Суверены современники Эдуарда III
Папы Римские: Иоанн XXII — 1316, Бенедикт XII — 1334, Климент VI 1342, Иннокентий VI — 1352, Урбан V — 1362, Григорий XI 1370;
Императоры Востока: Андронник III — 1320, Иоанн V — 1341, Иоанн VI — 1370;
Императоры Запада: Людвиг IV Баварский -1314, Карл IV Люксембургский — 1347 (с 1346 г. — антикороль, с 1347 — король и только с 1355 г. кайзер, т. е. император. Ф.С.)
Короли Франции: Карл IV Красивый — 1322, Филипп VI Валуа (основатель новой династии) — 1328, Иоанн II Добрый — 1350, Карл V — 1364;
Короли Португалии: Альфонсо IV — 1325, Педро I — 1357, Фердинанд I — 1367;
Короли Дании: Кристофер II — 1319, Вальдемар III — 1340, Олаф — 1375;
Короли Швеции: Магнус III — 1320, Альберт — 1363;
Короли Шотландии: Роберт Брюс — 1306, Дэвид II Брюс — 1330, Эдуард Бэлиолл — 1332, Дэвид II (вернулся вновь) — 1342, Роберт II Стюарт — 1379;
Русские великие князья: Александр II Михайлович — 1326, Иван I Данилович Калита — 1328 (в Москве — с1325 г.), Симеон I Гордый — 1340, Иван II Кроткий (он же Красный, т.е. Красивый) — 1353, Дмитрий III Константинович Суздальский — 1360, Дмитрий IV Иоаннович Донской — 1363.
Выдающиеся деятели:
Эдуард принц Уэльский, по прозванию Черный принц, Джон Гант, прозванный так по месту своего рождения в Генте, во Фландрии, — четвертый сын Эдуарда III, ставший благодаря браку со своей четвероюродной сестрой Бланш Ланкастер герцогом Ланкастерским, родоначальником одноименной династии; Лайонелл, герцог Кларенс, третий сын короля, и Эдмунд, граф Кембридж (впоследствии герцог Йоркский), пятый сын короля — давшие начало Йоркской династии; Томас Бродвардин, Саймон Лэнгхем, Уильям Уитлси и Саймон Сэдбери — архиепископы Кентерберийские; графы Арунделл и Нортхэмптон, сэр Уолтер Мауни и сэр Джон Чандос — прославленные воины; Лэтимер — лорд-чемберлен; сэр Джон Мандевилл (1302 — 1372) — знаменитый путешественник.
1После Кале англичане потерпели на севере Франции и во Фландрии несколько неудач и перенесли военные действия на юго-запад Франции, в Гасконь. Здесь, возвращаясь с небольшим отрядом из грабительского похода во внутренние районы страны, на пути к своей резиденции, которая находилась в Бордо, Черный принц был настигнут превосходящими силами французов. Через кардинала Перигора он сообщил французскому королю Иоанну Доброму, что согласен вернуть награбленное, а также "все захваченные им замки и крепости, которые находились в его руках уже три года, заплатить 100 тысяч флоринов выкупа и остаться в руках французов пленником и заложником, пока все это не будет выполнено и устроено, чтобы все его люди могли уйти без боя. Эти предложения король Иоанн отклонил и сказал кардиналу, чтобы принц и его люди сдавались без боя, или он возьмет их силой." Цитирую по "Нормандской хронике", взятой из "Хрестоматии по истории средних веков" (Москва,1969 г.) — Ф.С.
2Но не для Джона Ганта, герцога Ланкастерского, следующего по старшинству из оставшихся в живых сыновей короля, который уже примеривал корону на себя. Поэтому принц Уэльский был немало обеспокоен тем, как нейтрализовать брата и сохранить титул наследника за свои малолетним сыном Ричардом. Что же касается короля, то по свидетельству Мортона и Грина он еще до смерти принца впал в маразм и плохо понимал, что происходит. — Ф.С.
ГЛАВА XV
РИЧАРД II Бордо (по месту рождения)
| Родился в 1367 году | Взошел на престол 21 июня 1377 года |
| Низложен 30 сентября 1399 г. | Царствовал 22 года |
| Умер 10 января 1400 года |
РАЗДЕЛ I
Хоть отпрыск знаменитых деда и отца,
Он все ж едва ль заслуживал венца.
Эджертон
(1377 г.) Ричарду II едва исполнилось десять лет, когда он унаследовал трон своего деда. К этому времени народ бедствовал и был охвачен недовольством, а знать была полна гордыни и мятежных устремлений. Пока король был несовершеннолетним, управление находилось в руках трех его дядей: герцогов Ланкастерского, Йоркского и Глостерского. И, поскольку покойный король вовлек страну во многие трудные, опасные, да к тому же и дорого стоящие войны, которые требовали значительных и постоянных усилий и затрат, то недовольство в народе было сильнее, чем когда-либо.
Огромные затраты на вооружение против окружающих страну врагов и стремление администрации как можно более тщательно подготовить каждое из затеваемых предприятий полностью опустошили казну. Поэтому парламент ввел новый налог в три гронта (монета стоимостью 4 пенса) на каждого англичанина старше 15 лет для снабжения армии провиантом. Негодование в народе возросло еще более, так как новый налог был весьма несправедлив: богатые платили ничуть не больше бедных, и эта несправедливость разожгла возмущение бедноты в пламя бунта.
(1381 г.) Все началось в Эссексе, где упорно распространялся слух, что крестьяне будут разорены, их дома сожжены, а добро разграблено. Первым, кто призвал бедняков к оружию, был хорошо известный в этой местности кузнец по имени Уот Тайлер. Сборщики налогов пришли к нему, когда он был за работой, и потребовали внесения налога за его дочь. Он отказался под тем предлогом, что ей еще не исполнилось 15 лет. Один из сборщиков, человек очень жестокий, настаивал на том, что она вполне зрелая женщина, и при этом вел себя очень непристойно. Это до такой степени возмутило отца, что он внезапно хватил обидчика молотом по голове и убил его. Стоящие рядом одобрили его действия и все как один решили защищать его. Они выбрали его своим вожаком и назвали народным защитником и своим доверенным лицом.
Легко представить себе беспорядки, учиненные этой разъяренной толпой. Вся округа взялась за оружие. Они жгли и грабили все на своем пути, вымещая на бывших господах все обиды, которые раньше терпели от них безропотно. Вскоре недовольство стало всеобщим и число восставших, когда они подошли к столице, значительно возросло. Огонь восстания распространялся очень быстро и вскоре охватил Кент, Херефордшир, Сэрри, Норфолк, Кембридж и Линкольн. Когда восставшие подошли к Блэкпулу, их число превышало 100 тысяч человек. Одну из групп восставших возглавлял сам Уот Тайлер, который повел их в Смитфилд. Здесь он был встречен королем, который пригласил его на переговоры, якобы для того, чтобы выслушать недовольных и удовлетворить их претензии. Тайлер, приказав своим товарищам оставаться в отдалении, пока он не подаст сигнала, смело направился на встречу с королем и начал переговоры посреди всей королевской свиты.
Требования этого демагога осуждены всеми историками того времени как наглые и сумасбродные, и все же трудно не признать справедливость тех петиций, которые восставшие доверили ему отстаивать. Он требовал, чтобы все рабы получили свободу, чтобы все пастбища для скота были в равной степени открыты как для богачей, так и для бедных, и чтобы все получили прощение за прошлые грехи и нарушения закона. Произнося твердым голосом эти требования, он то и дело угрожающе размахивал мечом. Эта наглость настолько возмутила Уильяма Уолворта, лондонского мэра, находившегося в свите короля, что он, не задумываясь о том, какой опасности он подвергает его величество, нанес Тайлеру удар своей булавой. В этот момент один из королевских рыцарей, подъехав к бунтарю сзади, поразил его мечом.
Мятежники, видя, что их вожак убит, приготовились отомстить за него. Их луки были уже натянуты, когда Ричард, которому в то время едва исполнилось 16 лет, подъехал к ним и с восхитительным присутствием духа закричал: "Ну что, мои верные люди, уж не хотите ли вы убить своего короля? Не печальтесь о своем атамане; я сам буду вашим командующим! Следуйте за мной и вы получите все, чего требуете!" Охваченные восторгом мятежники немедленно повиновались. Они выехали вслед за королем на поле, и он предоставил им ту же хартию, которую только что обещал их вожаку, и которую он отменил в парламенте.
Поэт Гувер описал это восстание в стихах на латыни, выдержку из которых мы приводим в качестве образца литературы того времени. Мы полагаем, они не станут менее поэтичными из-за облачения английских кличек и уменьшительных имен в латинские одежды. Эти стихи юмористически переведены на английский Эндрусом1:
Уот кричит, а Том пищит и Симкин подвывает.
Валежник Батт к костру тащит, а Гибб к толпе взывает.
Орет Годлин, а вместе с ним и Хайк и Боб горланят;
Грэг хлопает, Хоб топает, а Тим кого-то манит.
И Ходж и Лэри и Давид — других ничем не хуже...
У Джуда бесподобный вид, — он искупался в луже.
Вот, подобравшися к огню, хватает Джэки головню,
И с ней в руках он пляшет,
А Тиб, хоть рад такому дню, ножом свирепо машет, — и т. д.
(1389 г.) До поры до времени король находился под контролем регентов, которые делали все, чтобы не допускать его к власти. Но вот, в один прекрасный день, когда после пасхи собрался чрезвычайный совет знати, он к удивлению всех присутствующих пожелал узнать, сколько ему лет. Когда ему ответили, что ему уже 22 года, он заявил, что с этого времени он будет править один, без посторонней помощи, так как никому не позволит лишить себя прав, которыми обладает последний из его подданных2.
Получив свободу управлять государством по своему усмотрению, он сразу же проявил себя как человек, лишенный тех качеств, которые требуются для того, чтобы завоевать прочный авторитет. Он обожал блестящие и парадные, но бесполезные мероприятия. Он часто допускал к себе людей низких сословий, но никогда не мог внушить им почтения к своему уму или характеру. С другой стороны жестокость, проявленная им по отношению к герцогу Глостерскому, который по незначительному подозрению был отправлен заточение в крепости Кале и там убит (1397 г.), а также другие не более справедливые поступки не могли не усилить враждебное отношение к нему, которое успело пустить глубокие корни в королевстве. Пристрастие короля к фаворитам, число которых со временем росло, сделало короля одиозной фигурой. Однако, несмотря на то, что Ричард, казалось, делает все, чтобы настроить против себя своих подданных, поводом для его свержения послужил случай.
Герцог Херефорд, явившись в парламент, обвинил герцога Норфолка в том, что тот в личной беседе позволил себе оскорбительные слова в адрес короля. Норфолк отверг это обвинение, назвал Херефорда лжецом и, чтобы доказать свою невиновность, вызвал его на поединок. Поскольку для мирского суда улик не хватало, лорды с готовностью одобрили поединок как средство выявить виновного, так как в то время считалось, что исход поединка решается Божьим судом. Были назначены время и место дуэли, и весь народ с нетерпением ожидал разрешения этого спора. Наконец, настал день и час, когда должен был начаться поединок. Вот противники уже, пришпорив коней, помчались навстречу друг другу, как вдруг коль остановил поединок и приказал обоим дуэлянтам покинуть страну. Герцог Норфолк был выслан пожизненно, а герцог Херефорд только на 10 лет. Так, один был обречен на изгнание, не будучи официально обвинен, а другой вообще без всякого повода3.
Герцог Норфолкский был совершенно подавлен горем и сознанием несправедливости вынесенного приговора. Он удалился в Венецию, где через несколько лет умер от разрыва сердца. Поведение Херефорда в этом деле было внешне покорным и смиренным. Королю это настолько понравилось, что он понизил срок изгнания до четырех лет, а также дал Херефорду письменный патент, гарантирующий ему владение всем имуществом, которое может достаться ему по наследству во время его отсутствия. Однако, когда в 1398 году отец Херефорда, герцог Ланкастерский умер, король объявил выданный им патент недействительным и сам завладел Ланкастерским герцогством.
РАЗДЕЛ II
Вы видите: страна разорена;
Народ в ней бедствует и знать оскорблена;
Свобода попрана, в забвении закон...
О нет! не враг нанес нам сей урон!
Страшнее ничего гражданской нет войны.
Самих себя бояться мы должны!
Сэвидж
(1399 г.) Такое изощренное преследование разожгло в Херефорде ненависть к королю, и хотя он до поры до времени вынужден был скрывать это, возмущению его не было границ. Он задумал лишить трона человека, показавшего себя недостойным власти. И для осуществления этого замысла трудно было найти более подходящую личность, чем Херефорд. Он был хладнокровен, проницателен, решителен и в то же время осторожен. Он успел уже отличиться в крестовых походах против язычников в Литву, предпринятых Тевтонским орденом и, таким образом, помимо названных качеств, доказал и свое благочестие, и свою доблесть. Личные обиды подхлестывали в нем благородный замысел, для достижения которого у него было достаточно и союзников, и удачливости. Чтобы воплотить свои планы в жизнь, нужно было только дождаться момента, когда король куда-нибудь отлучится из Англии. И вот, когда Ричард отплыл в Ирландию для подавления вспыхнувшего там мятежа, Херефорду представилась возможность, которой он так терпеливо и долго ждал.
В сопровождении свиты в 60 человек он спешно отплыл из Нанта на трех утлых суденышках и вскоре высадился близ Равенспера в Йоркшире. Граф Нортумберлендский, который уже давно был недоволен королем, вместе со своим сыном Генри Перси, прозванный за свой буйный нрав Хотспуром (Горячая Шпора) немедленно примкнул к Херефорду со своими войсками. После этого наплыв добровольцев под его знамена был так велик, что уже через несколько дней под его началом была армия в 60 тысяч человек.
Пока в Англии развивались описываемые события, Ричард пребывал в полном неведении о них. Западные ветры, господствующие над морем в течение трех недель, препятствовали сообщению между островами, и он не получал никаких известий о начавшемся восстании. Когда же Ричард в сопровождении 20-тысячной армии высадился в Милфорде, он убедился, что находится в тяжелейшем положении. Оказавшись посреди восставшего народа, он не мог найти ни одного верного друга, на которого мог бы положиться. Его и без того небольшая армия начала дезертировать, и через несколько дней в ней осталось не больше 6000 бойцов. Не зная, кому довериться и куда направиться, он не нашел ничего лучшего, как отдаться на милость своему врагу и добиться жалостью того, чего нельзя уже было завоевать оружием. Поэтому он направил Херефорду письмо, в котором выражал готовность подчиниться любым условиям, которые тот поставит, а также искреннее желание вести переговоры.
Для переговоров граф4 назначил ему встречу в одном из замков близ Честера, куда на следующий день прибыл вместе со своей армией. Ричард, которого накануне туда доставил герцог Нортумберлендский, наблюдал приближение своего соперника с крепостной стены и поспешно спустился вниз, чтобы принять его. После формальной церемонии Херефорд проследовал в замок в полном вооружении. Лишь голова его оставалась непокрытой в знак внешнего почтения к королю. Ричард принял его с видом искреннего дружелюбия, что было замечательно в его положении, и сердечно поздравил его с возвращением на родину. "Мой лорд король, — отвечал ему с почтительно холодным поклоном граф, — я вернулся несколько раньше установленного Вами срока, так как Ваш народ жалуется, что в течение 21 года Вы управляете им слишком сурово и несправедливо. Народ очень недоволен Вашими действиями, и я, если угодно Богу, помогу Вам управлять государством". На эту декларацию король не нашел иного ответа, как смиренно согласиться: "Мой дорогой кузен, если это угодно Вам, это угодно и мне".
Однако высокомерное заявление Херефорда было далеко не последним унижением, которое пришлось пережить несчастному Ричарду. После короткой беседы с приближенными короля Херефорд приказал вывести королевских лошадей из стойла, и, когда две жалкие клячи были вытащены наружу, на одну посадили Ричарда, а на другую его фаворита графа Солсбери. Так, парой их повезли в Честер, а затем с триумфальным шумом, при большом скоплении народа, ничуть не тронутого бедственным положением короля, дальше из города в город. Народ издевался над королем и чествовал победителя. "Многая лета доброму герцогу Ланкастеру, нашему вождю!" — кричали все. Что же касается короля, то, как патетически выразился поэт, "никто не крикнул: благослови его Боже!".
Так, после неоднократных унижений, он был заключен в Тауэр, где, возможно, его подвергали еще более изощренным надругательствам и жестокому обращению. Несчастный монарх, унижаемый таким образом, постепенно терял королевское достоинство и гордость и вскоре окончательно пал духом. При таких обстоятельствах было совсем не трудно принудить его подписать признание себя неспособным управлять государством и отречение от престола.
После этого Херефорд обосновал свои претензии на корону (как старший внук Эдуарда III по мужской линии. Ф.С.), но желая придать им видимую законность, созвал парламент, который с готовностью одобрил и утвердил их. Против короля было наспех составлено и признано справедливым обвинение, содержащее 33 пункта, в соответствии с которыми он был торжественно низложен, а герцог Херефорд был избран на его место под именем Генриха IV. Так началась борьба между Ланкастерским и Йоркским домами5, которая спустя несколько лет залила королевство кровью, но в конце концов привела к учреждению конституции.
После свержения Ричарда граф Нортумберленд сделал официальный запрос в парламенте относительно того, как следует обращаться с низложенным королем. В ответ было решено, что Ричард должен содержаться в безопасном месте, где бы его не могли найти и вызволить оттуда его друзья и сообщники. Это решение было выполнено, однако поскольку он все еще оставался в живых, узурпатор не мог чувствовать себя на троне спокойно. И действительно, ряд заговоров и восстаний побудили Генриха пожелать Ричарду смерти. В соответствии с этим желанием один из тех убийц, которые всегда найдутся при любом дворе, готовый совершить самое ужасное преступление, была бы награда, отправился к мечту заключения несчастного монарха, в замок Помфрет и вместе с 8-ю сообщниками ворвался в его апартаменты. Король, догадавшись, что они пришли с целью лишить его жизни, решил не отдавать ее даром, но продать по возможности подороже. Выхватив у одного из убийц секиру, он уложил четырех из них мертвыми к своим ногам, но в конце концов был убит также ударом секиры. Впрочем, некоторые полагают, что его просто уморили голодом.
Так скончался несчастный Ричард на 34-ом году жизни и на 23-ем году правления. Хотя многие его поступки заслуживают порицания, все же постигшее его наказание было тяжелее, чем его грехи, а его страдания в конце жизни снискали ему больше сочувствующих, чем могли бы снискать самые достойные поступки. Он не оставил ни законного, ни внебрачного потомства, хотя был женат дважды.
Грин дает Ричарду несколько иную характеристику: "Первые восемь лет его самостоятельного правления показали исключительную мудрость и удачливость... Однако блестящие способности, свойственные почти всем Плантагенетам, были подпорчены проявлениями непостоянства, непомерной гордыней и стремлением к абсолютной власти". К тому же он восстановил против себя почти все общество не только несправедливыми но и объективно добрыми делами, в частности, мирной политикой; когда после двадцати мирных лет экономика Англии несколько окрепла и забылись тяготы войны, приводившие к бунтам и мятежам, англичан вновь потянуло на войну и грабежи во Франции. Тем не менее, "даже всей аккумулированной ненависти масс к Ричарду было недостаточно, если бы акт ревнивой подозрительности и тирании не предоставил им способного и беспринципного лидера" в лице Херефорда. (Ф.С.)
СУВЕРЕНЫ — СОВРЕМЕННИКИ РИЧАРДА II
Папы Римские: Григорий XI — 1370, Урбан VI — 1378, Бонифаций IX — 1389;
Императоры Востока: Иоанн VI — 1341, Иммануил II — 1391;
Императоры Запада: Карл VI Богемский (Люксембург) — 1347, Венцеслав Богемский — 1378;
Короли Франции: Карл V — 1364, Карл VI — 1380;
Короли Португалии: Фердинанд — 1367, Жуан — 1383;
Король и Королева Дании: Олаф III — 1375, Маргарита -1387;
Королева Швеции: Маргарита Датская — 1388;
Короли Шотландии: Роберт II — 1370, Роберт III — 1390;
Великие Князья Владимирские (Московские): Дмитрий IV Иванович Донской — 1359, Василий II Дмитриевич 1389;
ВЫДАЮЩИЕСЯ ДЕЯТЕЛИ:
Герцоги Ланкастер, Йорк и Глостер — дяди короля и протекторы; Генри Болинброк, двоюродный брат короля, граф Дерби, герцог Херефорд и впоследствии Ланкастер, будущий Генрих IV; Роджер Мортимер, внук герцога Кларенса и один из родоначальников Йоркской династии; де Вер, граф Оксфордский, один из фаворитов короля, получивший от него титул маркиза Дублинского и ставший первым маркизом в Англии; Уильям Кортни, Томас Арундел — архиепископы Кентерберийские; Уильям Уолворт, лорд-мэр Лондона; Фруассар, французский хронист и поэт (около 1337 — после1404), служивший при дворе английского короля, затем у крупных французских феодалов, отразивший в своих хрониках события 1327--1400 гг., главным образом, Столетней войны и восхвалявший подвиги английских и французских рыцарей; Уот Тайлер; Гувер, поэт (1320--1402); Уильям Уайкхем, епископ Винчестерский (родился в 1324 г. в Уайкхеме, Стампшир, в уважаемой, но бедной семье, получил образование с помощью управителя Виндзорского замка Николаса Уведейла, при покровительстве которого был назначен главным топографом Виндзорского замка и возглавлял работы по завершению этого великолепного памятника архитектуры. В 1367 г. был назначен лордом-канцлером Англии (высшая гражданская должность в то время). В 1386 г. завершил строительство своего щедрого подарка Оксфорду — Нового колледжа. Построил также колледж Св. Марии в Винчестере. Уйдя в 1391 г. в отставку с поста лорда-канцлера, посвятил остаток своей жизни благотворительной деятельности. Умер 24 сентября 1404 г.
Примечание переводчика. Здесь автор забывает упомянуть еще одного очень видного деятеля, о котором вынужден будет вспомнить двумя главами позже. Это — Джон Виклиф или Уиклиф, английский философ, богослов и реформатор, получивший образование в одной из коллегий Оксфордского университета и ставший в 1361 г. ее начальником. Не прерывая профессорской деятельности, был священником. "В 1366 г. впервые выступил выразителем национальных стремлений", доказывая в одной из своих книг, "что в случае нужды государство имеет право лишить церковь ее владений", что "так как папа не оказывает никаких услуг английскому королевству, а, напротив, помогает его врагам, то и парламент имеет полное право не платить ему подати. "Виклиф переводил библию на английский язык, на нем писал свои трактаты и проповеди, которые "даже по словам его врагов производили большое впечатление на знать и горожан". В них он подвергал сомнению ряд догматов католической церкви. Его идеи нашли благоприятную почву в Пражском университете (первой женой Ричарда II была дочь короля Чехии, попавшая под влияние этих идей), почву, взрастившую Яна Гуса.
От преследований церкви Виклифа спасала поддержка со стороны Джона Ганта, которому он был полезен в борьбе с духовенством, а также матерью и женой Ричарда. Так что, даже после убийства архиепископа Кентерберийского во время восстания Уота Тайлера попытки расправиться с Виклифом закончились лишь тем, что его сторонников заставили отречься от своих убеждений, а его самого оставили в покое. — Ф.С. по Дж. Р. Грину и Энциклопедическому словарю "Христианство".
1Латинский текст я опускаю. — Ф.С.
2Как пишет Мортон, власть до этого была сосредоточена в руках группы баронов во главе с герцогом Ланкастерским Джоном Гантом, поддерживаемая торговцами шерстью и сукном, которые были настроены на продолжение войны с Францией. Вокруг короля начала складывться оппозиционная партия, состоящая из молодых аристократов и той части купечества, которая торговала пищевыми продуктами. Эта партия стремилась к миру. Консервативная часть духовенства вначале тоже поддерживала короля, тогда как радикалы во главе с Уиклифом (Виклифом), предтечей Гуса и Лютера, находились в одном лагере с Джоном Гантом. — Ф.С.
3Примерно так же описывает эту сцену Шекспир в своей драме "Ричард II. В примечании к ней А. Аникст, ссылаясь на хроники, пишет: "Томас Маубрей, герцог Норфолк вместе с Болинброком (такое прозвище было у Генри Херефорда) вместе с Томасом Вудстоком, герцогом Глостерским составил заговор с целью убийства Ричарда II. Однако затем он выдал заговор королю", следствием чего и явилось заточение и убийство Глостера. По-видимому, Херефорд хотел под видом этой ссоры расправиться со своим вероломным сообщником, а король, возможно, разобрался в этой интриге и решил дело по-своему. — Ф.С.
4Голдсмит называет Херефорда то герцогом, то графом. До получения герцогства Херефордского он был графом Дерби. Титул герцога был введен в Англии только при Эдуарде III. Может быть, поэтому и путаница. — Ф.С.
5Здесь требуется некоторое пояснение. Эдмунд Лэнгли, герцог Йоркский, был пятым сыном Эдуарда III, т. е. моложе, чем отец Херефорда Джон Гант, Но его внук Ричард Плантагенет, унаследовавший герцогство Йоркское, по материнской линии восходил ко второму сыну Эдуарда III, Лайонелу, герцогу Кларенсу, который был старше Ганта. Впрочем, эти счеты проявились спустя полвека. — Ф.С.
ГЛАВА XVI