Глава двенадцатая. человек, который претворял воду в вино

Нация против времени

Приближалась самая ответственная часть нашего исследования прошлого. Зная это, мы решили остановиться и еще раз подумать, на что идем. Было заранее ясно, что наши выводы, мягко говоря, будут противоречить общепринятому мнению и что приводимые нами доказательства должны быть намного более убедительными, чем прежде. Фигура Христа, вырисовывавшаяся в результате наших исследований, настолько отличалась от представлений христиан, что это неминуемо должно было вызвать у многих возмущение. Однако наш первый долг - истина, и после некоторых дебатов мы решили рассказать о своих находках, ничего не скрывая и не замалчивая. Как бы там ни было, но из собранных нами фактов следовало, что Христос был необыкновенной личностью, производящей сильнейшее впечатление.

Прежде всего нас удивило то, что служение Иисуса продолжалось всего год: со дня смерти Иоанна Крестителя до его собственного распятия на кресте. Но вскоре появились неопровержимые свидетельства, того, что даже этот короткий период был наполнен горечью и политической борьбой - в частности, между Иисусом и Иаковом. Все говорило о том, что Иисус, или Иешуа бен Иосиф, как его называли современники, был чрезвычайно непопулярной фигурой и в Иерусалиме, и в Кумране. Его цели были слишком радикальными для большинства кумранцев. Ниже будет показано, что родня (включая Марию и Иосифа) и почти все члены общины были на стороне Иакова.

Похоже, при жизни Иоанна Крестителя Иисус соблюдал те же строгие сектантские правила, что и Иоанн, но после гибели духовного мессии стратегия Иисуса стала более радикальной. (Buchanan G.W. Jesus: the king and his kingdom). Он решил, что лучше нарушить закон ради блага нации. Иисус верил, что настало время для последней битвы с римлянами и их сторонниками и что у него есть хорошая возможность победить в войне во имя торжества Яхве.

Кумранцы были счастливы видеть в Иисусе левую колонну “мишпат”, то есть царственного мессию, но в качестве правой колонны принять его не могли. Библия говорит, что Иисус будет сидеть по правую руку от Бога. Это означает, что он - левая колонна, поскольку лицезреющий бога через дверь храма глядит на запад, сам Бог смотрит на восток, и колонна “мишпат” находится от него справа.

Должно быть, Иаков Справедливый говорил брату, что тот недостаточно свят, чтобы играть роль двух колонн одновременно. Но Иисус, не слушая его, заявил, что будет сразу двумя земными опорами священной троицы, в которой Бог является верхушкой. Вспомнив о трех элементах портала, мы волей-неволей подумали, не этот ли портал явился источником католической троицы, состоящей из Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого.

Мы всегда считали концепцию Духа Святого очень трудной для понимания, если не сказать бессмысленной. Никто из наших друзей-христиан не мог объяснить, что значит это странное выражение. Если ранняя Римская церковь восприняла важнейший догмат божественной троицы от Иерусалимской церкви, вполне возможно, что это объясняется неправильным переводом. На самом деле Иисус Христос заявил, что он будет одновременно двумя земными частями (колоннами) чего-то триединого, но это место было не понято.

Как было показано выше, программа Иисуса носила военный характер. Может быть, это не слишком соответствует распространенному взгляду, но Дж.У.Бьюкенен указывал, что Христос был воином и что объективный историк не может отрицать милитаристские моменты в Писании и учении Христа. Иисус как мессия был обязан возглавить войну и стать новым царем. (Buchanan G.W. Jesus: the king and his kingdom).

Выступая в программе Би-Би-Си “Горизонт” 22 марта 1993 г., профессор Роберт Эйсенман говорил:

“Свитки Мертвого моря позволили увидеть палестинское мессианское движение в совершенно ином свете. Оно было намного более агрессивным, намного более апокалипсическим и намного более земным. В лагерях вдоль Мертвого моря и в пустыне сосредоточилось что-то вроде Божьей армии - группа людей, готовившаяся к последней апокалипсической войне против всего зла на земле”.

Будучи чрезвычайно умным человеком, Иисус с самого начала знал, что время не на его стороне; ему нужно было ускорить приход “конца веков” и защититься от могущественных врагов, которые уже подрубили одну колонну. Он начал с того, что взял себе телохранителей, а затем стал бродить по стране, делая краткие остановки то здесь, то там. Пятью его главными “советниками” были Иаков и Иоанн Зеведеевы (которых он называл “сынами грома”), два Симона, один по прозвищу “зелот” [или “зилот”. Букв. “ревнитель”. Член фанатической секты, о которой “Библейская энциклопедия” пишет: “Эти мнимые и крайние ревнители и фанатики ревновали о внешней свободе, проповедовали, что народ не должен платить дани кесарям, признавали над собою господство только одного Бога и таким образом возбуждали в народе мятежи и возмущения, и даже преследовали и убивали тех, которые учили не согласно с ними и противились им” - Е.К.], а другой “террорист” (барьона); к ним добавился “кинжальщик” Иуда (т.е. сикарий, представитель военизированного крыла зелотов). Это были отнюдь не мирные люди. В Евангелии от Луки (22:35-38) рассказывается, как Иисус послал учеников продать одежду и купить оружие, а апостолы сознались, что у них уже есть два меча:

“И сказал им: когда Я посылал вас без мешка и без сумы и без обуви, имели ли вы в чем недостаток? Они отвечали: ни в чем.

Тогда Он сказал им: но теперь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму; а у кого нет, продай одежду свою и купи меч.

Ибо сказываю вам, что должно исполниться на Мне и сему написанному: “и к злодеям причтен”. Ибо то, что о Мне, приходит к концу.

Они сказали: Господи! Вот, здесь два меча. Он сказал им: довольно”.

Двумя главными условиями, от которых зависел успех плана Иисуса, были сторонники и деньги. Если он действительно собирался занять иерусалимский трон, и то и другое требовалось обеспечить очень быстро. Иерусалимские священники нажили богатства за счет того, что принимали в иудаизм христиан-неевреев со всех концов Римской империи, продавая им за большие деньги камни из реки Иордан. Именно этих священников он и хотел “выгнать из храма”, т.е. сместить. Сначала он хотел устроить путч, но одна мысль об этом ужаснула и возмутила кумранцев. Тогда он “пошел в массы” и начал принимать в общину простых людей, возводя их в первую ступень члена общины; хуже того, Христос самовольно “воскрешал” многих из своих ближайших сторонников до самой высокой ступени и сообщал им тайны Моисея.

В Новом Завете указывается, что Иисус окружил себя элитой, которая имела доступ к особым тайнам. Практически с самого начала служения у Христа был узкий внутренний круг ближайших сторонников, деливших с ним эти тайны. Некоторые исследователи выделяют три слоя: первоначальная команда Иисуса, менее близкие сторонники включая родных и знакомых (которым тайны не раскрывались), и чужаки - безразличные или враждебные люди из окружающего мира. (Smith M. The secret gospel).

Абсолютно ясно, что некоторые из учеников Иисуса обладали знанием тайны, но до сих пор никто не мог объяснить, в чем эта тайна заключалась. Мы чувствовали, что знаем ответ, однако следовало сохранять объективность и не подгонять факты под гипотезу. К счастью, этого и не требовалось: за нас все сделали авторы Библии.

Первым чудом Иисуса было претворение воды в вино на свадьбе в Кане Галилейской. Рассматривая данную историю в свете того, что нам было известно, мы пришли к выводу, что дело заключалось вовсе не в желании похвастаться мастерством мага. Это была первая попытка Иисуса завербовать сторонников за пределами Кумранской общины во время большого общественного сборища. И тут нас ожидало открытие: оказалось, что выражение “претворять воду в вино” в ту пору было самой обычной поговоркой, соответствующей по смыслу английскому выражению “делать шелковый кошелек из свиного уха” [или русскому “делать из ... конфетку” - Е.К.]. В данном контексте это значило, что Иисус воспользовался крещением, чтобы обратить множество простых людей в тех, кто достоин войти в “Царствие Небесное” накануне “конца веков”. Согласно терминологии кумранцев, непосвященные были “водой“, а прошедшие обучение и очищенные - “вином”. Понимать эту фразу буквально, как делает большинство плохо информированных христиан, то же самое, что думать, будто кто-то действительно может сделать шелковый кошелек из свиного уха.

Мысль о том, что Иисус бродил по Иудее, ища, кого бы ему воскресить, когда в стране ежедневно умирали сотни людей, является еще одним примером буквального понимания того, что на самом деле носило куда более земной характер. Как мы теперь знаем, способ причисления человека к избранному кругу Кумранской общины был церемонией, доставшейся им в наследство от убитого в Фивах полторы тысячи лет назад Секенен-ра Тао, которая в свою очередь произошла от церемонии коронации древнеегипетских царей, возникшей в четвертом тысячелетии до нашей эры. Мы почувствовали еще большую уверенность в себе, когда узнали, что принятых в Кумранскую общину называли “живыми” в отличие от “мертвых”, которыми считались все остальные. Кумранцы истово верили в то, что “жизнь” могла существовать только в их общине, но лишь в том случае, если Палестина освободится от римского владычества. Мы обнаружили, что взгляд на членов других еврейских сект как на “мертвых” (с точки зрения религии) был в то время самым обычным делом. (Buchanan G.W. Jesus: the king and his kingdom).

Поскольку во время изучения гностических евангелий мы уже сталкивались с подобной поглощенностью идеей “прижизненного воскресения”, взгляд на невоскрешенных как на “мертвых” показался нам ничуть не странным.

Поиск дополнительных фактических данных подтвердил, что кумранцы использовали символическое воскрешение как средство возведения инициируемого в третью ступень члена секты. Свитки Мертвого моря неопровержимо свидетельствуют, что члены общины смотрели на тех, кто не входил в нее, как на мертвых, а в Новом Завете ясно говорится, что Иисус использовал абсолютно те же приемы. Делая кого-то членом Кумранской секты, он “претворял воду в вино”, а принимая кандидата во внутренний круг, “воскрешал его из мертвых”. Эта двухзвенная структура была описана ранними христианами, которые указывали, что Иисус предлагал простое учение “многим”, но тайнам учил лишь “некоторых”. Климент Александрийский намекает на это в письме, которое мы приводили выше; христианский проповедник середины второго века Валентин также пишет, что Иисус делился со своими учениками ”тайнами, которые он хранил от окружающих”. То же подтверждается в Евангелии от Марка (4:11):

“И сказал им: вам дано знать тайны Царствия Божия, а тем внешним все бывает в притчах”.

Инициация воскрешением, когда людей избавляли от смерти, называлась “восстанием” или “поднятием”. Но поскольку обряд был обратимым, вполне логично, что для тех, кто нарушал правила секты, он назывался “падением” или “похоронами”. Классический пример этого ритуала мы находим в новозаветной истории Анании и Сапфиры, которые были членами секты в критический момент после распятия Христа. Иаков приказал собрать как можно больше денег, чтобы организовать защиту общины, поэтому от каждого члена высшей касты требовалось продать землю или иную принадлежавшую им собственность и внести вырученное в кассу. Когда выяснилось, что Анания и его жена Сапфира продали свое имение, но утаили часть денег для себя, они по очереди предстали перед Петром. Тот решил сделать эту пару примером, чтобы другим было неповадно. Эта история описывается в Деяниях (5:1-11):

“Некоторый же муж, именем Анания, с женою своею Сапфирою, продав имение, утаил из цены, с ведома и жены своей, а некоторую часть принес и положил к ногам Апостолов. Но Петр сказал: Анания! Для чего ты допустил сатане вложить в сердце твое мысль солгать Духу Святому и утаить из цены земли? Чем ты владел, не твое ли было, и приобретенное продажею не в твоей ли власти находилось? для чего ты положил это в сердце своем? ты солгал не человекам, а Богу.

Услышав сии слова, Анания пал бездыханен; и великий страх объял всех слышавших это. И вставши юноши приготовили его к погребению и вынесши похоронили.

Часа через три после сего пришла и жена его, не зная о случившемся. Петр тут же спросил ее: скажи мне, за столько ли продали вы землю? Она сказала: да, за столько. Но Петр сказал ей: что это согласились вы искусить Духа Господня? вот, входят в двери погребавшие мужа твоего; и тебя вынесут.

Вдруг она упала у ног его и испустила дух; и юноши вошедши нашли ее мертвою и вынесши похоронили подле мужа ее. И великий страх объял всю церковь и всех слышавших это”.

Тем, кто читает Библию, не зная тогдашней терминологии, кажется, что оскорбленный Бог с помощью сверхъестественной силы убил мужа и жену, потому что они недостаточно рьяно поддержали избранную Им группу. Перед нами предстает все тот же злобный и раздражительный Яхве времен Исхода, чудовищно далекий от Бога любви и всепрощения, каким, по-видимому, он должен был стать благодаря Иисусу. Однако мы, зная процедуры Кумранской общины - Иерусалимской церкви, можем понять, чем это было на самом деле: допросом провинившихся, который закончился тем, что два члена общины были изгнаны из нее - иными словами, отправлены к “мертвым”. Слово “юноши”, использованное в этом отрывке, подразумевает вовсе не возраст этих помощников; то было принятое в общине обычное наименование “новичков” (в противовес “старшим”, или “старейшинам”). Отправить человека к “мертвым” в самый критический момент было страшным наказанием для того, кто верил, что до наступления “Царствия Божия” остались считанные дни; он терял доступ к новому порядку, который должен был вот-вот воцариться в Израиле.

Иногда люди подвергались “временной смерти”, покидая круг избранных, а затем получая допуск обратно. Примером этого является Лазарь, который потерял присутствие духа, когда ближе к концу жизни Иисуса дела пошли плохо. Он объяснил своим сестрам Марии и Марфе, что боится и поэтому обязан покинуть внутренний круг. Четыре дня спустя в Вифании появился Иисус, и Мария сказала ему, что Лазарь бы не “умер”, если бы Иисус был здесь и поговорил с ним. Тогда Иисус пошел к Лазарю, ободрил его и вновь присоединил к “живым”. Воскрешение Лазаря всегда считалось одним из самых впечатляющих чудес Иисуса, засвидетельствованных синоптическими Евангелиями, но теперь, зная терминологию евреев первого века, мы можем с успехом отказаться от совершенно не нужной некромантической интерпретации данной истории.

Итак, не приходится сомневаться, что выражения “живой” и “мертвый” использовались во время Иисуса в фигуральном смысле, и тот, кто до сих, несмотря на обилие свидетельств, настаивает на их буквальном понимании, оказывает своему несравненному учителю плохую услугу. Мысль о гниющем трупе, возвращенном к жизни, всегда вызывала отвращение у брезгливых евреев. А современным христианам верить, что существовали времена, когда такое было в порядке вещей, так же глупо, как думать, что в древнем Багдаде обычным средством передвижения были ковры-самолеты. Людям, считающим себя прагматиками, стыдно верить, что в некоем “золотом веке” происходили самые поразительные вещи...

Действительность заключается в том, что Иисус вовсе не был добрячком, шатавшимся по Иудее и призывавшим к любви и всепрощению; по сегодняшним меркам, он был чрезвычайно крутым человеком и требовал от своих ближайших учеников, входивших в число избранных, порвать все связи с родными, как сделал он сам. Примером может служить фрагмент Евангелия от Матфея (8:21-22), который всегда казался непонятным и не поддавался никаким объяснениям церкви:

“Другой же из учеников Его сказал Ему: Господи! позволь мне прежде пойти и похоронить отца моего. Но Иисус сказал ему: иди за Мною и предоставь мертвым погребать своих мертвецов”.

Попытаться объяснить это намного труднее, чем выражение “претворять воду в вино”. Ясно, что Иисус хотел сказать: “Пусть внешний мир (читай: “мертвый”) сам заботится о себе; неотложные дела нашей общины важнее”. Если кто-нибудь из читателей решит, что мы придаем слишком большое значение этому аспекту учения Иисуса, пусть он попробует истолковать стих 26 из 14-й главы Евангелия от Луки, где Он требует от учеников, чтобы те “возненавидели” своих родных.

В Библии содержится множество указаний на напряженные отношения между Иисусом и его матерью с братьями, но самым красноречивым из них является свидетельство Матфея (12:46-50):

“Когда же Он еще говорил к народу, Матерь и братья Его стояли вне дома, желая говорить с Ним. И некто сказал Ему: вот, Матерь Твоя и братья Твои стоят вне, желая говорить с Тобою. Он же сказал в ответ говорившему: кто матерь Моя, и кто братья Мои?

И указав рукою Своею на учеников Своих, сказал: вот матерь Моя и братья Мои: Ибо, кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат и сестра и матерь”.

Здесь речь идет не только и не столько о том, что у Иисуса не было времени на членов своей семьи. Данный отрывок свидетельствует, что родные пытались помириться с ним после разрыва, когда он не колеблясь принял на себя роль и “духовного”, и “царственного” мессии. Ясно, что в некий момент перед распятием соперник Иисуса в борьбе за место “духовного” вождя Иаков признал мудрыми неслыханные действия своего брата и был готов принять новое учение.

Иисус был известен под именем Иешуа бен Иосифа (то есть “спасителя, сына Иосифа”), но в Новом Завете нет ни одного упоминания о том, что он называл Иосифа отцом. Поскольку он призывал своих учеников не называть своим отцом никого на земле (Матфей 23:9), в этом нет ничего удивительного. Ученики обязаны были отречься от своих родных и жить так, будто до той поры они не существовали вообще. Никакие привязанности не имели права нарушать их преданность группе. В молитве “Отче наш” Иисус учил апостолов, что они должны считать “Отцом” только Господа, который полностью заменяет им земного родителя. С этой точки зрения легко понять недоумение эллинизированных христиан. Совершенно не разбираясь в еврейском мировоззрении, бедняги все понимали буквально и верили, что Иисус каким-то непонятным физическим способом был “сыном Бога” - несмотря на то, что он также называет себя и “сыном человеческим”. В тогдашние времена это был обычный титул претендента на место мессии. Называть Бога отцом, а себя его старшим или единственным сыном Иисусу имело прямой смысл, потому что как человек Иисус мог бы стать царем иудейским из рода Давида, но при этом всю жизнь играл бы роль регента, назначенного Яхве. Верховным правителем такого теократического государства всегда был бы сам Господь Бог.

Вот как звучит молитва “Отче наш” в Библии короля Якова:

“Отче наш, сущий на небесех! да святится имя Твое; Да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; Хлеб наш насущный дай нам на сей день; И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; И не введи нас в искушение, но избави нас от лукавого; ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь”.

В свете того, что мы узнали о намерениях Иисуса и его отколовшейся группы, а также об использовавшейся ими терминологии, содержание этой молитвы можно изложить следующим образом:

“Яхве, да будет славно твое имя. Израиль станет твоим царством. Выдвинутое тобой требование святой жизни будет соблюдаться в Израиле. Поддержи нас, пока твое царствие еще не настало. Прости нас, если мы не сумеем соблюсти твои святые требования, как и мы прощаем тех, кто подвел и разочаровал нас. И не делай нашу жизнь слишком тяжелой, чтобы испытать нашу решимость, но помоги нам избежать ошибок в наших святых стараниях.

Израиль твой, и да пребудут с тобой сила и блеск, чтобы править нами вечно. Да будет так”.

Необходимо подчеркнуть, что слово “искушение” имеет здесь несколько другой смысл, чем в современном языке. На самом деле оно означает “испытание”. Поэтому в данной фразе молитвы речь идет вовсе не о ниспослании сил сопротивляться удовольствиям. Наоборот, здесь содержится просьба не делать испытание слишком жестоким, чтобы проверить, насколько суровое наказание может вынести человек.

Отсюда следует, что неевреи поступают очень странно, приспосабливая к своим потребностям молитву, насквозь проникнутую произраильским духом. В ней содержится только одно: просьба к еврейскому богу помочь создать в Израиле независимое государство, поскольку Иисуса не интересовали ничто и никто, находившиеся за пределами его маленького царства. Другие слова, которые он использовал (“братья”, “соседи”) относились лишь к членам Кумранской общины, а вовсе не к миру. Наш пересказ “Отче наш” есть пересказ смысла, а не механическая замена слов, как сделано в Библии. То, что слова, использованные Иисусом, имеют чисто местное политическое значение, открыли не мы; сейчас это признает даже такой авторитетный труд, как “Peake’s Commentary on the Bible”, составленный ведущими христианскими теологами. Ныне выяснилось, что Иисус всегда говорил только о своей политической борьбе за полное и окончательное освобождение евреев от чужеземного ига.

Новый путь в Царствие Божие

Для конца тогдашней эры и начала “Царствия Божьего” требовалось, чтобы место в Храме занимал первосвященник “цедек”, на трое сидел царь из рода Давидова “мишпат”, а увенчивал эти две колонны Яхве, на вечные времена обеспечивавший своему народу “шалом”. Но Яхве не стал бы участвовать в этом до тех пор, пока народ Израиля не добьется праведности. Поэтому Иисус видел свою главную задачу в повышении нравственности простонародья.

Первым свершением Иисуса на избранном им поприще стало посещение свадьбы (которая в те времена была грандиозным мероприятием, продолжавшимся несколько дней) и вербовка сторонников. Там он сделал то, что до глубины души поразило строгих кумранцев, а именно начал принимать в секту “нечистых” - женатых мужчин, калек и даже, страшно сказать, женщин. Для Иисуса все они были равно грешны перед лицом Господа, а потому нуждались в спасении не менее (если не более), чем остальные. Для той эпохи идея была революционная; именно она стала главной особенностью и вершиной его учения.

Больше всего Иисус нуждался в деньгах. Естественно, обращаться за деньгами нужно было к богатым. К несчастью, именно эти люди и считались самыми большими грешниками. После разрушения Храма в 586 г. до н.э. обиталище Бога было осквернено, поэтому набожные иудеи пытались сохранить от скверны свои дома (уподобляя их алтарю Храма) и самих себя (уподобляя себя священникам). Это означало скрупулезное соблюдение указаний левитов и диеты, предписанной Пятикнижием. Член Кумранской общины никогда не вошел бы в дом постороннего человека (то есть “мертвого”), потому что мог там столкнуться со всеми мыслимыми видами “нечистоты”. Иисус оскорблял “достойных” иудеев тем, что входил в дома таких людей, как сборщики налогов (“мытари”); чем навлек на себя обвинение в том, что он якшается с “грешниками” и “блудниками”, “пьяницами” и “проститутками”. На самом же деле это были солидные, уважаемые и очень состоятельные люди, но поскольку они не принадлежали к “посвященным”, эти последние придумывали для них все новые и новые ругательства. Например, слово “блудник” на самом деле означало всего лишь то, что этот человек по долгу службы или общественным делам общается с неевреями; а вовсе не то, что он неразборчив в сексуальных связях и придерживается промискуитета.

Один сборщик налогов стал апостолом Иисуса, а второй (по имени Закхей) до того, как “подняться из мертвых”, вообще был начальником мытарей города Иерихона. Половину своего состояния он отдал тем, кого в прошлом обидел, а вторую - “неимущим” (т.е. Кумранской общине).

Некоторые гностические евангелия излагают учение Иисуса в виде перечня. По-видимому, уже упоминавшееся евангелие “Q” не представляло собой непрерывное повествование. Форму биографии большинству проповедей Христа придали авторы Нового Завета; в перечень включались лишь поучения достаточно лаконичные. Примером такого перечня является знаменитая Нагорная проповедь. Похоже, когда Матфей окончательно выбился из сил, пытаясь сплести воедино все речения Иисуса, он сложил оставшиеся куски и представил дело таким образом, будто тот один за другим высказывал их толпе, стоя на вершине холма. Если бы все это было дословно сведено в одну проповедь, бедная публика до сих пор стояла бы раскрыв рот, пытаясь освоить свалившуюся на них лавину информации. Мы считаем, что большинство этих речений и поучений было объединено только в угоду непрерывности изложения.

Слова, которые Иисус использовал в данном “случае”, в течение многих веков приковывали к себе внимание христиан и подвергались всем мыслимым и немыслимым толкованиям. Однако в свете того, что нам стало известно, их смысл стал предельно ясен. Проще всего трактовать тексты благословений.

“Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное” (Матфей 5:3).

У Луки упоминаются просто “нищие” [в русском каноническом тексте: “блаженны нищие духом, ибо ваше есть Царствие Божие” (6:20) - Е.К.]. В обоих случаях речь идет о членах Кумранской общины, посвященных в третью ступень и давших обет нищеты.

“Блаженны плачущие, ибо они утешатся” (5:4).

У Луки: “блаженны плачущие ныне, ибо восмеетесь” (6:21). И тот и другой указывают на Кумранскую общину и других набожных иудеев, которые скорбели о том, что храм Яхве попал в руки недостойных. Сходный стих есть в кумранском псалме.

“Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю” (5:5).

Здесь снова встречается эпитет “кроткие”, которым называли себя кумранцы. От членов общины требовались кротость и смирение, дабы приблизить получение обещанного им наследства - “Царствия Божьего”. В свете свидетельств свитков Мертвого моря делать вид, что это относится ко всем кротким и смиренным, значит намеренно искажать истину.

“Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся” (5:6).

В Кумранскую общину входили люди, которые всегда алкали “цедек” (праведности), но до наступления “Царствия Божьего” их чаяния оставались тщетными.

“Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут” (5:7).

Как в “Отче наш”, Господа призывают простить кумранским старейшинам их мелкие проступки, поскольку эти последние отпускают незначительные прегрешения собратьям низших ступеней.

“Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят” (5:8).

Членов Кумранской общины учили держать в чистоте руки и сердца, потому что таково было требование к тем, кто должен был войти в храм Сиона; именно эти люди должны были стать очевидцами прихода “Царствия Божьего”.

“Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими” (5:9).

Ни одна цитата из Библии не понималась более неправильно, чем эта. В данном контексте слово “миротворцы” означает вовсе не пацифистов всех мастей, а только тех, кто трудится ради прихода “шалом” - то есть мира, процветания и всеобщего благосостояния, которое наступит тогда, когда в конце концов займут свое место колонны “цедек” и “мишпат”. И снова речь идет только о членах Кумранской общины. Как мы указывали, Иисус учил своих последователей рвать родственные связи и считать отцом Яхве; следовательно, все они становились “сыновьями Бога”.

“Блаженны изгнанные [в протестантской Библии “преследуемые” - Е.К.] за правду, ибо их есть Царство Небесное” (5:10).

Кумранская община всегда подвергалась преследованиям; лишь в минувшем году она лишилась Иоанна Крестителя.

“Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня” (5:11).

Этот фрагмент слегка отличается от других; похоже, здесь речь идет об Иисусе и его группе, отколовшихся от общины. Лука использует вместо “поносить” слово “ненавидеть” [“Блаженны вы, когда возненавидят вас люди...” - Е.К.]. Возможно, это указывает на вражду со сторонниками Иакова внутри общины. Если так, то данный фрагмент написан за несколько месяцев до распятия, когда конфликт между братьями был в разгаре.

Становится понятно, что эти “благословения” - всего лишь унылые лозунги, призванные завербовать новых сторонников и призывающие их “примкнуть к тем, кому дано узреть “Царство Божие” - либо стать никем”. Тем не менее они прекрасно сыграли свою роль. Вплоть до последнего времени христиане не понимали сложности возникшей в Иудее политической обстановки, стоявшей за этой кампанией по набору сторонников, и понимали речения Иисуса буквально (в меру собственного разумения). Пожалуй, оно и к лучшему, но это не имело никакого отношения к тому, что имел в виду Иисус.

Спустя непродолжительное время (скорее всего, через два-три месяца) непонятная деятельность Иисуса привела к тому, что он был исключен из общины, но вскоре Иакову стало ясно, что его брат сумел обзавестись большим числом сторонников. Некоторые из основных догм учения Иисуса можно почерпнуть из писаний того времени, которые были исключены из Нового Завета. Так, во фрагменте 114 евангелия от Фомы (брата-близнеца Иисуса) Христос объясняет, что согласно его учению женщины равны мужчинам:

“Симон Петр сказал им: “Пусть Мария покинет нас, ибо женщины недостойны жизни”. Иисус ответил: “Я сам приму ее в движение и сделаю ее мужчиной, чтобы она тоже могла стать живой душой подобно вам, мужчинам. Ибо каждая женщина, которая станет мужчиной, войдет в Царствие Небесное”.

Не стоит говорить о том, что Симон Петр, бросая свою реплику, совсем не предлагал их убивать. Речь шла лишь о том, что Мария должна была покинуть помещение, где члены высшего руководства движения (“живые”) обсуждали сугубо конфиденциальные дела. Должно быть, заявление Иисуса о том, что он сам “поднимет ее из мертвых”, то есть сделает Марию первой женщиной-членом кружка избранных, и что отныне на это будет иметь право любая женщина, вызвало среди его учеников немалый переполох. Можно представить себе, как разочарует этот фрагмент, цитирующий непосредственное высказывание Учителя, многих мужчин-священников, которые с неудовольствием следят за попытками женщин получить духовный сан.

В приписываемой брату Иисуса “Тайной книге Иакова”, составленной после распятия, Иисус объясняет своим последователям, как следует понимать его учение:

“Обращайте внимание на Слово. Цените знание. Любите жизнь. И тогда никто не сможет ни преследовать, ни угнетать вас кроме вас самих”.

Это был поразительный человек. Мы не верили, что в гуще борьбы может родиться такой мудрец. Каким-то чудом он сумел сформулировать лучшую на свете жизненную философию.

Арест царственной колонны

Иисус знал, что самое главное - это время и конспирация. Ему нужно было вызвать восстание против римлян и иерусалимских саддукеев, а для этого требовалось вооружить как можно больше людей. Поскольку враг не должен был догадываться о силе движения, они встречались тайком и читали проповеди в мало приспособленных для этого местах. Хотя Иаков все еще не признавал права Иисуса быть духовным и одновременно царственным мессией, в целом дела шли неплохо. Более того, сеть шпионов Иисуса доносила, что против него в Иерусалиме пока ничего не замышляют.

Иисусу было нужно устроить в столице некую демонстрацию, которая показала бы, что он не боится бросить вызов правящей верхушке и предъявить свои права на израильский трон. Был разработан тщательный план доведения до сведения жителей Иерусалима, что он тот самый царь, который явился спасти их от ига чужеземцев, как было предсказано пророками. Его въезд в Иерусалим “на осляти” был намеренным актом, поскольку все хорошо знали изречение Захарии (9:9):

“...Царь твой грядет к тебе [дщерь Иерусалимская - Е.К.], праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и молодом осле, сыне подъяремной”.

Специалисты по изучению Библии считают, что пальмовые ветви при этом не играли никакой роли и что сторонники Иисуса таким образом просто пытались привлечь внимание к событию, которое в противном случае могло пройти незамеченным. Для страховки Иисус пришел в Храм и устроил там дебош, перевернув столы торговцев и менял, которые оскверняли священное место. Должно быть, сторонники Иисуса заранее разведали обстановку, убедились, что она достаточно безопасна, затем подали сигнал, и на сцене появился царственный мессия, окруженный пятью “советниками”. Иисус тут же пинками расшвырял столы, в то время как ученики обеспечивали его охрану от разъяренных лавочников. Когда Иисус начал громко обличать их небогоугодное поведение, люди в ужасе бежали; затем он поспешно отступил в Вифанию, находившуюся в двух милях к востоку от Иерусалима. Согласно общему мнению, операция увенчалась грандиозным успехом, но на самом деле это стало началом конца. Именно после данного случая римские и иудейские власти решили покончить с Кумранской сектой, дабы та не успела причинить им серьезные неприятности.

Иаков был тайно арестован, а на видном месте было прикреплено объявление о розыске Иисуса, сопровождавшееся его словесным портретом. Рукописи, упоминавшие об этом, были тщательно уничтожены много веков назад, ибо описание менее совершенного существа, чем бог, не пошло бы на пользу новой церкви. Однако о таком словесном портрете сообщает Иосиф Флавий в своем “Падении Иерусалима”, позаимствовавший его непосредственно из “формы”, которую составили чиновники Понтия Пилата. То был документ, содержавший описание разыскиваемого властями человека; копию такого документа обязательно отправляли в Рим. Новый Завет сообщает, что арест того, кто называл себя “царем Иудейским”, был поручен специально выделенному человеку. Этим человеком стал Иуда, изменивший своему хозяину.

Несмотря на старания христианских цензоров данное описание, включенное в уже упоминавшегося нами “Славянского Иосифа”, дошло до наших дней. Мы не на сто процентов уверены в том, что данная рукопись не является подделкой, но многие ученые считают ее подлинной, и у нас нет причин не доверять этому мнению. Приводящийся в ней портрет не имеет ничего общего с представлениями большинства христиан:

“...человек обычной внешности, достигший зрелости, смуглый, маленький, высотой в три локтя, горбатый, с длинным лицом, длинным носом и сросшимися бровями, так что его можно испугаться, с жидкими волосами, разделенными прямым пробором на назорейский манер, а также с плохо растущей бородой.

Три локтя составляют примерно четыре фута шесть дюймов [около 140 см - Е.К.]. Маленький рост, горб и некоторые особенности лица делали внешность Иисуса Христа легко узнаваемой. Поскольку это может оскорбить некоторых христиан, нужно сказать, что для божества прекрасная внешность или высокий рост имеют столь же малое значение, как и непременное рождение во дворце. Однако это современная точка зрения; будь Иисус маленьким и уродливым, эллинистический мир никогда не признал бы его богом. Поэтому ранние христиане изо всех сил пытались скрыть этот факт. Есть и еще одно доказательство того, что Иисус был мал ростом. Вот что говорят об Иисусе “Деяния Иоанна” (исключенные из Нового Завета):

“Я испугался и закричал; он обернулся, оказавшись человеком маленького роста, схватил меня за бороду, потянул ее и сказал: “Иаков, не будь неверующим, но верь и не задавай лишних вопросов”.

Лука (19:3) рассказывает о человеке по имени Закхей, который пытается разглядеть Иисуса в толпе:

“Искал видеть Иисуса, кто Он, но не мог за народом, потому что [он - Е.К.] мал был ростом”.

Этот стих можно понимать двояко, относя его как к Закхею, так и к Иисусу. Данная двусмысленность объясняет, почему он избежал ножниц цензора. Был ли Иисус действительно мал ростом? Судить с уверенностью нельзя.

Однако каким бы ни был его рост. Иисус был быстро арестован в Гефсиманском саду. Каждому, кто получил христианское воспитание, знакомо название этого места, в котором разыгралась одна из самых драматических сцен в жизни Иисуса. Однако мало кто обращает внимание