Центральное дактилоскопическое бюро.
В 1906 году со специальным поручением на месте ознакомиться с применяемыми в Германии методами дактилоскопической регистрации преступников, туда были командированы инспектор Главного Тюремного Управления действительный статский советник Николай Флорианович Лучинский и чиновник Главного Тюремного Управления барон А.Ф.Штакельберг.
Изучение дактилоскопической системы регистрации преступников показало, что она заключает в себе все данные для успешной борьбы с бродяжничеством и обладает значительными преимуществами перед другими подобными системами, в том числе и перед антропометрией. После возвращения из командировки Николай Лучинский представил убедительный доклад о существе дактилоскопической системы регистрации преступников и свои соображения об условиях введения этой системы в России.
Министерством Юстиции было принято решение о введении в России дактилоскопической системы регистрации преступников. Для этого при Главном Тюремном Управлении было учреждено Центральное Дактилоскопическое Бюро. 16 декабря 1906 года Министром Юстиции Щегловитовым были утверждены "Правила о производстве и регистрации дактилоскопических снимков", а Главным Тюремным Управлением был издан циркуляр "О введении дактилоскопии в тюремном ведомстве для регистрации преступников". Этими правилами было установлено, что обязательному дактилоскопированию подвергаются обвиняемые в преступлениях, влекущих за собой наказания, соединенные с лишением всех прав состояния; присужденные к ссылке в каторжные работы или на поселение; обвиняемые в бродяжничестве.
Изготовление дактилоскопических карт производилось в течение первых трех дней после поступления арестанта в место заключения в присутствии и под непосредственным наблюдением начальника места заключения или одного из его помощников. Лицо, наблюдавшее за изготовлением отпечатков, удостоверяло правильность содержащихся в дактилокарте сведений и расписывалось на ней.
Для Центрального Дактилоскопического Бюро в здании Главного Тюремного Управления было выделено помещение, 4 шкафа с 24 ящиками в каждом для хранения дактилокарт и один шкаф с 24 ящиками для алфавитной картотеки. Было заготовлено 1024 папки (по числу основных групп), лупы, буквенные и цифровые знаки, а также другие канцелярские материалы.
Заведующим ЦДБ был назначен Николай Лучинский. Для дактилоскопических исследований и для наблюдения за работой других служащих в Бюро был командирован архивариус Главного Тюремного Управления статский советник Д.И.Васильев, с назначением ему в помощь канцелярского чиновника ГТУ коллежского регистратора Силенка.
В мастерских Петроградской одиночной тюрьмы было изготовлено около 1 000 комплектов дактилоскопических принадлежностей (металлическая на дереве пластинка, каучуковый валик, коробка с типографской краской), а также отпечатано до 10 000 экземпляров бланков дактилоскопических листков, и необходимое количество Правил о производстве и регистрации дактилоскопических снимков. Комплекты приспособлений и бланков вместе с Правилами были разосланы при циркуляре Главного Тюремного Управления от 30.12.1906 года № 32 губернаторам, начальникам областей и градоначальникам по числу мест заключения в каждой губернии, области или градоначальстве из расчета по одному комплекту принадлежностей и Правил. При этом начальникам тюремных заведений предписывалось немедленно дактилоскопировать всех содержащихся в день получения Правил арестантов и направить их карты в Центральное Дактилоскопическое Бюро.
Через некоторое время в Бюро стали поступать сначала из Петроградской пересыльной, а затем и из более отдаленных тюрем Империи дактилоскопические карты, преимущественно на каторжных арестантов. Уже в первые месяцы работы система показала свои преимущества. Нередко в ЦДБ из одной и той же тюрьмы попадали дактилокарты, заполненные на разных лиц, но содержащие отпечатки одного и того же человека. В большинстве случаев такие факты были результатом ошибки, однако в ряде тюрем имели место и подлоги. Вот как описывает Д.И.Васильев один из таких случаев.
В представленных из Зерентуйской тюрьмы дактилокартах было замечено значительное количество карт, составленных на разных арестантов с тождественными отпечатками, произведенными очевидно с рук одного и того же лица. Проведенным расследованием было установлено, что начальник этой тюрьмы, только что принявший тюрьму, в связи с большим объемом работы, не был в состоянии присутствовать при дактилоскопировании лично и возложил эту работу на своего помощника, разрешив взять в помощь одного ссыльно-каторжного, который якобы был знаком с дактилоскопированием еще по Московской пересыльной тюрьме. Во время дактилоскопирования помощник был вынужден прервать эту работу и заняться приемкой провианта. Однако он дал распоряжение ссыльно-каторжному продолжать дактилоскопирование. Арестант же, не желая терять время и изготовить побольше дактилокарт, стал производить по нескольку карт с одного и того же лица, не предвидя последствий этого. Вернувшийся помощник лишь проверил общее качество изготовленных дактилокарт.
Уже в первый год учреждения Центрального Дактилоскопического Бюро имел место один случай установления личности бродяги. В феврале 1907 года начальником Тотемской тюрьмы в ЦДБ была направлена дактилокарта на арестанта Михаила Кукушина, обвинявшегося по ст. 951 Уложения о Наказаниях и затем освобожденного из тюрьмы с передачей в распоряжение полиции. Затем в сентябре того же года начальником самарской тюрьмы в Бюро была направлена дактилокарта на арестанта Арсения Шубина, обвинявшегося по ст.ст. 951 и 952 Уложения о Наказаниях. Будучи зарегистрированным, листок Шубина получил такую же формулу, что и листок Кукушина, а при сравнении было установлено, что папиллярные узоры их совпадают на уровне индивидуального тождества.
Во втором номере журнала "Тюремный Вестник" за 1907 год в разделе объявлений было помещено сообщение Главного Тюремного Управления: "Учрежденное при ГТУ Центральное Дактилоскопическое Бюро доводит до сведения гг. начальников мест заключения и других лиц, которые пожелали бы приобрести принадлежности дактилоскопирования, что означенные принадлежности могут быть выписываемы по нижеуказанным ценам: 1 комплект дактилоскопических приборов (металлическая пластинка, катушка и флакон краски) - 1 рубль 10 копеек, 1 экземпляр Правил о производстве и регистрации дактилоскопических снимков - 10 копеек, 100 штук бланков дактилоскопических листков - 45 копеек. Выписываемые предметы высылаются за наличные деньги или наложенным платежом, с прибавлением стоимости пересылки по расстоянию, стоимость же упаковки включена в показанные цены. С требованиями о высылке принадлежностей дактилоскопирования надлежит обращаться в контору Санкт-Петербургской тюрьмы (Арсенальная набережная, № 5)". Это объявление публиковалось и на последней странице журнала "Вестник Полиции" за 1908 год, № 12.
В начале 1909 года в Центральное Дактилоскопическое Бюро стали поступать ходатайства судебных следователей и других лиц, производящих предварительные следствия по уголовным делам, об исследовании оставленных преступниками на местах преступлений отпечатков пальцев. Такие ходатайства иногда поступали вместе с вещественными доказательствами (печать, кусок доски, конверт и бумага и др.) и дактилокартами подозреваемых. Однако Центральное Дактилоскопическое Бюро отказалось от производства этих экспертиз, так как оно не считало себя уполномоченным для производства ..."чрезвычайно ответственных по своим результатам исследований..." и ..."не имело в своем распоряжении таких аппаратов и приспособлений, которые давали бы ему возможность воспроизвести применяемые в подобных случаях технические приемы" (Васильев, стр. 1300). Однако служащие ЦДБ неоднократно допрашивались в качестве сведущих лиц в камерах судебных следователей Петрограда, по существу выполняя дактилоскопические экспертизы.
На состоявшейся летом 1911 года под покровительством царя Николая Второго Царскосельской юбилейной выставке, в которой принимало участие и тюремное ведомство, в павильоне последнего (отдел III) были представлены, между прочим, образцы оборудования Центрального Дактилоскопического Бюро, обратившие на себя по отзыву газеты "Русское Слово" (№183 от 10 августа 1911 г.) общее внимание. В альбоме выставки по поводу этого экспоната Главного Тюремного Управления значится, что предметы, характеризующие устройство и деятельность Дактилоскопического Бюро, были выставлены в натуральном виде, причем желающим давались объяснения и демонстрировался сам способ изготовления пальцевых отпечатков, что вызвало живейший интерес посетителей тюремного павильона. Посетители внимательно расспрашивали о сущности дактилоскопии, некоторые с нескрываемым удовольствием дактилоскопировались и оставляли себе на память собственные отпечатки пальцев. Была выставлена таблица, наглядно показывавшая прогрессивный рост случаев обнаружения бродяг со времени учреждения ЦДБ, а также полный подробный список всех арестантов, личность которых была установлена с помощью дактилоскопии.
В сентябре 1911 года с разрешения Министра Юстиции дактилоскопические принадлежности и фотоаппаратура, купленные Н.Лучинским в Вене во время командировки осенью 1909 года, были переданы в судебно-технический кабинет Императорского Училища Правоведения. Это было сделано в связи с тем, что с учреждением Санкт-Петербургского кабинета научно-судебной экспертизы функции Центрального Дактилоскопического Бюро были окончательно ограничены лишь регистрационными задачами и специальный аппарат и камера с принадлежностями оставались в Главном Тюремном Управлении без соответствующего употребления. С.Н.Трегубов, преподаваший на кафедре уголовного права Училища, выступил с такой инициативой и добился передачи этих предметов для лабораторных занятий.
В 1911 году дактилоскопия была введена в Финляндии. Отношением от 24 июня 1911 года за № 5570, Канцелярия Финляндского Генерал-Губернатора попросила Главное Тюремное Управление прислать все печатные материалы, имеющиеся по вопросам дактилоскопии в Главном Тюремном Управлении, а также дактилоскопический набор и наставление о пользовании им, что было сделано незамедлительно. Для ознакомления с организацией Центрального Дактилоскопического Бюро, его посетил в том же 1911 году один из сенаторов Императорского Финляндского Сената.
Количество преступников, личность которых была установлена с помощью дактилоскопической регистрации, постоянно увеличивалась. О результатах деятельности Центрального Дактилоскопического Бюро был сделан особый доклад на Международном конгрессе судебной полиции в Монако в 1914 году. С этим докладом выступил Заведующий бюро Николай Лучинский. Во время работы конгресса он был избран членом Общества криминологии и социальной защиты.
С помощью Центрального Дактилоскопического Бюро удалось установить личность нескольких неопознанных трупов. Одним из первых случаев такого рода был следующий. В 1914 году в городе Благовещенске был найден на улице труп неизвестного лица. При исследовании в ЦДБ дактилокарты, изготовленной с рук трупа, было установлено, что погибший являлся ссыльно-каторжным Василием Тахоновым, осужденным за убийство на 12 лет каторжных работ и бежавший в 1911 году с работ по постройке Амурской железной дороги. С 1907 по 1916 годы в ЦДБ была установлена личность 11 трупов, 4 из которых были найдены на улицах, 1 в погребе военных лагерей, 6 неизвестных было убито при задержании в мгмент совершения преступления или бегства с места события.
Динамику заполнения фондов Центрального Дактилоскопического Бюро и результативности его деятельности иллюстрирует следующая таблица:
Большинство арестантов, установленных с применением дактилоскопической системы регистрации, были лица, осужденные на каторгу (1045 человек). Женщин из этого числа было 10.