Краткие сведения из истории классической и неклассической логик

Первоначально логика зародилась и развивалась в недрах философии — единой нерасчлененной науки, которая объединяла всю совокупность знаний об объективном мире и о самом челове­ке и его мышлении. На этом этапе исторического развития логика имела преимущественно онтологический характер, т. е. отождествляла законы мышления с законами бытия.

Вначале законы и формы правильного мышления изучались в рамках ораторского искусства — одного из средств воздействия на умы людей, убеждения их в целесообразности того или иного поведения. Так было в Древней Греции, Древней Индии, Древнем Китае, Древнем Риме, средневековой России. Но в ис­кусстве красноречия логический момент выступает еще как под­чиненный, поскольку логические приемы служат не столько цеди достижения истины, сколько цели убеждения аудитории.

Развитие науки логики на протяжении ряда столетий протека­ло по двум направлениям. Одно из них начиналось с древнегре­ческой логики (в особенности с логики Аристотеля), на основе которой развивалась логика в Древнем Риме, затем в Византии, Грузии, Армении, арабоязычных странах Ближнего Востока, в Западной Европе и России. Другое направление имело своим истоком индийскую логику, на основе которой развивалась логи­ка в Китае, Тибете, Монголии, Корее, Японии, Индонезии, на Цейлоне¹.

Логика в Древней Индии

История логики Индии связана с развитием индийской фило­софии. Древнейший литературный памятник Индии — Веды (II — начало I тысячелетия до н. э.), а наиболее древняя его часть — Ригведа. С целью разъяснения Вед появляются Упанишады, прозаические трактаты брахманов, в которых они развива­ют или комментируют многие философские мысли, содержащие­ся в Ведах.

Индийский ученый Мадхава в своем сочинении «Обзор всех систем» (1350) насчитывает 16 школ древнеиндийской филосо­фии. На первом месте стоит материалистическая философская школа чарвака (основатели Брихаспати и его ученик Чарвака). К ней примыкала школа локаята. В основном материалистичес­кими были рационалистические философские системы вайшешика (ее основатель получил прозвище Канада, что значит «пожира­тель атомов»), ньяя (основатель школы ньяя — Гаутама) и джай­низм (основатель Вардхамана Махавира).

Были в Древней Индии и идеалистические философские си­стемы, утверждающие первичность духа, сознания, мышления. Наиболее крупные из них: йога, миманса, веданта, буддизм. Среди ведущих философских систем следует назвать также санкхью — систему дуалистическую, исходящую из признания рав­ноправными двух начал — духа и материи, идеального и ма­териального.

Диспуты между представителями различных философских школ способствовали развитию теории познания и логики. Но логика самостоятельно трактуется лишь школой ньяя, хотя еще не систематически, а в форме кратких афоризмов (сутр). Лишь начиная с Дигнаги (VI в.) индийская логика приобретает строй­ную и систематическую форму. Индийская логика развивалась на протяжении двух тысячеле­тий, и история ее развития на мировом уровне еще до конца не изучена. Хотя библиография по индийской философии и логике огромна, единства во взглядах на ход ее развития не достигнуто.

В индийской логике много внимания уделяется теории умоза­ключения, которое в ней отождествляется с доказательством. Существовавший первоначально взгляд, что силлогизм состоит из десяти суждений (членов), меняется. Развитие логики шло по пути сокращения членов силлогизма. Гаутама сократил их до пяти: 1) тезис, 2) основание, 3) пример, 4) применение и 5) вы­вод. Эта система силлогизма стала господствующей в индийской логике.

Особенностями индийской логики являются следующие:

1) оригинальное учение о пятичленном силлогизме, в кото­ром важна мысль о неразрывной связи дедукции и индукции;

2) суждение не признается самостоятельным актом мысли, а рассматривается как член умозаключения;

3) восприятие не есть нечто непосредственно данное, а заклю­чает в себе акт «суждения — умозаключения». Иными словами, в основе наших восприятий лежит приобретенный нами опыт;

4) различение речи «в себе» (т. е. внутренней речи, являющей­ся формой процесса мышления, когда человек как бы ведет разговор с самим собой) и речи «для других» (т. е. внешней речи, когда происходит передача мыслей и общение людей в устной или письменной форме). Первая характеризуется более сокра­щенным способом мышления, чем вторая. Следует отметить, что европейская психология лишь в XX в. приступила к изучению этих видов речи и установлению различий между ними.

В сжатой форме системы индийской логики («старая» ньяя, буддийская логика, «новая» ньяя) изложены в двухтомной «Ин­дийской философии» С. Радхакрипшана.

Одним из наиболее полных систематических изложений основ индийской логики навья-ньяя, сделанным представителем запад­ной логики, является работа видного американского индолога, профессора Гарвардского университета Д. Г. X. Инголлса².

Навья-ньяя («новый метод», «новая логика») — единственная завершенная система логики, возникшая вне пределов европейс­кой культуры. Основоположником школы считается автор трак­тата «Таттва-чин-тамани» Гангеша (XII—XIII вв.). В этой школе логика становится самостоятельной наукой, выступает методом и инструментом научного познания. Однако восходящая к древ­ней традиции громоздкая система категорий, несоблюдение раз­личия между абстрактным выводом и конкретным примером вывода говорят о том, что эта логика не лишена недостатков. Во многом их преодолевает поздняя, или радикальная, школа навья-ньяи, основанная Рагхунатхой.

Знакомя с главными понятиями, теорией и методами малоизвестной за пределами Индии логики навья-ньяя, с крупнейшими представителями этой школы за период с XII по XVII в., Инголлс опирается на достижения современной ему символической логики.

Со времени своего возникновения и до двадцатых годов XX в. логика преимущественно развивалась в направлении формализации и каталогизирования правильных способов рас­суждений в пределах двух значений истинности. Суждения могли быть либо истинными, либо ложными. Такая логика именова­лась классической, так как восходила к древней традиции. Другие ее названия — традиционная или двузначная. Классическая логи­ка — это первая ступень развития формальной логики.

С развитием научного знания логика поднимается на вторую, более высокую ступень развития. Теперь она систематизирует формы мышления, применяя математические методы и специаль­ный аппарат символов. Исследуя содержательное мышление с помощью исчислений, она идет дальше по пути абстрагирова­ния. Эта формальная логика носит название символической, или математической, но является классической, так как по-прежнему оперирует двумя значениями истинности.

В современной математической логике развиваются и неклас­сические логики, которые оперируют либо бесконечным множе­ством значений истинности, либо конструктивными (по сравне­нию с классической логикой) методами доказательства истин­ности суждений, либо модальными суждениями, либо исключают отрицания, имеющиеся в классической логике.

Д. Инголлс в своей книге отмечает, что формальная логика навья-ньяя отличается высокой степенью абстракции. Ее пред­ставители не ограничивались чисто лингвистическим анализом, всегда пытались вскрыть отношения между самими вещами. В некоторых отношениях, считает американский исследователь, навья-ньяя превосходит аристотелевскую логику. Ее создатели, например, имели понятие о конъюнкции, дизъюнкции и их от­рицании, знали следствие о классах из законов де Моргана. В школе навья-ньяи кванторы, т. е. логические термины, выра­женные словами «все», «некоторые», «любые» и т. п., почти никогда не использовались, так как они выражались с помощью абстракции свойств и путем комбинирования отрицаний. В навья-ньяе анализировались следующие проблемы: отношение «проникновения» (т. е. теория логического следования), пробле­ма отрицательных высказываний, способы образования сложных терминов и др.

Навья-ньяя так и не пришла к использованию символов. Хотя, по мнению Д. Инголлса, незнание представителями этой школы Символов вряд ли справедливо считать недостатком. Ведь никто, за исключением стоиков, не использовал в логике сим­волы вплоть до XIX в. Вместо символов здесь была разработана сложная система клише, благодаря которой удавалось получить множество выражений. Д. Инголлс склонен видеть в логике рас­сматриваемой формальной логической системы зачатки ряда идей, получивших развитие в математической логике.

Древнеиндийская логика самобытна. Она возникла и развива­лась независимо от древнегреческой. С греческой философией и логикой Индия познакомилась лишь в результате похода Алек­сандра Македонского (356—323 до н. э.).

Логика в Древней Греции

В Древней Греции логическую форму доказательства в виде цепи дедуктивных умозаключений мы встречаем в элейской шко­ле (уПарменида и Зенона). Гераклит Эфесский выступает с уче­нием о всеобщем движении и изменении. Для древнегреческой философии характерно возникновение и борьба различных фило­софских школ и направлений.

В древнегреческой философии в середине V в. до н. э. появи­лись так называемые софисты (Протатор, Горгий и др.), которые главным предметом своего философского исследования делают не природу (как это было до них), а человека и его деятельность, в том числе этику, риторику, грамматику. Протагор, Горгий и Трасимах впервые в Греции создали теорию риторики. Софи­сты критиковали и религию, и материалистическую философию. Разрабатывая теорию красноречия, софисты затрагивали и воп­росы логики. Протагор написал специальное сочинение «Искус­ство спорить». Протагор — мастер спорить; он разъезжал по Греции, устраивал диспуты, привлекавшие многочисленных слу­шателей. По выражению античного автора Диогена Лаэртского, «нынешнее племя спорщиков берет свое начало от него».

Протагор первым стал применять «сократический способ бе­седы». Этот метод заключался в постановке собеседнику воп­росов и показе ошибочности его ответов. Поэтому Протагор стал изучать виды умозаключений в плане логических приемов в речи ораторов. Позднее это сделал Аристотель в его «Топике». Сочинение Протагора «Тяжба о плате» (вы уже познакомились с ним на с. 201) посвящено знаменитому софизму, относящемуся к спору Протагора с его учеником Эватлом.

Против софистов выступил выдающийся материалист Древ­ней Греции Демокрит (460—370 до н. э.), создавший всеобъем­лющую философскую систему, включающую учение о бытии, космологию, теорию познания, логику, этику, политику, эстетику и ряд других областей научного знания: математику, физику, биологию, медицину, филологию и др. Демокрит — творец пер­вой системы логики в Древней Греции, написавший специальный трактат «О логике, или Каноны» (в трех книгах; название «Кано­ны» означает «критерии», «правила»). До нас, к сожалению,

дошли лишь незначительные отрывки. В книге «О логике» Демо­крит выступает против софистов, отрицавших объективную ис­тину. Демокрит строит логику на эмпирической основе, поэтому он — один из создателей индуктивной логики. Демокрит рас­сматривал суждения, выделяя в них субъект и предикат, а также рассматривал определения понятий.

В «Канонах» было изложено учение Демокрита о видах зна­ния. Вопросы логики здесь не отделялись от теории познания. Последователями Демокрита были философы эпикурейской шко­лы. Демокритовско-эпикурейское направление в логике предвос­хитило индуктивную логику Ф. Бэкона и противостояло иде­алистической сократо-платоновской логике.

Проблемами логики занимались и древнегреческие филосо­фы — Сократ (около 469—399 до н. э.) и Платон (428—347 до н. э.). У Сократа на первый план была выдвинута проблема метода, посредством которого можно получить истинное знание. Сократ считал, что любой предмет может быть познан лишь в том случае, если его свести к общему понятию и судить о нем на основе этого понятия. Поэтому он предлагал собеседнику дать определения ряду понятий, таких, например, как «справедли­вость», «несправедливость», «храбрость», «красота» и т. п.

Сократовский метод использовался так. На вопрос Сократа, что такое несправедливость, отвечающий давал поверхностное, непродуманное определение. Взяв отдельные случаи из повсед­невной жизни, Сократ показывал, что определение, которое да­вал отвечающий, оказывается ошибочным или недостаточным и подводил к исправлению его. Новое определение (дефиниция) опять проверялось, дополнялось и т. д. Например, давая опреде­ление понятию «несправедливость», в качестве несправедливых люди называли такие действия, как лганьё, обман, делание зла, обращение в рабство и т. п. Но затем выяснялось, что во время войны с врагами эти действия не подпадают под понятие неспра­ведливости. Первоначальное определение ограничивается: дейст­вия эти являются несправедливыми только по отношению к дру­зьям. Но и новое определение недостаточно. Ведь тот, кто обма­ном заставляет своего больного ребенка принять лекарство или отнимает меч у друга при его попытке к самоубийству, не совер­шает несправедливого поступка. Следовательно, только тот сове­ршает несправедливость против друзей, кто это делает с намере­нием им повредить.

Знание Сократ понимает как усмотрение общего (или едино­го) для целого ряда вещей (или их признаков). Знание есть, таким образом, понятие о предмете, и достигается оно посредством определения понятия. При этом усматривается как сходство или общность предметов, подходящих под данное понятие, так и раз­личия между тем, что подходит под данное понятие, и тем, что подходит под сходное или смежные с ним понятия. УчениеСократа о знании как об определении общих понятий и применя­вшиеся Сократом индуктивные приемы определения этических понятий сыграли заметную роль в развитии логики.

Учение Сократа о знании развил его ученик Платон в теории «видов» или «идей», создавший систему объективного идеализма, утверждавшую существование духовного первоначала вне и неза­висимо от человеческого сознания. Свою школу Платон основал в Афинах, создав там Академию. Платон общие понятия Со­крата, говорящие о сущностях вещей, превратил в абсолютные идеи, которые существуют сами по себе, вне познающего субъек­та, и независимо от материального мира. И считал эти идеи первичными, вечными и неизменными, образующими особый потусторонний мир. Материальный мир, по Платону, вторичен, он изменчив, и в нем отражаются вечные, неизменные идеи, которые являются прообразами всех существующих материаль­ных вещей, а вещи эти — только «тени» идей.

В своей деятельности Платон значительное место отводил вопросам теории познания и логики. Платон стремился образо­вать понятие и затем осуществить деление понятия на его виды, излюбленным логическим приемом которого была дихотомия, т. е. деление понятия А на В и не-В (например, животные делятся на позвоночных и беспозвоночных). Он сформулировал два пра­вила для деления понятий, а теорию суждения развил в диалоге «Софист». Платон отличал отношение различия от отношения противоположности.

В школе Платона много занимались определениями, в частно­сти определениями предметов органической и неорганической природы. Платону принадлежит следующее определение челове­ка: «Человек есть двуногое животное без перьев». Услышав об этом, Диоген, ощипав петуха, принес его в Академию и во время лекции Платона выпустил его со словами: «Вот человек Плато­на». Платон признал свою ошибку и внес в свое определение поправку: «Человек есть двуногое животное без перьев с широ­кими ногтями».

Один из величайших ученых и философов древности — Ари­стотель (384—322 до н. э.). Он родился в городе Стагире, поэтому его называют Стагиритом. Глубокие сочинения Аристотеля по­священы многообразным отраслям современного ему знания: философии, логике, физике, астрономии, биологии, психологии, этике, эстетике, риторике и другим наукам.

В течение 20 лет Аристотель был учеником в школе Платона. Через 12 лет после смерти Платона Аристотель основал в Афи­нах свою философскую школу (перипатетическую, или Ликей). Общее число написанных им работ приближается к тысяче.

Аристотель впервые дал систематическое изложение логики. Логику Аристотеля называют «традиционной» формальной ло­гикой. Традиционная формальная логика включала и включает

такие разделы, как понятие, суждение, законы (принципы) пра­вильного мышления, умозаключения (дедуктивные, индуктив­ные, по аналогии), логические основы теории аргументации, ги­потеза. Основными работами Аристотеля по логике являются «Первая аналитика» и «Вторая аналитика», в которых дана те­ория силлогизма, определение и деление понятий, теория до­казательства. Логическими сочинениями Аристотеля являются также «Топика», содержащая учение о вероятных «диалектичес­ких» доказательствах, «Категории», «Об опровержении софисти­ческих аргументов», «Об истолковании». Византийские логики позже объединили все перечисленные работы Аристотеля под общим названием «Органон» (орудие познания)⁴.

Законы правильного мышления: закон тождества, закон не­противоречия, закон исключенного третьего — Аристотель изло­жил также в своем главном произведении «Метафизика». Ари­стотель законы мышления рассматривал первоначально как за­коны бытия, а логические формы истинного мышления считал отображением реальных отношений.

Для Аристотеля истина есть соответствие мысли с дейст­вительностью. Истинным он считал суждение, в котором поня­тия соединены между собой так, как связаны между собой вещи в природе. А ложным — суждение, которое соединяет то, что разъединено в природе, или разъединяет то, что связано в ней. Аристотель, опираясь на эту концепцию истины, создал свою логику. В «Аналитиках» он довольно основательно разрабатыва­ет модальную логику.

Аристотель видел в логике орудие, или метод, исследования. Основным содержанием аристотелевской логики является теория дедукции. В логике Аристотеля содержатся элементы математи­ческой (символической) логики, у него имеются начатки исчисле­ния высказываний.

Дальнейшая разработка логики высказываний, и в том числе теории условных и разделительных умозаключений, была осуще­ствлена логиками мегаро-стоической школы (учение, известное под названием «логики стоиков»). Основатели стои — Зенон (333—261 до н. э.) и Хризипп (282—206 до н. э.).

Логика, по их учению, должна изучать и словесные знаки, и обозначаемые ими мысли. А назначение логики они видели в задаче научить правильно судить о вещах, освободить ум от заблуждений. Стоики делили логику на диалектику и риторику. Таким образом, они выходили за ограниченные рамки формаль­ной логики.

К сожалению, до нас дошли лишь отдельные отрывки из логического учения мегариков и стоиков. Логики этой школы дали анализ логических терминов: отрицания, конъюнкции, ди­зъюнкции, импликации. В результате дискуссии об импликации у них выявились четыре различных ее понимания. Мегарик Ев-булид открыл первый известный нам из истории семантический парадокс под названием «Лжец».

Логика Древнего Китая³

Под логикой Древнего Китая, по утверждению Пань Шимо, принято прежде всего понимать логику периода Чуньцю и Чжа-ньго (722—221 до н. э.), когда появляется понятие «философская дискуссия» и создается ситуация, известная как «соперничество ста школ». Ученые исследуют теорию имен, понятий, вопросы об искусстве спора (дискуссии). Такими мыслителями являлись: Дэн Си (ок. 545—501 до н. э.), Великий Конфуций (551—501 до н. э.), Хуэй Ши (ок. 370-318 до н. э.), Гун Суньлун (ок. 325—250 до н. э.), Моцзы (ок. 490—403 до н. э.), Сюньцзы (ок. 313—238 до н. э.), Хадьфейцзы (ок. 280—233 до н. э.) и др.⁶

Пань Шимо так характеризует достижения различных школ того периода: «Усилиями школы имен (минцзя), школы закон­ников (фацзя), конфуцианской школы (жуцзя) и особенно школы поздних моистов (моцзя) была создана более или менее целост­ная логическая концепция. В Древнем Китае большинство логи­ческих теорий было рассеяно по различным трактатам, посвя­щенным вопросам политики, философии, этики и естествознания. Поздние монеты обобщили достижения своих предшественников, взяв при этом за основу учение Моцзы, и создали первый в ис­тории китайской логики энциклопедический трактат «Мобянь» (Рассуждения Моцзы), называемый также «Моцзиы» (трактат Моцзы)»⁷.

Автор статьи «Логика Древнего Китая» дает концентрирован­ную интересную информацию о тех проблемах, которые разраба­тывались в логических теориях периода ранний Цинь: 1) теория имени; 2) теория «цы» (высказываний); 3) теория «шо» (рассуж­дения) и «бянь» (спора); 4) об основных законах мышления. В статье отмечается ряд особенностей логики Древнего Китая:

а) логические теории концентрировались вокруг основных по­нятий — «мин» (имени) и «цы» (предложения, высказывания);

б) развитие логики было тесно связано с языком того време­ни; не обращалось внимания на различие между логической природой «мин» и «цы» и их языковыми свойствами;

в) логика этого периода «обычно исходила из практических требований риторики (способы ведения спора) и познавательного аспекта дискуссии... Логика Древнего Китая не смогла вырабо­тать строгих представлений о формах умозаключений и отделить их от теории познания»⁸, так как придавала чрезмерное значение содержательной стороне мышления и пренебрегала его формой;

г) логика в Древнем Китае находилась под сильным влияни­ем различных политических доктрин и морально-этических кон­цепций.

В результате обстоятельного анализа Пань Шимо сформули­ровал следующий вывод: «Хотя логические концепции в Древнем Китае и сформулировались раньше, чем в Древней Греции, но после периода ранний Цинь они практически прекратили свое дальнейшее развитие. Это одна из причин того, что логика в Китае не достигла той зрелости, которой она достигла на Западе»⁹.

Логика в средние века

Средневековая логика (VI—XV вв.) изучена еще недостаточ­но. В средние века теоретический поиск в логике развернулся главным образом по проблеме истолкования природы общих понятий. Так называемые реалисты, продолжая идеалистическую линию Платона, считали, что общие понятия существуют реаль­но, вне и независимо от единичных вещей. Номиналисты же, напротив, считали, что реально существуют только единичные предметы, а общие понятия — лишь имена, названия для них. Оба взгляда были неправильными, однако номинализм был бли­же к материализму.

Сформулируем основные проблемы, которые разрабатыва­лись в средневековой логике: проблемы модальной логики, ана­лиз выделяющих и исключающих суждений, теория логического следования, теория семантических парадоксов (логики в средние века усиленно занимались их анализом, например парадокса «Лжец» и др., и предлагали разнообразные решения).

Теоретические источники средневековой арабоязычной логики следует искать в логике Аристотеля. Основателем арабоязычной логики считается сирийский математик аль-Фараби (870—950), который прокомментировал весь аристотелевский «Органон». Логика аль-Фараби направлена на анализ научного мышления. Им исследуются и вопросы теории познания, и грамматики. У него, как и у Аристотеля, метод мышления соотносится с ре­альными отношениями и связями бытия. Аристотель был «духо­вным наставником» аль-Фараби в области логики.

Аль-Фараби выделяет в логике две ступени: первая охватыва­ет представления и понятия, вторая — теорию суждений, выво­дов и доказательств.

Сирийская логика послужила посредником между античной и арабоязычной наукой. Историки логики признают влияние логики арабов на развитие европейской логики в средние века.

Таджик Ибн Сина (Авиценна; 980—1037) комментирует Ари­стотеля и сам пытается развить логику. Авиценне известна зави­симость между категорическими и условными суждениями, выра­жение импликации через дизъюнкцию и отрицание, т. е. формула В учебнике «Логика» Ибн Сина стремился обо­бщить аристотелевскую силлогистику. Вначале Ибн Сина, П. С. Порецкий, Е. Л. Буницкий и др., внесли существенный вклад в развитие логики на уровне мировых логических концеп­ций.

Трактат по логике впервые появился в России в X в. Это был перевод философской главы из «Диалектики» византийского пи­сателя VII в. Иоанна Дамаскина, представлявшей собой изложе­ние работ Аристотеля и его комментаторов. Первое системати­ческое учебное пособие по логике, включавшее аристотелевскую логику и отдельные идеи Гоббса, было подготовлено во второй половине XVII в. Тогда же в России начали распространяться отдельные идеи математической логики.

В XVIII в. в России появляются оригинальные логические работы. Первых результатов добивается русский ученый-естест­воиспытатель мирового значения Михаил Васильевич Ломоно­сов (1711—1765). Он вносит существенные изменения в традици­онную силлогистику, предлагая свою классификацию умозаклю­чений, отграничивает суждение от грамматического предложения и др. Дмитрий Сергеевич Аничков (1733—1788) в трактате «За­метки по логике» (Annotationes in logicam, metaphysicam et cosmologiam) исследовал модальные суждения, подразделяя их на четыре вида: необходимые, невозможные, возможные и не невоз­можные, сформулировал систему правил для ведения диспутов.

Философ-материалист Александр Николаевич Радищев (1749—1802) одним из первых в мировой литературе поставил проблему необходимости логического анализа отношений, кото­рого нет ни в логике Аристотеля, ни в логике средневековых схоластов. Он считал, что суждения представляют сравнение двух понятий или в суждениях выражено познание отношений, сущест­вующих между вещами. А. Н. Радищев дает следующую клас­сификацию умозаключений¹¹: 1) «рассуждение» (т. е. силло­гизм); 2) «уравнение», т. е. умозаключения равенства, основан­ные на следующей аксиоме: равные и одинаковые вещи состоят в равном либо одинаковом союзе или отношении; 3) «умозак­лючения по сходству».

Крупнейшими русскими логиками XIX в. в России были Ми­хаил Иванович Каринский (1840—1917) и его ученик Леонид Васильевич Рутковский (1859—1920), основные логические рабо­ты которых посвящены классификации умозаключений.

Основной замысел логической теории Каринского можно ха­рактеризовать как стремление построить аксиоматике -дедуктив­ную систему логики, исходя из основного отношения равенства (т. е. «тождества»), и в ней описать дедуктивные и индуктивные умозаключения, не используя элементов строгой формализации. Каринский в этой концепции примыкает к идеям Джевонса, что отметили уже его современники.

Структура умозаключения, по Каринскому, такая. Из двух посылок, имеющих структуру (1) и (2), делается заключение (3).

А находится в отношении R к В: (1)

В тождествен с С. (2)

__________________________________

А находится в отношении R к С. (3)

Приведем примеры.

Москва находится восточнее Парижа.

Париж — столица Франции.

_____________________________________

Москва находится восточнее столицы Франции.

Самара находится западнее озера Байкал.

Озеро Байкал — самое глубокое озеро мира.

_________________________________________

Самара находится западнее самого глубокого озера мира.

Все выводы М. И. Каринский делит на две большие группы: 1) выводы, основанные на «сличении субъектов» и 2) выводы, основанные на «сличении предикатов» (при этом смысл терминов «субъект» и «предикат» не совпадает с соответствующим им традиционным пониманием). Основанием выводов является тож­дество (или соответственно различие) «субъектов» или «пре­дикатов». В эти две большие группы, по мнению Карийского, можно отнести все виды умозаключений и, кроме них, еще и ги­потезу.

Исследуя работы по логике М. И. Каринского, историк логи­ки Н. И. Стяжкин отмечал, что Каринский стремился охватить в своей классификации все виды умозаключений, встречающиеся в практике научного и общечеловеческого мышления. Но постав­ленная задача оказалась шире, чем принятые Каринским и поло­женные в основу его теории предпосылки. Она осталась невыпол­ненной.

Л. В. Рутковский — автор работы «Основные типы умозак­лючений» (1888). Если Каринский строил теорию выводов, ис­пользуя лишь отношение тождества, и пытался свести к нему все другие отношения, то Рутковский считает возможным признать равноправными с отношением тождества и другие отношения, например отношения сходства, сосуществования и др. Так как существует многообразие отношений, имеется и многообразие видов логических выводов (т. е. видов умозаключений). Умозак­лючения делятся им на интенсивные (т. е. рассматриваемые в ло­гике содержания) и экстенсивные (рассматриваемые в логике объема).

Рутковский делит все выводы на две основные группы. Первая группа — выводы подлежащих (т. е. выводы по объему) — рас­падается на три вида: а) традукцию (выводы сходства, тождест-ва, условной зависимости); б) индукцию (полную и неполную); в) дедукцию (гипотетическую и негипотетическую).

Вторая группа выводов — выводы сказуемых (по содержа­нию) — распадается на выводы «продукции» (разделительный силлогизм, выводы о совместности, современности предметов и др.), «субдукции» (выводы при классификациях и упорядочении предметов и др.), «эдукции» (отнесение предмета к виду его класса, заключения математической вероятности и др.).

Аксиома «продукции» такова: «Из того, что предмет имеет признак В, следует, что этот же предмет имеет и признак С, так как признак В неизменно сосуществует с признаком С»¹².

Краткий анализ работ М. И. Каринского и Л. В. Рутковс-кого показывает, что их оригинальные работы по классификации видов умозаключений способствовали прогрессивному развитию традиционной логики в XIX в.

Оригинальными были идеи казанского логика Николая Алек­сандровича Васильева (1880—1940). Они возникли в результате изучения проблем традиционной логики, но их значение было столь большим, что оказало влияние на развитие математичес­кой логики. Он вслед за другим русским логиком С. О. Шатуновским высказал идею о неуниверсальности закона исключен­ного третьего. Если Шатуновский пришел к этой идее в резуль­тате тщательного изучения особенностей математического до­казательства применительно к бесконечным множествам, то Н. А. Васильев пришел к этому выводу в результате изучения частных суждений, рассматриваемых в традиционной логике. Основными работами Н. А. Васильева являются следующие: «О частных суждениях, о треугольнике противоположностей и о за­коне исключенного четвертого» (1910), «Воображаемая (неари­стотелева) логика» (1912) и «Логика и металoгика». Н. А. Васи­льев подкреплял свои концепции формальной аналогией с неевк­лидовой геометрией Н. И. Лобачевского. Не все современники Васильева оценили его идеи, хотя некоторые из них считали, что он написал «остроумнейшую работу». Логические идеи Василье­ва можно рассматривать как некоторые предшествующие мысли, развитые далее в конструктивной и интуиционистской логиках, о неприменимости принципа исключенного третьего для беско­нечных множеств. Васильев, кроме того, рассматривает условия, при которых представляется возможным оперировать с проти­воречивыми высказываниями внутри непротиворечивой логичес­кой системы.

В XIX в. появляется математическая логика. Немецкий фило­соф Г.В.Лейбниц (1646—1716) — величайший математик и крупный философ XVII в. — по праву считается ее основопо­ложником. Лейбниц пытался создать универсальный язык, с по­мощью которого споры между людьми можно было бы раз­решать посредством вычисления. При построении такого исчисления Лейбниц исходил из «основного принципа разума», кото­рый гласил, что во всех истинных предложениях, общих или частных, с необходимостью или случайно предикат содержится в субъекте. Он хотел всякому понятию дать числовую харак­теристику и установить такие правила оперирования с этими числами, которые позволили бы не только доказывать вообще все истины, доступные логическому доказательству, но и откры­вать новые. В надежде, что так люди смогут открывать новые истины, он видел особую заслугу своей всеобщей характеристики. Лейбниц говорил о ней как о чудесном общем языке, имеющем свой словарь (т. е. характеристические числа, отнесенные к поня­тиям) и свою грамматику (правила оперирования с этими чис­лами). Лейбниц хотел построить арифметизированное логичес­кое исчисление в виде некоторой вычисляющей машины (ал­горитма). Однако этого ему сделать не удалось.

В этой концепции Лейбница неприемлемо прежде всего то, что все содержание наших понятий якобы может быть выражено их характеристическими числами. Несостоятельным было пред­ставление Лейбница и о том, что человеческое мышление может быть полностью заменено вычисляющей машиной.

Лейбниц полагал, что математику можно свести к логике, а логику считал априорной наукой. Сторонников такого обосно­вания математики называют логицистами — представителями субъективного идеалистического направления.

Лейбниц является предшественником логицизма в том смыс­ле, что он предложил сведение математики к логике и математи­зацию логики: построение самой логики как некоторой ариф­метики или буквенной алгебры. Но Лейбниц был предшественни­ком логицизма и в том, что пытался создать арифметизирован­ное логическое исчисление, о котором мы говорили.

Покажем, как это делал Лейбниц. Возьмем такой категоричес­кий силлогизм:

+ 70, -33 +10, -3

Всякий мудрый есть благочестивый.

+ 70, -33 +8, -11

Некоторые мудрые есть богаты.

_____________________________________

+ 8, -11 +10, -3

Некоторые богатые есть благочестивы.

Сверху над понятиями написан выбранный наудачу правиль­ный набор характеристических чисел для терминов посылок (му­дрый, благочестивый, богатый). Истинность общеутвердитель­ного суждения «Все S есть Р» (первая посылка) выражается тем, что обе характеристики субъекта делятся на соответствующие характеристики предиката, т. е. 70 (точно, без остатка) делится на 10, а —33 делится на —3, и числа, стоящие на диагоналях, взаимно простые, т. е. + 70 и — 3, так же как — 33 и +10, взаимно простые числа. Истинность частноутвердительного суждения, по Лейбницу, должна выражаться таким правилом: числа, стоящие на диагоналях, должны быть взаимно простыми, т. е. не иметь общих делителей, кроме единицы.

Посылка «Некоторые мудрые — богаты» имеет такие числа:

т. е. на обеих диагоналях стоят взаимно простые числа.

И заключение этому правилу также удовлетворяет, ибо на диагоналях стоят взаимно простые числа:

Истинность общеотрицательного суждения «Ни одно S не есть Р»у Лейбница выражалась тем, что по крайней мере на одной диагонали стоят не взаимно простые числа. Истинность частноотрицательного суждения выражалась тем, что по крайней мере одна из характеристик субъекта не делится на соответст­вующую характеристику предиката.

Чтобы воспользоваться исчислением Лейбница, люди долж­ны были свое рассуждение облечь в форму силлогизма и посмот­реть, правильный он или неправильный. Однако построенная Лейбницем система удовлетворяла этому требованию только в применении к правильным, по Аристотелю, построенным сил­логизмам. Автором настоящего пособия доказано, что все 19 правильных, по Аристотелю, модусов силлогизма окажутся пра­вильными и по критерию Лейбница. Но в отношении неправиль­ных модусов категорического силлогизма Аристотеля дело об­стоит по-иному. Всегда можно построить такой пример, когда при разных правильных наборах числовых характеристик для посыпок получаются разные оценки заключения: в одних случаях оно оказывается истинным, в других — ложным.

Исчисление Лейбница, таким образом, не выдержало провер­ки, что, конечно, заметил и сам Лейбниц, перешедший в даль­нейшем к построению буквенного исчисления по образцу алгеб­ры. Но тоже неудачно.

Однако в этих замыслах Лейбн