Том Третий. Глава вторая - Когда демона нет рядом

— Это он, Ичиносэ Глен-сама, — произнес кто-то во всеуслышание в классной комнате Первой Старшей школы Сибуи. До недавнего времени все здесь были его врагами. Первоначально они приветствовали его лишь осуждением, холодными взглядами и банками кока-колы, летящими словно из ниоткуда. Когда Глен открыл дверь аудитории, в коридоре несколько учеников беседовали о чем-то приглушенными голосами.
— По всей видимости, он был избран стать подчиненным Курэто-сама.
— По слухам, он намеренно скрывает свою силу, но Курэто-сама видит его насквозь.
— А еще он в хороших отношениях с Шиньей-сама, и его сила была признана наследниками родов Дзюдзо и Гоши.
— Какой дурак повадился называть его крысой Ичиносэ?
— А разве не ты однажды это произнес?
— Разумеется, нет! Брось свои шутки!
Глен игнорировал подобные неприятные перешептывания, пока дремал за своей партой. Как и ожидалось, он не выспался. Всю ночь он провел в машине, в пути из гор Айти в Токио через автостраду Томей на скорости сто пятьдесят километров в час, и все время его разум был занят мыслями о том, что могло произойти в будущем, поэтому он не смог как следует поспать.
Глен сузил глаза и выглянул в окно. Хотя в классной комнате была нормальная температура, на улице уже стояла такая жара, что пейзаж за окном казался размытым и искривленным из-за пекла. Сегодня было двадцать второе августа. В обычных школах продолжались каникулы, но в этой школе у учеников не было времени на отдых. В новостях упоминалось лишь экстремально жаркая погода, и что рекорд самой высокой температуры за последнее время снова был побит. Почему вдруг солнце стало палящим, а жара — такой невыносимой? Если температура воздуха продолжит увеличиваться, это может привести к гибели урожая и нехватке еды из-за аномальной жары. Хотя, на Рождество настанет конец света. Думать о проблемах с едой сейчас казалось бессмысленным.
— Глен. Глен! — кто-то позвал его по имени. Но юноша не ответил и продолжил пялиться в окно. Тогда окликнувшая его девушка разозлилась и с силой ударила кулаком по парте. – Эй, Ичиносэ Глен! Почему ты меня игнорируешь?!
Раздраженный Глен перевел взор на источник шума, коим оказалась его одноклассница. Она была знаменита своими прекрасными рыжими волосами, взгляд ее был строгим, а кожа — белоснежной. Девушка, известная как дочь рода Дзюдзо — Мито Дзюдзо. Она продолжила говорить:
— Каждый день на занятиях ты совсем не стараешься! Постоянно работаешь вполсилы… После того, как Курэто-сама признал твою мощь, ты приобрел неплохую репутацию и стал высокомерным!
— Кто это стал высокомерным? — возразил было Глен, но тут голос Мито зазвучал еще рассерженнее.
— Я говорю о тебе, Ичиносэ Глен! В школе ты всегда ведешь себя так, словно кроме тебя здесь никого нет! Во время групповых тренировок и экзаменов по колдовству ты никогда не показывал свою истинную силу. Чего ты добиваешься на самом деле?
Столкнувшись с подобным вопросом, Глен всерьез задумался над ответом. На самом деле все, чему его обучали на уроках в этой школе, было куда ниже уровня его знаний и умений. Иными словами, здесь его не могли научить ничему новому. Но здесь все окружающие его люди были врагами, поэтому он не собирался показывать врагам свою силу. Так продолжалось каждый учебный день, и из-за этого у ребят сложилось впечатление, будто Глен равнодушен к учебе и ленив. Но даже если бы он объяснил все это Мито, она все равно бы ничего не поняла. Его усилия были оценены родом Хиираги, и он значительно улучшил свою репутацию. Для всех остальных ребят подобное стало бы настоящим праздником. Таким образом, даже если бы Глен стал высокомерным, в этом не было бы ничего странного, потому что теперь его положением можно было гордиться. Как и ожидалось, лучше бы он разыгрывал радость от того, что стал шавкой Курэто.
«Но, несмотря на это, о моем наплевательском отношении и настоящей мощи уже известно Курэто, значит, нет нужды скрывать мои истинные намерения?».
Думая об этом, Глен невольно зевнул. После этого Мито совсем взбесилась.
— Что за похабное поведение!
— Ты так громко кричишь на меня, что у меня уши заболели.
— Сначала скажи мне, почему на недавней тренировке в парах ты так быстро проиграл своему противнику? Как это понимать? Ты ведь гораздо сильнее на самом деле, верно?
На это Глен пожал плечами и затем ответил:
— Нет у меня больше никакой силы.
Ее высоко поднятые брови вскинулись еще выше, когда она воскликнула:
— Я говорю, что подобное отношение с твоей стороны принесет нам проблемы!
— Проблемы? Почему? У тебя нет никакой причины беспокоиться.
— Разумеется, есть! Если ты лодырничаешь на уроках, то твои напарники, наследники знаменитых семей, тоже будут высмеяны другими учениками, как ты не догадался об этом? — со злостью выкрикнула Мито.
Так вот она о чем. Другими словами, раз уж Глен теперь подчиняется Курэто, Мито и Гоши — его товарищи по команде, и если Глен разочарует Хиираги, репутация его напарников тоже пострадает. Тут Глен улыбнулся.
— Почему это я должен беспокоиться о твоей репутации, а?
— Потому что… Мы все — подчиненные Курэто-сама, и с недавних пор и поныне мы с тобой — товарищи, работающие вместе, такое положение дел…
Но Глен не дослушал ее. Товарищи? Подумать только, она назвала его своим товарищем? Они — напарники, подчиненные Курэто-сама? Большая честь — быть лично отобранным слугой Курэто? Размышляя об этом, думая над словами девушки, Глен издал самоуничижительный смешок, еще раз глубоко зевнул и продолжил сидеть со скучающим видом.
— Эй, Глен! — снова окликнула его Дзюдзо. Тут же послышался смех парня, сидевшего позади Ичиносэ. Хиираги Шинья.
— Да ладно тебе, Мито-чан, не приставай к нему больше. Этот ленивый и убогий человек вовсе не отличается умом.
Мито с уважением обратилась к приемному сыну Хиираги.
— Ах, Шинья-сама, но…
— Кроме того, ему с его уровнем знаний должно быть чрезвычайно скучно на уроках в этой школе. Верно? Глен… Ты согласен, не так ли?
Но тот опять проигнорировал ребят. Мито еще сильнее разозлилась.
— Эй, ты! Как ты смеешь игнорировать слова Шиньи-сама?! Действительно, чего ты добиваешься?!
Услышав ее гневный крик, ученики в коридоре снова стали перешептываться.
— Как и ожидалось, слухи правдивы. Удивительно, но он в таких хороших отношениях с Шиньей-сама и наследницей рода Дзюдзо!
— Эй, неужели этот мятежный род Ичиносэ снова стал преданным роду Хиираги… Нет, они верны Курэто-сама?
Услышав это, Глен отвернулся к окну, осторожно покусывая губу.

***

В прошлом род Ичиносэ был наиболее близок с родом Хиираги, и разница в их могуществе с остальными семьями была минимальной. Но пятьсот лет назад Ичиносэ отделились от Хиираги и основали свою фракцию, «Имперскую Луну». О тех временах не сохранились достоверные сведения, но все знали причину распада. Началом конфликта стала запретная любовь. Это была трагическая история любви.
В то время в семье Ичиносэ была старшая дочь, настоящая красавица. И оба сына Хиираги, старший и средний, пытались добиться ее любви. После многочисленных испытаний дочь Ичиносэ полюбила среднего сына Хиираги, но его старший брат, видимо, не смог смириться с этим. Поэтому однажды темной ночью старший сын изнасиловал прекрасную девушку, после чего она забеременела, и кастрировал своего родного брата. После этого старший сын выгнал несчастного юношу из дома вместе с девушкой, вынашивающей его ребенка. Изгнанный средний сын Хиираги и старшая дочь Ичиносэ создали «Имперскую Луну», новую религиозную организацию. Тем не менее, старшему сыну было очень просто уничтожить их, потому что теперь он стал единственным наследником клана Хиираги. Он был тем, кто командовал «Имперскими Демонами», преемником главы рода. Но старший брат не уничтожил новую организацию, основанную кастрированным юношей и его возлюбленной. Он хотел унизить их еще больше. Чтобы девушка из Ичиносэ, отвергнувшая его, и средний брат, который предал его, всю жизнь подвергались насмешкам и унижению. Он позволил им жить с этим позором. Для того, чтобы все их дети и внуки в будущем жили с позором и страхом. Разумеется, кастрированный средний сын не мог зачать собственного ребенка со своей возлюбленной. Таким образом, дитя старшего сына Хиираги и старшей дочери Ичиносэ, ребенок главы семьи Хиираги воспитывался главой «Имперской Луны». Средний сын Хиираги всегда высмеивался членами «Имперских Демонов». Над дочерью Ичиносэ тоже всю жизнь издевались. Эти двое по-прежнему глубоко любили друг друга. Но они потеряли все, за исключением своей любви. Члены остальных семей смеялись над ними, издевались над ними. Таковы были последствия предательства. Это было следствие измены роду Хиираги. С тех пор всем кланам внушалась необходимость высмеивать выходцев из Ичиносэ. Поэтому все Ичиносэ всегда считались крысами. С рождения каждый из них считался просто грязной крысой.
С тех пор прошло много лет, и все произошедшее стало легендой. Для нового поколения Ичиносэ и оставшихся членов семьи Хиираги все это было уже незначительно. Вот почему Курэто спокойно мог использовать Глена. Он — старший сын рода Хиираги, снисходительный к Ичиносэ. Это было нарушением традиционных устоев, но Курэто поступил разумно. А что касается истории любви их предков, всем уже было плевать на произошедшее. Ведь род Ичиносэ был лишь одним из верных Хиираги кланов, таких как Нии, Сангу, Сидзин, Гоши, Рикудоу, Шичикай, Хакке, Куки, Дзюдзо. Вместе с семьей Ичиносэ их было десять, и среди них Ичиносэ были сильнейшими. Для клана, который в будущем возглавит Курэто, подобное заслуживало серьезного обсуждения. Возможно, Курэто сделал Глена своим слугой лишь из-за отношений между их семьями.

***

Перемена закончилась, и снова начался урок. Обиженная Мито вернулась на свое место. По пути над ней посмеялся Гоши Норито:
— Ты действительно никогда не учишься на своих ошибках. Почему тебя так сильно волнуют дела Глена? А может быть, он тебе нравится…
— Заткнись!
Гоши не договорил, но тут же получил от девушки удар кулаком и снова засмеялся. Но кроме него никто в классе не осмелился даже хихикнуть. Остальные ученики боялись шутить над наследниками знаменитых семей, они опасались возможных последствий в будущем. Вот почему каждый из них смог лишь немного улыбнуться. В конце концов, и Мито, и Гоши оба были очень уважаемы своими одноклассниками. Учительница уже стояла на возвышении у доски. Начался четвертый урок. Его темой была западная техника колдовства, но у Глена не было никакого интереса к этому предмету. Шинья, сидевший рядом с ним, осторожно похлопал его по плечу.
— Эй, Глен. Глееен!
— Ты слишком шумный.
— Ах, ну это только во время уроков. Будет лучше, если я стану говорить тише, верно?
— Это не то, что я имел в виду.
Но Шинья пододвинул свой стул ближе к нему, тихо прижался к Глену и зашептал:
— Если я буду говорить вот так, учительница рассердится?
Раздраженный Глен отвернулся. Как и ожидалось, Шинья все еще улыбался ему. В этой школе, очевидно, не нашлось бы преподавателя, который осмелился бы сердиться на ученика по фамилии Хиираги. Шинья сказал так лишь потому, что думал, будто это весело. Глен ни словом не ответил ему. В том, что этот парень раздражал его, не было ничего нового, и нет никакой необходимости снова признавать это. Но Шинью это не волновало, и он снова зашептал ему в ухо:
— Сегодня ночью здесь появятся «Храм Хякуя». Итак, где ты хочешь встретиться со мной?
В этот момент Глен ненароком расширил глаза от удивления. Он встретился взглядом с Шиньей. Подобные слова не стоило произносить в этой школе, возглавляемой членами «Имперских Демонов». Если их кто-нибудь услышит, то их немедленно схватят и допросят об источнике такой ценной информации. Но Шинья улыбался так, словно в этом не было ничего необычного. Передача подобных сведений требовала тщательной подготовки, Глен был в этом уверен. Даже если это было так:
— Не смей пользоваться подобными приемами, чтобы напугать меня, — произнес Ичиносэ. Шинья снова растянул губы в улыбке.
— Ты все еще игнорируешь окружающих и злишь Мито-чан, это не хорошо…
— Хватит шутить. Мне нет дела до твоих игр, — буркнул Глен, строго глядя на парня.
— А я не играю. Мне тоже нет дела до праздных игр.
Глен уставился на него, и Шинья улыбнулся, позволив ему понаблюдать за собой. У Глена не было никаких намерений верить этому парню. Шинья отдал Глену кусок плоти того, что Махиру назвала «Четыре Всадника Иоанна», погибшего в зоопарке, поэтому в определенной степени приемному сыну Хиираги можно было доверять. Но если доверие станет безграничным, это может привести к невосполнимой утрате, подобное тоже могло произойти. Таким образом, нужно было действовать осторожно.
Глен не ответил ему. Тогда Шинья вырвал листок из тетради, написал на нем что-то и положил на парту Глена. Там было название места сегодняшней встречи. На этом кусочке бумаги остались отпечатки пальцев Шиньи, и если бы Глен отдал эту записку Курэто, тогда встреча с представителями «Храма Хякуя» сорвется из-за войск рода Хиираги, а Шинью убьют. Иными словами, младший сын Хиираги снова показал свою слабую сторону противнику. На лице Глена отобразился шок, и он спросил:
— Почему ты так безгранично доверяешь мне?
Шинья опять улыбнулся ему.
— Что, если я скажу, что твои бдительность и недоверие ко мне невероятно велики?
— Это потому что твое лицо меня бесит, и ты меня раздражаешь.
— Ха-ха! Я действительно выгляжу так дружелюбно?
— Заткнись.
— Кроме того, ты, может быть, ничего не знаешь обо мне, но я до сих пор часто слышу рассказы о тебе. С самого детства, с той самой первой встречи с Махиру… Потому что она говорила только о тебе, — произнес Шинья. Услышав это, Глен рассмеялся.
— Тогда ты свихнулся от ревности? Ты любишь Махиру, верно?
На это Шинья слабо улыбнулся.
— Правильнее сказать, у меня лишь хорошее впечатление о Махиру-сама, но не более того. И я завидую тебе.
— Что? Почему?
— Мне всегда было интересно, что ты за человек. Когда ты оказался передо мной, я попытался выяснить, кто из нас сильнее. Или узнать, каков ты на самом деле.
И тут Глен вспомнил, что когда он впервые оказался у ворот школы, то Шинья внезапно напал на него. Разумеется, даже теперь он не мог быть уверен в том, что сказанное Шиньей — правда, но, может быть, в некоторой степени этому парню следует доверять. Если бы они жили в мире, где уместно было бы применять слово «доверие«… Глен взял листок, который Шинья положил на его парту, и, почти не касаясь его, чтобы сохранить отпечатки пальцев парня, положил записку в карман. Тот заметил, что Глен намеренно сохраняет доказательства причастности младшего Хиираги, и снова заулыбался.
— Ты такой прилежный.
— В случае, если произойдет что-нибудь неожиданное, эта записка избавит меня от подозрений. Я ведь мусор Ичиносэ, и я так выживаю.
Услышав его слова, Шинья, казалось, был немного недоволен, глядя на Глена, он произнес:
— Какие смиренные слова… Если бы Махиру это услышала, на ее лице тут же появилось бы отвращение. Почему она тебя полюбила?
— Может быть, потому, что я выгляжу дружелюбнее тебя? — ответил Глен. Шинья потрясенно взглянул на него и начал смеяться. Глен перевел взор на окно. Жара была такой сильной, что казалось, будто кампус школы горит. Лето. Середина лета. Если конец света настанет на Рождество, тогда это последнее лето.
После уроков и клубной деятельности у Глена зазвонил телефон. Это был Курэто Хиираги. Скорее всего, он станет наследником рода Хиираги; президент школьного совета, которому никто здесь не смел бросить вызов. Глен принял вызов и услышал голос своего врага.
— Что?
— Неправильно. «Вам что-нибудь нужно, Курэто-сама?». Скажи так.
— Ты всем своим подчиненным устанавливаешь такие строгие правила?
— Нет, я просто пошутил.
— Твои шутки совсем не смешные. Ты настолько избалован своими последователями, что твой мозг перестал функционировать?
— Хах! Ты хочешь умереть, Ичиносэ?
— Я посмел шутить с тобой. Тебе нелегко это вынести?
— Мм, на самом деле мне нравится подобное отношение с твоей стороны.
— Какое такое отношение ты имеешь в виду?
— Несмотря на то, что ты очень острый на язык, ты знаешь, что не можешь одолеть меня. Следовательно, это и характеризует твое положение.
Глен не ответил ему. Потому что Курэто говорил правду. В этот момент они оба были не равны. Определенно, «Имперская Луна» — не ровня «Имперским Демонам». И это не детские ссоры. Даже если род Ичиносэ превосходит Хиираги в фехтовании, это ничего не значит. Если в будущем Курэто изнасилует любимую женщину Глена, и она забеременеет от него, то Глен не сможет воспротивиться этому. Все было так же, как и пятьсот лет назад. Ситуация совсем не изменилась.
Мито и Гоши уже собрали свои вещи и приготовились расходиться по домам, они подошли к Глену. Гоши заметил, что тот говорит по телефону, и улыбнулся.
— Звонок сразу после уроков? Это твоя девушка?
Мито, едва заслышав подобное, удивленно охнула. Глен не знал, почему она так уставилась на него. Он не стал обращать на нее внимания и продолжил разговор с Курэто.
— Что тебе нужно?
— Завтра во время обеденного перерыва приди ненадолго в комнату ученического совета.
— Не хочу.
— А у тебя нет права отказываться. Увидимся завтра.
— Пфф…
Пока Глен выражал свое пренебрежение, Курэто уже бросил трубку. Шинья, сидящий рядом с ним, поднял голову и спросил:
— Это был мой старший братик Курэто?
— Нет. Моя девушка, — ответил Глен, и Мито снова разозлилась не на шутку.
— П-погоди! Ты ведь еще учишься в школе, зачем тебе такая бессмыслица, как отношения? У тебя есть девушка?!
Глен не понял, о чем она говорила, и с раздражением взглянул на нее, а потом вздохнул и опять стал ее игнорировать. Щеки Мито на мгновение вспыхнули алым, и она продолжила пялиться на него с нарастающим гневом. Увидев это, Гоши без причины рассмеялся. Глену было плевать. Он схватил свою сумку и встал со стула. Мито продолжала бранить его раздраженным тоном.
— Быстро уходишь после того, как тебе позвонила девушка? Серьезно, ты ужасный человек.
— Ему только что звонил мой старший братик Курэто, — пряча улыбку, сказал Шинья взбешенной Дзюдзо.
- А? что? Это правда?
— Он хочет, чтобы ты сейчас пришел в комнату ученического совета? — обратился Хиираги к Глену. Тот покачал головой.
— Не сейчас. Завтра во время обеденного перерыва.
Услышав это, Мито еще больше заволновалась.
— Погоди, Глен, ты только что говорил о Курэто-сама таким наплевательским тоном?! Да это настоящая проблема…
— Ты меня раздражаешь.
— Что это значит? Да постой ты…
Глен покинул класс под гневные крики Мито. Но она, казалось, все еще хочет продолжить разговор, поэтому Глен закрыл дверь. В коридоре его уже ждали Саюри и Шигурэ. В настоящее время их класс находился по соседству с классом Глена.
— Ах, Глен-сама! Вы заставили нас ждать!
— Подонки из рода Хиираги ничего Вам не сделали сегодня, не так ли? — холодным тоном произнесла Шигурэ. Позади Глена показалась Мито, только что договорившая: «Так все и случится с теми, кто неуважительно говорит о Курэто-сама». А сейчас прямо перед рыжеволосой девушкой стояла слуга рода Ичиносэ, только что назвавшая людей из клана Хиираги подонками. Глен едва не рассмеялся из-за этой огромной разницы в отношении к нему и к Шигурэ, и ответил ей:
— Нет. Все было как обычно, — едва он замолчал, на лице Саюри появилось беспокойство.
— Что значит «как обычно»? Чем это грозит нам? В Вас снова швыряли банки с колой?
После ее слов лицо Шигурэ потемнело.
— Если это действительно так, то, как и ожидалось, все Хиираги должны быть уничтожены, — договорив, она вытащила нож, спрятанный в рукаве ее школьной формы, и зажала его в руке. Она была серьезной. Но Саюри ничего этого не заметила и продолжила радостно тараторить:
— Ах, да, Глен-сама! Что бы Вы хотели покушать сегодняшним вечером? Что бы Вы ни захотели, я смогу приготовить это…
— Карри.
— Что? Снова карри?
В этот момент дверь классной комнаты отворилась. Вышедший Гоши заметил холодный взгляд Шигурэ.
— Ах, Юкими-сан, у тебя такое страшное выражение лица, что-то случилось? — обратилась к ней Мито.
— Нет, все в порядке.
— Нам лучше поговорить здесь. Я бы хотела, чтобы Юкими-сан поговорила с Гленом. Он так неуважительно относится к Курэто-сама, и в его нынешнем положении такое наплевательское отношение к будущему главе рода Хиираги повлечет за собой неблагоприятные последствия…
Но Шигурэ перевела взор своих холодных глаз прямо на Дзюдзо и ответила:
— Глен-сама не сделал ничего неприемлемого.
— Но вы как его слуги всегда прикрываете его…
— Посторонние люди не имеют права осуждать моего господина. Ты начинаешь меня бесить, так что не могла бы ты заткнуться?
Таким образом, Мито стало неловко, она замолчала и беспомощно взглянула на Глена.
— А на меня-то ты почему смотришь? — произнес тот, и тут же щеки Мито немного покраснели.
— Я просто… Беспокоюсь о тебе.
— Какая назойливая.
Не успели эти слова слететь с губ Глена, как Гоши заступился за девушку.
— Ладно, хватит издеваться над Мито-чан. Сегодня тот день, верно? Сейчас мы все станем дружелюбными и пойдем к Глену домой, чтобы поиграть, не так ли? Так что не ссорьтесь друг с другом, — произнес Норито. Но Глен впервые слышал об этом.
— Пойдете ко мне домой? — вырвалось у него, и Гоши улыбнулся, объясняя:
— Понимаешь, мы все — подчиненные Курэто-сама, так что теперь мы товарищи. Настало время лучше узнать друг друга и наладить хорошие отношения, верно?
— Нет. Я об этом никогда не думал.
— Ну и что? И тогда мне в голову пришла эта гениальная идея: мы все вместе пойдем к тебе домой.
— Хватит шутить. Очевидно, разговор зашел в тупик…
Но тут из класса вышел еще один приставучий парень — Хиираги Шинья.
— Что-что? Какое интересное предложение. Могу ли я пойти или нет?
Глен отвернулся с выражением нетерпения на лице.
— Это глупо. Я иду домой, — и он ушел вместе со своими двумя подчиненными. Саюри оглядывалась, пока шла. Глен услышал чьи-то шаги за спиной и спросил ее:
— Эти трое следуют за нами?
— Да.
— Они серьезно настроены?
Шигурэ посмотрела на него и обратилась к своему господину:
— Хотите, чтобы я от них избавилась?
— Не стоит. Ты уже сегодня неплохо заткнула Мито.
— Хотя это все равно как… У меня недостаточно силы, мне очень жаль…
— Нет. Забудь об этом, Шигурэ. Я вовсе не злюсь на них, — тут Глен нежно погладил девушку по голове, и она мгновенно подняла на него глаза, шокированная. На ее лице, обычно не выражающем никаких эмоций, вдруг появился легкий румянец. По сравнению с этим его собственная реакция была куда более выразительной. Саюри расширила глаза, и ее лицо приняло взволнованное выражение.
— Ах, ах! Что это было прямо сейчас? Шигурэ, ты слишком хитрая! Я тоже так хочу! Хочу, чтобы Глен-сама погладил меня по голове!
Но Шигурэ схватила подругу за руку и сказала:
— Нет. Раньше в доме Ичиносэ Сакаэ-сама Саюри самовольно призналась Глену-сама, и ее погладили по голове несколько раз. Так что НЕТ. На этот раз моя очередь.
— Юки-чан, ты такая коварная! Я хочу, чтобы Глен-сама гладил мою голову!
— Нет.
— Но, но…
На лицах Шигурэ и Глена были одинаковые красноречивые выражения. Когда Глен гладил Шигурэ по волосам, он просунул кусочек бумаги, полученный от Шиньи, за ухо девушки. На листке были записаны время и место встречи с «Храмом Хякуя» — два часа ночи, парк Хикаригаока, перед теннисным кортом. Это были точные координаты места встречи с врагом. Разумеется, на бумажке не было написано «Храм Хякуя», но перед операцией необходимо было подготовиться. Облачиться в экипировку и взять оружие. Тем более, это была тайная операция, и никому кроме Шигурэ Глен не мог поведать о ней. Она заговорила:
— Шутки в сторону. Сегодня мне нужно получить нашу сменную одежду, поэтому я пойду домой первая. А ты, Саюри?
— Тогда я пойду в супермаркет. Сегодня нужно всех… — она снова оглянулась. Глен перебил ее:
— Все с тобой понятно. Ладно. Эти ребята очень назойливые, мы, вероятно, не сможем избавиться от них.
— Это так. Тогда в качестве меры предосторожности я приготовлю еду на всех, — едва она стихла, Гоши подошел к ним ближе, чтобы сказать:
— Ах, нас угостят домашней едой, которую приготовит Саюри? Это действительно стоит ожидания…
Саюри холодно улыбнулась ему и снова обратилась к своему господину:
— Тогда я приготовлю много карри, Глен-сама, — договорив, она повернулась и убежала вместе с Шигурэ. Глядя в спину его удаляющимся слугам, Гоши поравнялся с Гленом и пошел рядом.
— Глен, ты действительно коварный. Тебе прислуживают две милые девушки!
Затем их нагнал Шинья, и все парни теперь шли вместе.
— Гоши, ты можешь просто сказать своей семье, что тоже хочешь хорошеньких подчиненных.
— Ах, Шинья-сама… Нет, я не настолько выдающийся как мой младший брат. Скорее всего, можно сказать, что мои домочадцы вовсе меня не замечают.
— Но теперь ты — подчиненный моего старшего братика Курэто…
— Да, да, это правда. После этой новости отношение моей семьи ко мне немедленно изменилось, но теперь они все становятся мне отвратительны… Даже мой брат, кажется, нервничает из-за меня. Боится, что я стану главой рода Гоши.
Оба парня просто болтали, шагая плечом к плечу рядом с Гленом.
— Ребята, вы действительно идете ко мне домой? — спросил их Ичиносэ, и Норито кивнул.
— Ага. Все в порядке, верно?
Тут Шинья растянул губы в глупой улыбке.
— Ах, а что не так? Ты прячешь журналы с порнухой дома? И если мы их найдем, ты сгоришь от стыда?
На самом деле Глен беспокоился вовсе не из-за этого. У него вообще не было порножурналов. Даже если бы люди клана Хиираги пришли с обыском, они бы не нашли у него ничего непристойного. Даже если бы это было так, то почему Гоши вдруг сказал, что хочет пойти к нему домой? Шинья, вероятно, тоже заметил это. Причина не была столь важной, но сегодня им предстояло встретиться с «Храмом Хякуя». Неужели об этом стало известно Курэто или кому-нибудь еще? Возможно, его приказ появиться завтра в полдень в комнате ученического совета — просто предлог, а на самом деле ему уже известно о том, что они собираются переговорить с «Храмом Хякуя»? Глен прямо спросил Гоши:
— Курэто приказал тебе контролировать меня?
Шинья украдкой глянул на друга. Как Глен и ожидал, тот тоже подумал об этом. Норито пожал плечами и ответил:
— Неа. Я не получал никаких инструкций от Курэто-сама.
— Тогда почему ты внезапно захотел побывать у меня дома?
— Потому что мы товарищи.
— Чё?
— Мы одноклассники, и в обычной школе у нас все еще были бы каникулы.
— И что?
— На каникулах все приходят друг к другу в гости и играют в настольные игры. Верно?
Глен покачал головой с выражением непонимания на лице.
— Я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь.
Гоши улыбнулся ему.
— В самом деле? Не бери в голову. Вчера вечером мои родители отругали меня.
— Твои родители? Что они сказали? Что тебе следует наладить отношения с мерзким Ичиносэ, силу которого признал сам Курэто?
Однако Гоши отрицательно мотнул головой.
— Нет-нет, все произошло с точностью до наоборот. Они сказали, что весь род Ичиносэ — просто вероломные предатели и мусор, что их организация прогнила насквозь, и что скоро их истинная сущность раскроется. Так что они запретили мне приближаться к тебе, Глен Ичиносэ.
«Его родители совершенно правы», — подумал Глен. Но Гоши, казалось, хотел бросить вызов своим родителям и их наставлениям.
— Тебе стоит послушать своих родных. Будет плохо, если ты пойдешь против них.
— А что в тебе плохого?
— Тогда ты негодяй и бунтарь, Гоши Норито.
— Хах, а еще я однажды украл мотоцикл, чтобы прокатиться с ветерком! Вот чем еще занимаются на каникулах.
— Сдохни.
Гоши рассмеялся. Шинья спросил его:
— У тебя есть разрешение на управление мотоциклом?
— Нет. А у Вас, Шинья-сама?
— Тоже нет. Но я быстро учусь.
— Ах, и я. Как и ожидалось, на публику легче играть? Я хочу покататься на мотоцикле.
Пока они болтали о подобных вещах, то по-прежнему шли втроем. Оказалось, ребята на самом деле хотели попасть к Глену домой. Пока Шинья и Гоши обсуждали мотоциклы, заговорила Мито:
— Могу я задать тебе вопрос?
Значит, эта девушка тоже шла за ним следом и была намерена побывать в его апартаментах.
— Только что ты погладил Юкими-сан по голове…
— И что?
Мито было трудно говорить.
— Ты встречаешься с ней?
— Ты дура?
— Т-то есть ты имеешь в виду, что даже если вы не встречаетесь официально, ты все равно ласков и нежен со своими подчиненными? И даже н-ночью?
— О чем ты говоришь?
— Значит, ты в состоянии ворваться в спальню к своим слугам, которые не смогут сопротивляться такому парню как ты, что ты за человек такой…
— Ах, Дзюдзо, ты такая шумная, — Глен вздохнул и перестал ее слушать.
«Что не так с этими ребятами? Они постоянно говорят о всяких бессмыслицах и ссорятся, словно мы — обычные ученики. В первую очередь мне не понятно такое явление, как совместные игры с товарищами». Кстати, а что они будут делать, собравшись в квартире Глена? Играть в покер?
— Шутки в сторону.
Они покинули территорию школы. Было по-прежнему жарко. На школьном стадионе некоторые ребята еще тренировались. Вот какими строгими были порядки в этом заведении. Даже если школа была атакована «Храмом Хякуя», даже если количество учеников значительно уменьшилось, никто не собирался прекращать тренировки и отдыхать. Ограничения гласности все еще не были сняты. О войне, ведущейся с «Храмом Хякуя», знали лишь немногие высокопоставленные чиновники. Но даже если это было так, постоянно происходили мелкие стычки с врагом по всей стране. Это случалось не только в Японии, государства всего мира развязали войну. Хотя главный штаб «Имперских Демонов» находился в Сибуе, в настоящее время город Токио, возможно, был самым безопасным местом в мире. Даже «Храму Хякуя» не просто было организовать нападение в Сибуе. Но в этой школе находилась предательница рода Хиираги. Глен смотрел на кампус школы и думал о том, что натворила Махиру. В апреле все вокруг было залито ярко-алой кровью учеников. Во всем оказалась виновата его подруга детства. Тут Мито заметила рассеянный взгляд Глена.
— Я всегда думала о том, как быстро летит время, — казалось, у Дзюдзо перед глазами тоже встала та сцена: кампус, залитый кровью, взрывы и трупы повсюду.
— Да, это правда, — Глен за это время ни на долю не стал сильнее и не усовершенствовал свои навыки. А ведь время до Рождества стремительно ускользало. Мито снова заговорила:
— За такой короткий промежуток времени ты уже дважды спас мне жизнь.
— Это просто удачное стечение обстоятельств.
Рыжеволосая девушка горько улыбнулась и подняла голову, чтобы посмотреть на Глена.
— Говоришь, просто счастливое совпадение? А это не потому ли, что ты сам был избит и превращен в огромный синяк, а потом провалялся в коме целый месяц?
— Я тогда был не осторожен. Кроме того, мое единственное хобби — спать, так что все было нормально.
— Ты всегда отшучиваешься, чтобы сменить тему… Глен, — прошептав его имя, она схватила парня за рубашку, снова затараторив, — я хочу поблагодарить тебя. Хочу вернуть тебе долг.
— Долг, значит… И как же?
— Например, я могу добиться официального признания твоей силы Курэто-сама, а потом ты достигнешь высокого положения в «Имперских Демонах». Я буду всячески поддерживать тебя.
Глен подумал, что она очень настырная, но вслух этого не сказал.
— Более того, мой отец сейчас не согласится с твоей кандидатурой в качестве моего супру…
— Что?
— Ничего-ничего. Я просто сама с собой разговариваю.
А затем по непонятной причине девушка застенчиво потупила взор и отошла от Глена. Как и ожидалось, он не смог понять, что она чувствует. И о чем думает Гоши, он тоже не сумел понять. Почему они все заботятся о жалком мусоре из Ичиносэ, почему они поддерживают его? Научные исследования и разработка запрещенного проклятия в горах Айти уже начались, и если бы Хиираги узнали об этом, всех Ичиносэ немедленно наказали бы. Но почему эти люди, наследники знаменитых семей, с такой легкостью верят ему? Товарищи? Друзья? Добились статуса подчиненных Курэто? Думать так было слишком наивно. Как и сказали родители Гоши, было слишком опасно приближаться к нему, выродку Ичиносэ, чей клан прогнил насквозь и состоял из предателей и трусов. Но эти ребята из сильнейших семей хотели быть его друзьями. Они говорили: «Мы все — подчиненные Курэто-сама», они хотели узнать его получше и сильнее сдружиться с ним, наладить близкие отношения. Глен видел, что они совершенно не подозревали его и радостно улыбались ему, а ведь в их кланах они воспитывались как «юная леди Дзюдзо» и «юный хозяин Норито-сама». Смог бы Глен убить этих двоих? Он полагал, что сможет. Потому что они были его врагами, врагами рода Ичиносэ, так что настанет тот день, когда у него появится шанс убить их. И тогда сможет ли он сделать это? Когда они были в зоопарке Уэно, у него не поднялась на них рука. Он должен был убить их тогда, но не смог. Он не знал, правильно ли поступил или нет. Дело не в вере или убеждении. Он явно должен был убить Дзюдзо Мито и Гоши Норито, но он не смог.
«Я не мог так поступить», — эта мысль пульсировала в его голове. Глен думал о том, что сказал ему Курэто: «Несмотря на то, что ты очень острый на язык, ты знаешь, что не можешь одолеть меня. Следовательно, это и характеризует твое положение». Таковы были его слова. Были ли они правдой? Когда настанет конец света, все его намерения обернутся пустыми словами. Если Саюри и Шигурэ снова схватят и станут держать в заложниках, Глен снова с легкостью откажется от всех своих намерений, верно? Другими словами, он по-прежнему надеялся на то, что сможет добиться своего, не убивая Гоши и Мито. Такие мысли были очень, очень наивны. Тогда, может быть, он должен отказаться от своих амбиций. Потому что он постоянно втягивает своих товарищей в опасности. Война уже началась. Она давно развязалась. И даже несмотря на это Гоши не был обеспокоен, он с выжидательным выражением на лице снова обратился к своему другу:
— Глен, до твоего дома еще далеко?
— Если я скажу, что да, ты уйдешь?
— Неа.
Глен вздохнул.
— Осталось совсем немного, — ответил он немного измученным тоном.