ГЛАВА 19. Поток уходит под землю

Ежели кто-нибудь отстаива­ет пресловутое предсуи^ествова-ние душ и будет утверждать чу­довищное возрождение, что яв­ляется его следствием: да будет тому анафема.

Анафема, Решения Пятого Вселенского Собора*

ТРИ СОТНИ МОНАХОВ ПОКОРНО НАБЛЮДАЛИ, КАК солдаты императора бросали факелы в их кельи. Книги — единственно ценное, чем они обладали, — уже тлели, грудой сваленные у их ног.

Время действия — 400 год, место — Египет, который снова оказался в центре битвы идей. Феофил, епископ Александрии, ополчился на монахов-пустынников, быв­ших последователями учения Оригена, и ворвался, со­провождаемый имперскими солдатами, в их общину в Нитрии к северу от Александрии.

Пастыри их были уже изгнаны. А теперь солдаты подожгли библиотеку и кельи и отправили оставшиеся три сотни монахов в ссылку. Им было запрещено вновь организовывать свое поселение где бы то ни было, и подчиняясь силе, они рассеялись в разных направлениях. Настало время второго раунда битвы против Оригена и его идей.

Как мы увидим, с пятого по шестой век церковь неоднократно выносила приговор учению Оригена. Но его идеи продолжали всплывать вновь и вновь, пока против них не выступил император Юстиниан.

После императора Константина и Никейского Собора труды Оригена продолжали пользоваться популярностью у тех, кто искал разъяснений о природе Христа, судьбе души и характере воскресения. Некоторые из наиболее образованных монахов приняли идеи Оригена и исполь­зовали их в мистических практиках, имея целью едине­ние с Богом. Церковная иерархия терпимо относилась к этим практикам, их одобрял даже епископ Феофил.

Но ближе к концу четвертого столетия ортодоксальные богословы снова начали нападать на Оригена. Особо труд­но им было примириться с учением Оригена о природе Бо­га и Христа, о воскресении и предсуществовании души.

Их критика, зачастую основанная на невежестве и неадекватном понимании, получила одобрение власть предержащих и привела к тому, что церковь отвергла и уче­ние Оригена, и идею реинкарнации. Как мы увидим, стремление церкви привлечь необразованные массы взя­ло верх над взвешенной логикой Оригена.

Происшедшее в нитрийской пустыни было спровоцировано Епифанием (ок. 315 — 403 гг.), епископом Сала-мина на Кипре. Он был главным противником учения Оригена, в котором усматривал основы арианства. Его нападки на “ересь” Оригена отличались недобросовест­ностью и носили подстрекательский характер. (Перу Епифания также принадлежали некоторые из наиболее ядовитых и неправдоподобных обвинений, которые ко­гда-либо выдвигались против гностиков).

Для своих нападок на Оригена он припас самый сильный полемический яд, объявив, что тот отрицал воскресение плоти. Однако, как продемонстрировал ис­следователь Ион Дехау, Епифаний не только не понимал идей Оригена, но и не вникал в них. Тем не менее он смог убедить церковь в том, что воззрения Оригена не­ понимания [священных текстов]. В результате через пол­тора века на основании написанного Епифанием учение Оригена будет предано анафеме.²

Епифаний был тем камнем, брошенным в тихий пруд, от которого пошли круги дебатов от Палестины до Египта и Константинополя. Множество доводов сфор­мулировал Иероним, современник Епифания. Иероним порой вел себя неподобающим святому образом, напри­мер, называя одного из своих оппонентов Грюннием Ко-рокоттой Порцеллием — “жирным хряком”.

Как и во времена Оригена, произошло разделение на тех, кто воспринимал Писание буквально, и тех, кто ви­дел в нем аллегорию. Епифаний и Иероним были “буквалистами”, подобно отцам церкви Иренею и Тер-туллиану. Епифаний настаивал на том, что Сотворение мира произошло именно так, как оно описано, и что Эдем имеет определенное географическое положение.⁴ Мефодий Олимпийский, еще один анти-оригенист, рас­полагал Эдем у истоков Тигра и Евфрата.⁵

Иероним считал, будто воскресшие тела будут состо­ять из плоти и крови и даже иметь гениталии, которые, однако, в будущем не понадобятся. Последователи же Оригена считали, что воскресшие тела будут духовными. Последовательницы его учения, выступая против Иеро-нима, хлопали себя по груди, животу и бедрам, вопро­шая: “И это несчастное, слабое тело должно воскрес­нуть? Ежели нам суждено уподобиться ангелам, то и ес­тество наше станет ангельским!”⁶

Полемика по учению Оригена коснулась и монасты­рей в египетской глуши, в особенности в Нитрии, где нашли приют около пяти тысяч монахов. В Египте было два типа монахов: простые и необразованные, состав­лявшие большинство, и оригенисты— образованное меньшинство.

Полемика сосредоточилась на вопросе о том, имеет ли Бог видимое и осязаемое тело. Монахи-простецы по­лагали, что имеет. Оригенисты же считали Бога невиди­мым и трансцендентным. Первая категория монахов не могла постичь мистические рассуждения Оригена о при­роде Бога.

В 399 году епископ Феофил написал письмо, в ко­тором отстаивал позицию Оригена. В ответ на это толпы монахов-простецов устремились в Александ­рию, устраивая уличные беспорядки и даже угрожая Феофилу смертью.

Епископ не замедлил взять свои слова обратно, объя­вив, что, наконец, он понял — у Бога действительно есть тело. “Увидев вас, узрел я лик Божий”.⁷ Внезапный де­марш Феофила повлек за собой серию событий, которые привели к преданию Оригена анафеме и сожжению нит-рийской обители.

В начале 400 года Феофил созвал в Александрии Со­бор, который вынес приговор произведениям Оригена. В Риме Папа сделал то же самое, побуждая и остальных епископов последовать его примеру. Таким образом Феофил смог призвать на помощь имперские войска, чтобы предать огню кельи оригенистов, а их самих от­править в изгнание. Казалось, что дебаты по поводу Оригена закончились победой Епифания, Иеронима и монахов-простецов.

Тем не менее в пятом веке тайная жизнь учения Ори­гена продолжалась в монастырях Верхнего Египта. Даже Феофил продолжал почитывать труды Оригена, заявляя о своей способности отделить розы от шипов.⁸

“Поступи с другими так... ”

Ополчиться на последователей Оригена Феофила побудила политика, проводимая императором Феодосием I. Феодосии (годы правления 379 — 395) был первым по­сле Константина императором, который ревностно про­водил в жизнь решения Нисинского Собора. Он издал указы против арианства и других “ересей”.

Под властью Феодосия христиане, столько лет подвергавшиеся преследованиям, из гонимых превратились в гонителей. Бог, созданный по образу человека, оказал­ся крайне нетерпимым. Ортодоксальные христиане применяли предусмотренные законом санкции и насилие по отношению ко всем еретикам (включая гностиков и оригенистов), язычникам и евреям. В подобной обстановке было небезопасно исповедовать идеи внутренней божественности и стремиться к единству с Богом.

Возможно, именно во времена правления Феодосия были захоронены манускрипты Наг-Хаммади, — скорее всего, монахами-оригенистами. Несмотря на то, что по­следователи Оригена не были явными гностиками, они симпатизировали гностической точке зрения и могли спрятать книги, когда те стали жечь им руки.⁹

Феодосии издал также эдикты против политеизма, и христиане восприняли это как официальное разрешение начать нападки на язычников, включая и приверженцев мистериальных религий. Так епископ Феофил получил возможность спровоцировать разрушение толпой вели­кого александрийского символа язычества — мистериального храма бога Сераписа. Громадная статуя Сераписа, шестьсот лет вдохновлявшая верующих, была раско­лота. Толпа разорила по меньшей мере одну из круп­нейших библиотек Александрии. Волна жестокости про­неслась по всему Средиземноморью, христиане разруша­ли языческие храмы, уничтожая статуи и фрески.

Достойным преемником епископа Феофила стал его племянник— епископ Кирилл, патриарх Александрии (412 — 444 гг.). Кирилл спровоцировал убийство жен­щины-философа Ипатии, известного математика, главы неоплатонической школы в Александрии. Ипатия, следуя Плотину, обучала мистическому созерцанию и стремле­нию к божественному единению. Как и Плотин, она при­зывала своих учеников “развивать божественное в себе до исконно божественного”.¹⁰

Несмотря на то, что Ипатия не выступала в оппози­ции христианству и даже принимала христиан в число своих учеников, похоже, она вызвала недовольство епи­скопа Кирилла, что и решило ее судьбу. Он распустил слухи о том, что она — ведьма, практикующая черную магию и налагающая заклятия на жителей города." Воз­бужденная этими слухами толпа под предводительством христианского дьякона набросилась на нее на улице, где и совершила расправу: черепками глиняной посуды убийцы содрали плоть с ее костей, после чего останки сожгли дотла.

Подобным же образом по наущению Кирилла толпа христиан устроила погром в еврейском квартале, унич­тожив общину, которая во многом способствовала про­цветанию города и его культуры на протяжении семисот лет истории Александрии.

Закулисные игры Византии

Монахи-пустынники, следовавшие учению Оригена, не признали анафемы епископа Феофила. Они продолжали исповедовать свою веру в Палестине и в шестом веке, пока цепь событий не заставила учение Оригена уйти в подполье до лучших времен.

С новой силой конфликт по поводу идей Оригена возник в Мар-Сабе, монастыре, находившемся в иу­дейской пустыне, где впоследствии было найдено “Тайное Евангелие Марка” (см. главу 12). Здесь наи­более образованные монахи практиковали мистиче­скую форму учения Оригена. Они, как и за полтора ве­ка до этого их собратья-оригенисты, стремились к восторгу божественного единства.

Однако Сабас, глава палестинских монахов (и осно­ватель монастыря), был ревностным сторонником орто­доксии и, вероятно, не понимал сложного учения Ориге­на. Около 507 года группа монахов-оригенистов, недо­вольных Сабасом, покинула его монастырь и основала свой собственный.

Когда же анти-оригенисты захватили власть и в но­вом монастыре, несколько монахов — последователей Оригена отправились в Константинополь, где добились аудиенции у императора Юстиниана. Все последующее десятилетие или около того фракции оригенистов и анти-оригенистов боролись друг с другом, пытаясь скло­нить императора на свою сторону.

Юстиниан (годы правления 527 — 565) был самым талантливым правителем со времен Константина и самым активным образом вмешивался в дела христианско­го богословия. Он издавал эдикты, обязывая церковь их утверждать, назначал епископов и даже заключил в тюрьму римского Папу. Его жена — бывшая куртизанка Феодора — управляла делами церкви из-за кулис.

После распада Римской империи в конце пятого века Константинополь остался столицей Восточной, или Византийской, империи. История о том, как оригенизм был окончательно отвергнут, изобилует запутанными заку­лисными играми, которыми славился имперский двор.

Около 543 года Юстиниан, похоже, принял сторону анти-оригенистов, поскольку издал эдикт, осуждающий десять принципов оригенизма, включая предсуществование. Он гласил; “Анафема Оригену... и всякому, кто ду­мает подобным образом”.¹² Иными словами, Ориген и любой, кто принимает его утверждения, прокляты наве­ки. Поместный собор Константинополя утвердил этот эдикт и заставил всех епископов подписать его.

На некоторое время внимание Юстиниана было от­влечено от анафем полемикой по делу “трех глав”, про­должавшейся непомерно долго.

Однако в 551 году монахам анти-оригенистам снова удалось привлечь внимание Юстиниана к своей пробле­ме. Император направил епископам письмо, в котором осудил палестинских монахов-оригенистов и добавил пятнадцать анафем непосредственно Оригену.¹³

В 553 году Юстиниан созвал Пятый Вселенский Собор для обсуждения споров по поводу “трех глав”. Это бьши писания трех богословов, чьи взгляды граничили с ересью. Юстиниан хотел, чтобы эти писания были прокляты, и ожидал, что Собор сделает ему такое одолжение.

С 545 года император пытался принудить Папу римско­го согласиться с ним. Он по существу арестовал Папу, увез его из Рима в Константинополь и продержал там четыре года. Когда же впоследствии тому удалось вырваться из рук Юстиниана, и он отказался приехать на Собор, императора и это не остановило — он созвал Собор без Папы.

Первый раз Собор был созван в мае 553 года в Айя-Софии — церкви, посвященной Святой Мудрости. Ее купол, казалось, отрицал закон гравитации, высоко паря в благовонном воздухе церкви. И хотя сам Юстиниан там не присутствовал, он скомплектовал совет из епи­скопов, которые заведомо готовы были проводить его линию.

Совет издал четырнадцать новых “анафем”, направленных против авторов “трех глав” и других христианских богословов. В одиннадцатой анафеме в списке ере­тиков упоминалось имя Оригена.

Перечень пятнадцати анафем положениям учения Оригена — весьма схожих с проклятиями из юстинианова письма 551 года— добавлен к постановлениям Собо­ра позднее. Эти пятнадцать анафем были отголоском прежней критики Оригена Епифанием. Некоторые из них поныне являются для церкви обоснованием непри­ятия идеи перевоплощения души.

Первая анафема гласит: “Ежели кто утверждает пресловутое предсуществование душ и намерен отстаивать чудовищное восстановление, которое является следстви­ем этого: да будет тому анафема”.¹⁴ (“Восстановление” означает возвращение души к единству с Богом. После­дователи Оригена верили в то, что это происходит путем реинкарнации).¹⁵ Похоже на то, что учению Оригена и идее реинкарнации в христианстве был вынесен смерт­ный приговор.

После Собора монахи-оригенисты были изгнаны из своего монастыря в Палестине, некоторые епископы по­лучили отставку, а произведения Оригена снова уничто­жались. Монахи анти-оригенисты одержали победу. Им­ператор безоговорочно перешел на их сторону.

Приотворенная дверь

Все еще не решен вопрос, является ли проклятие Пя­того Вселенского Собора законным? Несмотря на то, что Папа римский впоследствии одобрил решения Собора, анафемы Оригену им не упоминаются. В результате воз­никают сомнения, были ли анафемы официально приня­ты епископами. Они могли стать позднейшим дополне­нием к указам Собора.

“Католическая энциклопедия” признает, что вопрос об Оригене остался открытым: “Были ли Ориген и его учение преданы анафеме? Многие ученые умы полагают, что были, и такое же количество [специалистов] отрица­ет это, большинство современных исследователей либо пребывает в нерешительности, либо отвечает неопреде­ленно”.¹⁶ Но эта лазейка не настолько широка, чтобы предсуществование и реинкарнация могли проникнуть в католическую религию в качестве приемлемых идей.

Протестантские церкви также отрицают предсуществование и реинкарнацию, главным образом основываясь на анафемах Юстиниана. Мартин Лютер не принимал Оригена, отчасти в связи с тем, что тот искал аллегории в Писаниях. По утверждению Лютера “во всем Оригене ни слова не говорится о Христе”.¹⁷

Теоретически может показаться, что за отсутствием папского утверждения анафем остается схоластическая лазейка для распространения веры в реинкарнацию среди христиан сегодня. Но поскольку практически анафема была признана церковью, то в результате Собор положил конец вере в перевоплощение души в ортодоксальном христианстве.

В любом случае вопрос остается открытым. Рано или поздно церковь, вероятно, должна была запретить эти идеи. Когда отрицание божественного происхождения души было сформулировано церковью (в Никее в 325 году), началась цепная реакция, которая прямиком вела к отлучению Оригена от церкви.

Вопреки решениям церковных Соборов мистики продолжали практиковать вобожествление. Они следовали идеям Оригена, все так же стремясь к единению с Богом. Это позволяет мне перефразировать известную поговор­ку: старые еретики никогда не умирают, они попросту продолжают воплощаться еретиками!

Христиане-мистики были затравлены постоянными обвинениями в ереси. Отвергнув идею реинкарнации, церковь одновременно признала первородный грех — доктрину, которую мистикам было еще труднее испове­довать.