И я двинулась по дну оврага. Андрон пошел рядом.

– А ты себя нормально чувствуешь? – уточнил он.

– Пока да, – ответила я, хотя холод сковывал мышцы и не давал ускорить шаг.

К тому же мне не нравился запах, который по мере нашего движения все усиливался. Это было что-то среднее между удушающим ароматом белых лилий, влажных водорослей, болотной тины и гниющих фруктов. Вдруг живо вспомнился один сон: я очутилась в каком-то странном месте, долине, укрытой туманом, я стояла на ее краю и видела очертания раскрытых раковин – жемчужин, которые на моих глазах превратились в лилии. И сейчас мы вышли из узкого оврага и оказались в очень похожем месте, только я не видела очертаний раковин. Передо мной расстилался белый туман до самого горизонта. Андрон замер. Его тело колыхалось, силуэт смазывался.

– Тебе плохо? – испугалась я.

– Мне сейчас нельзя находиться в этих зонах, – прохрипел он. – Я тебе говорил… что когда придет срок, то я превращусь в дух…

– Ты и так… – начала я.

– Поэтому я удрал из долины, – не слушая меня, продолжил он, – захотел путешествовать по земле призраком… жить вечно… Но сейчас даже жалею… мне там не понравилось… Лиля! – вскрикнул он. – Кажется, мой срок истек… сто лет… я уже не успею выбраться наружу… Прощай!

Я бросилась к нему. Но пролетела сквозь его исчезающее тело.

– Андрон! – позвала я.

Но он превратился в туман и исчез. Я села на землю и закрыла лицо руками. Отчаяние душило. Я потеряла друга, пусть он и был призраком, к тому же осталась одна в этой страшной долине.

«А если я не смогу выйти из нее?! – метались мысли. – Тогда все погибло! Умру и я, и Влад!»

Я встала. Смерти любимого я не могла допустить, поэтому должна была во что бы то ни стало найти его душу и выход из этого страшного места. Я оглянулась. Овраг находился позади. Выглядел он обычно – стены, кое-где поросшие кустиками, каменистое дно, не заметить вход в него было трудно. Я повесила куртку на довольно высокую березу, чтобы в случае чего она служила мне ориентиром, и решительно двинулась в туман долины. Как только я сделала несколько шагов, мои ноги попали в воду, а белая дымка начала рассеиваться. С изумлением я увидела, что долина – это своего рода огромное озеро, сплошь покрытое лилиями. Удивляло то, что все они были разных цветов и сложных оттенков. Справа я заметила сиренево-голубоватый цветок, за ним желтый, чуть дальше – розово-серый. И так далее. Разнообразие тонов поражало, и в то же время при виде такой палитры красок мой страх ушел. Это выглядело очень красиво, я даже поймала себя на мысли, что тоже была бы не прочь после смерти очутиться на таком кладбище. Я стояла по колено в воде и изучала лилии. До меня дошло, что найти одну-единственную жемчужину среди такого огромного количества цветов практически невозможно. Я раздвинула середину ближайшей лилии. На самом дне матово сияла черная жемчужина. Но как только я наклонилась ниже, пытаясь разглядеть ее, из жемчужины выпрыгнула рысь, ее разверстая пасть с острыми клыками и горящие алым огнем глаза выглядели устрашающе. Я взвизгнула, упав на спину. Рысь пролетела надо мной. Я выскочила на берег. Она уже мчалась обратно. Я не успела пригнуться и зажмурилась, но ничего не ощутила. Рысь была словно бестелесная проекция и промчалась сквозь меня, не причинив вреда. Однако от ужаса я оцепенела. Призрак нырнул в свой цветок и исчез.

– Видимо, трогать лилии нельзя, – пробормотала я. – Но как же я найду живую малиновую жемчужину? Злата наверняка запрятала ее в один из свободных цветов. Заранее похоронила Влада.

Я встала, джинсы, свитер были мокрыми, но я уже ни на что не обращала внимания. Вытянув шею, внимательно осмотрела лилии. Они были неподвижны, лепестки сомкнуты. Я медленно пошла вдоль берега, снова заходить в воду и раскрывать чашечки цветов боялась. Конечно, я понимала, что выпрыгнувшая рысь всего лишь призрак, но стоило представить, что сейчас изо всех цветов вылетят сонмы таких зверей и бросятся на меня, и холодок ужаса бежал по спине. К тому же мои мышцы словно начали деревенеть, казалось, кровь застывает в жилах, я шла уже с трудом. И вдруг заметила выступающий из тумана темный нос какого-то челна. Я приблизилась и поняла, что это что-то типа деревянной самодельной лодки, правда, очень узкой. Она походила на иглу с загнутыми вверх концами. Внутри лежало весло. Бока судна были украшены искусной резьбой в виде цветов лилий.

«Это, наверное, для обряда, – подумала я. – Возможно, что хранитель отправляется на этой лодке, чтобы уложить мертвую жемчужину в предназначенный для нее цветок».

Я решила, что могу воспользоваться лодкой, оттолкнула ее от берега и уперла весло в дно. Лодка узким носом раздвинула лилии, не причинив им вреда, и плавно пошла по воде. Я отплыла на несколько метров от берега, внимательно вглядываясь в закрытые чашечки. Они слегка колыхались от движения лодки, но пока ничего не происходило. Проплыв еще немного, я уперла весло в дно и остановилась, осознав бессмысленность своих действий. Так я могла долго кататься на лодке, но результата не добиться. Лилии даже не раскрывались, поэтому жемчужин внутри их я увидеть не могла. А касаться их руками боялась. Я села на дно лодки и задумалась. Тишина впервые неприятно поразила меня. Тут только я отметила, что в долине отсутствуют звуки живой природы. Я находилась в беззвучном вакууме.

– Мне необходимо сосредоточиться! – пробормотала я. – Должен быть какой-то выход. Может, позвать жемчужину? Вдруг она подаст мне какой-нибудь знак?

Я осторожно встала – челн был невероятно узким, поэтому крайне неустойчивым, – и внимательно осмотрела местность. Поле лилий расстилалось до самого горизонта и терялось в тумане. Меня на миг охватило отчаяние. Задача казалась невыполнимой. Цветы, лежащие на блестящих зеленых листьях, выглядели уснувшими, их лепестки были плотно сомкнуты. Покой исходил от этой долины… вечный покой. И он уже начал проникать в сердце. Я ощутила оцепенение, веки тяжелели, глаза закрывались сами собой, мышцы наливались тяжестью. Я начала щипать себя, затем сделала массаж, активировав определенные точки на теле. Это меня встряхнуло, но я понимала, что бодрость появилась ненадолго. Энергия мертвых была тяжела, сопротивляться ей оказалось практически невозможно. Мне невыносимо хотелось улечься на дно лодки, закрыть глаза и больше ни о чем не думать.

– Нет! – сказала я и выпрямилась, представив, что внутри меня железный стержень, который держит и не дает согнуться. – Влад! – позвала я, представив моего любимого.

– Влад… ад… ад… – повторило эхо, и я вздрогнула.