История психологического тестирования в России.

В России тесты применялись в основном в двух основных сферах: в народном образовании и в сфере профотбора - профориентации. Затронутые те­стами столь важные сферы жизни и прямое влияние результатов тестового контроля на судьбы миллионов людей породили широкую гамму мнений как за, так и против тестов. Большой энтузиазм тех, кто их при­менял, и не меньший пессимизм тех, кто видел несовершенство этого метода или пострадал в результате его использования, породили во многих, странах, в том числе и в России, письма в правительственные органы и в газеты с требованием запрета тестов.

В отечественной истории тестов начали 30-х годов характеризу­ется интенсивным и неконтролируемым использованием тестов в системе народного образования и в промышленности. Практика, как это часто бывает, опережала теорию. Массовые тестовые обследо­вания не подкреплялись серьезной проверкой качества инструмен­тария, решения о переводе некоторых учащихся в классы для ум­ственно отсталых детей принимались на основе коротких тестов без учета других факторов, влияющих на результаты проверки. В про­мышленности на основе таких же тестов делались попытки класси­фицировать работников по различным профессиям, без вниматель­ного учета личных склонностей и интересов. Ввиду надвигавшейся тестомании и ряда причин субъективного характера было принято известное постановление «О педологических извращениях в систе­ме наркомпросов» (1936), наложившее запрет на применение бес­смысленных (как там отмечалось) тестов и анкет. Это постановле­ние, по мнению А. Н. Леонтьева, А. Р. Лурия и А. А Смирнова, по­лучило в последующие годы неправомерно расширительное толко­вание и привело к отказу от разработки научно обоснованных методов психологической диагностики личности (Леонтьев А. Н., Лурия А. Р., Смирнов А. А., 1968).

В те годы были, однако, и другие выступления - в пользу тестов. Так, известный психолог М. Я. Басов говорил: «Я думаю все же, что эта долгая, подчас острая критика тестовой методики... в конце кон­цов приведет не к ниспровержению, не к упразднению этой методи­ки, а, напротив, к ее упрочнению и к ее утверждению в определенных границах, в которых она, очевидно, имеет полное право на примене­ние и существование» (Тесты: теория и практика. М., 1928, № 2, С. 54).

Тем не менее, начиная с указанного периода критика тестов при­обрела широкий размах и вышла за рамки чисто научных дискуссий. В печати появился ряд публикаций, в которых тесты отвергались, как говорится, с порога. В США, например, против использования тестов выступали представители основных групп населения США - взрос­лые и дети, белые и негры, рабочие и управленческий персонал, а также представители национальных меньшинств.

В результате проведения серии исследований по социальным по­следствиям тестирования выяснилось, что 37 % опрошенных возра­жали против использования тестов при поступлении на работу, 50 % -при продвижении по службе, 25 % - против использования тестов в школе (Brim S., 1965). Случаи нарушения этики при использовании тестов оказались столь злободневными, что ими вынужден был за­няться Конгресс, устроивший специальные слушания по этому делу. В результате было принято решение, осуждающее неэтичное исполь­зование тестов, практику вторжения в частную жизнь как идущую вразрез с моральными нормами (Armor D., 1974). В августе 1966 г. в Сенате США обсуждалось предложение о полном запрещении тес­тов, но это предложение не было поддержано большинством.

В зарубежной литературе выделяется несколько источников кри­тики тестов. Психолог С. Брим усматривает первый источник в лич­ностном портрете критиков, в числе которых чаще других оказыва­ются те, кто не склонен к самопознанию и интроспекции, авторита­рен в межличностных отношениях, нетерпим к мнению других и возражает против всяких социальных перемен. Как правило, в США эти лица примыкают к правым политическим группам, требующим запрещения тестов. Второй источник критики этот же автор видит в системе социальных ценностей, имеющей свои корни в отношении к вопросам равенства людей. Если в обществе одобряется принцип открытого соревнования его членов, то в каждом поколении на пе­редовые позиции должны выдвигаться наиболее талантливые люди. В таком обществе каждый должен иметь возможность внести свой вклад в соответствии со своими способностями. Последние долж­ны быть оценены, и потому ориентация на этот принцип создает благоприятное отношение к тестам (Brim S., 1965). Третий источ­ник является, по мнению Р. Кеттелла (Cattell R., 1950), следствием эмоционального и сентиментального отношения людей эстетичес­кого и нарциссического типа, возражающих против всякой попытки представить «уникальную, художественную личность» в виде фор­мул. Четвертый источник критики является научным и касается не­достатков тестового метода.

В 30-е годы случилось так, что психотехника не оправдала возла­гавшихся на нее надежд в смысле заметного повышения производи­тельности труда. Она и не могла это сделать, потому что на том, срав­нительно низком уровне промышленного развития прогресс в значи­тельной мере зависел от уровня индустриализации и автоматизации производства. При достижении необходимого уровня развития средств производства человеческий фактор вновь начинает играть ключевую роль. Вот почему именно в последние годы стал заметно увеличи­ваться поток прикладных психологических исследований, нацелен­ных, в частности, на повышение эффективности человека-оператора в управлении сложными техническими системами. Соответственно возросла роль психофизики, психометрии, прикладной и инженерной психологии, психологии труда и безопасности, экспериментальной психологии, научно обоснованной профориентации и профотбора. Вместе с этим опять возросло и значение тестов.

Хотя в 30-е годы практическая работа по тестам затормозилась, научное изучение действительных возможностей этого метода в на­шей стране не прекращалось. Часть тестов применялась под видом контрольных заданий, испытаний, и, наоборот, различные испытания нередко назывались тестами. Суть вопроса, разумеется, не в названи­ях, а в принципиальных отличиях.

Первое отличие состоит в том, что тест является научно обосно­ванным методом эмпирического исследования в психологии и в ряде других наук. Важная мысль К. Маркса о том, что одна экономическая эпоха отличается от другой не тем, что она производит, а тем, каким способом она это делает относится в полной мере и к психологичес­кой науке. В период зрелости в ней, как и везде, все большее внима­ние направляется на способы познания и на критерии обоснования истинности знания.

Второе принципиальное отличие связано со сравнительно новой ролью теста как инструмента теоретического исследования в таких, например, направлениях психологии, как изучение личности, способ­ностей. Здесь использование тестов позволило преодолеть методоло­гический тупик, в котором оказались авторы многочисленных тео­рий, концепций, интуитивных догадок и иных умозрительных пост­роений, не видевших способа обоснования истинности своих сужде­ний. Непосредственное же обращение к практике как критерию истины нередко дает противоречивые результаты, ибо действительно научная аргументация требует определенного структурирования, опос­редования, абстрагирования и, кроме того, методической вооружен­ности исследователя.

Только в последние годы в психологии стала широко осознавать­ся задача согласования теоретических разработок с эмпирическими результатами, для чего стали необходимыми методы, позволяющие это делать без заметной потери качества такого согласования. Тесты являются сейчас, по-видимому, наиболее развитой в научном отно­шении частью методического арсенала, позволяющего адекватно скреплять теорию с эмпирией, в соответствии с некоторыми извест­ными стандартами качества информации. Именно такое понимание тестов все в большей мере начинает утверждаться в новейшей отече­ственной и зарубежной литературе (Анастази А., 1982; Бурлачук Л. Ф., 1979; Кабанов М. М., Личко А. Е., Смирнов В. М., 1983; Кулагин Б. В., 1984; Марищук В. Л. и др., 1984; Мельников В. М., Ямпольский Л. Т., 1985; Практикум по .психодиагностике. Дифференциальная психомет­рика, 1984; Психологические методы исследования личности в кли­нике, 1978; Шванцара И. и др., 1978),