Лаперуз приветствовал город пушечным салютом.

Бам! Бам! Бам!.. — раздалось одиннадцать выстрелов. При каждом выстреле «Компас» вздрагивал всем корпусом.

Жители города Дестеро оказались вежливыми людьми. Над цитаделью взвились дымки, и спокойный воздух бухты заколебался от одиннадцати ответных залпов.

На берегу Лаперуз встретил дона Франсиско де Барраса, губернатора города. Он превосходно говорил по-французски и изо всех сил старался быть любезным. Узнав, что Лаперуз хочет купить провизию, он указал ему, где и что дешевле продается.

В городе Дестеро было всего три тысячи жителей. Жили они бедно, в маленьких домиках и занимались главным образом разведением бананов и апельсинов. Скота они держали мало, потому что поблизости не было пастбищ. Устроить пастбища было невозможно: деревья в Бразилии растут так быстро, что всякое с величайшим трудом расчищенное место в несколько месяцев зарастает снова. Но самым страшным бедствием для скота были ядовитые змеи, заползавшие из леса в самый центр города. Одного укуса такой змеи достаточно, чтобы убить здоровенного быка. Людей кое-как предохраняла обувь, но животные гибли тысячами.

Матросы «Компаса»и «Астролябии» очень страдали от жары. Всякая работа валилась у них из рук. Даже заход солнца не приносил облегчения — духота не давала спать. Запасшись водой и провиантом, починив паруса, Лаперуз поспешил отплыть в океан.

— Вон из этого пекла! — говорили моряки. — Скорее дальше на юг! Там ждут нас прохладные ветры и освежающие дожди.

Ноября фрегаты вышли из гавани Дестеро.

Лгун

Прежде чем обойти мыс Горн и выйти в Тихий океан, Лаперуз попытался отыскать острова, открытые в южной части Атлантического океана капитаном Ла-Рошем.

Капитан Ла-Рош был знаменитым путешественником. Вернувшись на родину после долгого плавания, он заявил, что ему удалось открыть множество новых земель. Особенно он расхваливал острова, найденные им в Атлантическом океане.

«Мои острова необыкновенно плодородны, — говорил Ла-Рош. — Сосны и ели там толще наших дубов. А в реках столько золота, что его можно выкапывать со дна прямо лопатами. Я бы привез целый трюм драгоценных металлов, но мне пришлось так спешить…»

Ла-Роша считали новым Колумбом. Он немедленно был произведен в адмиралы. Но постепенно стало выясняться, что земли, которых Ла-Рош столько наоткрывал в разных частях мира, не существуют. То один, то другой путешественник убеждался, что там, где, по словам Ла-Роша, находится суша, в действительности гуляют морские волны.

Только одно открытие Ла-Роша оставалось еще непроверенным: цветущие острова на юге Атлантического океана. Ни один корабль еще не побывал там после Ла-Роша. И французское морское министерство поручило Лаперузу выяснить, существуют ли эти острова на самом деле, или хвастливый капитан изобрел их так же, как и все остальные свои открытия.

Лаперуз не верил в острова Ла-Роша, но он обязан был повиноваться министерству и решил добросовестно выполнить то, что оно ему поручило.

Из Дестеро Лаперуз направился на юго-восток. Ла-Рош не трудился точно указывать местонахождение открытых им земель, и Лаперузу предстояло осмотреть огромную площадь океана, прежде чем окончательно удостовериться в лживости своего предшественника. Если он пропустит хотя бы одну пядь, в Европе скажут, что Ла-Рош говорил правду и что Лаперуз прошел мимо его островов, не заметив их.

Как тягостно и скучно бороздить океан без всякой цели, без всякой надежды что-нибудь найти! Корабли поворачивали сегодня влево, завтра вправо, послезавтра возвращались на старое место. «Компас»и «Астролябия» то расходились в разные стороны, то снова сходились. Лаперуз наносил весь свой курс на карту. Эта карта будет служить доказательством, что он не проглядел ничего во всей той обширной области океана, где, по словам Ла-Роша, должны находиться острова.

Стояла холодная погода с дождем и порывистым ветром.

Команда почувствовала глубокое облегчение, когда Лаперуз наконец, после полуторамесячных бесцельных скитаний, объявил, что поиски окончены, и направил фрегаты к мысу Горн.

У берегов Патагонии

Января 1786 года мореплаватели увидели перед собой безлесный плоский берег Патагонии. Унылая степная равнина простиралась до самого горизонта. Фрегаты пошли вдоль берега, к югу. На берегу показался небольшой отряд всадников, которые что-то кричали морякам, размахивая руками.

— Неужели это патагонцы? — спросил капитана Бартоломей Лессепс.

— Да, патагонцы, — ответил Лаперуз.

Наши рекомендации