Подклассы имен существительных по категории числа. 6 страница

Страдательный залог нередко рассматривается как форма, производная от действительного. Однако с этим вряд ли можно согласиться. Отношение двух залогов может устанавливаться путем трансформации там, где она возможна; однако, как мы увидим ниже, трансформация не всегда возможна. Отношение двух залогов может устанавливаться и путем сопоставления одного и того же подлежащего с разными залоговыми формами: Не greeted me warmly. — He was greeted warmly.

Источник (производитель, агенс) действия не обязательно выражен, но если он выражен, то в предложении он занимает позицию предложного дополнения. В зависимости от того, выражен агенс или нет, пассивная конструкция может быть двучленной или трехчленной. Двучленная конструкция широко распространена в английском: We were interrupted then. (Stewart) Champagne was served at feasts. (Snow) Трансформация в действительный залог . в этих случаях невозможна, или, точнее, возможна только при внесении единицы, отсутствовавшей в страдательном залоге, причем эта единица может быть известна только из широкого контекста или может быть вообще неизвестна:

During the next week preparations were made for our departure. (Holt) They were shepherded into the library. (Christie)

Как указано выше, переходность не закреплена за каждым отдельным глаголом; в большинстве случаев она обусловлена синтаксически. Поэтому в английском возможна форма страдательного залога с глаголами, основное значение которых непереходно:

Baker, with a sane and self-righteous expression, had been marched into the orderly room on a charge of insubordination. (Sillitoe) His whole life was lived in the pages of that monumental biography which was to be written after his death. (Waine)

Таким образом, страдательный залог в английском фактически не связан с переходностью глагола, как это свойственно другим современным европейским языкам, в том числе и другим германским языкам. Эта независимость залога от переходности особенно ярко

проявляется в тех случаях, когда форма страдательного залога образуется от глаголов, названных выше «косвенно-переходными», т. e. глаголов, способных сочетаться только с предложным дополнением: Brown was listened to by everybody. (Snow) Однако форма страдательного залога возможна также и для явно непереходных глаголов с последующим предлогом: Mr. Dereham is not in his room. His bed's not been slept in and all his things have gone. (Holt)

Все приведённые выше примеры не поддаются точной трансформации в действительный залог, причем, как упомянуто выше, именно двучленные структуры характерны для английского языка.

Ещё одной особенностью является возможность сочетания подлежащего пассива с прямым дополнением:

Не had been given his instructions in private. (Waine) Charles went to the back door of the house and was handed his money. (Waine)

В этом случае трансформация также не может быть точной: (Somebody) (the employer) (she) handed him the money. Если предложение Jane told her my story трансформировать в страдательный залог, то возможны две структуры: My story was told her by Jane или She was told my story (by Jane). Последняя конструкция более характерна для английского.

Как мы видим, трансформация из одного залога в другой возможна только в определённых условиях; трансформация из страдательного залога в действительный недопустима при двучленной конструкции; возможность трансформации из действительного в страдательный залог зависит от лексического состава предложения. Так, невозможна трансформация в таких случаях, как I turned my face away. (Holt) 'I'll make you some tea,' said Alice. (Braine) 'I would say you take a pride in being a sensible young woman.' (Holt)

1.6.20.3. Соотношение форм страдательного залога и составного сказуемого.Так же как в предыдущем разделе, в связи с формой страдательного залога возникает проблема выбора между омонимией и многозначностью формы.

Дело в том, что второй компонент составного сказуемого с глаголом бытия может, в числе других частей речи, быть выражен вторым причастием глагола. Тем самым возникает омонимия с формой страдательного залога. Грамматическая омонимия, как мы видели, очень широко распространена в английском; она легко преодолевается, если омонимы различны по синтаксической функции (например, претерит глагола и причастие второе — они не могут выступать в одной и той же функции). Гораздо сложнее обстоят дела при совпадении синтаксической функции; выше, в разделе сослагательного наклонения, вопрос омонимии был решен отрицательно. В данном случае мы опять имеем дело с формами, имеющими одинаковую синтаксическую функцию — функцию сказуемого.

Разграничение страдательного залога и составного именного сказуемого проводится, обычно, на том основании, что залоговая форма передает действие, а составное сказуемое с причастием вторым в функции предикатива передает состояние. Этот семантический принцип подтверждается в трехчленной конструкции, несомненно передающей действие: They were often entertained there by some members of the Company. (Holt) Однако это верно в случае глаголов действия, но не с глаголами, обозначающими внутреннее состояние лица, — семантического объекта:

Не was moved by a feeling for the dying man. (Snow) I was upset by his news. (Snow)

В анализируемом случае обе конструкции имеют четкое значение пассивности; в одном случае мы находим передачу действия, в другом — состояния как результата действия. Разумеется, это неодинаковые значения, но они существуют в пределах одной и той же формы. В немецком существует формальное различие, разграничивающее эти конструкции: Der Brief wird geschrieben «письмо пишется» — страдательный залог, Der Brief ist geschrieben «письмо написано» — составное именное сказуемое, иногда, однако, рассматриваемое как «пассив состояния» («Zustandspassiv»). Однако вряд ли правильно приписывать английскому наличие такого разграничения, которое не подтверждено формой. Поэтому нам представляется более соответствующим фактам языка считать все сочетания глагола «быть» с причастием вторым формами страдательного залога и рассматривать конструкции со значением состояния как вариант залоговой формы.

Но на этом трудности не кончаются. Действительно, там, где форма страдательного залога со значением состояния функционирует, так сказать, «в чистом виде», изложенное выше решение представляется приемлемым, например:

At the age of seventy-four, he was excited as a boy about his expedition. (Snow) Jago's face was shadowed with anger. (Snow)

Однако причастие второе данной конструкции может сочетаться с прилагательным, выступающим в однородной с ним функции. Прилагательное может вместе с причастием рассматриваться как именной член составного сказуемого, видимо, в тех случаях, когда они могут быть переставлены без ущерба для смысла высказывания: She was excited and happy. — She was happy and excited. С другой стороны, вряд ли возможна перестановка в таком предложении, как Не was wounded and very weak. =/= *He was very weak and wounded. Здесь, видимо, сочетаются страдательный залог и составное сказуемое с эллипсисом связки. К такому же типу можно отнести и следующий пример: His tone to me was not softened, but harder than it had been. (Snow)

Значение действия или состояния является свойством полевой принадлежности глагола: глаголы предельные с основным

переходным значением могут обозначать как действие, так и состояние (was wounded); переходные предельные глаголы нефизической деятельности обозначают состояние (was surprised); непредельные глаголы нефизической деятельности обозначают не-результативное отношение, имеющее место в данный период времени и потому приравнивающееся к действию (was respected).

1.6.20.4. Проблема возвратного залога.В то время как большинство англистов не сомневается в существовании страдательного залога, относительно возвратного залога существуют прямо противоположные мнения.

Выделение возвратного залога у ранних грамматистов базировалось на аналогии с другими европейскими языками. Дальнейшие исследования показали, что некоторые основания для этого действительно можно найти — особое соотношение глагола с возвратным местоимением, с одной стороны, и с подлежащим — с другой. Boзвратное местоимение может функционировать как прямое дополнение, наряду с другими дополнениями, но в других случаях оно или замыкает действие на его источнике, или меняет значение глагола.

Так, в предложении I poured myself another cup of tea (Braine) возвратное местоимение функционирует как любое другое дополнение (I poured him a cup of tea).

В предложении Не had been taught... to efface himself — in every possible way (Waine) сочетание efface himself замыкает действие на его источнике, тот же глагол может функционировать с дополнением, обозначающим «внешний» объект: I must try and efface the unfavourable impression I made.

Таким образом, сочетание глагола с возвратным местоимением действительно имеет особую направленность действия; то же можно сказать о сочетаниях типа I hurt myself, где направленность действия, в сущности, также замыкается на источнике действия (семантическом субъекте), в то время как в предложении I saw myself in the mirror объект является «внешним». Ещё более тесная связь между компонентами сочетания прослеживается в типе I enjoyed myself и I enjoyed those days in Sydney (Holt); наконец, в таких сочетаниях, как to pride oneself, to busy oneself, to concern oneself, вообще невозможно употребление глагола с дополнением, обозначающим «внешний» объект.

Все сказанное выше указывает на действительно особый характер сочетания глагола с возвратным местоимением. Несомненно, соотношение подлежащего и глагола с возвратным местоимением в том случае, когда последнее не обозначает «внешнего» объекта, является эксплицитным указанием на то, что действие замыкается на своем источнике. Интересно отметить, что в тех случаях, когда семантический субъект и объект совпадают, т. e. действие не замыкается на источнике, а направлено на него так, как оно может быть направлено на «внешний» объект, возвратное местоимение может отсутствовать: I dressed myself — I dressed; I washed myself — I

washed, но I hurt не означает I hurt myself, I amuse не равно I amuse myself и т. д.

Проблема заключается в том, достаточно ли оснований предоставляет языковой материал для выделения возвратного залога как особой грамматической категории, хотя бы и категории малого охвата. Однако указанное выше различие внутри сочетаний данного типа позволяет поставить вопрос и по-иному, как он и был поставлен рядом исследователей: можно ли рассматривать эти сочетания не как особый залог, а как особый подтип возвратных глаголов, по-разному соотносящихся с возвратным местоимением. Тогда возвратные глаголы займут определённое место в полевой структуре глагола.

1.6.21. Неличные формы глагола (вербалии).В то время как личные формы глагола способны выполнять только одну синтаксическую функцию — быть простым сказуемым предложения, неличные формы способны замещать ряд синтаксических позиций, за исключением функции простого сказуемого. По выполняемым в предложении функциям они близки именным частям речи; впрочем, как мы увидим далее, инфинитив несколько отличается от других неличных форм. В основном, однако, комбинаторика неличных форм — инфинитива, причастия и герундия—во многом близка глаголу: кроме причастия второго, все эти формы способны сочетаться с прямым дополнением и все могут определяться наречием. Глагольным свойством является и то, что, кроме причастия второго, вес эти формы имеют видовую парадигму. Категория лица и числа у них отсутствует; категория времени как таковая также отсутствует: они неспособны помещать действие в тот или иной временной отрезок, они указывают лишь соотношение времени обозначаемого ими действия с действием глагола-сказуемого — одновременность или предшествование ему. Таким образом, они обозначают только относительное время.

Все эти формы появились в языке как именные формы; и только постепенно в ходе развития языка они втягивались в систему глагола и приобретали глагольные категории вида и залога, а также глагольную комбинаторику.

1.6.21.1. Инфинитив.Инфинитив — наиболее отвлеченная форма глагола, в основном разряде действительного залога только называющая действие. Поэтому именно эта назывная форма глагола используется для введения глагольной словарной статьи.

Инфинитив, как и остальные вербалии, может реализоваться в формах вида и залога. Для действительного залога существуют все четыре формы, для пассива —только основной разряд и перфект:

Действительный залог Пассив

То write. To be writing. To be written. To have been

To have written. To have been written, writing.

Приинфинитивная частица to является формальным маркером инфинитива, отличающим его от омонимичных ему личных форм, в то время как формальным показателем личной формы является любой тип соотнесенного с ней подлежащего, в том числе и инфинитива. Если инфинитив находится в составе модального глагольного сказуемого, и, следовательно, ему предшествует модальный глагол, последний сам является показателем инфинитива, так как модальный глагол без последующего инфинитива может употребляться только при структурной репрезентации; но такое употребление всегда анафорично, и, следовательно, в предыдущей части текста за модальным глаголом следовал инфинитив: 'I can't be bothered now to wrap anything up.' — 'Neither can I, old boy.' (Waine)

Исключение представляет собою модальное употребление have to, be to, ought to плюс инфинитив; в этих случаях обязательна частица to: By this time it ought to have been over. (Christie)

Инфинитив может иметь синтаксическую функцию а) подлежащего, б) именной части составного именного сказуемого, в) дополнения, г) определения, д) обстоятельства:

а) То have asked questions here would have attracted attention. (Stewart) б) To see is to believe, в) I wanted to tell them before they discovered. (Holt) r) There was no one to read the words that were being traced. (Christie) д) Не was a good workman; too good a workman tо be sасked. (Braine)

Инфинитив способен принимать любой тип дополнения и определяться наречием. Эта комбинаторика является его глагольной чертой:

If Godmanchester cared publicly to break the lease with the S о с i e t y, let him do. (Wilson)

Иногда наречие может занимать позицию между частицей to и инфинитивом; это — так называемый «расщепленный инфинитив» («split Infinitive»). Строгие стилисты относятся к нему отрицательно, однако для эмфазы содержания наречия он употребляется иногда даже в официальном стиле: I wish to specially stress the fact...

Инфинитив основного разряда обозначает одновременность действия с действием глагола-сказуемого; в зависимости от контекста он может обозначать и действие, которому надлежит совершиться в будущем по отношению к действию сказуемого:

I am sure the Dean never intended to suggest anything else. (Snow) When I told Rose that I wished to transfer Gilbert Cooke, I had an awkward time. (Snow)

Перфект обозначает действие, имевшее место ранее действия глагола-сказуемого:

It was like her also not to have asked a single question about what I had been doing. (Snow)

Выступая в функции подлежащего, инфинитив передает наиболее обобщенное значение действия, не соотнесенного пи с каким субъектом:

То reach the escarpment top meant another spelt among the trees. (Sillitoe)

В остальных случаях действие инфинитива соотнесено с семантическим субъектом, обозначенным подлежащим: .

Then she would force herself to attend to Margaret and to me. (Snow) 'I have no wish to listen to anybody's private conversation.'' (Christie)

Однако, находясь в составе группы дополнения, инфинитив соотнесен с семантическим субъектом, обозначенным дополнением: I'т telling you not to worry. (Snow)

Особенно ярко эта соотнесённость прослеживается в сложном дополнении: Everyone watched him g о. (Snow) As her gaze returned to Ralph, I saw her recognise him. (Stewart) Инфинитив имеет собственную-субъектную отнесенность в предикативной конструкции с for, встречающейся довольно редко, а также в тех случаях, когда в составе именной части сказуемого, он уточняет значение предикатива-прилагательного:

It's extremely funny for me to be consoling you. (Snow) Office affairs are easy to start and difficult to finish, particularly in a small town. (Braine)

1.6.21.2. Причастие второе.Причастие второе не имеет собственной парадигмы; оно имеет только одну форму, и эта форма, если она не входит в состав аналитической формы глагола — перфекта или пассива,— обладает, в основном, именными, а именно адъективными чертами. Причастие второе употребляется атрибутивно и в составе именного составного сказуемого, а также в составе обособленных конструкций:

As he passed a darkened shop doorway, a hand reached out. (Waine) An artistically arranged bowl of flowers stood on... an oak chest. (Holt) I am not qualified to express an. opinion. (Snow) 'It's all so safe, and civilised and cosy,' she went on. (Braine) But there are nights when Jago sat silently in hall, his face white, ravaged. (Snow)

В составе именного сказуемого причастие второе может приближаться к компоненту страдательного залога (см. 1.6.20.3): I am interested to hear what you think. (Snow) Четкую грань между ними можно провести только тогда, когда причастие является однородным членом с другим предикативом, — прилагательным или причастием первым: Reporting this to me, she was as embarrassed and vulnerable as when she had confessed... (Snow) В этом предложении возможна перестановка: as vulnerable and embarrassed. Это дает основание считать, что здесь составное сказуемое.

Причастие второе может также употребляться в составе абсолютной конструкции; в этих случаях оно имеет свой собственный семантический субъект и, следовательно, реализует свои глагольные черты:

Supper finished, they hung mosquito nets from overhanging branches. (Sillitoe)

1.6.21.3. Причастие первое и герундий.Причастие первое и герундий имеют полностью омонимичные морфологические формы. Это обстоятельство заставляет многих лингвистов считать их одной формой, различающейся только функционально. Такого взгляда, например, придерживаются Е. Крейзинга, В. Я. Плоткин, Л. С. Бархударов. Действительно, парадигматическое тождество этих вербалий дает полное основание рассматривать их как единую форму. Б. А. Ильиш, считая этот вопрос трудно разрешимым, предполагал возможность обоих способов описания этих форм. А. И. Смирницкий и Б. Стрэнг различают герундий и причастие первое.

По-видимому, действительно можно описать герундий и причастие первое как «-ing-форму», выступающую то с субстантивным (герундий), то с адъективным (причастие) грамматическим значением. Возможные для них синтаксические позиции определяются именно этими их свойствами, тогда как глагольные черты — наличие форм вида и залога и возможность принимать дополнение первое (прямое) — свойственны обеим формам. Однако есть позиция, n которой они чётко противопоставлены, — позиция препозитивного определения. С другой, стороны, существует вторично-предикативная конструкция, где весьма сложно определить, чем является участвующая в ней -ing-форма.

В нашем описании мы будем пользоваться терминами «герундий» и «причастие первое»; это терминологически удобнее и компактнее, чем, скажем, «субстантивная» и «адъективная -ing-форма». Идентичность форм несомненна; с другой стороны, несомненно и то, что комбинаторика их различна. Мы будем придерживаться в своем описании терминологического различения причастия и герундия, указывая на моменты сходства и различия.

Парадигма, как указано выше, одинакова для герундия и причастия первого:

	Основной разряд	Перфект
Действительный залог Пассив	asking being asked	having asked having been asked

Основной разряд обеих форм передает одновременность с действием, выражаемым глаголом-сказуемым; перфект передает предшествование действию глагола-сказуемого.

1.6.21.4. Причастие первое.Причастие первое — неличная глагольная форма, близкая по значению прилагательному и

наречию. Она передает признак предмета или действия, возникающий в силу производимого или произведенного действия.

Причастие первое функционирует в двух синтаксических позициях — атрибутивной и адвербиальной; вторая соответствует русскому деепричастию.

Атрибутивное причастие действительного залога основного разряда может употребляться препозитивно, если оно не имеет зависящей от него группы (причастной конструкции). Совмещая в себе глагольные и именные (адъективные) черты, оно может в препозиции приближаться к прилагательному:

They must have seen the retreating trio. (Stewart) A loving mother.

При наличии зависимой группы, причастная конструкция всегда стоит в постпозиции:

There were stone steps leading to a terrace. (Holt) He sat down self-assuredly with a party consisting entirely of J a g o' s supporters. (Snow)

Аналитические формы причастия всегда находятся в постпозиции, причем атрибутивная функция им мало свойственна; изредка в этой функции перфектная и пассивные формы встречаются в научной литературе. Именной чертой причастия первого является также его способность занимать позицию именного члена составного сказуемого:

The realisation was rather disconcerting. (Braine) He can be a m и s i n g and he's a scholar. (Snow)

Существует мнение, что причастие первое может полностью превращаться в прилагательное (a loving mother; it is surprising). Семантически, причастие в этих случаях действительно реализует свои адъективные черты; это не означает, однако, перехода в прилагательное, иначе мы должны признать семантический признак решающим в грамматической классификации (ср. 1.1.1.). Раз существует однокорневой глагол (в данном случае — to love, to surprise), анализируемая форма является причастием. Прилагательными являются формы на -ing, не произведенные от глагола; так, heartbreaking — прилагательное, а не причастие, так как нет глагола to heartbreak.

Причастие первое может функционировать как обстоятельство. Все формы данной выше парадигмы свободно употребляются в этой функции. Причастие может обозначать одновременность обозначаемого им действия с действием глагола-сказуемого:

Roy was standing at his upright desk, reading a manuscript. (Snow) Hurstall entered b e a r i n g the coffee-tray. (Christie)

Перфектная форма выражает предшествование:

Having ushered Battle into a small room, ... Miss Amphrey withdrew. (Christie)

Следует заметить, что глаголы с семантикой мгновенного действия употребляются в форме основного разряда, если обозначаемое ими действие непосредственно предшествует действию глагола-сказуемого:

Then, catching the other's quizzical eye, he said... (Christie)

Адвербиальное причастие обычно соотносится с семантическим субъектом, обозначаемым подлежащим; однако существует так называемая абсолютная конструкция, в которой причастие имеет свой собственный семантический субъект; эти конструкции обозначают сопутствующее действие или причинное значение:

Не went out of sight, Mrs. Thompson walking sedately beside him. (Braine) Then, his temper boiling о v e r, he made a tactical mistake. (Snow)

В составе сложного дополнения причастие соотнесено с первым компонентом дополнения как со своим семантическим субъектом:

It harassed me to see this proud man humiliating himself. (Snow)

1.6.21.5. Герундий.Герундий — наиболее своеобразная неличная форма в системе английского глагола. В то время как инфинитив и причастия — формы, свойственные всем современным европейским языкам, герундий имеет параллель только в испанском языке; германским языкам, кроме английского, эта форма не свойственна. Она представляет собою соединение глагольных и субстантивных черт.

Обладая парадигмой, содержащей глагольные черты, и способностью принимать дополнение первое (прямое), герундий занимает в предложении только субстантивные позиции. Эти противоречивые свойства расширяют возможности простого предложения: герундий часто является сокращенным способом выразить отношения, передающиеся в других языках придаточными предложениями.

В позиции подлежащего герундий может выступать в любой из своих форм. То же самое относится к позиции прямого или предложного дополнения:

B e i n g angry wouldn't help. (Braine) There was cheering still for Arthur and the King's choice. (Stewart) She needs taking care of. (Spark) Hildegaarde had taken to s t и d у i n g the subject. (Spark) I hadn't any fears of having said too much. (Braine)

В позиции препозитивного определения герундий функционирует только в форме действительного залога основного разряда, как и причастие первое. В этой позиции герундий чётко противопоставлен причастию; он передает действие, представленное предметно, т. е. соотносится с определяемым как любое существительное в позиции препозитивного определения; причастие же, как указано выше, передает значение признака, свойства, возникающего при совершении действия или в результате совершения действия:

There was a greyhound racing track. (Waine) Racing track — 'беговая дорожка', 'дорожка для бегов', а не 'бегущая дорожка'. Приведем такие общеизвестные примеры для сравнения, как a dancing hall 'зал для танцев' и a dancing girl 'танцующая девушка'; a swimming match 'состязание по плаванию' и a swimming man 'плывущий человек'; a sleeping draught 'снотворное средство' (= средство для сна) и a sleeping boy 'спящий мальчик'.

В данной позиции ярче всего проявляются именные свойства причастия и герундия; однако следует отметить, что далеко не все -ing-формы могут быть противопоставлены в этой позиции. Так, вряд ли возможен герундий в позиции препозитивного определения в сочетании the coming storm или препозитивное причастие в сочетании типа hearing-aid. Эти ограничения зависят, видимо, от лексического значения соответствующих форм и от языковой традиции.

Глагольное свойство герундия — способность принимать прямое дополнение — имеет параллель в таком же свойстве причастия (см. выше):

Each driver was always responsible for removing these plates. (Waine) Brian became strong in carrying sacks and mixing paste. (Sillitoe)

Существует вторично-предикативная конструкция, где определить -ing-форму как герундий или причастие весьма затруднительно:

Is there any chance of the Chief deciding not to proceed} (Spark)... Whereas the Civil Servants ...spoke with the democratic air of everyone having his say... (Snow) I hope you don't mind me consulting you like this? (Spark)

Отличие от вторично-предикативной конструкции с причастием первым сводится здесь к тому, что семантический субъект -ing-формы является предложным или прямым (см. последний пример) дополнением. Но отношение предикативности от этого не меняется, и поэтому вряд ли можно убедительно доказать, что здесь мы имеем дело с герундием или, наоборот, с причастием. Не случайно по этому вопросу существует много разногласий: «сторонники герундия» считали, что в этой конструкции имеется «полугерундий» («Half-Gerund»); «сторонники причастия» называли эту форму «сплавленным причастием» («Fused Participle»).

Видимо, следует признать, что по своим именным свойствам причастие и герундий различаются в силу различных синтаксических позиций, которые они занимают в предложении; по своим глагольным свойствам они не различаются. Единственная позиция, где они противопоставлены, это позиция препозитивного определения; в этой позиции семантическое различие прослеживается чётко. Парадигмы причастия первого и герундия не имеют формальных различий. Представляется поэтому, что герундий и причастие — чисто функциональный способ различения вариантов одной и той же формы в зависимости от занимаемых ими синтаксических позиций. Противопоставление в позиции препозитивного определения не

охватывает всего лексического состава глаголов и вряд ли может препятствовать объединению -ing-формы. Вместе с тем представляется, что прав Л. С. Бархударов, считающий, что сохранение терминов «герундий» и «причастие» вполне допустимо; эти термины удобны благодаря своей компактности. И герундий, и причастие могут входить в сложные образования, и тогда их именные свойства оказываются ведущими, и образования эти являются сложными существительными или прилагательными: hay-making, sightseeing, daydreaming — существительные; heartbreaking, nerveracking, well-wish-ing — прилагательные. Герундий способен совершенно отойти от глагольной системы и превратиться в чистое существительное. Показателем этого является возможность прибавления флексии множественного числа: building-s. Флексии в английском не наслаиваются, и -ing превращается в словообразовательный формант: I am in a strong position to know of her dоings. (Powell)