Архимандрит Геннадий (в схиме Григорий) (1911-1987)
Архимандрит Геннадий (Давыдов) служил в селе Покровка, недалеко от Белгорода. Здесь проходили ожесточенные бои Курской дуги, и храм был почти разрушен. Пришлось приложить немало усилий, чтобы восстановить храм.
С первых дней служения отца Геннадия в Покровке (он начал служить здесь в конце 1957 года) к нему потянулся народ. Батюшка обладал особым даром слова, его проповеди доходили до каждого сердца.
Служение старца происходило сосредоточенно, собранно, благочинно. В храме стояла тишина.
Отец Геннадий был прозорлив — мог открыть на исповеди грехи, в которых духовные чада не признавались даже самым близким, знал о внутреннем состоянии души исповедника. Когда у старца спросили, можно ли отпеть священника, который покончил жизнь самоубийством, старец на следующий день ответил, что его надо отпевать как убиенного. Вскоре выяснилось, что этого священника действительно задушил староста храма.
Молодой человек, приехавший за благословением на брак, показал старцу фотографию своей невесты, и старец сказал: «Так она же без креста». Девушка была действительно некрещеной, но не знала об этом.
Как-то к отцу Геннадию приехала паломница с просьбой помолиться о больной сестре, которая находилась при смерти. Старец сказал: «Сестра твоя будет жить, а ты готовься». Вскоре сестра выздоровела, а паломница через три месяца умерла.
Военному, которого отправляли в Афганистан, старец сказал: «В Афганистан, говоришь? Да, плохо, плохо. Ну ничего, вернешься через год, ну, самое большее, через год и два месяца». Тогда никто еще не знал о выводе войск из Афганистана. Но через год этот военный должен был выйти из Афганистана с первой группой войск, но затем вывод его части отложили на два месяца, и он приехал в срок, предсказанный старцем, без единой царапины.
Когда отца Геннадия спросили, почему так рано умер один молодой человек, которого он не знал, старец ответил: «Значит, он стал в тягость многим людям». Вспоследствии узнали, что он действительно отравлял жизнь нескольким семьям.
Время от времени у отца Геннадия обострялись болезни, которые тянулись еще со сталинских лагерей, с ссылки. Болящий старец сам посылал своих духовных чад к врачам, благословлял на необходимые операции, но перед этим требовал серьезно исповедаться, причаститься, пособороваться, отслужить молебны. Старец говорил, что, по словам премудрого Сираха, Врачевство — от Бога, советовал, помолившись Господу, призвать врача, ибо Господь умудрил его. Но прежде чем обратиться к врачу, говорил старец, нужно покаяться в своих грехах с семилетнего возраста, причаститься, пособороваться, отслужить молебен о здравии, и тогда небесный Врач поможет земному врачу, и тот сотворит чудо исцеления.
Сам отец Геннадий лечился у врачей, хотя любил приводить слова преподобного Амвросия Оптинского (его письма он всем советовал читать), который говорил, что избежать болезней по нашей греховности невозможно и немножко прибаливать бывает полезно для души. Нужно не лечиться, а подлечиваться.
Едва только состояние старца немного улучшалось, он начинал принимать многочисленных посетителей, полулежа на диване.
Он не исцелял явно, но известны многие случаи исцелений по его тайным молитвам. Когда старец узнал, что один водитель автобуса лежит в больнице с диагнозом рака, он сказал его друзьям: «Никакой у него не рак, а дурак, пусть не выдумывает. Работать не хочет». Узнав о словах старца, водитель сбежал из больницы, и на этом его болезнь кончилась.
Старец Геннадий был противником «отчиток» и считал, что раньше многие священники могли изгнать молитвой бесов, а сейчас таких людей почти нет. В наше время, считал он, Господь попускает страдать от болезней до конца жизни, чтобы люди искали помощи у Бога и каялись в своих грехах.
Старец любил идеальный порядок, следил, чтобы иконы содержались в идеальной чистоте. Когда видел пыль, мог провести пальцем и иронически сказать: «Святая пыль». За столом вели себя чинно, как на каком-нибудь приеме, где следят за соблюдением этикета. У старца было обыкновение начертывать крест ложкой в тарелке и только после этого есть. Часто, попробовав борщ, старец говорил: «Господи, помяни того, кто варил его». Как-то принесли чай. Старец, отхлебнув, приказал позвать того, кто его заваривал. Пришла некая раба Божия. «Ты молитву читала?» — «Простите, батюшка». — «Забирай, пить это невозможно».
Старец Геннадий, будучи монахом и строгим подвижником, жил в миру, служил на приходе, и потому был вынужден вникать в тонкости мирской жизни: знал, когда и что нужно сажать в огороде, как квасить капусту, мог приготовить вкусную скоромную еду.
В последние годы жизни отец Геннадий заметно ослабел, ходил с палочкой. Услышав звон часов, старец крестился и говорил: «Еще на один час ближе к смерти». Но и в болезнях он оставался бодрым духом, старался не пропускать ни одного богослужения, любил пошутить. Однажды женщина пожаловалась: «Батюшка, ноги болят», и старец, едва ходящий сам, ответил: «Возьми мои».
В апреле 1985 года старец Геннадий был пострижен в схиму с именем Григорий.
19 июля 1987 года схиархимандрит Григорий отошел ко Господу.
Духовные наставления
◊ Каких грехов у нас нет? Только тех, которые не существуют. Но какие грехи Господь не прощает? Только нераскаянные.
Что тяжелее: мешок песка или камней? Мешок песка. Так и наши грехи. Если они велики, но их не так много, то мы можем хотя бы их разглядеть и принести покаяние. А попробуй разглядеть песчинки! Это такие грехи, которые мы часто и за грехи не считаем: осуждение, обидчивость, пустословие, лень, подозрительность и другие. Но их-то целый мешок! Один старец, чтобы показать разницу в грехах и прежде всего серьезность мелких грехов, приказал тяжко согрешившему монаху занести тяжелый камень на колокольню. А другим монахам, его осуждавшим, предстояло поднимать мелкие камни. Их было видимо-невидимо, и носить их следовало по одному. Первый, хотя и с большим трудом, исполнил приказание, а другие небольшую часть перенесли и обессилели. Зато, осознав, как тягостно иметь множество мелких грехов, просили у старца прощения. Если у нас большая рана, бежим к врачу, а на царапины не обращаем внимания. Но бывает, что незаметная ссадина приводит к заражению крови. Так и малые грехи приводят порой к серьезным последствиям. Свои грехи человек будет помнить и на том свете. И святые сокрушались о грехах, хотя и прощенных. Так рана на теле человека хотя и не болит, а шрам виден.
◊ Человек, который не оставляет грехов, даже если и кается в них, подобен морю, которое, хотя в нею и впадает много рек, всегда остается соленым, и вода в нем непригодна для питья.
◊ Прохождение мытарств можно сравнить с подъемом по лестнице. Как по гнилой лестнице высоко не поднимешься, а свалишься и сломаешь себе шею, так и греховный человек не может пройти мытарства.
◊ Ионафан, сын Саула, чуть лизнул меду и едва не поплатился жизнью (см.: 1 Цар. 14, 24-45). Сладок грех — лизнул, а потерять можно жизнь вечную. Человеку дан от Бога разум, который он может использовать во зло или на добро. Если к человеку попал нож, он может им резать хлеб, а может и кого-нибудь убить. Так и мы свои способности вольны использовать на добро или во зло.
◊ Если старец видел, что кто-либо не приносит искреннего покаяния, а просто автоматически говорит: «Простите», — то отвечал: «Бог простит и прохворостит».
◊ Если будешь уделять так мало внимания своей духовной жизни, то уподобишься дорожному указателю, который хотя и показывает, куда ехать, но сам остается на месте.
◊ Часто старец говорил поговорками: «Не говорят тому, кто не слушает, и не бьют того, кто не плачет»; «С одного вола двух шкур не дерут» (когда хотели на одного человека взвалить всю работу); «Каждого барана привязывают за свои рога» (то есть каждый будет отвечать за свои грехи). О лукавых говорил: «Собачий хвост волку не приделаешь», «Серого волка добела не отмоешь».
◊ Когда зашла речь о воспитании детей и стали спорить, нужно ли их наказывать, старец взял зеленую веточку сирени, обмотал ее вокруг пальца несколько раз, показывая тем самым, что пока веточка молодая, мягкая, крути ее, как хочешь, а когда задеревенеет, чуть согнешь — она может и сломаться. Так и ребенок: пока маленький, его можно повернуть в нужную сторону, а подрастет, станет творить свою волю — не переделаешь. Наказывать ремнем можно, только нечасто и с вразумлением. Если при необходимости хотя бы раз накажешь чувствительно, потом достаточно будет только сказать: «Накажу», — или показать ремень, достигнешь того же эффекта. Если же угрозы не помогают, со временем можно еще раз проучить ремешком. Но все хорошо до определенного возраста, а дальше можно исправлять нравы только убеждением.
◊ Спастись можно только в Церкви. Если ты вскочил в переполненный автобус, то хотя тебя и давят со всех сторон, ты всетаки едешь. Так и церковный человек: хотя и имеет искушения, но с Божией помощью он преодолевает все.
◊ Когда при старце сказали, что в неверующей семье тяжело вести духовную жизнь, старец сказал: «Праведный Лот сумел спастись и в Содоме, а Иуда погиб и в обществе апостолов».
◊ Приехала к старцу как-то девяностолетняя монахиня и сказала: «Я ни разу в жизни не испытала блудной страсти». Старец ответил: «Погоди, еще испытаешь». Через некоторое время монахиня приезжает к нему со слезами, в отчаянии: «Батюшка, спасайте, погибаю, горю, как в огне». Старец стал молиться, и искушение прошло. «Никогда не хвались, запомни: нельзя тщеславиться своими добродетелями», — сказал старец.
◊ Престарелая монахиня жаловалась, что не в состоянии вычитывать свое монашеское правило. Старец сказал: «У нас с тобой теперь осталось одно правило: „Боже, милостив буди мне, грешному“».
◊ Старец очень внимательно относился к произнесению молитв: «Если твое имя будут коверкать, приятно тебе будет? А когда ты обращаешься к Богу, тем более нельзя делать ошибки».
◊ При унынии старец советовал читать 34-й псалом и молитву в конце 5-й кафисмы.
◊ Священники спрашивали, какую епитимию налагать за аборты. Старец отвечал: «Люди сейчас слабые, достаточно каждый день, утром и вечером, совершать по три земных поклона с молитвой „Пресвятая Троица, помилуй нас...“».
◊ На вопрос: «Можно ли избавиться от помыслов?» — старец отвечал: «А ты можешь поймать птицу в небе?» — «Нет». — «А не дать ей свить гнездо на дереве?» — «Могу». — «То же и с помыслами. Главное — не дать им свить гнездо в нашем сердце».
◊ Когда старца спрашивали, хорошо ли ездить по разным монастырям и церквам, он отвечал: «Когда оставишь себя, поезжай куда хочешь».
◊ Один священник спросил у старца, как спастись. Старец ответил: «Всех люби и от всех беги».
◊ Старец говорил: «Смирение — основа всех добродетелей. Колос, когда он пустой, болтается во все стороны, а когда нальется зерном, склоняется, и ветры ему уже не страшны. Так и человек: пустой болтается туда-сюда, а смиренный при всех искушениях не может повредиться».
◊ Одна прихожанка осуждала кого-то из духовенства. Старец сказал: «Давай лучше помолимся за него». Поставил ее с собой на молитву и три часа молился. После этого у женщины пропало желание осуждать священников.
◊ Когда старца спрашивали: «Если священник смущает своим поведением, можно ли у него исповедоваться и причащаться?» — старец отвечал: «Как по гнилым проводам идет ток, так и при совершении таинств благодать действует независимо от личных качеств священника».
◊ «Великий грех что-нибудь унести из церкви, — говорил старец. — Если человек гвоздь возьмет, то и за него даст ответ на страшном суде. И наоборот, если человек хотя бы и малое что сделает для церкви, например, полы помоет в храме, то не останется без награды. Кто получает в церкви деньги за работу, тот наемник, и горе такому человеку, если творит это дело с небрежением.
◊ Старец говорил, что без добрых дел, без любви к ближнему все тщетно. Даже регулярное хождение в храм не гарантирует спасения. Если при этом нет исполнения заповедей Божиих, то можно разделить участь бесплодной смоковницы. Старец предостерегал: «Господь, увидя, что на смоковнице нет плодов, сказал: „Да не будет же впредь от тебя плода вовек“ (Мф. 21, 19), — и она тотчас засохла. И мы не имеем никаких добрых дел, лишь одни слова, как та смоковница, которая только шумела листвой. Как мать откликается на каждый крик ребенка, так и мы должны спешить делать добрые дела по первой же просьбе».