Она безнадёжно влюбилась в «него»

Она уже отказалась от счастья, которое может обрести женщина. Любовь была величайшим из табу. Даже если чувства были под запретом, должна была быть тропа, по которой они могли пройти к своей труднодостижимой цели, продолжая нести на себе свои грехи до самого конца.

Что за мужчина не будет биться против всего мира ради женщины, которую он любит?

Однако «он» не мог так поступить. Она не была женщиной, она даже не была «человеком» - лишь частью механизма, которая называлась «королевой», что поддерживала короля правящего страной.

«Он» не был мужчиной, он даже не был «человеком» – лишь частью механизма, которая называлась «рыцарь», что в абсолютной преданности служила королю.

«Он» был мужчиной, которого другие назвали «Озёрным Рыцарем», несравнимо храбрым, галантным и рыцарственным, элегантным и бросающимся в глаза одновременно. Он на самом деле был олицетворением рыцарства, существом которым восхищались все.

«Он» не только был идеальным рыцарем, перед которым все преклонялись, он даже был благословлён феями. Этот титул стал «его» величайшей славой, и в то же время величайшим проклятьем, которое на него пало.
«Идеальный рыцарь», который служил «идеальному королю» - этот мужчина мог жить лишь так, как от «него» ожидали другие – верить ему и отдать за «него» свою жизнь.

«Его» жизнь принадлежала не «ему», но людям, которые почитали рыцарство и отдали за него свои жизни.

И король, которому «он» служил, был слишком идеален – он был героем без изъяна. «Озёрный Рыцарь» никогда не помыслит о том, чтобы предать «Короля Рыцарей», который спас «его» родную страну родину от ужасов войны.

«Он» поклялся в абсолютной верности идеальному монарху, и между ними возникли узы благородной дружбы. «Он» также знал, что за этим благородным рыцарством, была измученная и забытая всеми женщина, которая целыми днями проливала слёзы.

Какой из путей был правильным? Никто сейчас не может сказать об этом.
Должен ли «он» был быть жестоким до самого конца и жить «своими» идеалами, или должен ли был «он» отринуть верность и жить ради любви?
Пока «его» сердце сжималось в агонии, время неумолимо шло. И в конце всё закончилось наихудшим образом. Подлые люди разбили вдребезги престиж короля, и предательство королевы, наконец, было открыто миру. Чтобы спасти королеву, которой был вынесен смертный приговор, «он» мог лишь выступить с оружием против короля… и таким образом, «он» всё потерял.

Рыцарь превратился в предателя…

«Его» предательство порушило баланс среди Рыцарей Круглого Стола. Этот инцидент стал причиной войны и бойни, страна заполыхала огнём и была раздроблена. Люди насмехались над «ним».

Опороченное имя глубоко ушло корнями в историю прошлого и никогда не будет очищено. Поэтому она винила себя за то, что сбила с истинного пути «идеального рыцаря» и плакала до этого дня. В конце, единственное, что «он» сделал для женщины, которую любил, так это заставил её вечно ронять слёзы. Если бы «он» был отвратительным человеком без чести, «он» смог бы забрать королеву не колеблясь ни секунды, и уничтожить величие короля. Но «он» был рыцарем, чересчур идеальным рыцарем.

К королю, который был для «него» соперником в любовных делах, к тому, кто заставил женщину которую «он» любил - ступить на её тяжкий путь, «он» не испытывал гнева до самого конца.

Да, кто мог вообще не любить этого известного короля? Короля, чьё благородное имя прошло сквозь эпохи, храбрейшего и благородного из всех. Этот король положил конец смутному времени. Король, который никогда не проигрывал в битве, был справедлив и непорочен, честен, но никогда не смущаем эмоциями, и который ни разу в жизни не допустил ни одной ошибки.

Даже после всего этого, за всю свою жизнь король никогда не винил «его». Даже когда король обменивался с «ним» ударами, с тем, кто отрёкся от Круглого Стола, это было вынужденным шагом, чтобы сделать из «него» пример в назидание другим, и не было истинным намерением короля. Даже если «он» и совершил величайший грех предательства, король не забывал их чистую и благородную дружбу до самого конца.

Этот благородный король был так «правилен». Как можно было не любить такого монарха? Однако… в таком случае, кому были посвящены «его» сожаление и её слёзы?

Гнев, который «он» унёс с собой в могилу, преодолел границы времени и мучил его целую вечность в Зале Героев, который был бесконечен… и вот, «он» услышал зов издалека.

Приди, бешеный зверь. Приди, упрямый мстительный фантом. Этот голос звал его с другого конца. И «он» пробудил его давнишнюю мечту. Если бы «он» не был рыцарем…

Если бы «он» был зверем, который не знал ни чести, ни рассудка, если бы «он» был демоном, который, подпадал под определение животного, тогда бы «он» смог отомстить за свой гнев и сожаления.

Да, безумие было путём к спасению. Зверь не будет чувствовать себя потерянным. И потому не будет чувствовать боли. Если «он» мог стать зверем и направлять движения своих рук, лишь одним «своим» желанием…

Эта мечта связала «его» с настоящим миром, и поместила на поле боя, которое «его» не интересовало.

«Он» давно забыл «своё» имя, забыл данную клятву; «его» тело существовало лишь для того чтобы демонстрировать смертельные умения руками, которые насквозь пропитались слёзами. Чести, которая была опорочена - более не существовало, и сердца, которое было полно сожалений – тоже. Вот кем «он» на данный момент был… существом, которое называли «Берсеркер».

Не иметь сожалений. Пасть. Быть свободным - вот чего он искал.
Более того, безжалостная рука Судьбы даже организовала эту ироничную встречу.

- Ар… тур…

Зов, который соскользнул с «его» губ, уже ничего не означал.
Даже если и так, серебряный мечник, который стоял на коленях под потоками воды, несомненно, был человеком, которого «он» и любил, и ненавидел в прошлом.

Благородный облик и величественное спокойное лицо, на которое были возложены бесчисленные надежды и благословения, сейчас он в отчаянье стоял перед ним на коленях. Теперь король знал о том, что скрывалось долгое время, и что было похоронено в вечной тьме. Король забыл свою гордость монарха и заплакал.

- …Неужели ты так меня ненавидишь, друг мой?

«Да, вот что я хотел увидеть…» - кричал зверь в его сердце, стенал рыцарь в его душе. Страдай. «Теперь ты знаешь, сколько слёз мы проронили ради твоей недолгой славы, как мы уничтожили сами себя, теряя дни, и сидели в пустоте, дожидаясь старости».

Настало время отомстить за застарелую несправедливость. Падший чёрный рыцарь поднял над головой меч отмщения.

- Неужели ты так сильно меня ненавидишь, Озёрный Рыцарь?!

Ах. Да, именно. Тогда, будь я не рыцарем, но лишь мужчиной… Будь я не преданным слугой, но ненавидел бы тебя как человек…

Тогда, возможно, я бы мог спасти эту женщину!

Акт 16:

Глава 6

План боя против Котомине Кирея был основан на информации, полученной от Хисау Майи, которая сражалась с ним дважды.
В бою на дистанции он использовал Чёрные Ключи. Один бросок с учётом подготовки к нему занимал 0.3 секунды. Что касается нескольких бросков, было подтверждено, что он мог сделать четыре броска за 0.7 секунды. Он также может беспрепятственно атаковать неподтверждённые цели. Сила клинков, которые имели отчасти духовную природу, могли пробить железо. Вероятность попадания – 100%, когда он использует иллюзии.

В ближнем бою он использовал стиль Багуа. Хотя деталей выяснить не удалось, но он действительно был в нём экспертом. Он серьёзно ранил вооружённую ножом Майю всего одним ударом. Разрушительная сила подобной атаки способна разломить надвое ствол дерева, что делало её чрезвычайно опасной.

Церковное одеяние, которое покрывало всё его тело, было усилено пуленепробиваемыми материалами и обладало защитой от заклинаний. Оно может защитить от попадания пули калибра 9 миллиметров Парабеллум.
Касательно данным предварительной разведки, которые он собрал из иных источников – согласно отчёту об обучении полученным от Тосаки Токиоми, в волшебстве Котомине Кирей не продвинулся выше уровня новичка. Его самым выдающимся навыком была ментальная хирургия. Если он и будет обращаться к каким-нибудь действенным мерам во время боя, единственным что можно было предположить так это укрепляющее волшебство; учитывая то что он был экспертом по ближнему бою, последнее могло ещё больше повысить его и без того выдающиеся способности.

Теперь касательно предсказания его собственной тактики ведения боя.
Так как Эмия Киритцугу тщательно скрывался в тени, большая часть информации, с помощью которой он мог проанализировать тактику Киритцугу, представляла собой слухи. Единственный раз, когда он был вынужден использовать своё «секретное оружие», имел место в сражении с Лордом Эль-Меллоем. Замкнутый барьер замка семьи Айнцберн обладал тогда достаточной плотностью для того, чтобы не дать Ассассинам проникнуть внутрь. Более того, в тот момент Кирей сам был занят сражением с Майей и Ирисфиль. Поэтому Кирей никак не мог знать о Врождённом Временном Контроле и «Пуле Происхождения». Можно было заключить, что им ему будет нечего противопоставить.

…Такова была информация, которой обладал Киритцугу на время подготовки к последней битве.

Итак, их первое столкновение будет заключаться в противостоянии Чёрных Ключей и пуль. Естественно Кирей будет в очень невыгодном положении.

Однако если он хотел положиться на волшебство, чтобы компенсировать недостатки своего оружия, тогда вполне вероятно, что Кирей бесстрашно ринется вперёд, чтобы сократить дистанцию между ними.

И вот, экзекутор, взмахнув шестью Чёрными Ключами, словно крыльями, ринулся прямо на Киритцугу. Похоже, он был готов защититься от его пуль.
Этого Киритцугу и хотел. Он был уверен в успешности своей смертельной атаки именно потому, что Кирей подготовился к защите. Всё потому, что он выстрелил магической пулей из своего Тайного Знака.

Действуя в соответствии с пословицей – «кто рано встаёт, тому бог подаёт», Киритцугу выстрелил в своего оппонента. Кирей уже должен был с лёгкостью определить траекторию полёта пули по его желанию убить и подготовки Киритцугу к выстрелу. Так как он был воплощённой Смертью - экзекутором Святой Церкви – мыслительный процесс Кирея превосходил скорость полёта пули.

Кирей применил высокоуровневое волшебство.

Чёрные Ключи, которые лежали в его обеих руках, увеличились в размере вдвое. Клинки, частично созданные из духовной энергии, изначально были созданы с помощью волшебства, поэтому дополнительная энергия, которая была влита в них, «укрепила» их по максимуму. И хоть столь интенсивное использование заклинания очевидно превзошло пределы возможностей клинков, этого было достаточно чтобы справиться с пулей. Кирей скрестил шесть гигантских клинков перед своей грудью, держа их словно веера. Разрушительная сила пули снайперской винтовки калибра .30-06 Springfield была мгновенно погашена.

Пуля отскочила в сторону, издав сноп искр. В то же мгновение, Чёрные Ключи, которые были переполнены магической энергией, не могли более её сдерживать, и оказались полностью уничтожены.

Применение этого необычного умения, которое позволяло отражать пули, в данной ситуации было ошибкой. Шокировало то, что Кирей, у которого даже не было магической метки, смог продемонстрировать такой уровень владения волшебством. Но что более важно, это приводило к его полному разрушению его магических цепей, которые сейчас вырабатывали энергию на полную мощность. Из-за «Происхождения» Эмии Киритцугу плоть Кирея будет мгновенно уничтожена взбесившейся магической энергией внутри его тела – вот что должно было произойти.

Быстро приближающаяся фигура, облаченная в церковные одежды, появилась из-за остатков Чёрных Ключей, которые разлетались на кусочки. Киритцугу ничего не смог с собой поделать и открыл рот от удивления.

- Время вспять – двойное ускорение!

Его тело среагировало быстрее, чем разум, который был всё ещё во власти шока. Киритцугу произнёс заклинание.

Он отпрыгнул назад в последний момент. Правая нога Кирея яростно пронеслась у самого кончика носа Киритцугу, и левая нога, что нанесла второй удар, не попала по его шее. Точные удары Кирея не достигли цели из-за замешательства вызванного ускоренными вдвое движениями Киритцугу.

Такого он не ожидал. Эффект «Пули Происхождения», которой он выстрелил из Contender’а, был нуллифицирован – Киритцугу никак не мог понять, как это произошло. В это же время, Кирей не знал причины, по которой Киритцугу завладело удивление. Даже сам Кирей не понимал уникальности своего волшебства, которое внезапно отразило смертельную атаку Киритцугу.

Кирей никогда не был ортодоксальным волшебником. Источником магической энергии Кирея, чьи магические цепи ещё не были до конца открыты, были дополнительные Командные Заклинания, полученные им от Ризея, поэтому он мог мгновенно обучаться тому, как использовать волшебство. И согласно свойствам Командных Заклинаний это означало, что они были одноразовыми источником энергии, который исчезал после его использования, что в результате и спасло Кирея. В то мгновение когда волшебство было использовано, «Пуля Происхождения» вступила с клинками в контакт и была готова начать действовать, Командное Заклинание, которое служило источником энергии, попросту исчезло с руки Кирея.

Так как его план мгновенного убийства провалился, Киритцугу перешёл к следующему. Он не ожидал, что его противник нанесёт ответный удар. И хотя в результате атака Кирея была лишь напрасной тратой времени и сил, ошеломляющая мощь его боевых искусств была очевидна. Этот мужчина был высококлассным мастером боевых искусств, и у Киритцугу не будет шансов на победу, если он вступит с ним в ближний бой.

Киритцугу проигнорировал тот урон, который Врождённый Временной Контроль нанёс ему в качестве побочного эффекта от его активации, продлил его действие и мгновенно вышел из радиуса поражения Кирея. Сперва ему нужно увеличить расстояние между ними, иначе шансов у него не будет никаких. Киритцугу мог бы справиться с Киреем, если бы он просто бросал Чёрные Ключи, но нынешнее противостояние вылилось в борьбу за сохранение и преодоление дистанции. Киритцугу отступал, в то время как Кирей наступал. Так как каждому из них требовалась своя дистанция для идеальной атаки, они могли лишь состязаться в скорости.

Подвижность, которую ему давал Врождённый Временной Контроль, была самой надёжной защитой Киритцугу. Пока Киритцугу находился на относительно близком расстоянии, - на котором вражеские кулаки его не коснуться, но в то же время, на котором его противник не успеет предугадать траекторию полёта пули и тем самым уйти от выстрела, - тогда в этот раз он определённо сможет убить своего врага. Даже если в пуле не было и следа волшебства, упомянутые в отчёте Майи пуленепробиваемые одежды, в которые был облачён противник, не смогут остановить пробивную силу охотничьих пуль, которые могли убить даже большого зверя одним выстрелом.

Хотя он и понимал, что продолжительное использование Врождённого Временного Контроля ничто иное, как самоубийство, в данный момент у него не было иного выбора. Однако – даже сейчас Киритцугу всё ещё недооценивал человека по имени Котомине Кирей.

Не из-за чрезмерной скорости Киритцугу или из-за ошибки в расчётах удары Кирея не нашли своей цели. Движения Киритцугу не были настолько проворны, чтобы Кирей не мог полностью их уловить. Как только он понял, что Киритцугу движется со скоростью в два раза превышающую скорость обычного человека – Кирей также произвёл нужные расчёты.
Поэтому в следующее мгновение Киритцугу испытал удивление уже во второй раз.

Расстояние между ними равнялось более чем пяти шагам. Высокий экзекутор сделал быстрый шаг вперёд, и сократил эту кажущуюся безопасной дистанцию. Этот шаг, который давал возможность приблизиться к врагу, не давая ему заметить его скорости, назывался «круговой шаг». Это тоже было одним из секретных умений стиля Багуа.
Высокая облачённая в сутану фигура скользнула к нему словно Мрачный Жнец, в то время как Киритцугу вздрогнул от ужаса. На этом расстоянии применив стиль Багуа можно было реализовать всю его убийственную мощь. Кулак Кирея обрушился на врага с силой достаточной поразить его в восьми направлениях…

Кирей шагнул вперёд. Бетонный пол гулко отозвался, когда его нога оперлась на него, и крепко сжатый кулак ударил в грудь Киритцугу словно камень. При использовании стиля Ладони Восьми Триграмм один единственный удар Кирея был эквивалентен гранате, которая разорвалась непосредственно у груди противника. Тело Киритцугу, которое получило удар в полную силу, словно мешок соломы взлетело в воздух и врезалось в одну из опорных колонн, которые стояли здесь. У него не было возможности защититься. Грудную клетку разорвало от тяжёлого удара Кирея - лёгкое и сердце Киритцугу были превращены окровавленные куски мяса.

Кирей остался стоять, продолжая сжимать кулак и ощущая смерть на своей руке, затем медленно выдохнул. Даже если это и был бой на смерть, в котором важна каждая секунда, понадобилось всего мгновение чтобы определить победителя. Он испытал пустоту, которой он никогда не чувствовал до того как обрёл эту победу. Именно этого завершения он желал с безумным желанием.

Эта апатичность заставила Кирея потерять бдительность. Он не знал, что его противник собирается нанести удар, когда он для него откроется. Также Кирей не предполагал, что настала его очередь удивляться.

Между его бровей ударила сильная боль, и что-то красное затмило его взгляд. Звук выстрелов ударивший по ушам Кирея заставил его вскинуть руки и использовать их как щит ещё до того как он понял что происходит. На него безжалостно лился дождь из 9-миллимитровых пуль. Рукава, которые были сделаны из кевлара и усилены церковными заклятьями, едва держались под этим шквалом. Кирей был ошеломлён.

Даже Киритцугу не ожидал, что будет возрожден. Он уже приготовился к смерти, когда Кирей оказался рядом с ним. Лёгкое и сердце Киритцугу на самом деле были уничтожены, и даже если он был ещё на что-то способен, это должно было стать его последней атакой.
Однако за секунду до того как обескровленный мозг умер от нехватки кислорода, тяжёлое и несовместимое с жизнью повреждение на его теле быстро исцелилось само собой. Конечно, Киритцугу не использовал исцеляющего волшебства. При всём при этом, у Киритцугу не было никаких сомнений касательно этого шокирующего чуда. Он немедленно понял, что произошло.

Небесный Фантазм Авалон – святая реликвия, с помощью которой была призвана Сэйбер и которая до того момента хранилась у старика Ахта - ножны святого меча, что всё это время защищали тело Ирисфиль. Киритцугу получил эти ножны, когда он попрощался со своей женой – они предотвращали старение и обладали большой исцеляющей силой. Так как они были помещены внутрь тела Киритцугу, который был истинным Мастером Сэйбер, ножны могли получать энергию Сэйбер и в полную силу демонстрировать свой эффект благодаря заключённому контракту.

Хоть Киритцугу и знал об этих особенностях, он никогда не видел их в действии. Поэтому он не предполагал, что ножны смогу исцелись смертельные раны. И хоть этого он никак не ожидал, Киритцугу был достоин восхищения; он начал обдумывать тактику боя, как только понял, что был возрождён. Он не открыл глаз, сдержал позыв кашля, который пришёл к нему, когда он вновь начал дышать и продолжал притворяться мёртвым, дожидаясь момента, когда он сможет неожиданно атаковать.

К сожалению, Contender в его правой руке всё ещё нуждался в перезарядке. Если он действительно хотел застать противника врасплох, всё что он мог так это вытащить пистолет-пулемёт, который находился у него в кобуре, закреплённой на груди, и открыть огонь. Однако так как Кирей был идеально защищён от пуль, Киритцугу лишь мог целиться ему в голову, если он хотел обрести хоть какие-то шансы на победу.

В такой ситуации, когда угол, под которым нужно было стрелять - очень неудобен, когда ему приходилось вести огонь, положившись лишь на свои инстинкты, и учитывая небольшие размеры цели, Киритцугу продемонстрировал высокий класс, сумев преодолеть все эти три препятствия. Однако хоть пуля и достигла своей цели, голова Кирея не была прострелена насквозь. Лишь кожа над его бровью оказалась поцарапана. Попадания в голову можно было избежать, так как в черепе было полно изгибов, и пули могли соскользнуть в сторону, поэтому в битвах обычно избегали стрелять в голову.

Киритцугу переключился на автоматический режим стрельбы, как только он понял, что его неожиданная атака не увенчалась успехом, и заставил Кирея не двигаться с места, обрушив на него подавляющий шквал из пуль. Одновременно с этим, он использовал свою правую руку, чтобы вытащить пустую гильзу из ствола Contender’а.

Хоть и сложно было вести огонь из пистолета-пулемёта лишь одной левой рукой, учитывая отдачу, которая была яростной и дикой, словно необъезженный конь, правой руке Киритцугу удалось спокойно проделать свои манипуляции. Всё было так, словно он превратил себя в боевую машину.

Но не только поэтому можно было поразиться стойкости его рассудка. Даже когда его руки выполняли две совершенно разных задачи, вдобавок к этому он смог прочитать заклинания со сверхчеловеческой концентрацией.

- Время вспять – двойное ускорение!

Течение времени в его теле изменилось. Киритцугу бросил в топку все, что у него было, только ради того, чтобы увеличить крошечное расстояние, которое ему удалось вырвать у своего сильного врага.
Он напряг свои ускоренные конечности, поднялся с земли и отпрыгнул назад, чтобы увеличить дистанцию. Пистолет-пулемёт израсходовал все патроны. Кирей изменил стойку. Киритцугу отбросил пистолет-пулемёт и достал пулю калибра .30-06 Springfield своей теперь уже пустой левой рукой. Кирей приближался. Со скоростью, которая приближалась к предвзлетной Киритцугу вогнал в ствол Contender’а пулю. Он закрыл пистолет, прицелился…

От кулаков Кирея его отделяли всего три шага. Contender вновь издал свой яростный рёв. У Кирея не было времени на то чтобы уклониться, как и не было времени вытащить Чёрные Ключи.