Начался новый цикл «первой жизни» Морозова – революционной его деятельности в организации «Земля и воля».

Снова он с товарищами. Буквально месяц спустя после выхода из тюрьмы, он идет «в народ». С ним В.Н.Фигнер, Ю.Н.Богданович, А.К.Соловьев, А.И.Иванчин-Писарев. Н.А.Морозов жаждет активных, боевых действий и этим он отличается от друзей. Его друг С.М.Кравчинский переходит к террористическим формам борьбы и 4 августа 1878 г. убивает шефа жандармов Н.В.Мезенцева. При встрече Морозов получил в подарок от Кравчинского на память очки в золотой оправе, которые тот надевал на себя для гримировки при убийстве. Эти очки, вставив нужные стекла, Морозов носил всю жизнь, до самой смерти, храня память о любимом друге.

Здесь он получает задание совместно с Клеменцем организовать издание журнала «Земля и воля». Именно в этот период он знакомится с новым товарищем по организации Ольгой Спиридоновной Любатович, вставшей через короткое время его женой и родившей ему дочь. В августе 1878 года Николай и Любатович были одновременно по всем правилам устава приняты в организацию «Земля и воля», с которой Морозов сотрудничал с момента выхода с заключения. Первый номер «Земли и воли» был выпущен 25 октября 1878 года. Его редактировали Кравчинский, Клеменц и Морозов.Второй номер выпускали уже Морозов, Клеменц и Плеханов, третий номер – Морозов, Клеменц, Плеханов, четвертый и пятый – Морозов, Плеханов, Тихомиров (Тихомировзаменил арестованного Клеменца). Морозов выполнял успешно функции координатора в редколлегии, но его статьи не печатались, так как расходились с идеологией редколлегии. Морозов даже для «народовольцев» со своей страстной проповедью политического террора казался очень радикальным. «Террор, – как справедливо отмечают С.И.Валянский и И.С.Нодосекина в книге о жизни Морозова, – был выражением отчаяния людей, понявших неизбежность борьбы с существующим строем, решившихся на нее, но не имеющих для этого ни сил, ни средств, ни резервов» ²¹. Г.В.Плеханов, отстаивавший тогда идею крестьянской революции как единственно правильной для органа революционеров – социалистов, не принимал позицию Морозова, оправдывавшую политический терроризм, и поэтому относился неприязненно и к самому Морозову.

- *** -

В 1879 году редактором нового печатного органа «Листка «Земля и воля» был назначен Морозов. С марта по июнь 1879 года было выпущено 6 номеров. В одном из них Николай Александрович публикует свою статью «Значение политических убийств», в которой проводилась мысль, что террор для самодержавия страшнее, чем «годы пропаганды», «волнения молодежи», «проклятия тысячи жертв». Разногласия в «Земле и воле» обострились, когда из Саратова прибывал Александр Константинович Соловьев с целью убить царя. 2 апреля 1879 года покушение состоялось, но безрезультатно: император Александр II остался жив, а Соловьев был аретован 28 мая 1879 года. Соловьева казнили на Смоленском поле. Морозов был свидетелем этой казни. Поднявшись на эшафот и выслушав приговор, Александр Соловьев отказался от благословления; ответив низким поклоном на поклон удалявшегося священника, он взошел на скамью под виселицей, и палач надел на него саван. С апреля по декабрь 1879 года было совершенно 16 таких казней. Смерть Соловьева привела к расколу организации «Земля и воля». В это время Морозовпубликует новую свою статью «По поводу политических убийств». Г.В.Плеханов,прочитавший эту статью и считавший, что задачей организации является не политическая борьба с самодержавием, а пропаганда социалистических идей, оформляет раскол организации, не соглашается «на мировую», предложенную Морозовым. На съезде новой организации с обвинительной речью против Александра II выступил Михайлов.Он дал анализ положительных и отрицательных сторон царствования Александра II и подвел слушателей к выводу, что царь должен быть убит. Резолюция съезда была оформлена Морозовым; в ней признавалось, что в общественной жизни России «никакая деятельность, направленная к благу народа», невозможна «вследствие царящего в ней правительственного произвола и насилия» ²². Хранителем архива новой организации, так же, как и ее предшественницы, был Николай Морозов.

- *** -

Съезд выявил ключевые идеологические разногласия. Г.В.Плеханов вышел из организации и демонстративно ушел со съезда. Через небольшой промежуток «Земля и воля» раскололась на две организации: «Народную волю» и «Черный передел». Морозов вошел в состав исполнительного комитета «Народной воли». Стала издаваться газета «Народная воля», редакторами которой были назначены Н.А.Морозов и Л.А.Тихамиров. В этот период судьба свела Н.А.Морозова сВладимиром Рафаиловичем Зотовым, критиком и публицистом, близко знавшим А. Краевского, Г.Благосветлова, П.Лаврова, А.И.Герцена, Вас. Немировича-Данченко, А.Кони,болгарского демократа Л.Каравелова и других. Зотов согласился спрятать архив организации. Во время визита Н.А.Морозова, Зотов бросил ему фразу: « – Кто бы мог подумать, что на этом самом кресле, где во время моей юности сидели Пушкин, Лермонтов, Гоголь в гостях у моего отца, будет сидеть через пятьдесят лет редактор тайной революционной литературы. Что бы подумали и они сами?» ²³. Вел архив у Зотова, по настоянию последнего, только Морозов.

- *** -

Морозов в партии был главным разработчиком правил конспирации. Он получил имя «Дворник» за заботу о порядке в партии.

В одном из номеров «Народной воли» была опубликована его статья «По поводу казней». В этой статье, обращая внимание на появление железных дорог и телеграфа, Н.А.Морозов предупреждает будущие силы восстания, что они столкнутся с централизованным и прекрасно вооруженным врагом, если ему не будут нанесены тяжелые удары в центрах его материальной и военной силы. В этой статье Н.А.Морозов по ряду положений выступил предтечей ленинской стратегии и тактики проведения вооруженного восстания, которые были применены в октябрьские дни 1917 года.

После принятия исполкомом «Народной воли» программы, написанной Л.Тихомировым, Морозов занял оппозиционную позицию по отношению к ней именно потому, что террор в ней не был основным инструментом. Он публикует свою программу за границей в виде брошюры «Террористическая борьба», в которой революционный террор провозглашался как механизм (путем систематических убийств представителей власти) обеспечения «фактической свободы мысли, слова и действительной безопасности личности от насилия – этих необходимых условий для широкой пропаганды социалистических идей» ²⁴. Он выступал против концепции заговора, верил только в переворот, который совершается самим народом, и видел только одну возможность подготовить народ к социальной эволюции – это воспитание в нем сознательности путем свободной пропаганды, право на которую и должен завоевать революционный террор ²⁵.

Второй швейцарский цикл.

- *** -

Новый 1880-й год встретили шумно, весело на конспиративной квартире на Гороховой улице в С.-Петербурге, хозяином которой был агент Исполкома «Народной воли» В.И.Квятковский. Как замечают С.И.Валянский и И.С.Недосекина, «по русскому обычаю широко и громко играли свадьбу, и это создавало прекрасное прикрытие для новогодней встречи», «была жженка и кинжалы, скрещенные над ней», «пели гайдамацкие песни (они часто бывали там, где бывал А.И.Желябов), объятые общим настроением спаянности и обреченности» ²⁶. В январе 1880 года была арестована типография «Народной воли». Николай узнает о беременности от него Ольги Любатович. Товарищи по организации принимают решение отправить Морозова и Любатович в «бессрочный отпуск» за границей. В этом решении проявилось и недоверие товарищей. Он мучился этим недоверием и сам никому не доверял. Затем Морозов этот момент считал самым тяжким в своей жизни.

Николай и Ольга уехали за границу в начале февраля 1880 года. В Берлине, на пути в Вену, их догнало сообщение о покушении на Александра II в Зимнем дворце, исполненном Степаном Николаевичем Халтуриным. Морозова в Женеве, как представителя «Народной воли», причастного к ее акциям и ее печатному органу, русская эмиграция встретила восторженно. «Но за границу Николай и Ольга ехали отнюдь не в качестве официальных представителей. В партии было вполне определенное отношение к эмигрантам. Александр Михайлов считал, что эмигрант не может являться представителем партии. Это, прежде всего, дезертир. Кто из революционеров сидит за границей, тот или не может разделить программу партии, или не хочет разделять их опасности. Кто хочет с партией работать, тот должен быть в России» ²⁷. Вера Фигнер, будучи в Одессе, не зная всех подробностей разногласий Морозова и Любатович с Исполкомом партии, послала письмо, в котором звучали обидные слова: «Не хотите ли вы сохранить себя для будущих, лучших времен, которые будут куплены ценой крови стольких товарищей?» ²⁸.

Они выбрали Кларан для постоянного своего пребывания. Морозов хотел в эмиграции основать свой «террористический орган». Не одобрил эту затею Петр Алексеевич Кропоткин, который жил в это время в Кларане. Противник террора и анархист, Петр Алексеевич считал революционным долгом поддерживать «Народную волю». П.Л. Лавров, которого Морозов пригласил сотрудничать в предполагаемом «террористическом органе», признал для себя крайне сомнительным и нежелательным участие в таком издании и отговаривал от этого дела Н.А.Морозова. Даже П.Н.Ткачев,стоявший наиболее близко к идеям Николая Морозова, не осмелился открыто его поддержать, хотя, и оказал ряд неофициальных услуг. Хотя год спустя в 1881 году П.Н.Ткачев в сентябрьском номере газеты «Набат» опубликовал статью «Терроризм как единственное средство нравственного и общественного возрождения России». Единственным человеком, подержавшим Морозова, был Г.Г.Романенко. Но его материальной помощи было мало. Поэтому ограничились изданием двух брошюр «Террористическая борьба» (автором которой был он сам) и «Терроризм и рутина» В. Тарновского (псевдоним Г.Г.Романенко). В связи с выходом Морозовской брошюры в Женеве подняли шум и начались на нее нападки «чернопередельцев» – Г.В.Плеханова, Л.Г.Дейча, В.Я.Стефановича, П.Б.Аксельрода, В.И.Засулич.

Позже брошюра была причислена к программным документам «Народной воли» и наряду с ними фигурировала в качестве «вещественных доказательств» на всех крупных политических процессах.

На фоне неудачи дела с «террористическим органом» Исполком «Народной воли» восстанавливает отношения с Морозовым и Кравчинским и поручает им повести «серьезную агитацию в Европе в пользу русского движения» ²⁹. Народовольцы стали регулярно снабжать Николая Александровича информацией, подпольно доставляемой из России. В ней сообщалось о начавшихся судебных преследованиях правительства («дело 16-ти террористов» в Петербургском военно-окружном суде 25-30 октября 1880 года, исполнение смертельного приговора членам исполкома А.А.Квятковскому и А.К.Преснякову, выступление на суде С.Г.Ширяева с оправданием терроризма, и др.).

- *** -

В июне 1880 года в Женеве стала издаваться книжная серия «Русская социально-революционная библиотека», в которой Н.А.Морозов стал сотрудничать с Л.Гартманом, М.Драгомановым, П.Лавровым, И.Павловским и др. Первым изданием «Библиотеки» стала книга П.Л.Лаврова «18 марта 1871 г.».

Морозову была заказана книга для «Библиотеки» «История социалистического движения в России за 1873 – 1875 гг.». Работа над книгой оказалась сложной. Не все персоналии можно было указывать по конспиративным причинам. К этому добавилась антипатия Г.В.Плеханова, который заменил в редколлегии «Библиотеки» Л.Н.Гартманаи который стал противиться изданию этой книги, считая, что она будет апологией террора.

Морозов успел подготовить только один раздел книги – «Очерк истории кружка «чайковцев». Но этого было мало, и он принимает решение ехать к Марксу, чтобы его привлечь к сотрудничеству в «Библиотеке». Эту затею поддержал и Лавров.

- *** -

Морозов едет в Лондон с рекомендацией Гартмана, часто бывавшего в доме Маркса, и встречается с ним. При первой встрече Николай не удержался от восклицания: «Как Вы похожи на свой портрет!». Беседа получилась интересной. Николай рассказал ему о деятельности «Народной воли». Маркс поддержал проект издания «Библиотеки» и дал ему не одну, а несколько своих работ, в том числе совместно написанных с Энгельсом. Прощаясь с Морозовым, Маркс сказал: «Царь был провозглашен шефом европейской реакции, а в настоящее время, благодаря деятельности «Народной воли», он сидит пленником в Царском селе, а Россия является авангардом революционного движения в Европе». Из предложенных Марксом работ, Морозов выбрал «Манифест коммунистической партии», даже начал его переводить, но письмо Софьи Перовской позвало его в Россию. Свой архив он передал П.Л.Лаврову.Последний передал «Манифест» Плеханову. «Когда Морозов был уже далеко от Женевы, его преемником в деле издания книг для России стал Г.В.Плеханов, который в это время увлекся «Капиталом» и постепенно стал менять свою точку зрения на будущий революционный путь России» ³⁰.

- *** -

Николай Морозов в Швейцарии параллельно пытался заниматься научно-литературным творчеством. Занимался переводом поэзии с английского и польского. Посещал лекции в Женевском университете по факультету «Sciences et letters». Приобрел новые знакомства в научном мире. Одним из таких знакомых, внесшим крупный вклад в теорию труда с позиций энергетических оснований, был Сергей Андреевич Подолинский, революционер-народник и ученый, такой же почитатель «Капитала» Маркса, как и Морозов. Он также, как и Морозов, пытался связать общественную теорию с естественно-научной методологией. Подолинский, изучив энергетический баланс сельского хозяйства как рода деятельности, через фотосинтез вовлекающий в экономический оборот энергию Солнца, написал в 1880 году свою главную работу «Труд человека и его отношение к распределению энергии». В этом же году он послал свою работу Марксу, с которым был лично знаком с 1872 года (их познакомил в доме Энгельса Лавров), и получил от него благожелательный ответ ³¹.

Этот труд Подолинского приблизился к будущему учению о ноосфере В.И.Вернадского. Подолинский обратил внимание на то, что человечество может обеспечить поток негэнтропии, достаточный для устойчивого развития, но для этого трудовая теория стоимости должна быть дополнена энергетическим балансом. Именно в этом пункте по Подолинскому политэкономия соединилась с физикой. По расчетам Подолинского, устойчивым развитием общества следует считать такое, при котором затраты одной калории человеческого труда вовлекают в оборот 20 калорий солнечной энергии ³².

- *** -

В конце второго женевского цикла у О.Любатович рождается дочь. Морозов стал отцом, но к этому он не был готов, поскольку решил посвятить себя всего без остатка революционной борьбе.

Ольга, как мать, пыталась удержать Морозова, и он уже почти согласился, но 28 ноября 1880 года арестовывается Александр Михайлов. Перовская шлет письмо к Морозову: «Приезжай как можно скорее! Отсутствие Александра [Михайлова] отзывается здесь страшно тяжело. Как будто выпало центральное звено, соединявшие нас всех воедино» ³³. Через месяц приходит письмо от Веры Фигнер с аналогичным содержанием.

Жребий брошен. Морозов устремляется в Россию и 23 января 1881 года Н.А.Морозова и Остафьева арестовывают при переходе у границы у Эйдкунена, в деревне Стошки, Владиславльского уезда, Сувалкской губернии.

«Первая жизнь Морозова» закончилась.

5. «Вторая жизнь Морозова»: вторые тюремные университеты и тюремная форма бытия ученого-исследователя.

5.1. Следствие

В течение нескольких месяцев Н. Морозову удавалось скрывать свое подлинное лицо от жандармерии. По паспорту он был инженер Лакнере. Даже отец не опознал своего сына, чем Николай был очень растроган. Помогла его опознать бывшая хозяйка квартиры, которую он снимал, М. Фролова. За год следствия, вплоть до суда, Морозовследуя Уставу исполкома «Народной воли» дал одно единственное показание на допросе 24 апреля 1881 года. «По убеждениям своим я террорист, но был ли террористом по практической деятельности – предоставляю судить правительству» ³⁴. От показаний, которые могли бы повлиять на судьбу товарищей, он отказался.

В ноябре 1881 года арестовали Ольгу Любатович, бросившуюся вслед за мужем в Россию и оставившую дочь в семье Подолинских.

«Процесс 20» проходил 9-15 февраля 1882 года в здании Петербургского окружного суда на Литейном. Здесь все были знакомые, но и многих не было. Н.А.Саблин, поэт, острослов, весельчак застрелился при аресте.

В основу обвинения против Н.А.Морозова легли показания Г.Д.Гольденберга об его участии в устройстве подкопа и мины для взрыва полотна Московско-Курской железной дороги в ноябре 1879 года. Работу Морозова в московском подкопе на следствие подтвердил и Г.П.Исаев. Затем он под воздействием других показаний взял назад свое свидетельство. Однако судьи посчитали, что показания Гольденбергазаслуживают особого доверия и таким образом этот эпизод доказан. Вспомнили Морозову и книгу «Террористическая борьба».