Закон о реформе процедуры развода от 26 мая 2004 г.

Эта реформа была произведена с целью придания более спокойного ха­рактера процедуре развода, и в списке возможных вспомогательных мер, пред­писываемых судьей, семейной медиации отведено первое место:

«Ст. 255. Судья, в частно­сти, обладает правом:

1. Предложить супругам меры ме­диации, и после получения их согла­сия назначить семейного медиатора для начала такой процедуры.

2. Предписать супругам провести встречу с семейным медиатором, ко­торый проинформирует их о предме­те и порядке проведения такой про­цедуры».

3. Законопроект от 3 марта 2010 г. «О реформе судебной системы, вменяющий обязательное пред­варительное применение процедуры семейной медиации».

Этот законопроект направлен на то, чтобы любым решениям об изменении в режиме исполнения родительских прав и обязанностей, либо участии в содержании и воспитании ребенка, по которым судьей принимается решение, предше­ствовала попытка медиации.

«При вынесении судьей решения о режиме исполнения родительских прав и обязанностей, либо участии в содержании и воспитании ребенка, в рамках дела о разводе или раздель­ном проживании родителей, перед обращением к судье с целью изме­нения такого режима, под страхом отказа в принятии искового заяв­ления, должна предшествовать по­пытка медиации, за исключением предусмотренных законом основа­ний или случаев обоюдного согласия родителей на предполагаемые из­менения. В последнем случае роди­тели могут непосредственно обра­титься к судье по семейным делам с целью официального признания их согласия».

Эта новая мера должна позволить родителям возобновить диалог между собой, чтобы содействовать достиже­нию соглашений – и ограничить судеб­ное вмешательство только действитель­но конфликтными ситуациями.

В то же время, такая мера задержи­вает доступ к судебному рассмотрению дела. Тем не менее, подобная задержка преследует законную цель умиротворе­ния семейных отношений в высших ин­тересах ребенка.

Таким образом, очевидно, что зада­ча всех этих мер заключается в умиро­творении процедуры развода и решения вопросов раздельного проживания – для защиты детей от конфликтов меж­ду родителями.

Вместе с тем, семейная медиация ис­пользуется во Франции еще недостаточно активно; и надо признать, что при возник­новении конфликтной ситуации в семье обращение к семейной медиации проис­ходит далеко не всегда. В то же время статистические дан­ные демонстрируют относительно высокую долю достигнутых письменных соглашений (приблизительно 50 %). В качественном от­ношении можно также отметить удовлет­воренность участников результатами ме­диации и чаще всего улучшение общения между людьми. Кстати, судьи, использую­щие семейную медиацию, нередко замеча­ют, что при возвращении людей в зал суда конфликт чаще всего смягчается – и про­исходит восстановление диалога между сторонами. А судейское решение в таких условиях (то есть даже при отсутствии со­глашения после проведенной медиации) принимается сторонами значительно легче.

Долгосрочные и среднесрочные ис­следования говорят нам, что люди, про­шедшие через процедуру медиации, в бу­дущем реже обращаются в суд, а одно из проведенных в США исследований показывает, что через 12 лет после ме­диации контакт ребенка с родителем, который с ним больше не живет, носит более регулярный характер, чем при от­сутствии медиации.

– В чем вы видите преимущества медиации при разрешении судебных споров в области семейного права?

– Семейная медиация позволяет успокоить стороны супружеского кон­фликта и таким образом обеспечивает защиту детей.

Более того, в отличие от судебного разбирательства, медиация принимает во внимание не только предмет конфлик­та, но также и взаимоотношения между людьми. Она позволяет людям повысить качество своих взаимоотношений. В долгосрочной перспективе семей­ная медиация позволяет научиться кон­структивному общению, а также приня­тию решений на основе сотрудничества и равноправия

– Какими качествами должен об­ладать практикующий медиатор?

– Он должен быть специалистом своего дела, обладать необходимой ква­лификацией, независимостью и умением сохранять конфиденциальность. Он должен быть беспристрастен, и не высказывать своего мнения по су­ществу вопроса.

Практикующий медиатор – это спе­циалист в области общения и управления конфликтами. Но, вместе с тем, он дол­жен знать семейное право и детскую пси­хологию, чтобы не позволить родителям принимать решения, противоречащие ин­тересам ребенка и закону.

Он устанавливает рамки для дискус­сии между людьми; он – гарант этих ра­мок. Однако он не должен ни на минуту забывать, что все решения, касающие­ся участников спора и их несовершен­нолетних детей, принимаются самими участниками.

Кроме того, медиатор должен обла­дать определенными человеческими ка­чествами, быть открытым разнообразию культур и личностей; он должен уметь по-настоящему слушать людей. Наконец, он должен быть оптимистом – и верить в то, что люди могут выйти из той трудной си­туации, в которой они оказались.

– Представители каких профес­сий чаще всего становятся медиато­рами? Что, по вашему мнению, явля­ется наиболее важным для успешной работы медиатора – профессиональ­ная подготовка или талант и человече­ские качества?

Семейными медиаторами стано­вятся люди разных профессий. Большин­ство являются социальными работниками или адвокатами. Встречаются также пси­хологи, преподаватели и прочие. Медиатор должен иметь подготов­ку в области методов проведения меди­ации, поскольку именно он является га­рантом процесса, который устанавливает рамки, позволяющие людям чувствовать себя в безопасности при обмене мнени­ями по вопросам, которые их разделяют.

Что касается человеческих качеств, важно, чтобы он принимал различия между людьми, чтобы его не смущали конфликтные ситуации, чтобы он не за­нимался судейством. Он должен демон­стрировать способность к сопереживанию.

Таким образом, от него требуются и человеческие качества, и профессио­нальная компетентность.

– Может ли медиация в долго­срочной перспективе повлиять на пред­ставления людей об окружающем мире и снизить уровень социальной напря­женности в обществе?

– Несомненно, что это самый глав­ный результат медиации, ведь она пред­ставляет собой целую идеологию.

В краткосрочной перспективе медиа­ция позволяет управлять существующими конфликтами и (или) принимать решения.

В среднесрочной перспективе люди, которые участвовали в медиации, долж­ны стать способными управлять другими конфликтами, которые обычно возника­ют сами по себе.

В более долгосрочной перспективе люди начинают шире смотреть на челове­ческие взаимоотношения и, в частности, на различия между собой. Они также узна­ют о том, как надо отстаивать свои права.

В результате можно предположить, что благодаря медиации произойдет улуч­шение взаимоотношений между людьми в обществе в широком смысле. Может быть, это похоже на утопию. Но что­бы получить реальные результаты, мы должны стремиться к невозможному.

По теме 6

Задание.Изучите работу Луиз Отис – судьи апелляционного суда г. Квебек (Канада), инициатора введения судебной медиации при рассмотрении дел в апелляционном суде. (Источник: *Отис Л. Медиация в стенах суда. Этика в судебной медиации // Медиация и право.– 2011.– № 3 (21).– С. 48–59). Обсудите этические проблемы медиации. Подготовьте свой проект кодекса профессиональной этики медиатора.

Как предполагается в на­шем исследовании сессии су­дебной медиации, этические вопросы возникают в течение всего этого процесса, и они представляют собой определенные проблемы для разных участников, которых здесь призывают играть незнакомую и часто меняющуюся роль. Для судей, в частности, ме­диация означает сдвиг от знако­мой им адъюкативной роли к более близкому знакомству со сторона­ми, чем это обычно происходит при вынесении решения по делу. У это­го явления есть важные этические предпосылки, поскольку содейству­ющая роль судьи-медиатора ставит его (или ее) в деликатную позицию поддержания сторон и периодиче­ского раскрытия их секретов. Это гораздо более активная роль, чем та реагирующая функция, которую су­дьи обычно исполняют. И, как та­ковая, эта роль требует чуткости по отношению к потенциальным конфликтам.

Так же и для адвокатов: раз­ные роли, требуемые в медиации, выдвигают их за пределы обыч­ных этических рамок, выстроен­ных с установкой па состязатель­ность и представление клиентов в процессе судебного разбиратель­ства. В определенной степени адво­кат должен подавить в себе страст­ное желание защищать клиентскую позицию ради поиска соглашения, потому что целью медиации явля­ется урегулирование, а не победа. Ниже мы кратко исследуем эти вы­зовы, выделив некоторые проблемы и предлагая их решения.

Действующие этические моде­ли закона развивались в контексте состязательного правосудия и межличностного конфликта. Правила профессиональной! тайны, к при­меру, допускают потенциальный конфликт по поводу рассматрива­емой! информации; правило избега­ния конфликтов интересов помогает подкрепить страстное стремле­ние защищать интересы клиентов, а судейская беспристрастность га­рантирует, что судопроизводство станет местом битвы за справед­ливость. Медиация дестабилизи­рует эту парадигму разными спо­собами. И, что более важно: хотя медиация вытекает из конфликта, она означает не конфронтацию или состязание, а сотрудничество. Как таковая, медиация требует, что­бы правовая этика получила новое определение – от парадигмы со­ревновательности к тому, что Кэр­ри Менкель-Мидоу назвала «несостязательной этикой».

Существующие этические ко­дексы и принципы, чьи правила тя­готеют к отражению традиционной судебной и адвокатской практики, зачастую могут быть адаптированы к практике медиации с большим тру­дом. Правила и руководства по ме­диации могут помочь исправить этот дефект, хотя тут нужно соблюдать должную осторожность и избегать предположений, будто испытанные старые добрые принципы будут ра­ботать и хорошо служить в новых областях применения.

Между медиацией и вынесени­ем судебного решения есть огромная разница, и особое внимание здесь уде­ляется этической ответственности – в частности, ее непубличной приро­де. Это ведет к нескольким этическим вопросам, каждый из которых требу­ет переосмысления или адаптации су­ществующих этических принципов.

Во-первых, поскольку медиа­ция, как правило, происходит в виде закрытых сессий, только с участием сторон и их представителей, а обсуж­дения и презентации во время этих сессий строго конфиденциальны, воз­можности апелляционного пересмо­тра результатов процесса ограниче­ны. Это накладывает определенные обязательства как на судей, так и на адвокатов. Во-вторых, поскольку ме­диативная сессия в целом является более широкой и открытой, чем су­дебное слушание, и стороны здесь играют центральную роль в откро­венном обмене позициями и идеями, внимание сторон будет сосредоточено больше на относительно абстрактных вопросах этики, ответственности и правосудия, нежели на правовых принципах и процедурных гаранти­ях. В-третьих, сам процесс приво­дит судей к более близкому контакту с тяжущимися и их консультантами, и этот контакт происходит в атмос­фере, где правила и границы четко не определены. Кокусы, частные об­суждения экс парте (со сторонами по отдельности), даже обмен инфор­мацией по телефону и электронной почте, инициированный сторонами, представляет этическую дилемму как для судьи-медиатора, так и для вовлеченных юристов – и подобная дилемма куда реже встречается в бо­лее четко определенном мире судо­производства.

Далее мы рассмотрим эти пун­кты в свете трех вопросов, на кото­рые часто ссылаются при обдумы­вании и создании законодательства по медиации: конфиденциальность, автономия сторон и равная спра­ведливость для всех участников процесса. Хотя эти вопросы не исчерпывают весь ряд этических во­просов в судебной медиации, это главные опасения, иллюстрирую­щие важные различия между эти­кой в контексте судебной медиации и в контексте вынесения судебных решений. Затем последуют не­которые замечания по особенно­стям судебной медиации в отноше­нии этики адвокатов, участвующих в процессе.

1. Конфиденциальность.Эффективность медиации в це­лом покоится па конфиденциально­сти процедуры; без конфиденциаль­ности откровенный обмен идеями и атмосфера доверия, необходимая для плодотворных переговоров, бу­дут невозможны. Как было отмече­но ранее, общее правило заключа­ется в том, что процедура медиации является конфиденциальной, и по­лученная здесь информация не мо­жет впоследствии быть использована в суде, за исключением очень редких обстоятельств (к примеру, угроза об­щественной безопасности). Но если мы перейдем от рас­смотрения конфиденциальности как правового обязательства, определя­ющего в целом процесс, к рассмо­трению его как этического вопроса, мы увидим, что закрытая природа ме­диативного процесса ставит судью-медиатора в особенно непростую с этической точки зрения позицию. Содействуя процессу, судья-медиа­тор узнает деликатную информацию и должен знать, как использовать ее для продвижения урегулирования, в то же время уважая необходимость конфиденциальности.

Требуемый баланс более четко проявляется во время кокусов или встреч экс парте (со сторонами ин­дивидуально). На таких встречах ча­сто раскрывается конфиденциальная информация, иногда с особыми ука­заниями относительно того, может ли эта информация быть открыта другой стороне. Здесь, безусловно, затронута проблема судейской беспристрастно­сти, – и в особенности потому, что су­дья-медиатор, который передает ин­формацию, должен соблюдать грань между излишней осторожностью, ко­торая ограничивает круг возможно­стей, и излишней либеральностью, которая может вызвать сомнения либо в его беспристрастности, либо в сохранении конфиденциальности.

Судьи всегда должны помнить о том, что их роль как фасилитаторов является активной, а не пассивной, и что даже выбор фраз, расстановка акцентов или расчет времени в пере­даче информации имеет этические предпосылки. Осуществляя вме­шательство во время медиативной встречи, судья делает определенный стратегический выбор, включающий обращение с информацией, имеющейся в его распоряжении, – выбор, необходимый для продвижения процесса медиации к соглашению. В некотором смысле, чем больше информации находится в распоря­жении судьи-медиатора, тем боль­ше опасность ее раскрытия. Даже когда это делается непреднамерен­но или в виде намеков – вполне воз­можно, что дело касается информа­ции, которую одна из сторон считает конфиденциальной или наносящей ущерб. Вот почему подобные перего­воры «на минном поле» требуют ос­новательной и тщательной отработки навыков и умений со стороны судьи-медиатора (хотя на самом деле, точно такая же подготовка требуется и ме­диаторам в частном секторе).

2. Автономия сторон.Особенности роли судьи-медиато­ра определяются самой природой ме­диативного процесса, где сами сторо­ны контролируют процедуру и развитие событий. Одно из ключевых отличий судебной медиации от судопроизвод­ства – это наделение стороны силой определить проблему, выделить прио­ритеты и найти решение, исчерпываю­щее конфликт. Это означает, что хотя судья-медиатор и является «стражем справедливости процесса» (о чем мы еще поговорим далее), по существу его (или ее) роль ограничена проверкой и подтверждением реальности со­гласия сторон на достигнутые догово­ренности. Кроме того, судья-медиатор убеждается в том, что окончательное соглашение уважает общественный порядок и не является явно и в край­ней степени несправедливым.

Это ограничение является неве­роятно важным, потому что во время медиации судья-медиатор остается судьей, обладающим определенным статусом, властью и обязанностями, чье мнение и присутствие в высшей степени влияют как на стороны спо­ра, так и на консультантов. В этих об­стоятельствах важно, чтобы судьи-медиаторы всегда помнили: их роль заключается в содействии и продви­жении автономии сторон, а не в вы­несении судебного решения.

3. Равная справедливость.Хотя специфика последующей процедуры и существо любого согла­шения зависит от волн сторон, судья-медиатор должен защищать цельность процесса медиации от любого давле­ния и манипуляций. Поэтому уре­гулировать проблему расстановки сил важно в самом начале процеду­ры медиации. И это важно не только для конкретной медиативной сессии, но и для института медиации в целом, потому что сомнения в справедливости одной отдельной медиации могут привести к возникновению у общества сомнений в процессе вообще, что, в свою очередь, может подорвать эф­фективность будущих медиаций. Тем более что из-за отсутствия формаль­ных процессуальных правил – и не да­вая права на апелляцию, что создало бы ощущение большей безопасности процесса, – медиация может оказать­ся под угрозой того, что общество при­мет процесс как самоуправный и. тем самым, несправедливый.

Нужно особо обратить внима­ние на два фактора, которые могут дать начало ощущению несправедли­вости. Во-первых, судьи-медиаторы должны быть особенно вниматель­ны к динамике распределения сил в медиации – и разными способа­ми сопоставлять свои предположе­ния с соответствующими ситуациями в более формализованном процес­се вынесения судебного решения. Во-вторых, судьи-медиаторы должны осознавать культурные раз­личия в ожиданиях и в стиле перего­воров – и должны управлять этими различиями осторожно и с уважени­ем. Оба эти фактора опять поднима­ют вопрос проверки согласия; будучи хранителем процесса, судья-медиатор всегда должен быть начеку, является ли согласие добровольным и четким, и постоянно убеждаться, что процесс не ставит без достаточных на то ос­нований одну из сторон в невыгодное положение, особенно если участник не имеет юридического консультанта.

4. Этика адвокатов.Медиация предполагает опре­деленные этические обязательства и со стороны юристов, отличающи­еся от тех. которыми они наделены в процессе вынесения судебного ре­шения. В отличие от классического судопроизводства, медиация постро­ена так, чтобы позволить самим сто­ронам высказаться; коммуникация происходит напрямую между сторо­нами (судья-медиатор при этом вы­ступает как фасилитатор, а не как собеседник), а не между предста­вителями сторон и судьей. Поэтому роль юристов в медиации определена менее четко, чем в судопроизводстве; их присутствие требуется редко, ино­гда даже оно нежелательно, и может представлять собой несущее пробле­мы вмешательство классической со­стязательной модели в новую пара­дигму, каковой является судебная медиация. По этим причинам, необ­ходима адаптация определенных тра­диционных этических обязательств адвокатов к новому контексту прописывается в Этическом ко­дексе адвокатов, который действу­ет для каждого юриста «незави­симо от контекста или манеры его вовлечения в профессиональную деятельность». Иными словами, юрист, представляющий клиента на медиации, обязан продолжать действовать как юрист, и, таким об­разом, связан положениями упомя­нутого Кодекса этики.

Этические обязательства юри­ста действуют в двух направлениях, в частности, с тех пор, как в апре­ле 2004 года в Кодекс этики были внесены изменения.

С одной стороны, юрист обя­зан соблюдать лояльность по от­ношению к своему клиенту; с дру­гой стороны, юрист также «служит правосудию» и «не может действо­вать таким образом, чтобы нано­сить ущерб отправлению право­судия». В контексте медиации это означает, что юристы могут разры­ваться между лояльностью по от­ношению к клиенту, который при­держивается состязательного пли соревновательного понимания ад­вокатской работы, и интересами правосудия, которое ориентируется скорее па следственное или сотрудничающее понимание. Как мы убе­дились ранее, состязательная мо­дель «выигрыш–проигрыш» – не самый плодотворный способ выра­ботать решение по конфликту, и тем не менее для юриста нахождение в этой парадигме неизбежно, прини­мая во внимание дуальную концеп­цию роли юриста как представителя клиента и как представителя суда.

Эта дилемма роли юриста осо­бенно заметна в нескольких других положениях Кодекса этики. К при­меру, обязанность служить правосу­дию для юриста означает «сотруд­ничать с другими адвокатами, чтобы обеспечить надлежащее свершение правосудия», а если сторона не име­ет своего представителя, юрист дол­жен следить за тем, чтобы не ввести этого участника в заблуждение или не злоупотребить его благими намере­ниями. Из-за этих этических проблем роль адвоката во время медиации от­ходит от адвокатской деятельности – и ограничивается обшей поддержкой, рекомендациями и объяснениями.

Основными игроками в медиа­ции остаются сами стороны; их пред­ставители, как и судья-медиатор, об­лечены этическими обязательствами, которые направлены на защиту цель­ности процесса и медиации – и кото­рые накладывают ограничения на то, насколько активную роль они могут играть. Для юристов, вовлеченных в процесс медиации, это означает, что надо особенно хорошо осознавать ко­нечную цель процесса – скорее уре­гулирование конфликта, нежели по­беду. Это ставит юристов в не очень знакомую им позицию, поскольку их роль как сотрудников суда выступа­ет на передний план, а роль адвока­тов – отходит в тень.

Наконец, стоит отметить, что роль юристов как представителей суда накладывает на них еще одно обязательство – по консультирова­нию своих клиентов о доступности или уместности медиации. В апел­ляционной программе Квебека су­дья может порекомендовать медиа­цию сторонам на этапе рассмотрения апелляции или во время выслушива­ния информации по делу, если сочтет дело подходящим для медиации. Од­нако, может случиться и так, что сто­роны никогда не получат подобное предложение о медиации (к примеру, если дело поступает непосредственно в апелляционную инстанцию) и, со­ответственно, могут остаться в неве­дении относительно доступности ме­диации, невзирая на ее уместность.

Это может провоцировать опас­ность злоупотреблений со сторо­ны юристов. В большом, продолжительном, основанном на фактах деле, к примеру, юристы несомненно будут заинтересованы финансово в про­должении судопроизводства, даже если подобные дела более чем под­ходят для медиации. Особенно это относится к спорам, которые вовле­кают в разбирательство мало соб­ственно правовых вопросов – если вовлекают их вообще – и таким об­разом имеют небольшую ценность как прецеденты. К тому же подоб­ные дела излишне потребляют ре­сурсы суда. Однако адвокаты заин­тересованы в судебном слушании таких дел. Предотвращение подоб­ного поведения адвокатов частично является проблемой образования: юристы и широкая общественность просто должны быть проинформи­рованы о доступности медиации и ее уместности в определенных видах дел. Это также этическая пробле­ма, которая касается обязательства юристов по содействию отправлению правосудия и избеганию слепой по­гони за прибылью.

Заключение.По мере того, как судебная ме­диация приживается и создает новый подход к разрешению споров в рам­ках формальных институтов право­судия, возникают новые проблемы. Как и с любом проблемой, которая возникает исходя из устоявшейся парадигмы, решение этих вопросов потребует новых способов мышле­ния, выходящих за рамки предполо­жения, что судопроизводство явля­ется нормативным, в то время как другие формы разрешения конфлик­тов являются альтернативными или исключительными. Цель остается той же: разрешение правовых кон­фликтов справедливым, завершен­ным и эффективным способом. Су­дебная медиация обеспечивает иной способ достижения этом цели, кото­рый полностью интегрирован с фор­мальной правовой системой, но кото­рый в некоторых случаях регулирует, смягчает ее ригидность и формализм.

Что более очевидно, по мере развития и созревания этой модели может оказаться выгодным расши­рять масштаб ее применения, чтобы охватить большее количество спо­ров, например в гражданско-право­вых, коммерческих и семейных долях. В Квебеке уже был начат подобный пилотный проект по уголовным долам, и программа в апелляционном суде разрослась, чтобы охватить во­просы уголовного права и сложное, многостороннее судопроизводство. Однако установление границ приме­нимости медиации поднимает много вопросов практического, институци­онального, этического и политиче­ского характера и, как всегда, здесь нужен баланс часто различающихся требований эффективности и спра­ведливости правосудия.

Конечно, экспансия судебной медиации не может быть просто сле­пым «построением империи», но и не нужно ограничивать эту экспан­сию просто потому, что медиация не­знакома или ее пока еще не пробо­вали применять в данной области

Но здесь важно ясно понимать, что может закон и чего он не может, что­бы не быть «ослепленным» потен­циальными преимуществами при­менения новых методов к различным типам проблем.

Прояснение этических принци­пов при проведении медиации явля­ется самым актуальным вызовом, па который нелегко ответить. Как мы уже увидели, судебная медиация поднимает разнообразные этические проблемы для судьи-медиатора и для участвующих в процедуре юристов. Более того, эти этические проблемы являются динамичными: они изме­няют свои контуры во время разных этапов медиативной сессии. Любые заявления об этических принципах должны, таким образом, учитывать всех участников судебной медиа­ции, признавать разные роли, ко­торую каждый из них играет во вре­мя встречи, и концептуализировать их этические обязательства скорее в контексте взаимоотношений, чем в строго индивидуальных терминах.

Третья значительная проблема, которую нужно отслеживать но мере «взросления» и распространения судебной медиации, это тенденция к профессионализации процесса

Опыт США показал, что внесу­дебные формы разрешения споров подвергаются различному давле­нию, и что идеал самоопределения сторон может легко дать дорогу урегулированию, уполномоченному судом, упорядоченному профессио­нальными юристами и эффективно навязанному сторонам.

Однако исключение профес­сиональных адвокатов из про­цесса медиации – не выход, по­скольку слишком многое находится па кону, и возможность дисбалан­са сил слишком высока. Тем не менее, важно противодейство­вать естественной тенденции юри­стов трансформировать все споры в дела по принципу «выигрыш-проигрыш», подлежащие рассмо­трению в суде. Опасно это тем, что медиация станет просто еще одним подвидом судопроизводства, «игрой с нулевой ставкой», где правит со­ревнование, а не сотрудничество, и все ее преимущества будут по­теряны. Избегание этого требует изменений в правовом образова­нии и профессиональной подготов­ке юристов, чтобы устранить уко­ренившееся представление о том, будто судопроизводство являет­ся нормой, и что альтернативные методы разрешения споров мож­но стерпеть только ради повыше­ния производительности.

Возникновение новых методов разрешения конфликтов в рамках систем правосудия, контролиру­емых государством, подтвержда­ет готовность отдельных людей брать на себя повышенную ответ­ственность в отношении правового разрешения их споров. Это безусловно, указывает на возник­новение и принятие новой концеп­туализации права, которая больше не смотрит на закон как па необык­новенную и непреложную государ­ственную монополию, относительно которой человек играет строго ре­агирующую роль. Растущий кри­зис эффективности воздействует на судебные институты. Осозна­ние того, что традиционные спо­собы разрешения споров иногда могут способствовать очень враж­дебной динамике конфликта, при­водит к тому, что люди стремятся получить возможность для самосто­ятельного разрешения собствен­ных споров.

Это не симптом того, что тра­диционный нормативный порядок теряет легитимность. Скорее, это знак, что система проходит демокра­тическое обновление, знак здоровой гибкости, чей эффект может иногда только усиливать легитимность. Уча­стие судей – хранителей обществен­ного порядка и демократических ценностей – наряду с сообществом вэтой трансформации классической системы гражданского правосудия подтверждает, что пропасть меж­ду судебной системой и обществом уменьшается. А если мы лучше по­нимаем общество, то можем лучше ему служить.

7. Примерная тематика контрольных заданий по дисциплине

1. Актуальные проблемы восстановления доверия к судебной власти (в соответствии с федеральной целевой программой «Развитие судебной системы России на 2007-2011 годы», утвержденной Постановлением Правительства РФ от 21 сентября 2006 г. № 583) и альтернативные способы урегулирования споров.

2. Роль медиативных навыков в профессиональной деятельности юриста.

3. Роль посредника в переговорном процессе по разрешению конфликта.

4. Медиативное сопровождение судебного разбирательства.

5. Медиация после вынесения судебного решения. До-апелляционная медиация.

6. Восстановительное правосудие и медиация.

7. Правовые конфликты и пути их урегулирования. Судебная, досудебная, внесудебная формы урегулирования правовых конфликтов.

8. Конфиденциальность в медиации.

9. Позиционный торг как способ урегулирования конфликта.

10. Язык тела и его роль в достижении целей медиации.

11. Барьеры коммуникации и способы их преодоления.

12. Формирование стратегии сотрудничества во время медиации.

13. Особенности принятия решений в конфликтных ситуациях и их учет в работе медиатора.

14. Эмоциональные состояния в конфликтах. Психопрофилактика негативных последствий стресса.

15. Динамика восприятия и понимания человека человеком в межличностном конфликте.

16. Психологические технологии эффективного общения в конфликтах.

17. Искусство урегулирования конфликтов и построения доверительных отношений.

18. Технологии урегулирования конфликтных взаимоотношений. Переговоры как способ завершения конфликта

19. Медиация катастроф.

20. Сопротивление осознанию ситуации и личного смысла конфликта.

21. Институционализация отношений как способ предупреждения конфликтов.

22. Нормативные механизмы предупреждения конфликтов.

23. Технологии консенсуса и компромисса.

24. Приемы установления доверительных отношений в ситуации вынужденного общения.

25. Коммерческие суды и альтернативные процедуры урегулирования коммерческих споров.

26. Профессионально важные качества личности медиатора и судьи (сравнительный анализ).

27. Психология медиатора: требования к личностным и профессиональным качествам.

28. Медиация в урегулировании семейно-правовых споров.

29. «Государство как обучающаяся организация». Медиативные приемы в работе государственных гражданских служащих.

30. Комиссии по урегулированию конфликтов интересов и возможности применения медиативных приемов в их работе

31. Конфликты интересов и медиативные приемы их урегулирования.

32. Этика профессионального поведения медиатора.

33. Опыт и проблемы профессиональной подготовки медиаторов в России и за рубежом.

Литература

Нормативные правовые акты

*[8]Федеральный закон «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)» 27 июля 2010 года № 193-ФЗ // СПС «КосультантПлюс».

*Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием закона «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)» 27 июля 2010 года № 194-ФЗ// СПС «КосультантПлюс».

*Указ Президента РФ «Об утверждении общих принципов служебного поведения госслужащих».– № 885.– 12 августа 2002г.

*Указ Президента РФ «О комиссиях по соблюдению требований к служебному поведению федеральных госслужащих и урегулированию конфликта интересов».– 1 июля 2010г.– № 821.

*Указ Президента РФ «Об утверждении общих принципов служебного поведения госслужащих».– № 885.– 12 августа 2002г.

*Постановление Правительства РФ от 21 сентября 2006 г. № 583 «О федеральной целевой программе «Развитие судебной системы России» на 2007-2011 годы»// Российская газета. – 2006. – 1 ноября.

*Кодекс судейской этики (Утвержден VI Всероссийским съездом судей 2.12.2004г.).

*Программа подготовки медиаторов (утв. Приказом Министерства образования и науки Российской Федерации от 14 февраля 2011 г. № 187) // СПС «КосультантПлюс».

Основная

*Дмитриев А.В. Конфликтология: Учебное пособие. – М., 2003.

Казимирчук В.П. Юридический конфликт / В.П. Казимирчук, Т.В. Худайкина // Общая теория государства и права. Академический курс в 3-х т. Отв. ред. М.Н. Марченко.– М.: НОРМА, 2007.– Т. 3. Государство, право, общество.– Гл. 24.– С. 589–639.

Лисицын В.В. Медиация – универсальный способ урегулирования коммерческих спо­ров в России: Научный очерк: история и современность.– М., 2009.

*Новосельцев В.И. Конфликтология: Учебное пособие / В.И.Новосельцев, В.М.Мельников. – Воронеж, 2004.

*Отис Л. Медиация, проводимая судьями: новое явление в трансформации правосудия / Л. Отис, Э. Райтер // Медиация и право. Посредничество и примирение.– 2011.– № 1.– С. 21–38.

*Они же. Медиация в стенах суда // там же.– № 2.– С. 46–59.

Пель М. Приглашение к медиации: Практическое руководство о том, как эффективно предложить разрешение спора посредством медиации.– М., 2009.

*Петухов Н.А. Судебная реформа и развитие судебной власти в России / Н.А. Петухов, А.С. Мамыкин // Правовые и организационные основы деятельности администраторов и работников аппарата суда: Курс лекций. – М.: РАП, 2008 – С. 46-63.

Степанов Е.И. Современная конфликтология: Общие подходы к моделированию, мониторингу и менеджменту социальных конфликтов.– М., 2007.

Шамликашвили Ц. Медиация – искусство разрешать конфликты. Антология.– М., 2004.

*Шимац С. Юридическое сообщество перед вызовом времени // Медиация и право. Посредничество и примирение.– 2010.– № 3.– С. 54–68.

Дополнительная

Авдеев В. Психотехника решения проблемных ситуаций.– М., 1992.

Анцупов А.Я. Конфликтология в схемах и комментариях: Учебное пособие / А.Я. Анцупов, С.В. Баклановский. – СПб., 2006.

Адвокат: навыки профессионального мастерства /Под ред. Л.А. Воскобитовой, И.Н. Лукьяновой, Л.П. Михайловой. – М.: «Волтерс Клувер», 2006.

Аллахвердова О.В., Карпенко А.Д. Медиация – переговоры с участием посредника.– СПб, 2007.

Аллахвердова О.В. Этапы развития медиации // Третейский суд.– 2007.– № 3.

Антонов И.В., Ружицкая Н.В. Медиация как альтернативная форма разрешения экономических споров с участием посредника // Законодательство.– № 4.– 2008.

Архипов И.В. Коммерческие суды и торговый процесс в России // Правоведение. – 1994. – № 4.

*Блакитная О.С. Возникновение и развитие примирительных процедур в Европе // Российское правосудие. – 2007.– № 8.

Большова А.К. О примирительной процедуре с участием посредника // Журнал российского права».– № 5.– 2008.

Большова А.К. Как сохранить сторонам деловые отношения // «эж-ЮРИСТ».– 2006.– № 32.

Большова А.К. Альтернативные способы разрешения споров с участием посредников» // СПС «Гарант».

*Бреннинкмейджер А. Справедливое управление. Опыт омбудсмена в контексте проблем законности и должного поведения // Медиация и право. Посредничество и примирение.– 2010.– № 3.– С. 42–53.

* Бартуссек В. Эмоциональная грамматика. Значение и воздействие языка тела в процессе медиации // Медиация и право. Посредничество и примирение.–

Ватцке Э. «Вполне возможно, эта история не имеет к вам никакого отношения». Истории, метафоры, крылатые выражения и афоризмы в медиации.– М., 2009.

*Воскобитова Л.А. Мировая юст