Средневековая культура Западной Европы V—XV вв.

Начало формирования средневековой культуры. Раннее средневековье иногда называют «темными веками», вкладывая в это понятие некий уничижительный оттенок. Упадок и варварство, в которые стремительно погружался Запад в конце V—VII вв. в результате завоеваний и непрекращавшихся войн, противопоставлялись не только достижениям римской цивилизации, но и духовной жизни Византии, не пережившей столь трагического перелома при переходе от античности к средневековью.

закладывание основ европейской цивилизации, т.к. в древности не было «Европы» в современном понимании как некой культурно-исторической общности с единой судьбой в мировой истории. Она начала реально формироваться — этнически, политически, экономически и в культурном отношении — в раннем средневековье как плод жизнедеятельности множества народов, населявших Европу издавна и вновь пришедших: греков, римлян, кельтов, германцев, славян и др.

Раннее средневековье положило начало собственно европейской культурной истории, которая произросла на почве взаимодействия наследия распадавшейся цивилизации Римской империи, порожденного ею христианства, и с другой стороны — племенных, народных культур варваров.

Огромное значение для средневековья имела деятельность отца церкви, крупнейшего теолога, епископа Гиппонского Аврелия Августина, многоплановое творчество которого, по существу, очертило границы духовного пространства средних веков вплоть до XIII в., когда была создана теологическая система Фомы Аквинского. Августину принадлежит наиболее последовательное обоснование догмы о церкви, сыгравшей важную роль в становлении средневекового католицизма, христианской философии истории, развитой им в сочинении «О граде Божием». Значительную ценность для средневековой культуры имели философские и педагогические сочинения Августина. Для понимания генезиса средневековой культуры важно учитывать, что она прежде всего формировалась в регионе, где еще недавно находился центр мощной римской цивилизации, которая не могла исчезнуть исторически одномоментно, в то время, когда продолжали еще существовать социальные отношения и институты, культура. Даже в самое тяжелое для Западной Европы время не пресеклась римская школьная традиция. Средневековье восприняло такой важнейший ее элемент, как система семи свободных искусств, делившихся на два уровня: нижний, начальный — тривиум, включавший грамматику, диалектику, риторику, и высший — квадривиум, в который входили арифметика, геометрия, музыка и астрономия. Один из самых распространенных в средние века учебников был создан африканским неоплатоником V в. Марцианом Капеллой. Это было его сочинение «О браке Филологии и Меркурия». Важнейшим средством культурной преемственности между античностью и средневековьем был латинский язык, сохранивший свое значение как язык церкви и государственного делопроизводства, международного общения и культуры и послуживший основой сложившихся впоследствии романских языков.

Наиболее яркие явления в культуре конца V — первой половины VII в. связаны с усвоением античного наследия, которое стало питательной средой для оживления культурной жизни в остготской Италии и вестготской Испании.

Магистр оффиций (первый министр) остготского короля Теодориха Северин Боэций входит в число наиболее почитаемых учителей средневековья. Его трактаты об арифметике и музыке, сочинения по логике и теологии, переводы логических сочинений Аристотеля стали фундаментом средневековой системы образования и философии. Боэция нередко называют «отцом схоластики». Блестящая карьера Боэция внезапно прервалась: по ложному доносу он был брошен в тюрьму и затем казнен. Перед смертью он написал небольшое сочинение в стихах и прозе «Об утешении философией», которое стало одним из самых читаемых произведений средних веков и Возрождения.

Идея соединения христианской теологии и риторической культуры определила направление деятельности квестора (секретаря) и магистра оффиций остготских королей Флавия Кассиодора (ок. 490 — ок. 585). Он вынашивал планы создания первого университета на Западе, которым, однако, не суждено было сбыться. Его перу принадлежат «Варии», уникальный сборник документов, деловой и дипломатической переписки, ставший на много веков образцом латинской стилистики. На юге Италии в своем поместье Кассиодор основал обитель Виварий — культурный центр, объединивший школу, мастерскую по переписке книг (скрипторий), библиотеку. Виварий стал образцом для бенедиктинских монастырей, которые начиная со второй половины VI в. превращаются в хранителей культурной традиции на Западе вплоть до эпохи развитого средневековья. Среди них наибольшей известностью пользовался монастырь Монтекассино в Италии.

Вестготская Испания выдвинула Исидора Севильского, за которым закрепилась слава первого средневекового энциклопедиста. Его главное произведение «Этимологии» в 20 книгах — свод того, что сохранилось от античного знания.

Не следует, думать, что усвоение античного наследия осуществлялось беспрепятственно и в широких масштабах. Преемственность в культуре того времени не была и не могла быть полной преемственностью достижений классической античности. Борьба шла за то, чтобы сберечь лишь незначительную уцелевшую часть культурных ценностей и знаний предшествующей эпохи.

В конце VI — начале VII в. против идеи допущения языческой мудрости в мир христианской духовной жизни резко выступил папа Григорий Великий (590—604), осуждавший суетное мирское знание. С именем папы Григория I связано развитие латинской агиографической литературы. Жития святых надолго становятся излюбленным жанром в эти столетия социальных потрясений, голода, бедствий и войн, а святой — новым героем, жаждущего чуда, измученного страшной реальностью человека.

Со второй половины VII в. культурная жизнь в Западной Европе приходит в полный упадок, она едва теплится в монастырях, несколько интенсивнее — в Ирландии, откуда на континент «исходили» учителя-монахи..

Крайне скудные данные источников не позволяют воссоздать сколько-нибудь полную картину культурной жизни варварских племен, стоявших у истоков средневековой цивилизации в Европе. Однако общепризнанно, что ко времени Великого переселения народов, к первым векам средневековья, относится начало складывания героического эпоса народов Западной и Северной Европы (древненемецкого, скандинавского, англосаксонского, ирландского), который заменял им историю.

Варвары раннего средневековья принесли своеобразное видение и ощущение мира, еще исполненное первобытной мощи, питаемой родовыми связями человека и общности, , воинственной энергии.

Необузданная и мрачноватая фантазия германцев и кельтов населяла леса, холмы и реки злыми карликами, чудовищами-оборотнями, драконами и феями. Боги и люди-герои ведут постоянную борьбу со злыми силами. В то же время боги — могучие чародеи, волшебники. Эти представления нашли отражение и в причудливых орнаментах варварского звериного стиля в искусстве, в котором фигуры животных утрачивали цельность и определенность, как бы «перетекая» одна в другую в произвольных комбинациях узора и превращаясь в своеобразные магические символы. Но боги варварской мифологии — это олицетворение не только природных, но уже и социальных сил.

Германцы принесли с собой и систему нравственных ценностей, где особое значение придавалось идеалам верности, воинского мужества с сакральным отношением к военному предводителю, ритуалу. Для психологического склада германцев, кельтов и других варваров были характерны открытая эмоциональность, несдерживаемая интенсивность в выражении чувств. Все это также наложило отпечаток на формирующуюся средневековую культуру.

Раннее средневековье — время роста самосознания варварских народов. Именно тогда создаются первые письменные «истории», освещающие деяния не римлян, а варваров: «Гетика» историка готов Иордана (VI в.), «История франков» Григория Турского (вторая половина VI в.), «История о королях готов, вандалов и свевов» Исидора Севильского (первая треть VII в.), «Церковная история народа англов» Беды Достопочтенного (конец VII — начало VIII в.), «История лангобардов» Павла Диакона (VIII в.).

Становление культуры раннего средневековья представляло собой сложный процесс синтеза позднеантичной, христианской и варварской традиций. В этот период выкристаллизовывается определенный тип духовной жизни западноевропейского общества, главная роль в которой начинает принадлежать христианской религии и церкви.

Каролингское возрождение. Первые ощутимые плоды этого взаимодействия были получены в период Каролингского возрождения - подъема культурной жизни, происходившего при Карле Великом и его ближайших преемниках. Для Карла Великого политическим идеалом была империя Константина Великого. В культурно-идеологическом отношении он стремился к консолидации разноплеменного государства на основе христианской религии. Об этом свидетельствует тот факт, что реформы в культурной сфере были начаты с сопоставления различных списков Библии и установления ее единого канонического текста для всего Каролингского государства. Тогда же была осуществлена реформа литургии.

Около 787 г. был издан «Капитулярий о науках», обязывающий создавать школы во всех епархиях, при каждом монастыре. В них должны были учиться не только клирики, но и дети мирян. Наряду с этим была проведена реформа письма, составлялись учебники по различным школьным дисциплинам.

Манускрипты каролингского времени украшались миниатюрами, очень разнообразными по стилю, Главным центром образованности стала придворная академия в Ахене. Сюда были приглашены наиболее образованные люди тогдашней Европы. Крупнейшим деятелем Каролингского возрождения стал выходец из Британии Алкуин. Большинство сочинений Алкуина написано в педагогических целях.

В числе учеников Алкуина были выдающиеся деятели Каролингского возрождения, в частности, писатель-энциклопедист Рабан Мавр. При дворе Карла Великого сложилась своеобразная историческая школа, наиболее яркими представителями которой были Павел Диакон, автор «Истории лангобардов», и Эйнхард, составивший «Жизнеописание» Карла Великого.

После смерти Карла вдохновлявшееся им культурное движение быстро идет на спад, закрываются школы, постепенно угасают светские тенденции, культурная жизнь снова сосредоточивается в монастырях.

Совершенно особняком в культуре IX в. стоит выходец из Ирландии, один из крупнейших философов европейского средневековья Иоанн Скот Эриугена. Опираясь на неоплатоновскую философию, в частности на сочинения византийского мыслителя Псевдо-Дионисия Ареопагита, он пришел к оригинальным пантеистическим выводам. От расправы его спасло то, что радикальность его взглядов не была понята современниками, мало интересовавшимися философией. Лишь в XIII в. взгляды Эриугены были осуждены как еретические.

IX в. дал весьма интересные образцы монастырской религиозной поэзии. Светская линия в литературе представлена «историческими поэмами» и «славословиями» в честь королей, дружинной поэзией. В то время были сделаны первые записи германского фольклора и его переложения на латинский язык, послужившие затем основой составленного на латинском языке германского эпоса «Вальтарий».

В конце раннего средневековья на севере Европы — в Исландии и Норвегии расцветает не имеющая аналогов в мировой литературе поэзия скальдов, которые были не только поэтами и исполнителями одновременно, но еще и викингами, дружинниками.

Откликом на потребности массового сознания эпохи было распространение такой литературы, как жития святых и видения.

К X в. Наступает период «культурного безмолвия», продлившийся почти до конца века и сменившийся кратким временем подъема, так называемым Оттоновым возрождением. После него в культурной жизни Западной Европы уже не будет периодов столь глубокого упадка, как с середины VII в. до начала IX в. и на протяжении нескольких десятилетий в X в. Х1-Х1У века станут временем, когда средневековая культура обретет свои классические формы.

Образование. Школы и университеты. Средневековье унаследова-ло от античности основу, на которой строилось образование. Это были семь свободных искусств. Грамматика считалась «матерью всех наук», диалектика давала формально-логическое знание, основы философии и логики, риторика учила правильно и выразительно говорить. «Математические дисциплины» — арифметика, музыка, геометрия и астрономия мыслились как науки о числовых соотношениях, лежавших в основе мировой гармонии.

С XI в. начинается устойчивый подъем средневековых школ, система образования совершенствуется. Школы подразделялись на монастырские, кафедральные (при городских соборах), приходские. С ростом городов, появлением все время увеличивавшегося слоя горожан и расцветом цехов набирают силу светские, городские частные, а также гильдейские и муниципальные школы, не подвластные юрисдикции церкви. Учащимися церковных школ были бродячие школяры — ваганты, или голиарды, происходившие из городской, крестьянской, рыцарской среды, низшего клира.

Обучение в школах велось на латинском языке, только в XIV в. появились школы с преподаванием на национальных языках. Средневековье не знало устойчивого деления школы на начальную, среднюю и высшую, учета специфики детского и юношеского восприятия и психологии. Религиозное по содержанию, по форме образование носило словесно-риторический характер. Начатки математики и естественных наук излагались отрывочно, описательно, часто в фантастической интерпретации.

С развитием школ и университетов расширяется спрос на книгу. В раннем средневековье книга была предметом роскоши. Книги писались на пергамене — специально вьщеланной телячьей коже. Листы пергамена сшивались с помощью тонких крепких веревок и помещались в переплет из досок, обтянутых кожей, порой украшенный драгоценными камнями и металлами. Текст украшался рисованными заглавными буквами — инициалами, заставками, а позже — великолепными миниатюрами.

До XII в. книги были преимущественно сосредоточены в церковных библиотеках. В XII—XV вв. появляются многочисленные библиотеки при университетах, королевских дворах, у крупных феодалов, клириков и состоятельных горожан.

Место истории в средневековом миросозерцании. В духовной жизни средневековья важную роль играли исторические представления. В ту эпоху история не рассматривалась как наука или как занимательное чтение; она была существенной частью миросозерцания.

Различного рода «истории», хроники, летописи, биографии королей, описания их деяний и прочие исторические сочинения были излюбленными жанрами средневековой словесности. Это обусловливалось в значительной мере тем, что христианство придавало истории большое значение. Христианская религия изначально претендовала на то, что ее основа — Ветхий и Новый завет - принципиально исторична. Существование человека разворачивается во времени, имеет свое начало (акт творения) и конец -второе пришествие Христа, когда свершится Страшный суд и осуществится цель истории. Сама история представлялась как путь спасения человечества Богом.

В феодальном обществе историк, летописец, хронист мыслился как «человек, связующий времена». История была средством самопознания общества и гарантом его мировоззренчески-социальной стабильности, ибо утверждала его универсальность и закономерность в смене поколений, во всемирно-историческом процессе. Это особенно ярко прослеживается в таких «классических» сочинениях исторического жанра, как хроники Отгона Фрейзингенского, Гвиберта Ножанского и др. Едва ли не самым крупным историческим сочинением европейского средневековья была «Хеймскрингла» («Круг земной») исландца Снорри Стурлусона, посвященная истории Норвегии.

Универсальный «историзм» сочетался с удивительным на первый взгляд отсутствием у людей средневековья чувства конкретной исторической дистанции. Прошлое они представляли в облике и костюмах своей эпохи, усматривая в нем не то, что отличало людей и событие давних времен от них самих, а то, что казалось им общим, универсальным. Прошлое как бы становилось частью их собственной исторической реальности. Александр Македонский представал средневековым рыцарем, а библейские цари правили на манер феодальных государей.

Героический эпос. Хранителем истории, коллективной памятью, своеобразным жизненным и поведенческим эталоном, средством идеологического и эстетического самоутверждения был героический эпос, который концентрировал в себе важнейшие стороны духовной жизни, идеалы и эстетические ценности, поэтику средневековых народов. Корни героического эпоса Западной Европы уходят в глубь варварской эпохи. Об этом прежде всего свидетельствует сюжетная канва многих эпических произведений, в основу ее положены события времени Великого переселения народов.

Вопросы о происхождении героического эпоса, его датировке, соотношении коллективного и авторского творчества в его создании до сих пор являются дискуссионными в науке. Первые записи эпических произведений в Западной Европе относятся к VIII—IX вв. Ранний этап эпической поэзии связан с развитием раннефеодальной военной поэзии — кельтской, англосаксонской, германской, древнескандинавской, — которая сохранилась в немногочисленных фрагментах.

Эпос развитого средневековья — народно-патриотический по своему характеру, вместе с тем он отразил не только общие человеческие ценности, но и специфические феодальные. В нем происходит идеализация древних героев в духе рыцарско-христиан-ской идеологии, возникает мотив борьбы «за правую веру», как бы подкрепляющий идеал защиты отечества.

Эпические произведения, как правило, структурно целостны и универсальны. Каждое из них является воплощением определенной картины мира, охватывает множество сторон жизни героев. Отсюда смещение реального и фантастического. Эпос, вероятно, в той или иной форме был знаком каждому члену средневекового общества.

В западноевропейском эпосе можно выделить два слоя: исторический (героические сказания, имеющие реальную историческую основу) и сказочный, более близкий к фольклору.

Запись англосаксонского эпоса «Сказание о Беовульфе» относится примерно к 1000 г. Он повествует о молодом воине из народа гаутов, совершающем героические подвиги, побеждающем чудовищ и погибающем в схватке с драконом. Фантастические приключения разворачиваются на реальном историческом фоне, отражающем процесс феодализации у народов Северной Европы.

К числу знаменитых памятников мировой литературы относятся исландские саги. «Старшая Эдда» включает девятнадцать древнеисландских эпических песен, сохраняющих черты древнейших этапов развития словесного искусства. «Младшая Эдда», принадлежащая поэту-скальду XIII в. Снорри Стурлусону, — это своего рода руководство в поэтическом искусстве скальдов с ярким изложением исландских языческих мифологических преданий, уходящих корнями в древнейшую общегерманскую мифологию.

В основе французского эпического произведения «Песнь о Роланде» и испанского «Песнь о моем Сиде» лежат реальные исторические события: первого — бой франкского отряда с врагами в Ронсевальском ущелье в 778 г., второго — один из эпизодов Реконкисты. В этих произведениях очень сильны патриотические мотивы, что позволяет провести определенные параллели между ними и русским эпическим произведением «Слово о полку Игореве». Патриотический долг идеализированных героев оказывается превыше всего. Реальная военно-политическая ситуация приобретает в эпических сказаниях масштабы вселенского события, и через такую гиперболизацию происходит утверждение идеалов, которые перерастают рамки своей эпохи, становятся человеческими ценностями «на все времена».

Героический эпос Германии «Песнь о Нибелунгах» значительно более мифологизирован. В нем мы тоже встречаемся с героями, имеющими исторические прототипы — Этцелем (Атиллой), Дитрихом Бернским (Теодорихом), бургундским королем Гунтером, королевой Брунгильдой и др. Рассказ о них переплетается с сюжетами, героем которых является Зигфрид (Сигурд); его приключения напоминают древние богатырские сказки. Он побеждает страшного дракона Фафнира, стерегущего сокровища Нибелунгов, совершает другие подвиги, однако в конце концов гибнет.

Связанный с определенным типом исторического осмысления мира героический эпос средневековья был средством ритуально-символического отражения и переживания действительности, что характерно как для Запада, так и для Востока. В этом проявилась определенная типологическая близость средневековых культур разных регионов мира.

Яркой и столь часто романтизировавшейся впоследствии страницей культурной жизни средневековья была рыцарская культура. Ее создателем и носителем являлось военно-аристократическое сословие, зародившееся еще в раннем средневековье и достигшее расцвета в XI—XIV вв.

В конце XI в. в Провансе появляются трубадуры — поэты-рыцари. Они не только слагали стихи, главным образом о любви, но и распевали их нередко в музыкальном сопровождении. Одним из первых трубадуров был герцог Аквитании Гильём IX.

В X в. складывается романский стиль, который господствует в двух последующих столетиях. Он наиболее ярко представлен во Франции, Италии, Германии. Романские соборы, каменные со сводчатым перекрытием, просты и строги. У них мощные стены, это, по существу, храмы-крепости. С первого взгляда романский собор грубоват и приземист, лишь постепенно раскрывается стройность замысла и благородство его простоты, направленных на раскрытие единства и гармонии мира, прославление божественного начала. Его портал символизировал небесные врата, над которыми как бы возносился Бог-триумфатор и высший судия.

Романская скульптура, украшающая храмы воплощает не только идеализированные представления, но напряженные лики реальной жизни и реальных людей средневековья. Ваятелями в средние века были простые, а нередко и неграмотные люди. Они вносили в свои творения религиозное чувство, но это была не спиритуальность книжников, а народная религиозность, весьма своеобразно интерпретировавшая ортодоксальное вероучение. В их творениях звучит пафос не только небесного, но и земного.

Вершины романского стиля во Франции — соборы в Клюни, Отене. Своей неприступностью и монументальностью поражает романская цитадель Каркассона — комплекс светских замковых сооружений.

Билет № 44 Образование городов-государств в Северной и Средней Италии в 11-12 вв.


В пору развитого средневековья Италия вступила страной городов, где статус города имели более 300 епископских центров, были многочисленные другие городские поселения — бурги, а также замки, представлявшие собой своеобразные хозяйственные и социальные общности.

С XI в. ускорился демографический рост в городах. Менялась и топография - на линейную планировку античного городского поселения накладывалась хаотическая средневековая застройка тесных, кривых улиц и переулков, соединенных небольшими площадями. Ремесленники и торговцы предпочитали селиться по принципу профессиональной принадлежности, «по цехам», группируясь вокруг определенных приходских церквей. Из сельской округи в город переселялись не только крестьяне, пополнявшие ремесленную среду, но и феодалы. Рыцари (вальвассоры) предлагали горожанам свои военные услуги и нередко активно включались в их торгово-финансовую деятельность. Крупные феодалы (нобили, гранды) оказывались жителями города часто не по доброй воле.

Издавна обосновавшиеся в замках ближайшей и более отдаленной округи города (контадо и дистретто) и наделенные широкими иммунитетными правами, феодальные сеньоры по мере роста экономической мощи городов начинали чинить серьезные препятствия их нормальной жизни. Они облагали произвольными пошлинами купцов, применяли силу к непокорным и творили неправедный суд. Беспределили. В XI в. многие крупные города начали «войну с замками». Так, Флоренции потребовалось почти 200 лет, чтобы положить конец самовластью окрестных нобилей. Борьба с владельцами замков стала ее целенаправленной политикой, которая проводилась разными методами — от выкупа, частичного или полного, у феодальных сеньоров их судебно-административных и фискальных прав, а также приобретения земель до военных походов, кончавшихся разрушением замков и принудительным переселением их владельцев в город. Так, в 1125 г. Была разрушена мощная крепость Фьезоле, представлявшая особую угрозу для Флоренции. К этому времени ослабела власть сеньоров Флоренции — маркграфов Тосканских, потерявших значительную часть своих владений в округе. Флорентийская коммуна приобрела фактическую независимость. Было ограничено и влияние епископа — он исполнял лишь религиозные функции. Путь к утверждению власти коммуны, который прошла Флоренция, был типичен для многих городов Тосканы, Ломбардии и других районов Центральной и Северной Италии.

Переселение нобилей в город, пик которого пришелся на конец ХП- начало XIII в., знаменовало победу над замками городских коммун, набиравших экономическую и политическую силу. Однако это обернулось для городов и угрозой внутренней нестабильности. Нобили возводили внутри городских стен укрепленные дома-башни, где жили семейными кланами, нередко вместе со своими военными дружинами. Такие дома-башни и сейчас сохранились во Флоренции, Болонье, Сан-Джиминьяно и ряде других городов. Претендуя на власть в городе, феодальные семейства вступали в ожесточенную борьбу друг с другом, вовлекая в нее пополанов (торгово-ремесленные слои) и плебс. Государственная самостоятельность, которую получили многие города Северной и Центральной Италии к концу XII в., стала итогом борьбы, которую они вели как с помощью денег, так и с оружием в руках не только против окрестных феодалов, но, что еще важнее, против местного сеньора, духовного или светского, а также против верховного сюзерена — германского императора.

К началу XI в. вся полнота власти в итальянских городах принадлежала, как правило, епископам (статус города имели центры епископских диоцезов), но иногда и светским сеньорам. Опорой епископа были коллегии консулов, избиравшиеся сначала из городской знати, а затем и из купечества. Консулы участвовали наряду с местным клиром в избрании епископа и помогали ему в административных и судебных делах. Однако постепенно коллегия консулов, ограничивая власть епископа, сосредоточила в своих руках ее важнейшие прерогативы. При этом все дела консулы решали коллегиально. Не всегда, впрочем, процесс освобождения города от власти епископа проходил гладко. Так, в Милане утверждение независимости города и образование коммуны стало результатом длительной и ожесточенной борьбы горожан с архиепископом — трижды поднимали они восстания в 30 — 70-е годы XI в. В 1098 г. в Милане возникла коммуна, а в 1117 г. власть в городе взяла в свои руки коллегия консулов.

В конце XI—XII в. коммуны с консульским правлением сложились в десятках городов Северной и Центральной Италии — в Падуе, Ферраре, Кремоне, Генуе, Пизе, Сьене, Болонье и др. Формально статус коммуны подтверждал своими хартиями германский император как верховный сюзерен итальянских земель, оговаривая в этих документах и свои фискальные и судебные права. В XII в., в пору консульского правления, формировались основные властные структуры городских коммун. Высшим законодательным органом стал Большой совет (от 300 до 600 человек), включавший представителей городской знати и торгово-ремесленной верхушки. Он не только принимал законы, но и назначал магистратов, а также избирал консулов сроком на год. Исполнительная власть, включая суд и командование городским войском, принадлежала консулам. Для контроля за их деятельностью из представителей влиятельных фамилий создавался Малый совет. К концу XII в. города-коммуны превратились в самостоятельные городские республики со своим законодательством и администрацией, с собственным войском, правом чеканить монету, взимать торговые пошлины и т.д. Социальная структура городов-республик была достаточно разнородной. Четко различались несколько групп: феодальная знать, имевшая крупные земельные владения в округе, средние и мелкие феодалы (капитаны, вальвассоры), торгово-ремесленное население (пополо), состоявшее из двух групп — «жирного народа», к которому принадлежали богатые торговцы и ремесленные мастера, ростовщики и менялы, и «тощего народа» — основной массы ремесленников и мелких торговцев. Большую часть жителей города составлял плебс — подмастерья, наемные работники и пополнявшие их ряды крестьяне, переселившиеся в город. Власть в городе принадлежала знати и представителям «жирного народа». Но со временем ее все активнее начинали оспаривать широкие слои пополанов.

Билет № 45 Возникновение сословной монархии во Франции. Генеральные штаты.