I. Предчувствия и предупреждения
6 апреля 2012
Александру с любовью и благодарностью.
«В последние дни излию от Духа Моего на всякую плоть; сыны и дщери будут пророчествовать; юноши ваши будут иметь видения, и старцы ваши снами вразумляемы будут (Иоиль. 2,8).
Перестали понимать русские люди, что такое Русь: она есть подножие престола Господня. Русский человек должен понять это и благодарить Бога за то, что он русский».
(Святой праведный отец Иоанн Кронштадтский).
Хотя в смысле ожидающих нас событий нет пророчества более полного, чем «Откровение» Иоанна Богослова, в церковной практике эта книга издревле стоит особняком. Она дает слишком большой простор воображению, поэтому Апокалипсис не читается за богослужениями.
Иногда можно услышать, что рядовому человеку опасно погружаться в эту книгу, понять ее дано только мудрецу. Однако «Откровение» обращено к совокупности церквей, следовательно, ко множеству христиан. «Се, гряду скоро: блажен соблюдающий слова пророчества книги сей» (Откр. 22,7),— так заканчивается рассказ Тайновидца, а вместе с тем вся Библия. Сам Спаситель в бытность Свою на земле упрекал тех, кто различает лицо неба и земли, а признаков времени не различает (Мф. 16,3). По словам одной из притч, раб, знавший волю Господина и не исполнивший ее, примет более суровое наказание, чем не знавший (Лк. 12,45). 3начит, разумение последних пророчеств необходимо верующему, не зря же они описаны с такой настойчивой подробностью. В книге, завершающей Священное Писание, нам как бы дается твердая опора в умственном хаосе последних времен.
Во все времена были люди особого духовного зрения, которые смотрели на мир не физическими, а духовными очами. Для этих прозорливых Старцев не было преград и сроков, для них раздвигались границы времени и пространства, открывались тайны неба и земли. Многие из них предчувствовали русскую катастрофу задолго до того, как она свершилась.
«Кто теперь читает Апокалипсис? — заметил однажды Оптинский старец Варсонофий.— Почти исключительно в монастырях да в духовных академиях и семинариях, по необходимости. А в миру редко кто читает. Отсюда ясно, что тот, кто будет читать Апокалипсис перед концом мира, будет поистине блажен, ибо будет понимать то, что свершается. А понимая, будет готовить себя. Читая, он будет видеть в событиях, описанных в Апокалипсисе, те или другие современные ему события. Вообще это книга таинственная. Многие делали вычисления, и у всех конец падает на наше время, то есть ХХ столетие...»
В 1848 году над Иоанно-Предтеченским скитом Оп-тиной пустыни пронеслась буря. Вихрь посрывал крыши, поломал кресты. Старец Макарий сказал: «Это страшное знамение Божьего гнева на отступнический мир. В Европе бушуют политические страсти, а у нас — стихии... Нача-лось с Европы, кончится нами». Вскоре во Франции про-изошла революция.
«Просвещение возвышается, но мнимое,— писал батюшка Макарий духовным чадам,— оно обманывает себя в своей надежде. Юное поколение питается не млеком учения Св. нашей Православной Церкви, а каким-то иноземным мутным, ядовитым духом... Нам надобно, оставя европейские обычаи, возлюбить Святую Русь и каяться о прошедшем увлечении во оные, быть твердыми в православной вере, молиться Богу, приносить покаяние о прошедшем... Благодетельная Европа научила внешним художествам и наукам, а внутреннюю доброту отнимает».
В 1866 году в знаменитую старческую обитель обратился граф А. П. Толстой. Он просил истолковать сон, приснившийся тверскому священнику Д. М. Константиновскому, сыну духовника Гоголя. Дмитрию Матвеевичу привиделась освещенная лампадой пещера, заполненная множеством духовенства, среди которого находился его покойный родитель о. Матвей и митрополит Филарет, тогда еще здравствующий. Среди безмолвных молений прозвучали отчетливые слова: «Мы переживаем страшное время, доживаем седьмое лето». После этих слов Дмитрий Матвеевич в волнении и страхе проснулся...
Старец Амвросий Оптинский растолковал виденное, основываясь на свидетельстве Божественных и Отеческих писаний. Многие из святых возбраняли доверять снам, ибо некоторые христиане, идя этим путем, впадали во вражие обольщение. Однако ученик Симеона Нового Богослова, смиренный Никита Стифат, разделил то, что мы называем сновидениями, на три группы. Первые он почитал за обычные, другие определял как зрения, третьи — как откровения. Простой сон быстро забывается. 3рения по-сылаются для душевной пользы людям, очищающим свои чувства, и остаются напечатленными в уме на много лет. Откровения даются совершенным и славным.
Сон Дмитрия Матвеевича батюшка Амвросий отнес к числу зрений. Освещенная лампадой пещера, по его объяснению,— современное состояние Церкви. По России распространяется новое язычество, где свет веры едва теплится. Живой и усопший молятся вместе — значит, в равной мере принадлежат к земной Воинствующей и небесной Торжествующей Церкви. Видя бедственное состояние Православной веры, светлые мужи умоляют Царицу Небесную: да прострет Свой Покров над, страждущей Россией.
«Доживаем седьмое лето» — эти слова могут означать время, близкое к Антихристу, когда верные чада Церкви будут скрываться в пещерах, и только молитвы Божьей Матери возымеют власть спасать людей от преследований и смут. В конце своего толкования старец Амвросий заметил, что теперешнему времени особенно приличны апостольские слова: «Дети! Последнее время. И как вы слышали, что придет Антихрист, и теперь появилось много антихристов, то мы и познаем из того, что последнее время» (1 Ин. 2,8) [1].
Через несколько лет Д. М. Константиновский вторич-но обратился к Оптинскому Старцу, теперь уже сам, чтобы рассказать свое новое сновидение. Снилось ему, будто келейная икона Бога Саваофа излучает ослепительный свет, а рядом в комнате стоят о. Матвей и митрополит Филарет, к тому времени уже почивший. Дмитрию Матвеевичу необходимо туда войти, но как шагнуть смертному в неземное сияние? Он все-таки вошел. Глядит, а отец в углу читает какую-то книгу. У митрополита Филарета на руках тоже разогнут фолиант. Поворачивая листы, он громко произносит: «Рим, Троя, Египет, Россия, Библия...»
Старец Амвросий объяснил: Господь Вседержитель открыл судьбы мира пророкам и апостолам. Митрополит Филарет и о. Матвей предстали ему с книгами в руках: они толковали неясное не по своему разумению, но как объяснено в книгах Боговдохновенных мужей. О. Матвей стоит в переднем углу, который обычно признается молитвенным — значит, не только поучается в книжной премудрости, но и молится о вразумлении Свыше.
Слова «Рим, Троя, Египет, Россия, Библия» Батюшка расшифровал так. Во времена Рождества Христова Рим был столицей вселенной, но впоследствии уклонился от истины и подвергся отвержению. Древняя Троя и Древний Египет тоже были наказаны за гордость: первая — разорением, вторая — различными казнями и потоплением фараона с воинством. В христианские времена на земле, где раньше стояла Троя, образовались две патриархии: Антиохийская и Константинопольская. Впоследствии они подверглись владычеству магометан. В Египте Фива-идская пустыня, населенная десятками тысяч монашес-твующих, из-за распущенности нравов оскудела в христи-анском благочестии...
Очень настораживает, что в этом ряду помянуто имя России! Она считается государством православным, гово-рит далее Старец, но элементы иноземных ересей неза-метно внедряются в русскую душу. Больше ни одного государства не названо, сразу после России следует слово «Библия». 3начит, если в России из-за презрения заповедей Божиих оскудеет благочестие, то неминуемо должно последовать конечное исполнение того, что сказано в конце Библии, то есть в Апокалипсисе [2].
3а полвека до русской революции старец Амвросий уже знал о ней. «Как-то пришел ко мне о. Агапит, — вспоминает послушник Николай, будущий отец Никон (Беляев),— и говорит, что батюшка Амвросий, он сам от него слышал, говорил, что Антихрист не за горами...».
Старец Макарий тоже открыл матери Павлине (умерла в 1875), что дети и внуки ее до Антихриста не доживут, а вот правнуки узрят страшное. Преемник старца Амвросия о. Анатолий (Зерцалов) сделал подобное предсказание монахине Белевского монастыря: «Мать твоя не доживет, а ты доживешь до самого Антихриста» (в годину революции этой женщине исполнилось восемьдесят лет). «Мы-то уж уйдем, а вы будете участником и современником всех этих ужасов»,— предупреждал старец Варсонофий послушника Николая (Беляева).
Однажды о. Варсонофий обмолвился иеромонаху Нектарию, что видел сон, будто к нему приходил Анти-христ. Обещал рассказать поподробнее, но разговора не возобновил, а старец Нектарий не решился расспра-шивать. Через несколько лет старец сам расскажет об этом своим духовным детям. «До страшных времен доживем мы, но благодать Божия покроет нас. Повсюду ненавидят христианство. Оно — ярмо для них, мешающее жить вольно, свободно творить грехи. Разлагается, тлеет, вырождается новейшее поколение. Хотят без Бога жить. Ну, что же! Плоды такой жизни очевидны... Антихрист явно идет в мир. Но этого в мире не признают. Отсюда из монастыря виднее сети диавола... А в последние времена храмы будут разрушены. На их местах будут устроены идольские капища и проч. Монастыри будут в великом гонении и притеснении.
Истинные христиане будут ютиться в маленьких церковках. Гонения и мучения первых христиан, возможно, повторятся... Все монастыри будут разрушены, имеющие власть христиане будут свергнуты. Это время не за горами, попомните это мое слово. Вы доживете до этих времен, тогда вы скажете: «Да, помню, все это говорил мне батюшка Варсонофий».
Однажды в Оптиной за вечерней читали паремии. Вдруг у одного из священников смешалось в глазах: алтарь и все служащие как бы растворились, и взору предстали толпы людей, в смятении бегущие на восток. Явился ангел и произнес: «Все, что видишь, имеет свершиться вскоре».
Отец Нектарий долгие годы пребывал в скиту как бы в полузатворе и был известен особой сосредоточенностью жизни. В десятых годах он стал изредка выходить к людям. Уже тогда он говорил притчами и загадками -с некоторым оттенком юродства. «Несомненно, у друга нашего есть второе зрение, которым он видит то, что скрыто от глаз обычного человека»,— записал в дневнике духовный писатель С. А. Нилус, живший в те годы близ Оптинской ограды [3].
Старец Варсонофий еще был послушником Павлом Плиханковым, шел как-то по скитской дорожке, а о. Нектарий возьми ему и скажи: «Жить тебе осталось ровно двадцать лет». Мимоходом сказал, а тот послушался и день в день, 4 апреля 1913 года, скончался. «Вот какого великого послушания был человек»,— заключил о. Нектарий. Духовный сын старца Варсонофия Василий Шустин, выслушав эту историю, содрогнулся перед таинственной силой отца Нектария. Да и многие понимали, что все события, происходящие вокруг этого человека, имеют особый смысл.
Сохранились воспоминания, как отец Нектарий «чи-тал» запечатанные письма. Не вскрывая конвертов, рас-кладывал их в разные стороны, приговаривая: «Сюда ответ; это благодарственное; это можно без ответа». Некоторые письма благословлял, а некоторые даже целовал. И вот этот прозорливый человек поведал С.А.Нилусу, будто некто из скитян (не он ли сам?) видел знаменательный сон. Будто идет в сторону Царских Врат и видит там изображение апокалипсического зверя. Чудовище трижды изменило свой вид, оставаясь все тем же зверем.
После революции старец Нектарий опять вернулся к этому видению в разговоре с духовной дочерью Надеждой Александровной Павлович. Он расскажет ей, как один монах, сидя на крылечке своей кельи, увидел, что все исчезло: и дома, и деревья, а вместо этого до неба — круговые ряды святых, причем между верхним рядом и небом осталось очень маленькое пространство. И монаху было открыто, что когда оно заполнится, настанет конец света. «А пространство было уже небольшое»,— улыбнулся Старец.
В 1915 году в Оптину поступил брат, у которого обнаружилась неуместная для инока страсть к накоплению книг, а батюшка Нектарий, сменивший к тому времени отца Варсонофия, к смущению многих, это поощрял. Потом признался: «Скоро духовный голод будет, книг не достанешь. В мире прошло число 6 и начинается число 7. Наступает век молчания», — а у самого слезы из глаз [4].
Андрей Кесарийский назвал Апокалипсис книгой божественных судеб, где 6 означает период времен перед пришествием Антихриста, а 7 — окончание земной жизни. Подчеркнув, что в начале XX века человечество вступило в число 7, старец Нектарий Оптинский определил завер-шающий этап истории. Числом будущего века будет 8, но к земным счислениям это уже не имеет отношения.
В 91 году Р. Х., когда писалось «Откровение», было уже много местных церквей, однако Иоанн Богослов обра-щается лишь к семи, причем не самым основным. Не ради ли седмеричного числа, означающего таинственное? По некоторым толкованиям, семь апокалиптических церквей не что иное, как единая Вселенская Церковь в семи моментах ее проявления.
История христианства погружена в историю чело-вечества, которая, в свою очередь, находится под воздей-ствием борьбы Бога и Сатаны, отсюда семь эпох совмест-ного произрастания пшеницы и плевел. Ходящий посреди светильников держит в деснице Своей 7 звезд — это церк-ви, сущие и будущие. Книга с печатями, по толкованию архиепископа Андрея, — глубина Божественных судеб. Семь поочередно снимаемых с нее печатей вновь обращает наше внимание на семь эпох.
«Будет ли соединение церквей?» — спросила батюшку Нектария Н. А. Павлович. «Нет, — ответил Старец, — это мог бы сделать только Вселенский собор, но собора больше не будет. Было 7 соборов, как 7 таинств, 7 даров Святого Духа. Для нашего века полнота числа 7. Число будущего века 8. К нашей церкви будут присоединяться только отдельные личности…» [5].
«Седьмое число в церковной численности великое имеет значение,— отметил и старец Амвросий Оптин-ский.— Срок времени церковного числится семид-невными неделями. Православная Церковь содержится и руководствуется правилами седьми Вселенских Соборов. Седмь таинств и седмь дарований Св. Духа в нашей церк-ви. Откровение Божие явлено было седьми Азийским церк-вам. Книга судеб Божиих, виденная в откровении Иоан-ном Богословом, запечатана седмью печатями. Седмь фиал гнева Божия, изливаемых на нечестивых и проч. Все эти седмиричные исчисления относятся к настоящему веку и с окончанием оного должны кончиться. Век же будущий в Церкви означился осьмым числом... Неделя Антипасхи, или св. Фомы в цветной триоди называется неделею о осьмом, т.е. вечном дне и нескончаемом, который уже не будет прерываться темнотою ночей» [6].
«Жизнь определяется в тех смыслах: мера, время и вес,— открыл старец Нектарий другой своей духовной дочери, монахине Нектарии (Концевич).— Самое прекрасное дело, если оно будет выше меры, не будет иметь смысла... Ты привыкаешь к математике, тебе дано чувство меры, помни эти три смысла, ими определяется вся жизнь».— «О мере и весе я понимаю. Но что есть время? Эпоха ли?» — спросила мать Нектария. Старец молча улыбнулся.... [7].
Он, как мог, предупреждал духовных чад о том, что им предстоит претерпеть. Те надеялись, что новая власть долго не продержится, но Батюшка не давал никакой надежды на изменение общественной обстановки, даже благословлял обучать детей в советской школе. Отныне христианское воспитание они должны получать в семье, через пример отца и матери.
Однажды в Холмищи приехал за советом молодой врач Сергей Никитин, но вместо того, чтобы решать проблемы посетителя, Батюшка произнес монолог о потопе, тайно изобличающий современную ситуацию. «Представьте себе,— сказал он удивленному гостю,— ведь теперь совершенно необоснованно считают, что эпоха, пережитая родом человеческим в предпотопное время, была безотрадной, дикой и невежественной. На самом же деле культура тогда была весьма высокой. Люди многое, что умели делать, предельно остроумное по замыслу и благолепное по виду. Только на это рукотворное достояние они тратили все силы и души. Все способности своей первобытной молодой природы они сосредоточили лишь в одном направлении — всемерном удовлетворении телесных нужд. Беда их в том, что они «стали плотью». Вот Господь и решил исправить эту их однобокость. Он через Ноя объявил о потопе, и Ной сто лет звал людей к исправлению, проповедовал покаяние пред лицем гнева Божия, а в доказательство правых слов строил ковчег. И что же вы думаете? Людям того времени, привыкшим к изящной форме своей цивилизации, было очень странно видеть, как выживший из ума старикашка сколачивает в век великолепной культуры какой-то несуразный ящик громадных размеров да еще проповедует от имени Бога о грядущем потопе...» [8].
«Во дни Ноя было так,— сказал Старец в другой раз Н. А. Павлович,— потоп приближался. Ной о нем знал и говорил людям, а те не верили. Он нанял рабочих строить ковчег, и они, строя, не верили и потому получали лишь плату, но не спаслись. Те дни — прообраз наших дней. Ковчег — церковь. Только те, что будут в ней, спасутся». И еще: «Ной звал всех людей, а пришли одни скоты» [9].
«Россия, если отпадешь от своей веры, как уже отпали от нее многие интеллигенты, то не будешь уже Россией или Русью святой,— предупреждал еще в 1905 году о. Иоанн Кронштадский.— И если не будет покаяния у народа русского, конец мира близок. Бог отнимет благочестивого царя и пошлет бич в лице нечестивых, жестоких, самозваных правителей, которые зальют всю землю кровью и слезами». Голос кронштадского пастыря не был услышан...
«Нилус написал свою книгу (об Антихристе.— А.И.) давно, когда мы мало говорили об этом, но все-таки увлеклись в заключениях»,— заметил как-то батюшка Нектарий. Интересно, что именно эта нилусовская книга «Близпри дверях» была одной из последних, читанных Государем Императором в доме Ипатьева. «0чень своевременное чтение»,— запишет Николай II в дневнике за несколько дней до своей трагической гибели...
В 1916 году старец Анатолий (Потапов) беседовал с князем Н. Д. Жеваховым. «Нет греха больше, как противление воле Помазанника Божия,— сказал Батюшка.— Береги Его, ибо Им держится 3емля Русская и Вера Православная... Но...» Помедлив, все-таки докончил мысль: «Судьба Царя — судьба России, Радоваться будет царь, радоваться будет и Россия. 3аплачет Царь, заплачет и Россия... Как человек с отрезанной головою уже не человек, а смердящий труп, так и Россия без Царя будет трупом смердящим».
«Коренные стихии жизни русской выражаются привычными словами: Православие, Самодержавие, Народность (т. е. Церковь, Царь и Царство),— предупреждал святитель Феофан 3атворник.— Вот что надобно сохранять! И когда изменятся сии начала, русский народ перестанет быть русским. Он потеряет тогда священное трехцветное знамя».
Царь и был тем «Удерживающим» Св. Писания, наличием которого Антихристу закрыты пути в мир (2 Сол. 2,7). «Кто посаждает на престол царей земных? — пишет о. Иоанн Кронштадтский.— Тот, Кто един от вечности сидит на престоле огнезрачном и один царствует над всем созданием — небом и землею... Царям земным от Него единого дается царства держава... посему царь, как получивший от Господа царскую державу... должен быть самодержавен. Умолкните же вы, мечтательные конституционалисты и парламентаристы! Отойди от меня, сатана! Только Царю подается от Господа власть, сила, мужество и мудрость управлять своими подданными... И чем бы мы стали, россияне, без Царя? Враги наши постараются уничтожить и самое имя России, так как Носитель и Хранитель России, после Бога, есть Государь России, Царь Самодержавный; без него Россия — не Россия... Через посредство державных лиц Господь блюдет благо царств земных и особенно благо Церкви Своей. И величайший злодей мира, который явится в последнее время, Антихрист, не может появиться среди нас по причине самодержавной власти..»[10].
Когда «Удерживающий» будет отнят от общественной среды, тайна беззакония возьмет верх, предупреждал Апостол. Это стало явью в 1917 году. «И вот Государь теперь сам не свой, сколько унижений он терпит за свои ошибки,— сказал старец Нектарий.— 1918 год будет еще тяжелее. Государь и вся Семья будут убиты, замучены... Если до 1922 года люди не покаются, погибнут» [11].
Вскоре после революции С. А. Нилус гостил в Киеве, где общался со старицей Ржищева монастыря. Ее послушница-отроковица 21 февраля 1917 года впала в транс, в котором оставалась 40 дней. В бреду девочка рассказывала свои видения, которые окружающие тщательно записывали. В частности, она говорила следующее:
«И я слышала, как беседовали между собой мученики, радуясь, что наступает последнее время, и что число их умножится, и что церкви и монастыри скоро будут уничтожены, а живущие в монастырях будут изгнаны, что мучить будут не только духовенство и монашество, но и всех, кто не захотел принять печати и будет стоять за Имя Христово, за веру, за Церковь. Слышала я, как они говорили, что Царя уже не будет, и земное время приближается к концу, слышала я, но не очень ясно, что если Господь не прибавит сроку, то конец всему земному будет в 22-м году» [12].
По бесконечному милосердию Своему, Господь при-бавил срок...
«Пред престолом Божиим предстоит наш Государь в венце великомученика,— пророчествовал старец Нектарий за год до Екатеринбургского злодеяния.— Да, этот Госу-дарь будет великомученик. В последнее время он искупит свою жизнь, и если люди не обратятся к Богу, то не только Россия, вся Европа провалится» [13].
«Из многих других источников чисто духовного происхождения, — писал Нилус в год революционного мятежа, также до выстрелов в доме Ипатьева, — год 1918-й был указан, как год роковой для Государя и мира» 14.
В эти дни батюшка Нектарий прямо указывал, как спастись: «Наступает время молитв. Во время работы говори Иисусову молитву. Сначала губами, потом умом, потом она сама перейдет в сердце».
Коренясь в Божественном бытии, молитва одна имеет непреходящую ценность. В этом особенность мировосприятия русского народа, который издревле видел высшее состояние жизни в святости (в отличие от западного мира с его точкой опоры в человеческой культуре), поэтому старцы не уставали подчеркивать важность молитвы во всех делах наших.
Чтобы защитить духовных чад от тлетворности века сего, старец Нектарий дал им особую, собственноручно составленную им молитву, которую велел затвердить наизусть.«Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, грядый судити живых и мертвых, помилуй нас грешных, прости грехопадения всей нашей жизни, и ими же веси судьбами сокрый нас от лица Антихриста в сокровенной пустыне спасения Твоего»[15].
В 20-х годах Нина Д. прямо спросила старца Нектария: «Все говорят, что признаки второго пришествия исполнились».— «Нет, не все,— ответил Батюшка,— но, конечно, даже простому взору видно, что многое исполняется, а духовному открыто: раньше церковь была обширным кругом во весь горизонт, а теперь, видишь ли, как колечко, а в последние дни перед пришествием Христовым она вся сохранится в таком виде: один православный иерей и один православный мирянин.Я тебе не говорю, что церквей совсем не будет, может быть, они и будут, да, но Православие-то сохранится только в таком виде. Ты обрати внимание на эти слова. Ты пойми. Ведь это во всем мире».
Когда Старца выслали в Холмищи и в Оптиной остался один отец Никон (Беляев), одна из монахинь призналась ему: «Мне хочется встретить Господа». «Не надо, — сказал отец Никон. — Греховно желать дожить до пришествия Антихриста.— И, памятуя слова покойного старца Варсонофия, прибавил: — Такая скорбь тогда будет, праведник едва спасется. А желать и искать страданий греховно и опасно. Это бывает от гордости и неразумения, а когда постигнет искушение, человек может не выдержать».
«Пока старчество еще держится в Оптиной,— за несколько лет до революции говорил отец Нектарий С. А. Нилусу, — заветы его будут исполняться. Вот когда запечатают старческие хибарки, повесят замки на их двери, ну тогда... всего ожидать будет можно».
И вот это время настало...
В августе 1918 года иеросхимонах Аристоклий заметил: «мы переживаем сейчас пред-Антихристовое время». Что же это за эпоха Антихриста, о которой пытается поведать нам Апокалипсис?