Послушание, приходящее от веры

Во вступлении к своему посланию, адресованному христианам Рима, Павел убеждённо заявляет, что его служение заключается в том, чтобы явить новый род послушания. Оно должно в корне отличаться от того, которое практиковал он сам до встречи со Христом на пути в Дамаск. Оно должно быть, как он буквально называет, «послушанием по вере». Павел привык в прошлом совершать «послушание по закону», и хотя делал это весьма ревностно, результаты совершенно не удовлетворяли его. Такое послушание сделало его нетерпимым и даже жестоким по отношению к другим людям. Оно привело его к осквернению самого духа божественного закона, закона любви.

Однако не получается ли так, что теперь, призывая к «послушанию по вере», Павел упраздняет закон? «Ни в коем случае, – восклицает он, – мы напротив утверждаем его» (Рим. 3:31). «Мы отводим закону положенное место», – читаем в одном английском переводе.

Одна из целей закона заключалась в том, чтобы служить нашим

«детоводителем ко Христу». Однако Его конечная цель – та, о которой говорит Иеремия. Павел согласен с пророком. Требования закона могут быть записаны в сердце, в том месте, где, как объясняет он римлянам, сосредоточены людская совесть и мысли (Рим. 2:15).

«Послушание по вере» проистекает из «познания» Бога в полном смысле этого слова. Оно приходит из познания истины о Нём Самом и о том, почему Он обращается к закону. Оно является результатом нашей способности доверять Ему как Другу и восхищаться Им, глядя на Его мудрые и милосердные действия.

Но это значит, что Дух Истины сумел написать закон «в наших сердцах».

Отныне мы по доброй воле делаем то, что требует закон, твердо сознавая, что его требования правильны.

Послушание, исходящее от убеждения

По-видимому, в Послании к римлянам Павел говорит, что действовать без такого убеждения или вопреки ему и есть грех. «Всё, что не по вере, грех», – таков буквальный перевод его слов (Рим. 14:23).

«Убеждение» – таково одно из значений греческого слова, которое обычно переводится как «вера», «доверие». В 1-м стихе 11-й главы Послания к евреям, который часто цитируется как определение веры, она описывается как «уверенность (убеждённость) в невидимом». Буквальный перевод – «убеждённость», «убеждение».

На основании того, о чём Павел спорит в Рим. 14, можно сказать, что в

23-м стихе слово «вера» он употребляет в смысле убеждённости, убеждения. Вот почему в одном из переводов данный стих переведен так: «Всё, что не исходит от веры – грех» (а внизу дана сноска: «Или из убеждения»).

Нетрудно понять, каким образом противоречие собственным убеждениям может быть грехом. Речь не идёт о том, что человек, действующий вопреки своим взглядам, попадает в юридическую тяжбу с Богом, однако насиловать собственную совесть значит ослаблять в себе способность к различению хорошего и плохого, быть человеком нецельным, которому нельзя доверять.

Друг, которому можно довериться, ведёт себя иначе, и цена попрания собственных убеждений очень велика.

Однако Павел, по-видимому, предостерегает и о том, что действовать без

каких-либо убеждений тоже неверно и греховно. «Всякий поступай по удостоверению (убеждению) своего ума», – призывает он в 14-й главе Послания к римлянам. Каким образом неприятие этого благородного призыва можно рассматривать как грех?

Не умея принимать решения на свой страх и риск и привыкнув

прислушиваться к другим и не анализируя их точку зрения, мы всё больше и больше подпадаем под чужое вредное влияние. Такой человек подобен детям, которые, по словам апостола Павла, «колеблются и увлекаются всяким ветром учения» (Ефес. 4:14). Он «подобен морской волне, ветром поднимаемой и развеваемой», – вторит Павлу Иаков.

– Человек с двоящимися мыслями нетвёрд во всех путях своих

(Иак. 1:6-8).

Очень опасно то, что, как у беспомощного младенца, о котором Павел говорит в Послании к евреям, его «чувства» не приучены навыком к «различению добра и зла» (Евр. 5:13, 14). Не развив богоданной способности к самостоятельному решению, он вредит средоточию своей мысли, тому месту, где Дух Истины совершает самую важную работу.

Такой человек нетвёрд, и на него нельзя положиться, как на доброго друга. Итак, действуем ли мы вопреки своим убеждениям или вообще так и не сумели их сформировать, – в любом случае в конце концов за нашу беспечность мы платим очень дорого.

Грех Моисея

Незадолго до того как народ Израилев перешёл Иордан и вступил в Ханаан, добрый друг Бога Моисей совершил столь тяжкий грех, что Господь не позволил ему вместе со всеми войти в Обетованную Землю.

Не имея воды, народ снова начал роптать. «Для чего вывели нас из Египта, чтобы привести нас на это негодное место?» – жаловались израильтяне. Не зная, что делать, Моисей и Аарон обратились к Богу. «И сказал Господь Моисею, говоря: «Возьми жезл и собери общество, ты и Аарон, брат твой, и скажите в глазах их скале, и она даст из себя воду».

Моисей и Аарон собрали общество, однако Моисей не последовал Божиему наставлению до конца. Он принял слишком близко к сердцу неблагодарный ропот толпы.

– Послушайте, непокорные, – гневно воскликнул он, – разве нам из этой скалы известь для вас воду? Затем поднял руку и дважды ударил в скалу жезлом. Хлынула вода, и люди и скот начали пить её. «И сказал Господь Моисею и Аарону: «За то, что вы не поверили Мне, чтоб явить святость Мою пред очами сынов Израилевых, не введёте вы народа сего в землю, которую Я даю ему» (Числ. 20:8-12).

Моисей умолял Бога изменить решение. «Дай мне перейти и увидеть ту добрую землю, которая за Иорданом», – просил он, и просил так долго, что Господь в конце концов ясно сказал Своему старому другу: «Полно тебе, впредь не говори Мне более об этом» (Втор. 3:23-26).

Когда же Моисей взошёл на гору Нево, дабы умереть на ней, Господь напомнил ему о том, в чём заключалось прегрешение, совершённое им и Аароном, – прегрешение столь тяжкое, что оно оправданно сводило на нет всю награду, честно заработанную за сорок лет преданного служения. Интересно, что чувствовал Моисей, когда для грядущих поколений записывал всё случившееся.

«За то, что вы согрешили против Меня среди сынов Израилевых... что не явили святости Моей среди сынов Израилевых» (Втор. 32:51).

Стремясь оградить имя Божие от поношения, Моисей повёл себя не так, как всегда. Вспомним, как он уверял народ, что ему не надо бояться Бога, вспомним, как однажды он даже с отвагой советовал Богу не рисковать Своим именем в глазах людей.

Теперь же он сам нанёс вред этому имени. Он «согрешил» (буквально: «надломил веру»), помешав Богу явить Себя людям так, как Он хотел это сделать в тот день.

Дойдя до пределов Ханаана, народ вступил в полосу многочисленных опасностей, и теперь, чтобы выжить, надо было доверять Богу полностью. Однако люди были настроены враждебно и настороженно. Что надо было сделать Богу, чтобы их умонастроение изменилось и они почувствовали, что Он не оставляет их?

Много лет спустя Павел скажет, что к покаянию ведет благость Божия (Рим. 2:4; 10:17). В тот день Бог решил дать этому недостойному народу столько воды, сколько ему было нужно. Он не разгневался. Никого не осудил. Никого не наказал. Он просто сделал так, что открылся долгожданный источник воды.

Люди, наверное, были бы тронуты таким оборотом дела, однако Моисей

помешал в полной мере совершиться тому, к чему стремился Бог. Его гнев и нетерпение способствовали обратному. Несколько лет назад люди просили Моисея, чтобы он был их посредником, чтобы стал между ними и гневом Божиим и от имени Бога говорил к ним. Ведь если даже он, кроткий Моисей, так разгневался на них, то Божий гнев, наверное, просто не знает пределов.

Когда же все узнали, что Господь не разрешил Моисею войти в Ханаан,

наказание, вероятно, показалось слишком суровым. Наверное, они спрашивали друг у друга: «Интересно, что же такое сделал старик?

И почему он не принесёт жертву и не попросит прощения? Быть может, тогда Господь и пустил бы его вслед за всеми».

Но Бог уже простил Своего старого друга. Моисей, наверное, приходил в ужас от того, что он сделал, и я представляю, как он кричит: «Господи, прости меня за то, что я повредил Тебе, но, Господи, быть может, мы всё-таки по-прежнему останемся друзьями?»

Господь знал, что столь строгое отношение к своему другу не будет

чрезмерным испытанием для их дружбы. Он знал, что Моисей – его друг, а друг поймёт. Он всем показал, что для друзей нет ничего хуже, чем навредить другу.

Для духовного вождя самый страшный грех – исказить истину о Боге.

Когда Моисей умирал, Господь был с ним на горе Нево (Втор. 34:1-6), и Он же лицом к лицу разговаривал с ним на горе Фавор (Мат. 17:3; Map. 9:4; Лук. 9:30). Бог и Моисей по-прежнему добрые друзья.

Грех как нарушение закона

Мысль о том, что грех надо рассматривать как нарушение веры и утрату

доверия, не очень занимает рабов, тех рабов, о которых Иисус говорит в Иоан. 15:15.

Он поясняет Своим ученикам, что «раб не знает, что делает господин его». Рабы считают, что это вовсе не их дело – знать о том, что делает господин. Их долг – делать то, что им сказано, и исполнять правила независимо от того, согласны они с ними или нет.

Христиане, которые мыслят и действуют как эти рабы, озабочены тем, каковы их, так сказать, правовые отношения с Богом и Господином, как угодить Ему и избежать возможных неприятностей. Грех они рассматривают прежде всего как нарушение правил.

Они больше думают о том, что, совершив какое-либо прегрешение, навлекут на себя Божий гнев и с точки зрения закона окажутся в весьма неприятном положении. До тех пор, пока ничего не сделано для того, чтобы искупить вину, над ними тяготеет наказание за нарушение закона. Даже за малейшее нарушение правил налагается мучительная казнь, а, быть может, и вечная мука.

Некоторые из духовных рабов настолько привыкли к такому пониманию взаимоотношений с Богом, что, во имя справедливости, которую толкуют по-своему, с жаром защищают это понимание.

Они готовы согласиться, что в цивилизованном законодательстве

справедливостью никогда нельзя оправдать пытку. Но если речь заходит о Божием правлении?

– Кто вы такой, – спрашивает раб, – чтобы пытаться узнать неисповедимые пути Божии? Если вы добрый и верный раб, склоните голову и верьте. То, что нам кажется ужасным со стороны, на самом деле не только проявление справедливости, но и любви.

Я сам слышал, как один человек говорил об этом. Он был тем, кого с уверенностью можно назвать «добрым и верным рабом».

«По закону, по справедливости, по святости Своего характера и правления Бог не только должен уничтожить тех, кто противится Его воле, но прежде всего как следует наказать их, причём наказать ровно настолько, сколько сочтёт необходимым».

Когда я спросил его, как он совмещает столь бесчеловечное наказание с

любовью, ответ был таков: «Вы не верите в Писания? В Библии сказано, что Бог есть любовь, то есть даже если то, что делает Бог, кажется нам бессмысленным, оно всё равно должно свидетельствовать о Его любви». Такие слова снова напомнили мне о пресловутом лозунге: «Так сказал Бог! Я верю в это, и мне всё ясно!»

«Ваш Бог слишком добр»

Иногда я слышал, как рабы обвиняли друзей в том, что у них нет обострённого чувства справедливости. Они не признают справедливого и принципиального наказания. Их Бог просто слишком слаб и добр. Я слышал, как один раб сказал: «Вы делаете из Бога сладкую конфетку!»

Однако истина как раз в обратном. У друзей есть острое чувство праведности – таков буквальный смысл греческого слова, которое часто переводится как «справедливость».

Друзья преклоняются перед Божией праведностью и хотели бы уподобиться Господу. Однако делать то, что праведно, вне всякого сомнения означает делать то, что справедливо. Рабы же тяготеют к осмыслению справедливости в категориях награды и наказания.

– Я люблю думать о том, что однажды Бог воздаст всем, кто так сильно мне навредил, – говорил один христианин. «Нет, – добавлял он, – вы понимаете, конечно, что я не жажду мести. Я прошу только о справедливости».

Недавно к казни на электрическом стуле был приговорён один убийца, отличавшийся невероятной жестокостью. Наступил час исполнения приговора, и вокруг тюрьмы собралась толпа. Слышно было, как некоторые весьма набожные люди кричали: «Гори, Банди, гори!»

Впоследствии кое-кто из них остался недоволен: Банди горел совсем недолго.

Однако потом они утешились мыслью, что однажды, по воле Божией, справедливость восторжествует во всей своей полноте, и Банди будет гореть вечно.

Уничтожение не научит

Друзья осознают необходимость наказания. Они знают, что Бог наказывает тех, кого любит. Наказание исправляет и наставляет, и друзья готовы принять его, если в этом есть необходимость. И, принимая, они не досадуют, как это склонны делать рабы. Они знают, что Бог всегда наказывает их для их же блага. «Благодарю Тебя, Боже, мне это было необходимо», – таков благодарный ответ друга.

Однако уничтожение – не воспитание. Уничтожение ничему не научит

казнённого. И ничему не научит мучительное продление казни, ведь с жизнью покончено.

Но, быть может, Бог продлевает страдание, чтобы тем самым что-то сказать другим? Но как вы думаете, стали бы святые, пребывая вместе с Богом в Его царстве и глядя на агонию погибших, говорить своему небесному Отцу нечто подобное: «Благодарим Тебя, Боже, нам надо было видеть это. Справедливость требует, чтобы они были так наказаны, а нам надо было видеть, как это произойдёт. И, кроме того, если Ты так обходишься с грешниками, то можешь быть уверен, что мы будем послушны всю вечность сполна!»

Такое послушание проистекает из страха, это послушание дрожащих рабов, которые просто делают то, что им сказано. Здесь нет столь желанного для Бога свободного сотрудничества понимающих друг друга друзей. И как вы думаете, что сказали бы Божии друзья, глядя как умирают грешники?

Рабский взгляд на спасение

По-своему понимая грех и налагаемое Богом наказание, рабы видят в спасении милосердное божественное вмешательство, благодаря которому их юридическая вина будет как-то заглажена и в итоге они смогут избежать казни.

Раба не очень интересует, каким образом смерть кого-то другого, невиновного, делает это возможным. Он хочет знать лишь одно: удовлетворён ли его Господин и смягчился ли его праведный гнев хоть в какой-то степени, получил ли он какое-то «умилостивление».

Особые слова

Вы знаете смысл слова «умилостивление»? Много лет назад моя старшая дочь, придя домой после занятий в библейском классе, стала повторять стих, который в очередной раз надо было заучить наизусть. Это был 25-й стих 3-й главы Послания к римлянам из Библии короля Иакова.

– Которого Бог предложил в жертву умиластивления в крови Его чрез веру, – начала она.

– Не «умиластивления», а «умилостивления», – вмешался я.

– Нет, папа, – безапелляционно заявила Лорра, – учитель сказал

«умиластивление».

– Допустим, – согласился я, – но тогда скажи мне, что означает это

«умиластивление»?

– Ох, папа, нам вовсе не обязательно это знать, нам просто надо выучить стих, и мы получим «отлично».

Всё это напомнило мне рассказ о женщине, сказавшей своему пастору, что в Библии есть одно слово, которое особым образом вдохновляет её.

– И какое же это слово? – поинтересовался пастор.

– О, – с воодушевлением ответила она, и глаза её загорелись, – это чудесное слово Месопотамия.

Раб, по-своему понимает грех и спасение, и одной из характерных

особенностей является то, что, говоря о таких вещах, он часто использует слова и фразы, которые друзьям кажутся «тёмными речами». Я имею ввиду «оправдание», «освящение», «искупление» и, конечно, «умилостивление».

Библейские писатели никогда не прибегали к таким словам. Даже Павел никогда не употреблял слова «оправдание», с которым так часто связывают его имя. Павел писал свои послания на греческом.

С греческого можно сделать более простые в смысловом отношении переводы, нежели те, которые мы иногда встречаем. Последние переводы Библии на многие языки мира прошли долгий

путь, чтобы сделать её более доступной и понятной.

Священные фразы

Столь известные давние выражения как «омытый кровью», «сила, явленная в крови», «облачённый праведностью», «воспринятый в Возлюбленном», «спасённый кровию Агнца» и многие другие можно отнести к «тёмным речам». Я ни в коем случае не хочу сказать, что сокрытый в них смысл не имеет большого значения. Однако, что же означают эти фразы?

Ребенок только что поранил колено, у него сочится кровь. Его мать смывает эту кровь. Попытайтесь объяснить ему, что значит «омытый кровью Агнца».

Объясните ему, что значит грех и спасение, и вы увидите, каким серьёзным испытанием это окажется для нашего собственного понимания. На одном из библейских занятий я попросил студента-медика объяснить, почему, с его точки зрения, Иисус должен был умереть. Ни минуты не колеблясь, он ответил знаменитой цитатой из Послания к евреям: «Потому что без пролития крови не бывает прощения» (Евр. 9:22). И снова сел как ни в чем не бывало.

– Однако не означает ли это, – спросил я, – что, если бы кровь не пролилась, Бог не смог бы простить грешников?

– Почему вы не принимаете Библию так, как она есть? – слегка

разволновавшись, ответил он вопросом на мой вопрос. «Кто заставляет вас всё путать этими бесконечными поисками смысла?»

Но разве не так говорят и рабы?

Так считают друзья

Друзья Бога не слишком озабочены тем, какова их репутация с точки зрения закона, однако это вовсе не означает, что они легкомысленно относятся ко греху.

Верно как раз обратное! Если рабы озабочены тем, как бы не нарушить правил, друзей беспокоит всё то, что может подорвать доверие и нанести вред их отношениям с Богом. Больше всего их тревожит всё то, что так или иначе может представить Его в ложном свете – независимо от того, объясняет ли какой-нибудь закон подробности исследуемой ситуации или нет.

Друзья понимают спасение как исцеление от того вреда, который был нанесён грехом. Если этот вред не был преодолён исцелением, его последствия становятся роковыми. Если продолжать вести жизнь, лишённую какого-либо чувства ответственности и чётких ориентиров, можно полностью утратить способность доверять и самому стать человеком, не заслуживающим никакого доверия.

Для рабов самая большая опасность греха заключается в том, что он

порождает Божий гнев. Для друзей самая большая опасность греха заключается в том, что он делает с грешником. Упорство в грехе равносильно самоубийству.

Грех как яд

Если вам необходимо хранить в доме сильный яд, куда вы его поставите? Туда, где ваши дети сразу же его обнаружат, или на самую высокую полку в вашем гараже?

– Ни в коем случае не прикасайтесь к этому яду, – скажете вы детям, – даже к этой полке не подходите. Если не послушаетесь, я вас строго накажу.

Спустя некоторое время раздается страшный грохот. Вы бросаетесь в гараж: на полу ваш сын, рядом разбитая бутылка.

Что вы ему сделаете? Да, он вас не послушал. Но хоть на миг придёт ли вам в голову, что за совершёный им грех его надо приговорить к смерти? Ведь он и так уже умирает.

Вы знаете, что яд быстродействующий. У вас мало времени. На что вы

потратите драгоценные минуты? Будете бранить его за то, что он ослушался? Будете настаивать, чтобы он покаялся и сказал вам, что сожалеет о случившемся? Но разве ваше прощение убережет его от смерти?

Вы бежите за противоядием, но сын отказывается от него, и вы со скорбью видите, как он умирает.

Что привело его к смерти? Вы любили его. Вы его простили. Вы хотели дать ему противоядие. Но он всё-таки умер.

Друзья не рассматривают грех с точки зрения нарушения закона. Они смотрят на него, как на яд. И Божий план спасения они понимают как противоядие, предлагаемое Богом.

Но если мы отказываемся от него? Что происходит с теми, кто отвергает

спасение?

ЧЕСТНОСТЬ ДРУГА

Пророк Осия начинает свою книгу с рассказа о том, как Господь попросил его сделать нечто, с его точки зрения почти невероятное. Бог сказал, чтобы он взял в жены женщину, склонную к блуду. Даже если она и не блудодействовала, Он знал, что вскоре это вполне может случиться.

Следует отметить, что Бог не рассматривал такое повеление как естественный закон, распространяющийся на повседневную жизнь. Оно не содержало столь явного, очевидного смысла, чтобы всегда исполнять его, даже если Бог никогда и не просил об этом снова.

Эта заповедь была дана лишь однажды, подобно той, которая была дана

Аврааму. Бог хотел сказать Своему народу нечто очень важное, и поэтому Он просил Своего друга Осию не только донести эту весть, но и самому продемонстрировать её смысл.

Очевидно, Осия очень хорошо знал Бога, и поэтому он не ослушался Его

повеления и взял в жены Гомерь. Она родила троих детей. По всей видимости только один из них был ребенком Осии. Вскоре она покинула его, уйдя к своим любовникам.

– Господи, – мог сказать Осия, – теперь, наверное, я больше не нужен Тебе, я сделал всё, что Ты хотел.

– Нет, Осия, самое главное ещё впереди. Иди и отыщи свою жену. Возьми с собой денег, чтобы выкупить её в случае необходимости. А когда найдёшь, уговори, чтобы она вернулась домой и отныне стала твоей верной женой.

И Осия пошёл её искать. Я представляю, как он ходил туда-сюда, спрашивая: «Гомерь не видели?»

Наконец он её нашёл. Что бы вы сказали своей жене, окажись вы на его месте?

Если бы вы любили её, то осудили бы за то, что она сделала? Быть может, вы схватили бы её и потащили домой? И как вы думаете, после этого она захотела бы жить с вами? Но если бы она наотрез отказалась возвращаться, вы оставили бы уговоры и отпустили её?

Или в порыве чувства вы, быть может, сказали бы ей что-нибудь кроме:

«Пожалуйста, вернись»?

– Ты действительно хочешь, чтобы я вернулась?

– Да. (Или, может быть, только кивок и слезы). Мы не знаем, что сделал Осия, но Гомерь вернулась к нему.

Развращение народа

История с пророком и его женой свидетельствует об отношениях между Богом и утратившим верность народом. В течение долгого времени Бог уговаривал мятежный Израиль вернуться на прежний путь, снова довериться Ему и самому стать народом, достойным доверия. Они были детьми Его лучшего друга Авраама, однако несмотря на это они надругались над Его любовью, с презрением отвергая всякую попытку сближения с Его стороны.

Веру не завоюешь силой, и, скорбя, Бог предоставил их самих себе. Однако без Его покровительства последствия могли быть плачевными.

С горестью Господь вспоминает, как протекли долгие века неоправдавшейся любви.

«Когда Израиль был юн, Я любил его и из Египта вызвал сына Моего.

Звал их, а они уходили прочь от лица Моего, приносили жертву Валам и кадили истуканам. Я Сам приучил Ефрема ходить, носил его на руках Своих, а они не сознавали, что Я врачевал их.

Узами человеческими влёк Я их, узами любви, и был для них как бы поднимающий ярмо с челюстей их, и ласково подкладывал пищу им.

Не возвратится он в Египет, но Ассур – он будет царём его, потому что они

не захотели обратиться ко Мне. И падёт меч на города его, и истребит затворы его, и пожрёт их за умыслы их. Народ Мой закоснел в отпадении от Меня, и хотя призывают его к горнему, он не возвышается единодушно.

Как поступлю с тобою Ефрем? Как предам тебя, Израиль? Поступлю ли с

тобою, как с Адамою, сделаю ли тебе, что Севоиму?

Повернулось во Мне сердце Моё, возгорелась вся жалость Моя!» (Осия 11:1-8).

Первые две строки 8-го стиха можно перевести и так:

«Как, о, как Я оставлю тебя Ефрем! Как предам тебя, Израиль!»

Читал ли Павел пророка Осию?

Будучи хорошо образованным иудеем, апостол Павел часто читал сочинения Осии. Интересно, что он чувствовал, когда читал, как Бог поступает с теми, кто отвергает Его? Быть может, вспомнив об этом ветхозаветнем отрывке, он ещё больше растревожил свою совесть, когда, направляясь в Дамаск, собирался гнать тех, кто, по его мнению, отвергал Бога.

Так или иначе, но когда пришла пора ему самому писать об этом, он в начале своего Послания к римлянам три раза упомянул о том, что Господь «предал» тех, кому Он не смог донести истину.

«Ибо открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду

человеков, подавляющих истину неправдою. Ибо, что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им. Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира чрез рассматривание творений видимы, так что они безответны. Но как они, познавши Бога, не прославили Его как Бога и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих и омрачилось несмысленное их сердце.

Называя себя мудрыми, обезумели и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся.

То и предал их Бог в похотях сердец их нечистоте, так что они сквернили

сами свои тела. Они заменили истину Божию ложью и поклонялись и служили твари вместо Творца...

Потому предал их Бог постыдным страстям... И как они не заботились

иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму – делать непотребства» (Рим. 1:18-28).

Этот отрывок вполне согласуется с той мыслью о Боге, согласно которой Он хочет, чтобы мы, будучи Его друзьями, любили Его и были Его соработниками.

Обратите внимание: речь не идёт о том, что Бог, омрачая сердца людей, тем самым наказывает их. Омрачение и очерствение их сердец явилось естественным результатом того, что они «подавляли истину неправдою». Они «заменили истину Божию ложью» и даже начали поклоняться животным. В те времена некоторые из них поклонялись жукам и крокодилам!

Однако поскольку известно, что мы уподобляемся тому, чему поклоняемся, представьте себе, к чему нас приведёт поклонение жуку. Представьте, что дети молились бы так: «Дорогой Господь, наш Жук, благослови маму, благослови папу и помоги нам ещё больше походить на тебя».

В самом начале приведённого отрывка Павел говорит о Божием гневе. Обратите внимание, как Бог являет Свой гнев, и вы увидите, что он отличен от гнева человека. Павел согласен с Осией: тем, кто отвергает Его, Господь являет Свою любовь, указывает на Своё разочарование и затем, скорбя, предоставляет их самим себе.

Если люди упрямо отвергают Бога и истину, что остаётся делать кроме как

предоставить их неизбежным последствиям своего недомыслия и мятежа?

Однако насколько тяжелы последствия такого решения? Бывают ли они роковыми и если да, то почему?

Виноват ли врач?

Представьте, что вы на приёме у врача. Он – признанный авторитет в том, что касается именно вашей болезни. И вот он даёт вам специальное лекарство, а вы какое-то время колеблетесь.

– Доктор, – обращаетесь вы к нему, и в вашем голосе слышится тревога, – что вы делаете с теми пациентами, которые не хотят принимать лекарство?

– Почему у вас такой тревожный вид, – спрашивает он. – И что вы имеете в виду, когда говорите «что вы делаете»? Наверное, вы слышали какие-то разговоры о том, как я лечу своих пациентов?

– Да, доктор, и должен признаться, что меня это немного обеспокоило. Есть один врач, по всей видимости, не из ваших друзей, так вот он говорит, что вы...

Вы не решаетесь продолжать, однако, похоже, что этот врач хорошо знает своё дело, и к тому же у него такое доброе лицо. Он просит вас продолжать.

– Я, собственно, собирался вам сказать, есть люди, которые говорят, что, если ваши пациенты не хотят принимать лекарство, вы сурово их наказываете. Вы мучаете их. И даже убиваете. Они говорят, что вы делаете это для того, чтобы другие пациенты не отваживались отнимать у вас ваше драгоценное время. И мне кажется, это заставляет их проворнее оплачивать счёт.

– Но тогда почему же вы пришли ко мне?

– Ну, я был у многих, но никто не смог мне помочь. Я слышал, что вы весьма успешно лечите такую болезнь, и потому решил посмотреть, стоит ли рисковать.

Доктор вполне понимает вас. «Скажу вам только одно: примите лекарство. И я хочу, чтобы вы принимали его строго по рецепту. Ваше состояние столь серьёзно, что если вы не позволите мне помочь вам, вы долго не проживёте».

Доктора не убивают пациентов, которые не слушают их, однако иногда им приходится наблюдать, как те умирают. Иногда плачут и доктора.

Бывает, случается так, что умирающим оказывается ребенок врача. Как отец и как врач он изо всех сил пытается уговорить своего сына изменить губительный образ жизни. Однако непокорное чадо упорно отказывается, и любящему отцу ничего не остаётся как оставить его в покое. И отныне отец-врач может только одно: стоять у постели своего ребенка и смотреть, как он умирает.

Доверяя небесному врачу

Бог явил Себя как наш небесный Отец и Врачеватель. Во время Своего

земного служения Иисус значительную часть времени посвятил исцелению больных. У Него было очень мало времени для того, чтобы исполнить Своё предназначение. Но тогда почему же Он не уделял проповеди большего времени?

Из всех шестидесяти шести библейских книг мы видим, что Бог стремится не только объяснить, но и показать. Когда Христос исцелял всех людей без различия, то как это свидетельствовало об Отце и о том, как Бог относится к грешникам?

Ведь некоторые из них никогда не отблагодарили Его, а другие впоследствии даже стали врагами.

Иисус пришёл не для того, чтобы засвидетельствовать о Боге как о Боге

уничтожающем. И Бог неизменен. В конце концов заблудшие встретятся с Господом лицом к лицу. И Он всё же остался их врачом, который хочет облегчить их жизнь.

Но тогда почему Библия говорит о заблудших грешниках как о существах

погибающих? Потому что они не хотели слушать. Они не хотели принимать лекарство. Они не следовали предписаниям Врача. И что мог сделать небесный Врач, кроме как предоставить их последствиям своего же поведения?

Но почему они должны были идти к врачу, которому не доверяли? Доверились бы вы доктору, зная, что он легкомысленен в том, что касается истины? Доверили бы вы свою жизнь тому, о ком говорят что он гневен в общении с пациентами и даже угрожает им насилием?

С тех пор как дьявол оболгал Бога в райском саду, Господь страдал от той

молвы, которая представляла Его грозным и безжалостным. Даже те, кто причисляют себя к Его друзьям, нередко говорят, что Он суров и своеволен. И поэтому Отец понимает, почему столь многие Его дети не приходят к Нему или идут к другим целителям.

Потому и Иисус, прежде чем взойти на Голгофу, дабы ответить, к чему в конце концов приводит грех, некоторое время жил среди нас. Он хотел, чтобы мы поняли, что Тот, Кто после многочисленных попыток примирения всё-таки вынужден оставить некоторых Своих детей, на самом деле есть не кто иной как Врач и Друг, достойный всяческого доверия.

Своим вниманием и любовью к детям Христос показал, сколь безмерна любовь Отца. Ученикам казалось, что Спаситель слишком занят, чтобы тратить время на мальчиков и девочек, однако Иисус сказал: «Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне» (Мф. 19:14).

Принимая каждого с глубоким почтением и пониманием (даже тогда, когда в ответ нередко встречал неприязнь и презрение), Господь показал, сколь безмерно терпение Отца. Однажды ученики сказали Ему, что они готовы просить огонь с неба для уничтожения всех, отвергших Его любовь. Но Христос не одобрил их эгоистичное нетерпение, и сказал, что пришёл не губить, а спасать (Лук. 9:51-55; 19:10).

Иисус хотел, чтобы мы поняли, что Отцу важна любая подробность нашей

жизни. Когда дочь Иаира воскресла, и все вокруг пришли в большое волнение, именно Христос позаботился о том, чтобы ей дали есть (Лук. 8:49-56).

Высшее свидетельство

Когда наступил конец неповторимой земной жизни Иисуса, Он явил высшее свидетельство того, каков Бог. В четверг вечером стража взяла Его. Суд был незаконным. Обвинение ложным. Он подвергся грубым оскорблениям, но Он ни разу не разгневался.

Дважды Его жестоко били. Всю ночь Ему не давали спать и есть. Испытал ли Он хоть какое-то раздражение? Ни на одну минуту.

Люди забавлялись, ударяя по Его израненной голове. Они высмеивали тайну Его рождения, говоря, что Он – незаконнорожденный. Они даже плевали Ему в лицо. Пришёл ли конец Его терпению? Разгневался ли Он на Своих мучителей?

Нет и нет.

И даже когда они пригвоздили Его ко кресту, Он сказал: «Отче, прости им, ибо не знают, что делают».

Поскольку Иисус просил Своего Отца простить Его мучителей, было ясно, что Сам Он уже простил их. Никто из них не просил об этом. Никто не молил Христа о прощении. Но, так или иначе, – Иисус простил их, а ведь Он – тоже Бог. (Поправочка, не «…тоже Бог», а Его слова, дела на и вся жизнь, была выражением внутренней сущности Бога, потому что Иисус проживая на земле такую же человеческую жизнь как и все, познал Бога как Отца, понял Его характер, Его сущность, и доверился Ему полностью, так что все слова Христа, все дела, взгляд, чувства и мысли, были точным отражением и выражением Бога, Которому, верил Христос. Деян.10:38 как Бог Духом Святым и силою помазал Иисуса из Назарета, и Он ходил, благотворя и исцеляя всех, обладаемых диаволом, потому что Бог был с Ним.

Христос имел в Себе такую любовь, которая прощала даже врагов, только потому, что Он познал эту любовь в Отце, увидел, что Бог имеет эту любовь, и впустил её в Своё сердце. Иоан.5:19 На это Иисус сказал: истинно, истинно говорю вам: Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего: ибо, что творит Он, то и Сын творит также. 20 Ибо Отец любит Сына и показывает Ему все, что творит Сам; и покажет Ему дела больше сих, так что вы удивитесь. Вот вскоре человечество у креста и удивилось, что Бог такой любовью любит грешников, что самое жестокое и несправедливое преступление, против Того, Кто был послан Богом что бы спасти их, не смогло ожесточить Бога, и побудить Его разлюбить людей и воздать им справедливой ненавистью и возмездием. И молитва Христа о прощении грешников, говорит только о том, что именно Сам Бог, и побуждал Христа сказать эти слова, и дал Ему эту любовь, чтобы явить всем, каков же на самом деле наш Отец!).

Иисус говорил Своим ученикам, что Ему вовсе не обязательно молиться за них перед Отцом, потому что Отец, так же как и Он, любит их и прощает. И если бы на кресте висел не Сын Божий, а Отец, то Он, подобно Сыну, простил бы Своих мучителей, даже если никто не просил бы за них.

Обратившийся разбойник

Вместе с Господом были распяты два преступника, один слева от Него, а

другой справа. Они были бандитами, грабителями. В Библии они названы разбойниками, и поэтому многие привыкли говорить о «разбойнике на кресте».

Поначалу оба разбойника тоже стали насмехаться над Иисусом, однако потом один сказал другому: «Мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал». Он взглянул на надпись на кресте Иисуса: там на еврейском, латинском и греческом было написано «Сей есть Царь Иудейский».

А потом Иисус услышал слова, которые, вероятно, хоть на миг облегчили боль и придали сил. «Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твоё», – сказал разбойник.

Что заставило его произнести эти слова? Быть может, он слышал, как Христос просил Отца о прощении Своих безжалостных мучителей? Разбойник знал, каков он и, быть может, ему хотелось узнать, где он окажется после смерти. В таком случае лучше всего ему было оказаться в царстве этого всепрощающего Царя.

– Иисус, – проносилось у него в голове, – если ты действительно обретёшь Свое царство, позволь и мне быть там.

Затем Иисус увидел у креста Свою мать. Изнемогая от неописуемой боли и ни на минуту не переставая думать о том, во имя чего Он страдает, Сын Божий тем не менее сумел позаботиться о ней.

Рядом стоял Иоанн. «Присмотри за Моей