Объективная сторона хулиганства

Объективная сторона преступления представляет собой совокупность установленных законом внешних признаков преступного поведения человека[75].

Данное определение является наиболее общим и кратким. В теории уголовного права существуют и более полные определения объективной сто­роны преступления. Так, объективная сторона преступления определяется как «процесс общественно опасного и противоправного посягательства на охраняемые законом интересы, рассматриваемый с его внешней стороны, с точки зрения последовательного развития тех событий и явлений, которые начинаются с преступного действия (бездействия) субъекта и заканчиваются наступлением преступного результата»[76]. Несмотря на то, что данное опре­деление является одним из основополагающих в теории уголовного права, оно, относя общественно опасные последствия к обязательным признакам любого преступления, не учитывает тем самым различия между объективной стороной преступлений с формальным и материальным составом.

Признаки объективной стороны основного состава хулиганства содер­жатся в ч. 1 ст. 213 УК РФ, имеющей бланкетный характер, так как понятие оружия и его виды определяются не в уголовном законе, а в Федеральном законе «Об оружии».

В теории уголовного права существовали три основные точки зрения насчёт определения вида состава хулиганства в зависимости от конструкции его объективной стороны, указанной в ст. 206 УК РСФСР, а затем - в ст. 213 УК РФ в первоначальной редакции.

Сторонники первой точки зрения относили хулиганство к преступлениям с формальным составом[77]. Другие учёные считали, что состав хули­ганства является материальным, причём понимали под последствием данного преступления причинение вреда общественному порядку[78]. Третьи же полагали, что хулиганство следует признать преступлением с формально-материальным составом, так как грубое нарушение общественного порядка может альтернативно сопровождаться как применением насилия или угрозой его применения (то есть только действиями без обязательного наступления последствия в виде вреда здоровью потерпевшего), так и уничтожением или повреждением чужого имущества (то есть наступлением конкретных обще­ственно опасных последствий)[79].

В связи с рассмотренными законодательными изменениями, а именно за счёт исключения из диспозиции ч. 1 ст. 213 УК РФ указания на альтерна­тивную сопряжённость хулиганства с посягательством на личность или соб­ственность, состав данного преступления не может быть признан формально-материальным.

По нашему мнению, состав хулиганства по конструкции его объектив­ной стороны является формальным, то есть данное преступление признаётся оконченным с момента совершения деяния, грубо нарушающего обществен­ный порядок, выражающего явное неуважение к обществу и сопровождаю­щегося применением оружия или предметов, используемых в качестве ору­жия. Касаясь же позиции, признающей состав хулиганства материальным, А.И. Рарог обоснованно утверждает, что «грубое нарушение общественного порядка и проявление явного неуважения к обществу - это не последствие, а социальное свойство хулиганских действий, придающее им общественно опасный характер»[80].

Ядром объективной стороны состава хулиганства является именно со­четание двух указанных оценочных признаков: «грубое нарушение общест­венного порядка» и «выражение явного неуважения к обществу».

«Под грубым следует понимать существенное нарушение обществен­ного порядка. Грубое нарушение общественного порядка характеризует уго­ловно наказуемое хулиганство, а простое нарушение - мелкое хулиганство»[81]. Согласимся с тем, что «вывод о степени общественной опасности дея­ния, о том, грубым или не грубым является нарушение общественного по­рядка, следует делать из анализа объективных признаков хулиганства: харак­тера совершенных действий, их продолжительности, способа, места и време­ни их совершения, наступивших последствий и т.д.»[82]. «Грубое нарушение общественного порядка может иметь место в случае длительного его нару­шения, повышенной интенсивности нарушения (страдают интересы большо­го количества граждан), например, срыв важных или массовых обществен­ных мероприятий, дерзкое приставание к гражданам»[83].

Исходя из сопоставления признаков объективной стороны деяний, ука­занных в ч. 1 ст. 213 УК РФ и ст. 20.1 КоАП РФ, не могут рассматриваться в качестве грубого нарушения общественного порядка нецензурная брань в общественных местах и оскорбительное приставание к гражданам, наказуе­мые в административном порядке и выступающие обычно своеобразным «фоном» совершения уголовно наказуемого хулиганства. Также не является уголовно наказуемым хулиганством нарушение общественного порядка, вы­ражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся уничтожением или повреждением чужого имущества, совершённое без применения оружия либо соответствующих предметов. В соответствии с ч. 1 ст. 20.1 КоАП РФ и ч. 2 ст. 167 УК РФ такие действия, не причинившие значительного ущерба, являются мелким хулиганством.

Под явным неуважением к обществу следует понимать пренебрежи­тельное отношение к общепринятым правилам поведения, противопоставле­ние себя другим гражданам или демонстративное выражение своего мнимого превосходства над ними. «Выражение явного неуважения к обществу может проявляться в пренебрежении мнением присутствующих, нереагировании на замечания о недопустимости подобных действий или усилении агрессивности после таких замечаний»[84]. Такое неуважение должно быть явным, то есть очевидным, не вызывающим сомнения как у самого виновного, так и других граждан, ставших потерпевшими от хулиганства или очевидцами данного преступления. Однако это вовсе не означает, что хулиганство может быть совершено только в общественном месте и при обязательном наличии окружающих, то есть граждан, наблюдавших действия виновного.

Ряд учёных указывает на общественное место, как на обязательный признак объективной стороны хулиганства[85]. Нами же поддерживается про­тивоположная точка зрения, согласно которой место совершения преступле­ния не определяет квалификацию тех или иных действий как хулиганства и, кроме того, не является обязательным признаком рассматриваемого преступ­ления[86]. Данное утверждение обосновывается, во-первых, отсутствием в диспозиции ч. 1 ст. 213 УК РФ указания на место совершения данного пре­ступления, и, во-вторых, устойчивой правоприменительной практикой, при­знающей наличие состава хулиганства в тех или иных действиях независимо от места их совершения, опираясь на объективные и субъективные признаки, указанные в уголовном законе. «Решающее значение для данного состава имеет не место, а люди, общество, которому хулиган бросает вызов своим поведением»[87].

Хулиганство может быть совершено не только в общественном месте и (или) при наличии окружающих, но и в любом другом месте и даже при от­сутствии очевидцев (за исключением хулиганства, сопряжённого с уничто­жением или повреждением имущества или заключающегося только в непра­вомерном применении оружия или соответствующих предметов, не угро­жавшем безопасности людей и собственности), если виновный совершил со­ответствующие действия в отношении случайно выбранного им человека, то есть в отношении одного из представителей общества, не персонифицирова­но. «В данном случае явное неуважение к обществу заключается в том, что потерпевшим мог оказаться любой отдельный член общества, ибо преступ­ник действовал не по личным мотивам, вытекающим из его отношений с по­терпевшим, а совершил посягательство на абсолютно незнакомого человека»[88].

В каждом конкретном случае совершения действий, внешне сходных с хулиганством, необходимо тщательно исследовать не только действия ви­новного, но и поведение потерпевшего, предшествующее посягательству. Если будет установлено, что инициатором конфликта был потерпевший либо действия виновного были обусловлены преимущественно неприязненными отношениями с потерпевшим, то содеянное не может квалифицироваться ни как хулиганство, ни как иное уголовно наказуемое деяние, совершённое из хулиганских побуждений.

В соответствии с новой редакцией ч. 1 ст. 213 УК РФ, хулиганство мо­жет быть признано таковым, только если оно совершено с применением ору­жия или предметов, используемых в качестве оружия. При отнесении тех или иных предметов к оружию необходимо руководствоваться положениями Фе­дерального закона «Об оружии»[89], разъяснениями, содержащимися в поста­новлении Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте ору­жия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств»[90], и резуль­татами соответствующих экспертиз.

Так как термин «оружие» в диспозиции ч. 1 ст. 213 УК РФ указывается без каких-либо оговорок, сужающих его объём или содержание, к таким уст­ройствам следует относить гражданское, служебное, боевое ручное стрелко­вое и холодное, а также газовое, пневматическое и сигнальное оружие, как заводского изготовления, так и самодельное. Кроме того, Пленум Верховного Суда РФ в п. 1 приведённого постановления подчёркивает, что к оружию помимо указанных предметов и устройств следует относить ещё и другие ви­ды боевого огнестрельного оружия, находящиеся на вооружении в Воору­женных Силах Российской Федерации, других войсках, воинских формиро­ваниях и федеральных органов исполнительной власти, в которых федераль­ным законом предусмотрена военная служба и на которые действие Феде­рального закона «Об оружии» не распространяется.

Необходимо выделить следующие понятия, содержащиеся в ст. 1 Фе­дерального закона «Об оружии»:

«огнестрельное оружие - оружие, предназначенное для механического поражения цели на расстоянии снарядом, получающим направленное движе­ние за счет энергии порохового или иного заряда;

холодное оружие - оружие, предназначенное для поражения цели при помощи мускульной силы человека при непосредственном контакте с объек­том поражения;

метательное оружие - оружие, предназначенное для поражения цели на расстоянии снарядом, получающим направленное движение при помощи мускульной силы человека или механического устройства;

пневматическое оружие - оружие, предназначенное для поражения це­ли на расстоянии снарядом, получающим направленное движение за счет энергии сжатого, сжиженного или отвержденного газа;

газовое оружие - оружие, предназначенное для временного поражения живой цели путем применения слезоточивых или раздражающих веществ;

сигнальное оружие - оружие, конструктивно предназначенное только для подачи световых, дымовых или звуковых сигналов;

К оружию не относятся изделия, сертифицированные в качестве изделий хозяйственно-бытового и производственного назначения, спортивные снаря­ды, конструктивно сходные с оружием».

Исходя из приведённого законодательного перечня видов оружия, представляется недопустимым при расследовании и рассмотрении уголовных дел о хулиганстве относить пневматическое, газовое или сигнальное оружие к предметам, используемым в качестве оружия, как это имеет место в следст­венной и судебной практике. Несмотря на то, что в ст. 213 УК РФ ответст­венность за применение оружия или соответствующих предметов не диффе­ренцируется, следует признавать повышенную степень общественной опас­ности применения именно оружия, что должно учитываться при назначении наказания виновному.

В отличие от ранее действовавшего уголовного законодательства (ч. 3 ст. 206 УК РСФСР 1960 г.), ст. 213 УК РФ не содержит указания на то, что предметы, используемые в качестве оружия при совершении хулиганства, должны быть специально приспособлены для нанесения телесных поврежде­ний[91].

Так, в постановлении Президиума Верховного Суда РФ № 723 п. 99 пр. по делу Кукушкина указано, что «предметами, используемыми при хулиган­стве в качестве оружия, в соответствии с новым законом могут быть любые предметы, в том числе хозяйственно-бытового назначения, применение которых может причинить телесные повреждения»[92]. Обычно это всевозможные инструменты, легковоспламеняющиеся жидкости, иные предметы хозяйст­венно-бытового обихода (например, сковорода, кухонный нож и т.п.), кото­рые по своим свойствам позволяют причинить телесные повреждения[93].

Вместе с тем, в юридической литературе вызывает дискуссии вопрос о целесообразности и обоснованности расширения понятия соответствующих предметов, содержащегося в ст. 213 УК РФ. Так, О. Вознесенская указывает, что подобная формулировка размывает пределы толкования закона и ведёт к произволу правоприменителя[94]. Возражая против данного вывода, А. Не­принцев ссылается на тенденцию развития российского уголовного законодательства и заинтересованность общества в усиленной охране общественного порядка[95].

Так, например, по одному из уголовных дел Потапова Н.М. обвинялась в совершении хулиган­ства по ч. 3 ст. 213 УК РФ в первоначальной редакции. В качестве такого предмета Потапова использовал обух топора, при помощи которого она нанесла удары по голове Хожанец. Суд, рассматривавший уголовное дело признал правильно квалификацию по ст.213 ч.3 УК РФ как хулиганство, т.е. грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся применением насилия к гражданам, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, используемых в качестве оружия[96].

Словосочетание «применение оружия» в УК РФ не раскрывается, од­нако изучение следственной и судебной практики позволяет утверждать, что таковым устойчиво признаётся использование в процессе преступного пося­гательства тех свойств, присущих определённому виду оружия, которые повышают степень интенсивности насилия либо угрозы его применения и при­дают им способность причинять определённый вред здоровью человека либо угрожать таковым. Соответственно, предметами, используемыми в качестве оружия, следует признавать вещи материального мира, которые хотя и не яв­ляются оружием, но по своим свойствам способны в процессе их применения повысить степень интенсивности насилия, а равно угрозы его применения, и посредством применения которых потерпевшему мог быть реально причи­нен вред здоровью (например, палка, топор, кухонный нож, и т. п.).

Приведем пример из практики.

21 октября 2005 г. в общественном месте по ул. Ленина г.Бердска Хабаров, умышленно, их хулиганских побуждений, грубо нарушая общественный порядок и выражая явное неуважение к обществу, используя в качестве оружия имевшийся у него металлический ковш, подошел к ранее незнакомому гражданину Сычеву Ю.А. и нанес указанным ковшом удар Сычеву Ю.А. по левой боковой части головы, отчего последний упал.

Суд квалифицировал действия подсудимого Хабарова по ст.213 ч.1 УК РФ как хулиганство, т.е. грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное с применением предметов, используемых в качестве оружия[97].

Учиты­вая словосочетание «используемые, в качестве оружия», представляется, что такими предметами могут являться те из них, которые объективно обладают качествами, присущими указанным выше видам оружия либо внешне имити­руют последние (при угрозе применением оружия).

Кроме того, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 де­кабря 2002 года № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» разъяснено, что к таким предметам следует относить и механические распылители, аэрозольные и другие устройства, снаряжённые слезоточивыми и раздражающими веществами и предназначенные для временного пораже­ния цели, а также собак и других животных, использование которых пред­ставляет угрозу для жизни или здоровья человека[98].

Учитывая то, что боеприпасы[99] (например, мины, ручные гранаты), взрывные устройства и взрывчатые вещества в соответствии с Федераль­ным законом «Об оружии» к оружию не относятся, но объективно могут быть использованы в качестве последнего, применение соответствующих устройств и веществ, грубо нарушающее общественный порядок и выра­жающее явное неуважение к обществу, следует признавать хулиганством, совершённым с применением предметов, используемых в качестве оружия.

По одному из уголовных дел президиум Горьковского областного суда разъяснил, что применение при хулиганстве холодного оружия, в том числе и ножа, заключается в использовании его колюще-режущих и других боевых качеств, то есть в использовании его по прямому назначению. Если же лицо нанесло потерпевшему удары рукояткой ножа, такие действия нельзя рас­сматривать как совершённые с применением холодного оружия, так как нож по своему прямому назначению как холодное оружие для причинения телесных повреждений применён не был[100]. В таких случаях действия лица следу­ет расценивать как совершённые с применением предмета, используемого в качестве оружия. Данные разъяснения следует относить и к применению иных видов оружия.

В теории уголовного-права отмечалось, что «нет основания говорить о применении оружия, когда виновный угрожает негодным или незаряженным оружием, демонстрирует оружие без намерения его применять, а равно, когда угрожает предметами, имитирующими оружие, если они не используются как средство насилия...»[101].

Однако, по нашему мнению, к предметам, используемым в качестве оружия при хулиганстве, всё же необходимо относить и те из них, которые лишь имитируют определённый вид оружия (например, макет пистолета) ли­бо являются для виновного заведомо неисправным оружием, так как данные предметы, во-первых, воспринимаются потерпевшим и окружающими как «настоящие»; во-вторых, подавляют возможное сопротивление потерпевше­го или пресечение хулиганства со стороны других граждан; в-третьих, повы­шают степень интенсивности угрозы применением насилия не меньше, чем пригодное к применению оружие; и, наконец, в-четвёртых, такие предметы объективно могут быть использованы в качестве оружия, например, для на­несения ударов. Полагаем, что степень общественной опасности угрозы негодным оружием или имитацией такового ничуть не меньше, а может быть даже и больше, чем соответствующая степень угрозы предметами, исполь­зуемыми в качестве оружия, а последняя расценивается как способ соверше­ния хулиганства[102].

Угроза применением оружия, как разновидность психического наси­лия[103], на практике понимается сквозь призму определения, содержащегося в ст. 119 УК РФ «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоро­вью». Данное определение относит угрозу убийством или причинением тяж­кого вреда здоровью к уголовно наказуемому деянию лишь при наличии ос­нований опасаться осуществления этой угрозы. Однако, по нашему мнению, такая формулировка рассматриваемого понятия является не совсем удачной, так как на основании анализа текста диспозиции ст. 119 УК РФ невозможно однозначно ответить на вопрос, для кого (потерпевшего или виновного, либо для органов расследования и суда) должны иметься соответствующие осно­вания. Как справедливо отмечает В. Курченко, «для квалификации деяния по ст. 213 УК по признаку угрозы применения насилия не имеет значения, имел ли субъект намерение выполнить угрозу. Важно, что он запугивал граждан, и потерпевшие воспринимали угрозу реальной»[104].

Угроза применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, при хулиганстве представляет собой запугивание, устрашение по­терпевшего немедленным применением данных предметов и может выра­жаться в демонстрации последних, направлении в сторону потерпевшего, за­махивании и других подобных действиях.

Важно, чтобы угроза, была реальной. При этом нельзя, по нашему мне­нию, согласиться с И. Тяжковой, которая считает реальной только такую уг­розу применения оружия при хулиганстве, которая приводится в исполнение[105]. «Реальной угроза является тогда, когда она воспринимается потер­певшим в качестве действительной и такое восприятие осознается виновным, который этого желает»[106], независимо от наличия или отсутствия объектив­ной реализации её содержания.

Л.Д. Гаухман и СВ. Максимов обоснованно утверждают, что устраше­ние демонстрацией оружия или предметов, объективно его заменяющих, а также негодным оружием или его имитацией, если потерпевший восприни­мает имитацию как настоящее оружие, всегда является угрозой применения насилия, опасного для жизни или здоровья[107].

В уголовно-правовой литературе отмечалось, что если в процессе со­вершения действий, нарушающих общественный порядок, оружие использу­ется для уничтожения или повреждения чужого имущества, то содеянное не должно квалифицироваться как хулиганство, за исключением тех случаев, когда данные действия заведомо для виновного сопряжены с реальной воз­можностью причинения вреда здоровью граждан[108]. Однако, учитывая зако­нодательное определение оружия, а именно его предназначенность для поражения как живой, так и иной цели[109]; а также то, что грубое нарушение общественного порядка при определённых условиях может быть сопряжено только с повреждением или уничтожением имущества при помощи оружия или предметов, используемых в качестве оружия, а равно с осуществлением соответствующей угрозы, совершение данных действий, пусть даже и не уг­рожающих жизни или здоровью граждан, необходимо квалифицировать по соответствующей части ст. 213 УК РФ[110] и, в случае причинения значитель­ного ущерба потерпевшему, по совокупности с ч. 2 ст. 167 этого УК. Усло­вием отнесения подобных деяний к хулиганству является наличие окружаю­щих (хотя бы одного), воспринимающих действия виновного как нарушаю­щие их спокойствие, угрожающие их безопасности и выражающие явное не­уважение к обществу в целом.

Кроме того, хулиганством необходимо признавать также и действия, совершённые с применением оружия, при которых объективно отсутствовала угроза для отношений собственности, а равно для жизни и здоровья граждан (например, стрельба из оружия поверх голов, присутствующих при этом лю­дей), однако, исходя из обстановки их совершения, воспринимались окру­жающими как угрожающие их безопасности и выражающие явное неуваже­ние к обществу. При этом виновный должен осознавать, что его действия но­сят характер грубо нарушающих общественный порядок и выражают явное неуважение к обществу, и желать их совершения[111]. Такая ситуация сходна с той, когда виновный использует заведомо неисправное оружие либо имита­цию такового.

Приведем пример из практики.

20 сентября 2002 г. у несовершеннолетнего Котлярова из хулиганских побуждений возник умысел на грубое нарушение общественного порядка путем незаконного производства выстрелов из пневматического ружья. Реализуя указанный преступный умысел Котляров С.С. в тот же день в период между 18.00 и 19.00 часами, находясь по месту своего жительства - в квартире № 54 дома № 3/2 по ул. Красных Зорь г. Новосибирска, действуя с прямым умыслом, сознавая, что, применяя насилие с использованием предметов, используемых в качестве оружия, к неопределенному кругу лиц, он тем самым выражает явное неуважение к обществу и грубо нарушает общественный порядок и желая этого, взял в руки находившееся в указанной квартире принадлежавшее ему пневматическое ружье и произвел из него не менее трех прицельных выстрелов в проходящих мимо д. 3/2 по ул. Красных Зорь г. Новосибирска ранее незнакомых ему граждан, в том числе произвел не менее одного прицельного выстрела в область головы неустановленного следствием мужчины, не менее одного прицельного выстрела в область груди заведомо для него малолетнего Ульянова ИА, 08.07.1991 г.р., и не менее одного прицельного выстрела в правую ногу заведомо для него малолетнего Вихрюк П.С., 12.04.1990 г.р., чем причинил сильную физическую боль, а Ульянову И.А, кровоподтек и поверхностную рану на передней поверхности грудной клетки справа, не повлекших за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты трудоспособности и поэтому не расценивающихся как вред здоровью. Указанные действия Котляров С.С. совершил в присутствии большого количества посторонних граждан, чем нарушил их покой, а также действиями Котлярова С.С. были затронуты их интересы путем создания реальной угрозы применения в отношении них насилия. Тем самым Котляров С.С. грубо нарушил общественный порядок и выразил явное неуважение к обществу, применив насилие, и создав угрозу применения такого насилия в отношении неопределенного числа лиц, с применением предметов, используемых в качестве оружия[112].

Отметим, что в тексте диспозиции ч. 3 ст. 206 УК РСФСР 1960 г. в ка­честве действий, совершаемых с помощью оружия или других предметов, указывалось не только применение, но и попытка применения последних. В ст. 213 УК РФ 1996 г. словосочетание «попытка применения» не содержится. Полагаем, что попытку применения оружия или соответствующих предметов целесообразно выделять для конкретизации момента окончания хулиганства. По нашему мнению, хулиганство следует признать оконченным уже при начале применения оружия или предметов, используемых в качестве оружия, если таковое отличается грубым нарушением общественного поряд­ка и выражает явное неуважение к обществу. Поэтому словосочетание «применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия», на взгляд автора дипломной работы, включает в себя и попытку их применения, грубо нарушающую об­щественный порядок и выражающую явное неуважение к обществу.

Под попыткой применения оружия или предметов, используемых в ка­честве оружия, по нашему мнению, следует понимать начальные действия по непосредственному применению данных предметов либо начало осуществ­ления соответствующей угрозы, грубо нарушающие общественный порядок и выражающие явное неуважение к обществу. Так, попыткой применения данных предметов, образующей состав оконченного хулиганства, будет, по нашему мнению, осуществляемое после словесной угрозы убийством извле­чение оружия из кобуры или кармана, а равно замахивание ножом, и т.п. В приведённых примерах потерпевший и виновный осознают сопряжённость посягательства с применением оружия или предметов, используемых в каче­стве оружия, а отнесение таких действий к хулиганству определяется, в ос­новном, с учётом их побуждений и направленности умысла, обусловливаю­щих грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неува­жение к обществу. При этом необходимо учитывать возможность наличия в таких действиях состава покушения на другое преступление, требующее в определённых случаях самостоятельной квалификации, в том числе без учёта ст. 213 УК РФ (например, покушение на убийство или причинение тяжкого вреда здоровью из хулиганских побуждений).

Отметим, что грубость нарушения общественного порядка и проявив­шееся при этом неуважение к обществу при хулиганстве определяются не только способом, но и во многом обстановкой совершения деяния.

Под обстановкой (условиями) совершения преступления следует пони­мать «обстоятельства, в которых или при наличии которых совершается пре­ступление»[113].

Вследствие того, что ст. 213 УК РФ не содержит прямого указания на обстановку (условия) совершения хулиганства, данный признак является фа­культативным для объективной стороны рассматриваемого состава преступ­ления. Однако его значение для правильной юридической оценки деяния нельзя недооценивать, так как, во-первых, учёт условий совершения деяния, наряду со способом и последствиями такового, позволяет судить о степени грубости нарушения общественного порядка[114]; во-вторых обстановка соде­янного во многом свидетельствует о наличии (отсутствии) явности выра­женного неуважения к обществу, и, в-третьих, обстановка служит основой для определения мотива содеянного и, соответственно, отграничения от смежных составов преступлений. Если же деяние заключается только в унич­тожении или повреждении чужого имущества либо в применении оружия или соответствующих предметов, не создающем угрозы для личности или собственности, то отнесение деяния к хулиганству возможно лишь при нали­чии определённых условий (обстановки) его совершения.

Изучение положений ч. 1 ст. 213 УК РФ в сочетании с законодатель­ным определением оружия и соответствующей следственной и судебной практикой позволяет выделить следующие разновидности действий при со­вершении хулиганства: 1) производство стрельбы либо приведение в дейст­вие взрывных устройств (взрывчатых веществ) в общественных местах либо в присутствии людей; 2) совершение насильственных действий в отношении граждан посредством применения оружия или соответствующих предметов; 3) уничтожение или повреждение чужого имущества посредством примене­ния указанных предметов; 4) угроза применением насилия, подкрепленная демонстрацией оружия, в том числе заведомо негодного или макетов такового; 5) угроза уничтожением или повреждением чужого имущества, сопрово­ждающаяся применением оружия или соответствующих предметов.

Полагаем, что о наличии хулиганских побуждений, а, следовательно, и хулиганства в каждом из пяти его видов, предусмотренных ч. 1 ст. 213 УК РФ, свидетельствуют такие условия, при которых действия виновного объ­ективно затрагивают не только интересы отдельно взятой личности, но и об­щества в целом. К таковым в большинстве случаев следует относить очевид­ность для других людей либо объективно возможную очевидность, то есть совершение деяния в таком месте или (и) при таких условиях, которые лишь случайно, независимо от воли виновного не привлекают к посягательству внимание людей.

Для хулиганства, сопровождающегося только уничтожением или по­вреждением чужого имущества, а равно угрозой его уничтожения или по­вреждения либо заключающегося в применении оружия или соответствую­щих предметов, не угрожающего личности или собственности, такими усло­виями являются наличие окружающих (хотя бы одного), воспринимающих действия виновного как нарушающие их спокойствие, угрожающие их безо­пасности и выражающие явное неуважение к обществу в целом, при обяза­тельном осознании виновным данных свойств деяния.

Заканчивая рассмотрение объективной стороны состава хулиганства, отметим, что подавляющим большинством учёных утверждается, что хули­ганство может быть совершено только путём активных действий[115]. Однако, по нашему мнению, такое утверждение не учитывает возможности соверше­ния преступления, в том числе и хулиганства, в соучастии с распределением ролей. Если же рассмотреть хулиганство, смоделировав ситуацию его совер­шения группой лиц по предварительному сговору либо организованной группой, при котором помимо других соучастников (исполнителя, организа­тора, подстрекателя) участвует ещё и пособник, то можно поставить указан­ную точку зрения под сомнение.

Так, если охранник на пропускном пункте стадиона, следуя предварительной договорённости, не принимает необходимых мер к досмот­ру проходящей на футбольный матч группы, имеющей при себе оружие для совершения хулиганства, то налицо пособничество в совершении данного преступления. Подобное пассивное поведение равнозначно устранению пре­пятствий на пути непосредственных исполнителей хулиганства. Если же та­кое пособничество совершено членом организованной группы, то бездейст­вие данного соучастника квалифицируется как соисполнительство в совер­шённом группой преступлении.

Итак, ядром объективной стороны состава хулиганства по-прежнему является сочетание двух оценочных признаков: «грубое нарушение общест­венного порядка» и «выражение явного неуважения к обществу». Содержа­ние же деяния при хулиганстве составляет применение оружия или предме­тов, используемых в качестве оружия, под которым необходимо понимать не только фактическое использование присущих оружию и данным предметам свойств, но и попытку такого применения, а равно соответствующую угрозу.