Авдусин Д.А., Полевая археология СССР, М., 1980 14 страница

При исследовании вала важно расчленить его толщу на отдельные строительные периоды. Это легче всего сделать изучая его разрез, в котором хорошо прослеживается история его сооружения. Иногда оказывается, что первоначально поселение укреплений не имело, и они были сооружены лишь по прошествии определенного времени. В таких случаях под насыпью вала часто сохраняется более или менее толстый нетронутый культурный слой, соответствующий тому периоду жизни поселения, когда оно было неукрепленным. Сооруженный вал с течением времени мог оказаться недостаточно надежной защитой, и его увеличивали. Тогда в профиле виден полуовал первоначального вала. Таких полуовалов несколько, если усовершенствование укреплений происходило несколько раз. При этом могло быть изменено положение рва: старый, мелкий ров засыпали и выкапывали более глубокий и широкий. Этот древний ров может прослеживаться в разрезе. В разрезе вала иногда можно увидеть и следы ремонта укреплений.

Раскапывая вал, нужно выяснить, что представляет собой его насыпь. Это может быть материковая земля из рва, но часто это бывает культурный слой, срезанный на внутренней площадке городища, что дает косвенные возможности датировки перестроек вала по тем вещам, которые находятся в насыпи. При этом нужно помнить, что вещи, найденные в насыпи вала, часто гораздо древнее ее, так как культурный слой срезался с городища довольно глубоко.

Культурный слой под валом должен быть исследован приемами раскопок поселений. При этом иногда оказывается, что это единственный участок на городище, не потревоженный перекопами, а следовательно, особенно ценный для выяснения истории исследуемого поселения.

В то время когда поселение еще не имело укреплений, культурный слой мог оползти по склону возвышенности. Поэтому обследовать нужно и склоны городища, собрав подъемный материал, который также может помочь установить время сооружения укреплений. Иногда под валом или на склоне могут оказаться субструкции, укреплявшие почву и предохранявшие вал от оползания: трамбовки, вымостки, обмазки, настилы, срубы.

Важным моментом является вопрос о месте въезда на городище или о расположении ворот. Это место может быть установлено по направлению дороги, иной раз извивающейся по склону городища, а иногда идущей через перемычку во рве. На позднейших городищах (Русь) вал в месте въезда выстроен "внахлест", когда один конец заходит далее другого, не смыкаясь с ним, по спирали, и въезд находится между этими концами вала. Это делалось для того, чтобы держать войско, штурмующее ворота, под фланговым обстрелом с вала. При этом каждый въезжающий в такие ворота был обращен к стрелкам правым боком, не защищенным щитом.

Исследование рва производится той же траншеей, которая перерезает вал. При этом важно знать первоначальную глубину рва, которую можно установить по уровню залегания материка, хорошо видному в профиле разреза. Ров мог быть заполнен водой, источники которой надо установить, но он мог быть и сухим. Часто на дне рва возводились дополнительные препятствия для нападающих войск в виде врытых обрубков бревен-надолб, в виде острых колышков, вбитых острием вверх, и т. п.

Эти препятствия заставляли штурмующих замедлять свой бег, что облегчало обороняющимся поражать их стрелами и камнями с высоты вала.

Античные города. Приемы античной полевой археологии обобщены В. Д. Блаватским. Античные города Северного Причерноморья существовали нередко свыше тысячи лет. Границы городов многократно изменялись, расширяясь в дни их расцвета и сокращаясь в период упадка. За городскими воротами, где вначале был расположен некрополь, при расширении города вырастали жилые кварталы, а в городе, пострадавшем от вражеского нашествия или от иных причин, место жилых кварталов иногда занималось кладбищем. Эти границы следует выяснить для каждого периода существования античного города. В ряде случаев нетрудно установить местоположение крепостной стены, которая, как правило, шла по границе города, а затем можно проследить ее на всем протяжении. Однако подобное решение вопроса на много лет растягивает решение иных проблем истории города. Установление границ города может происходить и иным путем и сводится к выяснению основных закономерностей его планировки. Зная эту закономерность, можно приблизительно указать место, где проходила крепостная стена, где были расположены ремесленные кварталы, общественные сооружения и т. д. Поэтому нужно сочетать раскопки центра города с раскопками его окраин.

Культурный слой античных городов насыщен архитектурными остатками, которые могут быть связаны в стратиграфические ярусы. Этот архитектурный костяк является самой надежной опорой при раскопках подобных поселений. В античных городах горизонт ям, верхний уровень фундаментов и другие остатки облегчают открытие дневной поверхности данных сооружений, но сохранность архитектурных объектов различна и зависит от степени изрытости культурного слоя древними и новыми перекопами, т. е. от числа ям. Количество ям для разных городов неодинаково. В Фанагории ям намного больше, чем в Ольвии. Ямы врезаются одна в другую, и неперерытых мест мало. В этих условиях наиболее надежным культурным слоем является слой, находящийся под непотревоженным архитектурным объектом, сохранность которого является гарантией неперекопанности находящегося под ним слоя. Следовательно, задача сводится к выявлению таких участков.

Поскольку, например, в Ольвии культурный слой доброкачественный, раскопки этого города производятся по всей площади сразу, т. е. выемка и изучение культурного слоя ведется одновременно с изучением архитектурных остатков.

Но приемы раскопок меняются, если памятник изрыт ямами. Земля, заполняющая ямы, обесценена, наблюдения, произведенные при ее выемке, очень предварительны и не могут быть введены в оборот без последующей проверки. Поэтому заполнение ям удаляется в первую очередь. Поскольку ям много, а непотревоженных участков гораздо меньше и они определяются сооружениями, го эти сооружения оставляются в раскопе на "попах". Это условно называется первым этапом работы. Второй этап заключается в разборке оставленных на "попах" архитектурных сооружений, их детальном изучении и изучении столбов земли, находящихся под ними. Эти "попы" разбираются по стратиграфическим ярусам, которые устанавливаются при первом этапе работы. Разборка "попов" контролирует выводы, намеченные при первом этапе работ, т. е. предположения, сделанные при удалении заполнения ям. Естественно, что разбираются лишь те архитектурные остатки, которые мешают дальнейшему углублению и предпочтительно менее интересны и менее сохранны. Важные и сохранные здания не разбирают, хотя бы это и мешало изучению культурного слоя вплоть до материка.

При раскрытии архитектурных остатков нужно внимательно изучить их важнейшие особенности (см. с. 36- 40) и подробно их зафиксировать (см. с. 264). Среди вещевых находок особое внимание следует уделить памятникам лапидарной эпиграфики (надписям на камне), скульптуре, монетам и другим предметам, важным при установлении хронологии. Очень важны предметы, найденные в особых условиях - в колодцах, цистернах. Особенно трудно выявить швы между кирпичами. Расчистка пола дает возможность проследить сооружения, лежащие ниже его уровня, например, хозяйственные ямы, которые определяются по нарушению кирпичной кладки пола, структуре заполнения, а иногда и цвету. Стенки такой ямы часто обмазаны глиной.

На полу могут быть прослежены остатки кострищ, которые обнаруживаются по цвету почвы - она прожжена и насыщена золой. Если обнаружен очаг, нужно проследить границы очажной ямы, которая определяется по различию структуры окружающей земли и очажного заполнения. Под полом могут находиться различные укрепляющие его субструкции, чаще всего в виде глиняных подмазок, наличие которых устанавливается небольшими шурфами.

При сухости среднеазиатского климата в остатках поселений сохраняются стенная живопись, требующая немедленной фиксации (см. с. 260), а также различные органические остатки в виде изделий из дерева, кожи и т. п. Производя расчистку, следует помнить о возможности подобных находок, среди которых могут быть и письменные документы.

Многослойным памятникам Средней Азии до сих пор уделяется незаслуженно мало внимания. Их исследование было начато еще до Великой Октябрьской социалистической революции, когда громадными траншеями Помпелли разрезал холмы Анау, В. А. Жуковский копал Мерв, а Н. И. Веселовский - Афрасиаб. Копались и некоторые другие многослойные памятники, но в небольшом числе и недостаточно научными приемами. Этот пробел ощущается и в настоящее время, хотя здесь можно указать на ряд интересных работ, например, раскопки М. Е. Массоном Нисы, Г. В. Григорьевым Тали-Барзу, М. М. Дьяконовым и А. М. Беленицким Пенджикента.

При раскопках многослойных памятников на первом этапе работ остаются в силе приемы, которые применяются для раскопок памятников однослойных. Как в однослойных, так и в многослойных памятниках преобладают лёссовые наслоения. Постройки в этих поселениях сооружались также из лёсса, и это обусловливает первую трудность раскопок: надо обнаружить лёсс в лёссе. Вторая трудность заключается в том, что слои лёссовых напластований обычно не отличаются друг от друга ни по цвету, ни по структуре, а основным критерием для их выделения являются находки. Лишь в редких случаях, например на городище Тали-Барзу, можно указать чередующиеся слои, отличающиеся цветом: зольно-мусорный и темно-глинистый.

В некоторых районах Средней Азии благодаря относительно большому количеству атмосферных осадков (район Самарканда), в противоположность, например, сухому климату в районе Чарджоу, происходит настолько сильное размывание лёсса, что некоторые слои культурных напластований размыты и смещены (как это наблюдалось в Тали-Барзу). Это нужно учитывать при датировках.

Перекопы выделяются по цвету лишь тогда, когда они окрашены мусором. Надо отметить, что в случае больших перекопов, выходящих на поверхность памятника, они хорошо определяются по характеру растительности, который совершенно меняется на месте перекопа. Внутри слоев перекопы узнаются по изменению характера находок и по отсутствию строительных остатков.

Стены среднеазиатских построек, как правило, ставились прямо на почву, и, таким образом, их нижний уровень в большинстве случаев определяет дневную поверхность здания. Однако здесь надо соблюдать осторожность, так как не исключена возможность подсыпок и выемок. По наблюдениям М. Е. Массона, в процессе раскопок можно заранее определить уровень пола по иногда находящимся в стенах характерным гнездовьям некоторых жучков, живущих на определенном расстоянии от пола здания.

Выявление строительных периодов здания происходит по перестройкам его помещений, структуре, различию в уровне их дневной поверхности, что прежде всего сказывается в различии уровня их полов. Здесь также могут помочь окрашенные зольно-мусорные слои и следы пожаров.

Если глинобитное здание разрушалось, его стены не всегда сравнивали с землей. Развалы старых построек забивали крепкой лёссовой глиной, чем и достигалось выравнивание почвы для новых построек.

Основания крепостных стен иногда состояли из крупных глиняных блоков размером, например, 3 х l х х 1 м. В иных постройках употреблялся более мелкий сырцовый или обожженный кирпич, о специфике выявления которого говорилось выше.

Древнерусские города. В выборе методики раскопок средневековых древнерусских городов определяющее значение имеет не их время, а условия залегания археологических остатков. Это значит, что те города, культурный слой которых аналогичен культурному слою античного города, копаются теми же приемами. Например, нет принципиальных различий в методике раскопок каменных зданий средневекового и античного Херсонеса. Сухие напластования древнейшего города исследуются приемами раскопок городищ и селищ. Разумеется, во всех перечисленных случаях подразумевается наиболее сложный вариант многослойных памятников. Ниже излагаются приемы раскопок городов с влажным культурным слоем.

Многие древнерусские города существуют и ныне. Их исследователь стеснен в выборе места раскопок: не всегда можно заложить раскоп там, где это кажется наиболее выгодным; приходится считаться с городской застройкой, с невозможностью прекращения уличного движения; часто раскопки производятся па месте будущей стройки с целью охраны культурного слоя.

При археологическом изучении древнерусского города возникает необходимость его раскопок широкими площадями. Это требование обусловлено большой мощностью культурного слоя и большими размерами усадеб, которые не вместятся в раскоп площадью 100 и даже 500 кв. м. Поскольку раскоп должен быть большим, его место тщательно выбирается, так как раскопки очень дороги и нельзя допустить, чтобы средства были израсходованы непроизводительно.

На всем раскопе культурный слой снимается горизонтальными пластами, отсчитываемыми от одного репера. Но это не значит, что по всему раскопу должен вскапываться один и тот же пласт. Иногда необходимо, чтобы одна часть раскопа опережала другую на несколько пластов.

Важной помехой раскопкам могут быть поздние сооружения, углубленные в землю. К ним относятся фундаменты домов, мусорные ямы, колодцы и другие аналогичные сооружения, которые говорят о перекопах, нарушивших стратиграфию некоторых пластов. Эти сооружения регистрируются на планах соответствующих пластов. В дневниках регистрируются поздние (и ранние) монеты и другие датирующие находки. Как правило, в верхних слоях дерево прослеживается лишь в виде трухи. Чем ниже опускается подошва раскопа, тем лучше сохраняется дерево. Следует напомнить, что речь идет о городах с влажным культурным слоем. Влажность и является причиной сохранности дерева, которое изолируется грунтовыми водами от воздуха. Слои же XVII - XX вв., как правило, лежат выше уровня стояния грунтовых вод и дерева не сохраняют. (В Новгороде дерево уже не сохраняется в слоях XVI в.)

Нередко под нижний венец сруба были подложены короткие плашки. Гораздо реже углы сруба опирались на вертикальные столбы или группу столбов (стул). В качестве стула использовали пень с обрубленными корнями или большой валун. Иногда углы некоторых построек опирались на маленькие срубы - ряжи, рубленные в обло.

В процессе раскопок следует отличать подсобные помещения от жилых. Часто это различие сказывается в конструкции здания. Жилые помещения в русских городах никогда не строились из вертикальных бревен. Размеры амбаров и кладовых были меньше размеров жилищ. Подсобные помещения обычно не имели печей, но следует иметь в виду, что печь в жилом помещении проследить нелегко. Полы подсобных помещений менее ровны, чем жилых, и часто сложены из горбылей или жердей. Иногда о характере постройки удается судить по найденным в ней остаткам. Слой зерна выдает амбар, прослойки навоза - хлез и т. д. При этом зерно и другие органические остатки следует брать по определенным правилам. Также по особым правилам берутся остатки сена, лыко, косточки фруктов, семена овощей (например, огурцов и т. д.) (см. приложение II).

Усадьбы отделялись друг от друга заборами из вертикально поставленных бревен толщиной 15 - 20 см. Остатки такого тына часто прослеживаются. Верхние концы бревен обычно соответствуют древней поверхности времени гибели тына. Иной раз линия забора составлена остатками двух-трех и большего количества подобных оград и не следует думать, что две ограды существовали одновременно - их изломы обычно находятся на разных уровнях, и эти остатки являются остатками двух заборов, последовательно менявших друг друга.

При раскопках древнерусских городов большое внимание уделяется выяснению комплекса одновременно бытовавших построек, т. е. стратиграфическим ярусам. Ярусы вычерчиваются в поле. При безотлагательной графической фиксации ярусов удается избежать ошибок, наиболее частые из которых - занесение постройки (или развала бревен) не в тот ярус и нерасчлененность сооружения по ярусам. Для того чтобы избежать этих неудач, нужно проверять одновременность сооружений по подстилающим или перекрывающим их общим прослойкам, бревнам и сооружениям как в плане, так и в профилях стенок раскопов[34]. Хорошим ориентиром при установлении одновременности сооружений являются слои пожаров. Важным фактором контроля являются результаты дендрохронологического исследования бревен из различных построек, мостовых и т. п.

В древнерусских городах остатки каменных и кирпичных жилых зданий являются величайшей редкостью, церкви же открыты раскопками в ряде городов. Кирпичные и каменные церкви обычно строились на сухих местах, так как требовали надежного грунта. Впрочем, фундамент многих церквей был незначительным, а это в ряде случаев, особенно при закладке фундамента выше линии промерзания почвы, способствовало быстрому разрушению здания. Поэтому при исследовании подобных сооружений важно проследить характер материка, глубину залегания фундамента, способ его кладки. (Иногда это бутовый камень без связующего раствора; пустоты между отдельными камнями заполнялись утрамбованной глиной.) При этом надо иметь в виду, что фундамент под внешними и внутренними стенками и под столбами может быть разный.

Нужно проследить и важнейшие особенности строения: размер, толщину, кладку стен и столбов, соответствие столбам внутренних и внешних лопаток на стенах и т. д. Все это должно быть зафиксировано в планах, снятых методом архитектурных обмеров. План должен сопровождаться двумя-тремя вертикальными разрезами и фасадами.

При исследовании кирпичных зданий нужно фиксировать размеры кирпичей (плинфы), их конфигурацию (возможны лекальные, т. е. фигурные кирпичи), толщину и характер связующего раствора (известь, цемянка) - все это имеет значение для датировки, выяснения особенностей строительных приемов, особенностей производства строительных материалов. Для расчистки поверхностей стен и других кладок удобно пользоваться обыкновенной метлой и щетками.

На кирпичах возможны клейма, знаки, рисунки, также требующие фиксации. Внутри зданий встречаются завалы штукатурки с фресковой росписью, с граффити.

Наконец, важен тот слой, в котором залегает здание, - слой его разрушения, образованный измельченными остатками его верхних частей. Этот слой могут прорезать поздние погребения, которые надо уметь отличать от ранних, совершенных еще в тот период, когда церковь не была разрушена. Ведь погребения у церквей обычны, и церкви, не окруженные кладбищами, - редкое исключение.

Дневную поверхность времени строительства такого здания обычно отличает строительный мусор: обломки кирпичей, камней, остатки связующего раствора, известковые ямы и т. д. Однако эти остатки могли быть оставлены и при ремонте здания.

Все указанные вопросы интересуют исследователя и при изучении раскрытых раскопками остатков фортификационных сооружений, но при этом следует иметь в виду и особенности исследования остатков дерево-земляных укреплений, которые изложены выше.

Одним из важнейших открытий советских археологов является установление значения древнерусских городов в первую очередь как ремесленных центров. Этот вывод вытекает из большого количества открываемых раскопками ремесленных мастерских. Об этих мастерских можно судить по производственным остаткам в виде заготовок сырья, складам готовых изделий, инструментам, отходам производства и особенно по производственному браку. Так, по наличию отпиленных суставов от одинаковых костей животных можно сделать вывод о костерезной мастерской, по наличию криц и железных шлаков - о кузнице, по искривленным черепкам сосудов, не бывших в употреблении, - о неудаче гончара при обжиге сделанной им посуды, а значит - о гончарной мастерской. Разумеется, о том же говорят развалы кузнечных игончарных горнов, зольники с остатками волоса, в которых кожевником выдерживались шкуры, жомы, употреблявшиеся при выжимании растительного масла, и т. д. Все эти остатки требуют внимательного исследования для выявления подробностей производства.

Большое значение для изучения гончарного ремесла, а также для датировок имеет самый массовый в древнерусских городах материал - керамика.

Очень частой находкой являются остатки кожаной обуви, хорошо сохраняющиеся во влажном грунте. Хотя обрывки кожи в большинстве и не знаменуют собой остатков мастерских, они являются хорошим материалом для изучения сапожного дела.

Наряду с остатками кожаной обуви должны изучаться остатки обуви лыковой и войлочной.

В условиях сохранности дерева городские слои насыщены изделиями из этого материала. Это могут быть днища и затычки бочек, клепки ушатов, части саней, шпангоуты лодок, весла, сапожные колодки, архитектурные детали, деревянная скульптура и иные вещи. Все они требуют тщательной расчистки (ведь их легко сломать), фиксации и умелого хранения. На многих из этих вещей могут встретиться вырезанные надписи и отдельные буквы, не раз прослеженные в Новгороде и других городах.

В Новгороде открыт новый вид исторического источника - берестяные грамоты, известные также в Смоленске, Пскове, Витебске и Старой Руссе. Эти важнейшие документы имеют вид свитка из берёсты и, таким образом, не отличаются от берестяных поплавков, находимых сотнями. Поэтому каждый свиток берёсты должен внимательно осматриваться научным сотрудником. Если при осмотре на берёсте обнаружены буквы, свиток передается в лабораторию для раскручивания и консервации. Разворачивать свиток без соблюдения определенных правил (см. с. 258) нельзя, так как его легко сломать.

Охрана археологических памятников. После того как рассмотрены основные виды археологических памятников, приемы их поисков и раскопок, становится возможным рассмотрение принципов охраны этих памятников.

Вопрос об охране памятников истории и культуры (а в их составе и памятников археологических) неоднократно ставился в законодательном порядке. В настоящее время действует Закон об охране и использовании памятников истории и культуры, принятый Верховным Советом СССР в 1976г.

Главным требованием этого Закона является охрана памятника от уничтожения и порчи. Под порчей следует понимать любое повреждение или изменение его земляных слоев. Для археолога азбучная истина, что повреждение земляных слоев - это нарушение стратиграфии, потеря возможности датировки или извращение даты, утрата возможности реконструкции сооружений, гибель вещей или их порча, гибель погребения, искажение внешнего вида памятника, это в конечном счете утрата памятником значения исторического источника и невозможность исторических выводов на его материале.

Таким образом, археологический памятник нужно охранять в первую очередь от всевозможных земляных работ. К ним относятся: использование насыпей курганов и городищ для добывания песка, гравия, камня, "чернозема"; выборка камня из древних кладок; устройство в курганах и древних поселениях погребов; установка на курганах геодезических и землемерных знаков, столбов, заборов, домов, сараев; прокладка кабеля, газовых и водопроводных труб; прокладка по территории памятника дорог; снос частей памятника (например, валов); засыпка памятника грунтом (например, рвов); посадки деревьев и кустов; выкапывание ям для костров (охотниками, туристами, пионерами), наконец, самовольные раскопки. Каждое из этих действий, а также аналогичные им являются серьезными преступлениями против научного изучения истории нашей Родины, оскорбляет память и дела наших предков. Поэтому все перечисленные и сходные с ними земляные работы на археологических памятниках запрещены.

Инструкция по режиму охранных зон предусматривает на территории охранной зоны памятника запрещение новой застройки и перепланировки, а также, считает необходимым снос позднейших построек, искажающих памятники, мешающих их осмотру или захламляющих их территорию.

Но пока еще нет закона или инструкции, указывающих, на какое именно пространство на памятнике и около него распространяются эти запреты. А между тем вопрос о размерах зоны охраны археологических памятников или, как говорят, об охранных зонах, об их режиме является насущным. Не претендуя на решение вопроса об охранных зонах, можно попробовать обосновать их размеры. Размеры и конфигурация охранных зон должны определяться для каждого конкретного памятника. Они зависят от современной и исторической топографии местности, характера участка (городской, загородный), типа памятника (стоянка, городище, курган, древние шахты и т. п.), эпохи, к которой относится (палеолит, неолит и пр.).

Для памятников с культурным слоем, пределы распространения которого неизвестны, граница охранной зоны должна проходить не менее чем на 50 м в радиусе от разведанных выходов культурного слоя. Эта цифра взята потому, что редкое поселение имеет в поперечнике менее 100 м. Это относится к поселениям от палеолита по бронзу включительно.

Для поселений (всех эпох), границы которых определены, а также для полей и огородов со следами древней обработки земли охранная зона должна проходить не менее чем в 25 м от границ такого памятника. Для городищ эта зона отсчитывается от их границ,

Курганные группы должны быть окружены полосой шириной в 50 м от ровиков крайних курганов, так как возможные распаханные курганы диаметром 30 - 40 м лягут в это пространство (а возможно, даже выйдут за его пределы). Поэтому охранная зона здесь не может быть более узкой.

Для наскальных изображений, архитектурных остатков (вне современных поселений), могильников, древних дорог и систем орошения минимальный размер охранной зоны, исчисляемой от границ памятника, тоже 50 м. Это обусловливается неизвестностью точных границ архитектурных остатков, возможностью невыявленных могил в могильнике, охраной наскальных изображений от ломки камня.

Для дольменов, малых одиночных курганов, каменных баб и других сооружений, у которых возможны одиночные могилы или даже небольшие могильники, можно рекомендовать охранную зону поперечником 15 - 20 м.

Но кроме указанных выше факторов, угрожающих археологическим памятникам, есть иные, не менее опасные для этих памятников действия: затопления в результате постройки плотин на больших и малых реках, крупные строительные и земляные работы (строительство заводов, многоэтажных домов, железных и автомобильных дорог), размещение кемпингов и автостоянок, туристских лагерей, разработка карьеров и каменоломен, взрывные работы и т. п. В пределах охранных зон все эти работы запрещаются, но и рядом с ними они нежелательны. В этих случаях должно действовать положение о зонах регулируемой застройки, полосы которых должны быть в несколько раз шире охранных зон.

В зонах регулируемой застройки запрещается крупное строительство и иные, только что перечисленные действия. На эти зоны должно распространяться положение об отпуске средств на исследование памятника предприятием, которое ведет работы, угрожающие памятнику согласно указанному Закону.

Ограничения, существующие для охранных зон, в зонах регулируемой застройки не действуют. Здесь нельзя строить, но можно пахать, сажать сады, прокладывать кабели, словом, разрешаются все работы кроме крупных земляных и строительных. Границы этих зон пока не имеют точных размеров.

Наибольшая величина зон регулируемой застройки должна быть у памятников, которым угрожают расположенные в опасной близости к ним карьеры, каменоломни, котлованы и т. п., а также для памятников, которым должна быть обеспечена обозримость. Это поселения всех эпох, курганные группы, древние шахты, наскальные изображения, древние валы, могильники. Размер зоны регулируемой застройки в этом случае 300 м, считая от границы охранной зоны.

Эта цифра может быть уменьшена до 200 м для древних дорог, систем орошения, дольменов. Для прочих одиночных памятников рекомендуется размер зоны регулируемой застройки в 100 м, отсчитывая от границ охранной зоны.

Охранные зоны должны быть отмечены досками с подробными ограничительными надписями.

Археолог должен вести борьбу за сохранность древностей, добиваясь наказания виновных в разрушении памятников, проводить беседы с населением, читать лекции, выступать в печати, создавать на местах актив Общества охраны памятников истории и культуры.

Глава пятая

ПРАВИЛА УЧЕТА НАХОДОК И РЕГИСТРАЦИИ СООРУЖЕНИЙ.

ПЕРВИЧНАЯ КОНСЕРВАЦИЯ НАХОДОК. ПОЛЕВАЯ ДОКУМЕНТАЦИЯ

Замер точек и линий. Расчищенные объекты (пятна, сооружения, находки) заносятся на план. Для того чтобы план был точен, нужно уметь измерять расстояния и линии. Планы сооружений, вскрытых на данном уровне, должны быть сопоставимы. Для этого они замеряются по отношению к какой-то общей для всех измерений точке. Такой строго постоянной точкой может служить любой из первоначальных углов раскопа, по отношению к которым разбивается сетка квадратов, облегчающая фиксацию указанных объектов на плане. Положение любой точки одной координатой определить нельзя, для этого нужно сделать два промера. Если найдена мелкая вещь, которая может быть условно принята за точку (например, мелкий скол кремня, перстень, ореховая скорлупа и т. п.), ее положение определяется двумя расстояниями до двух взаимноперпендикулярных стенок раскопа. Но практически стенки раскопа не бывают вертикальны (чтобы избежать опасности обвала), и их наклон обусловливает неточность такого измерения. К тому же при больших размерах раскопа или кургана расстояние от данной точки до стенки или осевой линии может быть больше длины рулетки, а ее перекладывание увеличивает неточность измерения. Большая точность промеров достигается при измерениях до взаимно перпендикулярных границ квадрата, в котором найдена данная вещь. При этом удобно пользоваться не рулеткой, а двумя рейками, одна из которых укладывается так, чтобы ее сторона вплотную прилегала к угловым колышкам квадрата, а другая устанавливается перпендикулярно ей, прилегая к найденной вещи. Измерения надо производить от одной и той же стороны квадрата, так каквзаимоположение кольев может оказаться недостаточно точным. Такой способ промеров применяется в большинстве экспедиций.