Глава 12. адаптация к рынкам

В трейдинге на достигнутом не остановиться. То, что хорошо работает в этом месяце, в следующем может оказаться никуда негодным. Торговые паттерны, по которым стабильно генерируешь прибыль целый год, потом перестают работать. Являясь проп-трейдерами, мы должны уметь распознавать текущие рыночные модели и использовать их в своей торговле. В то же время, необходимо некое смирение, которое позволит принять неизбежность того, что рано или поздно все переменится, после чего волей-неволей придется заняться поиском и изучением новых моделей поведения рынка. Мы должны уметь приспосабливаться. Перед тем, как погрузиться в подробности подгонки моего торгового стиля к изменяющимся условиям рынка, не могу не поделиться с вами историей о моем первом интервью. Весной 1997-го года я отправился на собеседование в достаточно известную нью-йоркскую частную трейдинговую компанию. Моя мать подвезла меня к офису на своей машине, будто я все еще был студентом колледжа и собирался устраиваться на работу в местный загородный клуб. Офис находился далеко от нашего дома. Мы ехали целый час из Порт-Джефферсона до Манхэттена. На парковке гостиницы Omni Hotel я облачился в одежды, которые должны были придать мне сходство с могущественным уолл-стритовским воротилой. На мне был костюм от Hugo Boss в тонкую полоску, красный галстук от Armani и туфли от Ferragamo. Я походил одновременно на знаменитого баскетбольного тренера и на Гордона Гекко - правда, без подтяжек. Выглядел я круто, чертовски круто. Впрочем, необходимости в роскошном гардеробе не было никакой. Я был другом друга, и не получил бы работу только в том случае, если бы заявился на интервью вдрызг пьяным. Первым вопросом главы отдела по управлению персоналом было, естественно - «Почему вы хотите стать трейдером?» Я уверенно выдал отрепетированный еще в машине ответ -«Трейдинг являет собой пример совершенной меритократии. Я хочу, чтобы количество зарабатываемых мною денег соответствовало моим усилиям. Мне по душе динамичная среда финансовых рынков и я готов иметь дело с каждодневными вызовами». В данном контексте слово «меритократия» являлось кодом, раскрывающим следующее сообщение - «Мой друг точно проинструктировал меня относительно того, что вам хотелось бы услышать. Поэтому лучше не транжирить драгоценное время и прямо переходить к следующему кандидату, так как у меня на все вопросы имеются правильные ответы». Приглашение на работу я получил. В те времена трейдинговая отрасль была недостаточно развита, и еще не существовало разработанных Стивом и мной рекрутинговых матриц. Несмотря на то, что работа была получена, я все же решил летом 1997-го года сдать экзамен по юриспруденции в университете Коннектикута. Возможно, потому что хотелось иметь какой-то запасной вариант на случай, если карьера трейдера не удастся. Выдержав экзамен, я решил сдать экзамен и по 7-ой серии (General Securities Representative Exam, Series 7), - который, как известно многим, кто имел с этим дело, - является несложным для сдачи. Лето и осень 1997-го года ушли на подготовку и сдачу экзаменов.

Итак, у меня была возможность выбора. Чего я не знал и даже не мог себе представить, - это того, что вскоре случилось. Я не принадлежу к числу людей, с детства бредивших карьерой на финансовых рынках. На самом деле, я всегда мечтал превратиться в питчера Yankees, однако в университете Коннектикута мне стало ясно, что этой мечте не суждено сбыться. О новой работе было известно, что уже в первый год я имею шанс заработать 180 тысяч долларов. В офис можно было приходить, в какой угодно одежде. Торгуя на собственном счету, можно было заработать еще больше. Вполне реальными представлялись вертолетные прогулки на Rhode Island по выходным, которые любили совершать некоторые трейдеры фирмы. Работа трейдера, казалось, сулила немало веселья. Так почему же я решился на сдачу экзаменов в юридической школе? Во время экономической рецессии 2008-09 года средства массовой информации вели себя иногда так, будто спокойная жизнь закончилась раз и навсегда. Память у них короткая. Мое поколение трейдеров узнало горький вкус реальности, когда начался азиатский финансовый кризис. Тогда мы впервые осознали, что трейдинг это не просто «легкие бабки и красивые девицы». Оказалось, помимо приятных моментов в жизни трейдеров случаются и черные полосы. Многим в нашем торговом зале пришлось очень и очень туго. Впервые в истории фирмы произошли увольнения, по залу ходили гнетущие слухи о грядущих новых сокращениях. Для некоторых трейдеров неудачный период продлился больше года. В первые полгода торговли я вообще не мог заработать. Многие мои коллеги начали терять надежду на то, что ситуация исправится. Однако к концу года рынок постепенно успокоился, и мы, стиснув зубы, стали упорно двигаться вперед. Это был просто тяжелый период, и его надо было пережить. Когда страхи улеглись, настал первый удачный для меня месяц. Я получил чек на 30 тысяч долларов! Среди моих знакомых не было никого, кто делал бы по 30 тысяч в месяц. Уверен, задай я такой вопрос моим родителям, они ответили бы, что не заработали таких денег за весь первый год их семейной жизни. Целыми днями я только тем и занимался, что играл в потрясающе интересную видеоигру, а мои сокурсники-юристы в это время корпели над малопонятными и смертельно скучными отчетами. Вдобавок к удовольствию, я заработал 30 тысяч.

Азиатский финансовый кризис

Популярная в то время стратегия, которой я обязан возможностью выпендриться, была не чем иным, как подмножеством свингового трейдинга (торговля на колебаниях, позиции открывались по относительно сильным акциям, которые в данный момент времени чувствовали себя лучше, чем рынок в целом). Мы торговали исключительно акциями NASDAQ с высоким бета-коэффициентом (high-beta ratio - показатель, характеризующий влияние общей ситуации на рынке в целом на динамику цены отдельной акции). Нашими кормильцами были акции - CSCO, DELL, MSFT, INTC, акции полупроводниковых компаний - АМАТ, KLAC и NVLS. На Нью-Йоркскую фондовую биржу (NYSE, New York Stock Exchange) в то время доступа у нас еще не было, но мы из-за этого не очень расстраивались. Получая 30 тысяч долларов в месяц, можно смириться с мелкими неприятностями, вроде невозможности торговать акциями на Нью-Йоркской фондовой бирже. Отслеживание поведения фьючерсов на индекс NASDAQ экстраполировалось в выводы, относительно силы или слабости той или иной акции. К примеру, если мы наблюдаем за акциями высокотехнологичных компаний и видим, что при подъеме фьючерса на пять пунктов акция CSCO подорожала на полпункта, акция MSFT осталась на месте, а акция INTC поднялась на полтора пункта, - следует открываться

по акции INTC. Имейте в виду, что это происходило еще до перехода на десятичную систему исчисления. Движения давались в четвертях (25 центов) и половинах доллара(50 центов). Как следствие, колебания оказывались очень мощными, деньги постоянно перемещались из одних акций в другие - на тот момент более сильные. В 3 часа пополудни мы находили самые сильные акции и загружались ими под завязку. Это называлось - «Зажечь в 3 часа». Наиболее удачные позиции оставались открытыми до самого закрытия сессии. Мы пользовались прекрасной торговой платформой, дававшей нам серьезное преимущество перед другими обитателями Уолл-стрит. Наша платформа показывала исполнение заказов в ISLD (Island ECN), которая сейчас называется NASD (одна из ECN - Electronic Comminication Network) - внебиржевых торговых систем прямого исполнения сделок). Когда маркет-мейкеры переплачивали 25-50 центов за акцию, мы первыми узнавали об этом. Предположим, торгуя акцией MSFT, мы увидели на ISLD, что компания Goldman Sachs покупает на 25-50 центах. Но мы все еще можем купить акцию по офферу на внутреннем рынке. В такой ситуации имеет смысл подстрелить оффер на 25 центах, выставиться по 50 центов и мгновенно закрыться. Платформа снабжала нас информацией о готовности компаний Goldman Sachs или JP Morgan купить по офферу. В такой ситуации можно без особого риска покупать, в расчете на массивные институциональные покупки. За несколько секунд без особого труда делалось 50 центов на нескольких тысячах акций. Это были очень легкие деньги! Хорошие деньги делались и на отскоках. При низком открытии по акциям INTC, CSCO или MSFT можно было поймать отскок на открытии сессии. Если цена удерживалась на более высоких уровнях, открывались длинные позиции. Я до сих пор пользуюсь этой техникой старой школы. Правило номер один гласит: нельзя покупать первым. Следует дождаться стабилизации цены после падения и лишь после этого начинать понемногу покупать. Убедившись в том, что цена хорошо удерживается на высоких уровнях, можно начинать загрузку позиций. Большие объемы покупки допустимы только после того, как спуск прекратился, и цена начала карабкаться вверх. Не надо строить из себя героя и пытаться поймать акцию на самом дне. Больше денег заработаешь, войдя в рынок крупными объемами уже после того, как разворот вверх состоялся. Я видел, как проп-трейдеры делают по 400 тысяч долларов на отскоках. Они не загружались на самом дне. На моих глазах Стив дважды выиграл по 100 тысяч долларов, проехавшись вверх на волне отскока. Он не покупал на дне.

Интернет-бум

Будто было недостаточно отстрела марект-мейкеров и отскоков при открытиях и без того разнообразный пейзаж фондового рынка обогатился дот-комами (dot-coms). AOL, YHOO, EBAY, AMZN, KTEL, LCOS, ATHM, BRCM, VRSN, JNPR, QCOM и JDSU, символ которой мы расшифровывали как - «Just Don 7 Sell Us» (Только не продавай нас). Из свинговых трейдеров мы превратились в импульсных. После азиатского кризиса надо было адаптироваться к изменившейся ситуации. Мне смешно, когда люди думают, будто в то время было легко работать на рынке. Если на то пошло, обстановка была намного более нервной. Попробуйте купить пять тысяч акций, цена которых за пять секунд может обвалиться на десять пунктов. До интернет-бума наше сознание было полностью настроено на свинговую торговлю. Покупались откаты. Длинные позиции открывались по очень хорошим ценам. Теперь же приходилось платить марект-мейкеру предлагаемую им цену, которая была на пункт выше цены последнего трейда по не приносившей дивидендов акции,

подорожавшей за два дня на 100 процентов. Если цена оставалась на месте - проигрывался целый пункт спреда. Если цена шла против - терялись три пункта. Мы торговали лотами по тысяче акций. В ту пору я входил в рынок не менее чем тремя тысячами акций. Следовательно, при открытии по офферу, если цена не поднималась, можно было за считанные секунды уйти в минус на 9 тысяч долларов. Это уже никак не соотносилось с легкими бабками и красивыми девчушками. Рынок безжалостно отбирал у нас деньги, а женщины разбегались кто куда. Большинство хороших трейдеров работало на своих собственных торговых счетах, частных партнерских компании в нашей отрасли почти не существовало. Удачный день мог принести мне 10-25 тысяч долларов но, на секунду ослабив концентрацию, можно было мгновенно потерять тысяч 10-15. Больше всего в коррективах нуждался склад трейдерского мышления. Торговля от обороны уже не приносила желаемых плодов. Надо было переходить в атаку. Мы были похожи на привыкших к действиям оборонительного плана спортсменов, которых обстоятельства заставляют атаковать. Выбора не было, иначе на изменившемся рынке денег не выиграть. В торговом зале было тесно. Высота потолка в помещении была стандартной для нью-йоркских квартир - 8 футов (243 см.). Места трейдерам хватало на кресло, по обе стороны которого оставалось несколько дюймов пространства. Аналитиков, которые помогли бы разобраться в действительной стоимости покупаемых нами акций, в компании не было. Не было и графиков. На весь торговый зал имелся всего лишь один CRT (Cathode Ray Tube) монитор - ровесник динозавров. Торговые платформы -довольно передовые для того времени - каждую минуту могли вырубиться на несколько часов. Когда такое случалось, вы просто застревали в своих позициях. Не существовало никакой службы технической поддержки, куда можно было позвонить и дать инструкцию на закрытие. Оставалась только надеяться на то, что счет не будет убит до того, как вновь заработает платформа (и это была еще самая лучшая на то время платформа для торговли акциями). Помню, как потерял 18 тысяч по акции KTEL (теперь этой акции уже нет в листинге) в день, когда К Tel International, Inc. объявила о планах продавать музыку через интернет. Наставник отвел меня в сторону и сказал, что я проявил способность управляться с взрывными новостями, но мне еще надо научиться обуздывать свои взрывные эмоции. С того самого дня я стал работать над проблемой стабильности. Прогресс происходил за счет некоторых трейдов, которые удалось хорошо освоить. Подобно многим молодым трейдерам я полагал, будто главное в трейдинге - стараться выиграть деньги, а не быть нацеленным на исполнение Одного хорошего трейда. Сумма месячного заработка рассчитывалась путем вычитания убытков из прибыли. Я начал концентрировать усилия на сложении воедино скромных, но все же позитивных результатов торгового дня. Этой философии я придерживаюсь, и по сей день. С другой стороны, случались и удачные дни. В один из таких дней я сделал 75 тысяч по акциям EBAY и YHOO. Хорошая полоса длилась около 18 месяцев - почти каждый день приносил пятизначный выигрыш. Смешно вспоминать, как я радовался, когда получил свою первую кредитную карту на 15 тысяч долларов. Действительность дала о себе знать спустя несколько месяцев. Телефонный звонок от моего бухгалтера застал меня в Саванне, плат Джорджия, куда я отправился на неделю поиграть в гольф в Хилтон-Хэде. Он проинформировал меня о сумме подлежащих уплате счетов. Цифра была настолько непотребной, что я даже не смог заставить себя записать ее. Несомненно, мне требовался новый бухгалтер. Интернет-бум превратил нас из трейдеров, работающих по акциям, имеющих определенные значения коэффициента относительной силы (Relative Strength traders), в импульсных трейдеров. Открывались исключительно длинные позиции по акциям

NASDAQ. Заработанным на интернет-буме деньгам мы обязаны своей способности адаптироваться к новой ситуации на рынке. В начале 2000-го раздалось знаменитое предупреждение Джорджа Сороса - «На рынке сегодня правят балом молодые люди, не имеющие представления о медвежьем рынке». Тяжелые времена были не за горами.

Отскоки рынка 2001-го года

Взрыв интернет-пузыря уничтожил наши фантастические дневные выигрыши. Короткие позиции не открывались. Нам даже не разрешалось это делать. Мы не имели представления о том, как надо продавать. Если уж на то пошло, мы не очень стремились превратиться в медведей. Нашим настроем было дождаться отскока и хорошо загрузиться. Именно это мы пытались делать, когда рынок только начинал валиться. Несмотря на то, что цены подпали, мы все еще могли делать какие-то деньги. Навыками трейдерского мастерства мы владели в достаточной мере. Стоп ордера по длинным позициям выставлялись короткие. Наши усилия были сосредоточены на самых качественных интернет-акциях. Когда акция AMZN дешевела на три пункта, потом поднималась на один, после чего вновь падала на три, - мы были в этом однопунктовом движении вверх. Процент прибыльных сделок упал, но мы быстро приспособились к ситуации. Надо было терпеливо дожидаться лучших, более верных возможностей для покупки. Чтобы лучше разобраться с новым рынком, мы оперативно освоили некоторые инструменты технического анализа, и это позволило находить наиболее безопасные временные периоды для наших длинных позиций. Однако, несмотря на все усилия, уже не получалось зарабатывать так же много, как раньше. Украшенные цифрами пятизначной прибыли дни канули в Лету, вслед за виниловыми пластинками, музыку теперь можно было скачивать из интернета. В 2001-ом году заработать на жизнь мне помогли два исторических отскока по NASDAQ. Можно сказать, эти прибыли я вымучил. 3 января 2001-ого Федеральный Резерв неожиданно урезал ставку на 50 базисных пунктов. Как только эта новость прошла по каналам агентств, я немедленно купил 8 тысяч акций BRCM. Трейд получился удачным и запоминающимся. Сразу после покупки цена клюнула вниз. С экрана монитора на меня глядела и гадко ухмылялась явная возможность потери двадцати тысяч с хвостиком. Такое приводит к моментальному выбросу в кровь адреналина. Мы со Стивом обменялись репликами: Белла: «Ох! Это нехорошо». Спенсер: «Нет. надо подождать несколько секунд». Белла: «Окей». Прошло несколько секунд... Белла: «Я только что взял по офферу на8 пунктов выше!»

Акция BRCM взлетела вверх, и я продал по цене предложения, а после отката вновь

открыл длинную позицию пятью пунктами ниже (см. Рис. 12.1). Менее чем за час было сделано более ста тысяч долларов. Многие наши парни в тот день выиграли еще крупнее. А ведь это было всего лишь несколько начальных тиков исторического отскока. За один день индекс NASDAQ поднялся на 14 процентов. Движение двухлетнего масштаба за несколько часов! 18 апреля 2001-го года Федеральный Резерв вновь неожиданно сократил ставку рефинансирования на 50 базисных пунктов. Индекс NASDAQ взорвался, пролетев вверх на 8.1 процента. Это был еще один большой день. В 2001-ом по мере того, как рынок скатывался к новым и новым многолетним минимумам, Федеральному Резерву приходилось 11 раз урезать ставки. Несмотря на то, что период пятизначных дневных выигрышей закончился, этот был наш год.