Где здесь проявление соборного характера Церкви?
Но это еще не все. Для изменения документа или даже одной фразы на Крите требовалось одобрение всех Поместных Церквей. Если бы даже только одна из них не согласилась с этим изменением, текст документа остался бы таким же, как и был, потому что он считался уже одобренным всеми Церквами на 5-й предсоборной конференции!
Учитывая этот факт, нам становится еще более понятно, почему Церкви Болгарии и Грузии отказались присутствовать на «Соборе»: они поняли, что существенные изменения в текстах будут невозможны.
То же самое происходило и с Регламентом работы самого Собора. Его текст был одобрен Предстоятелями (за исключением Антиохийской Церкви) без обсуждения или одобрения Архиерейскими Соборами Поместных Церквей.
Каким бы неприемлемым и неудачным ни казался предсоборный процесс, он не идет ни в какое сравнение с тем презрением к соборности, которое достигло апогея на самом Соборе. А именно, правильная и должная функция каждого епископа – участие в голосовании по предлагаемым на рассмотрение документам была подвергнута презрению и отвергнута, и зарезервирована только для Предстоятелей. Невероятно, беспрецедентно и совершенно неприемлемо с канонической точки зрения.
Ирония заключается в том, что многие из присутствовавших епископов с энтузиазмом заявляли, что епископы могли свободно и легко высказывать свое мнение. Хотя это тоже важно, совершенно очевидно, что это имеет второстепенное значение по сравнению с голосованием. Важно не то, кто говорит сначала, а за кем остается последнее слово, то есть, кто решает. Даже если бы все 152 епископа, не имеющие права голоса, не согласились с каким-то словом или абзацем, или даже с целым документом, то это не имело бы особого значения, поскольку учитывались только голоса 10 Предстоятелей.
Как известно, согласно православной экклесиологии, епископы равны. Предстоятель не главенствует над всеми епископами. Скорее, он «первый среди равных». В этом контексте, разве практика Критского собора, признающая только голоса Предстоятелей, а не всей иерархии, не представляет собой отпадение от соборности и впадение в папизм? Это «папское» возвышение Предстоятелей чрезвычайно опасно для всей Церкви, поскольку, помимо того, что означает отмену соборности в каждой Поместной Церкви, это быстро приведет к тому, что Примат Предстоятелей будет повышен до статуса Папы Восточного sine paribus (без равных), если использовать один из излюбленных терминов митрополита Прусского Элпидофора.
Позвольте мне привести три примера, которые иллюстрируют, что на Крите произошло «соборное упразднение соборности».
Перед Критским «собором» Архиерейский собор Элладской Церкви пришел к единодушному мнению и заявил о своей позиции, что инославные сообщества не должны упоминаться в документах Собора как «Церкви». Архиерейский собор обязал архиепископа и его окружение передать это решение участникам Критского собора и отстаивать его. Делегация не получила официальных полномочий на внесение каких-либо изменений в решение Архиерейского собора. Тем не менее, архиепископ Афинский и его окружение (за исключением митрополита Навпактского Иерофея) изменили свою позицию и проголосовали за модифицированную версию рассматриваемого нами документа (№ 6), которая явно противоречила единодушному решению всех архиереев. При этом он и те, кто были с ним, презрели 34 Апостольское Правило, которое гласит: «…Но и первый ничего да не творит без рассуждения всех. Ибо тако будет единомыслие, и прославится Бог о Господе во Святом Духе, Отец и Сын и Святый Дух».
Во втором случае, связанном с Церковью Сербии, мы имеем еще более грубый пример распространения папизма. Делегация Сербской Церкви состояла из 24 епископов. Только семеро из них проголосовали «за» документ об отношении к инославным (№ 6) в его окончательной редакции. Семнадцать из 24 иерархов отказались подписывать его. Тем не менее, поскольку Патриарх Сербии благосклонно воспринял этот документ и подписал его, то «Собор» счел, будто Сербская церковь приняла этот документ! И снова Собор пренебрег 34-м Апостольским Правилом, которое призывает Первоиерарха «ничего не делать без согласия всех». Ирония, конечно же, заключается в том, что даже представители Православной Церкви, ведущие диалог с Римом, подчеркивают необходимость того, чтобы Ватикан основывал отношения между Предстоятелем и Поместной Церковью на 34-м Апостольском Правиле, а Всеправославный «Собор» многократно нарушал это Апостольское Правило.
В третьем приводимом нами примере мы видим трагически антисоборный и папистский подход к голосованию со стороны архиепископа Кипра. Четверо из 17 епископов делегации Кипрской Церкви отказались подписывать окончательную редакцию документа об отношении к инославным (№ 6), включая митрополита Афанасия Лимассольского. После отъезда этих епископов, архиепископ Критской Церкви подписал его за них, как будто получил на это их согласие! В интервью, которое архиепископ впоследствии дал греко-американской газете, он охарактеризовал этих несогласных епископов своей Церкви как «пятую колонну» на Соборе.
Эти примеры совершенно очевидно указывают не только на презрение к соборной системе и даже ее упразднение, но и на презрение к епископскому достоинству со стороны «первоиерархов». Эти нововведения и отклонения были не только допущены и приняты «Великим и Святым Сбором»; но на них «Собор», по сути, и держался. Действительно, без такой антисоборной деятельности «Собор» бы полностью распался [11].
Оглядываясь назад, учитывая антисоборное основание и неспособность «Собора» объединить православных, применима следующая идиома: «Дом хорош лишь настолько, насколько хорош фундамент, на котором он построен» (см. Лк.6, 48). Дом «Великого и Священного» Собора» был построен не на скале соборности – «изволися Святому Духу и нам», а на песке папизма – «как сказал наш святейший патриарх»!