Обожение как призвание человека

Необходимо отметить, что в обожении человек достигает не только собственного спасения. Его роль и предназначение более высоки, они космичны.

Человек есть микрокосм, объединяющий в себе телесный и мысленный миры[560]. Он является центром тварного мира, он – образ Божий, а значит, ему дарована возможность преимущественной близости к Творцу. «Если λόγος; каждой вещи отображает собой Бога, то в особенности λόγος человека»[561]. Божественный Логос проявляет в Своих творениях логосы естества, промысла и суда. Есть они и в человеке: логос двусоставного бытия, объединяющего в себе разумную и телесную жизнь, логос благобытия, проявляющий действия человека согласно целям Промысла и Суда, и логос приснобытия. Таким образом, человек – творение Божие, обладающее разумом и духовностью, «сопричаствует Святому Богу своим бытием, склонностью к благобытию (то есть к благости и мудрости) и благодатью приснобытия. Подобным образом он ведает Бога»[562]. При этом в логосе приснобытия заложена возможность обожения - «этой высшей и конечной цели промысла, завершающей богоуподобление (благобытие) соединением с Богом и дарованием боготворной непреложности душе и нетления телу»[563]. А обожения человек достигает, если не растлевает о себе логос бытия; стяжанием добродетелей действует по «предсуществующему в Боге логосу благобытия и живет в Боге по предсуществующему в Боге логосу приснобытия»[564]. Таковой является «частицей Бога»[565], ибо он почтил свои логосы бытия, благобытия и приснобытия, пребывающие в Боге.

Рассуждая о Божественных свойствах, охраняющих и спасающих Его творения: бытия, приснобытия, благости и премудрости, - прп. Максим подчеркивает, что первыми двумя Господь наделил нас по природе, тогда как другие два мы должны стяжать своим добрым произволением. Способности воли предстоит достичь благости и премудрости по причастию, которыми Бог обладает по существу. «Всякое разумное естество – по образу Божиему, но только одни благие и мудрые – по подобию [Его]»[566].

Развивая свою мысль о высоком предназначении человека, прп. Максим говорит о том, что человек, будучи образом Логоса, призван к тому, чтобы сосредоточить в себе все творческие законы и Божественные идеи Промысла и Суда и благодаря этому стать духовным миром, наполненным созерцаниями и сосредотачивающим всю полноту Божества[567].

Он также является посредником между Богом и тварным миром. И если его грехопадение когда-то привело к тому, что страдание и смерть вошли в мир, то обожение его должно воссоединить макрокосмос с Богом и обожить всё бытие. Познавая идеи-логосы Божественного Логоса, представляющие собой первоначальный замысел Божий о всякой твари – как рожденной, так и существующей пока лишь потенциально, человек объединяет их в себе. «Соединяясь с Логосом, он объединяет в себе все сущее и чрез единение с Логосом возводит его к Божеству»[568].

В достижении сей высокой цели реализуется дело любви – приготовить к тому, чтобы посредством взаимодаяния сочетаемые этой любовью подобали друг другу в единстве логоса естества и воли. Сила этой любви позволяет избежать «греховной абсолютизации своего «я»[569] и объединяет ближних в единстве наподобие общению Лиц Святой Троицы, «тем самым чтобы сделать Бога человеком, а человека проявить как бога и провозгласить в качестве такового через единое и неизменное намерение и побуждение обоих по воле»[570].

По мере своего восхождения к Божеству - обожения человек объединяет собою все бытие, тварная часть которого пребывает в состоянии разделения по причине грехопадения. Так, все бытие пятисоставно. Оно делится на нетварное и тварное. Тварное, в свою очередь, распадается на умопредставляемое и чувственное; чувственный мир - на небо и землю, земля – на вселенную и место обитания человека, или рай; человек – на мужское и женское[571].

Человек соединяет разделенное в обратном порядке. Посредством бесстрастия он уничтожает в себе разделение на полы; достигнув праведности, устрояет рай в самом себе и превращает в рай окружающий мир; посредством созерцания и гносиса проникает в глубины чувственного и, познавая, сокращает пространственную разобщенность и объединяет чувственное в себе; далее, предаваясь созерцаниям в чистоте ума и молитвы, он выходит и за рамки чувственного, познавая логосы умопостигаемых вещей. Наконец, завершив в себе объединение мира тварного, он соединяется с Нетварным Божеством в любви, соделавшись сам по сыновству, как Бог, кроме тождества по существу. «В этом обожении последняя цель человека»[572]. И «эту задачу он должен… осуществить в сфере своего произволения, путем свободного направления всех сил души к Богу, иначе, путем правильного их употребления»[573].

Обожившись сам, человек приведет к обожению и все мироздание. Это обожение, объединение с Богом должно доставить «вечное и непреложное блаженство»[574] и всей твари. «Так осуществилась бы та конечная цель, для которой Логос и поставил человека в центре мироздания, как Свой образ»[575].

Прп. Максим Исповедник высказывает оригинальную по существу мысль о том, что обóженная душа человека станет для остального тварного мира тем, чем для нее является Бог; «да будет душа для тела тем, чем Бог является для души, … приидет во едино многое друг от друга отстоящее по природе, соединяясь друг с другом вокруг единой природы человека, и будет Сам Бог всяческая во всем, все объемля и осуществуя Собою, через то, что ничто из сущего не стяжет больше движения… непричастного Его присутствия, сообразно которому мы являемся… богами и телом,… и частицей Бога в отношении ко исполнению божественной цели»[576].