Возможные ограничения прав и свобод граждан в условиях исключительного (военного и чрезвычайного) положения

Вопрос об ограничении прав и свобод человека со стороны властных институтов, и, прежде всего, государственных, всегда был и остается одним из самых актуальных в политико-правовом отношении на протяжении всей человеческой цивилизации. На рубеже ХХ-ХХІ веков эта проблема приобрела особое звучание в контексте идеи и практики правовой государственности и все чаще встречающихся случаев нарушений прав и свобод человека как со стороны других индивидов, так и со стороны государства.

В современной зарубежной и отечественной библиографии по проблематике прав и свобод человека тема их ограничения, в том числе правового, получила определенное отражение в исследованиях многих представителей общеправовой теории и науки конституционного права (работы С.С. Алексеева, М.В. Баглая, А.В. Малько, М.О. Хлобустова, А.Ф. Черданцева и др.). В то же время трудно назвать какую-либо теоретическую разработку, в которой глубоко и целенаправленно анализировались само понятие, природа ограничения прав и свобод человека, классификация видов такого ограничения, его необходимость, основания, формы, средства, предельность, механизмы осуществления, условия допустимости, правомерности и т.д.

Теоретическая непроработанность проблематики ограничения прав и свобод человека создает определенные трудности в понимании особенностей различных аспектов взаимодействия государства, общества и личности, не способствует повышению качества и эффективности законотворческой и правоприменительной деятельности государственных институтов и органов местного самоуправления различных уровней. Попытка преодоления этой ситуации была предпринята участниками «круглого стола» журнала «Государство и право» в 1998 году: «Принципы, пределы, основания ограничения прав и свобод человека по российскому законодательству и международному праву»2.

Переходя непосредственно к раскрытию понятия «ограничение» применительно к правам и свободам человека, остановимся кратко на исходных категориях «свободы человека» и «права человека». В современной научной литературе и в политико

правовой практике содержание этих категорий определяется зачастую неодинаково. Кроме того, нередко эти категории в содержательном отношении отождествляются одними авторами, другими столь же резко разводятся. Не ставя специальной цели проведения сравнительного анализа всех существующих в литературе подходов, приведем наиболее подходящие, с нашей точки зрения, и получившие наибольшее признание определения прав и свобод человека.

«Свободы — права индивидов и народов, исконно от природы присущие, а не дарованные государством, которое не может регулировать их, вмешиваться в них, а лишь обязано воспринимать их как данность и констатировать существование их вне своей воли и власти и защищать их» .

Под правами же человека понимаются «определенные нормативно структурированные свойства и особенности бытия личности, которые выражают ее свободу и являются неотъемлемыми и необходимыми способами и условиями ее жизни, ее взаимоотношений с обществом, государством, другими индивидами» . Или вот еще одно, близкое к этому, определение: «Права человека - понятие, характеризующее правовой статус человека по отношению к государству, его возможности и притязания в экономической, социальной, политической и культурной сферах»3.

Как можно видеть, под правами и свободами в юридическом смысле принято чаще всего понимать «наиболее важные права и свободы человека и гражданина, раскрывающие естественное состояние свободы и получающие высшую юридическую защиту»4.

Переходя к анализу понятия «ограничение», уместно отметить, что на необходимость ограничений прав и свобод человека в литературе указывается практически всеми исследователями прошлого и настоящего. Так, известный русский философ XIX века, посвятивший огромное внимание философским аспектам правопонимания, Е.Н. Трубецкой в «Трудах по философии права» пишет, что «где свобода отдельного лица не ограничена никакими правилами, никакими предписаниями, там нет вообще никакого права: существенным признаком права является правило, или норма, ограничивающая свободу»1.

Что же касается самого понятия «ограничение прав и свобод», то здесь можно отметить, что лишь на упомянутом «круглом столе» по проблемам ограничения прав и свобод человека, проведенном в 1998 году журналом «Государство и право», это понятие становится непосредственным предметом теоретического анализа. В выступлениях В.И. Гоймана, М.И. Байтина, В.А. Толстика, Н.Н. Вопленко и др. теоретиков права понятие ограничения прав и свобод человека впервые, наверное, за последние десятилетия в отечественной правовой науке столь целенаправленно и заинтересованно раскрывается в самых разных контекстах, хотя общего мнения относительно единообразной и оптимальной трактовки определения этого понятия достигнуто не было. До этого ограничения прав и свобод обычно выражались понятием правовых ограничений. Так, в работах саратовского ученого А.В. Малько правовое ограничение определяется как «правовое сдерживание противозаконного деяния, создающего условия для удовлетворения интересов контрсубъекта и общественных интересов в охране и защите, как исключения определенных возможностей в деятельности лиц» . Разделяя в целом такой подход, считаем, тем не менее, возможным заметить, что в данном случае речь идет, с одной стороны, именно и только о правовом ограничении, и, с другой, об ограничении (сдерживании) противоправного деяния правовыми средствами. Что же касается ограничения прав и свобод человека, не осуществляющего (и не намеревающегося осуществлять) противоправные деяния, теми же правовыми средствами, то внимания этой стороне проблемы ограничения уделено меньше. Между тем, вопросы правового (законного) ограничения законных прав и свобод человека в современных условиях приобретают особую остроту и требуют к себе самого пристального внимания со стороны теории права и юридической практики .

Отсутствие в правовой науке, законотворческой и правоприменительной практике общепринятой трактовки и дефиниции «ограничения прав и свобод» в известной мере связано, на наш взгляд, с тем, что в наиболее известных международно-правовых документах употребляется несколько терминов-понятий, прямо или косвенно отражающих это явление. Так, например, во Всеобщей декларации прав человека (п. 2 ст. 29), Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах (ст. 4) и др. активно используется термин «ограничение»; в Международном пакте о гражданских и политических правах (ст. 4), где говорится об обязательствах государств перед своими гражданами, употребляется термин «отступление от своих обязательств»; в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод используются сразу два термина «ограничения» (ст. 8-11, 18) и «отступление от своих обязательств» (ст. 15).

Заключение

Взвешенная, высокоэффективная военно-социальная политика

государства выступает в качестве важнейшего условия устойчивого развития

военной организации государства. Устойчивое развитие сегодня оценивается

как «новая фундаментальная тенденция человеческой истории, которая требует

кардинального изменения любой сферы социальной деятельности, новая форма

цивилизационного развития»1. Этот термин, объединяя понятия «устойчивость»

(стабильность, гарантированность, обязательность) и «развитие» (движение

вперед, прогресс), отражает стремление человечества к такому развитию,

эффективность которого измеряется не сиюминутными потребностями, а

долговременными и перспективными целями.

По сути, речь идет об усилении социальной направленности военной