Психологическая система деятельности

Многочисленные работы отечественных психологов свидетельствуют о том, что процессы формирования профессиональ­ной деятельности в значительной степени обусловливаются особенностями систем­ной организации психической деятельно­сти человека. Совокупность психических свойств, качеств субъекта деятельности в своей целостности, единстве, организован­ная для выполнения функций конкретной деятельности, получила название психоло­гической системы деятельности (ПСД).

Разработка концепции о сущности, структуре, функции, динамике ПСД про­ведена В.Д.Шадриковым [1982]. ПСД включает в себя такие функциональные блоки, как мотивы, цели, программы и информационная основа деятельности, принятие решения и подсистема профес­сионально важных качеств. Как отмечает автор, указанные блоки выделены в каче­стве составляющих ПСД по той причине, что отражаемые в них структуры являют­ся основными компонентами реальной деятельности.

ПСД — категория изменчивая, разви­вающаяся и специфическая в некоторых своих проявлениях для конкретной про-

фессиональной деятельности. В то же вре­мя структура ее компонентов остается, как правило, неизменной, а отдельные подси­стемы (компоненты) должны обладать от­носительной функциональной независи­мостью.

Концепция В.Д.Шадрикова является методологической основой психологи­ческого изучения профессиональной де­ятельности, отражая принципы систем­ности психической активности человека, ее предметности и изменчивости. Содер­жание концепции — продуктивная осно­ва для решения разнообразных приклад­ных задач психологии профессиональной деятельности.

Психологическое изучения содержания операторской деятельности, проведенное А.А. Обозновым [1998], было основано на определении того, как ее предмет, условия и средства отражаются в сознании чело­века и каким образом это отражение осу­ществляет регулирующую функцию по от­ношению к тем его действиям, посред­ством которых данная реальность выпол­няется. Автором предложена структурная схема психической регуляции операторс­кой деятельности, основанная на результа­тах анализа как материалов собственных исследований, так и работ других авторов [Зараковский, Павлов, 1987; Конопкин, 1980; Ошанин, 1977; Шадриков, 1982].

Компонентный состав структуры пси­хической регуляции операторской дея­тельности представляет собой совокуп­ность функциональных звеньев, динами­чески и последовательно связанных меж­ду собой. Общим основанием регуляции деятельности является ее цель, которая анализируется в плане как специфики ее осознания и понимания конкретным субъектом, так и значения цели в роли побудительной силы для него. Цель дея­тельности содержит конкретные призна­ки успешности действий, которые высту­пают критериями достижения или успеха. Эти критерии выполняют функции эта­лона для оценки достигнутого результата.

Для достижения ожидаемого результата у субъекта должно появиться намерение — осознанное стремление действовать в

направлении достижения принятой им цели. Решение задач управления возмож­но при условии мысленного отражения заданного трудового процесса, то есть при создании образа динамики деятельности. Заданность процесса операторской дея­тельности и необходимых для ее выполне­ния операций субъективно отражается че­ловеком в виде плана действия, который связан с образом заданной динамики де­ятельности.

Отражению в образе заданной после­довательности стадий управляемого про­цесса способствует динамика активного отношения к ним субъекта, своеобразие которого раскрывается через понятие мо­билизационной установки субъекта, кото­рая выполняет «психоэнергетическую» функцию в системе регуляции.

Опираясь на образ заданной динами­ки и план деятельности человек-оператор активно формирует ожидания, предвосхи­щения необходимой информации. Пред­восхищающие схемы формируются челове­ком в том же коде, в котором информация представлена на индикаторах, и подготав­ливают его к отбору необходимых сигна­лов. Извлекаемая информация отражает­ся человеком посредством оперативных образов, котрые формируются в процессе решения задачи.

На основе оперативных (текущих) об­разов и образа заданной динамики дея­тельности человек-оператор формирует у себя целостную «умственную картину» уп­равляемого процесса — концептуальную модель.

Все предшествующие функциональ­ные звенья психической регуляции дея­тельности интегрируются в звене програм­мирования исполнительных действий, кото­рое отражает принятые субъектом спосо­бы и последовательность выполнения конкретных действий.

Экспериментальные данные позволяют считать, что указанные звенья психической регуляции формируются в процессе осво­ения человеком-оператором профессио­нальной деятельности, а уровень их разви­тия (адекватность, устойчивость, актив­ность и др.) определяются как спецификой

трудового процесса, так и индивидуальны­ми особенностями субъекта труда.

Функциональная надежность

Одним из направлений развития психо­логической теории деятельности челове­ка является изучение роли состояния его психических и физиологических функ­ций в обеспечении профессиональной надежности.

В многочисленных исследованиях уста­новлено, что состояние функциональных систем организма, степень развития и осо­бенности реактивности профессионально важных функций и качеств человека пря­мо или косвенно влияют на уровень его ра­ботоспособности. Содержание и условия деятельности, особенности объекта управ­ления и организации трудового процесса определяют характер функционального со­стояния организма человека-оператора, а в конечном итоге — эффективность и каче­ство его деятельности. Таким образом, между функциональным состоянием и на­дежностью деятельности существует не­посредственная причинно-следственная связь. Наличие указанной связи, а также все возрастающее значение особенностей функциональных состояний человека в обеспечении успешности операторской де­ятельности обусловливают необходимость введения и использования понятия «фун­кциональная надежность» при изучении и оценке роли человека в системах управле­ния [Бодров, Орлов, 1998].

Функциональная надежность — это свойство функциональных систем челове­ка-оператора обеспечивать его динами­ческую устойчивость в выполнении про­фессиональной задачи в течение опреде­ленного времени и с заданным качеством. Данное свойство проявляется в адекват­ном требованиям деятельности уровне развития профессионально значимых психических и физиологических функций и механизмов их регуляции в нормальных и экстремальных условиях. Это понятие имеет двойное смысловое содержание. Во-первых, оно определяет относительно самостоятельную и важную роль в обеспе-

чении профессиональной надежности со­стояния функциональных систем орга­низма, его профессионально важных ка­честв. Во-вторых, отражает значение на­дежности, устойчивости функций орга­низма при выполнении профессиональ­ной деятельности, степени адекватности их реагирования на условия и содержание рабочего процесса, уровня гомеостатичес-кой и адаптивной регуляции организма под воздействием внешних и внутренних факторов деятельности. Иначе говоря, по­нятие функциональной надежности отра­жает характер энергетического и инфор­мационного приспособления человека к процессу управления объектом.

Проблема функциональной надежно­сти человека-оператора основывается на изучении таких ее аспектов, как устойчи­вость профессионально значимых психо­логических и физиологических качеств и функций человека, его работоспособнос­ти; влияние измененных функциональ­ных состояний и организации деятельно­сти (режимов, нагрузок и т.п.) на рабочие показатели оператора; значение индиви­дуально-психологических характеристик личности на формирование и сохранение профессиональной надежности и т.д.

Биологическое содержание проблемы функциональной надежности обусловли­вается наличием таких специфических для человека, функциональных систем его организма свойств, как реактивность, адаптивность, изменчивость в ответ на воздействие факторов внешней и внутрен­ней среды. С позиций же включения че­ловека в сферу деятельности, обеспечения адекватного приспособления к содержа­нию и условиям трудового процесса эти свойства должны обладать, с одной сторо­ны, определенной устойчивостью, ста­бильностью, а с другой — достаточной пластичностью, приспособляемостью к факторам деятельности. Эта диалектич-ность проявлений функциональных реак­ций организма должна определять специ­фику изучения и учета характеристик функциональной надежности человека.

Содержание понятия «функциональ­ная надежность человека-оператора» пре-

дусматривает рассмотрение этой пробле­мы в следующих основных направлениях: в плане изучения 1) особенностей влия­ния на надежность профессиональной де­ятельности различных функциональных нарушений в организме, разных форм и признаков проявлений этих нарушений в процессе их развития вплоть до возникно­вения заболевания; 2) характера зависи­мости показателей эффективности и на­дежности деятельности клинически здо­рового оператора от особенностей функ­циональных реакций его организма.

Изложенные положения о сущности проблемы функциональной надежности могут позволить более конкретно проана­лизировать соотношение таких категорий, как функциональное состояние, работо­способность, профессиональная эффек­тивность и надежность, определить осо­бенности их взаимосвязи. Кроме того, разработка проблемы функциональной надежности определяет необходимость дальнейшего развития единых взглядов на формы и уровни проявления и влияния функциональных состояний (от нормаль­ных до патологических) на эффективность и надежность летной деятельности. Такой подход необходим для оценки работоспо­собности оператора после болезни или для раннего ее выявления, в период профес­сиональной адаптации молодых специа­листов, в связи с выполнением заданий в условиях больших информационных на­грузок и совмещенной деятельности и т.д.

Совмещенная деятельность

Особенностью некоторых видов опера­торской деятельности является необходи­мость одновременного выполнения двух и более действий и операций, направлен­ных на решение разных задач. Объектив­ная необходимость одновременного вы­полнения задач, имеющих разную цель и совмещенных во времени предъявления (или возникновения) в навязанном, при­нудительном для оператора темпе, харак­теризует совмещенную деятельность.

В исследованиях ВА.Бодрова, Ф.Д.Гор­бова, Н.Д.Заваловой, В.А.Пономаренко и

др. обращается внимание на то, что особен­ности нарушения профессиональной дея­тельности при совмещенном предъявлении задач обусловливаются степенью их при­оритетности, модальностью сигналов и дру­гими факторами. Теоретико-эксперимен­тальное изучение совмещенной деятельно­сти в зависимости от психологической структуры задач и пространственно-вре­менных особенностей их предъявления было проведено под руководством В.А.Бод­рова [1981].

В экспериментах использовались зада­чи слежения различной сложности (основ­ная задача), а также задачи на оценку рас­стояния от объекта до цели, считывания приборной информации, выбора и реали­зации программы действий, воспроизведе­ния временного отрезка (дополнительные задачи). Установлено, что качество выпол­нения каждой из задач при одновременном предъявлении зависит от их психологичес­кой структуры. Предъявление задач на­глядно-образного мышления сопровожда­лось, например, увеличением ошибки сле­жения в 4 раза (по сравнению с контро­лем), а при решении задач на воспроизве­дение временного интервала и выполнении реакции выбора — только в 2 раза. Степень изменения качества выполнения каждой из дополнительных задач при их совмещении со слежением также была различной. В це­лом, независимо от вида индикации вход­ного сигнала слежения, изменение эффек­тивности выполнения задач наглядно-об­разного мышления было более выражен­ным, чем в задачах на воспроизведение временного отрезка и сенсомоторной реак­ции выбора, что объясняется большей их сложностью и, в частности, количеством и содержанием входящих в них операций. Отмечено также, что чем больше в совме­щенных задачах операций, сходных по сво­ему психологическому содержанию, тем в большей степени отмечается снижение эф­фективности их выполнения.

Влияние пространственной структуры процесса решения совмещенных задач проявлялось в том, что фактор переключе­ния внимания с экрана на экран вызывал более выраженное снижение качества сле-

жения. Как правило, совмещенное выпол­нение задач в навязанном для оператора темпе осуществлялось качественно хуже, чем их решение в свободном темпе. Так, например, величина ошибки слежения при его совмещении с задачей на глазомерную оценку расстояния при их выполнении в навязанном темпе увеличивалась в 4 раза, а в свободном темпе — только в 1,2 раза.

В эксперименте получены также зави­симости качества совмещенной деятель­ности от ее длительности, величины ин­тервалов между последовательными зада­чами, пространственного расположения экранов (угла визирования) и др.

Экспериментальные данные об ухуд­шении качества выполнения совмещае­мых задач, наличии переходного периода при их последовательном предъявлении и другие факты позволяют предположить, что нейрофизиологические механизмы регуляции совмещенной деятельности можно объяснить с позиций концепции П.КЛнохина об «исключительности пси­хической деятельности», а также исходя из теории доминантности А.А.Ухтомского, согласно которой сила доминантного оча­га возбуждения определяется как характе­ром выполняемой задачи, так и ее значи­мостью для индивида, а инертность этого очага зависит от интенсивности возбуди­тельного процесса.

Материалы исследований дают осно­вание высказать предположение, что ре­шение задач, особенно имеющих слож­ную семантическую структуру, в услови­ях совмещенной деятельности «прохо­дит» по механизму ее последовательного процесса. Это представление соответ­ствует высказанной А.Велфордом гипо­тезе об одноканальности центральных механизмов мозга при обработке двух различных стимулов, хотя множество входных сенсорных механизмов облада­ет способностью получения данных и их накопления в ограниченное время (сен­сорно-перцептивный уровень регуля­ции). Важно также высказанное им поло­жение о том, что освобождение централь­ных механизмов от переработки сигналов контроля исполнения действия, поступа-

ющих по каналам обратной связи, может достигаться тренировкой, что приведет к повышению их пропускной способности.

Положение о роли тренировки, про­фессионального опыта в развитии меха­низмов совмещенной деятельности, в ча­стности в формировании «единых функ­циональных комплексов» различных структур (В.В.Чебышева), интегрального психического образа (Г.С.Береговой с со-авт., В.В.Козлов, В.В.Лапа) отражает взгляд о динамичности процесса регуля­ции этого вида деятельности, о взаимо­действии, взаимопроникновении и объе­динении элементов психологической структуры отдельных задач.

Данный взгляд в определенной степе­ни отражает и ряд положений сторонни­ков концепции о параллельном протека­нии процессов обработки информации, а именно — целенаправленного преобра­зования информации, целью которого является выполнение основной задачи деятельности, и обзорного преобразова­ния, обеспечивающего готовность к пе­реключению на другую задачу (Г.М.Зара-ковский, А.А.Крылов).

Использование установленных зако­номерностей совмещенной деятельности при проектировании и создании систем отображения информации, организации деятельности может способствовать пре­дотвращению ошибочных действий, нару­шений временных параметров при реше­нии совмещенных во времени и простран­стве задач операторской деятельности.