Устройство Церкви Русской и управление ей.

Вскоре по крещении Владимира прибыл из Константинополя в Киев первый наш митрополит, святой Михаил, с несколькими епископами. Впрочем, эти епископы не получили определенных епархий, а только помогали святому Михаилу в распространении веры в пределах земли русской. При втором нашем митрополите Леонтии в 992 году были поставлены епископы в Новгороде, Чернигове, Ростове, Владимире на Волыни, в Белгороде, в Тмутаракани, Полоцке и Турове. В XI веке сделались известными епархии в Юрьеве и Переяславле, в XII веке в Смоленске, Рязани и Галиче, в начале XIII века во Владимире на Клязьме, Перемышле и епархия Холмская. Обширнее всех была епархия Новгородская, обнимавшая собой весь север России. По особенному значению Новгородской епархии архипастырь ее был почтен саном архиепископа и, в отличие от других епископов, носил крещатые ризы и мантию с источниками.

Все епископы, не исключая и Новгородского, состояли в зависимости от митрополита, который стоял во главе Российской Церкви. Митрополит поставлял епископов, созывал их на соборы, судил их с собором других епископов и делал общие распоряжения, касавшиеся всей Русской Церкви. Кафедра митрополита находилась в Киеве.

Так как Россия получила христианскую веру от Православной Греческой Церкви и первые наши архипастыри были греки, то Русская Церковь долгое время (до половины XV века) находилась в зависимости от Константинопольского патриарха. Киевская митрополия была в числе подчиненных ему митрополий; впрочем, по причине независимости русского государства от греческой империи, она пользовалась правами экзархата. Патриархи только поставляли русских митрополитов, но в дела внутреннего управления их, за весьма редкими исключениями, не вмешивались. Они предоставляли русским митрополитам даже более прав, чем другим экзархам, и присылали к ним грамоты не за восковою, а за свинцовою печатью, как к равным себе. Сохраняя всегда уважение к Матери своей, Церкви Греческой, Русская Церковь, впрочем, с первых времен своих обнаружила и стремление к самостоятельности, которое высказалось в желании иметь митрополитов из русских и в мысли о независимом от Константинопольского патриарха поставлении их в России. Известны два случая такого независимого избрания и поставления наших митрополитов: Илариона в 1051 году и Климента в 1147 году, и это были одни из лучших правителей Церкви.

Митрополиты и другие иерархи нашей Церкви пользовались великим уважением как князей, так и народа, и легко могли бы достигнуть значительной светской власти в государстве. Сами князья предоставляли им ведать и решать дела, прямо не подлежащие духовной власти, например, споры о наследстве, наблюдение за верностью торговых мер и весов. Особенную силу имел владыка — архиепископ в Великом Новгороде. Но, верные духу учения Христова и преданиям Православной Греческой Церкви, наши иерархи не домогались светской власти, а старались пользоваться своим влиянием и значением ко благу Церкви и народа. Они старались о том, чтобы утвердить порядок гражданский на незыблемых основах христианского учения, и заботились о христианском просвещении народа. Вообще отношения архипастырей к князьям были отношениями духовных отцов к детям. Особенно благотворно было их влияние в бедственные времена княжеских междоусобий. Митрополиты или сами старались прекратить споры князей, или для этого посылали к князьям епископов. Среди удельных междоусобий и разделений наша иерархия оставалась единой, нераздельной и через это единство много содействовала объединению страны русской.

Наиболее замечательными митрополитами до времени монгольского ига были святой Михаил и святой Иларион.

Святой Михаил, первый наш митрополит (988-992), отличался апостольской ревностью в распространении христианской веры, для чего сам предпринимал путешествия в Новгород и Ростов и заботился о заведении училищ. По совету его святой Владимир стал заводить училища в Киеве и других городах и брал туда детей лучших граждан, невзирая на то, что матери плакали по ним, как по мертвым. Святой Михаил призвал к себе учителей и наставлял их, как они должны обращаться с детьми, советуя действовать на них не гневом и наказаниями, а лаской и любовью.

Святой Иларион, первый митрополит из русских (1055-1051), до поставления в митрополита был старшим священником (пресвитером-старейшиной) при церкви святых Апостолов в селе Берестове, близ Киева, где был летний дворец великого князя Ярослава, и отличался просвещением и благочестием. Еще в сане священника он написал Слово о законе и благодати вместе с похвалой кагану (князю) Владимиру и молитвой к Богу от лица всей Земли русской. Не ограничиваясь обыкновенным исполнением своих обязанностей, он налагал на себя особенные подвиги. Из своего села он часто удалялся на соседнюю гору, где ныне Киево-Печерская Лавра, покрытую тогда густым лесом, выкопал там себе пещеру в две сажени и предавался уединенной молитве и богомыслию. Такие подвиги приобрели ему уважение великого князя, по указанию которого он был избран в митрополита. При посвящении он торжественно произнес составленное им и дошедшее до нас исповедание веры. Как он управлял Церковью, нет сведений; но дожно думать, что правление его было благотворно для Церкви. Преподобный Нестор в своей летописи замечает, что тогда "вера христианская начала плодиться". В его время пришли из Царьграда в Киев три греческих певца и ввели в церквах правильное и благозвучное пение по гласам. Самым важным событием для Русской Церкви во время святого митрополита Илариона было возникновение Киево-Печерской Лавры. В уединенной пещере на горе, близ Днепра, он скрывал от мира свои молитвенные подвиги; но Бог прославил эту малую пещеру и вместе подвиги смиренного пресвитера: она сделалась основанием великой Лавры.

Киево-Печерская Лавра.

Основатель Киево-Печерской Лавры, святой Антоний, родился в городе Любече (местечко в нынешней Черниговской губернии) и в крещении был назван Антипа. С юных лет он почувствовал стремление к высшей духовной жизни и, по внушению свыше, решился идти на Афон. В одной из афонских обителей (Есфигмен) он принял пострижение и начал уединенную отшельническую жизнь в пещере, которую доселе показывают близ этого монастыря. Когда он приобрел среди своих подвигов великую духовную опытность, тогда игумен Есфигменской обители дал ему послушание, чтобы он шел в Россию и насадил иночество в этой новопросвещенной христианством стране. Антоний повиновался. Когда он пришел в Киев, здесь было уже несколько монастырей, основанных, по желанию князей, греками (Михайловский, Георгиевский, Ирининский и др.). Но Антоний не избрал ни одного из них, а поселился в двухсаженной пещере, ископанной пресвитером Иларионом. Это было в 1051 году. Здесь Антоний продолжал подвиги строгой иноческой жизни, которыми прославился на Афоне: пищей его были черный хлеб через день и вода в крайне умеренном количестве. Вскоре слава о нем разнеслась не только по Киеву, но и по другим городам русским. Многие приходили к нему за духовным советом и благословением. Некоторые стали проситься к нему на жительство. Первым был принят некто Никон, саном иерей, вторым преподобный Феодосий.

Преподобный Феодосий молодость свою провел в Курске, где жили его родители. С ранних лет он начал обнаруживать в себе самое благочестивое настроение духа: каждый день он бывал в храме, прилежно читал слово Божие, отличался скромностью, смирением и другими добродетельными качествами. Узнав, что в храме иногда не бывает литургии по недостатку просфор, он решил сам заняться этим делом: покупал пшеницу, молол ее своими руками и испеченные просфоры приносил в церковь. За эти подвиги он терпел много неприятностей от матери, которая горячо любила его, но не сочувствовала его стремлениям. Услышав однажды в церкви слова Господни: “Кто любит отца или мать более, нежели Меня, недостоин Меня” (Мф. 10, 37), — он решился оставить и мать (отца в живых не было), и родной город и явился в Киев к преподобному Антонию. “Видишь ли, чадо, — сказал ему Антоний, — пещера моя скорбна и тесна.”

“Сам Бог привел меня к тебе, — ответил Феодосий, — буду исполнять то, что ты мне повелишь.”

Когда число сподвижников преподобного Антония возросло до 12, он удалился на соседнюю гору, вырыл себе здесь пещеру и стал подвизаться в затворе. Феодосий остался на прежнем месте; скоро он был избран братией во игумена и начал стараться об учреждении правильного общежития, по уставу цареградского Студийского монастыря. Главные черты учрежденного им общежития были следующие: все имущество у братии должно быть общее, время проводилось в непрестанных трудах; труды разделялись по силе каждого игуменом; каждое дело начиналось молитвой и благословением старшего; помыслы открывались игумену, который был истинным руководителем всех ко спасению. Преподобный Феодосии часто обходил келлии и наблюдал, нет ли у кого чего лишнего и чем занимается братия. Часто и ночью он приходил к дверям келлии, и если слышал разговор двух или трех иноков, сошедшихся вместе, то ударял жезлом в дверь, а утром обличал виновных.. Сам преподобный был во всем примером для братии: носил воду, рубил дрова, работал на пекарне, одежду носил самую простую и ветхую, прежде всех приходил в церковь и на монастырские работы. Кроме аскетических подвигов преподобный Феодосий отличался великим милосердием к бедным и любовью к духовному просвещению и старался расположить к ним и свою братию. Близ обители он устроил особый дом для жительства нищих, слепых, хромых, расслабленных и на содержание их уделял десятую часть монастырских доходов. Кроме того, каждую субботу отсылал целый воз хлебов заключенным в темницах. Из сочинений преподобного Феодосия известно два поучения к народу, десяти поучений к киево-печерским инокам, два послания к великому князю Изяславу и две молитвы. (Одна из этих молитв составлена по просьбе Симона Варяга. Этот Симон, прежде Шимон, обращенный преподобным из католичества в Православие, был усердным почитателем и духовным сыном его и делал богатые вклады в обитель, между прочим, на построение великой печерской церкви в честь Богоматери. Не довольствуясь устными разрешениями на исповеди от своего духовного отца, он упросил преподобного дать ему письменное благословение и разрешение. Феодосии написал ему разрешительную молитву, которую Симон завещал положить вместе с собою в гроб. С этого времени ведется в Российской Церкви трогательный обычай влагать в руки умерших разрешительную молитву.)

Основанная преподобным Антонием и устроенная преподобным Феодосием, Киево-Печерская обитель сделалась образцом для всех других обителей и имела великое значение в Церкви. (По образцу Киево-Печорской Лавры возникли монастыри в Чернигове, Полоцке, Смоленске и других городах. Набеги половцев и усобицы удельных князей побуждали благочестивых иноков удаляться на север России, и вслед за юго-западными обителями возникли иноческие обители в Новгороде, Ростове, Владимире, Переславле (Залесском), Нижнем. Из северных иноческих обителей в особенности славились новгородские Антониев и Хутынский монастыри. Преподобный Антоний, уроженец города Рима, после многих подвигов благочестия в родной своей стране, в начале XII века был чудесно принесен морем на камне в Новгород. Обучившись здесь русскому языку, он открыл тайну своего пришествия епископу Никите и, с благословения его, устроил иноческую обитель, в которой подвизался 40 лет. Хутынский монастырь был основан преподобным Варлаамом в конце XII века, на месте, о котором народная молва передавала страшные вести, как о месте пребывания нечистых духов (отчего это место называется Хутынь или Худынь). Преподобный Варлаам славился даром прозорливости (предсказания о снеге в Петровский пост) и чудотворений и своими подвигами приобрел высокое уважение от новгородцев к себе и своей обители.) Из стен ее выходили знаменитые архипастыри, ревностные проповедники веры и замечательные писатели. Из святителей, постриженников Киево-Печерской обители, в особенности известны святые Леонтий и Исайя, епископы Ростовские, Нифонт, епископ Новгородский; из проповедников и распространителей веры — преподобный Кукша, просветитель вятичей, из писателей — преподобный Нестор и Симон, епископ Владимирский. Преподобный Нестор написал о страданиях и чудесах святых Бориса и Глеба, житие преподобного Феодосия и летопись Древней Руси. Святой Симон, епископ Владимирский, написал обширное послание к Поликарпу, печерскому иноку, в котором изображает подвиги святых иноков, спасавшихся в Киево-Печерской Лавре.