Первичность против вторичности

Вообразите себя консультантом выдающегося политического деятеля, который вскоре должен принять участие в дебатах с другим известным политиком по вопросу о договоре по ограничению вооружений. За три недели до выборов каждый кандидат должен появиться в вечерней программе новостей и высту­пить с подготовленным заявлением. Согласно жребию, ва­шей команде предоставляется право выбора выступать первой или последней. Зная, что в прошлом вы изучали социальную психологию, все ожидают от вас обоснованно­го ответа.

Вы мысленно листаете свои старые учебники и конс­пекты. Лучше ли выступать первым? Предубеждения лю­дей контролируют их интерпретацию. Более того, взгляды, сформированные однажды, с трудом подвергаются сомне­нию. Таким образом, в первом выступлении можно пред­ставить аудитории идеи, которые благоприятно повлияют на то, как будет вос­приниматься и интерпретироваться второе сообщение. К тому же люди обычно больше внимания обращают на сообщение, высказанное первым. Но с другой стороны, высказанное последним лучше запоминается. Может быть, действи­тельно, лучше говорить вторыми?

Ваш первоначальный ход рассуждений основан на том, что общеизвест­но, – на «эффекте первичности»: информация, поступившая первой, более убедительна. Первые впечатления, безусловно, имеют значение. Например, мо­жете ли вы уловить разницу между такими двумя описаниями:

Джон – человек интеллектуальный, трудолюбивый, импульсивный, при­вередливый, упрямый и завистливый.

Джон – человек завистливый, упрямый, привередливый, импульсивный, трудолюбивый и интеллектуальный.

Когда Соломон Аш давал прочитать эти фразы студен­там колледжа в Нью-Йорке, те из них, кто читали прилагательные в порядке от «интеллектульный» до «завистливый» - оценивали Джона более позитивно, чем те, кому достались описания с обратным порядком. Первоначальная информа­ция, по-видимому, создала благоприятную почву для восприятия более поздней информации, при этом сработал эффект первичности. Подобный эффект на­блюдался в экспериментах, где каждый из испытуемых успешно справлялся с 50% заданий. Но тех, у кого успехи приходились на начальные задания, оцени­вали как более способных, нежели тех, у кого успехи появлялись после пер­воначальных ошибок.

Означает ли это, что эффект первичности является основополагающим при убеждении, так же как и при вынесении суждений? Норман Миллер и Дональд Кэмпбелл Шогтап предлагали студентам Северо-Западного университета читать краткий отчет о реальном судебном процессе. Они поместили показания свидетелей и аргументы прокурора в один том, а показания свидетелей защиты и ее доводы – в другой. Студенты читали оба тома. Неделей позже они высказывали свои мнения, причем большинство отдавало предпочтение той стороне, с материалами которой удалось ознако­миться в первую очередь. Используя отчет о реальном уголовном процессе, Гэри Уэллс с коллегами обнаружил аналогичный эффект первичности, варьируя время вводного слова защитника. Его заявле­ния были более эффективны, если делались до показаний свидетелей обвине­ния.

А что с противоположной возможностью? Мы все сталкивались с тем, о чем говорит Книга притчей Соломоновых (притчи 18:17): «Первый в тяжбе своей прав, но приходит соперник его и исследывает его». Итак, может ли тот факт, что сказанное последним лучше запоминается, вызвать когда-нибудь «эффект вторичности»? Из личного опыта (а также из экспериментов по запоминанию) мы знаем, что будничные сегодняшние события на время перевешивают значительные события недавнего прошлого. Для проверки этого обстоятельства Миллер и Кэмпбелл предложили другой группе студентов прочитать по одному из томов отчета. Неделей позже исследователи давали каждому возможность прочесть оставшийся том и просили испыту­емых сразу же сформулировать свое мнение. Теперь ре­зультат оказался прямо противоположным – проявился эффект вторичности. Очевидно, первый том судебных ма­териалов за неделю в значительной степени выветрился из памяти. Забывание создает эффект вторичности в тех случаях: 1) когда два сообщения разделяет достаточно длительное время; и 2) когда аудитория принимает решение вскоре после второго сообщения. Если оба сообщения следуют одно за другим, а потом проходит какое-то время, обычно имеет место эффект первичности.

Фундаментальная ошибкаатрибуции: тенденция наблюдателей недооценивать ситуационные и переоценивать диспозиционные влияния на поведение других. (Также называется предубеждениесоответствия, так как мы часто считаем, что поведение соответствует диспозициям.)

Это скептическое отношение к той роли, которую играет ситуация, названное Ли Россом фундаментальной ошибкой атрибуции, прослежи­вается во многих экспериментах. В первом исследовании такого рода Эдвард Джоунз и Виктор Харрис просили студентов Дьюкского университета про­честь выступления участников дискуссии, поддерживаю­щих или критикующих лидера Кубы Фиделя Кастро. Если им говорили, что данная точка зрения была выбрана участником дискуссии, студенты довольно логично предпо­лагали, что она отражает личностную установку. Но что произошло, когда студентам сказали, что ведущий дискус­сию навязал мнение? Люди излагают утверждения более веско, чем можно было бы ожидать от тех, кто лишь делает вид, что поддерживает точку зрения, которую на самом деле не разделяет. Таким образом, даже зная, что участнику дискуссии было нелепо придерживаться прокастровской позиции, студенты все равно делали вывод, что у него на самом деле есть какие-то прокастровские тенденции. Возможно, люди думали: «Да, я знаю, что ему навязали эту точку зрения, но мне кажется, что в какой-то степени он действительно так считаете. Как вы думаете, что происходит, когда люди читают другое выступление, предположительно написанное неделю назад или раньше, в котором участник дискуссии следовал инструкции поддерживать противоположную точку зрения?

Ошибку атрибуции так трудно перебороть, что даже если люди знают, что именно они влияют на поведение кого-либо, ими все равно недооценивается внешнее влияние. Если люди навязывают свое мнение, которое потом должен выразить кто-то другой, они все равно склонны считать, что этот человек и в самом деле придерживается этого мнения. Если во время интервью испытуемых просят либо одобрять, либо осуждать себя, они очень хорошо осознают, почему они так поступают. Но они не осознают своего влияния на другого человека. Если Хуан ведет себя скромно, его наивный парт­нер Боб, вероятно, тоже будет скромным. Несомненно, Хуан без труда осознает собственную явную скромность, но будет думать, что у бедного Боба низкая самооценка. Короче говоря, мы склонны полагать, что поведение других отражает их истинную сущность.

Мы совершаем основную ошибку атрибуции, интерпретируя поведение людей. Мы часто объясняем свое собственное поведение с точки зрения ситуации, но считаем, что другие сами несут ответственность за свое поведение. Джон мог бы объяснить свое поведение ситуацией («Я злюсь, потому что все идет не так, как хочется»), но Элис могла подумать: «Джон ведет себя враждеб­но, потому что он злой человек». Когда мы объясняем свои поступки, то обычно используем глаголы, которые характеризуют наши действия и реакции («Меня раздражает, когда...»). Интерпретируя кого-то другого, мы чаще характеризуем, какой это человек («Он раздражительный»).

В более широком плане все эти эффекты можно рассмотреть как проявления особого процесса, сопровождающего восприятие человека человеком, а именно явления стереотипизации. Впервые термин "со­циальный стереотип" был введен У. Липпманом в 1922 г., и для него в этом термине содержался негативный оттенок, связанный с ложностью и неточностью представления. В более же широком смысле слова стереотип - это некоторый устойчивый образ какого-либо явления или человека, которым пользуются.как известным "сокращением" при взаимодействии с этим явлением. Стереотипы в общении, возни­кающие, в частности, при познании людьми друг друга, имеют и специфическое происхождение, и специфический смысл. Как правило, стереотип возникает на основе достаточно ограниченного прошлого опыта, в результате стремления строить выводы на базе ограниченной информации. Очень часто стереотип возникает относительно групповой принадлежности человека, например, принадлежности его к какой-то профессии. Тогда ярко выраженные профессиональные черты у встре­ченных в прошлом представителей этой профессии рассматриваются как черты, присущие всякому представителю этой профессии ("все учительницы назидательны", "все бухгалтеры - педанты" и т.д.). Здесь проявляется тенденция "извлекать смысл" из предшествующего опыта, строить заключения по сходству с этим предшествующим опытом, не смущаясь его ограниченностью.

Межличностная аттракция

Особый круг проблем межличностной перцепции возникает в связи с включе­нием в этот процесс специфических эмо­циональных регуляторов. Люди не просто воспринимают друг друга, но формируют друг по отношению к другу определенные отношения. На основе сделанных оценок рождается разнообразная гамма чувств - от неприятия того или иного человека до симпатии, даже любви к нему. Область исследований, связанных с выявлением механизмов образо­вания различных эмоциональных отношений к воспринимаемому чело­веку, получила название исследования аттракции. Буквально аттрак­ция - привлечение, но специфический оттенок в значении этого слова в русском языке не передает всего содержания понятия "аттракция". Аттракция - это и процесс формирования привлекательности какого-то человека для воспринимающего, и продукт этого процесса, т.е. неко­торое качество отношения. Эту многозначность термина особенно важ­но подчеркнуть и иметь в виду, когда аттракция исследуется не сама по себе, а в контексте третьей, перцептивной, стороны общения. С одной стороны, встает вопрос о том, каков механизм формирования привязанностей, дружеских чувств или, наоборот, неприязни при восприятии другого человека, а с другой стороны, какова роль этого явления (и процесса, и "продукта" его) в структуре общения в целом, в развитии его как определенной системы, включающей в себя и обмен инфор­мацией, и взаимодействие, и установление взаимопонимания.

Включение аттракции в процесс межличностного восприятия с осо­бой четкостью раскрывает ту характеристику человеческого общения, которая уже отмечалась выше, а именно тот факт, что общение всегда есть реализация определенных отношений (как общественных, так и межличностных). Аттракция связана преимущественно с этим вторым типом отношений, реализуемых в общении.

Исследование аттракции в социальной психологии - сравнительно новая область. Возникновение этой области исследований связано с ломкой определенных предубеждений. Долгое время считалось, что сфера изучения таких феноменов, как дружба, симпатия, любовь, не может быть областью научного анализа, скорее, это область искусства, литературы и т.д. До сих пор встречается точка зрения, что рас­смотрение этих явлений наукой наталкивается на непреодолимые препятствия не только вследствие сложности изучаемых явлений, но и вследствие различных возникающих здесь этических затрудне­ний.

Однако логика изучения межличностного восприятия заставила социальную психологию "принять" и эту проблематику, и в настоящее время насчитывается довольно большое количество эксперименталь­ных работ и теоретических обобщений в этой области.

Аттракцию можно рассматривать как особый вид социальной уста­новки на другого человека, в которой преобладает эмоциональный ком­понент (Гозман,. 1987), когда этот "другой" оценивается преиму­щественно в категориях, свойственных аффективным оценкам. Эмпи­рические (в том числе экспериментальные) исследования главным образом и посвящены выяснению тех факторов, которые приводят к появлению положительных эмоциональных отношений между людьми. Изучается, в частности, вопрос о роли сходства характеристик субъек­та и объекта восприятия в процессе формирования аттракции, о роли "экологических" характеристик процесса общения (близость партнеров по общению, частота встреч и т.п.). Во многих работах выявлялась связь между аттракцией и особым типом взаимодействия, складываю­щимся между партнерами, например, в условиях "помогающего" пове­дения. Если весь процесс межличностной перцепции не может быть рассмотрен вне возникающего при этом определенного отношения, то процесс аттракции есть как раз возникновение положительного эмо­ционального отношения при восприятии другого человека.

СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ ГРУПП

ПРОБЛЕМА ГРУППЫ В СОЦИАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ

Постановка вопроса. Проблема групп, в которые объединяются люди в процессе своей жизнедеятельно­сти, - важнейший вопрос не только социальной психологии, но и социологии. Реальность общественных отношений всегда дана как реальность отношений между социальными группами, поэтому для социологического анализа крайне важным и принципиальным вопросом является вопрос о том, по какому критерию следует вычленять группы из того многообразия различного рода объединений, которые возника­ют в человеческом обществе. Сразу же следует оговориться, что в общественных науках в принципе может иметь место двоякое упот­ребление понятия "группа". С одной стороны, в практике, например, демографического анализа, в различных ветвях статистики имеются в виду условные группы: произвольные объединения (группировка) лю­дей по какому-либо общему признаку, необходимому в данной системе анализа. Такое понимание широко представлено прежде всего в ста­тистике, где часто необходимо выделить группу людей, имеющих ка­кой-то определенный уровень образования, болеющих сердечно-сосу­дистыми заболеваниями, нуждающихся в жилье и т.д. Иногда в таком понимании термин "группа" употребляется и в психологии, когда, напри­мер, в результате тестовых испытаний "конструируется" группа людей, давших показатели в каких-то одних пределах, другая группа - с другими показателями и т.п.

С другой стороны, в целом цикле общественных наук под группой понимается реально существующее образование, в котором люди собраны вместе, объединены каким-то общим признаком, разновид­ностью совместной деятельности или помещены в какие-то идентичные условия, обстоятельства (также в реальном процессе их жизнедеятель­ности), определенным образом осознают свою принадлежность к этому образованию (хотя мера и степень осознания могут быть весьма различными).

Именно в рамках этого второго толкования имеет по преимуществу дело с группами социальная психология, и именно в этом плане ей необходимо четко обозначить отличие своего подхода от социологического. С точки зрения социологического подхода самое главное - отыскать объективный критерий различения групп, хотя в принципе и таких критериев может быть много. Критерий различения групп можно видеть и в религиозных, и в этнических, и в политических различиях и т.д. Для каждой системы социологического знания важно принять какой-то критерий в качестве основного. Марксистская социологиче­ская наука, в отличие от других систем обществоведения, рассматри­вает в качестве такого критерия определенное место, которое занимает группа в системе данных общественных отношений. С точки зрения этого объективного критерия социология и анализирует каждую социальную группу, ее соотношение с обществом, с личностями, в нее входящими.

Для социально-психологического подхода характерен другой угол зрения. Выполняя различные социальные функции, человек является членом многочисленных социальных групп, он формируется как бы в "пересечении" этих групп, является точкой, в которой пересекаются различные групповые влияния. Это имеет для личности два важных следствия: с одной стороны, определяет объективное место личности в системе социальной деятельности, с другой стороны, сказывается на формировании сознания личности. Личность оказывается включенной в систему взглядов, представлений, норм, ценностей многочисленных групп. Поэтому крайне значимо определить, какова будет та "равно­действующая" этих групповых влияний, которая и определит содер­жание сознания личности. Но, чтобы ответить на этот вопрос, необ­ходимо установить, что же значит для человека группа в психоло­гическом плане, какие ее характеристики значимы для личности, входя­щей в нее. Именно здесь-то социальная психология и сталкивается с необходимостью соотнесения социологического подхода, с которым она не может не считаться, и психологического подхода, который тоже имеет свою традицию рассмотрения групп.

Если для первого, как мы видели, характерен прежде всего поиск объективных критериев для различения реальных социальных групп, то для второго характерно в большей мере рассмотрение лишь самого факта наличия некоторого множества лиц, в условиях которого про­текает деятельность личности. Это множество лиц, "окружающих" человека или даже взаимодействующих с ним в какой-то конкретной ситуации, тоже, конечно, может быть интерпретировано как "группа", но фокус интереса в данном случав - не содержательная деятельность данной группы, а, скорее, форма действий индивида в условиях присут­ствия других людей или даже взаимодействия с ними.

Группа как субъект деятельности. Все сказанное позволяет сделать вывод о том, что для социальной психологии недостаточна простая констатация множества людей или даже наличия внутри него каких-то отношений. Стоит задача объединить социологический и (будем называть его так) "общепсихологический" подход к группе. Если признать, что социальная психология прежде всего исследует закономерности поведения и деятельности людей, обусловленные фактом их включения в реальные социальные группы, то надо признать и то, что фокус анализа – именно содержательная характеристика таких групп, выявление специфики воздействия на личность конкретной социальной группы, а не просто анализ "механизма" такого воздействия. Такая постановка вопроса свойственна отечественной социальной психологии, и она логична с точки зрения общих методологических принципов теории деятельности. Значимость группы для личности прежде всего в том, что группа – это определенная система деятельности, заданная ее местом в системе общественного разделения труда. Группа сама выступает субъектом определенного вида деятельности и через нее включена во всю систему общественных отношений.

Для того чтобы обеспечить такого рода анализ, социальной психо­логии необходимо опереться на результаты социологического анализа групп, т.е. обратиться к тем реальным социальным группам, которые выделены по социологическим критериям в каждом данном типе об­щества, а потом уже на этой основе осуществить описание психологи­ческих характеристик каждой группы, их значимости для каждого отдельного члена группы. Важной составной частью такого анализа является, конечно, и механизм образования этих психологических характеристик группы.

Если поставить вопрос с точки зрения предложенной интерпретации группы как субъекта социальной деятельности, то, очевидно, можно попытаться выделить некоторые черты, свойственные ей именно как субъекту деятельности. Общность содержания деятельности группы порождает и общность психологических характеристик группы, будем ли мы называть их "групповое сознание" или каким-либо иным тер­мином. К психологическим характеристикам группы должны быть отне­сены такие групповые образования, как групповые интересы, группо­вые потребности, групповые нормы, групповые ценности, групповое мнение, групповые цели. И хотя современный уровень развития социальной психологии не располагает ни традицией, ни необходимым методическим оснащением для анализа всех этих образований, крайне важно поставить вопрос о "законности" такого анализа, ибо именно по этим характеристикам каждая группа в психологическом плане от­личается от другой. Для индивида, входящего в группу, осознание принадлежности к ней осуществляется прежде всего через принятие этих характеристик, т.е. через осознание факта некоторой психической общности с другими членами данной социальной группы, что и поз­воляет ему идентифицироваться с группой. Можно сказать, что "гра­ница" группы воспринимается как граница этой психической общности.

В социально-психологической литературе встречается различное употребление понятия "общность". Нас интересует та интерпретация, которая предложена Б.Ф. Поршневым (Поршнев, 1966). Анализируя развитие групп и их роль в истории человеческого общества, Б.Ф: Поршнев пришел к выводу, что главной, чисто психологической характеристикой группы является наличие так называемого "мы-чувства". Это означает, что универсальным принципом психического оформления общности является различение для индивидов, входящих в группу, некоторого образования "мы", в отличие от другого образо­вания – "они". "Мы-чувство" выражает потребность отдифференциро-вать одну общность от другой и является своеобразным индикатором осознания принадлежности личности к некоторой группе, т.е. социаль­ной идентичности. Определенная констатация принадлежности личнос­ти к группе представляет для социальной психологии значительный интерес, позволяя рассмотреть психологическую общность как свое­образный психологический "срез" реальной социальной группы. Специ­фика социально-психологического анализа группы именно здесь и про­является: рассматриваются выделенные средствами социологии реальные социальные группы, но в них, далее, определяются те их черты, которые в совокупности делают группу психологической общностью; т.е. позволяют каждому ее члену идентифицировать себя с группой.

Основные характеристики группы

Все сказанное заставляет с особой четкостью сформулировать мето­дологические соображения относительно нового подхода к исследова­нию группы. Задача заключается в том, чтобы исследованные в общем виде закономерности человеческого общения и взаимодействия теперь более конкретно рассмотреть в тех реальных общественных ячейках, где они и проявляются. Но, для того, чтобы выполнить эту задачу, кроме принятых определенных методологических принципов, надо еще и задать концептуальный аппарат, в рамках которого может быть исследована группа в социальной психологии, описаны ее основные характеристики. Эта понятийная схема необходима для того, чтобы можно было сравнивать группу между собой, чтобы экспериментальные исследования давали сопоставимые результаты.

К элементарным параметрам группы от­носятся: композиция группы (или ее со­став), структура группы, групповые про­цессы, групповые нормы и ценности, система санкций. Каждый из этих параметров может приобретать совершенно различное значение в зависимости от типа изучаемой группы. Так, например, состав группы может быть описан по совершенно различным показателям, в зави­симости от того, значимы ли в каждом конкретном случае, например, возрастные, профессиональные или социальные характеристики членов группы. Не может быть дан единый рецепт описания состава группы в связи с многообразием реальных групп; в каждом конкретном случае начинать надо с того, какая реальная группа выбирается в качестве объекта исследования: школьный класс, спортивная команда или производственная бригада. Иными словами, мы сразу задаем некоторый набор параметров для характеристики состава группы в зависимости от типа деятельности, с которым данная группа связана.

То же можно сказать и относительно структуры группы. Существует несколько достаточно формальных признаков структуры группы: структура коммуникаций, структура предпочтений, структура "власти" и т.д. Однако, если последовательно рассматривать группу как субъект деятельности, то и к ее структуре нужно подойти соответственно. По-видимому, в данном случае самое главное - это анализ структуры групповой деятельности, что включает в себя анализ функ­ций каждого члена группы в этой совместной деятельности. С другой стороны, весьма значимой характеристикой является эмоциональная структура группы, структура межличностных отношений, а также связь ее с функциональной структурой групповой деятельности. В социальной психологии соотношение этих двух структур часто рассматривается как соотношение "неформальных" и "формальных" отношений.

Сам перечень групповых процессов тоже не является чисто техни­ческой задачей: он зависит как от характера группы, так и от угла зрения, принятого исследователем. Если следовать принятому методо­логическому принципу, то к групповым процессам прежде всего следует отнести такие процессы, которые организуют деятельность группы.

Другая сторона вопроса, связанная с характеристикой групповых процессов, - это рассмотрение их в контексте развития группы. Целостное представление о развитии группы и о характеристике групповых процессов с этой точки зрения разработано именно в отечественной социальной психологии. Естественно, что развитие груп­повых процессов допускает и более дробный анализ, когда отдельно исследуется развитие групповых норм, ценностей, системы межлич­ностных отношений и т.д.

Таким образом, композиция (состав), структура группы и динамика групповой жизни (групповые процессы) - обязательные параметры описания группы в социальной психологии.

Другая часть понятийной схемы, которой пользуются социальные психологи в исследованиях групп, касается положения индивида в груп­пе в качестве ее члена. Первым из понятий, употребляемых здесь, яв­ляется понятие "статус" или "позиция", обозначающее место индивида в системе групповой жизни. Термины "статус" и "позиция" часто упот­ребляются в данном случае как синонимы, хотя у ряда авторов понятие "позиция" имеет несколько иное значение (Божович, 1967). Самое широкое применение понятие "статус" находит при описании структуры межличностных отношений, для чего более всего приспособлена опре­деленная методика измерения статуса, а именно социометрическая методика. Но получаемое таким образом обозначение статуса индивида в группе никак нельзя считать удовлетворительным.

Во-первых, потому, что место индивида в группе не определяется только его социометрическим статусом; важно не только то, насколько индивид как член группы пользуется привязанностью других членов группы, но и то, как он воспринимается в структуре деятельностных отношений группы. На этот вопрос невозможно ответить, пользуясь социометрической методикой. Во-вторых, статус всегда есть некоторое единство объективно присущих индивиду характеристик, определяю­щих его место в группе, а также его субъективного восприятия другими членами группы. В социометрической методике есть попытка учесть два компонента статуса (коммуникативный и гностический), но при этом имеются в виду два компонента эмоциональных отношений (тех. которые индивид испытывает к другим членам группы, и тех, которые к нему испытывают другие). Речь же идет о соотношении объективных и субъективных характеристик статуса. В-третьих, при характеристике статуса индивида в группе необходим учет отношений более широкой социальной системы, в которую данная группа входит, - "статус" самой группы. Это обстоятельство небезразлично для конкретного положения члена группы. Этот третий признак статуса также никаким образом не учитывается при определении статуса социометрической методикой. Вопрос о разработке адекватного методического приема для опреде­ления статуса индивида в группе может быть решен только при одновременной теоретической разработке этого понятия.

Другая характеристика индивида в группе - это "роль". Обычно роль определяют как динамический аспект статуса. Но это распростра­ненное определение не раскрывает еще действительного содержания понятия. По-видимому целесообразно характеризовать динамический аспект статуса через перечень тех реальных функций, которые заданы личности группой, содержанием групповой деятельности. Если взять такую группу, как семья, то на ее примере можно показать взаимоотношение между статусом, или позицией, и ролью. В семье различные статусные характеристики существуют для каждого из ее членов: есть позиция (статус) матери, отца, старшей дочери, младшего сына и т.д. Если теперь описать набор функций, которые "предписаны" группой для каждой позиции, то получим характеристику роли матери, отца, старшей дочери, младшего сына и т.д. Нельзя представлять роль как что-то неизменное: динамизм ее в том, что при сохранении статуса набор функций, ему соответствующих, может сильно варьировать в различных однотипных группах, а главное, в ходе развития как самой группы, так и более широкой социальной структуры, в которую она включена. Пример с семьей ярко иллюстрирует эту закономерность: изменение роли супругов в ходе исторического развития семьи - акту­альная тема современных социально-психологических исследований.

Важным компонентом характеристики положения индивида в группе является система групповых ожиданий. Этот специальный социально-психологический термин обозначает тот простой факт, что всякий член группы не просто выполняет в ней свои функции, но и обязательно воспринимается, оценивается другими. В частности, это относится к тому, что от каждой позиции, а также от каждой роли ожидается выполнение некоторых функций, и не только простой перечень их, но и качество выполнения этих функций. Группа через систему этих ожида­емых образцов поведения, соответствующих каждой роли, определен­ным образом контролирует деятельность своих членов. В ряде случаев может возникать рассогласование между ожиданиями, которые имеет группа относительно какого-либо ее члена, и его реальным поведением, реальным способом выполнения им своей роли. Для того, чтобы эта система ожиданий была как-то определена, в группе существуют еще два чрезвычайно важных образования: групповые нормы и групповые санкции.

Все групповые нормы являются социальными нормами, т.е. пред­ставляют собой "установления, модели, эталоны должного с точки зрения общества в целом и социальных групп и их членов поведения" (Бобнева, 1978. С. 3).

В более узком смысле групповые нормы - это определенные правила, которые выработаны группой, приняты ею и которым должно подчиняться поведение ее членов, чтобы их совместная деятельность была возможна. Нормы выполняют, таким образом, регулятивную функцию по отношению к этой деятельности. Нормы группы связаны с ценностями, так как любые правила могут быть сформулированы только на основании принятия или отвержения каких-то специально значимых явлений (Обозов, 1979. С. 156). Ценности каждой группы складываются на основании выработки определенного отношения к социальным явлениям, продиктованного местом данной группы в сис­теме общественных отношений, ее опытом в организации определенной деятельности.

Важная проблема - это мера принятия норм каждым членом группы: как осуществляется принятие индивидом групповых норм, насколько каждый из них "отступает" от соблюдения этих норм и т.д., как соотносятся социальные и "личностные" нормы. Одна из функций социальных (и в том числе групповых) норм состоит именно в том, что при их посредстве требования общества "адресуются и предъявляются человеку как личности и члену той или иной группы, общности, общества" (Бобнева, 1978. С. 72). При этом необходим анализ санк­ций - механизмов, посредством которых группа "возвращает" своего члена на путь соблюдения норм. Санкции могут быть двух типов: поощрительные и запретительные, позитивные и негативные. Система санкций предназначена не для того, чтобы компенсировать несоблю­дение норм, но для того, чтобы обеспечить соблюдение норм. Исследо­вание санкций может иметь смысл лишь при условии конкретного анализа конкретных групп, так как содержание санкций должно быть соотнесено с содержанием норм, а это нельзя сделать в отрыве от анализа конкретных свойств группы.

Таким образом, рассмотренный набор понятий, при помощи которых может осуществляться социально-психологическое описание группы, есть лишь определенная концептуальная сетка, наполнить содержани­ем котороую еще предстоит.

Такая сетка полезна и нужна, но проблема заключается в том, чтобы четко понять ее функции, не сводить к простой констатации, своеобразной "подгонке" под эту сетку реальные процессы, протека­ющие в реальных группах. Для того, чтобы сделать следующий шаг по пути анализа, необходимо теперь дать классификацию групп, которые являются предметом рассмотрения в рамках социальной психологии.

Классификация групп. Социальная психология предпринимала многократные попытки построить классификацию групп. Американский исследователь Юбенк вычленил семь различных принципов, на основании которых строились такие классификации. Эти принципы были самыми разнообразными: уровень культурного развития, тип структуры, задачи и функции, преобладающий тип контактов в группе и др. К этому часто добавлялись и такие основания, как время существования группы, принципы ее формирования, принципы доступности членства в ней и многие другие. Однако, общая черта всех предложенных классификаций - формы жизнедеятельности группы. Если же принять принцип рассмотрения реальных социальных

Группы

Условные Реальные

Лабораторные Естественные

Большие Малые

Стихийные Устойчивые Становящиеся Развитые

Классификация групп, изучаемых в социальной психологии

групп в качестве субъектов социальной деятельности, то здесь требуется, очевидно, и иной принцип классификации групп. Основанием такой классификации должна служить социологическая классификация групп соответственно их месту в системе общественных отношений. Но прежде чем дать такую классификацию, надо привести в систему те употребления понятия группы, о которых речь шла выше.

Прежде всего для социальной психологии значимо разделение групп на условные и реальные. Она сосредоточивает свое исследование на реальных группах. Но среди этих реальных существуют и такие, которые преимущественно фигурируют в общепсихологических иссле­дованиях, - реальные лабораторные группы. В отличие от них сущест­вуют реальные естественные группы. Социально-психологический ана­лиз возможен относительно и той, и другой разновидностей реальных групп, однако наибольшее значение имеют реальные естественные группы, выделенные в социологическом анализе. В свою очередь эти естественные группы подразделяются на так называемые "большие" и "малые" группы. Малые группы - обжитое поле социальной психологии. Что же касается больших групп, то вопрос об их исследовании значи­тельно сложнее и требует особого рассмотрения. Сейчас важно под­черкнуть, что эти большие группы также представлены в социальной психологии неравноценно: одни из них имеют солидную традицию исследования (это по преимуществу большие, неорганизованные, стихийно возникшие группы, сам термин "группа" по отношению к которым весьма условен), другие же, подобно классам, нациям, значительно слабее пр