Часть свитка посвящена Учителю Праведности и Нечестивому Священнику. Никто еще не смог удовлетворительно идентифицировать ни одного из этих людей.

С: Нечестивый священник? Такого не знаю. О таком я не читал. Я не говорю, что его не существует. Я же не читал всего.

Предполагают, что Учитель Праведности был распят. Это одна из причин, почему его отождествляют с Иисусом. Я спросила Садди, не знает ли он, что Учитель Праведности погиб какой-то особенной смертью.

С: Я не знаю всей истории. Я об это совсем немного читал. Чтобы прочесть все свитки, потребовалась бы не одна жизнь.

Д.: Он имел какое-то отношение к основанию вашей общины?

С: Не знаю. Судя по историям, которые нам передали по наследству, я в это не верю.

Еще один из переведенных свитков носит название «Благодарственные молитвы, или гимны».

С. (хмурясь): Может, я не знаю их под таким названием. Объясни. Я затрудняюсь понять. Молитва—это словно послание к Богу, когда ты разговариваешь с Богом прямо в сердце своем. Вполне возможно, что некоторые молитвы были записаны.

Во времена царя Ирода Великого существовал человек по имени Гиллель, который, как полагают, был великим законоучителем своего времени. У него были последователи, называвшие себя «гиллелитами». Было выдвинуто предположение, что Иисус мог учиться у него. Садди узнал имя и произнес его с более звучными «л», поправляя мое произношение. «О котором рассказывают как о мудреце, если мы говорим об одном и том же человеке, да. Гиллелиты — они были его последователи».

Д.: Что ты знаешь об этом человеке?

С: Я мало что знаю, разве только то, что он жил и был мирным человеком. Хотя я думаю, что некоторые его последователи с тех пор обратились на пути войны.

Я не очень много знаю людей из других мест. Он говорил много слов истины. Но те, кто следовали за ним, обращались к своему рассудку, а не к сердцу и сделали учение таким, каким хотели его видеть.

Д.: Гиллель еще жив?

С: Не думаю. Полагаю, он больше не живет на земле.

Для еврейской истории имел значение род Маккавеев.

Садди опять поправил мое произношение: «Мак-ка-ве».

С: Я не знаю о них. О них я только слышал. Это очень могущественный род. И многие люди готовы выслушивать то, что они скажут. У денег много друзей.

Д.: Да? А я думала, что они, наверное, мудрецы.

С: Некоторые из них. В каждой группе есть несколько мудрых людей, но и дураков тоже хватает.

Д.: Они из ваших мест?

С: Не совсем уверен. Думаю, их оплот — в Иерусалиме (произнесено как «Иерушалем»). Опять же, я не очень уверен, но, кажется, я слышал про такое.

В своих сообщениях о свитках Мертвого моря переводчики часто упоминают найденную там Книгу Еноха. Это не та библейская версия, которая известна нам сейчас, но ученые считают ее очень ценной. Из-за нее в стане ученых возникли разногласия. Я спросила Садди, знает ли он об этой книге.

С: Да, слышал. Ее преподают.

Д.: К ней хорошо относятся?

С: Зависит от того, с кем разговариваешь. Эта книга вызывает высокие чувства. Некоторые искренне следуют написанному в ней, другие считают, что это безумие. (Получается, что и в то время она вызывала споры). Я о ней особо не раздумываю. Есть среди нас такие, кто считает, что все в ней истинно, а другие думают, что это бред. Но я думаю так, а другие иначе. Их право.

Книга принималась благосклонно большей частью ессейской общины, и некоторые считали, что это значительная книга.

Садди полагал, что она вполне могла быть плодом чьего-то воображения.

Д.: Откуда взялась эта книга? Была ли она добавлена позже?

С: Книга Еноха — это то, что досталось нам от Калуу. Что значит — добавлена позже? К чему добавлена? Не понимаю.

Я совершила ошибку, оговорку. Мне трудно было помнить, что они-то ничего не знают о нашей Библии. Поэтому я сослалась на Тору, так как мне казалось, что это главная книга из тех, которые были известны Садди, хотя и представления не имела о том, что в нее входит.

Садди сказал, что книги Еноха в составе Торы нет.

Я прочла «Книгу Еноха» в сборнике «Утраченные книги Библии»*. Та ли это версия, на которую ссылался Садди, или другая — но разобраться в ней было весьма нелегко. Она обращается к астрономии, оперирует символами и, несомненно, содержит скрытый смысл. Возможно, существуют и другие книги, приписываемые Еноху.

Мне были известны названия упоминаемых в Библии различных политических группировок. Я решила, что просто произнесу их и посмотрю, что скажет Садди.

Д.: Ты когда-нибудь слышал о фарисеях? (Он нахмурился) О саддукеях? (Опять у меня была беда с произношением.)

С: Фарисеи — они очень состоятельные люди. Они так называемые «законодатели». Они еще и члены Совета, заседают там и целый день спорят, так что ничего и не делается. Саддукеи следят за тем, чтобы все шло своим чередом в храмах и чтобы исполнялись законы. Они к тому же спорят с Иродом, когда желают, чтобы он что-то сделал. Они всегда... одни высмеивают других.

Говорят, что одни, фарисеи то есть, — потому что у них большое богатство, и они похваляются им, — что они набожнее, чем те, вторые. Они говорят: «Влачитесь во прахе, одетые в рубище».

* The Lost Books of the Bible. Этот сборник апокрифов в английских переводах был впервые издан в 1928 году. — Прим. ред.

Д.: Ты когда-нибудь слышал о самаритянах?

С: Это которые из Самарии? Да. (Слово «Самария» было произнесено так быстро, что трудно было разобрать.) Самаритяне были потомками одного из сыновей Иакова. И по какой-то причине, которую я не упомню, там случилась кровная вражда. И вот с ними считаются меньше, чем с их братьями. Когда-то все они были одним, а теперь на самаритян смотрят свысока, потому что в глазах других, они, может, не так хороши.

Расспросы продвигались плавно, и я не знала, что ступила на запретную почву, пока не спросила о Кумране. Все, что я хотела узнать, — это значение названия. Я не была готова к реакции Садди. Он возбужденно проговорил несколько слов на чужом языке.

С: Что означает? Я не стану говорить об этом. Если ты не знаешь, что это значит, тебе и не надо знать.

Д.: Я слышала, это означает «свет».

С: Есть много смыслов у слова, обозначающего «свет». И если ты не знаешь, к какому из них оно относится, не надо и спрашивать. Если бы для тебя это было важно, ты бы знала.

Как ни печально, но он ясно дал понять, что отвечать не желает. Позже я узнала, что, когда римляне захватили ессеев, те позволяли замучить себя до смерти, но не давали ответов на вопросы такого рода. То, что казалось мне обычной темой для разговора, явно имело для Садди очень большое значение. Конечно, тогда я этого не знала и не представляла, какие вопросы были рискованными.

Д.: То, что Кумран был построен возле соленых утесов, что-то значит?

С: Не столько утесы важны, сколько местность.

Это точка... энергии (какой именно энергии, я не разобрала; это было короткое слово, что-то вроде «кен»).

Это открытое место ее выхода. Это одна из энергетических точек.

Д.: Люди говорят, что это странное место для строительства поселения. Оно такое изолированное.

С: Это одно из преимуществ.

Д.: Они думали, что человек здесь не сможет жить никоим образом.

С (саркастически): И в Сахаре человек тоже не может жить. Но ведь живет же!

Д.: Люди говорят, что это место слишком изолированно и что невозможно пользоваться водой из Мертвого моря.

С: Здесь есть вода, пригодная для питья и иных целей. У нас есть все, что нам нужно.

Д.: Что значит слово «ессей»?

С: Святой человек.

Я удивлялась, почему он без колебаний сообщает мне значение этого слова, тогда как значение названия «Кумран» он отказался мне открыть. Это говорит о непоследовательности его отказов.

Харриет опять заглядывала в список своих вопросов. «Тебе говорят что-нибудь такие названия, как Мидраши и Мишна? Этот вопрос явно задел Садди, потому что он взволнованно проговорил несколько слов не по-английски. Много раз в подобных случаях, когда возникал достаточный повод для эмоциональной вспышки, он переключался на родной язык. «Почему ты спрашиваешь?»

Д.: Мы просто поинтересовались, есть ли в ваших писаниях что-нибудь про Мидрашим.

С. (беспокойно): Я не буду говорить об этом!

Д.: У нас нет другого способа узнать, кроме как задавать вопросы.

С: Почему ты задаешь вопросы, которые обнаруживают лишь частичные знания?

Д.: Мы слышали об этих вещах и спрашиваем тебя, чтобы ты либо подтвердил их, либо помог нам в дальнейшем познании. Иногда в нашем распоряжении есть только эти крупицы и обрывки сведений.

С (прерывая): Иметь в распоряжении лишь отрывочные сведения — это может быть опасно.

Д.: Ты считаешь, нам не полезно знать это? (Это было неожиданно.)

О: Что касается этих вещей, да. Говоря о вещах, о которых знаешь лишь частично, и выкликая слова силы, от которых у тебя есть, возможно, одни осколки, ты можешь навлечь на себя больше того, с чем ты в силах совладать.

Это застигло нас врасплох, так как мы, конечно, не представляли себе, что в простых вопросах таилась какая-то опасность. Мы сказали, что полагаемся на его суждение, и спросили, что, по его мнению, нам следует делать.

С: Не говорите об этом больше, пока у вас не будет знания, которое можно приумножать. Ибо очень опасно говорить об этом с теми, кто, может быть, обманом заставит тебя открыть то, что ты знаешь, чтобы этим воспользоваться в своих интересах.

Д.: Но как же мы узнаем еще что-то, если не будем спрашивать? Нам разрешается искать?

С: Искать разрешается, но очень осторожно.

Д.: Не всегда легко найти верного человека, который сможет нам об этом рассказать.

С: Это правда. Но вы всегда должны опасаться тех... и не говорить слишком многого тем, кто в ответ сам начинает спрашивать.

Д.: Значит, ты думаешь, лучше не искать такого знания?

С: Я так не говорил! Это ты так понимаешь то, что я сказал. Я только призываю к осторожности. И остерегаться тех, с кем делишься знанием. И не получать ничего или мало взамен.

Д.: Но достаточно самого знания!

С.: Нет! Ведь знание может быть очень пагубно. Нередко возникает соблазн использовать его. А с неполным знанием ты можешь подвергнуть опасности себя и других.

Я поблагодарила его за предупреждение. Эта вспышка была совершенно неожиданна и абсолютно не соответствовала характеру тихого Садди. Он и раньше отказывался отвечать на вопросы, но никогда так решительно. Я до сих пор удивляюсь, что же мы такого спросили, что вызвало столь сильную эмоциональную реакцию. Я вернулась к вопросам, на сей раз с несколько большими предосторожностями.

Д.: Ты когда-нибудь слышал о книге, которая называется Каббала?

С: Некоторые из нас ее читали. Да, у нас есть свитки, в которых есть кое-что из написанного в ней.

Д.: Это сложная книга?

С: Все сложно, если начнешь усложнять. Она объясняет многие законы природы и соотношения сил, и то, как использовать это себе во благо. И как открыться тому, чем окружают нас вселенные, — в этом мире и в иных.

Садди не знал, кто был автором Каббалы, но она была древнее, чем многие книги из тех, что у них были.

Позже, когда у меня появилась возможность провести дальнейшие исследования, я, кажется, поняла, почему вопрос Харриет так расстроил Садди.

Я обнаружила, что иудаистское богословие разделено на три части: первая — это Закон, которому обучались все дети Израиля; вторая — это Мигина, или душа Закона, которая открывалась раввинам и учителям;

третья часть — это Каббала, душадуши Закона, заключающая в себе тайные знания, и открывали их только высшим посвященным из числа иудеев.

В Мидрашим объяснялись приемы, к которым прибегали для упрощения или более полного объяснения Законов.

Очевидно, мы по незнанию вторглись в запретную область учения, которым жил Садди и другие ессеи. Возможно, этим и объясняется его эмоциональная вспышка и предупреждения, касающиеся употребления слов силы и разговоров о вещах, в которых мы совершенно не разбирались.

Переводчики свитков Мертвого моря упоминают и Дамасский документ, полагая, что, видимо, существовали и другие ессейские общины, и одна из них, вероятно — в окрестностях Дамаска. Но, спросив о ней, я коснулась запретной темы.

Садди ответил уже знакомым «я не буду говорить об этом». Было странно видеть, как беспокоили его некоторые вопросы, тогда как на другие похожие вопросы он отвечал без малейших затруднений.

Д.: А ты знаешь что-нибудь о группе ессеев в Александрии?

С. (после долгой паузы): Мой отец говорил, что недавно рассказывали про каких-то учителей, которые пошли, но не в Александрию, а просто в Египет. Но я не знаю. (Спрашивал ли он у отца?) Других общин много. Я знаю об одной в Египте. Несколько таких есть в землях, прилегающих к Израилю, Иудее (название следующей страны было неразборчиво, на слух воспринималось как Год). Их много. Наша здесь, в Кумране, — может быть, одна из самых больших, но она не единственная.

Странно, что Садди отказался говорить только о Дамасской общине. Он сказал, что, насколько ему известно, другие общины были такими же изолированными, и все они создавались на том же основании, которое было в Кумране: на накоплении и сохранении знания.

Они вовсе не были одиночными, изолированными группками.

С: Если бы нам пришлось хранить знание, замкнувшись в нашем собственном маленьком мирке, как бы оно тогда сохранилось? Если бы мы оберегали его и ни с кем не делились? Стало быть, должны быть и другие.

Д.: Кое у кого сложилось вот такое представление: ессеи — очень замкнутая группа, которая ни с кем не общается и не распространяет знания.

С: Эти кое-кто — дураки.

Ученые и местные арабы перерыли все пещеры в окрестностях Кумрана в поисках новых свитков и их фрагментов. В одной из пещер, среди остатков просевшей каменной кладки стены, они наткнулись на редкостную находку: два медных свитка. Материалом для свитков всегда служили либо папирус, либо пергамент. Здесь же материал был весьма необычен.

Изначально оба этих свитка представляли собой единую полосу около двух с половиной метров в длину и примерно тридцать сантиметров в ширину, которая позже почему-то была разрезана на две части.

Археологи увидели отчеканенные на меди знаки, что тоже было весьма необычно. Однако погода и время взяли свое. Медь до такой степени окислилась, что свитки сделались опасно хрупкими для того, чтобы с ними работать. Они были такими ломкими, что невозможно было их развернуть. На протяжении четырех лет ученые бились над задачей, как развернуть свитки, не повредив их. В конце концов английский профессор X. Райт Бейкер из Манчестерского университета разработал оригинальный метод, который заключался в том, что свитки разрезали на полоски. Этот метод оказался настолько удачен, что не было утрачено ни единой буквы.

Стоило ли дело всех этих хлопот? После перевода свитков было обнаружено, что в них заключена мечта охотника за сокровищами.

Они оказались списками зарытых сокровищ баснословной ценности. Реестр включал золото, серебро и другие сокровища, весом, наверное, более чем в сто тонн в целом.

В 1950-е, когда свитки были переведены, оценочная стоимость сокровищ составляла свыше 12 миллионов долларов. Сейчас они стоили бы намного больше. В свитках были указаны точные местоположения шестидесяти различных захоронений и тайников в окрестностях Иерусалима и в Иудейской пустыне. Описание свитков и перевод текста дан в книге Джона М. Аллегро «Сокровища медного свитка»*.

Аллегро приводит подробный отчет. Он утверждал, что в свитках содержался реестр сокровищ, которые действительно существовали и были закопаны в указанных местах. Единственно, в чем он сомневался, — это в таком их невероятном количестве. Он полагал, что, должно быть, в перевод вкралась ошибка — уж слишком фантастическим был масштаб. Например: «Свыше 3179 талантов (мера веса) серебра и 385 талантов золота; 165 золотых слитков, 14 серебряных кувшинов и 619 сосудов из драгоценных металлов».

Указания были недвусмысленны: «В цистерне, что расположена ниже крепостного вала на восточной стороне, в углублении, выдолбленном в скале, — 600 слитков серебра». Все указания были столь же точны. Как утверждает Аллегро, большинство указанных в свитках мест, по-видимому, было трудно или невозможно найти после того, как те земли опустошила война иудеев с римлянами (37-100 гг. н. э.).

Ни одно из этих сокровищ никогда не было найдено. Последняя запись Медного Свитка дает указания о местонахождении еще одного списка этого же реестра, скрытого «в канаве, примыкающей к большому стоку бассейна возле Храма». Та копия никогда не была найдена.

Другие ученые утверждают, что в свитке, возможно, говорится не о реальном сокровище, но передается с помощью символического языка какой-то иной, так и не понятый учеными смысл. Я же думаю, что ессеи могли либо накопить это великое богатство за многие годы своего существования, либо стали хранителями богатства, доставшегося им из какого-то другого источника.

Некоторые археологи пришли к заключению, что медные свитки — это мистификация и что никаких сокровищ никогда не существовало. Они утверждали, что ничем иным, кроме мистификации, это быть не могло — ведь иначе откуда взяться такому сказочному богатству у ессеев, если они давали обет бедности? Но ведь делать надписи на таком свитке намного трудней, чем на обычном папирусе. Слишком много хлопот для того, чтобы просто пошалить.

* Русский перевод: М, «Наука», 1967. — Прим. перев.

Местные бедуины оказали ученым неоценимую помощь, поскольку знали все укромные уголки и расщелины пустыни. Вполне возможно, что за две тысячи лет они могли найти некоторые из сокровищ. К тому же, если учесть, что второй экземпляр свитка так и не был найден, возможно, что кто-то обнаружил его многие годы назад и, последовав указаниям, отыскал по крайней мере часть сокровищ. Полагаю, нынешнее поколение не первое из тех, кто находит спрятанное ессеями.

Во время этого последнего сеанса, когда я задавала возникшие у меня в процессе исследования вопросы, я решила проверить, может ли Садди пролить хоть какой-то свет на эту загадку. Но как это сделать, не задавая наводящих вопросов? Садди как раз находился на галерее библиотеки, изучая какие-то свитки, так что обстановка была благоприятной. Когда я спросила, изучает ли он какой-то конкретный свиток, он ответил уже знакомой нам фразой: «Я не буду говорить об этом!» Он лишь сообщил, что это не Тора. Когда он занимал оборонительную позицию при упоминании некоторых предметов, бесполезно было настаивать на получении ответов, разве что попытаться использовать обходной маневр.

Д.: Бывает ли так, что свитки делаются не из папируса или пергамента, а из чего-то другого?

С: Есть и другие способы изготовить свитки. Я не переписчик. Я не так хорошо знаю, но да, есть и другие возможности.

Д.: Ты когда-нибудь видел свитки из металла?

С: Да. (Это явно была еще одна запретная тема для разговора. Он снова сделался подозрителен.) Почему ты спрашиваешь?

Д.: Я думала, что это странный материал для свитков. Он потребовал бы куда больше работы. Разве это не тяжелее, чем пользоваться стилем и папирусом?

С. (холодно): Тяжелее. (С подозрением.) А почему ты задаешь такие вопросы?

Д.: Я просто хотела узнать, зачем нужно столько хлопот с изготовлением свитков из металла.

С: В них содержатся более важные сведения. Там есть то, что должно быть защищено.

Уточнять дальше Садди отказался. Похоже было, что если что-то и записывалось на металле, то делалось это ввиду особой ценности записей.

Ессеи старались использовать наиболее долговечный материал, чтобы обеспечить сохранность сведений. Поэтому я не могу поверить в то, что Медный Свиток является мистификацией. Ученые попросту на две тысячи лет опоздали к открытию фантастических сокровищ.

Археологи, которые раскапывали развалины Кумрана, не упоминают о жилых помещениях. Они пришли к заключению, что члены общины жили в пещерах вокруг поселения или, может быть, в палатках или хижинах.

В некоторых из пещер, где были найдены свитки Мертвого моря, они обнаружили керамику, светильники и шесты для палаток и на этом основании решили, что там когда-то жили люди. Я не понимала, почему ессеям надо было жить в пещерах и палатках, когда они сумели построить свою прекрасную общину, поселение с превосходной системой водоснабжения. Мне это казалось какой-то бессмыслицей. Я решила добиться ответа на этот вопрос.

Д.: Ты раньше рассказывал мне, что, когда ты был еще маленьким, вы жили в домах за пределами вашей общины, за ее стенами. По соседству с Кумраном есть какие-то пещеры?

С: Там много пещер.

Д.: А бывает, что люди живут в пещерах?

С.: Говорят, когда-то жили, но сейчас не хватает людей, чтобы распорядиться ими как следует. Но в детстве мы, бывало, играли там.

Д.: Ты хочешь сказать, что когда-то население здесь было больше, жило больше людей? И в то время они жили в пещерах?

С: Да, так было вначале.

Это было в давние времена, когда дома только строились. Я предположила, что дело было именно в этом. Позже, с таким удивительно отлаженным общинным поселением, людям не было необходимости ютиться в пещерах и палатках.

Во время раскопок было найдено множество монет, целые мешочки. Это помогло ученым датировать развалины. Монеты относились ко времени с 136 г. до н. э. до 37 г. до н. э.

Этот временной промежуток охватывает период независимости евреев и длится до правления Ирода Великого. Затем следует перерыв: археологи нашли лишь несколько монет, отчеканенных между 37 г. до н. э. и 4 г. до н. э., временем сына Ирода Великого, Архелая. Затем снова попадается большое количество монет, относящихся к периоду с 4 г. до н. э. по 68 г. н. э., когда Кумран был разрушен.

На основании этих фактов археологи заключили, что Кумран пустовал в течение тридцати лет, поскольку к этому временному отрезку относится лишь несколько найденных ими монет. Но именно в то время Садди жил там, и, по его словам, ессеи никогда оттуда не уходили.

Ученые даже не смогли предложить убедительной причины, по которой жители Кумрана могли бы были покинуть его. Они сумели разглядеть признаки того, что общинное поселение пережило землетрясение (см. чертеж поселения). Они предположили, будто это землетрясение до такой степени разрушило общину, что люди ушли оттуда на тридцать лет.

Но это только предположение. Даже древние писатели, столь основательные в своих рассказах о том времени, не упоминают, что ессеи когда-либо отлучались из этих мест. Это была всего лишь гипотеза археологов, основанная на фактах, которые открывались ученым во время раскопок. Я полагаю, что, если уж могли полностью исчезнуть все сокровища, перечисленные в Медном Свитке, то почему не могут пропасть мешочки с монетами? Известно, что развалины поселения были заняты и обшарены римлянами во время их вторжения. Позже на протяжении какого-то времени прежде чем Кумран был окончательно заброшен, там жили и другие люди.

Мне кажется, что открытия археологов не противоречат моим, но скорее предлагают дополнительное объяснение.

Я спрашивала себя, как разузнать у Садди об этом, не наводя его на размышления. Следовало выражать свои мысли осторожно.

Д.: Садди, ты можешь мне сказать: люди жили в общине постоянно, с тех пор, как она была построена?

С: Объясни.

Д.: Ваши люди жили здесь, в общине, всегда, постоянно или было время, когда они отсюда уходили?

С: Ты говоришь о том времени, когда мы скрывались. Да, было такое, когда люди уходили на некоторое время, да. Об этом рассказывали.