Разумеется, у меня немедленно возник целый ряд новых вопросов.

1) Какова связь знаний и воспоминаний?

2) Может ли будущее являться одновременно и прошлым?

3) Не являются ли события на нашей планете отражением, повторением драмы, происходящей в иных мирах?

4) И если так, то как человечество может избежать трагедии самоуничтожения?

В поэтической работе, озаглавленной "Шаман Земли" и завершенной в конце 1984 года, я попытался ответить на эти вопросы и в то же время описать историю Земли как сознательного организма, используя для этой цели мифическую среду легенды племени хопи, описывающей переход из трех предыдущих, "ранних" миров к этому миру и приближающийся переход в новый, пятый мир. Образ, используемый в "Шамане Земли" - "кристаллическая Земля" - возник под влиянием встречи с примечательной личностью, чистокровной индианкой Дхьяни Иваху, с которой я познакомился весной 1984 года.

Впервые увидев меня и Ллойдин, она заявила: "Ваши умы очень близки, и вам следует поработать с кристаллами".

Мы немедленно занялись ими и обнаружили в кристаллах наиболее тонкое средство личной настройки и накопления информации.

Интуитивно осознавая, что сама по себе Земля имеет кристаллическую природу, я нашел работы, написанные и в Советском Союзе, и в США - картографами Элизабет Хэйгенс и Уильямом Беккером, - которые подтвердили такую возможность. По какой-то причине образ Земли как кристалла казался мне совершенно естественным в рамках представлений о передаче галактической информации по принципу резонансной диффузии, который является ключевым в понимании происхождения и сущности матрицы Майя.

Крышка саркофага Пакаль Вотана. 683 год н.э.

В начале 1985 года со мной связался Майя Хумбац Мен. Он услышал обо мне от Тоби Кэмпиона, члена организации "Великое Братство Вселенной", основной областью деятельности которой является Мексика и Южная Америка. Из нескольких ночных и веселых телефонных бесед на ломаном испанском я узнал, что Хумбац хорошо знаком с семнадцатью "календарями" Майя - замечу, что большинство археологов признают возможность существования лишь пяти-шести таких календарей. Кроме того, Хумбац был автором небольшой работы под названием "Цоль Эк: Астрология Майя" [Tzo 'Ek]. В конце концов, в марте 1985 года настойчивость и магия привели Хумбаца в Боулдер, где он прочитал лекцию об астрологии Майя.

Ключ к тому, о чем говорил Хумбац и что сам он узнал из устных рассказов, заключался в последнем замечании, которое он сделал в конце лекции. "Наша Солнечная система, -сказал он, - является седьмой из тех, которые Майя нанесли на карту Галактики". Несомненно, встреча с Хумбацем стала одним из самых важных событий во всей долгой истории моей работы с Майя. Дальнейшие беседы с Дхьяни Иваху и знакомство с Харли Свифтдиром подтвердили, что Хумбац одарил меня одним из наиболее важных намеков к постижению природы майянской системы сознания. Действительно, информация Майя была передана издалека. Но как именно и откуда?

За этими событиями последовало собрание умов - "Совет Кетцалькоатля" - неошаманское общество "Фонд Охаи" в апреле 1985 года, благодаря которому существование явления, которое я называю "Майянским Фактором", окончательно утвердилось во мне.

Упрощенно, Майянский Фактор представляет собой слой знаний и явлений, полностью упущенный в общепринятых представлениях об истории человечества и, в частности, в совокупности современных научных знаний.

Внимательное отношение к Майянскому Фактору позволяет понять, что он означает подход к цивилизации в галактических масштабах, точнейшую систему включения человечества во взаимоотношения с галактическим сообществом разума. Еще более пристальный, почти микроскопический взгляд на Майянский фактор показывает, что до важнейшего момента галактической синхронизации остается всего лишь 26 лет, и если человечество не воспользуется этой возможностью, то упустит ее.

Еще одним значительным вкладом в такое понимание Майянского Фактора стала моя встреча с Теренсом Маккенной, автором захватывающего "Незримого пейзажа". Он, подобно мне, начал заниматься Ицзином и в результате пришел к вопросам, связанным с Майя.

В частности, фрактальные календарики, составленные на основе Ицзина, привели его к заключению о том, что сейчас человечество пребывает в 67-летнем цикле, покрывающем : 1) период времени от бомбежки Хиросимы в 1945 году до 2012 года, майянской даты синхронизации,

2) и этот период является завершающим в рамках так называемого Великого Цикла, начавшегося в 3113 году до н. э.

К лету 1985 года я был совершенно уверен в том, что код, стоящий за понятием Великого Цикла, является тем самым ключом, который позволит человечеству раскрыть значение собственной истории - и найти решение современной дилеммы. С этим обновленным пониманием я вновь погрузился в Майянский Фактор.

В качестве подготовки к очередному путешествию в Мексику я серьезно занялся иероглифами Майя. В частности, я изучил двадцать Священных Знаков, ключевых символов Священного Календаря. Аналогичные исследования древнеегипетской символики, опубликованные Р. А. Шволлером де Любичем, стали отправной точкой моего подхода к иероглифам Майя. Я сопоставлял их изображения, делал зарисовки, составлял разнообразные сочетания знаков, и эта работа принесла богатые плоды. В какой-то момент я обнаружил, что иероглифы обеспечили мне доступ к новой информации, и это стало еще одним доказательством того, что Майянский Фактор - не мертвое прошлое, но активно действующая система настоящего.

В декабре 1985 года мы с Ллойдин прибыли на Юкатан, в обширный и практически не исследованный археологами район города Коба [Coba]. Он был самым северным центром классических Майя, исчезнувших в 830 году н. э. Это поселение к тому же является одним из самых крупных и включает около 6500 объектов, многие из которых еще не подвергались раскопкам. Коба представляет собой полную энциклопедию загадок Майя. Затерянные в зарослях джунглей пирамиды с высокими ступенями и ритуальные площадки образуют архитектурный каркас, на который натянута разветвленная паутина прямых и ровных дорог под названием сакбеоб [sacbeob]. Каждая из них помечена большими скульптурными изображениями, украшенными иероглифами и иногда датами - или числовыми гармониками? - событий невероятно далекого прошлого или, быть может, происшедших в иных мирах.

Город Коба стал начальной и конечной точкой нашего паломничества, которое продолжалось целый месяц и завершилось 10 января 1986 года. За это время мы успели нанести непродолжительный визит в перенесший землетрясение Мехико, побывали в Теотихуакане и в вулканических высокогорных окрестностях озер Пацкуаро и Чапала [Patzcuaro, Chapala]. Вернувшись на Юкатан, мы объединились с нашими друзьями из Группы Кристо - Фрэнсисом Хаксли, Адель Гетти, Коллином Келли и Робертом Оттом - и вместе с ними отправились в путешествие по полуострову, во время которого подробно познакомились с Ушмалем [Uxmal], Чичен-Ицей и фантастическими пещерными поселениями Лолтун и Баланканче [Loltun, Balankanche], a затем вернулись назад, на побережье Карибского моря в город Коба.

Посещение Ушмаля и Чичен-Ицы стало чрезвычайно полезным для приведения в порядок всего, что мне довелось узнать о втором пришествии Кукулькана-Кетцалькоатля. Прибыв на Юкатан около 987 года н. э., сорокалетний Кукулькан вдохнул новую жизнь в Ушмаль и Чичен-Ицу, основал Майяпан [Мауараn] и "ушел" в 999 году н. э. Примерно за год до этого путешествия мне довелось встретиться со знахарем племени лакота [Lakota] Джеральдом Красным Лосем, который рассказывал о связи - точнее, о тождестве - Христа и Кетцалькоатля. Когда я оказался на древней земле Чичен-Ицы и созерцал изысканные формы Храма Кукулькана и множество символических изображений, связанных с Кукульканом, я почувствовал, что Кукулькан-Кетцалькоатль предсказавший в 999 году н. э. приход в Мексику Кортеса и христианства, действительно был перевоплощением Христа.

В рамках моего все более проясняющегося понимания Майя как навигаторов нашей планеты и картографов огромного духовного поля Земли, Солнечной системы и всей Галактики, мысли об идентичности личностей Христа и Кукулькана казались не такими уж возмутительными и нелепыми.

Я открыл для себя нового автора, майянца-философа Доминго Паредеса, и с жадностью проглотил его синтезирующую книгу "Парапсихология Майя", что стимулировало мое дальнейшее восприятие Майя как существ с высокоразвитыми интеллектуальными и духовными способностями.