Политика Золотой Орды при Тохтамыше

Тохтамыш – хан Золотой Орды в 1380-1395 гг., хан Тюменского ханства с 1400 г., один из потомков Джучи, старшего сына Чингисхана.

(Из «Анонима Искендера»)

…Он был царем способным, храбрым, с хорошим обращением, краси-вым. Справедливость и хороший характер его общеизвестны. Однако из-за неблагодарности, которую он проявил по отношению ко двору Тимура, все эти его хорошие качества и похвальные свойства пропали и погибли. Это было так, что Тимур, вследствие благосклонности, которую он имел к нему, обсуждал с ним кое-что из государственных дел царства и дал ему испить кое-чего из тайн завоевания и владычества над миром. Характер его не вместил этого, и он хотел в этих же вопросах противоречить своему учителю. Это не удалось.

…Итак, когда Токтамыш одолел врагов державы, он послал Тимуру сообщение о победе (фатх-намэ), наполненное разными видами лести. Его величество послал ему в ответ несколько милостивых советов, как держать власть и державу. Он обратил его внимание на полезное и скверное, общее и частное, и послал бесчисленные дары и подарки. Токтамыш, согласно этому рассказу, также обманывал правителей отдаленных пограничных областей, пока за-получил их (к себе); тех из них, кого он нашел пригодным оставить при себе, удержал, тех, которых нашел пригодными для охраны этих границ, вернул обратно, а тех, которые не соответствовали его пользе, уничтожил. Он овладел властью во всем улусе от границы Либка, крайнего населенного места на севере, до пределов Кафы и сделал (своей) столицей Сарай султана Берке. В продолжение 17 лет он находился на ханском престоле, после же этого, вследствие бунта и неблагодарности (по отношению) к Тимуру, он оказался на границе гибели и исчезновения, лишился крова и дома и, наконец, умер естественной смертью в 800 г. (24 декабря 1397 г. – 12 сентября 1398 г.) в пределах Тулина. После его поражения, когда Тимур ушел обратно, Тимур-Кутлуг, сын Тимур-бек-хана, который нашел убежище при государевом дворе, и Идигу, сын Балтычака, отстали от Тимура и вернулись в стремлении (завладеть) узбекским улусом. До прибытия их Чинтек-оглан собрал беглецов из племен (уймак) и торговлей улуса узбекского возбудил базар царства в своем уме. Когда получилось известие о прибытии Тимур-Кутлуг-оглана и все племена (иль) стали отставать (от него), Чинтек со своими приближенными бежал, и царство досталось Тимур-Кутлугу, а эмирство Идигу.

(Из летописи Иби Арабшаха «Чудеса предопределения в судьбах Тимура»)

…Эмир Идику был у Токтамыша одним из главных эмиров левой стороны, (одним) из вельмож, избиравшихся во время бедствия для устранения их, и из людей здравомыслия и совета; племя его называлось Кунграт. У Тюрков (разные) племена и наречия, как у Арабов. Заметив со стороны своего владыки перемену в расположении (к нему), Идику стал бояться его за себя и так как Токтамыш был свирепого нрава, то он (Идику), опасаясь, чтобы несчастие не застигло его внезапно, постоянно остерегался его и всегда был наготове бежать, коли увидел бы, что это нужно. …Он прибыл к Тимуру, облобызал руки его, изложил ему историю свою, поведал ему, что с ним случилось, и сказал: «ты устремляешься в страны дальние, да в местности дикие и заброшенные, из-за этого подвергаешься опасностям, пересекаешь хребты пустынь и переби-раешь книги путешествий, а вот добыча холодная, перед самыми глазами твоими; ты добудешь ее легко и удобно, как тебе будет угодно и приятно. Для чего же мешкать и дремать? Из-за чего медлить и отлагать? Поднимись с твердою решимостью и я тебе порука в том, (что) нет крепости, которая тебя задержит, и нет преграды, которая тебя остановит; нет пресекателя (меча), который отгонит тебя; нет отражателя, который заградит тебе путь; нет супостата, который противостанет тебе, и нет воителя, который сразится с тобою. Там только сброд и сволочь. Богатства же там поддадутся угону и сокровища придут (к тебе) на своих ногах!» Он (Идику) не переставал подстрекать его (Тимура) к этому, возбуждать да опутывать его на все лады... Тогда Тимур с величайшею быстротою приготовился к завоеванию Дешт-Берке…

…Длился этот бой и погром около 3 дней; затем явилась пыль от бегства войска Токтамышева, показавшего тыл; рати его разбежались и отступили, а полчища Тимура разбрелись по владениям Дештским, да расположились (в них). Он покорил племена их и (ему) подчинились последние и первые из них. Завладел он движимым и разделил его, да недвижимым и унес его с собою, собрал (все) захваченное и роздал добычу, дозволил грабить да полонить, произвел гибель и насилие, уничтожил племена их, истребил говоры их, изменил порядки да увез (с собою все) захваченные деньги, пленных и имущество. Передовые войска его дошли до Азака и он разрушил Сарай, Сарайчук, Хаджитархан и (все) эти края. Возвысилось положение Идику при нем. Затем он перебрался в Самарканд, в сообществе Идику, пожелав от него, чтобы он последовал за ним.

…Идику послал гонца к своим родичам и соседям... без ведома о том Тимура (сказать) чтобы они ушли из своих мест и откочевали из своих родных краев... иначе Тимур, застигнув их, рассеет их и погубит всех. Они последовали тому, что им предписал Идику, и шли, не останавливаясь. Узнав, что дружина его ушла и что люди его ускользнули от Тимура, Идику сказал ему: «О владыка наш, эмир, есть у меня громадное множество родичей и домочадцев; они (составляют) мои мышцы и мои руки и с исправностью их средств пропитания (сопряжено) мое благополучие, но они не безопасны, ибо после меня им приключатся обида и притеснение от Токтамыша; я не сомневаюсь, что он погубит и истребит их всех до единого. Пока я сам защищен против него по милости вашего величества, он будет вымещать злобу своего характера на моих домочадцах и родичах; ведь я наладил нить этих столкновений и ввергнул его в теснины бедствия и лохмотья поражения. Во всяком случае мне не весело на душе, что они живут в одном с ним месте, и может ли жизнь мне быть приятной, пока мои друзья – его соседи? Если светлый разум (твой) разрешит послать гонца в те места и к (этим) многочисленным племенам с монаршим указом и высочайшим наказом, чтобы склонить мысли их и умилить сердца племен и родов их, да приказать им откочевать и улучшить положение свое, то мы все будем (жить) под достославною тенью, в садах благоденствия, покрытых листвою и плодоносных. Мы высвободимся из гладкой степи этого Дешта, завершив минувшие бедствия, и проведем остальное (время) в вертоградах, у подножия которых протекают реки. Но выше всего разум высочайший, и для рабов первое дело – следовать тому, что он постановляет». По уходе Идику от Тимура, последний захотел исправить свое упущение, поняв, что Идику прельстил его ум и обманул его... Когда Тимур удалился с тем, что он добыл, и, возвратясь в свои владения, утвердился в них, а Идику присоединился к своим сторонникам и обрадовался своим приятелям и наперсникам, то последний принялся за разведку дел Токтамыша, остерегался и оберегался его, но приготовлялся и вооружался к отражению его, не будучи в состоянии зашить то, что разорвал, и починить то, что разломал. Кроме того он не мог присвоить себе название султана, потому что таким, будь это возможно, (непременно) провозгласил бы себя Тимур, завладевший (всеми) царствами. Тогда он (Идику) поставил от себя султана и в столице возвел (особого) хана, созвал к нему предводителей левой стороны и начальников племен ее. Они вняли зову его и прибыли к нему, будучи сильнее других и безопасны от злобных действий Джагатайцев и несправедливости их. Вследствие этого султан его усилился и хан его обогатился (целыми) караванами полчищ; основания его в столице утвердились и столбы его (власти) возвысились. Что касается Токтамыша, то он – когда страх его отошел и в мозгу его (опять) утвердился разум, а враг его ушел и спокойствие его водворилось – собрал войска свои и призвал на помощь народ свой, который и помог ему. Не прекращались удары боя в ожидании битвы между ним (Токтамышем) и Идику... Дошло до того, что они сразились между собою 15 раз, (причем) раз тот одержит верх над этим, а другой раз этот над тем. Дела племен Дештских стали ухудшаться да расстраиваться и, вследствие малочисленности убежищ и крепостей, подверглись разъединению и розни, тем более, что на них нападали два льва и налегали две беды. Большая толпа их ушла с Тимуром, которому она стала подвластной и у которого находились в плену. От них отделилась часть, которая не поддается ни счету, ни счислению и не может быть определена ни диваном (палатой), ни дефтерем (списком); она ушла к Румийцам и Русским и, по своей злополучной участи и превратной судьбе своей, очутились между христианами многобожниками и мусульманами пленниками... По этим причинам, жившие в довольстве обитатели Дешта дошли до оскудения и разорения, до разъединения и безлюдства, до нищеты и совершенного извращения. Они дошли до того, что если бы кто поехал по нему (Дешту) без вожака и руководителя, то он вследствие опустошения его (края) непременно погиб бы при переездах своих. Летом ветры сдувают пески и скрывают да сметают дорогу путнику, а зимою снег, падающий там, скопляется на ней и покрывает ее, так что вся земля его (Дешта) пустынна и жилища его безлюдны, привалы и водопои покинуты, пути его, по всему вероятию, губительны и недоступны. Пят-надцатое сражение было не в пользу Идику; он был разбит и рассеян, обращен в бегство и прогнан.

Убедившись, что Токтамыш отчаивается в нем и уверен, что его растерзал «лев смертей», он (Идику) стал допытываться вестей о нем, выслеживать и высматривать следы его, да разведывать, пока из (собранных) сведений не удостоверился в том, что он (Токтамыш) один без войска (находится) в загородной местности. Тогда он, сев на крылья коня, укутался в мрак наступающей ночи, занялся ночною ездою и променял сон на бдение, взбираясь на выси так, как поднимаются водяные пузыри, и спускаясь с бугров, как опускается роса, пока (наконец) добрался до него, (ничего) не ведавшего, и ринулся на него, как рок неизбежный. Он (Токтамыш) очнулся только тогда, когда бедствия окружили его, а львы смертей схватили его и змеи копий да ехидны стрел уязвили его. Он несколько (времени) обходил их и долго кружился вокруг них; затем пал убитый. Из битв это был шестнадцатый раз, закончивший столкновение и порешивший разлуку (с жизнью). Утвердилось дело Дештское за правителем Идику и отправились дальний и ближний, большой и малый, подчиняясь его предписаниям. Сыновья Токтамыша разбрелись в (разные) стороны: Джелаледдин и Керимбир- ди (ушли) в Россию, а Кубал и остальные братья в Саганак...

Устраивалось дело людское по указам Идику: он водворял в султан-ство кого хотел и смещал его с него, когда хотел; прикажет и никто не противится ему, проведет грань и (никто) не переступит этой черты. К числу тех, которых он поставил, принадлежат Кутлугтимурхан и брат его Шадибекхан, затем Фуладхан, сын Кутлугтимура, а потом брат его, Тимурхан. В его (Тимурханово) время расстроились дела; он не вручил своих бразд (эмиру) Идику, сказав: «нет за ним ни славы, ни почета; я передовой баран (т.е. глава), которому повинуются, как же я стану подчиняться (другому); я бык (т.е. вождь), за которым следуют, так как же я стану сам идти за другим». Возник между ними обоими разлад, появилось со стороны ненавистников скрытое лицемерие, пошли бедствия и несчастия, войны и враждебные действия. В то самое время, когда сгущались мраки междоусобиц и перепутывались звезды бедствий между обеими партиями в сумраках Дештских, вдруг, в полном величии (собств. в полнолунии) власти Джелалиевой, появился (один) из блестящих потомков Токтамышевых и поднялся, выступая из стран Русских. Произошло это событие в течение 814 года (25 апреля 1411 г. – 12 апреля 1412 г.). Обострились дела, усложнились бедствия и ослабело значение Идику. Тимур(хан) был убит и продолжались смуты да раздоры между царями владений Кипчацких, пока (наконец) Идику, раненый, потонув, не умер. Его вытащили из реки Сейхуна, у Сарайчука, и бросили на произвол судьбы, да смилуется над ним Аллах всевышний! О нем (сообщают) удивительные рассказы и былицы и чудные диковины (небылицы): стрелы бедствий, (пущенные) во врагов его, (всегда) попадали в цель, помышления (его были) козни, битвы (его) западни. В основах управления (государством) у него (обращались) монеты хорошие и дурные, разбор которых выделит (настоящую) цель (его стремлений) от того, что (им) достигнуто. Был он очень смугл (лицом), среднего роста, плотного телосложения, отважен, страшен на вид, высокого ума, щедр, с приятной улыбкой, меткой проницательности и сообразительности, любитель ученых и достойных людей, сближался с благочестивцами и факирами, беседовал (шутил) с ними в самых ласковых выражениях и шутливых намеках, постился и по ночам вставал (на молитву), держался за полу шариата, сделав коран и сунну да изречения мудрецов посредниками между собою и Аллахом всевышним. Было у него около 20 сыновей, из которых каждый был царь владычный, имевший (свой) особый удел, войска и сторонников. Правил он всеми делами Дештскими около 20 лет. Дни его (царствования) были светлым пятном на челе веков, и ночи владычества его – яркою полосою на лике времен.

Война Тохтамыша с Тимуром

(Из «Книги побед» Шараф ад-Дин Али Йезди)

Одним из крупнейших конфликтов с участием Тохьамыша стала война Тохтамыша с Тимуром.

Рассказ о выступлении Тимура на войну против Токтамыш-хана и об одержании победы при помощи божией.

Так как злая судьба, которую непреложное перо начертало на челе несчастий и бедствий, привела Токтамыш-хана к тому, что он, забыв все милости и попечения Тимура, отважился на неблагодарность, то он собрал со всего улуса Джучи, доставшегося ему лишь благодаря помощи и содействию Тимура, огромное войско. Стих: «Из русских, черкесов, булгар, кипчаков, аланов, (жителей) Крыма с Кафой и Азаком, башкирдов и м.к.с. собралось войско изрядно большое». С такою неподдающеюся счету армией, превосходившей число древесных листьев и дождевых капель, в конце 790 г. (1 ноября – 30 декабря 1388 г.), соответствующего году крокодила, в начале зимы двинулся он против Тимура. Когда последний узнал об этом, то с войском самаркандским и кешским выступили из столицы, раскинул ставку в Сагардже и разослал тавачиев для сбора и вызова победоносных войск по всем странам и краям (своих) владений. …В это время принесли известие, что находящийся в авангарде войска Токтамыш-хана Илыгмыш-оглан с огромным войском, перейдя через Ходженскую реку, расположился близ Уджук-Зернука. …Тимур отправил Кунче-оглана, Тимур-Кутлуг-оглана и Шейх-Али-бахадура с отрядом войск отрезать неприятелем путь бегства. На другой день, при восходе солнца, месяц победоносного знамени, взойдя на вершине холма Анбара (?), настиг неприятеля; раздался военный клич и завязался бой. Когда огонь сражения запылал от вихря натиска храбрецов, то из отдушины тимурова счастья стал дуть ветерок победы, и враги, показав спину поражения, обратились в бегство. Многие из них погибли под рукою и ногою смерти, объятые ужасом; некоторые, страшась огненного меча, бросились в Ходженскую реку, и пыль их существования унес ветер тления. Тем же, которые спаслись от избиения и спешили бежать, войско, которое ушло вперед, чтобы преградить путь неприятелю, вышло навстречу и (вместе с) победоносным войском, гнавшимся (за ними), окружило их, как дичь на охоте, со (всех) сторон и ударами копий и стрел, мечей и тяжелых палиц истребило их и поводья жизни их передало в жестокие руки Азраила. …Затем, откочевав оттуда, он (Тимур) благополучно пустился в обратный путь, в месяце сафаре 791 г. (30 января – 27 февраля 1389 г.) сделал привал в Акаре и там пробыл (некоторое время). Когда вследствие наступления авангарда весны губительная армия холода обратилась в бегство и щегольские войска зелени и трав отовсюду задвигались на полях и в садах со всех сторон сошлись победоносные войска. …Тимур приказал, чтобы мирза Омар-шейх, эмир Хаджи-Сейф-ад-дин и Ику-Тимур отправились и из судов и плотов устроили мост на Ходжендской реке. Поспешив исполнить приказание, они отправились, в нескольких местах устроили мосты и известили Тимура. Его величество в реби 791 г. (28 февраля – 29 марта 1389 г.), соответствующем началу года змеи, откочевав оттуда, с помощью божией, двинулся в путь. Большая часть вражеского войска была перебита; остальные постепенно с сотнею страданий выбрались из этого омута, обратились в бегство и, перебравшись через реку Ардж, пришли к Токтамыш-хану. Войско последнего осаждало Сабран, где Чингирче, Ляд и Кушчи, обороняясь и отбиваясь, храбро сражались. Не будучи в силах овладеть Сабраном, Токтамыш-хан ограбил Ясы и расположился в тех равнинах. Когда ему дали знать о прибытии победоносного войска Тимура, то и у даря и у войска, у всякого, кто услышал это известие, пред могуществом Тимура задрожала нога твердости и стойкости, на них напал страх и ужас, и войско, несмотря на такую многочисленность и обилие оружия и снаряжения, при одном лишь слухе, распалось, и всякий рукою нужды ухватился за полу бегства; они, немедля пустившись бежать, рассеялись и разбрелись как «саранча расползшаяся»…

Рассказ о походе Тимура в Дешт-и-Кипчак.

…В четверг 12 сафара 793 г. (19 января 1391 г.), когда солнце находилось под восьмым градусом Водолея, высочайший поезд под охраной и помощью божией, двинулся в поход. Когда местность Карасеман стала местом счастливого привала, то прибыли послы Токтамыш-хана. …Когда весть о прибытии посланцев Токтамыш-хана дошла до благословенного слуха Тимура, он приказал привести их. По исполнении обрядов целования земли они преподнесли 1 сокола и 9 быстрых коней, которых они привели в качестве подарка. Тимур, соблюдая обычай, (принятый) у султанов, взял сокола (себе) на руку, но по чувству царского достоинства, не обратил большого внимания. Послы почтительно и смиренно, с разными извинениями и испрашиваниями прощения, стоя на коленях, представили ему через старших эмиров послание Токтамыш-хана такого содержания: «Его величество в отношении ко мне – отец и благодетель-кормилец, так как прежние права его на мою благодарность за разные милости и благодеяния, которых он удостоил меня, таковы, что из тысячи одно, а из многих (лишь) немного можно изъяснить. Если государь по крайней милости и состраданию царскому соблаговолит простить тот дурной поступок и неуместную вражду, на которые я осмелился под влиянием несчастной судьбы и советов злобных и научающих злу людей, которых я стыжусь и раскаиваюсь, то это прибавится к прежним благодеяниям и милостям. Я же, зная границы свои, после этого ни на один волос не сойду с пути повиновения и подчинения и ни одной мелочи не упущу в соблюдении условий приличия и послушания». Тимур сказал: «В начале дела, когда он (Токтамыш), уйдя от врагов, раненый и больной, пришел к нам, (всем) людям известно, как он был включен в число сыновей и до какой степени ему была оказана забота. Между прочим, ради него я двинул войско на Урус-хана и (из-за этого) в ту зиму погибло столько лошадей, солдат, имущества и снаряжения. Несмотря на это, я заботился об усилении и поддержке его до тех пор, пока, отделив иль его от и ля Урус-хана, отдал его ему (Токтамышу) и так усилил руку его, что он утвердился в ханском достоинстве на престоле улуса Джичиева. Держава – от бога всевышнего, но причиной того был я. Постоянно я ласково и радушно звал его сыном, а он меня называл отцом. Когда же держава утвердилась за ним, и он убедился в своей силе и могуществе, то забыл долг (благодарности) за милости и благодеяния и не выполнил обязанностей сына. Когда мы, предприняв поход в землю Иранскую, были заняты покорением Фарса и Ирака, то он, вступив на путь возмущения, выслал войско опустошать окраины нашего царства. Мы не обратили внимания на это, (ожидая) не раскается ли он в своем непохвальном поступке и не воздержится ли от своей неосмотрительности и наглости, но от упоения вином гордыни он до такой степени лишился сознания, что совершенно не отличает добра от зла; он вторично повел войско и выслал вперед в качестве авангарда большой отряд, который вторгся в наши владения. Мы тотчас выступили против него, и армия его, не видевши черной массы нашего войска, предпочла бегство. Теперь он узнал о нашем намерении и, чувствуя свою слабость, представляет извинения. Так как с его стороны уже неоднократно наблюдалось несоблюдение договоров, то полагаться на его слова было бы неблагоразумно, и с божьей помощью и небесной поддержкою мы выполним план, который составили и ради которого собрали войско, а там (посмотрим), какова воля творца, (сказавшего): «Вернись к ним, мы пойдем на них с войском, с которым им не совладать, и изгоним их оттуда униженными; они трусы». Впрочем, если он (Токтамыш) говорит правду, что ищет мира, то пусть пришлет к нам навстречу Али-бека, чтобы мы после переговоров (джанкы) с эмирами выполнили то, что окажется нужным». По выполнении обычая (давать) пир, он приказал соблюсти (в отношении к ним) правила заботы и предупредительности. В среду 16 реби (21 февраля 1391 г.), созвав курилтай, он посоветовался с царевичами и эмирами и, взяв (с собою) послов Токтамыш-хана, при счастливых предзнаменованованиях и благоприятном сочетании звезд со всем войском своим двинулся в путь на завоевание…

Рассказ о размещении войска, о приведении храброй армии в боевой порядок и о большой битве.

В понедельник 15 реджеба 793 г. (18 июня 1391 г.), соответствующего году барана, когда после 6 дней погода прояснилась, Тимур-завоеватель в местности Кундузча лично занялся устройством войска и приступил к приведению его в боевой порядок. …Когда войска обеих сторон выдвинули свои боевые линии друг друга, то армия неприятельская на обоих флангах, правом и левом, несколькими кошунами превышала войско этой (Тимуровой) стороны. Тимур, поддерживаемый богом властелин, который во всяком деле полагался на помощь бога и уповал на милость творца, а не на многочисленность храброго войска и наличие большого количества снаряжения, слез (с коня), как это был его похвальный обычай в каждой битве, искренне и умиленно совершил два раката молитвы и, повернув лицо смирения и покорности в прах повиновения и уничтожения, умолял у порога царя, помощь дарующего, всевышнего и святейшего, о победе и успехе. Окончив свои молитвы перед ведающим сокровенное и тайное и возложив свое упование на безграничную милость божию, он благополучно сел на коня и двинулся вперед. …С обеих сторон били в барабаны,буны и литавры и заглушали слух времени воинственными криками (сурен). …Все эмиры и вожди победоносной армии сцепились с войсками противостоявшими и смешали землю поля битвы с одного конца до другого с кровью неприятелей. Щиты и латы на груди и теле врагов были пронзены и разорваны ударами стрел и мечей, а головы гордецов и шеи главарей были разбиты и перетянуты тяжеловесными палицами и петлями арканов. Заметив в своем войске признаки слабости и не видя у себя сил сражаться с Тимуром, Токтамыш-хан покинул эту сторону и обратился на мирзу Омар-шейха, но найдя войско его в полном порядке, отступил и от него, пошел на Шейх-Тимур-бахадура и тысячи сулдузские и в сопровождении большого числа эмиров и храбрецов своего войска вступил в бой. Сколько Шейх-Тимур-бахадур и его туман ни осыпали противников стрелами, но те самоотверженно, ни на что не обращая внимания и обрекая себя на смерть, не отступали, а раз за разом, с мечами и метательными копьями, повторяли свои атаки, наконец, одержали верх, умертвили много людей сулдузских, прошли через середину их и, оста-новившись, построили ряды в тылу Тимурова войска. …(Тогда) Тимур с отрядом отважных храбрецов повернул на них (врагов). При виде победоносного знамени у Токтамыш-хана исчезла стойкость. Омыв немедленно руку смятения водою печали от короны и престола, он поневоле потерял надежду на царствование и властвование и, страшась за жизнь свою, оглушенный и растерявшийся, отпустил поводья быстроногого коня и с сотней уловок спасся с того поля сражения. Так как прирожденное забвение благодеяний и неуважение к благодетелю схватили полу судьбы его, то он предпочел стойкости бегство. Весь улус Джучиев, пораженный и разбитый, отчаялся в существовании. …Тимур победоносно и счастливо стал лагерем и занялся исполнением обя-зательств благодарности и хвалы царю царств всевышнему и святейшему. …Выбрав затем из всего войска по 7 человек из 10, он отправил их в погоню за обреченными на смерть беглецами. Немногим удалось легко выбраться из этого омута бедствия; жены же их, дети, имущество и снаряжение – все попали в руки победоносного войска. …Все эмиры и воины, которые по приказанию (Тимура) отправились в разные стороны, победоносно прибыли ко двору Тимура с бесчисленной добычей – лошадьми, верблюдами, быками, баранами и множеством рабов – девушек и детей – на телегах. Всех неприятелей, искавших спасения на островах Итиля, схватив и забрав в плен, привели в (лагерь). Победонос-ным войсками в этой славной победе досталась такая огромная добыча, что нога изложения и написания совершенно не может достичь границы описания ее. У отдельных людей в высочайшей орде, которые с трудом находили необходимейшее пропитание, скопилось столько лошадей и баранов, что во время возвращения, идя назад, они не были в силах гнать их, а потому некоторых погнали, а некоторых оставляли... В лагере Тимура оказалось столько подобных хуриям девушек и красивых отроков, что одних тех, которые были выбраны лично для Тимура, было более 5000 человек... Тимур, с помощью всевышнего, вступив на престол царствования и миродержавия в том месте, которое было столицею султанства и ханства Джучи-хана и сыновей его, предался удовольствиям и счастливой жизни... Таким образом в этом очаровательном месте он среди удовольствий и счастливой жизни провел 26 дней…

Рассказ о походе Тимура с войском против Токтамыш-хана во второй раз.

В конце зимы 797 г. ( 27 октября 1394 г. – 15 октября 1395 г.), когда армия зелени по приказу султана весны, придя в движение, победоносно выступила в степь и от блеска прибытия справедливого царя весны совершенно распалось основание неправосудного войска зимы, укрепляющее мир мнение Тимура пришло к решению повести войско в сторону Токтамыш-хана и снова наказать его, чтобы он в другой раз не выдвигал ноги самообольщения из пределов своей силы и мощи. Войска, подобные судьбе, шли в совершеннейшем порядке, отряд за отрядом, подняв знамена и набросив складки ненависти на чело могущества и мужества, итак как они направлялись на восток и на север, то вперед пошло левое крыло, как это принято у тюрков. Чтобы вызвать повод, Тимур еще в зимовье (своем) написал Токтамыш-хану письмо. Эмиры его, вследствие крайнего невежества и упорства, оказали сопротивление, внесли смуту в это дело и рукою спеси и прахом несчастия наполнили источник счастья благодетеля и глаза собственного благополучия. Токтамыш-хан вследствие речей этих несчастных, сойдя с пути истины, ушел в пустыню гордости и самообольщения, посеял семена горя и смятения, и в ответе своем на письмо Тимура написал грубые выражения.

Рассказ о смотре, который Тимур сделал победоносному войску. …Когда Тимур со всем своим войском прибыл в местность Тарки и расположился там лагерем, до сведения его довели, что авангард Токтамыш-хана (под начальством) Казанчия остановился на берегу реки Хой. Тимур лично с отборным войском ночью отправился в поход и утром, как ветер переправившись через реку, напал на них, ударами сверкающего меча истреблял презренных врагов, обагрил поверхность степи и равнины кровью неприятелей и зеленью… меча заставил на побеге счастья распуститься бутон победы. Оттуда мирозавоеватель с победоносным войском своим двинулся дальше и, придя на берег реки Сундж, остановился, а Токтамыш-хан, собрав свое войско на берегу реки Терека и выставив вперед туры, арбы и... укрепил свою позицию и приготовился к бою. Тимур, выстроив войско в боевой порядок, подошел и, благодаря (своему) непоколебимому счастью и мощи (своего) войска, напустил поток страха и ужаса в жилище стойкости и самообладания Токтамыш-хана; он (последний) не мог устоять, так что войско его, бросив (заградительные) окопные щиты (чапар) и обратясь в бегство, отступило. Тимур с войском, найдя брод, перешел через реку Терек, а Токтамыш-хан, дойдя до реки Курай остановился и занялся собиранием остатка своего войска. Так как у Тимурова войска оставалось мало продовольствия, то Тимур пошел вдоль берега реки в область Джулат, чтобы воины запаслись провизией из тамошних зерновых продуктов и в спокойном состоянии мужественно занялись уничтожением неприятелей. В это время сторожевые посты доставили известие, что Токтамыш-хан вторично привел в порядок войско и по берегам реки идет вниз вслед за победоносным войском. …Когда расстояние между обеими сторонами стало близким, во вторник 22 джумади 797 г. (14 апреля 1395 г.), соответствующего году свиньи, они расположились одна напротив другой.

Рассказ о выступлении Тимура с намерением сразиться.

На другой день в среду утром, войско с обеих сторон с громкими криками пришло в движение. Могущественный Тимур занялся приведением в порядок армии: устроив семь корпусов (кул), он поставил туры и выставил вперед храбрецов (бахадуров); пехота, за щитами, стояла впереди. Мирзу Мухаммед-Султана он назначил в главный корпус, а фланги корпуса укрепил смельчаками, разрывающими боевые ряды. Сам же с 27 кошунами в полном вооружении стал позади войска. Войско неприятельское также выстроило ряды напротив и подняло знамена. В это время кто-то с левого крыла принес известие, что с правого крыла неприятеля Кунче-оглан, Бек-Ярык-оглан, Актау, Давуд Суфи, зять Токтамыш-хана и Утурку с большой толпой наступают на левое крыло победоносного войска Тимура. Тимур поспешно двинулся на них и с построенными в боевой порядок кошунами произвел атаку. Те, увидев стремительный напор войска, подобного судьбе, показали тыл и обратились в бегство. Некоторые из числа 27 кошунов, находившихся при Тимуре, пустились в погоню за бегущими, которые добравшись до своего корпуса (кул), повернулись, бросились на тех, которые гнались за ними, отбросили их, прогнали до Тимура и часть убили, а часть разбежалась во все стороны. Вследствие этого кошуны смешались, а те (воины Токтамыша), осмелев, ринулись вперед и устремились на Тимура. …Хотя войско неприятельское подходило отряд за отрядом, совершало одно нападение за другим и проявляло (большие) усилия, оно не могло сбить с места победоносных храбрецов (тимуровых), которые, спешившись и припав на колени (сукдамиши карде), выпускали стрелы. …Сколько неприятели ни приходили на помощь друг другу и сколько они ни делали нападений копьями, мечами и метательными копьями, те отражали их ударами стрел. Наконец с другой стороны подошел Джеханшах-бахадур со своим туманом, бросился на врагов и завязался великий бой. …Токтамыш-хан с царевичами Джучиева рода, эмирами и нойонами, показав тыл, обратились в бегство и много воинов их было убито.

Рассказ о выступлении Тимура в набег (илгар) вслед за Токтамыш-ханом.

…Он (Тимур) назначил набег (илгар), двинулся в погоню за Токтамыш-ханом и чрезвычайно быстро днем и ночью шел по следам его. Прибыв к месту переправы через Итиль, называемому Туратурской переправой, он дал находившемуся при нем сыну Урус-хана, Койричак-оглану, отряд узбекских храбрецов, находившихся в числе слуг высочайшего двора, приготовил принадлежности падишахского достоинства, удостоил его шитого золотом халата и золотого пояса, велел ему переправиться через Итиль и передал ему ханство над улусом Джучи. Царевич Джучиева рода, согласно приказанию, перешел на ту сторону реки и занялся собиранием рассеянной армии и устройством улуса, а войска подобные судьбе, поспешив по пятам неприятелей, дошли до Укека и многих из них убили. В этот день несчастным, с одной стороны, угрожали удары губителя-меча, а с другой – волны-кровопийцы Итиля. Большую часть их взяли в плен, а немногие из них бросились на плотах в воду и переправились на ту сторону Итиля. Токтамыш-хан бросил ханство, дом и все, что имел, явное и скрытое, и, опасаясь за жизнь свою, с несколькими людьми бежал, ушел в сторону Булара, в лесистую местность, и спасся от львиных когтей, низвергающих врага. Победоносное войско (Тимура) с этой стороны реки дошло до того же места, до которого оно в первый поход на Дешт добралось с той стороны реки, и ограбило (все это). Место (же) это недалеко от «страны мрака». Победоносная армия и в этот раз ограбила большую часть Дешт-и-Кипчака…

Рассказ о набеге Тимура на правое крыло Джучиева улуса и на область русских.

Тимур-завоеватель, который во всяком деле был доволен только тогда, когда доводил его до крайнего предела, после разбития и изгнания Токтамыш-хана и уничтожения его армии и воинов, захотел в своих высоких помыслах покорить и завладеть всеми теми областями и землями, да подчинить и искоренить все народы и племена тех пределов и местностей. Направляясь против правого крыла улуса Джучи-хана, он двинулся в ту беспредельную степь к реке Узи и в сторожевой отряд назначил эмира Османа, который взяв проводников, отважно отправился в путь. Дойдя до реки Узи, он в местности Манкер- ман ограбил Бек-Ярык-оглана и некоторых из находившихся там людей улуса узбекского и большую часть их покорил, так что лишь немногие и то с одной только лошадью смогли спастись. Баш-Тимур-оглан и Актау бежали и, переправившись через реку Узи, вступили в улус Хурмадая, люди которого были их врагами. Там положение их стало хуже, чем от грабежа и плена, и оттуда туман Актау, ища (спасения) в бегстве, ушел в Рум поселился на равнине Исраяка, где находится и до сих пор. Повернув от реки Узи, Тимур счастливо направился на русских. Подобные небосводу войска на берегу реки Тан еще раз окружили Бек-Ярыка; спереди у него оказалась река-кровопийца, сзади отважное войско. Дойдя до Карасу, одного из городов русских, они разграбили весь город внутри и снаружи. Бек-Ярык-оглан дошел до полного изнеможения и бессилия, по необходимости и в (полном) смятении, оставив семью и детей своих в когтях несчастья, бежал с одним (лишь) сыном и вышел из окружения их (войск Тимура). Победоносное войско привело к Тимуру всех жен, детей и домочадцев его. Его величество отвел им шатры и палатки, оказал им всяческую заботу, подарил им множество скота, платья, вещей и разных драгоценностей и отослал веселыми и спокойными вслед Бек-Ярык-оглану. Мирза Мираншах, Джеханшах-бахадур и другие эмиры – темники и тысячники повернули назад, со своими воинами вторично произвели набег на правое крыло Джучиева улуса и, придя туда, уничтожили Бек-ходжу и других эмиров со всем улусом онкол (правой руки), убивая, забирая в плен и разоряя. Города Сарай и Урусчук они также ограбили и весь улус и области подчинили своей власти; имущество и богатства, выходящие за пределы приблизительного счета и воображения, прибавили к прочей добыче. Они взяли бесчисленные стада и табуны и забрали в плен красивых женщин и девушек. Тимур двинулся на Москву, которая также один из городов русских. Прибыв туда, победоносное войско (его) также опустошило всю ту область, вне города, разбило и уничтожило всех эмиров тамошних. В руки воинов попала большая добыча. …Могущественный Тимур, взяв проводника, отправился оттуда в Бальчимкин. Когда он достиг крепости Азака, мирза Мираншах с бывшим при нем войском, пройдя по берегу реки Тан и ограбив неприятеля, присоединился там к царственному поезду. Последовав обязательный приказ, чтобы в Азаке мусульман отделили от прочих общин и отпустили, а всех неверных предали мечу джихада и, ограбив дома их, сожгли…

Рассказ о нападении победоносного Тимура на Хаджи-тархан и Сарай.

Итак, подойдя близко к Хаджи-тархану, Тимур с немногими людьми из своих приближенных, утром, прежде победоносного войска, поскакал к Хаджи-тархану. Правитель тамошний, Мухаммеди, поневоле вышел навстречу, и его величество отправил его с мирзой Пир-Мухаммедом, эмиром Дженахшахом, эмиром Шейх-Нур-ад-ди- ном, Тимур-ходжа-и-Ак-Бугой и с войском по направлению к Сараю. Тимур вошел в Хаджи-тархан и после раскладки (хавале) денег за пощаду и получения их, все что в нем было одушевленного и неодушевленного (имущества) подверглось разграблению. Упомянутый царевич и эмиры переправились через реку Итиль по льду и согласно приказанию отпр<