Постановление афинского Народного Собрания 480 г. до н. э.

О мерах в связи с нашествием персов

Надпись, начертанная на мраморной плите, была обнаружена в 1959 г. в греческом селении Дамале на территории древней Трезены. Надпись датируется первой половиной III в. до н. э. и является, по-видимому, трезенской копией более ранней афинской надписи. Некоторые ученые считают это постановление фальшивкой, созданной в IV в. до н. э., когда деятели антимакедонской партии в Афинах пытались поднять патриотические настроения примерами героизма, проявленного во время греко-персидских войн. Однако многое говорит за то, что трезенская надпись отражает подлинное афинское постановление, принятое в июне 480 г. до н. э. по предложению Фемистокла.

Из надписи следует, что план решающего сражения у Саламина зародился еще до гибели греческого отряда у Фермопил, следовательно, афинское командование понимало ненадежность этой оборонительной позиции и учитывало возможность такой крайней меры, как эвакуация Аттики. Надпись дает новые сведения о системе комплектования афинского флота в 480 г. до н. э., о триерархии, об амнистии изгнанникам.

Надпись повреждена. Сохранились (не полностью) 47 строк; камень обломан внизу и слева, поверхность в ряде мест стерта. При переводе учтены дополнения издателя, в сомнительных местах они выделены квадратными скобками.

Боги!

Постановили совет и народ.

Предложение внес Фемистокл, сын Неокла, из дема Фреаррии. Город вверить Афине, покровительнице Афин, и всем другим богам, дабы они охраняли и защищали от варвара страну. Сами же афиняне и ксены, живущие в Афинах¹, пусть перевезут детей и женщин в Трезену [под покровительство Питфея], архегета страны. А стариков и имущество пусть перевезут на Саламин.

Казначеи и жрицы пусть остаются на Акрополе, охраняя имущество богов.

Все остальные афиняне и ксены, достигшие совершеннолетия, пусть взойдут на снаряженные двести кораблей и сражаются против варвара за свободу свою и других эллинов вместе с лакедемонянами, коринфянами, эгинетами и другими (эллинами), которые пожелают разделить общую опасность.

Пусть стратеги назначат двести триерархов, по одному на каждый корабль, начиная с завтрашнего дня, из людей, владеющих в Афинах не[движимым имущество]м, у которых имеются законные дети, в возрасте не старше пятидесяти лет. По жребию распределить между ними корабли. Пусть назначат на каждый корабль по десять эпибатов в возрасте от двадцати до тридцати лет и по четыре лучника (стрелка). Одновременно с распределением триерархов разделить и экипажи по кораблям. Пусть стратеги запишут на побеленные таблички и остальных, беря афинян из списков лексиарха², а ксенов – из тех, кто внесен в списки у полемарха. Разделив на двести отрядов, записать по сто человек и каждому отряду приписать название триеры, имя триерарха и членов экипажа, чтобы каждый отряд знал, на какую триеру взойдет. Когда же будут разделены все отряды и распределены по триерам, пусть совет и стратеги заполнят все двести кораблей, принеся умилостивительную жертву Зевсу Всемогущему, Афине, Нике и Посейдону Хранителю. Когда корабли будут заполнены, пусть сто из них помогают (сражающимся) у Артемисия Эвбейского, а сто кораблей пусть стоят якорем у Саламина и остальной Аттики и охраняют страну.

Для того чтобы все афиняне были единодушны в борьбе с варваром, пусть те, которые были изгнаны на десять лет₃, вернутся на Саламин и ждут там, пока народ не примет относительно них решения. Что же касается [лишенных граж-данских прав]... (текст обрывается).

¹ Т.е. метеки.

² Списки граждан по демам.

³ Т.е. подвергшиеся остракизму.

Битва при Фермопилах

(Геродот, «История», VII, 205-207, 210-213, 219, 223-225, 228)

Геродот описывает битву при Фермопилах, и отрывок из его труда иллюстрирует исключительную стойкость греческих гоплитов даже в заведомо безнадежной обстановке. Военные обычаи спартанцев в период могущества их государства – недопустимость для них отступления – ярко показаны на примере гибели отряда Леонида. Стойкая защита Фермопильского прохода несколько задержала продвижение персов, она имела главным образом морально-политическое значение.

Леонид¹ отправился в Фермопилы², выбравши для себя триста воинов. Спартанцы рассчитывали выступить со всеми своими силами сейчас же по. окончании празднества, – им мешало Карнейское празднество³, – оставив в Спарте только гарнизон. Точно такие же планы были и у прочих союзников, потому что в одно время с этими событиями происходил и олимпийский праздник⁴. В том предположении, что столкновение в Фермопилах не разрешится так скоро, они посылали туда только передовые отряды. Так решили действовать союзники. Находившиеся в Фермопилах эллины, объятые страхом в виду приближения персов к проходу, держали совет об отступлении. Все пелопоннесцы решили возвратиться в Пелопоннес и охранять Истм⁵, но так как фокейцы и локры с негодованием отвергли такое предложение, то Леонид решил оставаться на месте...

Царь(Ксеркс) прождал четыре дня в постоянной надежде,что эллины убегут назад. Наконец, на пятый день, когда эллины не уходили и оставались на месте, вследствие, как казалось ему, своей наглости и безрассудства, он в гневе послал против них мидян. Сражение длилось целый день. Наконец, мидяне отступили, на место их прибыли персы, которых царь называл бессмертными⁶, казалось, они должны были без труда одолеть эллинов. Однако и эти, сразившись с эллинами, имели не больше успеха, чем мидийское войско: судьба их была такова же, потому что они сражались в теснине и употребляли более короткие копья, нежели эллины, к тому же не могли воспользоваться массою войска. Лакедемоняне дрались достойно своей славы и доказали вообще, что умело сражаются с неумеющими, доказали это в особенности тем, что несколько раз обращали тыл и для видимости все убегали; при виде их бегства варвары с криком и шумом устремлялись на них; тогда, эллины, будучи уже настигаемы врагом, вдруг оборачивались лицом к варварам, и таким образом каждый раз истребляли несчетное множество персов.

Рассказывают, что во время этих стычек Ксеркс глядел на сражающихся и в страхе за свое войско три раза поднимался с кресла. Такова была битва в тот день. Но и на другой день варвары сражались ничуть не счастливее. Так как эллинов было немного, то варвары, нападая на них, рассчитывали, что они, измученные ранами, не в состоянии будут дольше поддерживать битву. Но эллины разделены были на отряды по способу вооружения и по народностям и сражались по очереди, за исключением фокейцев⁷; эти последние отряжены были на гору для охраны тропинки. Когда персы увидели, что успевают не больше, как и накануне, то отступили.

Царь не знал, как ему выйти из такого положения, как явился к нему, в надежде получить большую награду, малиец⁸ Эфиальт, сын Евридема, сообщив ему о тропинке, ведущей через гору к Фермопилам, и тем погубил находившихся там эллинов…

Находившимся в Фермопилах эллинам прежде всего гадатель Мегистий объявил по рассмотрении жертвы, что на заре предстоит им смерть; потом явились перебежчики с известием о том, что персы обходят гору кругом. Тогда эллины стали совещаться между собой, причем голоса разделились: одни утверждали, что не следует покидать стоянки, другие были противоположного мнения. После этого эллины разошлись, одни отправились в обратный путь, рассеявшись по своим городам, другие с Леонидом во главе решили остаться на месте…

Теперь стычка произошла по ту сторону теснины, причем варвары падали в большом числе. Позади отрядов их стояли с бичами в руках начальники и ударами гнали всех вперед все дальше и дальше. Так как эллины были убеждены, что им предстоит гибель от тех варваров, которые обошли гору кругом, то они проявили в борьбе с врагом наивысшую степень мужества, дрались отчаянно и с бешеной отвагой.

Когда у большинства эллинов копья уже сломались, они рубили персов мечами. В этой битве пал и Леонид, оказавшийся доблестнейшим воином, ас ним вместе и другие знатные спартанцы... Из-за трупа Леонида произошла жестокая свалка между персами и лакедемонянами, пока, наконец, эллины благодаря своей храбрости не увлекли трупа к себе после четырехкратного обращения в бегство неприятеля.

Так шло сражение до тех пор, пока не явились варвары с Эфиальтом. Лишь только эллины узнали об их прибытии, ход битвы переменился: они отступили назад к теснине, миновали стену и все вместе, за исключением фиванцев, расположились на холме. Холм этот возвышается у входа в ущелье, где теперь стоит каменный лев в честь Леонида. В этом месте они защищались мечами, у кого мечи еще уцелели, а также руками и зубами, пока варвары не похоронили их под стрелами.

Над эллинами, погребенными на том самом месте, где они пали, равно как и над теми, которые погибли до удаления союзников Леонидом, поставлена была надпись, гласившая следующее:

«Здесь четыре всего лишь тысячи пелопоннесцев

Билися против сил трех миллионов врагов».

Такова была надпись над всеми павшими. Надпись собственно еад спартанцами гласила так:

«Странник! Ступай и поведай ты гражданам Лакедемона,

Что их заветам верны, здесь мы костями легли».

¹ Леонид (491-480 гг. до н. э.) – царь спартанский.

² Фермопилы – «теплые ворота», узкий проход в горном хребте Эта. Единственный путь из северной Греции в среднюю. Название Фермопилы произошло от горячих серных источников в этом районе.

³ Карнейское празднество происходило в честь Аполлона Карнейского в Пелопоннесе в Мессении, в кипарисовой роще близ города Андании, в конце августа.

⁴ Олимпийский праздник.

⁵ Истм – горный хребет в самой узкой части Коринфского перешейка, отделяющий Пелопоннес от средней Греции.

⁶ Бессмертные – отборный отряд персидских войск – гвардия царя. У каждого воина этого отряда был заместитель, который заменял павшего в бою. Поэтому отряд всегда сохранял свою численность. Его воины были как бы «бессмертными».

⁷ Фокейцы – жители центральной части средней Греции.

⁸ Малийцы – жители местности возле Фермопил.

Битва при Саламине

(Диодор, «Историческая библиотека», XI, 15-19)

Рассказ Диодора о битве при Саламине явно восходит к повествованию Геродота, но более краток и не повторяет обычных для Геродота отступлений от основной темы. Отдельные подробности, не совпадающие с рассказом Геродота, заимствованы у Эфора¹ «Всеобщей историей» которого, не дошедшей до нас, пользовался Диодор.

Рассматривая битву при Саламине, оказавшуюся поворотным пунктом в истории греко-персидских войн, следует отметить тяжелую ситуацию, сложившуюся в Греции после потери Аттики и Афин. «Афиняне... пришли в большое уныние. Страх охватил также и других эллинов», – сообщает Диодор. Но это вовсе не помешало дальнейшим энергичным действиям греков: «Решено было, чтобы все командиры сошлись вместе и определили, в каком месте лучше всего дать морской бой». В Саламинской битве ярко определилась активная и фактически руководящая роль Афин. Приемы ведения морского боя довольно четко изложены в документе. Особо следует остановиться на военной хитрости Фемистокла, завлекшего большие корабли персидского флота в узкий пролив у о. Саламина.

Афиняне, оставшиеся на острове Саламине², видя, как Аттика пылает пожарами, и услыхав о том, что храм Афины³ разрушен, пришли в большое уныние. Страх охватил также и других эллинов, отовсюду собравшихся в Пелопоннес. Решено было, чтобы все командиры сошлись вместе и определили, в каком месте лучше всего дать морской бой. Много было высказано разных предложений, но пелопоннесцы, думая только о своей безопасности, настаивали на том, чтобы сражение было проведено у Истма⁴. Они говорили, что если бы его хорошо укрепить стеной, то эллины, в случае какой-нибудь неудачи в морском бою, смогли бы, спасаясь бегством, укрыться в Пелопоннесе, который предоставит им обширное убежище, если же они запрутся на маленьком острове Саламине, им придется испытать непреодолимые бедствия. Фемистокл же со своей стороны советовал дать морской бой именно у Саламина, утверждая, что в узком морском проливе на стороне тех, которые будут сражаться на мелких судах против крупных кораблей неприятеля, даже при численном их превосходстве, будет большое преимущество. Он доказывал, что, наоборот, место около Истма неудобно для морского боя. Там он неизбежно примет характер открытого морского сражения, и персы, имея на своей стороне численный перевес крупных кораблей, легко сомнут на морском просторе небольшие суда эллинов. Наряду с этим он высказал и много других доводов в пользу своего предложения и таким образом убедил всех согласиться с ним.

Наконец, когда было принято общее решение произвести морское сражение у Саламина, эллины стали готовиться к опасной борьбе против персов. Еврибиад⁵, объединившись с Фемистоклом, пытался воздействовать на массу воинов и подготовить ее к предстоящему решительному сражению. Но воины не слушались их, ввиду того, что все были напуганы многочисленностью персидских военных сил, никто не являлся к этим полководцам, но каждый стремился переправитья с острова Саламина в Пелопоннес. Не менее того боялось силы неприятеля и пешее войско эллинов, а гибель у Фермопил самых достойных воинов сильно смущала их дух, так же как и бывшее у них перед глазами разорение Аттики. Видя такое смущение в народной массе и всеобщий страх, совет эллинских военачальников решил укрепить Истм возведением стены. Эта работа была быстро выполнена, так как за нее взялось множество народа и проявило при этом большое усердие; пелопоннесцы же укрепились за этой стеной, тянувшейся на протяжении сорока стадий от Лехея⁶ до Кенхрей⁷. Находившиеся же на Саламине воины и весь флот были охвачены таким страхом, что совершенно больше не повиновались своим военачальникам.

Фемистокл же, видя,что наварх Еврибиад не может справиться со стремившимися уехать воинами, но что, с другой стороны, узость морского пролива у о. Саламина может много содействовать победе в морском бою, надумал следующее: он убедил одного воина перебежать в стан Ксеркса и выдать ему за вполне достоверное, что флот эллинов собирается покинуть Саламинский остров и отступить к Истму. Поверив этому сообщению благодаря его правдоподобности, царь решил без промедления воспрепятствовать объединению морских и сухопутных сил эллинов. Поэтому он тотчас послал свой египетский флот с приказом занять пролив между Саламином и Мегарой. Остальное множество своих кораблей он направил к о. Саламину, отдав приказ напасть на неприятеля и решить войну морской битвой.Триеры⁸ его были поставлены в ряд по племенному признаку, чтобы воины могли лучше прийти друг другу на помощь, пользуясь одним языком и будучи знакомы между собой. Когда флот персов стал в таком порядке, правый фланг заняли финикийцы⁹, левый – бывшие в войске персов эллины. Командиры ионийцев¹⁰ послали к эллинам одного самосца¹¹, который должен был им в точности сообщить о решении, принятом царем, о расположении всех боевых сил и о том, что они (т.е. ионийские греки) во время сражения перейдут от варваров на их сторону. Когда этот самосец, тайно переплывши к судам эллинов, в точности сообщил обо всем этом приближенным Еврибиада, Фемистокл очень обрадовался, что его военная хитрость удалась, и стал подготовлять воинов к предстоящей битве. И эллины приободрились под влиянием сообщений ионийцев, и так как сложившиеся обстоятельства вынуждали их против собственного желания принять морское сражение, с готовностью стали садиться с острова на боевые суда.

Когда командиры Еврибиада и Фемистокла начали расставлять свои боевые силы, афиняне и лакедемоняне заняли левый фланг и стали против финикийцев, которые пользовались большой славой как вследствие многочисленности своих судов, так и вследствие своей опытности в морском деле, унаследованной от отцов и дедов. Эгинеты и мегарцы заполнили правый фланг: они считались самыми искусными моряками после афинян и лакедемонян и способными к наибольшей стойкости в бою из-за того, что единственные из всех эллинов не имели никакого убежища, если бы в сражении постигла их неудача. Центральное место боевого строя заняла остальная масса эллинских судов. Построившись таким образом, они отплыли и заняли пролив между Саламином и Гераклеем¹². Царь, со своей стороны, приказал своему начальнику флота выступить против неприятеля, а сам занял место (на материке) против острова Саламина, чтобы наблюдать оттуда за ходом морского сражения. Сначала персы, пока плыли по широкому простору моря, сохраняли строй своих кораблей, но, вступив в узкий пролив, были вынуждены вывести некоторые корабли из боевой линии и этим привели в большое замешательство остальные. Начальник флота, возглавлявший боевой строй кораблей и первым вступивший в сражение с неприятелем, погиб, отважно сражаясь. Когда его корабль пошел ко дну, во всем флоте варваров произошло смятение. Много командиров стало давать общие распоряжения, но каждый распоряжался по-своему, противореча друг другу. Поэтому они не решались больше двигаться вперед, поворачивали корабли и уплывали обратно в открытое море. Афиняне же, видя смятение варваров, стали налетать на корабли неприятелей и одни из них пробивали носами своих судов, у других отрывали лопасти весел, и так как после этого гребля становилась для таких кораблей невозможной, много персидских триер подверглось частым ударам вражеских судов и получило тяжкие повреждения. Поэтому неприятель не мог даже постепенно выводить свои корабли задним ходом, но поворачивал их кормой к противнику и пускался в бегство.

Когда корабли финикийцев и кипрян потерпели поражение от афинян, стоявшие рядом с ними корабли киликийцев, памфилийцев и ликийцев¹³ сначала упорно сопротивлялись, но, увидав, что самые лучшие корабли их флота обращены в бегство, сами стали убегать от опасности. Пока сильный бой происходил только на одном фланге, сражение некоторое время было нерешительным; но когда афиняне, отогнав финикийцев и кипрян до самой земли, обратились против них, то эти варвары, не выдержав натиска, тоже стали обращаться в бегство и потеряли много кораблей. Вот каким образом эллины оказались в преимуществе и одержали самую знаменитую морскую победу над варварами. Эллинских судов в этом бою погибло сорок, персидских же свыше двухсот, не считая тех, которые были захвачены вместе с людьми. Царь, против всех ожиданий, проигравший это сражение, казнил финикийских командиров, положивших начало бегству, остальным своим командирам он пригрозил заслуженным ими наказанием. Финикийцы, испугавшись этих угроз, прежде всего отплыли к берегам Аттики, а с наступлением ночи уехали к себе в Азию.

¹ Эфор – древнегреческий историк, живший в IV в.дон.э., автор «Всеобщей истории Греции» в 30 книгах, весьма ценимой древними, но не дошедшей до нас.

² Саламин – остров в Сароническом заливе, расположенном прямо к западу от Афин. С начала VI в. до н. э. принадлежал Афинам В 480 г. до н. э. в проливе между о. Саламином и Аттикой произошла знаменитая морская битва греков с персами.

³ Храм Афины был построен Писистратом. Он назывался «Гекатомпедон» (стофутовый), так как имел в длину и в ширину по 100 футов. Храм был разрушен персами. На его месте при Перикле был построен Парфенон.

⁴ Истм – горный хребет в самой узкой части Коринфского перешейка, отделяющий Пелопоннес от средней Греции

⁵ Еврибиад – спартанский главнокомандующий общегреческим флотом во время войны с Ксерксом.

⁶ Лехей – гавань города Коринфа в Коринфском заливе.

⁷ Кенхреи – вторая гавань г. Коринфа в Сароническом заливе.

⁸ Триера – военное судно с тремя рядами весел.

⁹ Военно-морские силы персов состояли преимущественно из финикийских кораблей.

¹⁰ Военачальники малоазийских ионийцев, флот которых входил в состав персидского флота.

¹¹ Уроженец о. Самоса, в то время принадлежавшего персам.

¹² Храм Геракла, который находился в Аттике на прибрежном холме, напротив о. Саламина, в самом узком месте пролива.

¹³ Кроме финикийцев, военные корабли должны были доставлять также другие подвластные персам прибрежные народы.