Более конкретное определение

Вы можете двигаться от очень абстрактной цели к гораздо более конкретной.

«Я хочу быть счастливым» может превратиться в «Я хочу хорошо провести эти выходные».

Это процесс рефокусирования. Вместо того чтобы фокусировать внимание на абстрактной цели, вы становитесь более конкретными.

Более абстрактное определение

Вы можете двигаться в обратном направлении, от конкретной цели к более абстрактной.

«Мне нужно немного клея, чтобы скрепить эти два деревянных бруска» может превратиться в «Мне нужно каким-то образом скрепить эти два деревянных бруска».

Иногда вам хочется расширить фокус или, наоборот, сузить его. В примере с соединением двух деревянных брусков вы будете искать клей, гвозди или что-нибудь другое. Вы можете захотеть путешествовать в каком-то направлении, но в конце концов вам все равно придется идти, ехать на автобусе или вести машину.

Разделение

Очень часто может возникать желание разбить общую цель на более конкретные, чтобы легче было их достичь.

Например, цель «Я хочу подумать об отпуске» можно разбить на:

«Я хочу подумать, когда могу взять отпуск».

«Я хочу подумать, сколько я могу потратить на него денег».

«Я хочу подумать, какой отпуск я хочу».

«Я хочу посмотреть, какие есть предложения».

«Я хочу подумать о планировании этого отпуска».

Каждая из этих целей становится отдельной подзадачей. Мы обычно вынуждены разбивать цели таким образом и можем делать это даже не думая. Однако будет более эффективно, если вы подумаете над этим сознательно, так как в таком случае вы ничего не упустите.

В некоторых случаях такое разбивание цели на более мелкие может относиться к анализу.

«Каковы составляющие того, чего я хочу достичь? Могу ли я взяться за выполнение каждой из них в отдельности?»

Изменения

В ходе обдумывания вы можете решить изменить цель своего мышления, так как изначальное определение цели может показаться слишком абстрактным или слишком конкретным. Очень важно проводить эти изменения постоянно, осознавая то, что вы это действительно делаете.

Лишь плохой мыслитель позволяет своим мыслям утекать от поставленной цели в каком-то другом направлении. Мыслители с творческим воображением обычно заканчивают тем, что думают о чем угодно, но только не о поставленной цели. В спорах одна или другая сторона очень часто отходит от темы обсуждения, лишь бы только высказать то, что ей хочется высказать. В дискуссиях очень редко придерживаются темы, с которой начали, и очень скоро начинают говорить о самых различных, не связанных с этой темой вещах.

«До сих пор это было целью моего обдумывания… но сейчас я изменил эту цель на…»

Когда вы начинаете думать о проблеме, то для вас может стать очевидным, что изначальная цель слишком узка, и вы решите изменить ее. Но не забудьте сообщить об этом себе или другим.

«Правильное» определение

Во многих книгах по принятию решений особо подчеркивается важность нахождения и применения «правильного» определения проблемы. Как только вы найдете «правильное» определение, решение проблемы придет очень быстро. Это звучит неплохо, но довольно нечестно.

Дело в том, что вы сможете найти «правильное» определение только после того, как решите проблему. Тогда вы оглянетесь назад и скажете: «Если бы я определил проблему таким образом, то решение нашлось бы».

Не существует никакого магического способа нахождения «правильного» определения — но мы можем поискать его. Мы можем пытаться подбирать различные определения, пока не обнаружим то, которое покажется нам наиболее многообещающим. А можно использовать несколько определений проблемы.

Давайте рассмотрим следующую ситуацию. Сосед очень громко включает музыку по ночам. Это раздражает вас и не дает уснуть. Как в данном случае определить проблему? Как мы можем определить цель мышления?

«Что я могу сделать, чтобы мой сосед прекратил слушать громкую музыку по ночам?»

«Может быть, я могу воспользоваться чьей-либо помощью, чтобы прекратить это безобразие?»

«Как мне сделать так, чтобы мой сосед слушал ту музыку, которая мне нравится?»

«Могу ли я как-то полюбить ту музыку, которую он слушает?»

«Могу ли я сделать что-нибудь, что позволило бы мне не слышать музыки, даже если он ее и слушает?»

«Как мне перестать волноваться из-за того, что мой сосед слушает громкую музыку?»

«Как бы мне проучить своего соседа?»

Каждое из этих высказываний может стать определением цели. Они все связаны с одной проблемой, но различные определения могут привести к различным решениям.

Если вы не хотите расстраиваться по этому поводу, вам надо принимать транквилизаторы.

Если вы не хотите слушать музыку, то заткните уши.

Если вы хотите проучить вашего соседа, то можете сами слушать музыку очень громко.

Если хотите прибегнуть к чьей-либо помощи, то можете объединиться с другими соседями или вызвать полицию. Если вы хотите, чтобы сосед слушал ту музыку, которая нравится вам, то просто дайте ему свой компакт-диск с музыкой, которая вам нравится.

Как вы уже заметили, каждое из этих определений проблемы также является «способом» подхода к этой проблеме. Вы можете классифицировать эти подходы следующим образом:

1. Остановить музыку.

2. Сменить музыку.

3. Не слышать музыки.

4. Не обращать внимания на музыку.

Каждая из этих проблем довольно существенна (как же нам с этим быть?), но все они являются подходами к общей проблеме.

А сейчас я подошел к части, которую иногда называю «веер концепций».

ВЕЕР КОНЦЕПЦИЙ

На правой стороне листа бумаги записывается конечная цель нашего мышления. Мы смотрим, какие идеи, определения или подходы могут привести нас к этой цели, и потом начинаем рассматривать каждую из них как направление и определять, какие альтернативные идеи или пути могут нас туда привести.

Возьмем, к примеру, проблему транспортных пробок в городах. К этой проблеме могут быть различные подходы:

1. Уменьшить количество транспортных средств.

2. Улучшить передвижение транспорта на существующих дорогах.

3. Увеличить пространство для передвижения.

Каждый из этих подходов сейчас становится самостоятельной «целью мышления». Как же нам уменьшить количество транспорта?

Мы можем добиться этого различными способами:

1. Создавать водителям препятствия.

2. Отменить определенные виды транспортных средств.

3. Обеспечить альтернативными транспортными средствами, способными перевозить большое количество людей (автобусы и т. д.).

4. Премировать водителей, которые стараются держаться за пределами города.

Затем мы пытаемся подойти к каждой из этих альтернатив как к цели нашего мышления. Каким образом можно создавать препятствия водителям?

Этого можно добиться несколькими способами:

1. Штрафовать их за передвижение в пределах города.

2. Не предоставлять им парковочные места.

3. Назначить большие штрафы с отбуксировкой за парковку в неразрешенных местах.

4. Неудобные улицы с односторонним движением, которые делают передвижение менее гибким.

После этого мы можем посмотреть, как реализовать каждый из этих пунктов.

Благодаря вееру концепций можно вернуться назад и изменить цель мышления.

КОНЕЧНАЯ ЦЕЛЬ

Иногда приходится работать в противоположном направлении. Мы определили для себя цель, но эта цель не конечная — она является всего лишь одним из подходов веера концепций. Допустим, вас попросили решить проблему транспортных пробок в городах и вы сразу стали думать о том, как уменьшить количество транспорта. Вас могут спросить, какова ваша конечная цель? Она может быть «справиться с транспортными пробками в городах».

Есть прекрасный способ добраться до конечной цели — это вопрос «почему?». Когда спрашивают: «Почему вы хотите уменьшить количество транспорта?» — то ответ обычно звучит так: «Чтобы справиться с проблемой транспортных пробок».

Я тогда задаю вопрос: «А какая конечная цель? Уменьшение количества транспорта — это лишь один из подходов к этой цели».

Конечно, так можно спрашивать до бесконечности. Почему вы хотите справиться с проблемой транспортных пробок? Чтобы дела шли лучше. А почему вы хотите, чтобы дела шли лучше? Для экономического процветания страны. А почему вы так озабочены экономическим процветанием страны и т. д.?

В этом процессе таится определенная опасность — вы можете отойти от решаемой проблемы и удариться в глобальную проблему улучшения мира.

Я помню случай, когда мне надо было открыть бутылку вина, но у меня не оказалось под рукой штопора. На тот момент целью моего мышления было: как достать пробку из бутылки? Я попробовал различные подходы, но все они были безрезультатны. Затем я немного изменил проблему: как мне вынуть пробку из горлышка бутылки? Это привело меня к попыткам пропихнуть пробку внутрь бутылки. Но этот маневр тоже не удался. Тогда я вернулся к конечной цели: как мне достать вино из бутылки? И тут, используя шило, я прокрутил в пробке отверстие и налил через него вино.

Есть одна довольно известная история, когда люди в одном здании стали жаловаться на то, что их лифт очень медленно ездит. Ремонт лифта стоил очень дорого, и тогда приняли очень простое и не требующее огромных затрат решение. Внутри лифта повесили зеркала. Люди перестали жаловаться — все время у них уходило на разглядывание себя и других.

Это хороший пример нестандартного мышления, но успех решения зависит от того, какова реальная проблема. Если проблема состояла в том, что «лифты медленно ездили», то с помощью зеркал действительно ее можно было решить. Но если из-за медленного движения лифта страдала производительность, то зеркала оказались бы бесполезными. Решение с зеркалами могло бы даже ухудшить ситуацию. Зная, что лифты ходят медленно, работники меньше ездили на лифтах, а перестав замечать медлительность лифтов, они стали чаще на них ездить и производительность снизилась еще больше.

Я часто рассказываю историю с будильником, произошедшую со мной в Пенсильвании. Мне надо было встать в половине пятого утра, чтобы ехать в Лос-Анджелес и там сесть на самолет в Торонто. Я завел будильник на половину пятого и поставил его на тумбочку рядом с кроватью. В половине пятого я проснулся от звонка будильника и потянулся, чтобы выключить его и не разбудить соседей в такой ранний час. Но все мои попытки выключить его оказались безрезультатными. Звон продолжался. Я уже было собирался окунуть свой будильник в таз с водой, когда вдруг заметил, что звонил не будильник, а мои часы, которые я тоже завел, но потом совсем забыл про них.

До этого я определил проблему так: каким образом мне выключить будильник? Но теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что проблема заключалась в том, как прекратить этот трезвон.

ПОДХОД «СОБАЧЬЯ НОГА»

Так называется подход, когда мы идем не к цели, а в другом направлении, достигая новой позиции. Стартуя с нее, мы можем очень легко достичь цели. Этот тип мышления довольно сложен — приходится постоянно оценивать ценность мышления: ведет оно к поставленной цели или нет.

Мне когда-то рассказывали об одном очень удачливом торговце офисными копировальными машинами. В первый раз заключая сделку с крупным партнером, он намеренно допускал ошибку. Это казалось абсурдным и абсолютно не соответствовало представлению о том, что ему надо было делать, — ошибка могла произвести очень неблагоприятное впечатление.

Но в действительности оказалось, что эта стратегия была очень успешной. Клиент был настолько потрясен тем, как быстро и эффективно исправлялась эта ошибка, что делал заказ. Делая заказ, клиент был заинтересован в последующем обслуживании и поддержке, и, допуская ошибку, продавец демонстрировал ему свои возможности.

Рассказывают историю об ирландце, который, когда турист спросил у него дорогу к памятнику, ответил: «Если бы я шел туда, то не с этого места». Это был блестящий логический ответ, который показывает, что то место, где мы сейчас находимся, возможно, не лучшее для достижения цели. Следовательно, мы можем двигаться в другом направлении и потом оттуда найти более легкий путь к цели. Это и есть подход «собачья нога».

Итак, используем следующее определение цели мышления: как нам попасть туда, откуда будет проще достичь конечной цели? Эта позиция становится чем-то вроде подзадачи. Но проблема состоит в том, что если промежуточная позиция находится в стороне от конечной цели, то найти ее не так-то просто, и поэтому необходимо тщательно искать точку, с которой будет легче сделать следующий шаг.

Я хотел показать в этой главе, что мы можем найти «нужное» направление, но никогда не можем быть уверены в том, что нашли его. Главное — быть гибкими и попытаться найти новые определения и альтернативы. Мы можем двигаться вверх и вниз по вееру концепций. Все это является частью мыслительного процесса. И дело не в том, что сначала вы получаете проблему, а потом начинаете думать, как ее решить. Нужно проделать немалую мыслительную работу, прежде чем приступить к поиску конечной точки. Время, потраченное на обдумывание на этом этапе, никогда не будет потрачено впустую. Если вы направитесь не в том направлении, то потеряете гораздо больше времени и усилий.

ОГРАНИЧЕНИЯ И МОДИФИКАЦИИ

Это довольно сложный момент.

«Я хочу подумать об отпуске».

Это кажется очень простым определением цели мышления. Но так ли оно просто? Или за ним скрывается множество факторов и предположений?

Собирается ли человек думать о «любом» отпуске или только о том варианте, который подойдет ему по деньгам и по времени? Собирается ли он рассматривать в качестве варианта кругосветное путешествие на дорогом лайнере стоимостью 25 000 долларов и продолжительностью три месяца?

Следует ли нам рассматривать эти факторы как само собой разумеющиеся? В случае с отпуском будет нелишним предположить, что отпуск должен соответствовать денежным и временным возможностям того, кто о нем думает. Но данный вопрос гораздо глубже.

Должны ли мы считать ограничения и модификации частью процесса определения проблемы?

Должно ли правительство говорить: «Мы хотим найти пути увеличения доходов» или «Мы хотим найти такие пути увеличения доходов, которые не понизили бы наш рейтинг»?

Интересно, что эти модификации и ограничения должны присутствовать на любом из первых четырех этапов мышления.

1. Модификации и ограничения могут рассматриваться на этапе К, или цели. Здесь мы используем их как часть определения цели мышления.

«Я хочу подумать об отпуске в рамках моего бюджета и определенного отрезка времени».

Это очень похоже на письменные инструкции дизайнеру. Представьте, что дизайнеру сказали, что магазин, который ему необходимо спроектировать, должен соответствовать определенной сумме, создавать определенное впечатление, отвечать определенным строительным стандартам, быть смелым и оригинальным, обеспечивать широкий просмотр витрины, быть элегантным и т. д. Архитектору также выдадут письменные инструкции, по которым он должен работать. Как видите, нет ничего странного в том, чтобы ставить ограничения и модификации как часть определения цели мышления.

2. Иногда факторы и рассмотрение вступают на информационном уровне (этап УЧ). На этом этапе мы ищем информацию, и здесь рассматриваются такие факторы, как бюджет, предпочтения и время. Именно на этом этапе дизайнер магазина оценивает различные материалы. В письменных инструкциях невозможно сказать, что «фасад должен быть из мрамора и стоить в пределах 30 тысяч долларов». Этап информации может показать, что это невозможно, так как здесь надо выбирать либо мрамор, либо стоимость. В таком случае дизайнеру пришлось бы вернуться к заказчику и попросить изменить инструкции.

Тот, кто думает об отпуске, на этом этапе может заняться ограничениями, связанными с бюджетом и временем.

3. Думая творчески, мы на начальном этапе не подключаем ограничители, а ищем идеи во всех направлениях. Когда идеи найдены, то на этапе ПРО вступают ограничители и модификации, чтобы придать этим идеям форму и сделать их применимыми и практичными. И тот, кто думает об отпуске, может мечтать о кругосветном круизе, но потом он вынужден будет искать какие-то более дешевые поездки. Но если время и бюджет играют определенную роль при определении цели, тогда человек никогда не стал бы рассматривать круиз как возможный вариант. Использование ограничений и оценок только на этом этапе означает большую мыслительную работу. Здесь открываются новые идеи, но они еще не приобретают приемлемой формы.

4. Наконец, ограничения и модификации могут применяться на этапе ТАК. Это этап, который обрабатывает результаты ПРО (этапа возможностей) и придает ему форму, готовую к употреблению. Все суждения, модификации происходят на этой стадии. Таким образом, ограничители и модификаторы могут быть использованы как часть процесса оценки.

«Этот отпуск слишком дорогой. Надо отказаться от этой идеи».

«Этот отпуск требует больше времени, чем я могу себе позволить. Надо вычеркнуть этот вариант».

Желая, чтобы кто-нибудь купил вам красную ручку, вы скажете: «Пожалуйста, достаньте для меня красную ручку» или «Принесите мне все цветные ручки», — и когда вам их принесут, отвергнете все не красные? Кажется вполне очевидным, что первый метод с конкретизацией определенной потребности гораздо более эффективен, чем второй, когда желание конкретизируется только при вынесении решения.

Однако здесь есть и другой аспект. Столкнувшись с большим выбором ручек, вы можете вдруг осознать, что вам хочется зеленую ручку, а не красную. И у вас никогда не появилось бы такой возможности, если бы вы изначально сказали, что хотите красную ручку.

Если нам понятно, что ограничения и модификации могут производиться на любом из первых четырех этапов мышления, то как поступать на практике?

Существуют определенные указания:

1. Если вас интересуют новые творческие идеи, тогда не используйте ограничители и модификаторы при определении цели.

2. Если вас не интересуют новые идеи или у вас нет на это времени, используйте ограничители и модификаторы при определении цели, но не переборщите.

3. Ограничители и модификаторы всегда должны быть доступны на этапе информации (этап УЧ). Вы должны внимательно их рассмотреть, если собираетесь их игнорировать на следующей стадии мышления. Не нужно совсем отметать их в сторону.

4. На этапе оценки ТАК можно использовать ограничители и модификаторы, чтобы получить в результате практичную идею. В то же время вы должны спросить себя, действительно ли они настолько важны для вас на этом этапе?

ПРОБЛЕМЫ

У меня большая проблема со словом «проблема». Очень много людей считает, что мышление связано исключительно с решением проблем. Мышление должно использоваться только при решении проблем. Для чего же еще нам думать? Поэтому мышление ассоциируется у нас с неприятностями и трудностями, и многие не любят саму идею «мышления». Они считают это трудным, тяжелым занятием, так как это связано с проблемами. И если нет проблем, то нет и необходимости думать.

Североамериканская привычка называть любое мышление «решением проблем» еще более ухудшает ситуацию. Можно объяснить, почему так происходит. Есть что-то желаемое, и неясно, как его получить. Следовательно, у нас есть проблема, которую надо решить. По-моему, это очень широкое использование слова «проблема», одновременно очень ограничительное и опасное, обычно приводящее к тому, что мы думаем только о проблемах, связанных с недостатками. Когнитивные психологи также виноваты в неправильном истолковании слова «проблема», и в результате они стали изучать решение проблем, считая, что изучают мышление в более широком смысле. Тогда человека следует назвать решающим проблемы созданием, что является абсолютной чепухой, заглушающей все творческие, конструктивные и игровые инстинкты, действительно помогающие человеческому прогрессу.

В западных организациях слово «улучшение» обычно означает избавление от недостатков, дефектов, препятствий, жалоб и проблем. Есть что-то «неправильное», и мы должны сделать его правильным. Существует очень известная и довольно опасная поговорка: «Пока не поломалось, не чини». Это опасно, так как вы обращаете внимание только на проблемы и теряете время на их решение, оставаясь в результате на исходном уровне. А за это время ваши конкуренты улучшают то, что не является проблемой, оставляя вас далеко позади.

В основном это наваждение с проблемами объясняется той Великой тройкой, заложившей традиции западного мышления. Сократ старался показывать, что неправильно, и поэтому у нас сильно развито критическое мышление. Несомненно, это полезно, так как решение проблем ведет к улучшению. Но опасность в том, что мы так поглощены проблемами, что пренебрегаем творческими и созидательными аспектами мышления.

Нужно сказать, что существуют довольно практические причины для нашей одержимости проблемами.

1. Проблема — это как головная боль или камешек у вас в туфлях; вы знаете о ее присутствии, так как она дает о себе знать. Но в противоположность ей творческая способность никогда не дает о себе знать — вы должны вытащить ее на поверхность, дав ей определение.

2. Очень часто вы «вынуждены» думать о проблемах. И здесь дело не в выборе. Если у вашей машины проколется шина, то вам придется что-то с этим делать. Как и в случае с крышей, которая протекает, или когда сковородку вдруг охватывает пламя. Практически все остальные типы мышления являются необязательными. К ним не прибегают или используют только после того, как уделили внимание проблеме. В делах срочное предпочитается важному, и поэтому много времени тратится на урегулирование срочных дел и очень мало времени остается на действительно важные дела.

3. Наверное, главная практическая причина, почему мы настолько одержимы проблемами, заключается в том, что решение проблемы дает «реальную», видимую и предсказуемую пользу. Вынув камешек из туфли, вы знаете, какая будет польза, как и в случае, когда решите проблему с протекающей крышей или почините свой принтер. Что касается других типов мышления, то здесь польза необязательна, обобщенна или неочевидна. Если у вас возникла творческая идея, то вы не знаете, какую пользу она вам принесет, будет ли она практичной, можно ли ее легко применить, понравится ли она другим и т. д. Напротив, все с удовольствием воспримут и будут готовы применить решение проблемы. И именно эта немедленная выгода делает решение проблем таким привлекательным.

4. Общая картина мира говорит нам, что все хорошо и станет даже лучше в процессе эволюции. Материально-технического обеспечения достаточно. Все остальное разрушительно, рискованно и способно вывести из душевного равновесия. Все удовлетворены. Делайте то, что вы делаете, и продолжайте делать это. Проблемы надо решать, так как они мешают.

Именно поэтому люди верят, как их учили, что мышление связано только с решением проблем.

Хочу еще раз подчеркнуть: я ничего не имею против решения проблем. Это очень ценная и эффективная часть мышления, и у меня нет ни малейшего желания показывать, что здесь что-то не так. Я лишь против веры в то, что мышление связано с решением проблем, что мы должны использовать его лишь для решения проблем. И я считаю, что именно эти заблуждения очень опасны.

В этом вопросе мое отношение точно такое же, как к традиционному мышлению и вкладу Великой тройки. Я ничего не имею против критического и аналитического мышления. Оно замечательно и играет ключевую роль в мышлении, но это только часть всего процесса, и я против убеждения, что этого достаточно.

Я хотел бы вспомнить аналогию, к которой прибегал ранее. Я говорил, что ничего не имею против задних колес машины — они замечательны, но их одних недостаточно.

Другая аналогия касается еды. Человек нуждается в ней, но переедание создает проблемы здоровью, и это вина того, кто переедает, а не самой еды. Таким образом, в своей одержимости критическим мышлением и решением проблем виноваты мы сами, а не процессы.

В то время как Запад был занят решением проблем и устранением дефектов, японское мышление (не находившееся под влиянием Великой тройки) уделяло внимание не проблемам, а просто хорошим вещам и старалось сделать их еще лучше. Сейчас Запад тоже пытается выработать у себя такую привычку, делая акцент на «качестве». Но только качества недостаточно — нам нужно и творчество. Постоянное улучшение одной и той же вещи может быть недостаточным, когда есть более важные занятия.

Чтобы показать громадное разнообразие различных мыслительных ситуаций, ниже я приведу примеры некоторых из них.