Тот, кто называет меня беркутом

Теперь я буду заниматься тем, что мне под силу.

«Весь этот путь по горной дороге должен быть тихим и спокойным. Интересно, смогу ли я чем-нибудь помочь? Ну, моя работа начнётся, когда мы достигнем села», — размышлял я.

Я передвигался в середине отряда. По всем сторонам находились дозорные, я же молчал посреди них. Я хотел было как-то разрядит обстановку, но они же сопровождают меня из-за того, что это всего лишь их миссия, так что я одумался.

— Мистер, у вас болезненный вид. Всё в порядке? — спросил меня шагавший рядом со мной низкий солдат с головным убором. Его голос изменился. Под головным убором виден его прекрасный цвет глаз, но проигнорировав это, я сконцентрировался на своем состоянии.

— Разумеется. Нет, прости, но я не привык к подобному.

«Конечно, разглядев по внимательней, покажется, что мне плохо».

— Не привык? — удивился один из солдат моим словам.

Похоже, солдат впервые услышал это слово. После того как я посчитал, что контрактники могут подумать обо мне что-то неприятное, в моей голове промелькнула мысль, что вся эта ситуация чем-то напоминает тридцатилетнюю принцессу в костюме, которую охраняет молодежь. Это ни в коей степени не смешно.

— Выходит, вы впервые совершаете марш бросок?

— Да уж. Странно, что беркуту приходится ходить по земле.

Я вспомнил те слова о беркутах. Вновь я посмотрел на солдата с головным убором. Он, заметив, смутился и слегка отошёл. Примерно полметра. «Кажется, он не собирается увеличивать дистанцию».

— Ах да, ты же тот беркут?

— Э, что?

— Ты это сказал, прямо как беркут.

— Эх, да. Верно. Верно…

«Интересно, от чего он смутился. Из-за отсутствия опыта, я чувствую себя некомфортно. Стоп, я что-то не так понял?»

— Я — ОО, и обычно не выхожу на прогулки.

— Я знаю. Все говорят, что вы наблюдаете за ситуацией, словно податливый беркут, летящий в небе.

— Ну да. На карте отображается вид сверху, так что похоже, будто летишь в небе. Довольно поэтично… Что?

— Нет. Ничего, — ответил солдат, оглядываясь по сторонам. С резким и подчёркнутым голосом. В Токио говорят в подобных случаях: «Словно он увидел что-то смущающее или очень моэ».

«Восхитительно», — подумал я, но после забеспокоился. Несмотря на то что я был занудой, новое хобби в виде маленьких мальчиков даже для меня было поводом задуматься. Я думаю о том, чтобы пойти рядом с Омаром. Я, наверное, буду мешать, но прежде, чем будет хуже… даже если я буду подозрительно вести себя, это не поможет.

И вот, что я сделал.

Горные дороги и бронемашины

Лагерь расположен на склоне горы, очевидно, что и дорога проходит по склону. Вдалеке виднеются горные склоны, поэтому не будет преувеличением сказать, что в этом регионе нет ничего рядом с горами и склонами. Если на то пошло, то за немногими горами имеется длинный склон, спустившись с которого, вы увидите равнину с хлопковым полем.

В данной местности нет даже лесов, а на горных вершинах расположено ничтожное количество снега. Лишь цвет земли окрашивает эти горы.

«Они говорят, что это из-за высоты. При достаточно большой высоте микробы перестают размножаться, в результате чего многие живущие в симбиозе с ними деревья и растения не могут расти. По сравнению с горами Фудзи они расположены не так и высоко, но, как известно, без воды ничего не будет цвести. Простое существование жизни — это чудо», — подумал я.

По сравнению с размерами гор живые существа маленькие, словно муравьи. Имеется в виду, что это заметно и невооружённым взглядом. Если отойти подальше, то человек будет даже незаметен на этом фоне. Чистый воздух, в любом случае сегодня всё видно на любом расстоянии.

Говорить, что тут нет никакой растительности, будет преувеличением, но тут будет действительно трудно найти траву. А деревьев я вовсе не видел. Вот почему, когда дует ветер, мерещится его образ, потому что песок тянется вверх. Тем не менее не выйдет сказать, что это пустыня. На расстоянии горных вершинах есть снег.

Смотря на горы с расстояния, я задавался вопросом о размерах, масштабах карты, отображаемой на мониторе ОО. Может, это профессиональная болезнь, но мне кажется, что лишь благодаря своему воображению я могу сократить количество несчастных случаев, подобных тем, что произошёл в селении. Оправдание, но не совсем. Отсутствие воображения легко делает из человека агрессора. Теперь я это прекрасно понимаю.

«Я иду по дороге».

«Я иду».

«Как долго я ещё буду идти?»

На автомобиле было бы проще, хотя данная область находится за пределами зоны патрулирования. Я сам придумал этот план, но оказалось, что в деревню я пойду пешком, служа патрулём. На машине удобней, но видимость и оборонительные возможности ограничены.

Бесспорно, идти пешком — лучше. Для машины достаточно одной ракеты, даже обстрел из винтовки убьёт всех внутри. Пешком подобного не произойдёт. Даже если все умрут, они умрут по отдельности.

Вот почему мы передвигаемся пешком по опасной зоне. Основное правило заключается в том, что во время боя нужно находится вне транспортного средства.

Я вспомнил американские бронемашины, с которыми я приехал в эту страну. Если бы у нас были такие, мы смогли бы передвигаться намного быстрее, нежели пешком, и безопаснее, чем на машине. Я не знаю, что насчёт ракет, но стрельба из винтовки была бы не страшна. Мобильность пехоты сразу бы повысилась. Понятна причина, по которой американские войска перевозились в броневиках на подобной местности.

Размер дороги достаточно широк для грузовика, водитель, несомненно, будет управлять автомобилем в страхе.

Спуск по бесконечно длинной извилистой дороге кажется интересным.

Донки

Хоть у нас и нет броневика, у нас имеется донки.

Донки означает осёл, для своего небольшого размера это сильное животное, давно используемое для перемещения багажа. Однако из-за небольшого размера работает он не так хорошо, как лошадь. Я говорю об этом с такой гордостью, но мне рассказал это Омар.

Современные ослы — это мини-автомобиль. В ширину и длину по 1,5 м, высота 1 м. К открытому шасси крепятся 6 самоходных колёс. Транспортное средство передвигается зигзагом. Максимальная скорость — 10км. Над шасси имеется лишь багажная платформа. Её загружают боеприпасами, продовольствием и снаряжением подразделения S, то есть бригада, перевозящая снаряжение. С этой стороны очень схож с ослом.

Командир отряда держал небольшой контроллер, за которым следовал донки, удерживая дистанцию в 1 м. Официально назывался специальной машиной для перевозки снаряжения подразделения, но был прозван в честь своего четвероногого семпая донки. Он не был бронирован, но был очень полезен для пехоты. Поскольку я не мог нести оружие, донки вёз всю экипировку. Если бы не он, я выдохся ещё до того, как мы перебрались через первую гору.

Донки следовал за лидером отряда, Омаром. Омар остановится — донки тоже, Омар бежит — донки ускоряется, Омар идёт назад — донки тоже идёт назад. В этой местности он передвигается довольно забавно. Дабы быть точней, поскольку это не впервой, я вспомнил про это слово, но он передвигается восхитительно. Мне нравится этот донки.

Насколько я помню, я вижу донки второй раз в своей жизни. Первый раз был в тренировочном лагере, в тот же день, когда узнал, что село не было тренировкой. Омар, увидев, как я смотрю на донки с любопытством, в серьёз сказал:

— В Японии нет донки?

— Нет… может, и есть, но я не видел. Даже по телевидению.

Омар чопорно пояснил, что за пределами американской армии их практическое использование находится под вопросом.

Омар

Я не представляю, как Омар выглядит с точки зрения эльфа, но для японца или человека он, напротив ожиданий, окажется хорошим человеком, которого можно уважать. Идя впереди всех, он обучает своих подчинённых, когда мы находимся в безопасных зонах.

После того как спросит: «Что бы ты сделал на моём месте?» —приказывает сделать всё именно так. Лэнсон так же поступал со мной. Кроме того, он ведёт себя дружелюбно, серьёзно.

Он производит положительное впечатление, а, может, он просто ведёт себя искренне. Именно в этом они с Лэнсоном отличаются. Может быть, в прошлом с ним что-то случилось, из-за чего та его сторона, за которую его можно уважать, была полностью скрыта.

Мы всё ещё передвигаемся по горам. «Я до сих пор могу идти, но обратный путь будет скучным», — промелькнуло в моей голове. Донки так же верно следует за Омаром.

— Мне кажется, что расспрашивать о подобном будет очень грубо, но… — сказал Омар, отдав подчинённым приказ сделать короткую остановку.

Я кивнул. Если он так говорит, то, скорее всего, хочет спросить о чём-то личном.

— Ты действительно раньше не работал в армии?

«И всё же чувствуется, что в километре от эльфы», — подумал я, прежде чем подумать над ответом. Не только в нашей компании, но и в любом бизнесе совать свой нос в чужие дела — табу. Улыбаясь по другой причине, я ответил:

— Конечно, нет. Как можно видеть.

Омар удивлённо уставился на него. Он выглядит спокойным, хоть и его глаза слегка расширились. Он выглядел столь удивлённым, что я почувствовал необходимость дополнительных разъяснений. Мне кажется, что с этим славным парнем все предпочтут иметь хорошие отношения.

— Многие из ОО раньше не работали в армии. Не только я. Я не слышал подробностей, но руководитель Лэнсон был военным, — когда я ответил, Омар резко кивнул.

— Да, я знаю.

«Если он знает, то зачем спрашивает», — подумал я, но мне показалось, что у него на уме есть что-то ещё, и он продолжил:

— Речь идёт о тебе. Я очень удивлён, что ты раньше не работал в армии.

— Мне кажется, что я не похож на военного… — я достал воротник и потрепал его.

Омар горько улыбнулся. Я знаю, что он говорит, подбирая подходящие слова.

— Командование было сродни профессионалу. На самом деле оно было идеальным, относительно многих командующих и солдат. Вот почему я был удивлён.

Может быть, он и был удивлён, но я тоже удивился этим словам.

Подумал я.

Я глубоко задумался.

Когда я не могу подобрать подходящее слово, то качаю головой. Я ничего не смог придумать, поэтому сказал:

— Ох, да?

— Достаточно для моего признания, — короткий ответ. Он смотрит на меня с выражением, словно увидел нечто удивительное.

— Я очень счастлив, что ты стол высоко меня оценил, но мои слова были чистой правдой. До этого я даже не держал оружия.

— Очень плохо, — сказал он с неподдельной уверенностью, что это действительно очень плохо.

Прежде чем я успел извиниться, Омар сказал:

— Если бы ты оказался здесь раньше… Если бы мы не были отрядом частной военной организации… ты бы уже давно получил медаль и любое звание, какое бы только захотел. Ужасно стыдно, что этого не произошло, — заключил Омар.

Я снова удивился.

Наши рекомендации