Бонус: интервью с риком риорданом 20 страница

Зеленая слизистая завеса на вершине тоннеля слегка колыхнулась.

Пайпер схватилась за меч и вскочила на ноги, готовая отразить атаку монстров. Но Кекроп появился один.

— Путь чист, — сказал он. — Надо спешить. Церемония почти завершена.

Проходить через слизистый занавес было предельно весело. Ощущения Пайпер просто не передать словами: словно в ноздре гиганта побывала. К счастью, никакая дрянь к ней не прилипла; только вот кожа покалывала от отвращения.

Ребята очутились в прохладной, сырой комнате, похожей на подвал храма. Куда ни глянь, неровный пол под низким каменным потолком простирался в темноту. Прямо над их головами располагался прямоугольный проем с видом на открытое небо. Пайпер смогла разглядеть края стен и вершины колонн, однако никаких монстров в ее поле зрения пока что не было.

Завеса за ними закрылась и смешалась с землей. Пайпер прижала к ней руку. Место оказалось твёрдым, как скала. Им не оставили пути отступления.

Аннабет провела рукой по отметинам на земле — зубчатой формы расщелины длиной с человеческий рост, чем-то напоминающие воронью лапку; шероховатые и белые, словно каменная рубцовая ткань.

— Это то самое место, — произнесла она. — Перси, эти отметины были оставлены трезубцем, символом власти Посейдона.

Перси нерешительно коснулся рубцов.

— Должно быть, он использовал трезубец размера XXL.

— Это то место, где он ударил им о землю, — продолжала Аннабет. — Посейдон создал здесь источник соленой воды, когда они с моей мамой боролись за главенство в Афинах.

— Так вот где все это соперничество началось, — проговорил Перси. — Надо же.

С этими словами он притянул Аннабет к себе и поцеловал... Шли секунды, и Пайпер ощутила неловкость, пусть и промолчала. Она вспомнила о старом правиле домика Афродиты: чтобы быть признанной дочерью богини любви, нужно было разбить чье-то сердце. Она давно решила изменить его в лучшую сторону, и Перси с Аннабет послужили прекрасным примером: вместо того, чтобы причинять кому-либо сердечную боль, вы должны были стать его второй половинкой.

После того, как Перси отстранился, Аннабет была похожа на задыхающуюся рыбу.

— Соперничество на этом и закончится, — сказал он. — Я люблю тебя, Воображала.

Аннабет поверхностно вздохнула, словно что-то в ее груди оттаяло. Перси посмотрел на Пайпер.

— Извини, я должен был.

Пайпер усмехнулась.

— Как может дочь Афродиты не одобрять? Ты отличный парень.

Аннабет издала еще один всхлип-вздох.

— Ох... так или иначе. Мы под Эрехтейоном[151]. Храм посвящен Афине и Посейдону. Парфенон располагается где-то по диагонали к юго-востоку отсюда. Нам нужно прокрасться по всему периметру и саботировать столько осадных орудий, сколько сможем, чтобы расчистить путь для Арго II.

— На дворе ясный день, — напомнила Пайпер. — Как мы пройдем незамеченными?

Аннабет просмотрела на небо.

— Я составила план с Фрэнком и Хейзел. Надеюсь... ах. Смотрите.

Над ее головой промелькнула пчела. Потом еще с десяток. Сначала они роились вокруг колонны, а затем зависли над отверстием подвала.

— Все скажите привет Фрэнку, — прокомментировала Аннабет.

Пайпер помахала рукой, и рой пчел подался прочь.

— Как это вообще работает? — спросил Перси. — Типа... одна пчела — это его палец? А две — это его глаза?

— Понятия не имею, — призналась Аннабет. — В любом случае, он наш посредник. Как только Фрэнк подаст сигнал Хейзел, она...

— Ай! — вскрикнул Перси.

Аннабет зажала ему рот рукой.

Выглядело это странно, так как каждый из них внезапно превратился в неповоротливого шестирукого землерожденного.

— Туман Хейзел.

Голос Пайпер словно принадлежал не ей: глубокий и дрожащий. Она посмотрела вниз и поняла, что её тело также приняло сей прекрасный неандертальский вид — волосы на животе, набедренная повязка, коротенькие и полные ножки, огромные ступни. Сосредоточившись, она могла разглядеть свои нормальные руки, но стоило ими пошевелить — как они покрывались рябью, разделяясь на три набора мускулистых конечностей землерожденных.

Перси поморщился, и это сделало его новоприобретенное обезображенное лицо еще более уродливым.

— Вау, Аннабет... Я действительно рад, что поцеловал тебя до того, как ты изменилась.

— Большое спасибо, — сказала она. — Мы должны идти. Я буду двигаться по часовой стрелке вокруг периметра. Пайпер, ты пойдешь в обратную сторону, против часовой. Перси, ты разведаешь обстановку в центре...

— Подожди, — перебил ее сын Посейдона. — Мы идем прямо на кровавое жертвоприношение, о котором нас предупредили заранее, а ты хочешь разделиться?

— Таким способом мы покроем больший путь, — возразила Аннабет. — Нужно поспешить. Этот монотонный грохот...

До сих пор Пайпер ничего не замечала, но теперь она услышала его — зловещий гул где-то вдалеке, напоминающий сотню вилочных погрузчиков, работающих на холостом ходу. Она посмотрела себе под ноги. Мелкие кусочки гравия подрагивали и мелкими рывками двигались на юго-восток, словно какая-то сила притягивала их к Парфенону.

— Согласна, — сказала Пайпер. — Встретимся возле трона гиганта.

Как-то все было слишком легко.

Монстры находились повсюду — сотни чудищ, землерожденных и циклопов дробили землю вокруг — правда, это была лишь малая часть. Основные силы располагались в Парфеноне для проведения церемонии. Пайпер безучастно прошлась вдоль скал Акрополя.

Возле первого онагра на солнышке грелись трое землерожденных, развалившись на камнях. Пайпер подошла к ним вплотную и улыбнулась:

— Привет!

Они даже пискнуть не успели, как она рубанула мечом. Вся тройка растворилась в кучу шлака. Пайпер перерубила шнур онагра, вывела оружие из строя и продолжила путь.

Теперь она торопилась. Нужно было нанести как можно больший ущерб, прежде чем саботаж будет обнаружен.

Она обошла патруль циклопов. Второй онагр был окружён лагерем татуированных людоедов-лестригонов, но Пайпер удалось добраться до машины, не вызвав подозрений. Она опустила пузырёк греческого огня в петлю. Если повезёт… как только они попытаются загрузить катапульту, она взорвётся прямо перед их лицами.

Пайпер двинулась дальше. Группа грифонов усаживалась на насест на колоннаде старого храма. Эмпусы отступили в темный сводчатый проход и, казалось, задремали; их пламенные волосы смутно мерцали, латунные ноги поблёскивали. Надо надеяться, солнечный свет сделает их вялыми, если дело дойдет до сражения.

Пайпер, по мере возможности, убивала монстров-одиночек. Более многочисленные группы она миновала. Между тем, толпа в Парфеноне выросла. Пение стало громче. К сожалению, дочь Афродиты не могла видеть то, что происходило в руинах, — обзор ей закрывало двадцать или тридцать голов гигантов, стоящих в кругу. Они медленно раскачивались и бормотали себе что-то под нос, возможно, злую чудовищную версию «Кумбайи».

Она вывела из строя третье осадное оружие, перерезав торсионную верёвку. Теперь Арго II мог свободно подойти с севера.

Пайпер надеялась, что Фрэнк наблюдал за ее действиями. Интересно, сколько времени понадобится их кораблю на прибытие?

Воспевание и скандирование внезапно умолкло. По склону разнесся громкий БУМ! Где-то в Парфеноне торжествующе взревели гиганты. Все монстры вокруг Пайпер хлынули на звук празднества.

Это не сулило ничего хорошего. Пайпер смешалась с толпой воняющих кислятиной землерожденных. Она достигла главной секции храма, затем поднялась на строительные металлические леса, дабы иметь возможность лицезреть что-то кроме голов огров и циклопов.

От увиденной в руинах сцены Пайпер едва не расплакалась.

Перед троном Порфириона, крича и сотрясая оружием, в свободном кольце стояли десятки гигантов. Двое из них маршировали по кругу, демонстрируя свои призы: Аннабет, которую принцесса Перибея удерживала за шею, словно дикую кошку; и Перси, заключенный в массивный кулак гиганта Энкелада.

Ребята беспомощно пытались оказать сопротивление. Похитители продемонстрировали их приветствующей орде монстров, затем повернулись лицом к королю Порфириону, сидящему на своём импровизированном троне; белые глаза гиганта зловеще заблестели.

— Как раз вовремя! — взревел он. — Да будет так, Кровь Олимпа воскресит Мать-Землю!

ГЛАВА 43. ПАЙПЕР

Пайпер с ужасом наблюдала, как король гигантов выпрямился в полный рост — макушкой он почти равнялся с колоннами храма. Лицо его не изменилось — все такое же зеленое, как желчь, с кривой ухмылкой и волосами, заплетенными в косы цвета водорослей, в которых болтыхались мечи и топоры, отнятые у мертвых полубогов.
Он склонился над пленниками, наблюдая за их попытками вырваться.

— Они прибыли, как ты и предвидел, Энкелад! Хорошая работа!

Старый враг Пайпер склонил голову; вплетенные в его дреды кости зазвенели.

— Это было просто, мой король.

На его доспехах блестели огненные узоры. Копье горело фиолетовым огнем. Он удерживал своего пленника всего лишь одной рукой. Несмотря на всю силу Перси Джексона, несмотря на все то, что он пережил… в конце концов, он оказался беспомощен перед грубой силой гиганта — и неизбежностью пророчества.

— Я знал, что эти двое возглавят нападение, — продолжил Энкелад. — Я понимаю их мыслительный процесс. Афина и Посейдон… они были прямо как эти дети! Оба пришли сюда, желая заполучить город. Их заносчивость стала их погибелью!

Пайпер едва могла слышать собственные мысли из-за рева толпы, однако в ее разуме вновь прозвучали слова Энкелада: «эти двое возглавят нападение». Ее сердцебиение ускорилось.

Гиганты предвидели появление Перси и Аннабет. Ее же они не ждали. В кои-то веки тот факт, что она — Пайпер Маклин, дочь Афродиты, которую никто не воспринимает всерьез, мог сыграть ей на руку.

Аннабет хотела было что-то сказать, но гигантша Перибея потрясла ее за шею.

— Молчать! Я не позволю тебе заговорить нам уши!

Принцесса выхватила охотничий нож длиной с меч Пайпер.

— Позволь мне оказать необходимые почести, отец!

— Подожди, дочь, — король отступил назад. — Жертву необходимо принести надлежащим образом. Тоон, погибель Судеб, подойди сюда!

Сморщенный серый гигант прошаркал вперед, держа в руках огромный мясной топорик. Он перевел взгляд своих молочных глаз на Аннабет.

Перси закричал. На другом конце Акрополя, в сотне ярдов от них, в небо выстрелил гейзер.

Король Порфирион рассмеялся.

— Зря стараешься, сын Посейдона. Земля тут слишком могущественна. Даже твой отец не в силах что-либо здесь сотворить… разве что соленый ручеек. Но не утруждайся. Единственная жидкость, которая нам от тебя требуется — это твоя кровь!

Пайпер в отчаянии посмотрела на небо. Где же Арго II?

Тоон присел на колени и благоговейно коснулся лезвием топора земли.

— Мать Гея… — голос его был невероятно глубоким; он сотрясал руины и заставлял металлические подмостки резонировать под ногами Пайпер. — В древние времена кровь смешивалась с твоей почвой для создания жизни. Теперь позволь крови этих полубогов отплатить тебе тем же. Мы окончательно пробуждаем тебя. Мы приветствуем тебя как нашу вечную госпожу!

Долго не думая, Пайпер ринулась с подмостков. Пролетев над головами огров и циклопов, она приземлилась в центре дворика и протиснулась в круг гигантов.

Тоон занес топор для удара — и потерял руку по запястье, потому как в этот момент к нему с мечом подскочила Пайпер.

Старый гигант взревел. Топор с отрубленной рукой рассыпались в пыль. Дочь Афродиты почувствовала, что ее маскировка из Тумана испарилась, и она вновь стала собой — обычной девушкой в окружении армии гигантов, у которой при себе имелся лишь один зубчатый бронзовый клинок; по сравнению с их оружием он больше походил на зубочистку.

— ЧТО ЭТО ТАКОЕ? — прогремел Порфирион. — Как смеет это слабое, ничтожное создание прерывать нас?

Пайпер последовала инстинктам и атаковала.

Краткая сводка ее преимуществ: она маленькая, быстрая и абсолютно сумасшедшая. Дочь Афродиты выхватила Катоптрис и метнула его в Энкелада, надеясь, что не попадет по случайности в Перси. Затем она бросилась в сторону. Судя по громкому вою Энкелада, меткость у нее была ничего так.

За ней устремилось сразу несколько гигантов. Пайпер бегала у них под ногами, тем самым заставляя громил постоянно толкаться и ударяться головами.

Она прорывалась через толпу, по возможности рубя мечом любого попавшегося на пути монстра, и вопила: «БЕГИТЕ! СПАСАЙТЕСЬ!», чтобы посеять панику.

— НЕТ! ОСТАНОВИТЕ ЕЕ! — кричал Порфирион. — УБЕЙТЕ ЕЕ!

Ее чуть не насадили на копье. Пайпер увернулась и продолжила бежать.

«Это как захват флага, — твердила она себе. — Только вот соперники здесь покрупнее».

Перед ней пронесся огромный меч. По сравнению со спаррингами с Хейзел, удар был до нелепости медленным. Пайпер перескочила через клинок и зигзагами направилась к Аннабет, которая пиналась и извивалась в хватке Перибеи. Нужно было освободить подругу.

Гигантша, судя по всему, раскусила ее план.

— Даже и не думай, полубог! — закричала Перибея. — Она прольет кровь!

Гигантша занесла нож. Пайпер зачарованным голосом завопила: «ПРОМАХНИСЬ!». В то же время Аннабет поджала ноги, уменьшая диаметр мишени клинка. Нож Перибеи прошелся под ее конечностями и уколол гигантшу в ладонь.

— А-А-АЙ!

Перибея уронила Аннабет — живую, но раненную. Кинжал сильно оцарапал ей заднюю поверхность бедра. Аннабет откатилась в сторону; ее кровь впиталась в землю.

«Кровь Олимпа», — с ужасом подумала Пайпер.

Поздно было что-либо предпринимать. Нужно было помочь Аннабет.

Пайпер бросилась на Перибею. Зубчатый клинок в ее руках внезапно похолодел. Удивленная гигантша посмотрела на меч бореада как раз в тот момент, когда он пронзил ее туловище. Ее грудной доспех покрылся льдом.

Как только Пайпер выдернула меч, гигантша рухнула назад — от нее пошел белый дым, и она замерзла, превратившись в ледяную статую. Затем Перибея с грохотом ударилась о землю.

— Моя дочь! — король Порфирион ухватился за копье и бросился в атаку.

Однако Перси не дал ему осуществить задуманное. Энкелад, будучи занятым попытками избавиться от ножа Пайпер у себя во лбу, бросил сына Посейдона на землю. Сам гигант пошатывался, ихор стекал ему на глаза.

Оружия у Перси при себе не было — меч у него либо забрали, либо он потерялся во время битвы — но это его не остановило. Как только Порфирион загрохотал в сторону Пайпер, Перси перехватил острие его копья и вдавил его в землю. Инерция гиганта заставила его подлететь в воздух в непрошеном маневре, словно он совершил прыжок с шестом, только вот приземлился не на ноги, а на спину.

Аннабет тем временем ползла по земле. Пайпер подбежала к ней, намереваясь защитить от гигантов. Ее меч окружала дымка холодного голубого дыма.

— Кто здесь еще желает превратиться в фруктовый лед? — вскрикнула дочь Афродиты, пользуясь силой своего волшебного голоса. — Разыгрываем путевки в Тартар!

А вот это был удар ниже пояса. Гиганты неловко заерзали, глядя на замороженное тело Перибеи.

Кто сказал, что Пайпер не может быть устрашающей? Афродита была древнейшим олимпийцем, рожденным из моря и крови Урана. Она превосходила по возрасту Посейдона, Афину и даже самого Зевса. И Пайпер была ее дочерью.

Более того, она была МакЛин. Когда-то ее отец был никем, теперь же он известен по всему миру. МакЛины никогда не отступают. Как и все чероки, они умеют терпеть боль, сохранять достоинство и, если нужно, давать сдачи. Пришло время проучить кого-то.

В сорока футах от нее, Перси склонился над королем гигантов, пытаясь достать себе меч из его кос. Однако иметь дело с Порфирионом было непросто.

— Глупцы! — гигант отбросил Перси в сторону тыльной стороной ладони, словно надоедливую муху. Сын Посейдона отлетел в колонну с противным хрустом. Порфирион вскочил на ноги.

— Эти полубоги не могут нас убить! Для этого им нужна помощь богов! Помните, кто вы такие!

Гиганты начали наступать. В грудь Пайпер устремилось с десяток копий. Аннабет с трудом поднялась, держа в руках охотничий нож Перибеи. Но она и стоять-то едва могла, не говоря уж о сражении. Каждый раз, когда капля ее крови ударялась о землю, она пузырилась, превращаясь из красной в золотую.

Перси попытался встать, однако вряд ли он был способен отразить атаку в полубессознательном состоянии. Пайпер видела один единственный выход: переменить внимание гигантов на себя.

— Ну давайте же! — завопила она. — Я сама вас всех уничтожу, если придется!

Воздух наполнил металлический привкус грозы. Волосы на ее руках встали дыбом.

— Дело в том, — произнес голос сверху, — что тебе и не придется.

Пайпер чуть было не выплыла из собственного тела. На верхушке ближайшей колоннады показался Джейсон; в лучах солнца его меч отливал золотым. Фрэнк стоял рядом с луком наготове. Хейзел сидела верхом на Арионе, который встал на дыбы и заржал, словно бросая гигантам вызов.

С оглушительным ревом с неба сокрушилась раскаленная добела молния, прошедшая прямо через тело Джейсона, а сам он, окруженный электрическими зарядами, прыгнул на короля гигантов.

ГЛАВА 44. ПАЙПЕР

Последующие три минуты жизни были просто прекрасными.

Столько всего происходило одновременно, что уследить за этим мог только полубог с синдромом дефицита внимания и гиперактивности.

Джейсон прыгнул на короля Порфириона с такой силой, что гигант рухнул на колени — его ударило молнией в голову и золотым гладиусом в шею.

Фрэнк пустил в ход рой стрел, отгоняя гигантов от Перси.

Арго II взмыл над руинами, и все его баллисты с катапультами дали одновременный залп. Должно быть, Лео запрограммировал оружие с ювелирной точностью. Вокруг Парфенона заполыхала стена греческого огня. Строений она не касалась, однако большинство мелких монстров рядом с ней со вспышкой обратились в пепел.

Голос Лео загремел из громкоговорителя: «СДАВАЙТЕСЬ! ВЫ ОКРУЖЕНЫ ОДНОЙ ЧРЕЗВЫЧАЙНО ГОРЯЧЕЙ ВОЕННОЙ МАШИНОЙ!».

Гигант Энкелад гневно зарычал:

— Вальдес!

— ЧТО ТАКОЕ, ЭНЧИЛАДА ХОДЯЧАЯ? — проревел Лео в ответ. — МИЛЫЙ, У ТЕБЯ КИНЖАЛ ИЗО ЛБА ТОРЧИТ.

— ГАХ! — гигант вытащил Катоптрис из головы. — Монстры, уничтожить этот корабль!

Оставшиеся силы действительно пытались. В воздух для атаки поднялась целая стая грифонов. Носовая фигура Фестуса дыхнула пламенем, и с неба посыпались курочки гриль. Землерожденные начали бросаться камнями. Из корпуса корабля показалось с десяток сфер Архимеда, испепеливших валуны в пыль.

— А НУ-КА ОДЕНЬСЯ! — приказал Буфорд.

Хейзел дала Ариону шенкеля, и они спрыгнули с колоннады, ринувшись в бой. Падение с сорокафутовой высоты закончилось бы плачевно для любой другой лошади, однако Арион приземлился уже на бегу. Хейзел мчалась от гиганта к гиганту, пронзая их острием своей спаты.

В жутко неподходящий момент в схватку вступил змеиный царь со своими людьми. В четырех или пяти точках вокруг руин земля превратилась в зеленое месиво, и вооруженные близнецы рванули вперед, под предводительством самого Кекропа.

— Убить полубогов! — шипел он. — Убить обманщиков!

Пока за ним не успело последовать больше воинов, Хейзел указала клинком на ближайший тоннель. Земля затряслась. Все кашеобразные мембраны полопались, а тоннели рухнули, пуская в воздух столбы пыли. Кекроп оглядел свою армию, уже уменьшенную до шести солдат.

— УПОЛЗАЕМ! — приказал он.

Однако при попытке отступления их настигли стрелы Фрэнка.

Гигантша Перибея оттаяла на удивление быстро. Она попыталась схватить Аннабет, но та, несмотря на свою больную ногу, прекрасно со всем справлялась: ранила гигантшу охотничьим ножом и заиграла с ней в опасные догонялки вокруг трона.

Перси снова поднялся на ноги с Анаклузмосом в руках. Он все еще выглядел ошеломленным. Из носа у него шла кровь. Тем не менее, он успешно противостоял старому гиганту Тоону, который каким-то образом отрастил себе руку и нашел свой мясной топорик.

Пайпер встала спиной к спине с Джейсоном, отбиваясь от любого гиганта, посмевшего приблизиться к ней. На какой-то момент ее охватило ликование. Они действительно побеждали!

Но скоро их элемент неожиданности растерял свою эффективность. Гиганты преодолели свое замешательство.

У Фрэнка кончились стрелы. Он превратился в носорога и бросился в неплодотворную атаку: сын Марса сбивал гигантов с ног, а они тут же поднимались. Похоже, их раны заживали быстрее.

Аннабет проигрывала Перибее. Хейзел вышибло из седла на скорости шестьдесят миль в час. Джейсон призвал очередной заряд молнии, но в этот раз Порфирион попросту отразил его кончиком копья.

Гиганты превосходили их размером, силой и количеством. Их нельзя было убить без помощи богов. Да и уставать они, судя по всему, также не собирались.

Шестерым полубогам пришлось встать в защитное кольцо.

По Арго II ударила очередная волна валунов. На этот раз Лео не успел вовремя их отразить. Ряд весел снесло. Корабль содрогнулся и накренился.

Энкелад метнул свое огненное копье. Оно пронзило корпус корабля и взорвалось внутри, а из весельных отверстий вырвались язычки пламени. Над палубой выросло зловещее темное облако. Арго II начал падать.

— Лео! — выкрикнул Джейсон.

Порфирион рассмеялся.

— Вы, полукровки, так ничему и не научились. Никакие боги не придут вам на помощь. Еще одна капля пролитой крови — и победа за нами!

Гигант выжидающе улыбнулся. Кажется, смотрел он на Перси Джексона.

Пайпер проследила за его взглядом. Нос Перси все еще кровоточил. Видимо, парень не чувствовал струйку крови, текущую вниз по его лицу к кончику подбородка.

«Перси, осторожнее…» — хотелось закричать ей, но голос ее не слушался.

С его подбородка упала одна единственная капля крови, приземлившаяся на землю между его ногами и зашипевшая, словно вода на сковородке.

Старинные камни омылись Кровью Олимпа. Акрополь застонал и затрясся — Мать-Земля пробудилась от древнего сна.

ГЛАВА 45. НИКО

Примерно в пяти милях к востоку от лагеря на пляже был припаркован черный внедорожник.

Ребята пришвартовали лодку в частном доке. Нико помог Дакоте и Лейле вытащить Майкла Кахале на берег. Он все еще пребывал в полубессознательном состоянии, бормоча себе под нос что-то вроде футбольных терминов: «Красный двенадцать. Направо тридцать один. Пас назад». Затем громила безвольно захихикал.

— Просто оставим его здесь, — решила Лейла. — Связывать не нужно. Бедолага…

— А что насчет машины? — поинтересовался Дакота. — Ключи в бардачке, но, э-э, ты умеешь водить?

Лейла нахмурилась.

— Я думала, ты умеешь. Разве тебе не семнадцать?

— Я никогда не учился! — ответил Дакота. — Занят был.

— Беру это на себя, — пообещал Нико.

Оба обратили к нему свои взгляды.

— Тебе же всего около четырнадцати, — выдавила Лейла.

Нико нравилось заставлять римлян нервничать, особенно если те были старше, больше и опытнее его.

— А я и не говорил, что сяду за руль.

Сын Аида присел на колени и приложил руку к земле. Он почувствовал ближайшие могилы — разбросанные кости похороненных и давно забытых людей; после углубился, простирая свои радары до самого Подземного царства.

— Жюль-Альберт. Пора в путь.

Земля раскололась. На поверхность вырвался зомби в рваном костюме мотогонщика из девятнадцатого века. Лейла попятилась назад. Дакота вскрикнул, словно детсадовец.

— Что это такое, чувак? — возмутился он.

— Это Жюль-Альберт, мой водитель, — ответил Нико. — В 1895 он выиграл гонку «Париж-Руан», но награжден не был, так как в его паровом автомобиле использовался стокер.

Лейла уставилась на него.

— О чем ты вообще?

— Неупокоенный дух, всегда жаждущий поколесить, — объяснил Нико. — Последние несколько лет он работает моим личным водителем.

— У тебя есть шофер-зомби, — подытожила Лейла.

— Чур я спереди.

Нико устроился на месте пассажира. Римляне неохотно уселись сзади.

Несколько фактов о Жюле-Альберте: он никогда не выходит из себя, может просидеть в пробке весь день и не растерять хладнокровие, плюс — у него иммунитет к дорожному гневу.

Вот, например, сейчас он объезжал лагерь диких кентавров, маневрируя между ними с абсолютным спокойствием.

Таких кентавров Нико еще не видал: туловища масти паломино, татуированные волосатые руки и грудь, торчащие из лбов бычьи рога. Вряд ли они так же легко могли влиться в человеческий коллектив, как это получалось у Хирона.

Было их как минимум сотни две — одни неугомонно сражались на мечах, другие метали копья, третьи жарили туши животных над открытыми кострами... кентавры-каннибалы (от этой мысли Нико стало не по себе). Они расположились на проселочной дороге вдоль южного периметра Лагеря Полукровок.

Внедорожник потихоньку ехал вперед. Время от времени в окно со стороны водителя заглядывали кентавры. При виде зомби они шокировано пятились назад.

— Плутоновы наплечники, — пробормотал Дакота. — Их стало еще больше.

— Не смотрите им в глаза, — предупредила Лейла. — Они принимают это за вызов на дуэль... с летальным исходом.

Нико смотрел перед собой. Сердце в его груди грохотало, но не от страха, а от злости. Из-за Октавиана греческий лагерь попал в окружение монстров.

Признаться, это место вызывало в нем бурю эмоций: здесь он чувствовал себя отвергнутым, чужим и нежеланным… но теперь, когда лагерь оказался на грани уничтожения, Нико осознал всю его значимость. Именно здесь они с Бьянкой в последний раз чувствовали себя как дома — в кои-то веки брат и сестра оказались в безопасности, пусть и временно.

Внедорожник объехал яму, и Нико сжал кулаки. Орды монстров… чертовы орды монстров: стаи собакоголовых людей с секирами, поблёскивающими в свете костров; племя двуглавых существ в лохмотьях, вооруженных разнообразными ремнями, дубинками и металлическими трубами.

— Октавиан — идиот, — прошипел Нико. — Неужели он думает, что сумеет контролировать этих существ?

— Монстры все прибывали и прибывали, — сказала Лейла. — Не успели мы опомниться, как… ну, сам погляди.

Римский легион выстроился у основания Холма Полукровок — пять когорт в идеальном порядке с блестящими и гордо занесенными над головами знаменами. Осадные орудия — шесть онагров размером с дом — были поставлены неровным полукругом, по три штуки с каждого фланга. Однако, несмотря на всю свою впечатляющую дисциплину, Двенадцатый Легион выглядел жалким и крошечным — толика полубожественной отваги в море изголодавшихся монстров. Хотелось бы Нико иметь при себе скипетр Диоклетиана, но вряд ли кучка мертвецов составила бы принципиальную разницу. Даже Арго II мало что мог сделать против такой мощи.

— Я займусь онаграми, — сказал Нико. — Времени у нас мало.

— Да ты к ним и на пушечный выстрел не подберешься, — предупредила Лейла. — Даже если за нами последуют вся четвертая и пятая когорты, остальные все равно попытаются нас остановить. А этими осадными орудиями занимаются только самые преданные подчиненные Октавиана.

— Вместе мы к ним близко не подберемся, — согласился Нико. — Однако в одиночку я справлюсь. Дакота, Лейла... Жюль-Альберт подвезет вас к легионерам. Выйдите к ним, поговорите, убедите их прислушаться к вам. Мне же понадобится диверсия.
Дакота нахмурился.

— Хорошо, но ранить своих легионеров я не собираюсь.

— А тебя никто и не просит, — огрызнулся Нико. — Только имей в виду… если мы не предотвратим эту войну, весь римский легион сотрут с лица земли... Так, некоторых монстров легко оскорбить, говоришь?

— Да, — подтвердил Дакота. — Например, прокомментировать запах тех двуглавых чудиков… это будет что-то с чем-то, — ухмыльнулся он. — Если мы развяжем драку... совершенно случайно, разумеется…

— Я на вас рассчитываю, — сказал Нико.
Лейла нахмурилась.

— Но как же ты…

— Я замаскируюсь, — сказал Нико и исчез в тенях.

Все оказалось не так просто. При погружении в тень Нико начал растворяться в мгновение ока. Ни трехдневный отдых, ни чудотворные свойства клейкой коричневой гадости от тренера Хеджа не смогли толком излечить его. Конечности испарялись, грудь пронизывал холод. Голоса духов шептали ему на ухо: «Помоги нам. Вспомни нас. Присоединись к нам». До этого момента он и не осознавал, насколько сильно полагался на Рейну. Без ее силы Нико чувствовал себя слабым новорожденным жеребенком, некрепко стоящим на ногах, рискующим упасть на каждом шагу.

«Нет, — сказал он сам себе. — Я — Нико ди Анджело, сын Аида. Это я контролирую тени. Они же не имеют надо мной никакой власти».

Сын Аида вывалился обратно в мир смертных на опушке Холма Полукровок. Он упал на колени, обхватывая руками сосну Талии в качестве опоры. Золотого руна на ветвях не было, как и дракона-стража. Быть может, с приближением битвы их перенесли в более безопасное место. Кто знает. Оглядев римские силы, выстроившиеся снаружи долины, Нико немного приуныл.

Ближайший онагр, окруженный траншеями с кольями и охраняемый дюжиной полубогов, располагался в ста ярдах вниз по холму. Машина была заряжена, готовая к залпу: огромный ремень, поблескивающий золотистыми пятнами, удерживал метательный снаряд размером с автомобиль.