветрился, что даже образованные немцы и поляки часто удивляются, обнаружив, что слово возникло не в их родном языке — и, более того, связано с иудаизмом.
Шиксе символизирует свободу от бремени мицв, но это свобода того же рода, что и ночная поллюция. У шиксе нет мицв, а значит, и нравственности никакой. Она — Чужой в ажурных чулочках, обаятельная юная ведьма. Но ведьмочка вскоре становится Бабой-Ягой; как только женщина-нееврейка теряет способность соблазнить еврея, она превращается из шиксе в гойе. «А юнге шиксе , — так говорила моя мать, мамины друзья и мамы моих друзей, они все так говорили, это был гимн внутринациональным бракам, — а юнге шиксе верт ан алте гойе » («молодая шикса становится старой гойкой»). Такова Батская ткачиха из «Кентерберийских рассказов» Чосера: «Теперь я что? Матрона пожилая»[17]. Ткачиха — наглядный пример постаревшей шиксы: «И сладко мне, что был и мой черед». Иными словами, «я вдоволь нагулялась». Ни одна порядочная еврейка такого не скажет.
IV
Сказать «шиксе» о хорошенькой женщине или «шейгец» о привлекательном мужчине — это примерно как назвать толстуху «крошкой». То, что красивых людей называют противными ползучими существами, — явная насмешка, но идишская ирония не сводится к тому, чтобы просто обозвать красавца уродом, она может быть куда утонченнее. Есть детская игра, в которой считают пальчики на руках, вроде «сорока-ворона кашу варила»; в ней мизинец называется йид , а большой палец — гой . В некоторых версиях игры средний палец — на полпути между евреем и гоем — называется галех , «священник», но ни один галех не догадается почему.
Шесть дней в неделю йид просыпается, встает и надевает тфилин . Он повязывает на руку кожаный ремешок, закрепляет на голове кожаную коробочку, затем обматывает конец наручного ремешка вокруг среднего пальца и говорит: «И обручу тебя Мне навеки, и обручу тебя Мне правдою и справедливостью, благочестием и милосердием; и обручу тебя Мне верностью, и познаешь ты Господа» (Ос. 2:19–20).
Средний палец прозвали так именно из-за этой «помолвки»: из всех людей, с которыми доводилось сталкиваться европейским евреям, лишь один не мог обручиться и жениться — католический священник. Называя обручальный палец галехом , евреи в очередной раз издеваются над католичеством, но здесь примечательна даже не сама издевка, а то, что она попала в игру для малышей, которые еще только учатся считать. Любое дело евреи делают афцилохес (и прекрасно это осознают) — назло священнику и его вере. Т.С.Элиот, выдающийся антисемит, сказал, что великая поэзия способна взволновать нас еще до того, как мы успеем понять смысл слов{37}; идиш настраивает нас на иронический лад прежде, чем мы успеем осознать, над чем именно смеемся.
Еврейская усмешка видна даже в эвфемизмах, многие из которых стали более запретными словами, чем их исходники. Например, если человек — сволочь, его называют довер ахер . Выражение пришло из лошн-койдеш , дословно переводится как «другая вещь», «то» (что вы не хотите называть). Довер — «вещь», ахер — «другой». В раввинистической литературе эта фраза служила переходом от одного толкования к следующему: например, в тексте пасхальной ѓагоде , которую читают в течение пасхальной трапезы, довер ахер означает «есть другое толкование Второзакония 26:8». В раввинистической литературе используется и слово ахер само по себе в значении «человек/предмет, о котором я не хочу говорить». Чтобы не упоминать имя Элиши бен Авуя, известного ученого II века христианской эры, который отрекся от иудаизма и стал язычником, Талмуд предпочитает называть его ахер (в Талмуде это слово может иметь еще одно значение — «нееврей»). То есть, по сути, Элишу называют шейгец .
Когда неприличный или недостойный объект — не человек, к ахер добавляется довер , и все вместе переводится как «сами знаете что», «ну вы поняли». В Талмуде довер ахер относится к таким разным вещам, как гомосексуализм, половой акт, идолопоклонство и проказа. Но чаще всего выражение означает «свинья», именно в этом значении оно попало в идиш. В отличие от столь же некошерных страуса, верблюда и кошки, свинья отвратительна не только в кулинарном, но и в метафизическом отношении. Не желая говорить о свинье напрямую, Талмуд поступает с ней так же, как с Элишей (тоже отвратительным в духовном плане), то есть заменяет ее название на довер ахер : «Рабби Иеѓуда говорил от имени Шмуэля: лучше праведному человеку быть слугой при идолопоклонстве [довер ахер ], чем будет написано о нем, что он совершил зло в глазах Всевышнего» (Шабос 56б). Ниже в этом же трактате два довер ахера сталкиваются совершенно чудесным образом: «Если тот, кому только что сделали кровопускание, повстречает довер ахер , он может стать довер ахер » (Шабос 129б). Имеется в виду, что человек, повстречавший свинью, рискует заболеть проказой — свиньи считались разносчиками этой болезни, — но когда читаешь в первый раз, создается впечатление, что тот, кто столкнется с сами-знаете-чем, становится сами-понимаете-кем. Все зависит от того, с какой интонацией это прочесть.
В идише довер ахер относится только к человеку, причем, как правило, опасному. Хазер (главное идишское название свиньи) может относиться к жадине, грязнуле или тому самому домашнему животному, у которого хвост колечком. Довер ахер — лжец, мерзавец и вор; ему ничего не стоит ударить вас ножом в спину и сказать, что вы не оставили ему выбора. Хазер может быть добрым малым, который не умеет аккуратно есть и пренебрегает личной гигиеной, а может — и алчным ненасытным скрягой, а вот довер ахер всегда означает именно безнравственного человека. Поросенок Фунтик — милый хазер , оруэлловский Наполеон из «Скотного двора» — довер ахер . Короче говоря, хазер — «свинтус» в разных смыслах этого слова, а довер ахер — только «подлая свинья».
Мы увидели, как постепенно менялось значение понятия довер ахер ; так мягкий, почти бессмысленный эвфемизм приобретает такую окраску, что ему самому не помешал бы эвфемизм: если назовете человека хазер , он начнет вам возражать, а за довер ахер подаст на вас в суд.
Некоторые довер ахеры пытаются подманить своих жертв особым способом, который называется «аройсштелн а кошер хазер-фисл» — «высовывать ножку кошерного поросенка» (обратите внимание: именно хазер-фисл , а не довер ахер-фисл , такого в природе нет). «Свиная ножка» здесь означает приманку, которая с виду вполне невинна, но за ней стоит нечто совсем другое, возможно, даже противозаконное или некошерное — например, кто-то, прикрываясь «борьбой за социальную справедливость», делает из людей террористов. Или так: вопросы вроде «Что для вас значит семья?» плавно переходят в попытку обратить вас в другую религию. Поговорка имеет и еще один смысл: «показывать только хорошую сторону». Если вам хотят устроить свидание с незнакомкой и расхваливают ее на все лады — это кошер хазер-фисл . Сам образ пришел из Книги Левит: «Не ешьте <…> свинью, ибо она имеет копыто и расщепляет копыто, но жвачки не жует, — нечиста она для вас» (11:4–7). Поскольку свинья обладает самым очевидным признаком кошерности — раздвоенными копытами, — то под определенным углом она может выглядеть вполне добропорядочно. В известном мидраше (Берейшис Рабо 68) есть описание того, как лежащий кабан, довер ахер этакий, вытягивает вперед ноги, будто желая сказать: «Смотрите, я кошерен!» Если судить по копытам, то можно поверить ему.