Во время болезни детей нужно уповать – на помощь Божию.

Я рано вышла замуж. Вера в Бога у меня была, но работа, домашние заботы и хлопоты, повседневная суета -- отодвинули веру на второй план. Я жила, не обращаясь к Богу с молитвой, не соблюдая Постов. Проще сказать: я -- охладела к вере. Мне даже в голову не приходило, что Господь услышит мою молитву, если я обращусь к Нему.

Жила я с мужем и детьми в Стерлитамаке. В январе внезапно заболел мой самый младший ребенок, мальчик пяти лет. Пригласили доктора. Он осмотрел ребенка и сказал, что у него дифтерит в острой форме, назначил лечение. Ждали облегчения, но его не последовало.

Ребенок страшно ослабел. Он уже никого не узнавал. Лекарства принимать не мог. Из груди его вырывался страшный хрип, который слышен был по всей квартире. Приезжали два доктора. Печально посмотрели на больного, озабоченно поговорили между собой. Было ясно, что ребенок не переживет ночи.

Я ни о чем не думала, механически делала все нужное для больного. Муж не отходил от постели, боясь пропустить последний вздох. В доме все стихло, только раздавался страшный свистящий хрип.

Ударили в колокол к вечерне. Почти бессознательно я оделась и сказала мужу:

- Я пойду попрошу отслужить молебен о его выздоровлении. - Разве ты не видишь, что он умирает? Не ходи: он кончится без тебя.

- Нет, - говорю, - я пойду: церковь близко. Вхожу в церковь. Навстречу мне идет отец Стефан.

- Батюшка, - говорю ему, - у меня сын умирает от дифтерита. Если не боитесь, отслужите у нас молебен. - Мы обязаны напутствовать умирающих всюду. Сейчас я к вам приду.

Вернулась я домой. Хрип по-прежнему раздавался по всем комнатам. Личико совсем посинело, глазки закатились. Я дотронулась до ножек: они были совсем холодные. Больно сжалось сердце. Плакала ли я, не помню. Я так много плакала в эти страшные дни, что, кажется, и слезы все выплакала. Зажгла лампадку и приготовила необходимое.

Пришел отец Стефан и начал служить молебен. Я осторожно взяла на руки ребенка вместе с перинкой и подушкой и вынесла в залу. Мне было слишком тяжело стоя держать его, и я опустилась в кресло.

Молебен продолжался. Отец Стефан открыл Святое Евангелие. Я с трудом встала с кресла. И свершилось чудо. Мальчик мой поднял голову и слушал Божие слово. Отец Стефан кончил читать. Я приложилась; приложился и мальчик. Он обвил ручонкой мою шею и так дослушал молебен. Я боялась дышать. Отец Стефан поднял Святой Крест, осенил им ребенка, дал ему приложиться и сказал: "Выздоравливай!"

Я уложила мальчика в постельку и пошла проводить батюшку. Когда отец Стефан уехал, я поспешила в спальню, удивляясь, что не слышу обычного хрипа, надрывающего душу. Мальчик -- тихо спал. Дыхание было ровным и спокойным. С умилением опустилась я на колени, благодаря Милостивого Бога, а затем и сама уснула на полу: силы оставили меня.

На другое утро, лишь ударили к заутрене, мальчик мой поднялся и чистым, звучным голосом сказал:

- Мама, что это я все лежу? Мне надоело лежать!

Возможно ли описать, как радостно забилось мое сердце. Сейчас же согрели молока, и мальчик с удовольствием его выпил. В 9 часов в залу тихо вошел наш доктор, посмотрел в передний угол и, не увидев там стола с холодным трупиком, окликнул меня. Я веселым голосом отозвалась:

- Сейчас иду. - Неужели лучше? - удивленно спросил доктор.

- Да, - ответила я, здороваясь с ним. - Господь явил нам чудо.

- Да, только чудом мог исцелиться ваш ребенок.

Восемнадцатого февраля отец Стефан служил у нас благодарственный молебен. Мальчик мой, совершенно здоровый, усердно молился. По окончании молебна отец Стефан сказал:

- Следовало бы вам описать этот случай.

Искренне желаю, чтобы хоть одна мать, прочитавшая эти строки, в час скорби -- не впала в отчаяние, а СОХРАНИЛА веру -- в великую Милость и любовь Божию, в благость неведомых путей, которыми ведёт нас Промысл Божий.

Благодарю, Господи!

У моей двухлетней дочери разболелась ножка, да так, что она плакала навзрыд от боли. Тогда я посоветовала ей помолиться Богородице, так как в комнате у нас висела икона Казанской Божией Матери. Девочка стала на одну ножку и со слезами стала просить Пречистую Деву Марию о том, чтобы ножка перестала болеть. И - о чудо! - через минуту она спокойно встала на больную ножку и пошла и сказала, что боль полностью прошла.

И еще хочу рассказать о чуде, которое явил нам святой великомученик Пантелеймон. Мы проживаем в квартире, в которой раньше жила бабушка мужа. У нее была икона великомученика Пантелеймона. Потом бабушка умерла, и икона эта долго лежала у нас в шкафу. По прошествии нескольких лет я достала эту икону и стала молиться св. великомученику. И однажды во время молитвы я ощутила на себе его взгляд. Тогда я попросила у него прощения за то, что его икона так долго никому ненужная у нас лежала в шкафу. После моих слов на иконе появились капли. Через несколько месяцев, когда я со слезами молилась св. великомученику Пантелеймону, левая сторона лица его на иконе потемнела, и у уголка глаза появилась красная капелька в виде слезы. И еще три раза, когда я обращалась со слезной молитвой, на иконе происходили изменения. Сначала обрисовался нос так, будто его обвели фломастером, в другой раз -- пальцы руки, а в третий раз краска потекла на рукаве. Благодарю Господа за то, что сподобилась увидеть такие чудеса для укрепления веры. Елена.

Помощь от Бога через книги

Я купила книги «Чудеса последнего времени», «Житие старца Серафима». Каждый день много людей проходит мимо Вас, вряд ли я Вам запомнилась. А попросила я помянуть меня в молитвах Ваших. Спрося мое имя, Вы сразу же помолились...

Времени у меня не было почитать, но я пересмотрела дома вечером все фотографии в книгах. Помня, что нам сказали о книге и фотографии батюшки Серафима, об исцелениях от них, я решила попробовать воспользоваться этим... Прочитала перед фотографией (в книге) тропарь, кондак и молитву, взятые из другой книги о Серафиме Саровском. Помазалась маслом, освященным от мощей преп. Серафима, легла спать с книгой. Книгу держала на голове, потом на груди. Просила помощи -- научиться истинному) покаянию и всему, что нужно для спасения.

Меня окутало всю холодом, не помню, как заснула... И вот я в дороге, на перроне. Вижу трех монахинь сидящих. Среди них одна постарше и выше по духу. Я бегу к ним, падаю на колени с мыслью, как приказ: «Смирение». Целую ботинок черный... Закрыла глаза и замерла в надежде, боюсь шелохнуться, молчу, терпеливо жду. Монахиня берет руками меня за голову, поднимает к себе и смотрит в мое лицо -- как читает в нем. Боюсь открыть глаза, не дышу, жду приговора, слышу слова: «Слева небольшое воспаление...». Потом как бы пауза. Всматриваясь в меня, она говорит: «Нравственное - отец».

И я понимаю, о чем речь. Потом мне «подрывают» больной зуб, но не до конца. Корень остался на месте. Я знаю, что его надо удалить. Удаление корня -- начало. Я проснулась. Темно. Ночь. Перебрала в уме все происшедшее, удивляюсь -- самое больное мое место узрела, мою гордыню, о которой я не думала.

Утром, встав, взяла книги, стала смотреть опять фотографии и нахожу снимок блаженной Марии, схимонахини. Она очень похожа на ту, что во сне видела. Читаю о ней: «Старица Мария прозорливая была, излечила много болящих...»

Целый день готовлюсь к исповеди. Нарыдалась, как никогда, и от страха, и от радости, что мне показали мой душевный недуг, в котором я не признавалась сама себе и не думала о нем. Все молитвы, Евангелие, Последование ко Святому Причащению читала, умываясь слезами. На следующий день поехала в храм на исповедь. Отец Андрей, которому я исповедуюсь, сказал, что это мне Господь открыл... После исповеди и причастия стало легче дышать, что-то отпустило, что сжимало сердце.Вот что со мной произошло. Может быть, этот случай из моей жизни поможет кому-то укрепиться в Вере. Валентина.