Бонус: интервью с риком риорданом 18 страница

Лео щелкнул выключателем и вывел на экран панель навигации, затем поставил таймер на двадцать четыре часа.

Наконец, он открыл вентиляционное отверстие двигателя и сунул в него сосуд с настоящей сывороткой жизни. Тот исчез внутри с решительным грохотом.

— Теперь уже слишком поздно поворачивать назад, — сказал Лео.

Он свернулся калачиком на полу и закрыл глаза, решительно настроенный насладиться знакомым гудением двигателя в последний раз.

ГЛАВА 37. РЕЙНА

— Назад!

Рейна не горела желанием приказывать повелителю крылатых лошадей, но и оказаться подстреленной в воздухе она не хотела.

Приблизившись к Лагерю Полукровок в предрассветные часы первого дня августа, Рейна заметила шесть римских катапульт. Даже в темноте имперское золото, из которого они были сделаны, приятно поблескивало. Массивные метательные приспособления были до упора отогнуты назад, словно накрененные штормом корабельные мачты. Экипаж артиллерии сновал туда-сюда, завязывая стропы и проверяя прочность веревок.

— Что это такое? — спросил Нико.

Он летел верхом на черном пегасе Пирате, примерно в двадцати футах слева от Рейны.

— Осадные орудия, — ответила она. — Если мы приблизимся, они могут сбить нас с неба.

— На такой-то высоте?

Справа от нее закричал тренер Хедж со спины своего жеребца Гвидо:

— Парень, это ж онагр! Они бьют повыше Брюса Ли!

— Господин Пегас, — сказала Рейна, положив руку на шею жеребца, — Нам нужно приземлиться в безопасном месте.

Пегас, кажется, понял. Он повернул налево. Другие последовали за ним — Пират, Гвидо и ещё шестеро лошадей, тащивших за собою подвязанную на тросах Афину Парфенос.

Обогнув западную границу лагеря, Рейна попыталась оценить обстановку: римский легион сгруппировался у подножья восточных холмов, готовый атаковать на рассвете; за ним свободным полукругом выстроились онагры с интервалом в три сотни ярдов. Судя по габаритам оружия, у Октавиана было достаточно огневой мощи, чтобы уничтожить все живое в долине.

Но это было только частью угрозы. Фланги легиона окружали сотни вспомогательных войск[145]. Было сложно рассмотреть что-либо в темноте, но Рейна заметила, как минимум, одно племя диких кентавров и армию кинокефалов, мужчин с собачьими головами, с которыми легион заключил шаткое перемирие несколько веков тому назад. Римляне были в безнадежном меньшинстве, взятые в кольцо сотнями ненадежных союзников.

— Там, — Нико указал в сторону лонг-айлендского пролива, где огни большой яхты гостеприимно светились в четверть мили от берега. — Мы можем приземлиться на палубу того корабля. Этот пролив принадлежит грекам.

Рейна сомневалась, что греки будут рады принять у себя римлян, но Пегас, похоже, был другого мнения. Он устремился в сторону темных вод лонг-айлендского пролива.

Белое прогулочное судно достигало в длину сотню футов. На носу корабля виднелось название «MI AMOR», выведенное красными буквами. На передней части палубы располагалась вертолетная площадка: достаточно большая, чтобы поместить на нее Афину Парфенос.

Судовой команды в поле зрения не было. Быть может, они спали, предварительно встав на якорь… или же Рейна ошибалась, и все это было ловушкой.

— Лучшего варианта нет, — сказал Нико. — Лошади устали. Нам надо приземляться.

Она неохотно кивнула.

— Лады.

Пегас сел на передней палубе вместе с Гвидо и Пиратом. Шестеро других лошадей осторожно опустили Афину Парфенос на вертолетную площадку. С этой упряжью и тросами они походили на карусельный табун.

Дочь Беллоны спешилась и, как и два дня назад в день их первой встречи, встала перед Пегасом на колени.

— Благодарю тебя, о Великий.

Пегас распростер крылья и наклонил голову. Даже после совместного преодоления половины пути к Восточному побережью, Рейна все еще не могла поверить, что ей была оказана честь прокатиться верхом на бессмертном коне.

Он всегда представлялся ей чисто белым, с голубиными крыльями… однако на деле шерсть Пегаса была густо коричневой, вокруг морды усыпанной красными и золотыми пятнами — которые, как утверждал тренер Хедж, были метками, появившимися из крови и ихора его обезглавленной матери, Медузы. Его крылья раскраской походили на орлиные — смесь золотого, белого, коричневого и ржавого цветов — что придавало ему еще более красивый и царственный вид. Он был цвета всех коней, представлял собою все свое потомство.

Пегас заржал. Хедж взялся переводить.

— Владыка говорит, что должен покинуть нас до начала обстрела. Его жизненная сила связывает всех пегасов, поэтому, когда он ранен, все они чувствуют его боль. Вот почему его нечасто можно увидеть. Он бессмертен, а его потомки — нет. Пегас не хочет, чтобы они страдали из-за него. Он попросил других лошадей остаться с нами и помочь нам завершить миссию.

— Я понимаю, — сказала Рейна. — Спасибо.

Пегас заржал.

Глаза Хеджа раскрылись от удивления. Он подавил всхлип, выудил платочек из рюкзака и промокнул глаза.

— Тренер? — Нико обеспокоенно нахмурился. — Что случилось?

— Владыка... сказал, что прилетел к нам не потому, что получил мое сообщение, — Хедж повернулся к Рейне. — Он сделал это ради тебя. Пегас испытывает все чувства крылатых лошадей. Он следил за твоей дружбой со Сципионом. Он говорит, что никогда еще не был так тронут состраданием полубога к пегасу. Он нарек тебя Другом Лошадей. Это большая честь.

В глазах у Рейны защипало. Она поклонилась.

— Благодарю, владыка.

Пегас постучал копытами по палубе. Крылатые кони заржали в знак прощания. Тогда он прыгнул за палубу и исчез в ночной тьме.

Хедж с восхищением уставился на облака.

— Пегас не показывался на протяжении нескольких сотен лет, — он похлопал Рейну по спине. — Хорошая работа, римлянка.

Рейне было не по себе. Она не думала, что достойна награды за то, что заставила Сципиона переживать такие муки. Дочь Беллоны силой воли подавила чувство вины.

— Нико, мы должны осмотреть корабль, — сказала она. — Если на борту кто-нибудь есть...

— Готово, — Нико погладил Пирата по морде. — Двое смертных спят в главной каюте. Больше никого. Я, конечно, не сын Гипноса, но смог послать им несколько приятных снов на ночь. По идее, они должны дремать вплоть до восхода.

Рейна изо всех сил старалась не пялиться на него. В последнее время он стал несколько сильнее. Природная магия Хеджа вырвала его из лап смерти. Она и раньше видела, как Нико умудрялся совершать довольно-таки впечатляющие деяния, но игры со снами... он всегда был на такое способен?

Тренер Хедж в нетерпении потер ладони.

— Итак, когда мы отправимся на берег? Меня жена ждет!

Рейна осмотрела горизонт. Недалеко от берега патрулировала греческая трирема, которая, кажется, их не замечала. Никаких сигналов. Никакой шумихи со стороны пляжа.

Серебряная луна осветила кильватерную струю в полумиле отсюда, оставленную черным катером без ходовых огней. Рейна надеялась, что это было судно смертных. Когда катер приблизился, рука девушки сжала рукоять меча. На носовой части лодки взгромоздился лавровый венок с инициалами SPQR.

— Легион отправил приветствующий комитет.

Нико проследил за ее взглядом.

— Я думал, у римлян нет морского флота.

— Раньше не было, — сказала она. — Вероятно, у Октавиана было больше дел, чем я себе представляла.

— Значит, мы атакуем! — сказал Хедж. — Потому что никто не помешает мне, когда я почти у цели!

Рейна насчитала на катере троих. Двое позади были в шлемах, однако она узнала клиновидное лицо и коренастые плечи водителя: Майкл Кахале.

— Нам стоит рискнуть, — решила Рейна. — Майкл — правая рука Октавиана, но он хороший легионер. Возможно, я смогу его образумить.

Ветер играл с темными волосами Нико.

— А если нет...

Черная лодка замедлилась и остановилась.

Майкл воскликнул:

— Рейна! У меня приказ арестовать вас и конфисковать статую. На борту я и двое других центурионов. Я бы предпочел сделать это без кровопролития.

Рейна постаралась утихомирить трясущиеся коленки.

— Поднимайся на борт, Майкл!

Она повернулась к Нико и тренеру Хеджу.

— А если нет… будьте наготове. Майкл Кахале хороший боец.

Майкл не был одет к бою. Он носил фиолетовую футболку Лагеря Юпитера, джинсы и кеды. Оружие, кажется, также отсутствовало. Но это никак не ободряло Рейну. У него были крупные ручища, а лицо не пестрило дружелюбием. Татуировка голубя на его предплечье больше походила на хищную птицу.

Осмотревшись, его глаза недобро заблестели: Афина Парфенос, запряженная группой пегасов, Нико с мечом из стигийской стали и тренер Хедж, вооруженный бейсбольной битой.

Помощниками Майкла были Лейла из Четвёртой когорты и Дакота из Пятой. Странный выбор.... Лейла, дочь Цереры[146], не славилась агрессивностью, а, наоборот, была вполне рассудительной. И Дакота... Рейна поверить не могла, что сын Бахуса, самый добродушный офицер, перешел на сторону Октавиана.

— Рейна Рамирес-Ареллано, — сказал Майкл. — Бывший претор...

— Действующий претор, — поправила его Рейна. — Если только против этого не проголосует весь сенат. Голосование проводилось?

Майкл тяжело вздохнул. Похоже, происходящее ему было не по душе.

— У меня приказ арестовать тебя и доставить на суд.

— Чей приказ?

— Ты знаешь ч...

— По каким обвинениям?

— Послушай, Рейна... — Майкл потер лоб, словно пытаясь унять головную боль. — Мне это нравится не больше, чем тебе. Но у меня приказ.

— Незаконный приказ.

— Слишком поздно для аргументов. Октавиан принял чрезвычайные полномочия. За ним весь легион.

— Неужели? — она многозначительно посмотрела на Дакоту и Лейлу.

Лейла старалась не встречаться с ней взглядом. Дакота подмигнул, будто хотел передать ей какое-то сообщение, но сказать наверняка было сложно. Возможно, у него был тик от переизбытка «Кул-Эйда».

— Идет война, — сказал Майкл. — Мы должны сплотиться. Дакота и Лейла не в восторге от этого. Октавиан дал им последний шанс проявить себя. Если они помогут мне взять тебя живой, хотя… можно и мертвой при необходимости, то сохранят свой ранг и докажут свою преданность.

— Преданность Октавиану, — заметила Рейна. — А не легиону.

Майкл развел руками; его ладони были чуть меньше бейсбольных перчаток.

— Ты не можешь обвинять офицеров в повиновении. Октавиан разработал отличный план победы. На рассвете наши онагры уничтожат греческий лагерь без единой потери среди римлян. Боги будут исцелены.

— Собираетесь излечить их, уничтожив половину полукровок… половину наследия богов? Да вы разорвете Олимп на части еще до пробуждения Геи. А она пробуждается, центурион, — сказал Нико.

Майкл нахмурился.

— Посланник Плутона, сын Аида... как бы ты себя ни именовал, ты был назван вражеским шпионом. У меня приказ привести тебя на казнь.

— Попытка не пытка, — холодно парировал Нико.

Это заявление было настолько абсурдным, что походило на шутку. Нико был младше, ниже и худее центуриона, но Майкл и шагу не сделал. Только вены у него на шее запульсировали.

Дакота кашлянул.

— Э-э, Рейна... просто следуй за нами. Пожалуйста. Мы во всем разберемся.

Он точно ей подмигивал.

— Ладно, хватит болтать, — тренер Хедж оценил Майкла Кахале. — Позвольте мне разобраться с этим клоуном. Я сражался с пареньками и покрупнее.

Майкл ухмыльнулся.

— Я уверен, ты храбрый фавн, но...

— Сатир!

Тренер Хедж прыгнул на центуриона. Он со своей силой замахнулся своей бейсбольной битой, но Майкл попросту перехватил ее и отобрал. Затем сломал ее о колено. После он оттолкнул тренера назад. Однако от Рейны не скрылся тот факт, что Майкл пытался причинить ему как можно меньше боли.

— Ну все! — прорычал Хедж. — Теперь я реально взбешен!

— Тренер, — предупредила его Рейна, — Майкл очень силен. Понадобится огр или...

Откуда-то с левого борта, ниже ватерлинии, прокричали:

— Кахале! Ты чего так долго?

Майкл вздрогнул.

— Октавиан?

— Разумеется, это я! — крикнул голос из темноты. — Я устал ждать, когда ты исполнишь мой приказ! Я иду к вам. Всем опустить оружие!

Майкл нахмурился.

— Э-э... сэр? Всем? Даже нам?

— Не все проблемы решаются мечом или кулаком, болван ты этакий! Я сам справлюсь с этими греческими ничтожествами!

Майкл сомневался, но все же кивнул Лейле и Дакоте; они положили мечи на палубу.

Рейна глянула на Нико. Очевидно, что-то здесь было не так. Она не могла придумать ни одной причины, почему Октавиан прибежал сюда, подвергая себя опасности. И он точно не стал бы приказывать своим людям опустить оружие. Но инстинкты Рейны подсказывали ей подыграть. Она опустила свое лезвие. Нико сделал то же самое.

— Все разоружены, сэр, — позвал Майкл.

— Хорошо! — крикнул Октавиан.

На вершине лестницы появился темный силуэт, слишком крупный для Октавиана. Позади него показалась фигура поменьше, да еще и с крыльями — гарпия? К тому времени, как Рейна осознала происходящее, циклоп в два больших шага пересек палубу и стукнул Майкла Кахале по голове. Центурион рухнул как мешок с камнями. Дакота и Лейла испуганно попятились.

Гарпия приземлилась на крышу рубки. В лунном свете ее перья были цвета запекшейся крови.

— Сильный, — сказала Элла, очищая перья. — Парень Эллы сильнее римлян.

— Друзья! — прогрохотал Тайсон. Одной рукой он сгреб в охапку Рейну, другой — Нико и Хеджа. — Мы пришли вам на помощь. Ура нам!

ГЛАВА 38. РЕЙНА

Рейна никогда в жизни так не радовалась циклопу, по крайней мере, пока Тайсон не поставил их на ноги, поворачиваясь к Лейле и Дакоте.

— Плохие римляне!

— Тайсон, погоди! — крикнула Рейна. — Не трогай их!

Тайсон нахмурился. Для циклопа он и вправду был маловат, всего лишь ребенок — немного выше шести футов, с растрёпанными каштановыми волосами, окроплёнными соленой водой, и с одним большим глазом цвета кленового сиропа. Носил он плавательный костюм и фланелевую рубашку от пижамы, словно не мог решить, поплавать ему или поспать. От него исходил крепкий аромат арахисового масла.

— Они не плохие? — уточнил он.

— Нет, — подтвердила Рейна. — Они следовали плохим приказам. Думаю, им очень жаль. Так ведь, Дакота?

Дакота настолько быстро поднял руки вверх, что стал похож на Супермена, готового к взлету.

— Рейна, я пытался тебе намекнуть! Мы с Лейлой планировали присоединиться к вам и помочь одолеть Майкла.

— Именно так! — Лейла едва не упала за борт. — Но прежде, чем мы успели это сделать, вмешался циклоп!

Тренер Хедж фыркнул.

— Правдоподобно!

Тайсон чихнул.

— Извините. Козлиная шерсть. В носу чешется. Мы доверяем римлянам?

— Я доверяю, — сказала Рейна. — Дакота, Лейла, вы осознаете суть нашей миссии?

Лейла кивнула.

— Вы хотите вернуть грекам ту статую... в качестве мирного подношения. Позвольте нам помочь.

— Верно, — решительно кивнул Дакота. — Легион далеко не так един, как заявлял Майкл. Мы не доверяем всему тому подкреплению, которое созвал Октавиан.

Нико с горечью рассмеялся.

— Как-то поздновато засомневались. Вы окружены. Когда Лагерь Полукровок будет уничтожен, ваши союзники нападут на вас.

— И что нам делать? — спросил Дакота. — До рассвета у нас в лучшем случае час.

— 5:52 утра, — сказала Элла, все еще сидящая на эллинге. — Рассвет. Восточное побережье. Первое августа… «Расписания для военно-морской метеорологии». Один час и двенадцать минут — это больше, чем час.

Глаз Дакоты дернулся.

— Поправка принимается.

Тренер Хедж посмотрел на Тайсона.

— Мы сможем безопасно добраться до Лагеря Полукровок? Мелли в порядке?

Тайсон задумчиво почесал подбородок.

— Она очень круглая.

— Но с ней все хорошо? — настаивал Хедж. — Она еще не родила?

— «Роды начинаются в конце третьего триместра», — подсказала Элла. — Страница сорок три, «Новое руководство матери…».

— Мне нужно быть рядом! — Хедж выглядел готовым выпрыгнуть за борт и поплыть.

Рейна положила руку ему на плечо.

— Тренер, мы доставим вас к жене, но давайте сделаем это правильно. Тайсон, как вы с Эллой попали на корабль?

— Радуга!

— Вы… прокатились на радуге?

— Это мой друг рыбка-пони.

— Гиппокамп, — поправил его Нико.

— Понятно, — Рейна на мгновение задумалась. — Вы с Эллой сможете безопасно доставить тренера Хеджа в Лагерь Полукровок?

— Да! — сказал Тайсон. — Мы справимся!

— Отлично. Тренер, отправляйтесь на встречу с женой. Скажите жителям лагеря, что я планирую доставить Афину Парфенос на Холм Полукровок утром. Это подарок Греции от Рима… с целью залечить наши разногласия. Если они при этом не собьют меня с неба, я буду им чрезвычайно признательна.

— Будет сделано, — сказал Хедж. — Но что насчет римского легиона?

— Вот это уже проблема, — могильным тоном сказала Лейла. — Те онагры точно до тебя доберутся.

— Нам понадобится диверсия, — сказала Рейна. — Что-то, что поможет отсрочить атаку на Лагерь Полукровок, а в лучшем случае — вывести те оружия из строя. Дакота, Лейла, ваши когорты последуют за вами?

— Я… думаю, да, — сказал Дакота. — Но если мы попросим их совершить измену…

— Это не измена, — отрезала Лейла. — Не в том случае, когда мы действуем по прямым приказам нашего претора. Рейна все еще претор.

Дочь Беллоны повернулась к Нико.

— Отправляйся с Дакотой и Лейлой. Пока они будут вызывать смятение в рядах легионеров и стараться отсрочить атаку, ты должен будешь найти способ справиться с теми онаграми.

Улыбка Нико заставила Рейну порадоваться, что он был на ее стороне.

— С величайшим удовольствием. Мы выиграем тебе время на доставку Афины Парфенос.

— Э-э… — Дакота шаркнул ногами. — Даже если ты донесешь статую до холма, что помешает Октавиану уничтожить ее, когда она окажется там? У него огромная артиллерия, даже не беря во внимание онагры.

Рейна мельком глянула на лицо Афины из слоновой кости, прикрытое камуфляжной сетью.

— Когда статуя вернется к грекам… думаю, ее будет сложно уничтожить. В ней заключена великая магия. Она пока ей попросту не пользуется.

Лейла медленно наклонилась и подняла свой меч, глядя на Афину Парфенос.

— Поверю тебе на слово. Что будем делать с Майклом?

Рейна осмотрела похрапывающего гавайского полубога.

— Перенесите Кахале в вашу лодку. Не навредите ему и не связывайте. Мне кажется, его сердце находится в правильном месте. Ему просто не повезло быть правой рукой плохого человека.

Нико вернул свой черный меч в ножны.

— Ты уверена, Рейна? Я не хочу оставлять тебя одну.

Пират заржал и лизнул его лицо.

— Фу! Ладно, извини, — Нико отер лошадиную слюну. — Рейна не одна. С ней — табун великолепных пегасов.

Рейна не смогла подавить улыбку.

— Со мной все будет в порядке. Если повезет, то вскоре мы снова встретимся… и сразимся с силами Геи бок о бок. Будь осторожен, и Ave Romae[147]!

Дакота и Лейла повторили фразу.

Тайсон нахмурился одной бровью.

— Кто такой Аве?

— Это значит: «Вперед, римляне», — Рейна хлопнула циклопа по предплечью. — Во всяком случае, греки — тоже вперед, — из ее уст эти слова прозвучали странно.

Она повернулась к Нико. Ей хотелось обнять его, но она не была уверена, что ему понравится сей жест. Рейна протянула ему руку.

— Совершить этот поиск с тобой было честью, сын Аида.

Хватка у Нико была сильная.

— Ты — храбрейший полубог из всех, что я встречал, Рейна. Я… — он затих, вероятно, с опозданием осознав, что они тут были не одни. — Я тебя не подведу. Увидимся на Холме Полукровок.

Группа разделилась; небо посветлело. Вскоре Рейна осталась на борту «Mi Amor» одна, за исключением восьми пегасов и сорокафутовой статуи Афины.

Она постаралась успокоиться. Пока Нико, Дакота и Лейла саботировали атаку легиона, она стояла сложа руки, от чего ей было не по себе.

Прямо за теми верхушками темных холмов ее товарищи из Двенадцатого легиона готовились к никому не нужной атаке. Останься тогда Рейна с ними, всего этого можно было бы избежать. Она держала бы Октавиана в узде. Возможно, гигант Орион был прав: она не выполнила свои обязательства.

Рейна вспомнила призраков на балконе в Сан-Хуане, тыкающих на нее пальцами, шепчущих обвинения: «Убийца. Предательница» ... вспомнила, как в ее руке оказалась золотая сабля, разрезавшая дух ее отца, лицо которого пылало гневом от измены.

«Ты же Рамирес-Ареллано! — декламировал ее отец. — Никогда не покидай свой пост. Никого близко к себе не подпускай. И самое главное, никогда не предавай своих!».

Забавно, но придя на помощь грекам, она извратила его наставления. Римляне должны уничтожать своих врагов, вместо этого… Рейна с ними объединилась. Она оставила свой легион в руках безумца.

Что бы сказала ее мать? Беллона, богиня войны…

Должно быть, Пират почувствовал ее волнения. Он подошёл ближе и уткнулся в нее мордой.

Рейна погладила его.

— У меня для тебя нет лакомств, мальчик.

Он легонько ткнул ее носом. Нико сказал, что Пират принадлежит Перси, однако дружелюбности ему не занимать. Он безо всяких возражений носил на себе сына Аида. Теперь он утешал римлянку.

Она обернула свои руки вокруг его мощной шеи. Его шерсть пахла прямо как у Сципиона — смесью ароматов свежескошенной травы и теплого хлеба. Из ее груди вырвался всхлип. Будучи претором, она не могла проявлять слабость и страх перед своими товарищами. Она должна была оставаться сильной. Но конь, похоже, был не против.

Он мягко заржал. Рейна не знала лошадиного, но казалось, он говорил: «Все хорошо. Ты проделала отличную работу».

Она поглядела на меркнущие звезды.

— Мама, — сказала она. — Я молилась тебе недостаточно часто. Я никогда с тобой не встречалась. Я никогда не просила у тебя помощи. Но, пожалуйста… этим утром, дай мне силу сделать нечто правильное.

Словно знак свыше, на восточном горизонте что-то вспыхнуло — луч света на проливе, быстро приближающийся, как еще один катер. На одно ликующее мгновение Рейна предположила, что это был знак от Беллоны. Темный силуэт приближался. Надежда Рейны превратилась в ужас. Она замерла, парализованная своим неверием, пока фигура не переродилась в огромного гуманоида, бегущего к ней по поверхности воды.

Первая стрела попала Пирату в бок. Конь рухнул на палубу, застонав от боли.

Рейна закричала, но не успела она двинуться с места, как вторая стрела попала в палубу ей между ног. К ее стержню был прикреплен индикатор размером с наручные часы, ведущий обратный отсчет с 5:00… 4:59… 4:58.

ГЛАВА 39. РЕЙНА

— Я бы на твоем месте не двигался, претор! — произнес Орион, стоящий на поверхности воды недалеко от правого борта; в руках он держал лук с натянутой тетивой.

Взор Рейны затуманился от гнева и горечи, однако от нее не скрылись его новоприобретенные шрамы. Охотницы оставили ему на память пятнистую паутину серо-розовых царапин на лице и руках, так что теперь гигант походил на подбитый персик, начинающий подгнивать. Его левый механический глаз потемнел. Волосы выгорели, но кое-где еще остались косматые клочки. Нос опух и покраснел, видимо от того, что Нико зарядил ему по морде тетивой. Глядя на него, Рейна почувствовала мрачное удовлетворение.

К сожалению, лицо гиганта все еще озаряла самодовольная ухмылка.

Таймер на стреле у ног Рейны показывал 4:42.

— Взрывчатые стрелы весьма чувствительны, — проинформировал Орион. — Как только они активированы, даже малейшее движение может их запустить. Мне бы не хотелось, чтобы ты утратила последние четыре минуты своей жизни.

Чувства Рейны обострились. Вокруг Афины Парфенос нервно поцокивали пегасы. Приближался рассвет. С берега доносился слабый запах клубники. Рядом с ней на палубе прохрипел и вздрогнул Пират — живой, но тяжело раненный.

Рейне казалось, что ее барабанные перепонки могут лопнуть — так сильно колотилось ее сердце. Она поделилась с конем своей силой, в надежде сохранить ему жизнь. Чёрта с два она позволит ему умереть!

Ей хотелось выругаться, оскорбить гиганта как следует, но первые ее слова были на удивление спокойными.

— Что с моей сестрой?

На помятом лице Ориона блеснули белые зубы.

— Хотел бы я сказать, что она мертва… увидеть боль на твоем лице. Увы, насколько мне известно, твоя сестра все еще жива-живешенька. Спасибо Талии Грейс и ее надоедливым охотницам. Признаюсь, они меня удивили. Мне пришлось бежать в море, дабы оторваться от них. Будучи раненым, испытывая боль и потихоньку исцеляясь, я смастерил себе новый лук. Но не стоит волноваться, претор. Ты умрешь первой, а твою драгоценную статую охватит гигантский пожар. После пробуждения Геи, когда смертному миру настанет конец, я разыщу твою сестру, расскажу ей, как мучительно ты умирала, а затем убью и ее, — он усмехнулся. — Как же все хорошо складывается!

4:04.

Хилла, Талия и остальные охотницы выжили. Однако в случае провала ее миссии, это не имело никакого значения. Солнце поднималось в последний день существования смертного мира…

Дыхание Пирата стало более затрудненным.

Дочь Беллоны взяла себя в руки. Повелитель Пегас нарек ее Другом Лошадей, и она должна была соответствовать этому званию. Не о мире сейчас следовало думать. Рейне нужно было сосредоточиться на происходящем вокруг нее.

3:54.

— Итак, — она посмотрела на гиганта, — ты уродлив и опасен, но все же жив. И убить тебя я могу только с помощью бога.

Орион усмехнулся.

— К несчастью, вы, римляне, не очень часто обращаетесь за помощью к богам. Полагаю, очень немногие из них хорошего о тебе мнения, верно?

Рейна не стала отрицать. Несколько минут назад она молилась Беллоне... и та одарила её появлением гиганта, одержимого убийством. Не совсем то, что нужно.

И все же...

Рейна рассмеялась.

— Ах, Орион.

Улыбка гиганта дрогнула.

— У тебя странное чувство юмора, девчонка. Почему ты смеешься?

— Беллона ответила на мои молитвы. Она не сражается вместо меня и не гарантирует мне легкой победы. Она позволяет мне испытать себя… посылает сильных врагов и возможных союзников.

Левый глаз Ориона заискрил.

— В твоих словах нет смысла. Столб пламени вот-вот уничтожит тебя и твою драгоценную греческую статую. Никакие союзники тебе не помогут. Твоя мать бросила тебя так же, как ты бросила свой легион.

— Это не так, — сказала Рейна. — Видишь ли, Беллона ведь богиня не только войны. Ничего общего с Энио, чистым воплощением кровавой бойни, у нее нет. В ее храмах собирались послы. Там объявлялись войны, но там же заключались и долгосрочные мирные соглашения… естественно, подкрепленные силой.

3:01.

Рейна вытащила свой нож.

— Беллона дала мне шанс заключить мир с греками и возвысить могущество Рима. Я воспользовалась им. И я умру, защищая этот шанс. Так что… моя мать сегодня со мной. Она придаст мне сил. Пусти свою стрелу, Орион. Только это бессмысленно. Ты все равно умрешь… как только я метну это лезвие и проткну им твое сердце.

Орион не двигался. Его лицо казалось сосредоточенным; здоровый глаз отливал янтарем.

— Ты блефуешь, — прорычал он. — Я убил сотни тебе подобных: маленькие девочки, играющие в войну, делающие вид, что они равны гигантам! Я не могу гарантировать тебе быстрой смерти, претор. Ты будешь страдать так же, как страдал я от рук охотниц. Я буду наблюдать за тем, как ты горишь!

2:31.

Пират всхрапнул и замолотил ногами по палубе. Небо розовело. Со стороны берега подул ветер, подхвативший камуфляжную сеть с Афины Парфенос и понесший колышущуюся ткань дальше через пролив. Статуя слабо замерцала в утреннем свете, и Рейна задумалась о том, как же все-таки красиво она будет смотреться на холме в греческом лагере.

«Это должно произойти, — подумала она, надеясь, что пегасы почувствовали её намерения. — Вы должны закончить это путешествие без меня».

Она склонила голову к Афине Парфенос.

— Моя повелительница, для меня было честью сопровождать вас.

Орион усмехнулся.

— Разговариваем со вражескими статуями? Это бесполезно. Тебе осталось жить примерно две минуты.

— Плевать я хотела на твои временные рамки, гигант, — сказала Рейна. — Римляне не ждут смерти. Они ищут её и встречают на собственных условиях.

С этими словами она метнула нож, попавший точно в цель — в грудную клетку гиганта.

Орион взревел от боли. Этот звук, вероятно последний, был усладой для ее ушей.

Бросив плащ перед собой, дочь Белонны упала прямо на взрывную стрелу, полная решимости оградить Пирата, других пегасов и смертных, мирно посапывающих в трюме, от неминуемой гибели.

Рейна понятия не имела, сможет ли ее тело сдержать взрыв, сможет ли ее плащ погасить огонь… однако это был ее единственный шанс спасти своих друзей и миссию.

Она напряглась в ожидании смерти. Стрела взорвалась, и Рейна почувствовала некое давление, но это явно было не то, чего она ожидала. Взрыв лишь слегка всколыхнул ее грудную клетку, еле слышно хлопнув, как воздушный шарик. Ее плащ накалился, однако никакого пламени из-под него так и не вырвалось.