Января 1942 года. владиславовка.

Бутылка коктебельского вина

Э. Манштейн. Утерянные победы, гл.9: «Если бы противник использовал выгоду создавшегося положения и быстро стал бы преследовать 46 пд от Керчи, а также ударил решительно вслед отходившим от Феодосии румынам, то создалась бы обстановка, безнадежная не только для этого вновь возникшего участка Восточного фронта 11 армии. Решалась бы судьба всей 11 армии. Более решительный противник мог бы стремительным прорывом на Джанкой парализовать все снабжение армии».

П. Карель. Гитлер идет на Восток: «Русские атаковали на следующий день в полдень (1 января – В.Г.). Немцы смогли сдержать натиск. К западу от Феодосии на пути советской 157-й дивизии тоже возник прозрачный заслон, образованный подтянувшимися в последний момент 213-м пехотным полком 73-й пехотной дивизии и румынскими частями из состава горного корпуса.

Когда русские бросили вперед танки, три уцелевших самоходных орудия из «Львиной бригады» спасли положение. Капитан Пайтц перебросил их на фронт от Бахчисарая, где они обеспечивали прикрытие от действий партизан. Лейтенант Дамманн, командир батареи, сумел подобраться к вражеским танкам по холмистой местности к юго-западу от Владиславовки на расстояние 600 метров и только тогда открыл огонь. Завязалась ожесточенная дуэль. Шестнадцать советских T-26 остались на поле битвы сгоревшими или потерявшими ход. Острие танкового наступления советской 44-й армии было сломлено. Опасность русского броска в глубокий тыл действовавшим под Севастополем частям удалось предотвратить. Противник был остановлен».

А. Драбкин. Я дрался на Т-34. Рассказ танкиста Ивана Маслова: «Мы довольно быстро прошли с боями до района Первомайска и Семиколодзей. Дошли до Владиславовки, это в 15 километрах от Феодосии. Был тяжелый ночной бой. Вышли на рассвете из боя, нам привезли завтрак, ребята «закусили» крымским вином, которое нам выдавали вместо «наркомовской» водки. Тут появляется наш «полководец», товарищ Лебеденко, и снова нас гонит в бой. Решил наш полковник отличиться, проявил инициативу (не мог ослушаться приказа полковник Лебеденко! — В.Г.). А мы-то — все пьяные. Его попросили отложить атаку на час, но куда там. Пошли в атаку. А я даже прицел не могу точно поставить, координация нарушилась, ориентируюсь с трудом. И сказал себе в эту минуту, если сегодня выйду живым из боя, никогда больше не буду пить перед атакой. 50 % танков (половина танкового полка, который должен в составе мотомехгруппы продолжить наступление на Перекоп — В.Г.) мы потеряли в этой атаке. Очень хорошие ребята погибли в этот страшный день».

Историей о той случайности, когда бутылка крымского вина не позволила изменить ситуацию на советско-германском фронте и ход Второй мировой войны в начале 1942 года, Стефан Цвейг мог достойно пополнить «Звездные часы человечества». Под Феодосией свой звездный час танкисты упустили.

Все это правда, но только отчасти. Действительные причины неудачи наступления в Крыму были значительно глубже. Не имели тогда советские командиры и их войска опыта ведения боевых действий такого масштаба и уступали в искусстве управлении сражениями и боями лучшему командующему армией вермахта. Сорвавшееся наступление фронта привело, в конце концов, к гибели многих тысяч солдат, матросов, командиров на Керченском полуострове и, в конечном счете, падению Севастополя в июле 1942 года. В 1944 году командующий 3-им Украинским фронтом будущий Маршал Советского Союза Ф.И. Толбухин в ходе блестящего Третьего сталинского удара по освобождению Крыма и Севастополя ошибок не допустит.

В Алуште 5 января частям Кавказского фронта из-за шторма высадить десант и перерезать южнобережную дорогу Севастополь–Феодосия не удалось. А героический морской десант в Евпатории 5 января 1942 года уже был обречен. Но его участники этого не знали, и приказ отправлял их в бой за освобождение Крыма.

Две свои фотографии он отправил в последнем письме брату и семье, подписав:

Лёне (брат Леонид Иванович, горный инженер – В.Г.). На память о Великой Отечественной войне и всех превратностях судьбы, связанных с ней. Друзья, помни, познаются в самые ответственные моменты нашего большевистского дела. 30.12.41. А. Галушкин.

На память моей семье. 20.12.41 Черноморский флот.

Красноармеец (старший сержант) 17-го воздушно-десантного гвардейского полка 6-ой гвардейской Кременчугско-Знаменской воздушно-десантной дивизии коммунист Леонид Галушкин убит 10 августа 1943 года. Погиб и третий брат – Георгий Иванович, работавший до войны директором магазина на золотых приисках в Амурской области.

Восхищенный подвигом севастопольских моряков в Евпатории, Владимир Высоцкий написал «Черные бушлаты». Все образы песни — поредевшая Особая рота (рота специального назначения Особого отдела!), «чтоб не резать их сонных» — чекисты захватывали сонных карателей и предателей; саперы, финки в рукопашной, 6.30 — время ночного боя за гостиницу «Крым» (сумерки в этот день начались в 6.52) и утренняя надежда на жизнь говорят, как глубоко он прочувствовал боевой дух и самоотверженность десантников.

«Я три года воевал на фронте. Больше такого боя, как здесь в Евпатории, в десанте я не видел». А. Корниенко, участник десанта.

Эту ложь о чекистах Евпаторийского десанта современный читатель сегодня получает в Интернете от плодовитого писателя, вложившего в уста фельдмаршала Манштейна: «Пожалуй, единственной отрадой за двое суток боев явилось то, что нами было уничтожено более тысячи сотрудников НКВД, невесть откуда взявшихся в Евпатории. По горячим следам было проведено расследование. Оказалось, большая часть чекистов были из так называемого заградотряда, действовавшего в районе поселков Николаевка, Песчаное и города Саки. Когда части 54-го корпуса захватили западную часть Крыма, старший среди чекистов заградотряда получил приказ уйти в подполье в Евпатории, Прибрежном и в Саках, чтобы организовать партизанское соединение. Сигнал к захвату западной части Крыма чекисты получили в день высадки десанта, 5 января».

Бои с десантниками.