Все конструкции неустойчивы
Какой бы вид неосознанность ни принимала, она вынуждает эго упрочивать образ того, кем, по-моему, я являюсь, заставляет его укреплять фантом «я», возникающий, когда мысль — великое благо и великое проклятие — начинает захватывать и заслонять простую, и вместе с тем глубокую радость единства с Сущим, Источником, Богом. Как бы эго себя ни вело, его скрытая движущая сила всегда одна и та же: потребность выделиться, быть особенным, владеть ситуацией; у него есть ненасытная жажда власти, внимания, жажда иметь больше, и, разумеется, потребность в том, чтобы питать чувство разобщенности, иными словами, потребность иметь оппозицию, врагов.
Эго всегда чего-то хочет от окружающих и от ситуаций. У него всегда есть скрытый план действий, всегда есть чувство, что ему «еще мало», чувство недостаточности и отсутствия чего-либо, требующее удовлетворения. Оно использует людей и ситуации для получения желаемого, и даже если этого добивается, его удовлетворение никогда не бывает долгим. Нередко оно действует вразрез со своими намерениями, а преобладающая часть дистанции между тем, чего «я хочу», и тем, «что есть», превращается в источник постоянных огорчений и мук. Знаменитый и теперь уже классический поп-хит «Я не могу получить никакого удовлетворения» [(I Can’t Get No) Satisfaction] — это песня эго. Фоновой эмоцией, управляющей всеми действиями эго, является страх. Страх быть никем, страх небытия, страх смерти. Все его действия, в конечном счете, направлены на устранение этого страха, но самое большее, что ему удается, — это временно прикрыть его или интимными отношениями, или новым фактом обладания чем-либо или победой над тем или иным. Иллюзия никогда не удовлетворит тебя. Только истина о том, кто ты есть, если она реализована, сделает тебя свободным.
Почему страх? Потому что эго возникает в момент отождествления с формой и глубоко внутри оно знает, что постоянных форм не бывает, что все они преходящи. Поэтому вокруг эго всегда есть чувство небезопасности, даже если внешне оно производит впечатление прочного и уверенного.
Как-то раз мы с другом, гуляя по прекрасному природному заповеднику недалеко от Малибу в Калифорнии, подошли к развалинам деревенского дома, разрушенного пожаром несколько десятилетий назад. Все подходы к нему заросли деревьями и всевозможными растениями изумительной красоты. Сбоку от тропинки хозяева установили табличку с надписью: «ОПАСНО. ВСЕ КОНСТРУКЦИИ НЕУСТОЙЧИВЫ». Я сказал своему другу: «Это глубокая сутра (священное писание)». И мы остановились в благоговейном трепете. Как только ты понимаешь и принимаешь, что все конструкции (формы), даже крепкие на вид, неустойчивы, в тебе возникает покой. Это происходит потому, что осознание непостоянства всех форм пробуждает тебя и вводит во внутреннее бестелесное измерение, не подверженное смерти. Иисус называл его — «вечная жизнь».
Потребность эго в чувстве превосходства
Множество тонких и едва уловимых форм эго можно наблюдать в других людях и, главное, в себе. Запомни: в тот момент, когда ты осознаешь эго в себе, само это осознавание и есть ты — твое глубинное «Я», заслоненное твоим эго. Уже само распознание ложного — это рождение настоящего.
Например, ты собираешься поделиться с кем-нибудь новостью: «Догадываешься, о чем я? Ах, ты еще не знаешь? Давай я тебе расскажу». Если ты достаточно бдителен, достаточно присутствуешь, то сможешь заметить в себе чувство некого удовольствия, возникшее за мгновение до того, как поделиться, даже если новость плохая. Дело в том, что в глазах эго на этот короткий миг между тобой и другим человеком возникает неравенство в твою пользу. В этот короткий миг ты знаешь больше , чем он. Удовлетворение, переживаемое тобой, исходит от эго. Оно извлекается из ощущения, будто ты важнее другого. Даже если он президент или Папа, в этот момент ты чувствуешь превосходство, потому что знаешь больше . Многие отчасти именно по этой причине увлекаются сплетнями. Сплетни, кроме всего прочего, часто несут в себе элемент злонамеренного критицизма и осуждения других, а также укрепляют эго через присущее им, хотя и мнимое, моральное превосходство, имеющееся всегда, когда в отношении кого-либо ты выносишь негативные суждения.
Если кто-то больше имеет, больше знает или способен на большее, чем я, эго чувствует угрозу, потому что чувство «меньше» понижает его мнимую значимость по сравнению со значимостью другого. Тогда оно может попытаться каким-то образом раскритиковать или принизить ценность принадлежащего другому имущества, уровень его знаний или способностей. Либо сменить стратегию, и вместо того, чтобы сравнивать себя с кем-то, возвеличить себя путем распространения информации о своей приближенности к нему, если тот в глазах других имеет вес.
Эго и слава
Такое хорошо известное явление, как «бросаться именами» — как бы вскользь упомянуть о личном знакомстве с кем-то «важным» — входит в стратегию эго по извлечению для себя выгоды из образа некой личности, считающейся незаурядной в глазах других, чтобы тем самым возвыситься в собственных. Беда в том, что вместе с мировой известностью приходит коллективный ментальный образ, который тебя полностью накрывает. В большинстве своем люди, с которыми ты встречаешься, хотят поднять себе цену — улучшить мысленное представление о том, кто они есть — через связь с тобой. Сами они могут даже не догадываться, что заинтересованы вовсе не в тебе, а в том, чтобы, в конечном итоге, усилить свое мнимое самоощущение. Они верят, что через тебя могут стать больше. Они ищут в тебе то, что поможет им обрести завершенность, полноту, или, вернее, хотят отождествиться с твоим образом в коллективном сознании — образом известной личности, что для них дороже жизни.
Абсурдная переоценка роли известности — это лишь одно из многочисленных проявлений эготипического безумства нашего мира. Некоторые знаменитые люди совершают ту же ошибку, и, отождествляясь с коллективной выдумкой, имиджем, сотворенным из них людьми и средствами массовой информации, в самом деле начинают думать, будто превосходят обычных смертных. В результате они все более и более отчуждаются как от самих себя, так и от других, становятся все более и более несчастными, все более зависимыми от продолжения своей популярности. Находясь в окружении только тех, кто подкачивает их раздутый образ, они теряют способность к настоящим отношениям.
Альберт Эйнштейн, кем восхищались как сверхчеловеком и кому суждено было стать одним из самых знаменитых людей планеты, никогда не отождествлялся с образом, сотворенным из него коллективным разумом. Он оставался скромным, у него не было эго. Он говорил о гротескном противоречии между теми достижениями и способностями, которые ему приписывают, и тем, кто он есть на самом деле.
Вот почему знаменитому человеку трудно быть в подлинных отношениях с другими. Настоящие отношения — такие, где эго с присущим ему старанием создать свой образ и найти себя в нем не доминирует. В подлинных отношениях есть направленный вовне поток бдительного внимания к другому человеку и нет никаких ожиданий. Это бдительное внимание и есть Присутствие. Это предпосылка для любых настоящих отношений. Эго всегда либо чего-то хочет, либо, если думает, что с тебя нечего взять, проявляет к тебе абсолютное безразличие: ты его не интересуешь. Поэтому тремя доминирующими состояниями эготипических отношений являются — нужда, неутолимая алчность (сопровождающаяся гневом, недовольством, негодующей враждебностью, осуждением и порицанием) и безразличие.
Глава четвертая